Текст книги "Краски. История макияжа"

В 2008 году в рамках коллаборации с модным домом Victor and Rolf марка Shu Uemura выпустила эксцентричные накладные ресницы в форме канцелярских скрепок

Вскоре после запуска MAC Линда Евангелиста похвалила их красно-коричневый карандаш для губ Spice – и тем самым создала вокруг марки ажиотаж. Карандаш стал самым необходимым предметом в косметичках 1990-х. Другой известный продукт, взлетевший на гребень успеха, – помада Russian Red, которой красила губы Мадонна в гастрольном турне Blonde Ambition. МАС стал пионером не только в том, что касалось косметики: в 1994-м был основан MAC AIDS Fund («Фон MAC по борьбе со СПИДом», англ. – Прим. пер.) для поддержки женщин, мужчин и детей с ВИЧ, куда направляются все средства от продажи помад линии Viva Glam. В 1998-м компанию выкупила группа Estée Lauder. Теперь она ориентируется на обычного покупателя, но продолжает поддерживать индустрию, выпуская продукты для профессионалов, проводя обучение и предоставляя визажистам специальные скидки. МАС также остается самой часто используемой маркой на модных показах, выступая спонсором макияжа на многих «неделях моды». Основную прибыль компании, конечно, приносят базовые продукты – тональные основы, нейтральные цвета теней и классические оттенки помад. Но регулярные лимитированные коллекции (их количество в год и сосчитать невозможно!) привлекают внимание к бренду и помогают ему постоянно развиваться.

BOBBI BROWN И ДРУГИЕ

Бобби Браун – одна из первых визажистов, ставших знаменитостью, – переехала в Нью-Йорк в 1980-м, через год после получения диплома театрального гримера. Тогда макияж был довольно утрированным – вспомните типичное для восьмидесятых жесткое контурирование и ярко-красные губы. Бобби же отдавала предпочтение естественному здоровому виду – полная противоположность всему, что было представлено на рынке.

В 1988 году, работая на съемках для журнала Mademoiselle, в аптеке Kiehl’s Бобби познакомилась с химиком, который предложил создать для нее идеальную помаду: кремовую, не сухую, стойкую и, что самое главное, – в оттенках, похожих на натуральный цвет губ. Позже в интервью для журнала Inc. Бобби рассказывала: «Помню, я поду мала тогда: “Ух ты! Если бы можно было составить коллекцию из десяти таких цветов, то хотя бы один из них точно подошел бы любой женщине”».

Именно мастерам макияжа второй половины XX века удалось вознести понятие «авторский бренд визажиста» на ранее недосягаемые высоты.

Она начала свое дело вместе с подругой, специалистом по рекламе Розалинд Лэндис, имея всего десять тысяч долларов в кармане. По современным меркам это кажется просто мизерной суммой:

«Однажды в гостях на ужине я спросила у одной женщины, чем она занимается, и услышала в ответ: «Я отвечаю за закупки косметики в Bergdorf Goodman». Я рассказала ей про свои помады. Кажется, она заинтересовалась, по крайней мере, сказала: «Мы их обязательно возьмем». Но позже оказалось, что на этот сезон в Bergdorf Goodman и так уже слишком много всего запланировано. Когда я получила это сообщение, у меня опустилось сердце. К счастью, до этого я работала на съемке для Saks и рассказала креативным и художественным директорам про свои помады. Все они говорили: «О боже, мы их возьмем». Вспомнив это, я позвонила в Bergdorf и сказала: «Жаль, что не получилось, но ничего страшного, теперь мои помады хочет Saks». Представитель Bergdorf перезвонил через 10 минут: «Нет-нет, мы их берем». А я даже не разговаривала ни с кем из руководства Saks. Теперь я знаю, что это и называется «блефовать»[160]160
  Bobbi Brown, “How I Did It: Bobbi Brown, Founder and CEO, Bobbi Brown Cosmetics,” Inc., November 1, 2007, http://www.inc.com/magazine/20071101/how-i-did-itbobbi-brown-founder-andceo-bobbi-brown.html.


[Закрыть].

