Текст книги "Советская республика и капиталистический мир. Часть II. Гражданская война"

Л. Троцкий. ПЕТРОГРАД, БУДЬ НА СТРАЖЕ!

Петроград награжден орденом Красного Знамени, – вот кто его действительно честно заслужил! При награждении отдельных лиц всегда могут быть ошибки, случайные привилегии. Но при награждении Петрограда не было ни ошибки, ни пристрастия. Тут заслуги стоят ясно перед всей страной и перед всем миром.

Означает ли орден Красного Знамени для Петрограда право на отдых? Пока еще нет. Северная столица стоит у блокированной Балтики и с двух сторон, с запада и северо-запада, открыта сквозным ветрам империализма. Еще не заключен мир ни с Эстляндией, ни с Финляндией, и немало есть проходимцев, русских и иноземных, которые стремятся пролить кровь эстонских и финских рабочих и крестьян, ради восстановления царско-помещичьего самовластия и барышей англо-французской биржи.

В октябре эстонская буржуазия вовлекла свою армию в авантюру Юденича. Юденич разбит. Бело-эстонские войска отброшены частью за Лугу, частью за Нарову. В Дерпте (Юрьеве) ведутся переговоры.[110]110
  Юрьевские переговоры. – В августе 1919 г. советское правительство предложило Эстонии начать мирные переговоры (см. прим. 105). После первых совещаний в Пскове эстонское правительство отложило переговоры на неопределенное время, ссылаясь на невозможность их ведения без участия прочих окраинных государств – Латвии, Литвы и Финляндии. Действительная причина, побудившая Эстонию отсрочить переговоры, заключалась в том, что как раз в это время Юденич успешно начал свой второй поход против Советской России. Но как только выяснился полный крах авантюры Юденича, Эстония известила советское правительство о назначении мирных переговоров на 2 декабря 1919 г. 5 декабря состоялась в Юрьеве первая встреча российской и эстонской делегаций. В состав советской делегации, насчитывавшей 28 человек, входили Красин (председатель), Литвинов, Иоффе, Радек и др. О ходе переговоров см. прим. 135.


[Закрыть] Со стороны Советской власти целью этих переговоров является искреннее и добросовестное стремление к скорейшему заключению мира. Каково главное условие с нашей стороны? Оно совершенно ясно вытекает из опыта вчерашнего дня. Эстонское правительство должно дать действительные гарантии безопасности нашей Нарвской границы. Должны установиться добросовестные и добрососедские отношения. Эти условия понятны каждому эстонскому и каждому русскому рабочему и крестьянину. Мы хотим подлинного мира, а не временной передышки, при которой Юденич сможет собрать за Наровой свои силы и затем совершить на нас новый разбойничий набег.

Независимая Эстония не должна более служить будкой для цепных собак контрреволюции – вот все наши условия.

Финляндия не принимала открытого участия в походе Юденича на Петроград, хотя косвенно сделала все, что могла, для его успеха. В октябре и ноябре мы ничем не отвечали на провокации финских шовинистов. Причина этому, конечно, не в военной слабости Советской Республики. В центре страны и на наших победоносных фронтах, простирающихся на несколько тысяч верст, мы всегда могли бы найти два-три десятка полков, т.-е. силу вполне достаточную для того, чтобы раз навсегда отбить у наших северо-западных соседей охоту прямо или косвенно покушаться на Петроград. Если мы твердо отказывались от применения силы, то именно потому, что выше всего ставим достижение и сохранение мира. Мы воюем только там, где нас вынуждают воевать, где нам не дают возможности не воевать, – и только до тех пор, пока мы вынуждены воевать. Основная задача советского правительства целиком лежит в области хозяйственного и культурного строительства. Советской власти одинаково чуждо стремление к территориальным приобретениям и национальному угнетению. Вся наша политика в отношении к Финляндии, Эстляндии, Латвии, Литве и Польше вытекает из нашей уверенности в том, что существование этих стран возможно только при условии мирных и добрососедских отношений с Россией.

