Текст книги "Ректор на выданье"

Глава 21

Испытывая эту неимоверную адскую боль, ощущая, как мое сердце будто ломом выворачивают из груди, как отнимают у меня меня саму, я мечтала лишь об одном – умереть. Уйти в смерть, чтобы этот гад не смог оставить мою оболочку и использовать ее.

Умереть, а перед этим – потерять сознание, не ощущать более костоломной боли.

Но я так и не отключилась. Черное беззвездное небо упало на меня, но я осталась в сознании. А боль вдруг пошла на спад – медленно, словно фронт туч постепенно уползал за горизонт.

В какой-то момент я вдруг осознала, что все еще сижу на стуле и судорожно глотаю воздух, открывая рот, как рыба.

Я жива. Мне все еще больно, но я жива. И, наверно, даже смогу видеть, когда мгла перед глазами рассеется.

– Магрит, милая… девочка! – услышала я вдруг знакомый голос. Горячая рука лежала у меня на щеке, другая ловкими движениями освобождала мое левое запястье из ослабевшего браслета.

Это был Бар.

– Давай, Магрит, смотри мне в глаза, это важно… – произнес он, и мгла начала превращаться в муть, муть стала разлетаться. Он освободил обе мои руки, одной кистью разминал их, заставляя кровь устремиться в сведенные конечности. Вторая ладонь так и лежала у меня на щеке, направляя мою голову так, чтобы я смотрела ему в лицо. Просто прежде я его не видела, лишь теперь передо мной, словно из тумана, выплыло смуглое драконье лицо и горячие янтарные глаза.

– Ба-а-ар… – облегченно простонала я. Слышала себя словно издалека, ощущение было, что я пищу, как комар, слабо, еле слышно. – Спасибо… Я помру, да?

– Нет, я обратил процесс обратно, и разум твой не тронут. Но восстанавливаться тебе надо будет очень долго, – ответил Бар. – Тихо, тихо, куда собралась?

Я закрутила головой, пытаясь разглядеть, что произошло и куда делся мой похититель.

– Никуда… Просто дай мне посмотреть… – понимая, что говорю, как пьяная, попросила я.

Бар вздохнул и чуть отодвинулся.

У стены спиной ко мне стоял Родвер, а подле него сползал на пол белый как мел неизвестный маг. Без морока, изображающего Колбина, это был светловолосый и пухлый мужчина с неприятными вытянутыми чертами – насколько я могла разглядеть своим неокрепшим зрением.

А еще я заметила, что сам Родвер (со спины, по крайней мере) выглядел потрепанным. Черная рубашка порвана в двух местах, волосы словно бы в пепле, он шагнул вперед – стало видно, что припадает на одну ногу.

Хм… Вряд ли сейчас в драке с этим незнакомцем ему так досталось. И вообще… интересный расклад. Бар, которому любой из нас на один укус, возился со мной, а разбирался с похитителем Гайнорис. Странно.

Глупая, сказала я себе. Думала медленно, через силу, но все же как-то соображала. Да просто никто, кроме дракона, не смог бы так быстро остановить работу блокировщика и спасти тебе жизнь, разум и магию… Вот Бар и кинулся к тебе, а Родвер атаковал похитителя.

– Спасибо… спасибо вам обоим, – настолько громко, насколько могла, произнесла я. – Откуда вы… Ты меня услышал, Бар?

– И я тоже, – вместо дракона ответил Родвер и обернулся к нам. Да-а… вид у него был… Не просто помятый, он явно оказался в этом подземелье сразу после серьезного сражения. Красный рубец на щеке, все лицо в чем-то сером.

– Как? – спросила я слабо. – Что случилось у вас?

– Мы все обсудим, когда вам станет лучше… – ответил он, вновь отвернулся к бесчувственному похитителю и сунул руку в его карман.

А я просто не могла больше сидеть в этом проклятом кресле, там, где меня только что пытали. Попробовала подняться – уперлась руками в подлокотники, встала на ноги. Но они не держали, от усилия меня затрясло. Бар наклонился и аккуратно поднял меня на руки.

– Куда собралась?

– Да никуда, Бар… Просто не могу там сидеть, – прошептала я.