Тот факт, что автором марки был профессиональный визажист, мгновенно привлек к ней интерес публики. Скоро покупатели стали интересоваться, когда же у Bobbi Brown появятся свои румяна, тени, карандаши и все прочее. В 1995-м марку Bobbi Brown выкупила корпорация Estée Lauder. Леонард Лаудер сказал Бобби, что он был просто вынужден сделать это – ведь продукция ее марки в каждом магазине продавалась лучше, чем его собственная!

Успех Бобби Браун привел к зарождению отдельного сегмента «профессиональных» косметических марок. Так же как и Бобби, Триш Макэвой создала компанию под своим именем – Trish McEvoy – после того, как увидела незанятую нишу, и продвигала свою марку через устные рекомендации. Работая визажистом в семидесятых, Триш никак не могла найти кисти для макияжа нужного типа и подобающего качества. Тогда она стала покупать кисти в художественных магазинах, а потом подстригать их до нужной формы.

Марка Laura Mercier выросла из более коммерчески продуманного замысла: Джанет Гурвич, в то время исполнительный директор крупной американской сети люксовых универмагов Neiman Marcus, увидела возможность вывести на рынок еще одну марку, аналогичную Bobbi Brown. В 1996 году Джанет объединила усилия с визажистом французского происхождения Лорой Мерсье, которая дала свое имя компании.

Франсуа Нарс (François Nars) начал продавать свою косметику в оригинальных прорезиненных футлярах в 1994 году потому, что, как утверждает он сам, «просто хотел увидеть осмысленную и понятную линию декоративной косметики и применить свой двадцатипятилетний опыт работы»[161]161
  Jan Masters, “Meet François Nars – the make-up mogul,” Telegraph, October 7, 2007, http://fashion.telegraph.co.uk/news-features/TMG3361706/Meet-Francois-Nars-the-makeup-mogul.html.


[Закрыть].

Первый визажист, ставший настоящей знаменитостью после нескольких очень удачных книг о макияже, целью которых было помочь обычной женщине выглядеть так же, как звезды, – Кевин Окоин (Kevyn Aucoin); он выпустил свою коллекцию макияжа в 2001-м. К несчастью, он умер всего через год после этого и не застал развития своего бренда.

Образ конца 1980-х – начала 1990-х, созданный гениальным визажистом Кевином Окоином.

Марки визажистов продолжают появляться на рынке – например, совсем недавно британка Шарлотт Тилбери (Charlotte Tilbury) начала продажи своей косметики в Великобритании и Соединенных Штатах.

Твигги

Имя Твигги давно стало нарицательным. Ее образ с круглыми, почти жеребячьими глазами, завоевал весь модный мир, ее худоба, за которую когда-то ее дразнили сверстники, стала эталоном «свингующих шестидесятых».

Родившись в 1949 году в северо-западной части Лондона под именем Лесли Хорнби, Твигги мечтала быть моделью. Ее кумиром была Джин Шримптон, и позже она признавалась: «У меня все стены в комнате были увешаны ее фотографиями»[162]162
  “Twiggy,” interview by Sue Lawley, Desert Island Discs (London: BBC Radio 4), January 13, 1989.


[Закрыть].

Автор ее знаменитых снимков крупным планом – фотограф Барри Латеган. Он снял ее после того, как она коротко подстригла и покрасила волосы у модного лондонского парикмахера Леонарда. Барри Латеган рассказывал об этой фотосессии: «Твигги появилась в студии – коротко остриженные волосы, нижние ресницы, нарисованные прямо на лице, – села перед камерой и была просто великолепна».

Эти снимки попались на глаза журналисту Daily Express, который назвал ее «лицом 1966 года».

