Текст книги "Мы встретимся снова. Мифомистика 21 века"

Этот юноша с красивого корабля, как сон со всем этим связан? – спрашивала она и не находила ответа. И какое-то странное озарение снизошло к ней.

– Гела, ты не знаешь, как зовут предводителя наших гостей? – спросила она, словно о чем-то догадавшись.

– Кажется, его называли Ясон.

– Нет, нет, – яростно воскликнула она, – это не может быть, так не бывает.

4 ЯВЛЕНИЕ ГЕРОЯ. ВЫБОР

Уже несколько дней стояли корабли эллинов в их порту. Несколько дней царь Этт только и делал, что издевался над ними и намекал на то, что никогда не видать им Золотого руна.

Она знала, как только ей надоест эта игра (а греки оказались на редкость упрямы) он под каким – то предлогом от них отделался, и не будет слишком разборчив в средствах – отец всегда был жесток и несправедлив, а они слишком долго испытывали его терпение. Но за это она и любила его, и гордилась им. Сила – власть и гордость – вот те качества, которые необходимы любому мужчине, а тем более царю. Но сейчас все становилось слишком серьезно и грозило бедой. И смерть близка для красивых и упрямых людей, один из которых их герой. А по предсказанию он должен был стать ее мужем. Но это невозможно. В этой книге что-то очень сильно напутано. Она точно знала, что такого не может быть, но тогда почему все время избегала встречи с ним, боялась взглянуть на него? Это она-то царевна и самая могущественная волшебница. Но как бы могущественна она не была, она понимала, что богиня, владевшая ее душой, значительно сильнее ее самой, а они непременно выполнят то, что задумали, потому что, скорее всего им и на самом деле нельзя возвращаться домой без этого руна. Но пока Медея сопротивлялась, не желая поддаваться таким адским искушениям.

Уединенное место среди скал на долгое время стало любимым ее приютом. С утра она уходила туда и будто шахматные фигуры, двигала эти скалы, развлекалась, и ей это казалось любимой забавой. И как можно было не позабавиться, когда какой-нибудь путник, оказавшийся здесь и знавший эти места, видит вдруг, что не все находится на месте. Он почти уверен, что на пути не должно быть никакой скалы, а она возвышается, стоит, словно ее здесь поставили.

Только на закате выходила Медея из своего укрытия и неизменно смотрела, не ушли ли прочь корабли греков. Но они все время стояли на том же самом месте. Она почти не интересовалась тем, что происходило во дворце, будто это не должно было ее касаться, и несколько дней этого Незнакомца не видела. Вероятно, он был где-то рядом, но на глаза ей не попадался, хотя Гела говорила, что он спрашивал о ней.

– Нет, сердито говорила она, – не говори ему ничего, я не хочу его видеть.

Даже служанке такой отпор казался подозрительным, но она ничего не могла возражать ей

– Но почему, они так милы и обходительны, – напоминала она своей царевне. Медея все это время оставалась, непреклонна, Говорить с ней о Язоне было бесполезно. А она сама уже поддалась его обаянию и сожалела о том, что он погибнет от рук их сурового царя, такой молодой и красивый, и помочь ему будет невозможно. Но неужели какое-то руно стоит человеческой жизни, и, скорее всего не одной?

Они встретились на следующее утро. В очень ранний час, когда Медея надеялась, что ей удастся незаметно ускользнуть из дворца, она выбежала в сад и обратила свое лицо к восходящему солнцу, пытаясь угадать, что ждет ее нынче. Она почувствовала, что за ней кто-то следит. И незнакомец был так близко, что до него можно было рукой дотянуться. Но кто из безумцев посмел нарушить покой царевны. Он либо потерял страх, или не имел его вовсе. Помешать ей на рассвете общаться с духами и божествами не мог тот, кто хоть немного ценит собственную жизнь.

Зло и насмешливо взглянула она на смельчака и готова была превратить его в лягушку или кузнечика. Но, еще не взглянув на него, она уже знала, что это был Язон. Это он встал раньше всех и вышел полюбоваться рассветом. А может быть, он случайно хотел столкнуться с ней. Она не знала этого наверняка и не пыталась угадать, коли это совершилось. Встреча, которой она не желала и старалась избежать, все-таки состоялась. И это не могло обрадовать Медею.

