Текст книги "Ректор на выданье"

Глава 11

Ресторан «Красная луна» располагался буквально в пяти кварталах от академии и славился замечательной кухней – Черноглазка выбрал его не просто так. Там было и красиво, и уютно, и вкусно. К тому же в будние дни там вряд ли можно встретить кого-нибудь из академии.

Впрочем, слухов насчет Черноглазки я не боялась. Стоит мне начать с кем-то встречаться, как это в любом случае станет достоянием общественности. Проректор по науке со свежим свидетельством о разводе в кармане – нормальный вариант. Здесь не найдут ни мезальянса, ни какой-либо пошлости. Он подходит мне по возрасту, по положению в обществе, по уровню магической силы и прочее, прочее.

В ресторан я приехала с пятиминутным опозданием. Реавин ждал меня снаружи, помог выйти из кареты, задержал мою руку в своей. Тут же отметил мой новый образ с кудряшками.

Конечно, ввиду того, что десять лет не ходила на свидания, я испытывала определенное смущение. Отвыкла просто. Да и какие свидания были в моей жизни? Когда-то я не успела толком повстречаться с молодыми людьми, потому что встретила Роджера и дальнейшая моя судьба была предрешена.

Но Черноглазка оказался настолько непринужденно вежлив и ненавязчиво обходителен, что я быстро расслабилась.

Мы заказали венуэйских омиров и красного вина, долгое время разговаривали о делах академии. «Да, с Черноглазкой всегда будет эта общая тема – академия его действительно волнует», – подумалось мне.

Потом Реавин вспомнил:

– Приношу извинения за свое странное поведение в саду. Я был ошарашен решением жены. Должен признаться, наш брак давно был всего лишь формальностью, – он внимательно поглядел на меня своими темными глазами. – Но, согласитесь, такие новости переворачивают мир с ног на голову. И я счел необходимым сразу поставить вас в известность, убрать своего рода неясности. Обозначить, что я имею моральное право пригласить вас сегодня, как давно мечтал. Но мне показалось, что вы были слишком удивлены моей откровенностью, и я поспешил быстрее уйти.

Все это, исключительно корректно высказанное, означало, что Черноглазка ставит меня в известность, что я давно ему нравлюсь, что лишь моральные соображения удерживали его от ухаживания за мной и что брак его и так дышал на ладан, а потому у нас нет ни единого повода мучиться угрызениями совести.

– Хорошо, Реавин, – улыбнулась я. – Думаю, правильно, что вы решили сразу рассказать мне об этом.

В общем, первое свидание состоялось. После ужина мы потанцевали под медленную музыку, потом прогулялись пешком от ресторана до академии. А вот на территории академии уже шли под пологом невидимости, когда Реавин высказал настойчивое желание проводить меня до дома.

И конечно, поцеловались у фонтана, что журчал прямо возле моего особняка. Под светом двух лун и пологом невидимости (лишь бы Бар мимо не пробегал!). Как давно я хотела коснуться его чувственных губ и заглянуть в черные глаза. Это произошло. Глаза оказались сверкающими, а губы тверже, чем ожидала. Но это и хорошо…

Признаюсь, Черноглазка знал толк в поцелуях. И, судя по всему, действительно испытывал ко мне некие чувства довольно давно. Его сдерживаемая страсть просто кружила голову, рождала томление во всем теле.

Домой я пришла с кружащейся головой и глуповатой улыбкой. Губы горели от поцелуев, в душе пели птички. Весенние птички, как у молоденькой девушки.

«А в сущности, я и есть молоденькая девушка, – подумалось мне. – У меня еще все впереди. Ведь большинство женщин как раз в моем нынешнем возрасте начинают думать о замужестве. Это моя судьба сложилась по-другому, уготовив мне ранний брак с любимым мужчиной, а потом горькую участь вдовы».

Легла спать довольная, почти счастливая. Конечно, я продолжу встречаться с Черноглазкой. Обязательно.

Он оказался умным собеседником, галантным и интересным мужчиной. Оправдал мои ожидания с тех времен, когда я смотрела на него с желанием и интересом и думала: «Женат, двое детей. Сволочь!»

И голова от него кружится так, как надо.

И все было бы совсем хорошо, если б не мысли о загадочном мистере Гайнорисе, нет-нет да и возникающие в голове. Они заглушали приятное поющее послевкусие от ужина с Черноглазкой.