В этот момент Родвер обернулся к нам. В руке у него была связка амулетов, вытащенная из кармана похитителя, а сам мой мучитель больше не подавал признаков жизни.

– Боюсь, он скоро умрет, – сказал Родвер с легкой досадой. – Профессор, нужно просмотреть его память, пока еще жив. Не хотелось бы устраивать сеанс некромантии.

Бар с такой же досадой кивнул.

– Подержите, – сказал он.

Я не сразу поняла, что речь идет обо мне, и как-то растерялась, когда он передал меня в руки Гайнориса. Сильные, какие-то даже жесткие сейчас. Я автоматически вцепилась в его плечи, хотя, наверно, вцепилась – это мне так показалось, на самом деле я была не сильнее котенка.

Несмотря на то что Родвер явно и сам чувствовал себя не лучшим образом, он даже не пошатнулся, приняв меня на руки.

– Да поставьте вы меня, вы сами ранены, – прошептала я, но невольно уткнулась лицом в его плечо. Сил не было никаких.

Бар прав, мне еще долго восстанавливаться. Большое счастье, что дракон сумел обратить процесс. Я не потеряла магию, не утратила разум. Лишь на время лишилась физических и моральных сил.

А вообще, для случившегося со мной у медиков и менталистов есть даже особый термин – «магическая травма», некое поражающее воздействие на магическую сущность мага. И чем сильнее сам маг, тем страшнее травма. Уверена, мне еще придется ощутить ее последствия.

– Я не ранен, просто пришлось поработать, – очень по-доброму ответил Родвер.

А Бар склонился над умирающим похитителем и положил руку ему на лоб, лицо дракона стало сосредоточенным и серьезным.

– Что произошло? Где настоящий Колбин? – еле слышным шепотом спросила я у Родвера.

– Вы ведь не успокоитесь, пока не узнаете, – чуть усмехнулся Гайнорис, а я как-то автоматически потянулась обессиленной рукой стереть серый налет с его лица. Сейчас, когда он, потрепанный в сражениях, держал на руках изможденную меня, границ между нами не было. Ни границ, ни привычного пикантного конфликта. – Перестаньте, кроме душа мне ничто не поможет, хоть это и… очень приятно, – опять усмехнулся он. – Если вкратце, одновременно с покушением на вас произошло и покушение на меня, а Колбин – приманка в этом деле – погиб. Между прочим, в последний момент он успел сразиться на нашей стороне и умереть почти героем… Магрит, ради бога, успокойтесь! Вам вообще лучше всего заснуть. Прошу вас. Ну что, профессор? – спросил он у Бара, заметив, что дракон прикрыл ладонью глаза нападавшего и встал.

Нет, мне было совсем не жаль мучителя. Он должен был поплатиться за совершенное. И поплатился. Родвер, видимо, обошелся с ним крайне жестко.

– Боюсь, тоже мало информации, – серьезно сказал Бар. – Его звали Лоуренс Грейт, весьма талантливый маг, пристрастившийся к азартным играм. На них он и просадил свое состояние. И на этом они его и поймали. Кто они – он толком не знал. На связь с ним, как правило, выходили двое, просто неизвестные маги. Соблазнили посулами власти, денег. Он должен был выдать себя за Колбина, когда того сочли неблагонадежным, жениться на Магрит, стать ректором и предоставить им доступ в Лабиринт.

– Ясно, – кивнул Родвер. – Пойдемте, здесь закончат мои люди.

– Отдайте мне обратно Магрит, мне досталось сегодня меньше всех, – резковато сказал дракон. Было очевидно, ему просто не нравится, что меня держит на руках другой мужчина.

Ох, только не хватало сейчас конфликта по этому поводу.

– Позвольте, я сама, – сказала я наибольшую глупость, что могла сказать в тот момент.

Мужчины переглянулись.

– Мне кажется, неугомонной леди Магрит нужно заснуть, – произнес Родвер у меня над ухом.

– Несомненно, – услышала я ответ Бара, и меня волной понесло в спокойный сон.

«Убью обоих! Потом… когда отдохну!» – пронеслось у меня в голове на границе сна, и я уплыла.

