Текст книги "Черный Котел"

Глава двенадцатая. Малютка Даллбен

У Тарена просто отвалилась челюсть. Он онемел. А колдуньи, не дожидаясь его ответа, поволокли путников в хижину. Удивленный Тарен обернулся к Ффлеуддуру. Тот был по-прежнему бледен, словно и не понял, что пока их в жаб превращать не собираются.

– Малютка Даллбен? – прошептал обескураженный Тарен. – Ни разу в жизни не слышал, чтобы кто-нибудь говорил о нем так. Неужели они имеют в виду нашего Даллбена?

– Не знаю, – шепнул Ффлеуддур, – но, коли они так думают, пусть их. Клянусь Великим Белином, не стоит им перечить!

А колдуньи засуетились, суматошно тыкаясь из угла и угол: забавные коротышки безуспешно пытались привести в порядок захламленную хижину. Орвен, пританцовывая и подмигивая, приволокла несколько шатких стульев и колченогих табуреток. Оргох убрала со стола черепки, попросту смахнув их на пол. Ордду хлопала в ладоши и лучезарно улыбалась своим гостям.

– Никогда бы не подумала, – начала она. – О нет, моя уточка! – неожиданно закричала она Эйлонви, которая склонилась к ткацкому станку, рассматривая клок ткани на нем. – Это нельзя трогать! Только притронься, и она обожжет тебя! Тряпка соткана из крапивы! Лучше иди посиди с нами, повеселимся.

Несмотря на неожиданную приветливость колдуний, Тарен поглядывал на них с опаской. Сама комната наполняла его странным предчувствием беды. Ощущение тревоги витало над ним, как легкая ускользающая тень. А Гурги и бард казались, наоборот, успокоившимися и беззаботными. Они явно были обрадованы странным поворотом событий и мгновенно набросились на еду, которая появилась на столе. Тарен вопросительно поглядел на Эйлонви.

Девушка угадала его мысли.

– Не опасайся, – шепнула она, чуть прикрыв рот ладонью. – Все вполне съедобно. Не отравлено и не заколдовано. Говорю точно. Я научилась это определять, когда жила у королевы Акрен и обучалась волшебству. Это делается вот как…

– Теперь, мой воробышек, – прервала их перешептывание Ордду, – ты должен рассказать нам все о нашем дорогом малютке Даллбене. Что он поделывает? А «Книга Трех» все еще у него?

– Да. Конечно у него, – сказал Тарен, вдруг засомневавшись, не знают ли эти колдуньи о Даллбене гораздо больше, чем он сам?

– Бедный маленький птенчик – и такая тяжелая книга? – запричитала Ордду. – Как же наш малышка переворачивает громадные страницы?

– Ну, видите ли, – проговорил Тарен, все еще озадаченный, – тот Даллбен, которого мы знаем, вовсе не малютка. Я имею в виду, что он довольно пожилой.

– Пожилой? – взорвался Ффлеуддур. – Ему уже три сотни и восемьдесят лет! Колл мне сам говорил.

– Он был таким милым, приятным малышом, – умильно пропела Орвен. – Розовые щечки и пухлые пальчики.

– Обожаю младенцев, – причмокнула толстыми губами Оргох.

– У него уже совсем седые волосы, – сказал Тарен, который никак не мог заставить себя поверить, что эти странные существа в самом деле говорили о его старом учителе. Мысль о том, что кто-то знал Даллбена младенцем с розовыми щечками и пухлыми пальчиками, не укладывалась у него в голове. – У него к тому же борода, – добавил он.

– Борода? – ахнула Ордду. – Что же малютка Даллбен делает с этой бородой? С чего это ему понадобилась такая забава? Такой очаровательный маленький головастик и вдруг – борода!

– Мы нашли его как-то утром на болоте, – сказала Орвен. – Он целиком умещался в маленькую плетеную корзинку. Ах, это не передашь словами! Оргох, конечно…

Тут Оргох раздраженно фыркнула, и глазки ее сверкнули из-под капюшона.

– Будет тебе, дорогуша Оргох, не смотри так сердито, – сказала Ордду. – Здесь все свои. Мы вполне можем говорить о таких вещах. Ладно, надо пощадить чувства Оргох. Короче, она, с ее непомерной нежностью, готова была проглотить эту сладость. Не будем уточнять, в каком смысле. Но мы его отстояли и принесли бедного неоперившегося птенчика в хижину.