Он стоял перед ней, такой высокий и такой сильный и улыбался, хотя и во взгляде ее и во всех движениях было столько вызова и злости, что их хватило бы, наверное, чтобы свалить быка, но он не обращал на это никакого внимания.

Медея развернулась и пошла прочь. Она не произносила не единого слова, хотя и не могла оставаться равнодушной.

– Интересно, это и есть человек, который должен стать моим мужем по предсказаниям. Но этого не может быть, его жизнь висит на волоске. Хотя он и улыбается, но не может знать об опасности, которая его подстерегает. А может он презирает ее? Но ему от нее не уйти – она это точно знала.

В этот день она больше не думала о Язоне. Она купалась в маленькой горной речке, вода в которой была всегда очень холодной. Но это ее только возбуждало и радовало. Она заставляла птиц комом лететь к земле и разбиваться, лишая их чувств. Ни одна из них перед ней не устояла. Она спокойно позвала барса. И он стоял перед ней на задних лапах, как котенок. И только на несколько мгновений ей снова показалось, что она не одна, что кто-то следит за ней, но она не обратила на это особого внимания. Она казалась свободной и веселой, могла повелевать и радоваться своей безграничной власти над этим миром.

И только когда она приблизилась к дворцу, лицо незнакомца снова мелькнуло в ее сознании. Она помнила все черты его до последнего штриха, будто видела и знала его все эти годы.

Это должно завершиться в ближайшее время. А может быть мне помочь ему, раз он так настойчив, ведь не так уж необходимо отцу это золотое руно. Он упирается скорее из-за гордости и честолюбия, а если Язон проделал такой долгий путь полный опасности и лишений, может быть, стоило ему все это и отдать, конечно, за определенную плату. Они уедут навсегда, она снова будет жить в мире и ладу с собой, – уговаривала себя Медея.

Но волшебница себя обманывала, никакого мира и лада больше быть не могло. Отец никогда не просит ее предательства, он отречется от нее раз и навсегда. Он прогонит ее, а пришельцам не будет до нее никакого дела. Она не может так рисковать, она не должна этого делать. Но этот парень так хорош, если он падет от вероломства ее отца, разве она простит себе потом это? А разве мало их, смелых, молодых и отважных уже беседуют с Богами в царстве теней по его милости. Она не задумывалась об этом прежде, но Язона было жаль, и самое главное – она еще могла его спасти.

Но как он может так бесцеремонно вторгаться в ее жизнь и требовать от нее чего-то. Хотя, если быть честной, он от нее и не требовал ничего особенного. А она потом не простит себя того, что могла, но не спасла его от смерти.

Но тучи сгущались очень быстро. В тот вечер, когда Медея уже лежала в постели, прибежала ее сестра, испуганная и подавленная.

– Там что-то происходит, – выпалила она, – ты должна вмешаться. Я слышала, что отец поставил им какие-то особенные условия. Они все погибнут, если ты не поможешь им, – словно бы заколдованная, твердила она.

Медея старалась сохранить спокойствие. Но она понимала, что завтра на их земле разыграется трагедия. И тогда уже будет поздно. Никакие волшебные травы, ничто не воскресит его. Сестра все еще не уходила. И она понимала, что должна на что-то решиться.

– Веди его сюда. Его зовут Язон.

5 ЗАГОВОР ОБРЕЧЕННЫХ

Девица уже исчезла, обрадованная, а ей оставалось только ждать их возвращения. Она еще не сознавала, что сделала и чем это может закончиться. В таких случаях не стоит задумываться, либо прыгать в холодную воду, либо уходить подальше и забыть обо всем. И тогда все запутается, она ничего не сможет для себя решить.

Она еще могла отступить и от всего отказаться в тот миг, пока этот человек не шагнул в ее комнату и не завладел окончательно ее душой. Если он войдет, то в один миг все решится, и она уже не сможет отступить.

Она была готова сбежать, но в коридоре раздались едва слышные осторожные шаги, дверь распахнулась очень осторожно.