Боль не кончается. Я снова и снова корчусь, пытаясь вырвать свое тело из объятий проклятого кресла. В какой-то момент мне удается освободить одну руку, и я хватаюсь за блокировщик. Отдираю его от груди с кожей, вижу, как течет кровь. Боль не уходит, я не могу снять его с шеи и продолжаю умирать.

Рука вновь прилипает к подлокотнику кресла, я опять не могу двигаться. Только сгорать от боли и знать, что и с моими близкими людьми происходит то же самое. С Алис, с Баром, с Родвером (интересно, когда он успел стать мне близким, думаю я сквозь боль).

Мы все погибаем поодиночке, и я не могу прийти им на помощь, как не могут и они прийти на помощь мне. Наш мир рушится, корчится и погибает в море боли.

Я ничего не могу. Лишь на одно еще способна: орать. Орать во все горло, чтобы выпустить боль, это немыслимое убивающее отчаяние.

– Магрит, это закончилось! Все уже хорошо! – слышу я вдруг взволнованный голос.

Выплываю из кошмара, рывком сажусь, дышу и не могу надышаться. А потом вдруг ощущаю себя прижатой к жесткой горячей груди, кто-то обнимает меня, немного укачивает, как испуганного ребенка.

– Родвер, вы? – изумилась я. Да, это ведь был его голос.

– Да-да, – услышала я знакомый насмешливый голос, – это я, ваш неудачный защитничек.

Какое-то время я не смею поднять взгляд и отстраниться. Кажется, если отодвинуться от его теплого тела, меня вновь захватит кошмар. К тому же мне очень хорошо здесь. Надежно. Он кажется таким твердым, даже жестким – и характером, и речью, и телом, но в окружении этой жесткости на редкость тепло и безопасно.

Родвер молчит, лишь дышит рядом со мной, бережно обнимает, его губы явно касаются моих волос.

– Все закончилось. Так бывает… какое-то время это возвращается, снится, мучает… Потом становится легче. У меня тоже есть воспоминания, которые приходят по ночам, знаю по себе.

И тут до меня начинает доходить, что я ведь… на кровати, в ночной рубашке, а этот, в общем-то, малознакомый мужчина обнимает меня.

Я медленно, аккуратно высвободилась, ощущая, как неохотно он отпускает меня.

Огляделась. Полутемная незнакомая комната, весьма уютная, с трюмо, комодом. Большая кровать. Родвер сидит на ней подле меня, уже чистый, гладко выбритый, в простых черных штанах и просторной белой рубашке. Босиком, видимо, прибежал сюда из соседней комнаты.

– Где мы, Родвер? – чуть напряженно спросила я.

– В моей загородной резиденции, – сообщил он непринужденно, словно мы давным-давно планировали визит туда – и вот наконец приехали.

– Здесь, на море, вам будет легче восстановиться. К тому же тут очень хорошая защита. Думаю, даже дракон не прорвется.

Ага, подумала я. Очередное самоуправство. Пока я спала насланным Баром сном, Гайнорис притащил меня к себе. Интересно, а что думает об этом Бар?

– А кстати, где наш дракон? – спросила я.

– Полетел по делам, – ответил Родвер серьезно. – Ему требуется меньше сна, чем людям. Магрит, вам еще спать и спать… Простите, что разбудил. Просто я уже третий раз слышу вас, на этот раз помочь, не вырвав из сна напрямую, не смог… Ложитесь.

Искушение было велико. Голова кружилась, хотелось вновь откинуться на подушку. К тому же даже эта короткая беседа отняла много сил. А ведь бой только начинается! Я слышала то, что сказал Бар, – этот похититель был лишь пешкой. Самое страшное не позади, а впереди. А я по-прежнему ничего не понимаю.

Пока Родвер один, у меня больше шансов узнать у него всю правду, чем если они опять будут «беречь» меня на пару с Баром. К тому же, казалось, стоит заснуть, и меня опять затянет в кошмар. Я поежилась.

– Послушайте, Родвер, – улыбнулась я. – Раз мы с вами оба не спим, может, вы расскажете мне, что произошло у вас… Тем более что я все равно не даю вам спать своими… криками.

– Не даете, да, – усмехнулся Родвер.

– Никто не мешал вам поселить меня в каких-нибудь дальних покоях!