– Он рос очень быстро, – вступила Орвен. – Не успели оглянуться, а он уже начал ходить и лопотать, даже выполнять простенькие поручения. Такой был добрый и ласковый. Настоящая радость. Так ты говоришь, он завел бороду? – Она покачала головой. – Странная причуда. Где же он ее раздобыл?

– Да, он был восхитительным маленьким воробышком, – не унималась Ордду. – Но потом, – продолжала она с печальной улыбкой, – произошел тот несчастный случай. Мы как-то утром готовили некий травяной отвар. Некое особое варево.

– И Даллбен, – вступила Орвен, – милый маленький Даллбен помешивал булькающее варево в медном котелке. Ах, эти милые заботы маленького помощника! Но когда котелок забулькал, вскипая, вода в нем забурлила и выплеснулась наружу…

– Она обожгла бедные пухлые пальчики, – не выдержала Ордду. – Но он не заплакал, совсем нет. Он просто сунул обваренные пальцы в рот, терпеливый наш маленький скворушка. Капельки варева еще оставались на пальчиках, и он слизнул их и проглотил.

– Как только он это сделал, – пояснила Орвен, – он узнал ровно столько же, сколько знали мы. Это был колдовской отвар, понимаете? Эликсир мудрости.

– После этого, – подхватила Ордду, – не могло быть и речи оставить его здесь. Никогда бы уже не вернулись прежние времена. Нет, это было совершенно невозможно. Нельзя, чтобы человек знал так много и жил с нами под одной крышей. Тем более что теперь он мог читать мысли Оргох и узнать кое-что о ее вкусах и непомерной любви к этому аппетитному крошке. Вот почему мы вынуждены были отпустить его. Только наша любительница подбирать все до крошки, наша Оргох, не желала отпускать вкусного крошку. Что ему могло оказаться не по вкусу.

– Да, он был милой маленькой крошкой, – облизнулась Оргох.

– Должна заметить, мы были щедры к нему, – продолжала Ордду. – Мы предложили ему на выбор арфу, меч или «Книгу Трех». Если бы он выбрал арфу, то мог стать величайшим бардом на свете. Выбери он меч – и этот утенок мог стать правителем Придайна. Но… – Ордду помолчала и с довольной улыбкой объявила: – Он выбрал «Книгу Трех»! По правде сказать, мы были счастливы, что он выбрал именно эту вещь. Она была тяжелая, заплесневелая и только пыль собирала, а пользы в доме от нее никакой. И вот он ушел, чтобы продолжить свой путь в этом мире. И тогда-то мы видели его в последний раз.

Она грустно вздохнула.

– Хорошо, что дорогого нашего Даллбена нет здесь, – со смешком шепнул Ффлеуддур Тарену. – Он так не похож на того милого малютку из их рассказов. Боюсь, они бы расстроились.

За все это время Тарен не произнес ни слова. Он все примеривался и ждал случая ввернуть словечко о Котле.

– Даллбен был моим хозяином с тех пор, как я себя помню, – наконец сказал он, решив, что откровенность – лучший способ добраться до главного вопроса, тем более что колдуньи, кажется, тут же распознавали неправду. – Если вы его так же любите, как и я…

– Мы просто обожаем его, дорогой ты наш, – сказала Ордду, – можешь быть уверен.

– Тогда прошу вас помочь нам осуществить его мечту и мечту Гвидиона, принца Дома Дон, – продолжал Тарен. Он рассказал, что произошло в совете, что они узнали в Аннуине, у Врат Ночи, и что выпытали у Гвистила.

Тарен говорил, что Котел необходимо перенести в Каер Даллбен, и под конец пожелал узнать, не видели ли колдуньи принца Эллидира.

– Сына Пен-Лларкау? Нет, мой утенок, нигде поблизости он не объявлялся. Если бы хоть один человек до вас пересекал болота, мы бы его видели.

– У нас прекрасный вид на болота и топи с вершины холма, – вдруг заговорила Орвен с таким воодушевлением, что ее ожерелье запрыгало и застучало на груди. – Вы непременно должны подняться туда и насладиться этим несравненным зрелищем. Да что я, вы можете остаться здесь хоть на всю жизнь! Мы не станем превращать вас в жаб, пока вы сами об этом не попросите.