Он стоял на пороге ее покоев, никто в этом мире не знал, что Язон был у нее. Он молчал, кажется, забыл, зачем он тут появился. Язон был очарователен и очарован. А потом он поспешно стал говорить о том, что должен сделать. Она прекрасно знала, чего потребует от него отец, и знала, как он должен все это сделать.

Он слушал ее очень внимательно, кажется, все запомнил. Медея взглянула на него с вызовом. Он был не только красив и силен, но еще и умен, что очень важно.

– А теперь уходи, пусть ни одна живая душа не узнает, что ты был здесь, и я тебе помогала.

№№№№

Медея хорошо понимала, что произошло. Как только бесшумно закрылась за ними дверь. Она все поняла, но было поздно. Ничего невозможно сделать.

«Господи, что же я наделала, – иступлено шептала она, – и что теперь будет?»

Об этом лучше было не помнить вовсе. Но она не могла не думать. И хорошо понимала волшебница, что произошло что-то ужасное. И Зевс в своей колеснице уже мчался к ней навстречу. Он должен был поразить ее стрелой молнии. Но она даже не сожалела об этом, и не думала о том, что было совершено ею. Случилось только то, что случилось, нет ни желания, ни сил что-то изменять.

Отец узнает или догадается об этом немного позднее, когда они исполнят все невыполнимые его задания, перехитрят его и уедут с богатой добычей, а он будет гадать о том, как такое могло случиться. В тот день, она, узнав о его приближении и скорой расправе примет яд, и покинет этот мир. Вот тогда все и разрешится. Но уход – разве это выход из положения? А как же Греция, которая должна быть у ее ног? О, как хотелось ей хотя бы взглянуть на эту сказочную страну. Она станет там самой прекрасной и самой могущественной царицей.

Ей показалось, что Язон любит ее, что он уже успел влюбиться, хотя они еще и двух слов не сказали друг другу. И, скорее всего она просто заблуждается. Хотя мужчины не способны притворятся. Медея, как и любая женщина, готова была обманываться.

Все перепуталось в ее сознании, все сбилось в один сплошной комок. Она больше ничего не понимала.

6 РЕШЕНИЕ О БЕГСТВЕ

Медея решила все бросить и убежать. Она ни о чем не задумывалась в тот миг. Все свершилось. Наступил момент, когда она не могла и не хотела больше тут оставаться. Она понимала, что невозможно исправить того, что при ее помощи натворил Язон. Но красавец – грек был спасен, ему больше ничего не грозило. Но на душе ее было очень тяжело, потому что она воевала с собой и с собственным отцом. Она его предала ради чужестранца, и никогда не сможет после всего оставаться с ним рядом. Но еще больше ее испугало то, что она была по-настоящему влюблена. И ради него она готова была разрушить свой собственный мир – вот что такое любовь, которой наградили ее всемогущие боги. Хотя, впрочем, они и сами от нее страдали не меньше. Но ведь отцу ее ничего не грозило. Если бы они хотели убить его, она бросилась бы его защищать так же, как Язона.

Позор? Но что такое позор рядом со смертью и уничтожением. Пройдет время, боль утихнет, и он обо всем позабудет. Он поймет ее, может быть, даже простит, но она смогла спасти Язона – это главное.

В жизни всегда приходится выбирать и чем-то жертвовать. И она – гордая, непреступная, насмешливая Медея, выбрала вопреки всему любовь. Для всех, даже для нее самой это оказалось полной неожиданностью. Она знала, что еще не поздно отправиться к отцу и обо всем ему рассказать. Она снова и снова подходила к двери и останавливалась перед нею. Она убедилась в том, что не сможет этого сделать, долгу она сразу и безоговорочно предпочла любовь, с нею и останется навсегда. И этот выбор поднимает ее в небеса и бросает в бездну. Она спокойно и достойно приняла свою гибель. Она помнила то утро, когда надела лучшие наряды и отправилась в храм к своей богине. Там было тихо и светло. Никакого наказания не последовало. Все было светло и торжественно, казалось, что весь мир был на ее стороне.

