Текст книги "Черный Котел"

Глава шестая. Гвистил

Доли поспешно отпихнул Эйлонви и снова сунул голову в дупло. Он принялся кричать еще громче прежнего. Голос его тонул в глубине дерева, и Тарен никак не мог разобрать слов. Разговор карлика с неизвестным в дупле похож был скорее на перебранку. Доли отпускал длинные сердитые тирады, а в ответ ему доносились короткие реплики-ответы.

Наконец Доли выпрямился и кивком пригласил остальных следовать за ним. Он быстрой походкой направился в гущу леса и шагов через сто вдруг прыгнул с выросшего перед ними обрыва. Тарен, ведший в поводу одной рукой Мелинласа, а другой – пони, не раздумывая последовал за Доли. Адаон, Эллидир и бард тоже направили своих коней за ними следом.

Обрыв был такой крутой, что кони с трудом удерживались на его склоне. Они оскальзывались, осторожно ступали и снова скользили, бороздя копытами каменистую почву и обламывая колючие кусты ежевики. Ислимах беспрерывно мотала гривой и беспокойно ржала. Лошадь барда почти села на задние ноги, и даже Мелинлас еле удерживал равновесие своими крепкими, пружинистыми ногами.

К тому времени, когда Тарен достиг наконец подножия обрыва, Доли уже суетился на дне громадного оврага, разводя костер перед изгородью спутанных колючих кустов. Удивленный Тарен видел, как кусты ежевики вдруг начали трястись и содрогаться, будто изнутри кто-то бился, пытаясь их раздвинуть. И верно, вся эта спутанная масса ветвей неожиданно, с треском и шелестом, раздалась, будто раскрылись колючие створки ворот.

– Это придорожный пост Дивного Народа! – воскликнула Эйлонви. – Я знаю, они расставлены везде. И Доли нашел один из них.

Когда Тарен приблизился к карлику, проход уже раскрылся достаточно широко и в переплетении колючих ветвей маячила какая-то фигурка.

Доли пригляделся и проворчал:

– Так это ты, Гвистил? Мне следовало бы раньше догадаться.

– Так это ты, Доли? – ответил тихий печальный голос. – Мог бы предупредить заранее.

– Предупредить? – закричал карлик. – А что я делал, когда ты ни за что не хотел отпирать мне? Эйддилег еще узнает об этом! Какой толк от придорожного поста, если нельзя воспользоваться им при необходимости? Ты же знаешь правило: если кто-либо из Дивного Народа в опасности… Ладно, что там толковать. Я и так наорался до хрипоты. – Он яростно ткнул ногой в сплетение колючих веток ежевики.

В кустах послышался долгий и протяжный звук, похожий на вздох сожаления, и проход расширился. Тарен теперь ясно видел странное существо, скорее напоминавшее пучок сухих прутиков с клубком паутины в том месте, где должна быть голова.

Юноша вспомнил, что уже встречал в королевстве Эйддилега представителей Дивного Народа, подобных этому необычному привратнику. Только этот был, кажется, сейчас не в лучшем виде.

В отличие от Доли Гвистил был не из рода карликов. Длинный и тощий, с редкими длинными волосами, тягучими и тонкими, как паутинки, он действительно напоминал унылую сухую былинку. Нос его устало свешивался над верхней губой, которая в свою очередь нависала над подбородком, придавая лицу Гвистила самое мрачное выражение. Морщины бороздили его лоб, тусклые глаза беспомощно моргали. Казалось, он вот-вот разрыдается. Его узкие, согбенные плечи были задрапированы потертым, грязным плащом, складки которого он нервно теребил пальцами. Гвистил несколько раз жалко шмыгнул носом, вновь протяжно и тоненько вздохнул и неохотно кивком пригласил Доли войти.

Гурги и Ффлеуддур подошли и стали рядом с Тареном. Гвистил, заметив их, испустил подавленный стон.

– О нет, – пискнул он, – никаких людей. Может быть, в другой раз. Мне жаль, поверь, Доли. Но только не люди.

– Они со мной, – коротко бросил карлик – Они просят защиты у Дивного Народа, и я полагаю, что они ее получат.

Лошадь Ффлеуддура, налетевшая на колючки, громко заржала. Это привело Гвистила в полное замешательство.