– Оставайтесь, чего там, – проворковала Оргох, плотоядно поглядывая на них.

– Наша цель – добыть Котел, – настаивал Тарен, стараясь не замечать людоедских намеков Оргох. – Из того, что нам сказал Гвистил…

– Не Гвистил, а его ворона, мой барашек, – перебила его Ордду. – Поменьше верь тому, что тебе накаркают вороны.

– Но Доли из Дивного Народа верил ей, – сказал Тарен. – И ты станешь утверждать, что Котла у вас нет? Я спрашиваю вас от имени Даллбена.

– Котел? – переспросила Ордду. – Да у нас их дюжины, птичка моя! Котлы, котелки, горшки, плошки, поварешки… Столько хлопот с ними! Еле управляемся.

– Я говорю о Котле из Аннуина, – твердо сказал Тарен, – о Котле Арауна и его бессмертных воинах.

– A-а, – протянула Ордду, весело смеясь, – ты, должно быть, имеешь в виду Черный Крохан?

– Я не знаю, как он называется, – сказал Тарен, – но именно этот мы ищем.

– Ты уверен, что никакой другой? – спросила Орвен. – Есть намного лучше и чище, чем эта старая развалина. И гораздо практичнее. Какая польза от Детей Котла? От них одни неприятности. Мы можем дать вам котелок, который варит самое изумительное сонное зелье, или горшочек, в котором нарциссы теряют свой отвратительный желтый цвет.

– Нам нужен Черный Крохан, – настаивал Тарен, догадавшись, что это и есть настоящее название Котла Арауна. – Так скажете ли вы мне правду? Котел здесь?

– Конечно здесь, – ответила Ордду. – Почему же нет, ведь он наш. И всегда был нашим!

– Вашим? – вскричал Тарен. – Значит, Араун украл его у вас?

– Украл? – удивилась Ордду. – Не совсем. Нет, мы не можем сказать, что он был украден.

– Но вы же не могли сами отдать его Арауну? – не выдержала Эйлонви. – Отдать, зная, как он собирается им воспользоваться.

– Даже у Арауна должен быть свой шанс, – спокойно сказала Ордду. – Когда-нибудь вы поймете почему. Потому что над всем тяготеет судьба. Над большим отвратительным Кроханом и над маленькими утятами. Судьба лежит даже на нас. Кроме того, Араун дорого заплатил за обладание Кроханом, очень дорого, можете быть уверены. Как и чем, утята мои, вас не касается. В любом случае Черный Крохан не должен был оставаться у него навсегда.

– Араун поклялся вернуть его через некоторое время, – сказала Орвен. – Но когда наступило это время, он нарушил клятву. Впрочем, от него этого можно было ожидать.

– Неблагоразумный, – покачала головой Оргох.

– А поскольку он не возвращал Котел, – продолжала Ордду, – что нам оставалось делать? Мы пошли и забрали его.

– Во имя Великого Белина! – вскричал Ффлеуддур. – Вы, три слабые дамы, рискнули пойти в сердце Аннуина и вытащить эту страшную вещь оттуда? Как вам это удалось?

Ордду улыбнулась:

– Есть множество способов, мой любознательный воробушек. Мы могли хлынуть в Аннуин тремя потоками и волочь Котел силой течения. Мы могли усыпить всю страну. Или, на худой конец, мы могли бы и сами превратиться… ладно, не имеет значения… Короче, у нас в запасе было много разных уловок. В любом случае – Котел снова здесь.

Она согнала с губ улыбку и вдруг острым и твердым взглядом обожгла Тарена.

– И, – подняла палец колдунья, – здесь он и останется. Нет, нет, – поспешно остановила она пытавшегося возразить Тарена, – я вижу, тебе очень хочется его заполучить. Но об этом не может быть и речи. Слишком опасно для таких странствующих курочек, как вы. Да мы ночами спать не будем, беспокоясь о вас. Нет-нет, не согласимся даже ради нашего малютки Даллбена.

И снова Ордду превратилась в добрую старушку.

– В сущности, – улыбнулась она, – вы были бы в большей безопасности, если бы стали жабами. Это намного спокойнее, чем иметь дело с Черным Кроханом. – Она вдруг просветлела – А может, превратить вас в птиц? Вы тотчас бы и без всяких хлопот полетели в Каер Даллбен.