Эстония и Финляндия, которые захотят сделаться орудием великодержавного империализма, будут неизбежно размолоты между двумя жерновами. Финляндия и Эстляндия – в мире с Советской Россией – будут несравненно независимее в отношении ко всем великодержавным насильникам.

Нам нужен мир. Не менее нужен он Эстляндии и Финляндии. Но мир между нами не нужен кому-то третьему. Если в Дерпте решения будут вынесены волею эстонского и русского народов, то мир будет заключен, ибо сильнейшая сторона – Советская Россия – не хочет войны. Но если дерптские решения будут продиктованы эстляндскому правительству англо-французской биржей, для которой Эстляндия только ничтожная гирька на весах мирового могущества, тогда под Наровой будет литься кровь.

Решение еще не вынесено. Эстонское правительство колеблется. Не исчезла также опасность со стороны Карельского перешейка, ибо финляндское правительство не заявило о своей готовности к миру.

Опасность не исчезла. Стало быть Петрограду надлежит зорко стоять на часах у северо-западных подступов к Советской Республике. Время отдыха еще не пришло. Наоборот, сейчас Советская Республика переживает дни величайшего напряжения в жесточайшей борьбе.

Во время успехов нужно не меньше выдержки, чем во время неудач. Успех не должен усыплять нас ни на одном из участков нашего необозримого фронта, тем более на таком участке, где в вершине угла стоит Петроград. Опасность не прошла, – бдительность не должна ослабевать.

Привет Петрограду, городу Красного Знамени!

Привет и призыв: Петроград, будь на страже!

Москва – Петроград.

«В пути» N 104, 22 декабря 1919 г.

Л. Троцкий. ГОРОД-ПОБЕДИТЕЛЬ

(Письмо в редакцию «Красной Газеты» по поводу пятилетия разгрома Юденича)

Дорогие товарищи!

Вы просите несколько строк для «Красной Газеты» ко дням пятой годовщины борьбы против Юденича – за Петроград. Я охотно откликаюсь на ваше предложение, так как вместе с вами считаю, что нельзя дать угаснуть образу тех грозных дней в сознании младших поколений.

Деникин успешно тянулся тогда к Туле и Москве. С запада грозила польская шляхта. В Прибалтике укреплялись монархисты, собираясь ударить на Москву. На востоке шла еще нерешенная борьба с Колчаком. С северо-запада напирал на Петроград Юденич. И каждый час можно было опасаться вмешательства Финляндии и Эстонии в борьбу. Это были самые тяжкие, самые зловещие дни. Это был самый грозный октябрь в нашей истории. Над сырым, холодным и голодным Петроградом нависла уже, казалось, неумолимая судьба. Уже, ввиду неизбежной, казалось, сдачи северной столицы, вырабатывались планы увода революционных рабочих в юго-восточном направлении. Уже обсуждались возможные оборонительные линии между Питером и Москвой, в то время как на юге оборонительная линия проходила между Москвой и Орлом.

Но в самые последние часы, когда уж поистине могло казаться, что выхода нет, что спасения не будет, что гибель неизбежна, пролетарский авангард открыл в себе и в массах какие-то новые подспудные силы. Бешеный напор бедствий породил неистовую энергию отпора. В сыром и холодном, угрюмо-сосредоточенном великом городе голодные рабочие и работницы строили скрюченными пальцами проволочные заграждения, ставили дыбом камни мостовых, превращали улицы и площади в последние укрепления революции, в гигантскую западню для ее врагов. Могучее дуновение героизма проникло из Петрограда в поколебленную неудачами армию, ободрило и сплотило ее.

Город Октябрьской революции был спасен. Юденич был отброшен от Петрограда в те самые дни, когда Деникин стал откатываться от Тулы.

Прошло пять лет, в течение которых волны грозных событий не раз разбивались о гранит великого города. И вот незадолго до новой годовщины, пятой – со времени боев против Юденича, седьмой – со времени захвата власти, – по возрождающемуся Ленинграду ударила новая волна – на этот раз грозной, водной стихии.[111]111
  Автор имеет в виду наводнение в Ленинграде 23 сентября 1924 г. По своим размерам наводнение 1924 г. приближалось к грандиозному петербургскому наводнению 1824 г.