– Лошади! – всхлипнул он. – Это невозможно! Тащи сюда своих людей, если уж так хочешь. Но только не лошадей. Сегодня, Доли, я никак не расположен к общению с лошадьми. Пожалуйста, Доли, – застонал он, – не делай этого со мной. Я плохо себя чувствую, совсем неважно, правда. Я и подумать об этом не могу, об этих копытах, фырканье, топоте и громадных головах с каменными зубами. Да и разместить их негде. Совсем негде.

– Что это за место такое? – сердито спросил Эллидир. – Куда ты привел нас, карлик? Остальные как хотят, пусть спускаются в эту нору. Но я без Ислимах и шагу не сделаю. Она должна быть при мне.

– Мы не можем оставить лошадей на земле, – сказал Доли Гвистилу, который уже стал удаляться. – Размести их как хочешь, потеснись, в конце концов, – приказал он. – Это мое последнее слово!

Шмыгая носом, ворча, покачивая головой, Гвистил с большой неохотой раздвинул колючие ворота во всю их ширину.

– Очень хорошо, – вздохнул он, – пусть они войдут. Пусть все войдут. И если ты знаешь кого-нибудь еще, тащи его сюда тоже. Хоть целую толпу. Это уже не имеет значения. Я пытался намекнуть тебе, деликатно воззвать к твоему разуму, Доли. Но теперь мне все равно. Теперь мне просто-напросто наплевать.

Тарен начинал понимать, что Гвистил беспокоится неспроста. Причина для беспокойства у него была. Проход был слишком узок и низок для могучих лошадей. Лошадь Адаона протиснулась с трудом. Ислимах яростно выкатила глаза, когда колючки стали царапать и в кровь раздирать ей бока.

Тем не менее, пробравшись внутрь, Тарен увидел, что они оказались в длинном коридоре, похожем на широкую галерею с низким потолком. Одну стену коридора образовывал земляной обрыв, другую – густая завеса колючих ветвей, сквозь которую ничего нельзя было разглядеть. Однако в этой сплошной завесе было достаточно еле заметных прорех и щелей, пропускавших свежий воздух.

– Вы можете поставить лошадей здесь, – тяжко вздохнул Гвистил, указывая на галерею. – Я расчищал ее не так давно. Правда, я не ожидал, что придется превратить ее в конюшню. Но проходите, мне уже все равно.

Поминутно вздыхая и всхлипывая, Гвистил повел путников по коридору, пахнущему влажной прелостью. Тарен заметил, что в одной стене была устроена глубокая ниша, наполненная корнями трав, лишайниками и грибами. «Продуктовые запасы здешнего угрюмого жителя», – догадался Тарен. Вода капала с земляного потолка или бежала ручьями по стенам. Запах сырой глины и прелых листьев стоял в коридоре. Дальше проход вел в небольшой круглый зал.

Здесь в крошечном, выложенном камнями очаге горел слабый костерок. В коротких язычках пламени тлели пучки дерна. Но из этого еле мерцающего огня валили густые, разъедающие глаза и колющие в носу клубы дыма. Рядом лежал неубранный соломенный тюфяк. Здесь же стояли сломанный стол и два колченогих табурета. Все стены были увешаны пучками сохнущей травы. Чувствовалось, что обитатель этой комнаты пытался выровнять стены, пол и потолок, но усилия его оказались тщетными: тут и там из приглаженной глины высовывались скрюченные щупальца корней, усы упрямо прорастающей травы и белые паутинки грибницы. Хотя в комнате было достаточно тепло и даже душно, Гвистил зябко ежился и плотнее укутывал плечи своим ветхим одеянием.

– Очень уютное гнездышко, – сказал Ффлеуддур, густо кашляя.

Гурги поспешил к очагу и, несмотря на едкий дым, свернулся калачиком у самого огня. Адаон, который никак не мог выпрямиться и стать в полный рост, казалось, не обращал внимания на неудобство и беспорядок. Он подошел к Гвистилу и любезно поклонился.

– Благодарим тебя за гостеприимство, – вежливо сказал он. – Мы были в очень трудном положении.

– Гостеприимство! – фыркнул Доли. – Мы его еще и не видели! Ступай-ка, Гвистил, принеси чего-нибудь поесть и выпить.