Она, кряхтя, встала из-за стола и положила руку на плечо Тарену.

– В самом деле… – Ордду, кажется, понравилась ее идея. – В самом деле, вы, утята, должны упорхнуть отсюда и никогда больше не вспоминать о Крохане. Передайте дорогому малютке Даллбену и принцу Гвидиону, что мы страшно сожалеем и, если можем сделать для них что-нибудь другое… Но только не это! О нет, нет!

Тарен попытался было возразить, но Ордду оборвала его и быстро повела к двери. Две другие колдуньи подталкивали остальных вслед за ним.

– Вы можете этой ночью поспать в сарае, мои цыплята, – сказала Ордду. – А завтра утром первым делом уберетесь поскорей к малютке Даллбену. И решите, хотите ли топать на своих двоих или… – Она посмотрела на них без улыбки. – Или приобрести пару собственных крыльев и птицами устремиться домой.

– Или, – добавила Оргох, – прыгать всю дорогу неутомимыми жабами.

Глава тринадцатая. Черный злодей

Дверь с громким стуком захлопнулась за их спинами, и друзья вновь оказались снаружи хижины.

– Нет, мне это нравится! – возмущенно вскричала Эйлонви. – После всех их разговоров о дорогом малютке Даллбене, их милом пузанчике Даллбене, они вышвырнули нас вон!

– Вышвырнутым гораздо приятнее быть, чем превращенным, если тебе, конечно, интересно мое мнение, – урезонил ее бард. – Ффлам любит любую мелкую тварь, но превратиться в одну из них!..

– Нет, нет! – всполошился Гурги, размахивая лохматыми руками. – Гурги тоже хочет остаться тем, кто он есть, – смелым и умным, а не безмозглой квакушкой-попрыгушкой!

Тарен рванулся к двери и стал что есть силы по ней дубасить.

– Они должны выслушать нас! – приговаривал он. – Они даже не пожелали ответить, что нам делать!

Он барабанил, но дверь не открывалась. Тарен подбежал к окну и колотил в него громко и долго. Колдуньи больше не показывались.

– Боюсь, что это и есть их ответ тебе, – сказал Ффлеуддур. – Они сказали все, что собирались… и, может быть, это к лучшему. И не стучи больше. Как бы этот грохот не расстроил достойных леди и не настроил их на что-нибудь неприятное для нас.

– Мы не можем просто уйти, – не сдавался Тарен. – Котел в их руках, и друзья они Даллбену или нет, но никто не знает наверняка, что они собираются с ним делать. Я боюсь их и не доверяю им. Вы видели, как облизывалась та, которую зовут Оргох? Да, могу себе вообразить, что она хотела сделать с Даллбеном, когда они его нашли. – Он мрачно покачал головой. – Гвидион предупреждал: кто бы ни владел Котлом, он может стать смертельной угрозой для Придайна.

– Зато мы знаем, что Эллидир не нашел его, – сказала Эйлонви. – Уже за это можем быть благодарны колдуньям.

– Если хотите выслушать совет того, кто старше вас всех, – проговорил бард, – то я скажу вам, что мы хорошо сделаем, коли поспешим домой и предоставим Даллбену и Гвидиону решать, как поступить дальше. Все же Даллбен лучше всех знает, как обращаться с этими тремя старыми леди.

– Нет, – отказался Тарен, – я этого не сделаю. Мы потеряем драгоценное время. Охотники не сумели захватить Котел. Кто знает, что еще предпримет Араун? Нет, нам нельзя оставлять Черный Крохан здесь.

– В первый раз, – заявила Эйлонви, – я согласна с Помощником Сторожа Свиньи. Мы так долго шли – и должны дойти до конца. Я тоже не доверяю колдуньям. И я тоже не смогу спать спокойно, если буду знать, что они владеют Котлом. Не говоря уж об Арауне. Я считаю – никто, будь он человеком или каким-нибудь непонятным созданием, не должен обладать такой невероятной мощью. – Ее передернуло. – Ух! Опять по спине забегали мурашки!

– Все, что ты говоришь, верно, – согласился Ффлеуддур, – но факт остается фактом: этот злосчастный горшок у них, а не у нас. Они там, а мы здесь, и очень похоже на то, что так и будет всегда.

Тарен задумался на минуту.

– Когда Араун не вернул им Котел, – сказал он наконец, – они просто пошли и взяли его. Теперь, поскольку они не дают нам Котел, я вижу только один выход: мы должны взять его у них.