[Закрыть] Смысл этого нового бедствия ясен, урок его неотразим.

Пролетарии Ленинграда! Вы были зачинщиками великого революционного переворота семь лет тому назад; вы должны стать зачинщиками величайшей технической революции, которая победит и покорит все враждебные силы природы.

Память о черных и великих октябрьских днях 1919 года будет всегда вдохновлять и поднимать трудящееся население Ленинграда в самые тяжкие часы: город, который не пал тогда, выйдет победителем из всех исторических испытаний.

23 октября 1924 г.

«Красная Газета» N 245, 26 октября 1924 г.

IV. На переломе

Л. Троцкий. ПОД ЗНАМЕНЕМ ПРОСТЫХ, НО ВЕЛИКИХ ЗАДАЧ

Наша партийная конференция,[112]112
  Статья написана к всероссийской конференции РКП, открывшейся 2 декабря 1919 г. Конференция была созвана в связи с VII Съездом Советов и прошла под знаком крупных успехов, достигнутых на главнейших фронтах. В повестку дня конференции входили следующие пункты:
  1. Политический доклад ЦК (Ленин) и организационный (Крестинский).
  2. Доклад о международном положении (Чичерин).
  3. Предварительная разработка вопросов порядка дня Съезда Советов.
  4. О партийном уставе (Зиновьев).
  5. О новых членах партии (Бухарин).
  Из вопросов, поставленных в порядок дня предстоящего Съезда Советов, на конференции обсуждался только вопрос о строительстве Советской власти, по которому с основным докладом выступал тов. Владимирский (содокладчик Сапронов). Доклады ВЦИК и ВСНХ, а также о Красной Армии не обсуждались.


[Закрыть] деловое совещание руководящей партии предстоящего Съезда Советов, собралась в трудные и великие дни небывало напряженной борьбы, неслыханных тягот и лишений, но и близкой, явной, уже осязаемой победы.

Спокойное по внешности, внутренне сосредоточенное настроение царит на нашем боевом совещании. Спокойной и сосредоточенной уверенностью проникнута руководящая речь тов. Ленина, не столько подытоживающая прошлое, сколько характеризующая, объясняющая настоящее и ближайшее будущее.[113]113
  Как видно из прим. 243 в XVI томе Собрания сочинений Ленина, речь Ленина на декабрьской конференции, о которой пишет т. Троцкий, не разыскана. В печати отчеты о конференции не публиковались.


[Закрыть]

Три простые, элементарные, но огромные задачи назвал в заключение своего доклада тов. Ленин: голодным рабочим, работницам и детям дать хлеб; для транспорта этого хлеба, для отопления жилья, для промышленности дать уголь; преодолеть чудовищный разлив эпидемий, уничтожить грязь и заразу, истребить ее носителя – вошь.

Три простые задачи, элементарные и прозаические, по внешности своей как бы стоящие в противоречии с героическим характером революционной эпохи. Но такого противоречия на деле нет. Наоборот, именно в этих простых задачах выражается социалистический характер нашей революции.

Драматическая, полная героизма и жертв гражданская война есть только суровое историческое средство завоевать государственную власть, упрочить ее, отбросить и подавить врага.

Целью социалистической революции является поднять материальный и духовный уровень трудящихся масс, угнетенных, обездоленных, темных, никогда не высвобождавшихся из-под ярма рабства, голода, нищеты, тьмы и тяжких болезней, порождаемых голодом и тьмою.

Капиталистическая техника производила колоссальные богатства. Но вместе с богатствами она воспроизводила и воспроизводит рабство и тьму трудящихся масс. Чтобы вырваться из этого дьявольского круга, пролетариату необходимо вырвать из рук буржуазии власть и разбить путы буржуазной собственности. В этом и состоит смысл социалистической революции. Лишь после того как она совершена, после разрушения основ капиталистической эксплуатации, – а это нами достигнуто, – основные и простые задачи социализма выступают во всем своем практическом величии.