В то время модели еще сами делали себе макияж для фотосессий. Как видно по этим снимкам, Твигги была довольно умелым визажистом. Не только потому, что линия подводки проведена идеально – у нее действительно был собственный стиль. По сути, ее макияж – густо накрашенные глаза и губы телесного цвета (для этого обычно использовался консилер или тональное средство в стике, помады были еще недостаточно хороши, чтобы создать такой эффект) – квинтэссенция образа в стиле «мод». Главный акцент здесь, конечно, сделан на глаза. Верхнее веко затушевано белыми или другими бледными тенями, по линии роста ресниц – черная подводка, вторая четкая линия описывает круг по краю глазницы. Как и многие ее ровесники, Твигги вдохновлялась кинодивами тридцатых. Для создания такого образа требовалось три (а то и четыре!) комплекта накладных ресниц. Твигги пошла дальше: она их не только наклеила, но и нарисовала прямо на нижних веках. Основательница компании Biba, Барбара Хуланики, как-то рассказала мне, что Твигги была единственной, кто так делал. Нижнее внутреннее веко она оставляла нетронутым или прорисовывала белым карандашом, чтобы еще больше подчеркнуть огромные, широко распахнутые детские глаза. Это был далеко не экспресс-вариант: предположительно, весь макияж занимал полтора часа[163]163
  “Twiggy’s beauty secrets: Eyes and lips,” Daily Mail Online, September 20, 2008, http://www.dailymail.co.uk/home/you/article-1056252/Twiggysbeauty-secrets-eyes-lips.html#ixzz3Hdx8RGtg.


[Закрыть].

Влияние Твигги на моду тех лет было огромным; в США она рекламировала накладные ресницы Yardley, которые выжимали все возможное из репутации свингующего Лондона. Ресницы Twiggy Lashes by Yardley были выпущены в 1967 году (текст рекламы гласил: «Как вы думаете, что сделало Твигги той, кто она есть сегодня? Ее глаза, не так ли?»)[164]164
  “Artifi cial (False) Eyelashes,” Cosmetics and Skin website, http://www.cosmeticsandskin.com/cdc/false-eyelashes.php. And “An Interview with Barry Discussing Twiggy,” by Barry Lategan, http://www.barrylategan.com/Twiggy.html.


[Закрыть], а с ними – тени в черном и белом оттенках в духе «мод».

Через пару недель после судьбоносной фотосессии Daily Express выпустила материал на целый разворот, и в возрасте шестнадцати лет Твигги бросила школу и стала звездой. Последовала насыщенная международная карьера модели, а в 1970-м она получила первую роль в фильме T e Boy Friend («Бойфренд») режиссера Кена Расселла, после чего продолжила реализовывать себя как актриса, телевизионная ведущая и певица.

Элизабет Тейлор

Фотограф – Ричард Аведон

Знаменитая своей красотой, фиолетовыми глазами и восемью браками (из них два – с одним и тем же человеком, актером Ричардом Бертоном!) не меньше, чем актерским мастерством, Элизабет Розмонд Тейлор родилась в Лондоне в 1932 году.

Ее актерские амбиции, в которых она поначалу сомневалась, активно поддерживала ее мать, Сара, – сама бывшая актриса, бросившая театр ради семьи. Взлет Элизабет на вершину славы был стремительным – на момент своего первого появления в кино, в фильме There’s One Born Every Minute («Каждую минуту кто-то рождается»), ей было девять лет. Но, к счастью, в отличие от остальных голливудских старлеток, она не позволила вылепить из себя нужный студии идеал. В этом есть заслуга и ее родителей – говорят, что ее отец не позволял выщипывать ей брови, изменять форму губ макияжем или, тем более, подвергнуть нос пластической операции.

В том же году, после There’s One Born Every Minute, Тейлор снялась в фильме Lassie Come Home («Лэсси возвращается домой»). Ее партнер по этой картине, Родди Макдауэлл, впоследствии рассказывал: «В первый день ее почти выгнали со съемочной площадки. Так и сказали: “Уберите эту девочку! Ее глаза слишком ярко накрашены, а на ресницах очень много туши”. Лиз срочно увели и начали стирать макияж мокрым полотенцем. Но быстро выяснили, что туши у нее на ресницах нет вовсе. Просто у нее два ряда ресниц. А теперь скажите мне – какая еще девочка рождается с двумя рядами ресниц?! Только прирожденная звезда экрана!»