– Украсть?! – вскричал бард. На его лице сменялись мгновенно выражение беспокойства, испуга, сомнения, и наконец оно просияло непреклонной решимостью. – Украсть? – Он вдруг понизил голос до шепота: – Вот это мысль! Это мне и в голову не приходило. Да, да, это выход. – И вдруг возбужденно добавил: – А что, это очень артистичная идея!

– Одна сложность, – сказала Эйлонви, – мы не знаем, где спрятан Котел. А они, как видно, и не собираются толковать с нами об этом.

Тарен нахмурился.

– Жаль, что нет с нами Доли. Все было бы гораздо проще. Я не знаю… но должен же быть какой-то выход! Они сказали, что мы можем остаться на ночь, – размышлял он. – Это значит, у нас есть время до рассвета. Пошли, не будем стоять у дверей хижины, иначе они догадаются, что мы что-то затеваем. Ордду говорила о каком-то сарае.

Путники повели лошадей на ту сторону холма, где на склоне прилепилась ветхая развалюха. Сарай был пустым, щелястым и не защищенным от холодного осеннего ветра, который свистел в дырах и сквозил по земляному полу. Бард притоптывал ногами и похлопывал себя руками по бокам.

– Местечко слишком холодноватое, чтобы в голове сварилась хоть какая-нибудь идейка. С этого холма, может, и открывается прекрасный вид на болота, но уж больно здесь сыро и зябко.

– Нам бы немного соломы, чтобы укутаться в нее и чуть согреться, – поежилась Эйлонви. – Мы замерзнем до того, как вообще о чем-нибудь успеем подумать.

– Гурги найдет солому, – встрепенулся Гурги. Он выскочил из сарая и понесся к курятнику.

Тарен мерил шагами сарай.

– Нам нужно попасть в хижину, как только они уснут. – Он потрогал фибулу у горла. – Но как? Пряжка Адаона ничего мне не подсказывает. А сны, в которых мне виделся Котел, я не могу разгадать. О, если бы мне удалось понять их…

– Может, лечь прямо сейчас, – подсказал Ффлеуддур, – и заснуть поскорее. Так крепко, как только сумеешь. Вдруг тебе приснится ответ?

– Не уверен, – сказал Тарен. – Пряжка не действует по заказу.

– Ну, тогда нам остается прокопать холм насквозь и проникнуть в хижину из-под пола. Неплохая идея, а? – усмехнулся бард.

– Или заткнуть печную трубу и выкурить их, – воспрянула Эйлонви. – Потом кто-нибудь из нас проникнет внутрь… но… но у них, кажется, нет трубы. Да и неизвестно, кто кого выкурит скорее. – Она сокрушенно умолкла.

Гурги тем временем вернулся с огромной охапкой соломы, и друзья, благодарно поглядывая на него, уложили ее на холодный пол. Ободренный Гурги убежал за новой порцией соломы. Тарен с сомнением разглядывал тоненькую соломенную подстилку.

– Надеюсь, что смогу уснуть, – сказал он неуверенно. – Впрочем, ничего лучшего у нас все равно нет.

– Мы можем устроить тебе отличную постель из всей соломы сразу, – предложил Ффлеуддур, – а пока ты будешь смотреть свой пророческий сон, остальные посидят и подумают. Таким образом, все головы будут в работе. Но, скажу по чести, фибулу Адаона надо было бы иметь мне. Спать? Мне не нужно было бы повторять это дважды. Я так зверски устал, что готов уснуть как убитый сию же минуту.

Вздохнув, Тарен стал устраиваться на жидкой подстилке. Вдруг в сарай влетел дрожащий, с широко раскрытыми глазами Гурги. Он был так возбужден, что поначалу мог лишь пыхтеть и размахивать руками. Тарен вскочил на ноги.

– Что случилось? – закричал он.

Гурги закивал в сторону курятника, и друзья поспешили за ним. Пришедший в необыкновенное возбуждение Гурги привел их в потрескавшийся глиняный домик и в страхе отскочил назад. Он лишь тыкал пальцем в дальний угол. Здесь в ворохе соломы стоял Котел!