– О, конечно-конечно, поесть – самый удобный способ потянуть время, – пробормотал Гвистил. – Так когда, вы говорите, собираетесь уйти отсюда?

Эйлонви вдруг взвизгнула от восторга:

– Посмотрите, у него ручная ворона!

Около огня на воткнутом в стену суку, который весьма отдаленно напоминал насест, шевелилась какая-то тень, которая, как догадался Тарен, и была на самом деле крупной вороной. Вслед за Эйлонви он подошел поближе, чтобы ее разглядеть. Ворона скорее напоминала комок темной глины, беспорядочно утыканный потрепанными перьями. Они топорщились и торчали во все стороны, как и спутанные паутинные волосы Гвистила. Зато глаза вороны неожиданно оказались ясными и острыми. Они смотрели на Тарена пронзительно и неотрывно. Несколькими сухими щелчками птица потерла свой клюв о жердочку и подняла голову.

– Какая хорошенькая ворона, – умилилась Эйлонви. – Хотя, по правде, я еще никогда не видела таких растрепанных птиц. Впрочем, перья у нее чудесные. Когда к ним привыкнешь.

Поскольку птица не возражала, Тарен нежно потрепал перья вокруг шеи и потрогал пальцем желтый костяной клюв.

Неожиданно ему на память пришел птенец-гвитант. Вспомнил он с печалью о раненой птице, с которой так подружился. Казалось, это было совсем недавно. Тем временем ворона наслаждалась лаской и вниманием, которыми, вероятно, ее не так часто дарили. Она вертела головой, томно моргала и старалась потереться клювом о волосы Тарена.

– Как ее зовут? – спросила Эйлонви.

– Зовут? – переспросил медлительный Гвистил. – Ее зовут Карр. Такое имя я ей дал из-за тех звуков, – принялся объяснять он, – которые, видишь ли, она издает, когда каркает. Или примерно таких, – добавил он неуверенно.

– Карр! – воскликнул Ффлеуддур, наблюдавший за всем с интересом. – Восхитительно! Как умно! Никогда бы не догадался, что можно дать вороне такое необычное имя!

Он одобрительно кивнул Гвистилу. Пока Тарен гладил разомлевшую от счастья ворону, Адаон принялся осматривать рану Эллидира. Из небольшой кожаной сумки на поясе он достал горсть сухих трав и между ладонями растер их в порошок.

– Ты что, не только мечтатель, но и врачеватель? – буркнул Эллидир. – Если эта рана не волнует меня, с какой стати она должна занимать тебя?

– Не хочешь принимать мое сочувствие и доброту, – невозмутимо ответил Адаон, продолжая обрабатывать рану, – считай тогда мою заботу предусмотрительностью. У нас впереди тяжелый и опасный путь. Мне бы не хотелось, чтобы ты заболел и стал нам обузой.

– Я не буду вам в тягость и не стану задерживать, – ответил Эллидир. – И вообще не привык отступать или прятаться. А мы сейчас удираем и прячемся в норах, как лисы.

Гвистил с любопытством следил за умелыми действиями Адаона.

– Нет ли у тебя чего-нибудь полезного и для меня? – робко спросил он и, помолчав, добавил: – Вижу, что нет. Ладно, не важно. Просто я ничего не могу поделать с ужасной сыростью и сквозняками. Они меня переживут, уж это я знаю точно. – И Гвистил мрачно покачал головой.

– Перестань болтать про свои сквозняки, – бесцеремонно оборвал его Доли, – и подумай о том, как нам выбраться отсюда и оказаться в безопасности. Если тебе поручен придорожный пост, значит ты должен быть готов ко всяким неожиданностям и непредвиденным случаям. – Он гневно нахмурился. – Не знаю, о чем думал Эйддилег, когда посылал тебя сюда!

– Я и сам часто этому удивляюсь, – согласился Гвистил с меланхолическим вздохом. – Мой пост расположен слишком близко к Аннуину, и каждый прохожий может постучать в эту дверь. Я не имею в виду никого из вас, – поспешно добавил он. – Но этот пост слишком открыт и не защищен. Впрочем, это вам неинтересно. Нет, Доли, боюсь, что ничего не смогу сделать для вас. Разве что как можно быстрее показать вам выход наружу.