Что же этому Гайнорису нужно? Вдруг все же попытка скрытого наблюдения за мной? Неужели пришел конец моему спокойному «правлению» в академии? Эти размышления были как горькая пилюля, скрытая в сладком торте. Редкостная гадость.

Но выспалась я отлично, все же порция десерта была несравнимо больше маленькой пилюли. Довольная, напевая под нос, я привела себя в порядок и направилась в академию.

Наверняка увижу Черноглазку, подтвержу, что согласна на его приглашение в оперу. А завтра у меня полет на драконе. Да-да, пятница, День каменщика. И о полете на Баре я думала теперь с предвкушением, а не со страхом.

Ух! Как все закрутилось. Была несчастная вдова, а теперь – популярная женщина! И самый достойный получит мое сердце… чуть позже, когда я определюсь.

Птички еще продолжали петь у меня в душе, когда я вошла в секретарский кабинет. И тут же заглохли. Одна из них попробовала вывести трель, но замолчала, судорожно сглотнув.

Мика старательно укладывала на столе бумаги, а возле нее стоял Гайнорис. На этот раз в черном костюме попроще, словно на работу пришел.

– Мистер Гайнорис, – холодно сказала я, – не ожидала увидеть вас так скоро. Мика, может быть, объясните, что происходит? Вы пригласили мистера Гайнориса, не дождавшись моего разрешения?

– Ваше сиятельство, – девушка покраснела, – я… не знала, что не следует. Мистер Гайнорис сообщил мне, что с сегодняшнего дня он будет назначен вашим секретарем и я могу начать сдавать ему дела.

– Прекрасно, мистер Гайнорис! – К горлу подкатила ярость. – И с каких это пор вы сами себя назначаете секретарем и распоряжаетесь в моих рабочих апартаментах?

– Я всего лишь счел возможным не терять время даром и лучше ознакомиться со своими обязанностями от своей временной предшественницы, – в своей спокойной, невозмутимой манере ответил он. – Обоснование моих действий ждет вас на столе в вашем кабинете.

– Посмотрим! – бросила я и влетела в свой кабинет.

Прямо в центре стола, поверх кипы более второстепенных документов лежал конверт с королевскими вензелями.

Уже понимая, что это может значить, я обреченно вскрыла его.

Ректору академии… Магрит Сайорин… Высочайше повелеваем назначить мага, именуемого Родвер Гайнорис, на должность секретаря ректора с сегодняшнего дня.

У меня даже все поплыло перед глазами. И как, интересно, он заставил короля написать распоряжение? Или это все же королевская проверка? Его величество заинтересован в этом назначении?

Я многое могу простить. Но то, что Родвер выкрутил мне руки, я не прощу. Значит, война, мистер Гайнорис. Вы сами ее начали.

Я свернула бумагу, убрала обратно в конверт. Написала распоряжение о назначении Гайнориса моим секретарем – а что еще оставалось делать – и отправила Мику в отдел кадров с обеими бумагами. Шепнула ей: «Сделай так, чтоб каждая собака в академии знала, что Гайнорис назначен распоряжением короля. Пусть его подозревают в шпионаже и в чем угодно. Пусть все знают, что мне его навязали».

И мы с Родвером остались наедине.

– Родвер, зайдите ко мне в кабинет, – коварно улыбнулась я.

А что он хотел? Надумал стать секретарем, так и называть его я буду, как принято называть секретарей, – по имени.

С вежливой улыбкой он прошел в мой кабинет и закрыл за собой дверь.

– Садитесь, – продолжила я. – И позвольте задать вам несколько вопросов.

– Внимательно слушаю. – Весь олицетворение ироничной почтительности.

Вот так и заехала бы по его уверенной физиономии! В отличие от Бара, он почувствует: человек ведь. А еще можно вложить в удар толику магии, чтоб мало не показалось! Я кровожадно представила себе, как насмешка сползает с его лица и он хватается за щеку.

Но нет. Конечно, я не унижусь до этого. Тем более формально-то не за что. Будем играть по-другому.

Я перешла на глубокие ноты:

– Итак, даже после этого королевского указа вы будете утверждать, что не присланы шпионить за мной?

– Буду, ваше сиятельство, – лукавый блеск в глазах.

– Как же тогда вам, Родвер, – специально выделила его имя, – удалось уговорить его величество подписать это безумное распоряжение?