– Но неужели я поступила правильно? Так вот о чем тогда твердила Цирцея. Но я женщина, полюбившая в первый и последний раз, а любовь многое оправдывает. Она еще долго оставалась в храме, а потом отправилась на помощь чужестранцу. Они не справятся без нее. Она почти уверена была в том, что больше не вернется в свой дом, она сожгла мосты, с ним связывающие. Не слишком ли велика жертва? – снова и снова спрашивала себя Медея.

По дороге ее догнала сестра и радостно сообщила, что им все удалось, Язон уже собрался за руном. Да, конечно, она должна быть с ними. Это она должна усыпить дракона особенным заклятием.

Все происходило стремительно. Она не могла о чем-то думать, испытывать какие-то чувства. Язон любовался и восхищался ею, но в важном и опасном деле от него было немного толку. Зато она все делала точно и верно. Он будет ей за это благодарен, и будет гордиться ею. Они вернулись в Колхиду только за тем, чтобы забрать остальных спутников, поджидавших их возвращения.

Грек уговаривал ее отправиться с ними и дальше. Она порадовалась этому. И не стала особенно раздумывать. Она понимала, что дома ее никто не ждет больше. Они оставались вместе. Герой больше не спускался на берег. И она понимала, что там на каждом шагу поджидают опасности.

– Прощай, – прошептала она еле слышно всему, что ей было дорого и мило в этом мире. Она не думала о том, что отец может догнать и убить ее, потому что этого не было написано у нее на роду. В этот момент отец еще и не догадывался о том, что она задумала. Но Колхида растворялась и исчезала. Впереди была неизвестность, неведомый ей мир таил и радости и беды, но там она останется совсем одна. Язон был горд тем, что сумел украсть не только Золотое руно, но и дочь царя, тем более что у него самого царства еще не было и может быть не будет никогда. Правда, об этом он думать пока не хотел.

Факел сорвался с кормы, упал в воду и погас. Это было плохим знаком, но разве есть в мире такой знак, который остановит Медею? Его крепкие и сильные руки так нежно обнимали ее. Он радовался как ребенок тому, что они оставались вместе. Они давали клятву, убеждали ее в том, что никогда не забудут того, что она для них сделала.

Пока волшебница ни о чем не жалела. Пусть ее считают вероломной и коварной дочерью, но она преданная и любящая жена. Женщине всегда приходится выбирать между отцом и мужем. И не ее вина в том, что эти двое вынуждены враждовать. Она выбрала любовь. И не могло быть для нее иного выбора.

Она в глубине души знала, что все переменится, она заплатит за предательство. И богини возмездия настигнут ее.

Она рассказывала Язону о сне, который видела накануне. Она видела себя царицей в Греции.

– Да. Конечно, – подтвердил он, думая о том, что она одна из самых могущественных волшебниц, и она получит царство и сделает его царем. С ее помощью он всегда будет побеждать всех своих врагов. Это вдохновляло и радовало его. Да и как он мог ее не любить? К тому же, она очаровательна, хотя и диковата. Но Греция склонит перед ней свои колени. Какими радужными были его мечтания в тот летний, солнечный день.

№№№№

Наступил рассвет новой ее жизни. Она проснулась в объятиях Язона. И поняла, что счастлива, да так, как никогда не бывала раньше.

Они по-прежнему двигались в неизвестность. Она не могла трезво оценить всего, что с ней произошло и того, кто был с нею рядом. И только предчувствие беды вдруг врывалось в ее душу и больно сжимало ее. Она старалась не обращать на них внимания. Снова вспомнились слова тетушки о том, как много она принесет всем несчастий. Но темные помыслы тонули в морской пучине. Она любовалась мужчиной, которого подарила ей судьба. Он тоже пробудился и сразу потянулся к ней, обнял, поцеловал. И она чувствовала себя самой желанной и самой счастливой в мире. В самые тяжелые минуты, она так часто вспоминала это утро, и все пыталась припомнить, когда и как это начиналось.

Но были ли эти светлые дни. Не обманывала ли она себя с самого начала? И с течением времени она больше не верила в это.