– А как же Охотники? – вмешался Тарен. – Если они все еще преследуют нас…

– Охотники? – Гвистил позеленел, и руки у него задрожали. – Как же вы на них наткнулись? Печально, печально. Знать бы мне раньше, но теперь, боюсь, поздно… О, слишком поздно! Они уже, наверное, окружили это место. Нет, вам надо было быть поосторожнее.

– Ты, должно быть, полагаешь, что мы ради собственной забавы устроили охоту на себя? – закричала Эйлонви, которая уже не могла сдержать своего раздражения. – Это все равно как приманить пчелиный рой и попросить пчел пожалить тебя немного.

При виде разъяренной девушки Гвистил съежился и стал похож на побитую морозом былинку. Он задохнулся от кашля, вытер дрожащей рукой взмокший лоб, и одинокая крупная слеза покатилась по его вислому носу.

– Я не то имел в виду, дитя мое, поверь мне, – шмыгнул носом Гвистил. – Просто я не вижу, что можно сделать, если вообще можно что-нибудь сделать. Вы попали в ужасающе трудное положение. Как и почему это случилось, ума не приложу – да и не мне его прикладывать.

– Нас привел сюда Гвидион, чтобы атаковать Аннуин, – сказал Тарен.

Гвистил поспешно заслонился руками.

– Не рассказывай мне, – перебил он испуганно. – Что бы это ни было, я и знать о том не хочу. Предпочитаю не знать, не слышать, не участвовать ни в одном из сумасшедших планов. Гвидион? Я просто удивлен, что он на такое решился. Он-то мог предвидеть, к чему эта затея приведет. Если даже я понимаю. Но что жалеть о содеянном?

– Дело наше срочное, – сказал Адаон, который закончил перевязывать рану Эллидира и подошел к ним. – Мы ничего не просим такого, что навлекло бы опасность на тебя. Я не стану сейчас подробно объяснять все обстоятельства, что привели нас сюда. Но, не зная главного, ты не сможешь понять, как отчаянно мы нуждаемся в твоей помощи.

– Мы пришли забрать из Аннуина Котел, – выпалил Тарен.

– Котел? – прошептал Гвистил.

– Да, Котел! – завопил вдруг взбешенный карлик. – Ты, бледная личинка жука! Ты, беззаботный подземный светлячок! Да, именно воскрешающий мертвых Котел Арауна!

– О, этот Котел… – еле слышно пробормотал Гвистил. – Прости меня, Доли. Я-то думал… Так когда, говорите, вам надо уходить?

Карлик, казалось, готов был разорвать Гвистила на куски. Но Адаон вышел вперед и быстро, четко и коротко объяснил, что произошло у Врат Ночи.

– Какой позор, – качал головой Гвистил, печально и жалостливо вздыхая. – И как же вы могли все так перепутать? Впрочем, поздно об этом сожалеть. Но вы должны использовать это как можно разумнее. Я вам не завидую. Поверьте мне, нисколько. Такое несчастье!..

– Но пойми, – прервал его Тарен, – мы ничего не перепутали. Просто Котла не оказалось на месте. Нет его в Аннуине! Кто-то уже украл его.

– Да, – сказал Гвистил, печально глядя на Тарена, – да, я знаю.

Глава седьмая. Карр

Тарен вздрогнул.

– Ты знал об этом? – спросил он. – Тогда почему же…

Гвистил вобрал голову в плечи, будто ожидал удара, и стал затравленно и нервно озираться.

– О, я знаю. Но только не совсем. Я имею в виду, что ничего толком не знаю. Обыкновенные слухи, вы понимаете меня? А что, скажите, можно услышать здесь, в этом заброшенном месте? Так, ерунду. Не обращайте внимания.

– Гвистил, – сурово сказал Доли, – ты знаешь об этом больше, чем говоришь. Давай развязывай роток!

Бедное мрачное существо прижало руки к голове и принялось стонать и раскачиваться взад и вперед.

– Уходите и оставьте меня одного, – всхлипывал Гвистил. – Я плохо себя чувствую. Мне предстоит еще столько всего. И мне нет ни до чего дела.

– Ты должен сказать нам! – вскричал Тарен. – Пожалуйста, – добавил он, понизив голос, потому что несчастный Гвистил жутко затрясся, а глаза у него закатились, словно в обмороке. – Не скрывай от нас ничего. Если ты будешь продолжать молчать, мы станем рисковать жизнью впустую, бесцельно и бессмысленно.