Родвер, кажется, спрятал улыбку, по крайней мере, его губы странно скривились.

– Признаюсь, у меня есть некоторые заслуги перед отечеством, – вежливо и серьезно ответил он. – Я всего лишь попросил его величество, и он пошел мне навстречу. Полагаю, его величество не слишком вдавался в курс дела, лишь удовлетворил мою просьбу.

– А вам не кажется, Родвер, – улыбнулась я, – что и у меня, возможно, есть некоторые заслуги перед отечеством и я тоже могу попросить короля отменить этот странный указ?

Он остался невозмутим, но в глазах я уловила колкий блеск. Вот ведь… Как бы сбить с тебя эту самоуверенность? Я здесь хозяйка, и всякие бывшие шпионы мне не указ, какой бы магией они ни обладали!

– Ваше сиятельство, а вам не кажется, что это может превратиться в бег по кругу?

А вот тут он прав. Неизвестно, чьи просьбы его величество удовлетворит с большим желанием и когда ему надоест их удовлетворять.

– Нахожу, – серьезно ответила я. Посмотрела ему прямо в глаза. – Если вы не шпион, то зачем вы здесь?

Несколько мгновений Гайнорис молчал, словно раздумывал, потом ответил:

– Леди Магрит, возможно, мне следовало бы сказать, что однажды я встретил вас, допустим, при дворе и был поражен вашим умом и красотой. И решил оказаться рядом с вами подобным способом. Примерно это, вероятно, подумал его величество, когда, улыбаясь, подписал указ. Но мне не хотелось бы сыпать красивыми словами. Или вы предпочтете подобный ответ?

Опять прячет улыбку. Паразит.

Причем мне-то как раз ничего подобного не приходило в голову.

– Я не настолько женщина, Гайнорис, – резко и твердо ответила я. – Этот вариант точно не пройдет. Так зачем вы здесь?

Он опустил глаза, очевидно, снова раздумывая. Потом поднял взгляд на меня и совершенно спокойно и серьезно ответил:

– Я здесь, чтобы защитить вас.

– От чего? – удивленно подняла брови я.

Тоже мне, защитничек нашелся! Никакой опасности для меня нет, к тому же если уж я не смогу с чем-то справиться сама, то у меня есть друг-дракон и Черноглазка, тоже не самый глупый и слабый мужчина.

– Не знаю пока, – непринужденно пожал плечами Родвер.

– Может быть, объяснитесь? – Я ощутила, что начинаю по-настоящему закипать, а мои планы заехать по его твердокаменной физиономии все ближе к исполнению.

– К сожалению, не могу, ваше сиятельство. Я и так сказал вам все, что мог. К тому же нюансы не ясны и мне. Я знаю лишь, что вам в ближайшее время может грозить опасность.

– Ага, значит, все же военная разведка, спецслужбы и прочее? – усмехнулась я. – Правильно ведь говорят, что бывших шпионов не бывает.

– Возможно, – спокойно ответил он.

Непонятно, что именно «возможно»: то, что преследует некие государственные интересы, или что «бывших не бывает».

– Что же, – я встала, и Гайнорису тоже пришлось подняться на ноги. – Что же…

Выгнать его прямо сейчас – невозможно. Выпытать его истинную цель – тоже. Тогда приступим к плану «Б».

Издевательство.

Правда, я дала ему последний шанс:

– Родвер, вы ведь понимаете, что после того, как вы навязались мне, наше взаимодействие будет происходить… не всегда приятным для вас образом?

– Разумеется, ваше сиятельство. Но я искренне надеюсь, что со временем, видя мое усердие, – едва заметная усмешка, – вы измените свое мнение обо мне.

– Ну тогда приступайте к вашим обязанностям. Сходите за угол за рогаликами, пожалуйста, и сварите мне кохве. Я не завтракала. На все про все у вас десять минут. Боюсь, придется отправиться в булочную бегом. Затем… Родвер, – я открыла дверь в секретарскую комнату, – вон там комплект документов о предыдущем выпуске из академии, – указала на самую нижнюю полку в шкафу (он высокий, наклоняться ему будет более чем неудобно), – признаюсь, они находятся в некотором беспорядке. Будьте любезны разобрать их и переписать начисто все, где встречаются нечеткие слова и буквы. Я люблю порядок. Вы все поняли?

– Разумеется, ваше сиятельство, – вежливая улыбка. – Позволите приступать?

– Приступайте, Родвер!