№№№№№№

Медея отправлялась в Грецию, в мир, о котором она столько мечтала, ради которого всем пожертвовала. Ричард отправился в Австралию – эту страну он не знал и не любил. Но она должна была стать его спасением и приютом, местом его вечного изгнания. Сколько героев во все времена бороздили моря и океаны, гоняясь за иллюзорным счастьем, спасаясь от горестей и бед, которые их окружали со всех сторон.

Они, скорее всего не ведали о том, что их ждет, с чем им еще придется столкнуться, чем придется пожертвовать. Море увлекало, уводило, успокаивало. А потом, когда все казалось далеким и недоступным, вдруг что-то менялось в душах их, и несчастье оборачивалось счастьем и великой радостью, а горе казалось не таким безнадежным. Но чтобы произошло это, должно пройти какое-то время. Уже на борту корабля Ричард думал о том, что хотя бегство и не спасение, но ничего другого ему не остается.

Россыпь звезд на небе напоминала о том, что этот мир вечен, а человек, только песчинка в мироздании. Он исчезнет незаметно, когда придет его срок. Совсем другие люди будут плыть навстречу своей любви, или страдать из-за разлуки с ними, может быть вечной разлуки.

Он, не отрываясь, смотрел на звезды, и убеждал себя в том, что жизнь все-таки прекрасна и неповторима, и стоит жить и любить.

7 ПУТЕШЕСТВИЕ В НЕИЗВЕСНОСТЬ

Слезы появились в глазах Медеи. В душе было что-то такое, с чем она не могла справиться. Но в тот момент Язон появился рядом.

– Не грусти, дорогая, Греция уже рядом. Нашу любовь ничто не разрушит, она сильнее смерти.

Ее возлюбленный был красноречив, и ее странно согревали эти слова и заверения его. Но призраки недавнего прошлого все-таки преследовали ее. Она усыпила Дракона, заставив служить себе бога сна. Она смирила бурю на море, она уничтожила огнедышащих быков, и воинов, родившихся из зубов драконов. Язон только следовал ее советам, ничего бы он не смог без нее сделать. Сознавать это было тяжело, груз на душе ее казался невыносимым. Но назад, на родину, брошенную к ногам чужестранца, дороги ей не было. И надо было как-то жить дальше. Пробуждение ее было тяжелы, даже любовь не могла скрасить всех потерь. То, что скрывает непроглядная тьма, обнажается при дневном свете, тогда трудно со всем этим справиться.

Но вдруг волшебница ясно почувствовала, что тревоги ее не в прошлом, а в грядущем. Она прекрасно знала своего отца. То, что промелькнуло, как смутная догадка, стало почти реальностью со временем. Он отомстит самым жутким образом. Не успокоится, пока не отомстит.

Она родилась в стране варваров – жестоких и безрассудных завоевателей. Они никому, и никогда не простят предательства. Но для нее то, что вчера было родным, теперь стало чужим и далеким. Она хорошо помнила слова Кирки о том, что разум отступит перед страстями. Но тогда она ни одному ее слову не поверила. А она – то наивно думала о том, что знала все, и никаких тайн для нее не существовало. Но дурные предчувствия и в самые светлые дни не отступали. Она знала, что не бывает счастья светлого и безоблачного, особенно если все начинается с вероломного предательства. Он сказал, что ничто кроме смерти не разлучит их. Значит, единственное, чего ей следует бояться – смерти. Но пока они живы, она уберет с их пути любые преграды. На смену недоверию и терзаниям в один миг пришла решимость. Назад пути не было, не стоит об этом и думать.

Факел любви и страсти не погаснет в ее душе. Он будет пылать как можно дольше. Она проводила все ночи в объятиях сильного и отважного вождя. Она отдаст жизнь за него и за свое счастья, и ничего менять не собиралась. Впереди было великое счастье и безмерная радость.

– Медея, опомнись, – услышала она голос где-то рядом, – счастье только короткий миг, оно оборвется даже быстрее, чем тебе кажется. Оглянуться не успеешь, оно исчезнет бесследно.

– Так было с другими, у меня все будет иначе, мы так любим друг друга, нас столько связывает. Нет в мире силы, способной разрушить его.