– Чтобы вы мучились? – сверкнул на меня взглядом. – Увольте.

– Это я по-прежнему могу попробовать сделать, – ехидно сказала я, сверкнув глазами в ответ.

– Нет, Магрит, поговорим завтра, когда выспитесь и вернется наш дракон. Может, к тому моменту что-то еще и прояснится.

– Но я все равно боюсь спать! – вырвалось у меня. – Как вы не понимаете!

Честно говоря, ощущала, что начинаю вести себя как капризная девчонка. Прекрасно понимала – мне нужен сон, отдых, Родвер прав. Но нервы расшатались от магической травмы, я почти не контролировала себя, сейчас и вовсе чуть не плакала.

Хороша ее сиятельство ректор!

Подумалось, что и выгляжу я наверняка не лучшим образом. В ночной рубашке (кстати, еще вопрос: кто меня переодевал и укладывал спать?), со спутанными распущенными волосами, и глаза наверняка запали, как у мумии.

Ко всему прочему стало еще и жалко себя. А это уже совсем неуместное чувство.

И стыдно перед Родвером и за свой внешний вид, и за слабость, и за все остальное.

Он же посмотрел на меня серьезным долгим взглядом. В синих глазах на невозмутимом лице сверкнуло сочувствие. Очень теплое и понимающее.

– Ладно, – вдруг сказал он. – Давайте спать вместе. Ваша пытка закончилась, начинается моя…

Решительно сгреб меня в охапку, откинулся на спину, прижал меня к себе и уложил мою голову себе на грудь – прежде, чем я вообще поняла, что происходит.

– Да что же вы делаете, Родвер! – прошептала я, упираясь руками ему в грудь. – Это неприлич… Я все-таки женщина!

– Несомненно, – я не увидела, но почувствовала, что он улыбается одной стороной рта. – Мужика я не стал бы успокаивать подобным образом. Присутствие другого человека нередко отгоняет дурные сны, Магрит. Вам не стоит оставаться одной.

Он погладил меня по голове, а я уже совсем не знала, что думать. В сущности, рядом с ним, в его объятиях сразу стало легче.

– Спите, ради бога, Магрит, – тихо сказал он, и я ощутила, как с его легкими прикосновениями к моим волосам накатывает непреодолимая сонливость.

Ну да, подумалось мне, конечно, чтобы усыпить мага слабее тебя, не нужно быть великим менталистом вроде Бара. Я сама это могу. Это сейчас не могу ничего. Даже противиться его воздействию. Еще и не хочу на самом-то деле.

Ничего, вы мне ответите за этот принудительный сон, мистер секретарь, была предпоследняя мысль. А последняя, промелькнувшая прежде, чем я заснула, была совсем уж странной.

Мысль, что в его объятиях есть что-то знакомое-знакомое. В этих жестких бережных руках, в невесомом прикосновении к моим волосам. Словно я уже ощущала это когда-то.

Вот это – знакомое, приятное, нужное. Надежное и правильное.

Дальше я спала как младенец.

Глава 22

Когда я проснулась окончательно, яркий солнечный свет лился в приоткрытое окно. Легкая белая занавеска трепетала на ветерке. Было приятно, тепло, но я ощутила аромат морской свежести.

Мне было хорошо. Так хорошо, как давно не было. Я потянулась, села на кровати. Удивительно, но голова больше не кружилась, не чувствовалось никакой слабости. Напротив, ощущала себя бодрой, как в ранней юности, когда каждый день предвкушается полным прекрасных впечатлений.

Лишь одно было не так. Я помнила бережные руки, ощущение твердой, несгибаемой опоры. Теперь их не было.

Ах да… Рядом со мной прежде спал Родвер. Он явно ушел раньше, но я с каким-то наслаждением заметила, что вторая половина кровати тоже помята.

Хи-хи, я «переспала» со своим секретарем. Стало странно радостно и смешно. Теперь я не стыдилась произошедшего. Подумаешь, заснула на груди у малознакомого мужчины. Подумаешь, он нарочно усыпил меня. Подумаешь, что мне было так замечательно и спокойно…

Подумаешь – потому что это просто восхитительное утро (утро ли?!) и у меня, похоже, выходной. А главное, я почти не помню того ужаса, что приключился накануне. Он не волнует меня, он растворяется в солнечных лучах и воспоминаниях о том, как мой секретарь обнимал меня, успокаивал, был близким, как никто.