Многие сильные актрисы Голливуда тех времен сначала учились макияжу у художников по гриму, а затем брали дело в свои руки и наносили грим самостоятельно, лишь изредка обращаясь за помощью к профессионалам. Они знали свои собственные лица, как никто другой. Так же было и с Тейлор: начав краситься довольно поздно, уже почти взрослой, она любила делать это сама. В 2011 году в интервью Майклу Корсу Тейлор рассказывала, как стриглась и красилась собственноручно. Только представьте: даже для своего самого легендарного образа в кино, для роли Клеопатры, она делала грим сама. Когда визажист Альберто де Росси, работавший на картине, оказался в больнице из-за операции на позвоночнике, Тейлор внимательно изучила его эскизы, а затем просто их повторила[165]165
  Michael Kors, “Michael Kors Talks to Dame Elizabeth Taylor,” Harper’s Bazaar, March 23, 2011, http://www.harpersbazaar.com/celebrity/news/elizabeth-taylor-jewlery-hair.


[Закрыть]. Еще рассказывают, что один из эпизодов «Клеопатры», где участвовало много статистов, снимали буквально на рассвете. В такое раннее время правила профсоюза запрещали студиям вызывать на работу визажистов. И Лиз сама накрасила всех актеров.

Сегодня мы привыкли к ароматам, которые носят имена знаменитостей. Но одной из первых звезд, чье имя украсило флакон духов, была Тейлор. Именно ее называют «матерью» этого сегмента парфюмерии. Первым в 1987-м вышел аромат Passion, но самый известный из ее парфюмерных «детищ» – White Diamonds («Белые бриллианты»), выпущенный в 1991 году совместно с Elizabeth Arden. Своим названием он обязан страсти, которую Лиз питала к драгоценным камням. К моменту смерти актрисы марка оценивалась в 200 миллионов долларов США.

Шикарный образ Элизабет Тейлор до сих пор не утратил культового статуса. Его отголоски можно проследить и в модных журнальных съемках, и в образах молодых старлеток. Однако между ней и современными голливудскими актрисами, пытающимися выглядеть «как нормальные обычные люди», лежит пропасть. Лиз Тейлор – как и многие другие иконы стиля прошлого века – никогда бы не появилась на публике в футболке и джинсах. Вплоть до самой своей смерти в 2011 году (она умерла в возрасте семидесяти девяти лет) Тейлор одевалась как настоящая звезда кино и выходила к нам с укладкой, макияжем и обильными, как обычно, драгоценностями.

Грейс Джонс

Настоящая икона 1970-х и 1980-х, Грейс Джонс и сегодня продолжает вдохновлять новое поколение звезд своим андрогинным стилем и нестандартно жестким подходом к красоте.

Джонс родилась в 1948 году в Спаниш-Тауне на Ямайке. Пока родители трудились в Соединенных Штатах, ее с братом воспитывали бабушка с дедушкой. В 1965-м, в возрасте 12 лет, она перебралась к отцу и матери в Сиракузы в штате Нью-Йорк. Переезд и связанные с ним перемены дались ей нелегко. Предположительно, она даже сбежала из дома с бандой мотоциклистов, но в итоге осела в Нью-Йорке[166]166
  Bob McCann, Encyclopedia of African American Actresses in Film and Television (Jefferson, NC: MacFarland, 2009), 184.


[Закрыть].

Она начала работать моделью в начале 1970-х и довольно быстро достигла определенного успеха, хотя люди из индустрии красоты, по ее словам, часто не понимали ее ямайскую внешность. Еще она подчеркивала, что не воспринимала это занятие серьезно: «работа моделью была так, подработкой в свободное время – чтобы было чем платить за аренду»[167]167
  Miranda Sawyer, “State of Grace,” Guardian, October 10, 2008, http://www.theguardian.com/music/2008/oct/12/grace-jones-hurricane.