Каждое экономическое завоевание – новый пуд хлеба или куб дров – в руках рабоче-крестьянской власти означает прямое и непосредственное улучшение судьбы тружеников и тружениц. На заложенных нами государственно-советских основах каждое новое хозяйственное или культурное приобретение не поворачивается уже лицом к имущим, тылом – к угнетенным, а становится непосредственно достоянием рабочих и крестьян.

Вот почему три задачи, выраженные в словах Ленина: дать хлеб, дать топливо и убить вошь, – эти три задачи на прозаическом языке называют то, что должно составить сущность социалистического строительства в ближайшую эпоху.

Мы побеждаем на внешних фронтах. Возможности внутреннего строительства ширятся. Простые задачи – по объему, по размаху, по значению – становятся величайшими задачами истории.

Выполним ли? Хватит ли энергии, сил, уменья, настойчивости?

– Выполним! – отвечает конференция коммунистов. С героизмом гражданской войны мы сочетаем героизм упорного, точного труда в разрешении великих задач – хлеба, тепла и чистоты.

Уверенное спокойствие царит на нашем партийном совещании. Но это не спокойствие выжидательной пассивности. Это – спокойствие военного совета закаленных бойцов – после боя и перед боем.

На вопросы, поставленные историей, партия отвечает: мы можем!

Товарищи, мы можем!

«Правда» N 271, 3 декабря 1919 г.

Л. Троцкий. ИТОГИ ДВУХ ЛЕТ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ

(К VII Съезду Советов[114]114
  VII Съезд Советов – заседал в декабре 1919 г. На съезде присутствовало 1.066 делегатов (почти все – члены РКП). Положение на фронтах к этому времени было вполне благоприятным для Советской Республики: Колчак доживал последние дни, Юденич был разбит, на Деникинском фронте наши войска успешно развивали наступление. На Съезде обсуждались вопросы о продовольственном положении, о продразверстке, о военном положении и о Коммунистическом Интернационале. Съездом была установлена монополия на главнейшие продукты питания. Особое внимание Съезд уделил вопросам транспорта и топлива, на борьбу с которыми были мобилизованы большие силы. Съезд еще раз обратился ко всем государствам с предложением мира.


[Закрыть])

VII Съезд Советов собирается в период наших величайших побед. Этот факт имеет не только военное значение, – он подводит самый точный и убедительный итог всей нашей советской системе и нашей партийной работе.

Армия есть концентрированный сколок всего общества. Все сильные и слабые стороны последнего находят в армии наиболее резкое и законченное выражение. Классовые отношения, политическое строение государства, преимущества и недочеты техники – все это в армии находит увеличенное, удесятеренное, уставно-закрепленное выражение, а на поле борьбы проверяется экзаменом побед и поражений. Вот почему война была и остается – доколе существует классовое общество – варварски жестоким, но и безапелляционным испытанием общественных и государственных режимов.

Когда в апреле прошлого года Центральный Исполнительный Комитет обсуждал основные положения строительства Красной Армии (классовый характер ее состава, правильность организации, привлечение специалистов, комиссарский институт…), – тогда советская оппозиция с уверенностью предрекала нам неудачу. «Никакой вы армии не создадите», – говорили лидеры меньшевиков и эсеров.

Но армия создалась. От беспорядочных отрядов, в которых героизм сочетался с анархией, мы перешли к построению правильной армии на основе мобилизации рабочих и крестьян, не эксплуатирующих чужого труда. За два года мы мобилизовали сотни тысяч, которые складываются в миллионы. В этой армии рабочие составляют не более одной пятой части. Коммунисты образуют руководящее ядро, включающее лучшую часть рабочих и крестьян. Советская армия является в этом отношении сосредоточенным отображением советского общества и государства. Институт комиссаров, коммунистические ячейки, дисциплина, трибуналы – все это развеялось бы прахом в нашей стране, до основ потрясенной революцией, если бы многомиллионное крестьянство, которое на четыре пятых укомплектовывает армию, не видало в рабочем классе своего старшего брата и политического руководителя. Колебаниям в крестьянской среде нет числа, и моментами они принимают острую форму (восстания, создание «зеленых» армий, и прочее и прочее). Но в последнем счете, когда вопрос ставится ребром – Советская власть или буржуазно-помещичья контрреволюция, – крестьянство в подавляющем большинстве своем выступает за Советскую власть. И это его «голосование» – с винтовкой в руке – несравненно значительнее, реальнее, неоспоримее, чем манипуляция парламентских выборов, где пробужденное революцией крестьянство вынуждено «выбирать» между десятками партий, которые вчера возникли, завтра исчезнут, а сегодня как раз достаточно сильны, для того чтобы сбить с толку мужика.