– Оставьте меня, – хныкал Гвистил, утирая лоб полой плаща. – Не приставайте с расспросами. Это лучшее, что вы можете сделать. Идите туда, откуда пришли. И забудьте об этом навсегда.

– Как же мы можем уйти и забыть? – возмутился Тарен. – Араун не остановится до тех пор, пока не получит Котел назад.

– Конечно не остановится, – согласился Гвистил. – Он и сейчас не сидит сложа руки. Именно поэтому вы должны прекратить поиски и тихо уйти. Вы только накличете новые беды и несчастья. И пора уже с этим разговором покончить.

– Что ж, придется нам поскорей отправиться в Каер Кадарн и присоединиться к Гвидиону, – сказала Эйлонви.

– Да-да, поспешите, – забормотал Гвистил, и Тарен увидел в его испуганных глазах проблеск надежды. – Я даю вам этот совет из самых лучших побуждений. И я рад, безмерно рад, что вы собираетесь ему последовать. Вы, конечно же, пожелаете выйти на свою прежнюю дорогу, – добавил он, радостно оживляясь. – Очень мудро. Я, к несчастью, вынужден оставаться здесь. Завидую вам, право же. Но уж такова жизнь. Мало кому удается изменить ее. Что поделаешь? Приятно было встретиться с вами. До свидания.

– До свидания? – задохнулась Эйлонви. – Если мы высунем отсюда нос, а Охотники тут как тут, поджидают нас… да это будет уже не «до свидания», а «прощайте»! Доли сказал, что твоя обязанность – помогать путникам. А ты не сделал ничего! Кроме разве что вздохов, ахов и охов! Если это лучшее, на что способен Дивный Народ, я поздравляю тебя, Доли!

Гвистил снова схватился за голову:

– Пожалуйста, прошу тебя, не кричи. Я сегодня не в состоянии переносить крики. В особенности после того, как сюда втолкали лошадей. Хорошо. Пусть один из вас пойдет и посмотрит, здесь ли Охотники. Будет ли от этого польза, не знаю. Они ведь могли как раз в этот момент куда-нибудь отлучиться.

– Интересно, кого это собираются послать поглядеть? – пробормотал карлик. – Конечно же старину Доли! Хватит. Пора прекращать эти игры в невидимку.

– Я мог бы дать вам кое-что, – вмешался Гвистил. – Не то чтобы это очень уж помогло. Это нечто вроде порошка, который я иногда использую при необходимости. Я берегу его на случай непредвиденных обстоятельств.

– О чем это ты тут болтаешь, земляная жужелица? – проворчал Доли.

– Да, э… я имею в виду… э-э-э… для самой крайней необходимости, – залепетал, бледнея, Гвистил. – Держу для себя. Но не обо мне сейчас речь. Вы можете взять это. Я отдам вам весь порошок. Пошли… Вы посыпаете им ноги, копыта и тому подобное, – в общем, то, чем ходите, – объяснял Гвистил на ходу. – Он, правда, не очень хорошо действует. Но главное – не стоит суетиться. Потому что он стряхивается, стирается, одним словом. Естественно, если вы ходите, шевелите ногами, он будет стряхиваться. Тем не менее на какое-то время он скроет ваши следы.

– Это то, что нужно, – обрадовался Тарен. – Если мы сумеем замести следы, то сможем и убежать, скрыться от Охотников.

– Я дам вам порошка, – с воодушевлением продолжал Гвистил – И это не займет много времени.

Он уже выходил из комнаты в коридор, когда Доли крепко ухватил его за руку.

– Гвистил, – сурово сказал карлик, – у тебя уклончивый и трусливый взгляд. Ты можешь обмануть людей. Но не забывай, что ты имеешь дело и с одним из представителей Дивного Народа. У меня такое чувство, – Доли сжал Гвистила посильнее, – что ты желаешь поскорей от нас избавиться. А вот интересно, что будет, если я стисну тебя посильнее? Какое выражение появится у тебя в глазах?

При этих словах Гвистил закатил глаза и грохнулся в обморок. Карлику пришлось его приподнять и держать, пока Тарен и остальные обмахивали несчастного кто чем мог.

Через некоторое время Гвистил открыл один глаз.