[Закрыть]. Зато к концу 1970-х без нее не обходилась ни одна городская диско-тусовка. Именно там, в скандально известном клубе Studio 54, ее заметили и предложили контракт на запись альбома со звукозаписывающей компанией Island Records. Во время подготовки рекламной кампании первого альбома Грейс познакомилась с французским фотографом Жан-Полем Гудом, который оказал на ее образ сильное влияние. Гуд разрабатывал обложки к ее альбомам и придумывал ее музыкальные видеоклипы. К 1989 году она выпустила девять альбомов, добилась славы и сыграла несколько ролей в кино – в «Конане-разрушителе» и «Виде на убийство» с Джеймсом Бондом, хотя сама предпочитала всем остальным занятиям музыку. Кроме того, Грейс успела побывать моделью для Хельмута Ньютона, Энди Уорхола и художника Кита Харинга. Для одной из фотосессий Кит раскрасил все тело Грейс красками. Это запечатлел на камеру другой художник и фотограф, Роберт Мэпплторп.

Жан-Поль Гуд описывал стиль Джонс как «смесь устрашения и красоты»[168]168
  Queens of Disco, directed by Jeff Simpson (BBC: March 6, 2007).


[Закрыть].

Когда в 2010 году ее спросили, специально ли она создала такой образ, чтобы подчеркнуть свою брутальную внешность, она ответила: «Нет. Я росла в религиозной семье, где мужчины были очень грозными и властными. От них исходила угроза, и я подсознательно примерила их манеру держаться на себя. На самом деле я боялась их до смерти»[169]169
  Simon Hattenstone, “Grace Jones: ‘God I’m scary. I’m scaring myself,’” Guardian, April 17, 2010, http://www.theguardian.com/music/2010/apr/17/grace-jones-interview.


[Закрыть].

На самом деле кратко описать образ Грейс Джонс и тем более отнести его к одному стилю довольно сложно: она только и делала, что раздвигала границы дозволенного и постоянно менялась. Но можно назвать характерные элементы ее внешнего вида: геометрическая прическа, сокрушительный макияж, тени вырвиглаз в несколько слоев и румяна, которыми она пользовалась для контурирования и без того роскошно вылепленного лица. Как и другие невероятно яркие люди, которых называют «иконами стиля», она часто повторяла: «Я не родилась такой. Человек создает себя сам. Я верю в то, о чем мечтаю. А все, о чем я мечтаю, я хочу воплотить».

Новейшие технологии
Взгляд в будущее

Косметическая промышленность всегда смотрела в будущее и тесно взаимодействовала с наукой – и с точки зрения технологий, и с точки зрения эстетики.

Вот уже более ста лет индустрия красоты – более, чем любая другая отрасль, – неотделима от науки и успешно продает свои научные разработки женщинам. В отличие от других предназначенных дамскому вниманию предметов быта, которые продвигают с упором на их эффективность или пользу, продавцы косметических средств на протяжении всей истории втягивали свою аудиторию в обсуждение сложных химических процессов. В наше время производители косметики описывают составы так, будто их покупательницы – сплошь дипломированные химики!

В прошлом тенденции в макияже двигали прогресс и требовали новых разработок – посмотрите хотя бы на историю туши для ресниц. Сегодня же ситуация обратная: тенденции в подавляющем большинстве случаев диктуются появлением новых технологий, а на разработку новых перспективных направлений выделяются астрономические суммы. Само собой, желание получить новый улучшенный продукт тоже является движущей силой, но косметические компании используют технологию и как крючок, на который отдел маркетинга может повесить очередной тренд.

Сегодня единственный способ рассказать о продукте так, чтобы быть услышанным – объяснить, что он способен сделать нечто такое, чего не могут остальные. И тогда вы, например, выпускаете помаду, которая «держится на губах шестнадцать часов». Просто взять и выпустить помаду нового розового оттенка вы не можете – потому что новых оттенков розового уже не осталось.

Все тенденции макияжа – что smoky eyes, что красные губы – движутся по спирали. Они уходят и возвращаются снова. Средства, которые используются для их создания на каждом новом витке, должны быть усовершенствованы. Они должны быть лучше, удобнее, надежнее, ярче или незаметнее прежних. В этом и состоит существенная разница.

С моей точки зрения, основные разработки, которые в XX веке до неузнаваемости изменили индустрию красоты, – это новые технологии производства перламутра, использование силикона и изобретение действительно стойких и действительно комфортных текстур. Как визажист я совершенно уверена: именно это трио ускорило процесс нанесения косметики, вдвое сократило время растушевки и необходимость подправлять макияж.