С рогаликами и кохве он, к сожалению, справился. За девять минут, хоть я искренне рассчитывала, что за это время сбегать в булочную и сварить кохве невозможно.

К тому же я слишком люблю крепкий черный кохве с сахаром, чтобы не признать: еще никто не варил для меня такого вкусного кохве. Ну, конечно, этот магический паразит подогревал его магией, добавил вкусовой загуститель. Хорек так не мог.

Несмотря на свое коварство, я не могла не поблагодарить.

Затем он начал разбор документов.

Я так увлеклась издевательствами над его магической особой, что время от времени выглядывала из кабинета, чтобы посмотреть, как бывший (или нынешний) шпион с серьезным выражением лица копирует бесполезные бумажки. Периодически давала ему мелкие отвлекающие поручения, чтоб служба медом не казалась.

Придумала еще набор второстепенных мучительных дел вроде уборки в шкафу, полива растений в горшках. Они поливались магически из небольшой канистры, стоявшей под подоконником. Но, понимаете ли, Родвер, иногда цветам необходима живая рука, это улучшает их энергетику…

В общем, изобретая новые пытки, я даже забросила свои собственные дела. Но ректор есть ректор – пришлось о них вспомнить, когда на прием потянулись проректоры и деканы, каждый по своему вопросу.

Все они заходили, изумленно смотрели на Родвера, а я, уже в своем кабинете, сообщала о королевском указе и что буду рада избавиться от этого наглого субъекта при первой возможности. Они выражали сочувствие, а у двоих в лице я уловила ревнивое раздражение.

Кстати, хорошо, что Реавин пока не появился. Вряд ли представительный мужчина в секретарском кабинете его обрадует. Хотя… может, поревновать и ему полезно.

В общем, к обеденному перерыву я была уставшей от военных действий и от постоянных посетителей.

А когда вышла в сад на перерыв, ко мне с двух сторон кинулись наперегонки Бар и Черноглазка. Приятно, однако.

Родвер остался в кабинете, корпя над очередной бумагой, и я мстительно улыбалась про себя.

Впрочем, Гайнорис, ты ведь еще не знаешь, какое у меня есть оружие. Мы еще выведем тебя на чистую воду!

Глава 12

Я поздоровалась с ними прямо на глазах у гуляющих в саду. Небольшой разговор на рабочие и светские темы, во время которого Бар неприязненно смотрел на Реавина, а Черноглазка почти морщился, замечая, как дракон все время пытается оказаться поближе ко мне.

Соперники в состоянии холодной войны, когда нельзя открыто выразить антипатию. Приятно по-своему. Но и тревожно. Лишь бы перья не полетели. И лишь бы у Реавина хватило ума не вступать в прямой конфликт с драконом, а у дракона – не терять самообладания. Но, к счастью, я уже знала, что, единожды сорвавшись, Бар старается держать себя в руках.

Потом я выразила желание переговорить с каждым из них наедине. Сначала с Черноглазкой. Согласилась пойти с ним в оперу послезавтра. Реавин поблагодарил, поцеловал мне руку. Я хотела рассказать ему про Родвера (вдруг еще не знает), чтоб предупредить возможные недоразумения. Черноглазка ведь не просто так Черноглазка. Я уже заметила, что и он может ревновать.

Но Реавин опередил меня:

– Магрит, я слышал, что король распорядился взять на должность нового секретаря этого мага… Гайнорис, кажется?

– Да, – облегченно ответила я. Он уже знает, значит, не возникнет проблем, когда он явится ко мне в очередной раз и увидит в кабинете молодого интересного мужчину. – Вы что-нибудь знаете о нем?

– Не то чтобы много… – задумчиво сказал Черноглазка, отведя взгляд. – Знаю, что в королевской службе безопасности был такой маг – Родвер Гайнорис. Несколько лет назад пропал, видимо, был на задании. Больше о нем никто ничего не знает. Но известно, что это очень опасный человек. Хитрый и коварный. Магрит, ради всего святого, будьте осторожны с ним! А я помогу вам, как только смогу.

– Благодарю вас, Реавин, – улыбнулась я. Говорил он пылко, искренне, мне даже захотелось благодарно погладить его по руке. Но зная, что на нас могут смотреть, не сделала этого. – Но что мы с вами можем, если тут королевский указ?