– Извините, – выдохнул он, – мне сегодня не по себе. Плохие новости про Котел. Одна из тех новостей, которые не совсем приятны.

Вдруг ворона, которая молча и неподвижно наблюдала за всем происходящим, взглянула на хозяина глазом-бусинкой и захлопала крыльями с такой силой, что дремавший по-прежнему у огонька Гурги вскочил на ноги.

– Ордду! – прокричала Карр.

Ффлеуддур с удивлением повернулся к ней.

– Вообразите себе! – воскликнул он. – Эта птица сказала вовсе не «карр», как ей бы и полагалось. Во всяком случае, мне так кажется. Мог бы поклясться, что она произнесла нечто вроде «ор-ду»!

– Орвен! – проскрипела Карр. – Оргох!

– Вот, – сказал Ффлеуддур, изумленно глядя на птицу. – Она сделала это опять! И по-другому!

– Странно, – согласился Тарен. – Звучит не по-вороньи, а как какое-то «ордду-орвен-оргох»! Вы только взгляните на нее! Носится туда-сюда по жердочке, будто чем-то ужасно взволнована. Надеюсь, мы ее ничем не обидели?

– Она ведет себя так, будто желает что-то нам сообщить, – предположила Эйлонви.

Тем временем лицо Гвистила приобрело цвет застарелого сыра.

– Ты, как я вижу, не хочешь, чтобы мы ее поняли, – сказал Доли, грубо хватая насмерть перепуганного Гвистила. – Но она-то хочет нам что-то сказать. Уж на этот раз я тебя так прижму, Гвистил, что ты и вздохнуть не сможешь!

– Нет-нет, пожалуйста, не делай этого, – взмолился Гвистил. – И не обращай внимания на птицу. Она иногда творит странные вещи. Я старался обучить ее хорошим манерам, но пока ничего не выходит.

Поток оправданий и стонов Гвистила продолжался, карлик пропустил их мимо ушей. Он начал выполнять свою угрозу и постепенно сжимал объятия.

– Нет, – завопил Гвистил, – не хватай меня! Только не сегодня! Не сейчас! Послушай меня, Доли, – залепетал он, пряча бегающие глазки, – если я все расскажу, ты обещаешь тут же уйти отсюда?

Доли кивнул и ослабил хватку.

– Карр сказала вам, – поспешно заговорил Гвистил, – что Котел в руках Ордду, Орвен и Оргох. Это все. Скорблю, но ничего больше сообщить вам не могу. Такой пустяк, и упоминать-то об этом не следовало.

– Кто такие эти Ордду, Орвен и Оргох? – спросил Тарен. Он так был возбужден, что был готов помочь Доли.

– Кто они такие? – переспросил Гвистил. – Ты бы лучше спросил, что они такое!

– Хорошо, – поправился Тарен, – что они такое?

– Я не знаю, – ответил Гвистил. – Трудно объяснить. Да это и не важно. Они взяли Котел, вот самое главное. – Он вдруг мелко задрожал. – Не вмешивайтесь в это. Нет никакой надежды что-либо сделать.

– Кем бы они ни были или чем бы ни были, – вскричал Тарен, оборачиваясь к своим спутникам, – но я собираюсь найти их и отобрать Котел. Именно этим мы должны заняться сейчас, а не думать о возвращении. Где они живут? – приступил он снова к дрожащему Гвистилу.

– Живут? – переспросил Гвистил, поежившись. – Они не живут. То есть не совсем так. Не могу объяснить, все это очень неопределенно. Я в самом деле не знаю, поверьте мне!

Карр вновь захлопала крыльями.

– Морва! – гаркнула она.

– Я имел в виду, – простонал Гвистил, как только разъяренный Доли шагнул к нему, – что они обычно обитают в Болотах Морвы. Где точно, я не знаю, совсем ничего не знаю. Вот в чем дело. И вы никогда их не найдете. А если и найдете, чего никогда не произойдет, я уверен, то очень пожалеете об этом. – Гвистил в отчаянии заломил свои костлявые сухие ручки.

– Я слышал о Болотах Морвы, – сказал Адаон. – Они лежат на западе. Но как далеко отсюда, я не знаю.