Заглядывать в будущее мне так же интересно, как и оглядываться в прошлое. Мне повезло работать креативным директором крупных марок, и я имела возможность посотрудничать с самыми лучшими косметическими лабораториями мира. Их творческий размах поражает. Начинаешь понимать, что от производителей косметики требуется та же фантазия, воображение и дерзость, которая требуется от визажиста, когда он приступает к созданию нового образа.

Технологии завтрашнего дня

Не считая промышленного производства синтетических блесток, которое наладили в 1934 году, все крупнейшие разработки в области декоративной косметики пришлись на последние двадцать лет. Сегодня синтетические компоненты применяются не только при создании блесток, но и пигментов. Вероник Рулье, глава лабораторий люксового сегмента концерна L’Oréal, говорит, что все пигменты, которые они используют, – синтетического происхождения. Но почему? Потому что так проще контролировать качество и чистоту. Натуральные пигменты непредсказуемы: они то меняют цвет, то портятся. Оксиды железа все еще в ходу, но в наши дни – в синтетической версии: так что, в некотором роде, круг истории возвращается обратно во времена Древнего Египта!

Старые добрые блестки

Такой минерал, как слюда, или mica (название, скорее всего, произошло от латинского micare – «сверкать»), использовался для придания блеска рисункам наскальной живописи. Как и многие великие открытия, метод изготовления искусственных сверкающих частиц был найден в результате ошибки. Изобретатель этого метода, Генри Рашмен, имел не вполне типичную для нашей индустрии профессию: он был слесарем и скотоводом. В 1934 году Рашмен каким-то образом случайно наткнулся на способ нарезки цветной пластмассы на крошечные сверкающие фрагменты. Он не сразу понял, что именно изобрел, – но догадался, что это что-то уникальное. Так что он защитил свое изобретение патентом и основал семейную компанию Meadowbrook Inventions, которая существует по сей день на территории, где когда-то стояла его скотоводческая ферма. Что еще более поразительно, его фирма до сих пор остается крупнейшим производителем блесток-глиттера в мире (их девиз – «Наши блестки покрывают весь мир»).

Кожа, которая действительно светится (в темноте)

Сегодня нам кажется немыслимым, что кто-то когда-то мог продавать, и уж тем более покупать радиоактивную помаду или пудру. Но в 1898-м, когда Мари и Пьер Кюри открыли радий, законов для контроля безопасности косметических продуктов еще не существовало, равно как и требований к их тестированию перед поступлением в продажу. После великого научного открытия Кюри, которое ознаменовало переворот в науке и медицине, многие верили, что радий – почти волшебное вещество, способное излечить что угодно. Неудивительно, что его стали использовать как новый чудодейственный ингредиент в производстве декоративной косметики.

У радиоактивной косметики было два основных продавца: лондонская фирма Radior и французская T o-Radia. Radior начала рекламировать свою продукцию в 1917 году, и от желающих не было отбоя – их косметику продавали в Boots, Harrods и Selfridges! Женщинам, стремящимся к радиоактивному свечению, предлагали несколько разных продуктов на выбор: пудру, румяна, ночной крем и подушечки, которые надо было закреплять на лице.

Марка Tho-Radia – названная так, потому что в составе был и торий, и радий, – была основана немного позже, в 1933 году, фармацевтом Алексисом Муссали и – вполне возможно, в реальности не существовавшим – парижским доктором Альфредом Кюри (который не имел с Мари и Пьером никаких родственных связей). Они предлагали аналогичный ассортимент (включая помаду и зубную пасту) и в своей рекламе проводили четкую взаимосвязь между красотой и наукой: слоган под рекламным текстом провозглашал их продукцию результатом méthod scientifi c de beauté («научного подхода к красоте», франц. – Прим. пер.).

Жемчуга-бриллианты

Косметика с перламутровым эффектом в классическом исполнении производилась с использованием слюды (того же материала, что и доисторический блеск) и рыбьей чешуи. Сияющий, переливающийся перламутр впервые стал популярен в шестидесятых, на волне новых тенденций в макияже. Хотя, по большому счету, доступные тогда косметические средства не отличались особой изысканностью.