Он был бокастым, черным и величиной в половину человеческого роста. Он словно бы разинул круглую свою пасть, готовый поместить в себя человеческое тело. Края отверстия были выщерблены и побиты, а бока потерты, в рубцах и царапинах. Вся поверхность Котла была как бы изъедена темными ржавыми пятнами, однако Тарен догадывался, что это вовсе не ржавчина. Треснувшую толстую ручку Котла скрепляла железная полоса. С обоих боков вдобавок торчали два железных кольца, похожие на звенья огромной цепи. Хоть Котел и был чугунным, но казался живым, источающим грозное, древнее зло. Сквозной ветерок заиграл в отверстии, и тут же в чреве Котла что-то заворчало, забормотало, будто ожили там забытые голоса замученных мертвецов.

– Это и есть Черный Крохан, – прошептал Тарен. Трепетный страх охватил его. Он хорошо понимал ужас Гурги, потому что даже вид Котла обливал холодом сердце. Тарен отвернулся, не осмеливаясь взглянуть еще раз на чугунное чудовище.

Ффлеуддур побледнел. А Эйлонви, словно пытаясь сдержать крик ужаса и отвращения, прижала ладошку ко рту. Гурги забился в угол, его сотрясала крупная дрожь. Он не радовался, что нашел Котел, не издавал победных криков, только все глубже зарывался в солому, желая сделаться крохотным, исчезнуть совсем.

– Да, это, кажется, он, – с трудом разлепляя губы, проговорил Ффлеуддур. – Но может быть, – с надеждой добавил бард, – это и не тот Котел. Они ведь сказали, что у них целая куча котлов. Как бы нам не ошибиться.

– Это Крохан, – уверенно сказал Тарен, – Я видел сон о нем. Да и без всяких снов узнал бы его, потому что чувствую, как он источает зло.

– Я тоже, – прошептала Эйлонви. – Он полон смерти и страдания. Теперь я понимаю, почему Гвидион хочет уничтожить его. – Она обернулась к Тарену. – Ты был прав, бросившись без промедления на его поиски. – Она снова содрогнулась. – Беру назад все гадкие слова, что я тебе говорила прежде. Крохан нужно уничтожить как можно скорее.

– Да, – вздохнул Ффлеуддур, – полагаю, что это все-таки Крохан. И почему он не маленький котелок? Будет немало возни с этим уродливым, неповоротливым чудовищем. И все же, – он снова вздохнул, – придется его утащить. Давайте сделаем это сейчас же! – вдруг воодушевился он. – Ффлам никогда не колеблется!

– Нет! – вскричал Тарен, удерживая рукой расхрабрившегося барда. – Нам нельзя уносить его днем. И не стоит оставаться здесь дольше, иначе колдуньи догадаются, что мы его нашли. Дождемся ночи и с помощью лошадей вытащим его отсюда. Теперь же нам лучше вернуться в сарай и вести себя так, будто ничего не произошло.

Они быстро убрались в сарай. Оказавшись вдали от Крохана, Гурги приободрился.

– Хитрый Гурги нашел его! – принялся он, как обычно, расхваливать себя. – О да! Он всегда находит то, что потерялось! Он нашел поросюшку, а теперь добрался до этой кошмарки для варки. Добрый хозяин наградит скромного Гурги?

При этом он все же ежился и морщился от страха. Тарен потрепал Гурги по плечу, успокаивая его.

– Да, дружище, – сказал он, – ты помогал нам не раз. Но я и помыслить не мог, что они прячут грозный Крохан в пустом курятнике под кучей гнилой соломы. – Он с сомнением покачал головой. – Боюсь, что здесь что-то не так.

– Ничего странного, – сказал бард. – Они поступили очень умно и хитро: затолкали Котел в самое неподходящее место. Они понимали, что никто и не подумает искать его в заброшенном курятнике.

– Возможно, – согласился Тарен. – Но возможно и другое. – Он нахмурился. – Вдруг они хотели, чтобы мы его нашли?

Наконец путники попытались заснуть, зная, какая трудная и опасная ночь им предстоит. Ффлеуддур и Гурги уснули мгновенно. Эйлонви свернулась калачиком, укутанная плащом и наваленной сверху кучей соломы. Тарен был настолько встревожен и обеспокоен, что и глаз не мог сомкнуть. Он молча сидел у стены сарая. В руках он держал толстую веревку, которую нашел в своей дорожной сумке. Они решили подвесить Котел между двух лошадей и попытаться переправиться через Болота, а потом найти укромное место, где и уничтожить Крохан.