– Я знаю! – перебил его Ффлеуддур. – День пути, не меньше. Когда-то я забрел туда во время своих скитаний. Помню их довольно хорошо. Неприятный край и очень страшный. Конечно, меня это испугать не могло. Я бесстрашно шагал через…

«Блямс!» – с резким звоном оборвалась струна на арфе.

– Я шел мимо них, – поспешно поправился бард. – Страшные, вонючие, отвратительные топи. Но, – добавил он, – если там находится Котел, тогда я вслед за Тареном воскликну: идемте туда! Ффлам никогда не колеблется!

– Ффлам никогда не колеблется сболтнуть не подумав, – хмыкнул Доли. – Гвистил в первый раз сказал истинную правду. Я слышал рассказы еще дома, в королевстве Эйддилега, об этих… как вы там их называете? Ничего хорошего! Никто ничего толком не знает. А если знает, то помалкивает.

– Вы только послушайте Доли! – вмешалась Эйлонви. – Даже не понимаю, как это вы собираетесь отбирать Котел у тех, кто бы они ни были, если не ведаете ни какие они, ни где прячутся.

Она сердито наступала на Тарена.

– И, кроме того, – не унималась девушка, – Гвидион приказал вам встречать его в Каер Кадарн. И если память моя не стала дырявой от всей той чепухи, что вы здесь наболтали, он ни слова не вымолвил о том, что нужно идти совершенно в другую сторону.

– Ты не поняла, – принялся растолковывать ей Тарен. – Когда Гвидион просил дожидаться его в Каер Кадарн, он собирался придумать новый план поисков. Он же не знал, что мы найдем Котел!

– Во-первых, – возразила Эйлонви, – Котла ты еще не нашел!

– Но мы знаем, где он! – вскричал Ффлеуддур. – А это самое важное! И прекрасное!

– А во-вторых, – невозмутимо продолжала Эйлонви, не обращая внимания на слова барда, – если ты кое-что разузнал, самое разумное – поделиться этой новостью с Гвидионом. А уж потом действовать.

– Это резонно, – вставил Доли. – У нас и так будет достаточно трудностей, пока мы доберемся до Каер Кадарн, без того чтобы таскаться еще и по грязным болотам, будто мы дикие гуси. Прислушайтесь к словам этой девушки. Она единственная, у кого голова на месте. Само собой, кроме меня.

Тарен заколебался.

– Возможно, – сказал он после долгой паузы, – стоит сначала отправиться к Гвидиону. Король Моргант и его воины – большая подмога для нас.

Он соглашался с усилием. На самом деле в глубине души Тарен жаждал сам найти Котел и с триумфом принести его Гвидиону. И все же он не мог не признать, что предложенный Эйлонви и Доли план куда надежней.

– Итак, в дорогу. Мы… – уже решительно начал Тарен.

Но Эллидир, выступив вперед, прервал его.

– Скотник! – процедил он сквозь зубы. – Ты сделал хороший выбор, скотник. Возвращайся. Беги со своими друзьями подальше от опасности. Здесь мы и разделимся.

– Разделимся? – озадаченно спросил Тарен.

– Неужели ты думаешь, что я сверну с дороги именно сейчас, когда игра почти выиграна и приз, можно сказать, завоеван? – холодно ответил Эллидир. – Иди своим путем, жалкий скотник. А я пойду своим – к Болотам Морвы. Ждите меня в Каер Кадарн, – добавил Эллидир с презрительной усмешкой. – Подогревайте свое мужество у кухонного огня, а я принесу вам Котел.

Гнев вспыхнул в глазах Тарена от слов Эллидира. Мысль о том, что именно Эллидир найдет Котел, была ему невыносима.

– Мужество во мне не остыло, чтобы его подогревать! – запальчиво крикнул он. – А греется оно в огне битвы, сын Пен-Лларкау! Идите обратно все, кто этого желает! А я был дураком, что прислушивался к словам и советам девушки!

Эйлонви в ярости топнула ногой. Доли поднял руку, собираясь возразить, но Тарен ответным жестом заставил его молчать. Теперь он был спокойнее, первая вспышка гнева утихла.