И подумаешь, что сегодня я точно не попаду в свою академию! После больших стрессов может быть большой отдых!

Я опять потянулась. Напротив, у стены на вешалке, висело мое платье, явно почищенное и приведенное в порядок несложными магическими методами. Спустила ноги, чтобы одеться.

В этот момент в дверь постучали.

– Войдите! – радостно сказала я, сердце приятно забилось. Подумалось, что это наверняка Родвер.

В ночной рубашке он меня уже видел, более того, прижимал к себе, оберегал от страшных снов. Чего смущаться? Я не страдала подобным лицемерием. Хотелось поблагодарить его. Какой-то неведомой мне магией он привел меня в порядок за одну ночь. Ведь моя бодрость, невозможная после перенесенного стресса, – явно его работа.

Но меня постигло разочарование. Вошла невысокая, приятной наружности молодая шатенка, одетая не как прислуга, но и не как аристократка.

А еще была та самая девушка, что совсем недавно сопровождала Родвера в оперу. Сердце расстроенно ухнуло вниз.

Выходит, эта девушка открыто живет с ним, а он прислал ее проявить гостеприимство как хозяйку дома?

Разумеется, я никак не показала своих чувств, лишь доброжелательно, поощрительно улыбнулась.

– Добрый день, леди Магрит, – поздоровалась она и сделала книксен. – Меня зовут Мари Этель, милорд Гайнорис попросил меня быть вашей временной камеристкой.

М-м-м… – подумала я, интересно. Если это его любовница-сожительница, то вряд ли бы он поручил ей быть моей прислугой. Какая женщина согласится на такое?

– Добрый день, Мари, – по-королевски улыбнулась ей я. – Рада вам, – и, не видя смысла лицемерить, спросила: – Вы понимаете, что мое пребывание здесь должно быть конфиденциальным. Кто вы на самом деле?

– Я работаю на милорда Гайнориса и под его началом, – спокойно ответила она. Явно ожидала подобного вопроса. – Как раз в связи с тонкостью дела, он назначил меня помогать вам. Я в вашем распоряжении, миледи.

Ах вот в чем дело! Девушка-шпионка, работающая на Родвера. Кто сказал, что у них в службе нет женщин?!

Уже легче. Оказывается, мысль, что у Родвера есть постоянная любовница, все это время подспудно скреблась во мне, причиняя явный дискомфорт.

Значит, нет у него любовницы. Или, по крайней мере, это не Мари.

– Сколько времени, Мари? – спросила я. – И где сам Гайнорис? И да… я надеюсь, что вы покажете мне ванную комнату и остальное.

– Разумеется, миледи. Это не совсем мой профиль, – чуть усмехнулась она. – Но мне доставит удовольствие показать вам все. Сейчас два часа дня, милорд Гайнорис пьет кохве с драконом на веранде. Позднее, если пожелаете, я провожу вас к ним.

Вот точно спелись, подумала я про Родвера с Баром. Но теперь они не отвертятся. Я выпытаю у них всю возможную информацию.

Я привела себя в порядок с юношеской бодростью, быстро и весело. Потом Мари проводила меня на просторную веранду, залитую светом. За небольшим прямоугольным столиком сидели Родвер с Баром. Попивали явно уже не первую чашку кохве (и этот маг будет убеждать меня, что я пью слишком много кохве?!) и что-то задумчиво обсуждали.

При моем появлении оба встали.

– Добрый день, Магрит, прекрасно выглядите! – сказал Родвер.

– Маг, ты великолепна! – почти перебил его дракон.

Кто первым мне отодвинул стул, я не поняла. Сразу две руки потянулись в этом направлении.

– Добрый день, друзья, – улыбнулась я и села в предложенное кресло. – Я рада присоединиться к вашему заседанию.

– Сейчас подадут обед, мы ждали вас, – сказал Родвер учтиво.

– Как ты себя чувствуешь? – тут же вступил в разговор Бар.