– Но кроме любви в мире есть и другие ценности.

– Нет ничего важнее любви и быть не может, – упрямо твердила она. – Я и сама недавно смеялась над чувствами, но теперь понимаю, какой это дар, как много он значит для меня. Только ради любви я готова принести любые жертвы.

Она победила, голос совести смолк навсегда, а может только на короткий срок. Наступил момент, когда наивная и упрямая девушка превратилась в верную жену – такой она себе нравилась еще больше. Она с недоумением думала о том, что могла тогда помедлить, изменить свое решение и навсегда остаться в своей Колхиде, несчастной, нелюбящей, нелюбимой.

Но Богиня бы не допустила такого. Только тревога и дурные предчувствия никак не давали ей покоя. Что же тогда заставляло так сжиматься ее сердце?

Но она не позволит одолеть себя, для этого у нее дар богов – магия, и она сумеет ею воспользоваться.

№№№№№

А тревоги были не напрасными. Около берега, к которому они держали путь, их поджидало воинство ее отца. Колхидцы томились в бездействии и были готовы к схватке с аргонавтами. Первым среди всех она различила своего брата.

Медея побледнела, всматриваясь в то, что происходило рядом. Значит, все завершится, не успев еще и начаться? А она беспечно размечталась о счастье. Отец велел привести ее живой или мертвой, они расправятся в два счета и с Язоном, вернут назад то, что было украдено. За ночь блаженства она должна заплатить ценой великих мук. В один комок сжалось ее сердце. Ни о чем больше она не могла и не хотела думать.

Она размышляла только о том, что они обречены. Она забыла даже о чудесных своих талантах. Язон все время смотрел на берег и не подавал вида, хотя он понимал, что, скорее всего, им придется вернуть завоеванное и сложить здесь свои головы. Ее немного успокоило то, что он казался сильным, вроде бы мужество ему не изменило. Но почему он так спокоен? Страх ему неведом или с ней рядом он не знает никаких тревог? Он не мог не помнить, какие чудеса она вытворяла совсем недавно. Но как бы храбр и отважен он не был, без ее колдовства они бессильны, она знала, что надо идти до конца и на этот раз она не оставит его. Но сражаться придется против своих, на той стороне ее брат. И она пошла против них.

Язон выжидал. Он не хотел предпринимать опрометчивых шагов.

Корабли стремительно летели навстречу опасности. Он даже не пытался остановить их. Они не должны понять, что он чего-то боится. И когда гордые греки боялись варваров. Лучше смерть на миру, чем трусость на глазах у варваров. Но пока о смерти не было речи. Она не чувствовала ее приближения. А может, он просто слишком самоуверен. Это не так уж плохо для воина.

Хотя ему не хотелось даже себе в том признаваться, но он должен был положиться на женщину, его показное мужество должно было заставить ее сделать то, что было противно естеству. Но она спасет его еще раз и спасет свою любовь, ради того, чтобы стать царицей, и не в варварской Колхиде, а в прекрасной, величественной Греции.

8. БЕЗРАССУДНОЕ КОВАРСТВО

Язон ждал с надеждой. Счастье их и жизнь сама зависела от нее одной. Это она безрассудно ринулась в сражение против брата своего, хорошо понимая, что как бы огромна не была его армия, без предводителя, без Аспира, она мало что значит. От этой догадки у нее странно заныло в груди. Но действовать надо сейчас, не теряя ни минуты, совсем скоро будет поздно. И тогда останется проклинать небо, себя и богов за сомнения и промедления. После того, когда она уже так много сделала, осталась малость, хотя об этой малости страшно и подумать. Она должна была уничтожить предводителя, их вожака, тогда они спасены. О том, что это был ее брат, Медея старалась не думать. Это был враг, который не посчитается ни с чем, и будет рад видеть ее муки и смерть саму.

Время неслось стремительно. Она должна была действовать, если уже не поздно.

– Отправь к вождю послов, пусть они скажут ему, что я сама буду говорить с ним на острове. Он не может отказать мне, пусть будет благоразумен.

– Ты поедешь одна? – невольно воскликнул Язон.