– Я постараюсь узнать, что и как он делает в академии кроме своих непосредственных обязанностей, – сказал Реавин серьезно. – Буду следить за слухами о нем. Магрит, вы спасли меня, и я тоже хотел бы быть вам полезным. Не только как компаньон для походов в оперу. Я волнуюсь за вас, – и он многозначительно замолчал.

– Благодарю еще раз.

Как же он мне нравился! Самый вменяемый из двух моих поклонников. Выбор еще не богат, но, может, нет смысла так уж расширять его, если Реавин нравится мне, а я нравлюсь ему. Сблизимся постепенно. Комфортно, удобно, с приятным чувством.

Почему-то эта мысль показалась мне немного странной. Как будто я сама не желала, чтобы чаша весов так быстро склонялась в пользу Черноглазки, но она уже начала склоняться.

Тепло попрощавшись с ним, я подошла к Бару.

– Отойдем подальше, – шепнула дракону. – И поставь на нас полог тишины, пожалуйста. Свой, драконий, непробиваемый.

– Хорошо, – серьезно ответил Бар, и мы под руку отошли за фонтан и кусты с белыми цветами, где было безлюдно.

– Ты знаешь, что случилось? – спросила я у него, убедившись, что нас окружает полный полог тишины, позволяющий видеть гуляющих, но не слышать их бесед.

Кстати, многие маги, желая переговорить наедине, нередко ходят под ним по коридорам. Правда, всегда есть опасность, что маг посильнее услышит тебя, даже если и сам не желал этого. Общий принцип для всех этих пологов невидимости, тишины, маскировки магических способностей и накинутых иллюзий другой внешности.

– Да, знаю, – сжав зубы, ответил Бар. – Мне это не нравится. Подозреваю, тебе грозит опасность.

Ну, слава богу, подумала я. Не вспышка ревности, что рядом со мной теперь «дежурит» привлекательный мужчина, а просто волнуется за меня. Вернее, волнуется больше, чем ревнует. Все же Бар очень хороший и надежный на самом-то деле.

– Опасность от него? – уточнила я.

– Не знаю, – недовольно нахмурился Бар. – От него или нет. Но он тут неспроста.

– Он сказал, что хочет защитить меня, но сам не знает от чего. А теперь и ты про опасность, – задумчиво сказала я.

С Баром можно было говорить совсем откровенно, он будет на моей стороне.

– Ты что-то знаешь?

– Нет, Маг. Просто это очевидно. Либо он сам опасен, преследует свои личные цели. Либо опасность исходит от более влиятельных фигур, а он лишь инструмент.

– Так вот! – сказала я. – Давай это выясним. Тебе нельзя применять ментальную силу в академии, за исключением случаев, если ты получил личное распоряжение ректора. Я даю тебе такое распоряжение. Бар, прочитай его мысли, пожалуйста. Кто он такой, зачем явился в академию. Сделай это, пожалуйста!

– Хочешь, чтоб я прочитал его? – серьезно переспросил Бар. – Признаюсь, уже сам подумывал об этом. Подкараулить его за пределами академии и прочитать. Но в академии удобнее. Когда?

– Прямо сегодня, – улыбнулась я. – После перерыва зайди ко мне на прием, он будет в секретарском кабинете. Если боишься, могу дать тебе письменный приказ на применение ментальной силы в интересах безопасности академии.

– Не нужно. Тем более что можно и раньше… – задумчиво проговорил Бар, скосив глаза в сторону.

Я оглянулась в направлении его взгляда. На ступеньках при выходе из ректорского корпуса стоял Гайнорис и задумчиво смотрел вниз на сад.

Выглядел, кстати, весьма эффектно. Такой серьезный, собранный, деловой мужчина в строгом костюме. Но при этом в выражении лица и позе читалась элегантная небрежность.

Я заметила, что голоса в саду приутихли, многие студенты и сотрудники с любопытством смотрели на него. Одна из двух девушек, что стояли в отдалении от нас, наклонилась и что-то шепнула второй на ухо.

Ну, конечно, с досадой подумала я. Это для меня он неведомая опасность, возможно, враг, поселившийся в соседнем кабинете. А для молоденьких девиц это новый неженатый мужчина, внимание которого можно привлечь.

Бар сосредоточенно смотрел на Гайнориса, а тот словно бы непринужденно оглядывал сад и тех, кто в нем прогуливался. Но неожиданно его взгляд остановился на нас с Баром, он вежливо улыбнулся и пошел к нам. Уверенно, словно не секретарь, а какой-нибудь высокопоставленный королевский советник.