– Благодарю, удивительно, но чувствую себя просто прекрасно, я словно заново родилась! – искренне ответила я и бросила на Родвера быстрый взгляд. – Твое вчерашнее вмешательство, Бар, и искренняя забота Родвера воскресили меня!

Мужчины переглянулись. Лицо Бара стало мрачным, он задумчиво подпер подбородок двумя пальцами и отвел взгляд. В глазах Родвера, напротив, засветился интерес.

– Удивительно… – сказал он. – Но я тоже чувствую себя намного лучше, чем должен был после полубессонной ночи и вчерашних схваток. Сложно списать это на целительный климат моего имения.

– А на что тогда? Что вы со мной сделали, Родвер? И с собой тоже, – улыбнулась я. Мне было так радостно, что даже мрачный вид Бара не внушал опасений.

Думать об опасностях вообще не хотелось. Вернее, я верила тогда, что мы сможем победить всех и вся.

– Думаю, дело не во мне и не в вас, – серьезно и задумчиво произнес Родвер. – Думаю, дело в нашем… взаимодействии.

Брови Бара сошлись на переносице, он резко выдохнул, словно хотел изрыгнуть пламя, встал, заложил руки в карманы и стремительно вышел на террасу.

– Похоже, мы с вами, сами того не желая, подергали дракона за хвост, – сказала я Родверу и поднялась, чтобы пойти успокоить Бара.

– Боюсь, что так, – согласился Родвер без усмешки, просто спокойно. – Хотя у меня не было подобной цели. Лучше присядьте, дайте дракону выдохнуть пламя, а мужчине взять себя в руки.

Я коротко кивнула и села. Возможно, Бару действительно нужно дать пару минут побыть наедине с собой. Это для всех безопасней.

– Объясните, пожалуйста, – коротко сказала я Родверу.

– Все достаточно просто. И в то же время совершенно непонятно, – ответил Родвер с усмешкой. – Наша с вами фантастическая бодрость подтверждает, что у нас с вами существует некая связь, взаимодействие энергий. Вначале… вчера я услышал вас, когда вы были в подземелье и звали дракона. Вернее, я «услышал» ваш страх, ваше отчаяние, ваш зов, а не слова. Признаюсь, это было неожиданно, никогда прежде я не чувствовал чужие эмоции с подобной интенсивностью. Затем, несмотря ни на что, я сумел понять, где именно вас искать. А потом мы с вами провели вместе ночь, и это исцелило нас обоих.

– И что это может значить? – спросила я изумленно.

Получается, Родвер считает, что между нами существует какая-то загадочная ниточка? Если бы это сказала молоденькая романтичная девушка, я бы не удивилась. Женщины склонны выдумывать между собой и желанным мужчиной таинственную мистическую связь, любят сказки про «половинки», которым суждено быть вместе. Особенно в юности, потом это нередко проходит.

Если честно, я сама так думала про наши отношения с Роджером, а когда он погиб, чувствовала себя словно у меня отняли лучшую мою часть, как будто я одним махом осталась лишь половиной себя. Пока не осознала, что жить с подобной пустотой – просто существование, а не жизнь. Недавно совсем осознала, кстати.

Но сейчас нечто подобное говорил взрослый, уверенный в себе мужчина, весьма галантный (если задуматься), но не замеченный прежде ни в романтизме, ни в сентиментальности.

– Не знаю пока, – пожал плечами Родвер. – Но это явно полезно в нашей ситуации.

Ага, конечно, подумала я с долей досады. И никакой романтики. Просто «полезно» для дел государства! Хочет сказать, что подобное возможно между людьми любого пола? Например, что у него могла бы возникнуть такая связь с мужчиной и он извлек бы из этого пользу?

Возможно, мое лицо отразило чувства, как бы я ни старалась казаться невозмутимой. Губы Родвера изогнулись в улыбке.

– В любом случае я рад, что это явление постигло меня с очаровательной женщиной, а не с бородатым мужиком, – сказал он. – Я, правда, понятия не имею, откуда это и что значит. Вот у дракона есть свои соображения, поэтому Бар и разозлился, ведь он претендует на монополию в плане любой связи с вами, – усмехнулся Родвер.