– Это не безрассудный порыв, – сказал Тарен. – Я был бы дважды дураком, если бы не только слушал неразумные советы, но и возгорался от пустых насмешек. От этого остерегал меня Гвидион. Но подумайте, Араун ни на секунду не прекращает поиски Котла. Он и сейчас его ищет. Мы не имеем права терять время, отправляясь за подмогой. Если он найдет Котел до того, как это сделаем мы…

– А если нет? – вставил Доли. – Почему ты полагаешь, что он знает, где находится Котел? А коли ему это неизвестно, то сколько времени он потратит на то, чтобы узнать? Согласен, дорога в Каер Кадарн не усыпана розами. Нам грозят и Дети Котла, и Охотники, и гвитанты. Любому олуху ясно, какой опасности мы подвергаемся. Но если ты спросишь меня, то я скажу, что гораздо больше риска в одиночку тащиться к Болотам Морвы.

– И нелишне было бы тебе запомнить, Тарен из Каер Даллбен, – запальчиво крикнула Эйлонви, – что не ты здесь все решаешь и не Эллидир. Болтай-болтай, сыпь своими легкомысленными идеями, но учти, командует вами обоими Адаон. Если я не ошибаюсь, – ехидно добавила она.

Тарен вспыхнул.

– Прости меня, Адаон, – сказал он, смиренно склонив голову. – У меня и в мыслях не было не повиноваться тебе. Выбор за тобой.

Адаон, который до сих пор молча сидел у огня и слушал, покачал головой.

– Нет, – тихо сказал он, – этот выбор не может быть только моим. Я ничего не скажу ни за, ни против твоего плана.

– Но почему? – вскричал Тарен. – Я не понимаю тебя. – Он с недоумением глядел на Адаона. – Ты лучше всех нас знаешь, что делать.

Серые глаза Адаона мягко светились отблесками огня.

– Может, когда-нибудь ты поймешь. Теперь же выбирай свою дорогу сам, Тарен из Каер Даллбен, – сказал он. – Куда бы она ни вела тебя, я обещаю свою помощь, Тарен отошел назад и мгновение-другое стоял молча, переполненный сомнениями и тревогой. Не страх был в его сердце, а непонятная, щемящая грусть, печаль, подобную которой навевают несомые осенним ветром сухие листья. Адаон продолжал смотреть не отрываясь на пляшущие в очаге языки пламени.

– Я пойду в Болота Морвы, – твердо сказал Тарен.

Адаон кивнул:

– Пусть будет так.

Никто не проронил ни слова. Даже Эллидир не ответил ничего. Он прикусил губу и сжал пальцами рукоять меча.

– Ладно, – сказал наконец Доли, – наверное, и мне придется идти с вами. Сделаю, что смогу. Но это ошибка, предупреждаю вас.

– Ошибка? – возликовал бард. – Ни в коем случае! Ффлам не останется в стороне!

– И я, конечно, – вздохнула Эйлонви. – Должен же быть среди вас хоть кто-то со здравым смыслом. Болота! Брр! Если уж вы так упорно пытаетесь сделать из себя дураков, так выбрали бы, по крайней мере, место посуше.

– Гурги поможет! – залопотал Гурги, вскакивая на ноги. – Да, да, вам пригодятся его подкрадки и подглядки!

– Гвистил, – мрачно сказал Доли, – тащи свой порошок.

Пока Гвистил бестолково копался в своем барахле, карлик вздохнул, надулся и исчез. Через некоторое время он вернулся. Теперь он снова был видимым, и все заметили, как он разъярен. Уши его дрожали, а кончики их стали ярко-голубыми.

– Пять Охотников расположились лагерем за обрывом, – сказал он. – Они и не собираются… о, мои уши!.. Они не уберутся отсюда до самой ночи. Если от этого порошка будет какой-нибудь толк, мы успеем оказаться далеко до того, как они что-либо сообразят.

Путники присыпали ноги и копыта лошадей черным порошком, который раздавал Гвистил из покрытого плесенью мешка. Когда Тарен отвязал Мелинласа и вывел его из-под полога кустов ежевики наружу, Гвистил почти сиял от радости.

– До свидания. До свидания, – бормотал он. – Прибавьте шагу. Ненавижу, когда тратят мгновения своей жизни на медленную ходьбу. Жизнь уходит, догоняйте ее. До свидания. Надеюсь, что мы встретимся снова. Но не скоро. До свидания.

С этими словами он поспешно закрыл вход в свои владения. Тарен крепче ухватился за уздечку Мелинласа, и путники молча двинулись в лес.