Два года гражданской войны, в огне которой выковывалась Красная Армия, были временем непреклонной проверки всех партий, всех систем и всех способов создания вооруженной силы.

Мы имели Учредительное Собрание в Сибири, Раду на Кубани и на Украине, «демократию» Грузии, ряд прибалтийских «демократий». Перед нами прошли и проходят колчаковщина, деникинщина, эксперименты Юденича, военные заговоры «Национального Центра» – все это рассыпалось и распадалось месяцем раньше или позже. Красная Армия росла и крепла, ибо в строительстве своем она отражала, воплощала и выражала волю коммунистического пролетариата, опирающегося на крестьянские миллионы.

Победы Красной Армии знаменуют с неоспоримостью, которой не поколеблют никакие софизмы, исторические преимущества пролетарской диктатуры над всеми другими режимами, которые пытались удержаться в водовороте революционной эпохи.

Красная Армия побеждает, ибо ее пушки и винтовки своим металлическим языком возвещают наступление новой эры в развитии человечества.

«Правда» N 274, 6 декабря 1919 г.

Л. Троцкий. НАШЕ ВОЕННОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО И НАШИ ФРОНТЫ

(Доклад на VII Всероссийском Съезде Советов Рабочих, Крестьянских, Красноармейских и Трудовых Казачьих Депутатов 7 декабря 1919 г.)

Товарищи, Красная Армия получила свое правовое, законодательное основание сперва в декретах ЦИК от 22 апреля прошлого года,[115]115
  Имеется в виду декрет об обязательном обучении военному искусству, принятый ВЦИК по докладу т. Троцкого. Текст декрета см. ч. 1-ю наст. тома, прим. 185.


[Закрыть] затем особую санкцию в виде постановления V Всероссийского Съезда Советов, 10 июля прошлого года.[116]116
  Постановление V Съезда Советов, принятое по докладу т. Троцкого, помещено в 1-й части наст. тома, стр. 312.


[Закрыть] В указанных декретах и постановлениях были определены те основные линии, на которых Советская власть, Военный Комиссариат в частности, обязывались строить вооруженную силу Советской Республики. Эти постановления предписывали полное преодоление кустарничества и самодельщины в том деле, которое меньше всего мирится с кустарщиной и самодельщиной. Отсюда вытекала необходимость строить армию на началах научных, правильных, регулярных. Это было сказано вами совершенно ясно и отчетливо. Отсюда вытекала, как один из выводов, необходимость привлечь к этому строительству бывших офицеров старой царской армии, как людей, знающих военное дело больше, чем его в этот период знали представители рабочего класса, да знают еще и сейчас.[117]117
  О привлечении б. офицеров царской армии к строительству Красной Армии см. ч. 1-ю наст. тома, прим. 153.


[Закрыть] Вместе с тем были заложены тогда же одновременно с Красной Армией те основы, которые характеризуют все наше строительство. Это армия не «общенародная», не «общенациональная», не «демократическая» в кавычках, не армия Учредительного Собрания, это – армия трудящихся классов, которые борются за пересоздание всего общественного строя. Стало быть, в армию мы ввели классовый критерий. Из армии мы, при протестах, которые многим памятны, исключили эксплуататорские, паразитические, буржуазные, кулацкие элементы.

Армия должна отражать тот режим, который мы строим во всех областях общественной и политической жизни. Этот режим характеризуется политическим господством рабочего класса, опирающегося на широкие массы крестьянской бедноты и трудового крестьянства. Руководящая роль рабочего класса в армии была закреплена в виде института комиссаров, которых подбирали из наиболее испытанных, надежных и самоотверженных представителей рабочего класса.[118]118
  О политических комиссарах и их роли см. ч. 1-ю наст. тома, прим. 184.