Ну хоть так, подумала я. Но хотелось бы, конечно: ах, Магрит, мы с вами связаны, между нами пролегло нечто немыслимое, чему я не знаю имени… вы живете в моем сердце с тех пор, как я увидел вас… ваш нежный образ…

М-м-м… Нет, если Родвер начнет говорить такое, то это будет уже не Родвер Гайнорис. Его усмешки и невозмутимость мне нравятся намного больше. Тем более стоит заметить, что даже во время наших пикировок он всегда безупречно вежлив.

– Благодарю за комплимент, – улыбнулась я ему. – Признаюсь, я тоже предпочитаю вас, а не бородатого незнакомца. И какие же соображения у нашего дракона? – оглянулась на террасу и кивнула в сторону Бара.

Бар стоял, облокотившись на перила, и задумчиво смотрел в море. Мне стало жаль его. Могущественный, благородный, готов поступиться обычаями своего народа, а я, женщина, что приглянулась ему, не могу сказать ему «да». Не могу, и все тут. Возможно, просто не отваживаюсь выбрать судьбу избранницы дракона.

Вокруг его спины словно сгустилось облако боли и отторжения. Еще хорошо, что он не вспылил по-настоящему. Даже подойти страшно…

– У него и спросите, – ответил Родвер серьезно. – В конечном счете это касается лично его, он не уполномочил меня разглашать его секреты даже вам. Да и со мной явно говорил об этом лишь в связи со сложившейся ситуацией. Слишком неожиданно мы с ним встретились возле входа в то подземное помещение.

Ах вот оно как! Значит, оба отправились спасать меня и встретились почти что прямо на месте. Но подробности узнаю позже… Личные вопросы неожиданно вышли на первый план.

Я встала и под задумчивым взглядом Родвера пошла на террасу к Бару.

Спина Бара по-прежнему выглядела грозной и напряженной, вокруг него витало «не подходи». Но когда он обернулся, ощутив мое присутствие, глаза были просто очень задумчивыми и грустными.

– Подойди, Магрит, – сказал он спокойно.

Я медленно приблизилась к нему, встала рядом, облокотилась на перила. Почти полминуты мы молча смотрели на море, по которому бежали легкие волны. Чайки взлетали, пикировали и взлетали снова, схватив в клюв свою добычу – небольших рыбок.

– Красиво, – сказала я, чтобы прервать затянувшееся молчание. – Только за городом понимаешь, насколько прекрасна морская стихия.

Бар обернулся ко мне и чуть улыбнулся. Потом спросил:

– Что он сказал тебе?

– Ничего особенного, только то, что есть факты, свидетельствующие о какой-то загадочной связи между нами. А еще то, что у тебя есть предположения на этот счет. Поделишься?

– Он тебе нравится? – вместо прямого ответа спросил Бар, испытующе глядя мне в лицо.

Ну нет, Бар, я не буду откровенничать о том, как изменилось мое отношение к Родверу. Я и сама еще не слишком хорошо это понимаю…

– Больше, чем раньше.

– Ясно, – усмехнулся дракон и опять посмотрел на море. – Знаешь, Маг, почему я терпел, что вокруг тебя крутятся мужчины, почему был способен ждать столько лет? Потому что, если предсказание верно, ты все равно рано или поздно поймешь: быть со мной лучше всего, самое правильное для тебя. Так я думал, это давало силу. А эта ваша проклятая «связь» ломает все!

– Предсказание? – осторожно переспросила я.

– Да, Маг, предсказание, – чуть улыбнулся он. – Удивлена? Я ведь никогда не проявлял интереса к ясновидению, даже посмеивался над кафедрой ясновидения и ее сотрудниками. Но знаешь… драконы не предсказывают будущее, мы создаем его, а не пытаемся увидеть. Однако сотни лет назад, когда я только начал работать в академии, мне стало любопытно. Тем более тогда на кафедре ясновидения работала очень талантливая прорицательница – Гаймира Тэй. Ходили слухи, что все ее предсказания сбываются. Из любопытства я пошел побеседовать с ней и во время разговора предложил сделать прорицание обо мне-драконе – вдруг ей это будет интересно. Она сделала… И долгое время я не придавал ему значения.

– Какое же? – спросила я тихо, чтобы не спугнуть его откровенность.

– Она сказала, что мне будет дано высшее драконье счастье – я встречу свою истинную пару. Но эта женщина будет человеком, а не драконом.