Хижина не подавала никаких признаков жизни. Однако с наступлением ночи в окне неожиданно замерцало пламя свечи. Тарен тихо поднялся и украдкой выскользнул из сарая. Он подошел к хижине и, укрывшись в тени, приник к маленькому окошку. Мгновение он стоял окаменевший, пораженный увиденным. Затем повернулся и без оглядки кинулся назад.

– Я видел их там, в хижине! – зашептал он, растолкав Ффлеуддура и Гурги. – Они совсем не похожи на себя прежних!

– Что? – спросонья спросила Эйлонви, услышав их шепот. – Может, ты заблудился и заглянул не в ту хижину?

– Ничего подобного, – возразил Тарен – А если не веришь, иди и посмотри сама. Они изменились. Их по-прежнему трое, но они другие. Одна из них чесала шерсть, другая – пряла, а третья – ткала.

– Ну и что? – пожал плечами бард. – Развлекаются старушки, не так уж много занятий по вечерам среди унылых болот.

– Я должна пойти поглядеть сама, – объявила Эйлонви. – Ничего странного в том, что они ткут-прядут. Но как они могли измениться? Этого я не представляю.

Тарен пошел впереди, остальные прокрались следом и с опаской приникли к окну. Как и сказал Тарен, три фигуры склонились над своим рукодельем. Но ни одна из них даже не напоминала Ордду, Орвен и Оргох.

– Они красивые, – прошептала Эйлонви.

– Я слышал, что ведьмы частенько оборачиваются красивыми девушками, – пробормотал бард. – Но никогда не слыхал, чтобы, наоборот, молодые девушки рядились под старых ведьм. Это странно. Такого просто не может быть. И это мне как раз и не нравится. Не лучше ли нам подхватить Котел и поскорее убраться восвояси?

– Я не знаю, кто они, – сказал Тарен, – но подозреваю, что они еще более могущественны, чем мы думали. Боюсь, мы здорово влипли. Знать бы, во что! Да, согласен, мы должны взять Котел как можно скорей. Только надо подождать, пока они уснут.

– Если они вообще спят, – засомневался бард. – Теперь, после того, что я видел, меня не удивит, даже если они будут всю ночь висеть под потолком вверх ногами, как летучие мыши.

Время шло. И Тарен уже начал подумывать, что бард прав и колдуньи никогда не уснут. Друзья по очереди наблюдали за тем, что происходит в хижине. И только на рассвете свеча наконец погасла. Не доверяя тишине, Тарен все медлил. Вскоре из хижины раздался переливчатый храп.

– Они, должно быть, вновь приняли свой прежний вид, – сказал бард. – Не могу представить, чтобы юные девы так храпели. Нет, это определенно Оргох. Этот храп я узнаю везде и всегда.

В мареве раннего рассвета они заспешили к курятнику. Здесь Эйлонви рискнула зажечь свой шар.

– Теперь скорей, – сказал Тарен, берясь за ручку Котла – Ффлеуддур и Эйлонви, хватайтесь за эти кольца. Гурги будет подпирать с другой стороны. Мы вытащим его отсюда и подвесим между лошадьми. Готовы? Тянем все вместе!

Они разом рванули и тут же повалились на землю. Котел не сдвинулся с места.

– Он тяжелее, чем я думал, – крякнул Тарен. – Попробуем еще. – Он попытался перехватить ручку поудобнее, но не смог – ладони прилипли. В запале он рванул еще раз. Тщетно!

– Кажется, не я ухватился за Котел, а он меня схватил, – пробормотал бард.

– И со мной то же! – простонала Эйлонви, безуспешно пытаясь оторвать руки от Котла.

– И Гурги поймали! – завыл испуганный Гурги. – О, горе! Он не может двинуться!

В отчаянии они дергались, вертелись, извивались, борясь с безмолвным чугунным врагом. Тарен бился, выворачивался, пока, обессиленный, не рухнул на пол. Эйлонви обвисла в изнеможении, а руки ее словно бы приросли к железному кольцу. Напрягшись, Тарен еще раз попытался вырваться. Черный Крохан не отпускал.

Вдруг в дверном проеме возникла маленькая фигурка в ночной рубашке.

– Это Ордду! – вскричал бард. – Теперь уж точно нас превратят в жаб.