Сегодня в нашем распоряжении имеются самые невероятные текстуры и оттенки – и все благодаря стремительному развитию технологии производства перламутра. За последние 20 лет она в корне изменила всю декоративную косметику.

Значимость перламутра отлично подтверждает тот факт, что L’Oréal, по словам Вероник Рулье, использует в работе двадцать простых пигментов – и более тысячи перламутровых. В последнее время во главу угла ставятся разработки в области перламутровых частиц: в готовом продукте именно они отвечают за цветовые спецэффекты.

Занятно, что косметическая промышленность обратила свое внимание на перламутровые пигменты благодаря промышленности автомобильной.

Собственно, краску для создания перламутровых пигментов нам до сих пор поставляют автопроизводители. В восьмидесятых в производстве автомобильных красок произошел технологический переворот: стало возможным получать мерцающую переливающуюся краску такой глубины цвета и с таким глянцем, каких ранее добиться не удавалось.

Чтобы исключить из производства натуральную слюду, первым делом обратились к прозрачному синтетическому перламутру. Его частицы меньше размером и более однородны, чем натуральные, и обладают важнейшим качеством – прозрачностью, создавая эффект свечения изнутри. Именно прозрачность позволяет свету пройти перламутровую частицу насквозь, благодаря чему текстура современной продукции может быть такой тонкой и почти незаметной на коже. До изобретения искусственного перламутра косметика с жемчужным эффектом выглядела грубо – металлические частицы были больших размеров и с неровной поверхностью, так что просто наслаивались на поверхности кожи (вспомните тени и блестящие пудры-хайлайтеры семидесятых).

Очень мелкие синтетические перламутровые частицы с эффектом атласного свечения часто используются в хайлайтерах, румянах и тональных основах – они создают едва различимый нежный сияющий отлив.

Если смотреть с точки зрения визажиста, раньше у всех хайлайтеров был металлический отблеск. Но средства нового поколения смотрятся настолько естественно, что создается полное ощущение, будто свечение – настоящее, будто оно и правда исходит изнутри самой кожи и является ее свойством, а не чем-то отдельным, уложенным поверх лица. Современные средства позволяют вам выглядеть юной, но холеной.

Позже перламутровые частицы стали делать стеклянными, используя для этого боросиликатное стекло. Как и прозрачные частицы искусственного перламутра, они затем покрываются пигментами; однако при использовании стеклянных частиц светоотражение еще сильнее, и цвет может изменяться, преломляясь, как это бывает при прохождении света через призму. Если это звучит слишком сложно – вспомните эффект разноцветных огоньков от лучей солнца, падающих на хрустальную люстру. Принцип тот же.

Следующий, еще более сложный, уровень изготовления искусственного перламутра включает покрытие стеклянной частицы серебряным или золотым пигментом, что делает ее зеркальной. Такие частицы чаще всего используются в производстве помады, теней или карандашей для век. Если вы всегда поражались, как производителям удается делать поверхность теней похожей на настоящий металл – вот ответ на ваш вопрос.

В наше время макияж может быть профессиональным, идеальным и изысканным – и перламутр играет в этом не последнюю роль. Это макияж с натуральным свечением и почти невозможной нежностью покрытия, макияж-ретушь, от которого лицо не перестает выглядеть естественно, но становится безупречным.

Проскользнув в будущее

Использование силиконов позволяет современным помадам быть стойкими, комфортными и легко наноситься на губы.

Силикон пришел в косметическую индустрию из медицинской промышленности. Много лет им покрывали инструменты, применяемые при полостных операциях, – для более гладкого скольжения. Если недавно вы заходили в косметический магазин и пробовали на руке какое-нибудь средство, а потом долго восхищались, какой невероятно мягкой, гладкой и шелковистой стала ваша кожа, то в его составе точно был косметический силикон.

В последние пятнадцать лет или около того без силикона не обходится разработка и производство помад. Раньше помады изготавливали из масла, чаще всего – растительного (например, касторового), воска и вездесущих пигментов (тот компонент, который придает помаде цвет). Ключевыми свойствами такой помады был цвет и комфортное ощущение на губах – и на этом, собственно, и все. Более того, растительное масло быстро портилось – если вам доводилось нюхать старую помаду, вы точно обращали внимание на специфический прогорклый запах.