– Истинная пара? Что это?

– Ах да, – усмехнулся Бар. – Считается, что у людей не бывает истинных пар. Истинная пара – это сообщающиеся сосуды. Подходящие друг другу, дополняющие друг друга мужчина и женщина. Две грани одного клинка. Две части одного организма – раздельные и разные, но единые.

– Половинки. У романтичных человеческих девушек это называется «половинки», Бар, – сказала я. – Я понимаю, о чем ты говоришь. Возможно, у людей это тоже встречается.

– Нет, Маг. У людей бывают лишь подходящие пары, в них всегда чего-то не хватает, пусть лишь самой малости. Для дракона же – величайшее счастье найти свою истинную пару. Но поскольку дракониц у нас меньше, то дается это очень и очень немногим. Несколько раз в истории случалось, что истинной парой дракона оказывалась человеческая женщина, поэтому предсказательница не сказала ничего слишком уж немыслимого, хоть тогда я не поверил и посмеялся. Но задумался… А потом я встретил тебя. И… В общем, с тех пор я думал, что ты – моя истинная пара. А значит, рано или поздно мы будем вместе.

– Но ты говоришь, у людей не бывает истинных пар, а я – человек!

– В этом подвох, Магрит! – почти зло сказал Бар. – Ты – моя истинная пара, но не я твоя. Потому что это просто не в твоей природе. Но все же, оказавшись истинной парой дракона, человек тоже ощущает нечто особенное, ведь этот дракон подходит ей как никто. Эта сходимость, это дополнение, этот прекрасный огонь, лишь растущий, когда они вместе… Наверное, это то, что у вас называют «половинкой», подобие истинности у людей. Я верил, что это проявится и ты никуда от меня не денешься. И вдруг эта твоя связь с секретарем! Только не говори, что я придаю ей слишком большое значение. Я знаю, о чем говорю!

Бар напрягся и крепко сжал перила. Мне подумалось, что останется вмятина. Я молчала, опасаясь сказать ему что-то не то.

Ведь Бар нравился мне, в значительной степени привлекал меня как мужчина. Но сказать, что он целиком дополняет меня, что у нас невозможное, немыслимое взаимопроникновение, что он то, чего мне не хватает, чтобы мозаика сложилась, я не могу. Я не чувствую этого. И не вижу его своей единственной «половиной».

– То есть ты думаешь, что эта «связь»… что-то вроде связи ваших истинных пар? – наконец очень спокойно и осторожно спросила я.

– А как еще?! – зло бросил Бар. – Только у истинных пар бывает такое: внезапное чувствование на расстоянии, мгновенное взаимоисцеление от нахождения рядом…

– Не может быть! Ведь мы с Гайнорисом оба люди! Ты сам сказал, что он не может быть драконом!

– Вот это и странно, – Бар взял себя в руки и изучающе смотрел на меня, словно пытался что-то найти в моем лице. – Ты, Маг, целиком и полностью человек, я знаю это с самого начала. К тому же ясно, что связь сильнее с его стороны, это он «услышал» тебя. То есть быть драконом из вас двоих мог бы быть только он. Но для самого существования истинности нужна хотя бы доля драконьей крови, а я не ощущаю ее в нем!

– Ну, может, она очень разбавлена… – предположила я.

– Любой дракон может ощутить даже крохотную искорку нашей крови, – сказал Бар. – Он человек до мозга костей. Но от этого не легче, – горько усмехнулся Бар.

– А есть еще варианты? – спросила я.

Бар вдруг рассмеялся – невесело и резко:

– Есть! Но я вам не скажу. По крайней мере, пока.

– Почему, Бар? Думаешь, легко вдруг узнать, что у тебя странная связь с кем-то?

Бар перестал смеяться и серьезно посмотрел на меня, в глазах вспыхнул знакомый упрямый огонь.

– А потому что мне это невыгодно. Я еще не сдался! – ответил он резко. – И не уверен, что сдамся когда-нибудь. Я верил, что ты – моя истинная пара, и эта вера живет во мне. А ваша связь все же не существует, это лишь внезапная вспышка ментальности в экстремальных обстоятельствах… Вдруг так, Маг?!