[Закрыть]

В области материальной организации армии преодоление партизанства означало для нас возобновление постановки на правильной основе военного хозяйства, прежде всего – возобновление военной промышленности в необходимых размерах; взятие на учет всего имущества, необходимого для целей войны; установление правильного его распределения, контроля над его расходованием. – Вот те положения, которые были установлены V Съездом Советов. Они служили руководящим указанием во всем нашем военном строительстве. Мы, после V Съезда Советов, со все большим успехом переходили к регулярному построению наших вооруженных сил.

Прежде всего мы положили основанием армии правильную мобилизацию трудовых классов народа. К этому мы перешли не сразу. Для того чтобы мобилизовать, чтобы не предоставить вопроса о военной обороне страны на произвол добровольческой стихии, нужно было иметь аппарат, пригодный для мобилизации, аппарат в виде местных военных учреждений. В первую эпоху при Народном Комиссариате по военным делам действовал Высший Военный Совет,[119]119
  О Высшем Военном Совете см. ч. 1-ю наст. тома, прим. 220.


[Закрыть] и его значение в истории нашего военного дела состояло в том, что он с необходимой энергией и последовательностью проводил организацию военных округов, губернских, уездных и тогда еще волостных военных комиссариатов. Только после создания этого аппарата мы могли приступить ко взятию населения на учет и к его фактическому привлечению в ряды наших воинских частей. Работа, которая в этой области совершалась, происходила все время под колоссальным давлением войны. В отличие от всех других стран, которые имели перед своей войной долгую эпоху так называемого вооруженного мира, в течение которой они строили и вооружали свою армию, мы нашу первую в мире рабоче-крестьянскую армию вынуждены были создавать под непосредственным давлением военных потребностей, под приставленным к горлу бандитами мирового империализма ножом. Мы создавали аппарат, при помощи аппарата одновременно строили армию и на работе этой армии проверяли и исправляли аппарат.

Сейчас у нас страна в военно-административном отношении разбита на 8 военных округов. В этих округах числится 46 губернских и 344 уездных комиссариатов. Это число сейчас довольно быстро растет. С Южного фронта требуют для украинских губерний опытных военных комиссаров; нужны кандидаты на Харьков, Полтаву и на Киев, в первую очередь.

Первая мобилизация была серьезнейшим испытанием для нашего военного аппарата и, в известном смысле, для всей нашей советской системы. Мы нелегко решились произвести первую мобилизацию в Москве, которая охватывала летом прошлого года всего 10.000 рабочих. Для нового, советского строя создать аппарат, который мог бы и умел учесть, подсчитать, найти военнообязанных, и который был бы настолько авторитетен для призываемых, для мобилизуемых, чтобы они являлись на место и включались в части, – это, товарищи, непростое дело. Первая мобилизация в Москве городских рабочих, наиболее воспитанных в политическом смысле, разумеется, была легче всего. Она прошла удачно, что позволило нам этот опыт постепенно расширять на всю страну. В течение последнего отчетного года, от нашего последнего, VI Съезда Советов до нынешнего Съезда, мы мобилизовали очень много. Разумеется, я лишен права здесь называть цифры, но ни для кого из нас не тайна, что мы мобилизовали десятки тысяч в месяц, иногда эти десятки тысяч складывались в сотни тысяч, а эти сотни тысяч уже образуют миллионы за два года нашей гражданской борьбы. Товарищи, эти цифры имеют двойное лицо. Стало быть, миллионы рабочих и крестьян вырывались из трудовой жизни и ставились в тяжкие ненормальные условия воюющей армии. Но вместе с тем тот факт, что молодая власть революционного класса оказалась способной миллионы граждан страны поставить под ружье, показывает, что эта власть сильна и крепка опорой трудящихся масс. Армия наша состоит из крестьян и рабочих. Рабочие составляют вряд ли 15 – 18 %. Но в нашей рабоче-крестьянской армии рабочие сохраняют руководящее положение, как они сохраняют его во всей советской стране, во всех областях жизни и работы. Это дает им преимущество большей сознательности, большей сплоченности, более высокого революционного закала.