Впрочем, чопорности или высокомерия в нем я не замечала. Лишь железное спокойствие и твердую уверенность в себе.

Тьфу! Эти малолетние глупышки, стоящие возле красного дерева, так на него смотрели! Чуют настоящего мужчину. Только не хватало, чтоб мой секретарь стал еще и главным академическим сердцеедом.

Хотя что это такое, Магрит, одернула я себя. Я только что признала его настоящим мужчиной?

Возможно.

Но это не отменяет его опасности и наглости.

– Ваше сиятельство, – приблизившись, он чуть поклонился, – мэтр, – кивок Бару, – приношу свои извинения. У меня возникло несколько вопросов в связи с моими сегодняшними заданиями, и я осмелился найти вас, ваше сиятельство.

– Слушаю вас, – сдержанно сказала я. Потом подумала, что все же невежливо оставлять этих двоих непредставленными: – Профессор Барлор, это мой новый секретарь мистер Гайнорис. Родвер, это один из лучших преподавателей академии – профессор Барлор.

И вот тут, что называется, повисла звенящая тишина.

Эти двое, оба высокие и темноволосые, с мужественными чертами лица, замерли, глядя друг другу в глаза. Не так, как Бар с Черноглазкой. Сейчас ощущалось настоящее опасное напряжение между двумя мужчинами, которые могут стать врагами.

И перья точно полетят. Возможно – мои перья.

Потом Гайнорис сдержанно кивнул, Бар лишь обозначил кивок.

– Очень приятно, профессор, – произнес Родвер холодным железным тоном. – Однако, насколько я знаю, договор с нашим государством запрещает вам копаться в чужом сознании в стенах академии.

«Ну как же так!» – пронеслось у меня в голове. Я точно знаю, что Бар может касаться чужого разума совершенно незаметно, а не так ощутимо, как моего тем утром. Лишь сильнейшие из магов могут заподозрить, если он будет аккуратно «копаться» в их голове. Выходит, этот проклятый секретарь еще сильнее, опытнее и искуснее, чем я думала.

Взгляд Бара потемнел, атмосфера вокруг него сгустилась.

«Вот сейчас случится что-нибудь непоправимое, – подумала я. – Проклятие! Это ж надо было так по-идиотски вляпаться!»

– Профессор Барлор действовал по моему личному распоряжению, в подобных случаях это допустимо, – холодно и едко произнесла я, на всякий случай сделала шаг и встала между ними. – Если вам требуются объяснения, Родвер, то их могу дать я. Прошу проводить меня в мой кабинет. Барлор, приношу извинения, что мое распоряжение доставило вам неприятные секунды. Пойдемте, Родвер.

– Прошу прощения, ваше сиятельство, – спокойно кивнул Родвер, – но я хотел бы услышать объяснения профессора. Меня интересуют его мотивы.

Прозвучало это как «я хотел бы услышать объяснения от мужчины, который меня оскорбил, а не от вас, милая дама». Ну ты у меня и получишь, Родвер! Правда, еще не знаю, как именно.

Бар вдруг усмехнулся, атмосфера вокруг него стала легче, словно он выдохнул. Снова посмотрел в глаза Родверу (у меня над головой, я-то не могу похвастаться высоким ростом) и спокойно, но жестко произнес, впрочем, без особой злости:

– Я должен быть уверен, что вы не навредите ей, молодой человек. Если вы причините Магрит какой-либо вред, то, клянусь, вам придется иметь дело с драконом, и запреты меня больше не будут касаться.

Будто какая-то струна лопнула в воздухе. Родвер тоже словно выдохнул:

– В таком случае, профессор, мы хотим одного и того же – безопасности леди Магрит. Прошу простить за резкость, – кивнул и сделал шаг в сторону, как бы приглашая меня пойти обратно в административный корпус. – Ваше сиятельство, вы желали вернуться в кабинет.

– Да, желала, – сквозь зубы процедила я.

Честно говоря, в тот момент мне хотелось стереть в порошок обоих. Эти двое, кажется, о чем-то подспудно договорились. Ясно о чем. Обо мне. Что меня, мол, нужно защищать.

А меня кто-нибудь спросил? Я тут, видите ли, оказалась не у дел.

Я кивнула Бару, развернулась и пошла к входу в здание. Родвер – за мной.