Появление стойкой косметики и все растущее использование силикона тесно связаны. Именно силикон сыграл огромную роль в повышении «носкости» помад. С научной точки зрения первым средством макияжа, которому целенаправленно пытались придать стойкость, были именно помады. Произошло это в начале и середине XX века, когда в их состав начали добавлять эозин. Первые образцы работали как перманентная краска, намертво въедаясь в кожу, и к тому же страшно высушивали губы, превращая их практически в наждачную бумагу.

Использование стеклянных перламутровых частиц позволяет создать пигмент-металлик с настоящей зеркальной поверхностью.

В конце девяностых в рецептуре помад произошла революция. Они все еще состояли из воска и крайне важных пигментов, но теперь к ним добавляли силиконовое масло, которое испарялось после нанесения. Первой представительницей новой породы помад стала ColorStay производства Revlon. Она невероятно долго держалась на губах, но не отличалась комфортом: была слишком матовой и слишком сухой (из-за того, что один только воск в сочетании с пигментами не давал коже губ достаточного и длительного увлажнения).

Следующей попыткой совместить все достоинства и избежать недостатков стала выпущенная примерно в 2000 году Lipfinity марки Max Factor (концерна Procter & Gamble). Эта помада была двусторонней и наносилась в два этапа. Первый слой был полон летучих силиконовых масел и полимеров, которые заставляли пигмент прочно закрепиться на коже губ. Затем следовало нанести слой глянцевого покрытия, состоявший из нелетучих силиконовых масел – которые совершенно не смешивались с компонентами первого слоя. Это означало, что они не вступят с ними в реакцию и не испортят цвета уже впитавшейся в губы краски; к тому же верхний слой не испарялся. Было у этого варианта и еще два преимущества: силиконовые масла по своей природе нелипкие и хорошо держатся на коже, а значит, такое покрытие не сползало с губ во время еды или питья.

Последний рубеж пал, когда была найдена возможность сочетать летучие и нелетучие силиконовые масла. Новое поколение помад возникло благодаря японской технологии смешивания этих двух важнейших компонентов. В таких помадах они образуют эмульсию (то есть смесь несмешиваемых жидкостей) без участия воды. Вы, конечно, спросите, как это вообще возможно, если они так несмешиваемы – ответом стало изобретение метода, при котором используют дополнительный ингредиент-эмульгатор, и именно он позволяет двум другим образовать смесь. Возможно, это все звучит слишком сложно – и действительно, так оно и есть. Возможно, кажется, что результат такого смешивания нестабилен – а вот это не так. И еще один плюс: к такому составу можно даже добавлять дополнительные ингредиенты для ухода – например, витамин Е и растительные масла в небольших количествах, полезные благодаря их увлажняющим и ухаживающим свойствам.

По сути, все отличие помад современных от помад прошлого века заключается в том, что первые состоят в основном из силиконовых масел с добавлением совсем небольшого количества масел растительных. И это позволяет им лучше «усаживаться» на поверхности кожи и оставаться стойкими, не пересушивая губы.

Чем особенно интересен силикон – который добавляют и для улучшения качества косметики в общем, и для усиления ее стойкости, – так это тем, что эту технологию можно применять при изготовлении всех видов косметических продуктов.

Современные блестки были изобретены скотоводом из Нью-Джерси.

Нагляднее всего его универсальность проявляется в том, что технология производства современных тональных основ практически идентична технологии производства помад.

Самый первый тип тональной основы представлял собой эмульсию в виде классической формулы косметических средств – «масло в воде» или «вода в масле» (в зависимости от соотношения компонентов). «Масло в воде» было отличным вариантом: вода при контакте с кожей давала ощущение свежести. Но когда к воде добавляли пигменты (то есть цвет), текстура тонального становилась сухой, и его приходилось «растягивать» по коже. К тому же резко сокращались возможности растушевки – то, что в жаргоне визажистов называется playtime – время усаживания, с момента нанесения средства на кожу до полного схватывания. Этого времени катастрофически не хватало.