В тот момент он не знал, что ему делать и как поступить дальше, когда лодка с посланниками их уже отчалила от берега.

– Ты и пара твоих надежных людей будет там, я не смогу сделать этого одна. Она пристально взглянула на возлюбленного. Он понимал, что она останется с тем, кто будет сильнее, и хотя у него пока не было причины ей не доверять, но что если она просто отдаст его на растерзание, чтобы как-то оправдаться перед отцом и братом. Он давно про себя искал ответа на вопрос: женщина ли перед ним или сам Дьявол в женском одеянии. Но до сих пор, слушая ее советы, он побеждал, и стоит идти до конца, если он проиграет с ней, то без нее – тем более. Лодка, отделившись от корабля, направилась к необитаемому до сих пор острову. На корме сидела только Медея, остальные скрылись на дне. В полумраке ничего нельзя было различить.

№№№№

Остров казался пустынным. Они легко спрятались за уступами. Она прохаживалась по берегу, прикидывая, что нужно сделать, если брат решит применить силу. Но это вряд ли, он силен физически, но доверчив, и никогда не решился бы ее обманывать. Это должно сослужить им хорошую службу и спасти их от неминуемой смерти.

Она, как и прежде, быстро принимала решение и ни о чем не задумывалась. От этого зависело ее счастье, ее грядущее. Все это по его воле могло исчезнуть, и она окажется в аду. Брат вернется домой победителем, ее проклянут и навсегда забудут. Она была источником всех их бед, или просто пламенно влюбленной женщиной. Об этом она успела подумать перед тем, как в последний раз взглянуть в глаза Смерти. А что, если он не согласится с ней встретиться? Если Боги не на ее стороне? У них нет особенных причин для того, чтобы ей помогать. Но показалась лодка, на которой тоже был один человек. И даже в полумраке она и видела и чувствовала, что это был ее брат. Лодка причалила, и он легко ступил на берег. Он шел легко и насмешливо. В полутьме она залюбовалась им, и забыла о последних событиях, словно бы он решил навестить ее. Он был хорош – ловок и силен. Жаль, что отец его впутал во все это.

– Что ты хотела от меня, подлая, – спросил он, чувствуя свою правоту.

Он взглянул на нее смело и прямо.

– Подлая, – повторила она, – а где ты был, когда они схватили меня. Когда они заставили меня все это сделать, ты со своими девицами развлекался, тебе не было до меня дела. Сколько я звала тебя, сколько молила о помощи, сколько раз слуг своих к тебе посылала, но ты явился только сейчас, не слишком ли поздно, братец мой милый. Целой войско собрал против сестры своей, опозоренной, подвергнутой насилию, – в голосе Медеи звучала тоска и скорбь, так что юноша невольно заколебался, и не было больше следа от его превосходства. И на самом деле тогда он оставался со своей возлюбленной в одном из дворцов отца, и не интересовался тем, что у царя творилось. Отец сам со всем спокойно справится, – думал он, уверенный в своей правоте. Он хвастался тем, что слуги отца его там никогда не отыщут. И это была чистая правда. Разве было ему дело до его сестры.

– Что ты хочешь от меня? – спросил он, понимая, что, несмотря на гнев отца, постарается ее защитить, если она захочет с ним вернуться назад.

Язон, слышавший ее речь, гадал, как же она поступит, и что она от брата потребовать хочет. Он уже убедился в том, насколько его возлюбленная непредсказуема.

– Я хочу вернуться домой, – голос ее прозвучал громко и отчетливо на пустом острове., – я сама отомщу насильникам – чужеземцам и верну награбленное домой. Но ты все должен объяснить отцу, меня он не станет слушать, а тебе поверит.

– Хорошо, я исполню все, что ты хочешь, – согласился он, – и тени его гнева не оставалось больше в душе.

Он не заметил движения за спиной Медеи. И только когда две тени метнулись к нему, он вздрогнул, и взглянул на нее широко открытыми глазами, словно все еще не верил в то, что она так сможет с ним поступить

– Проклятая, – во второй раз прошептал он. Но клинок Язона уже вонзился в его сердце, и он рухнул на землю, словно подкошенный.

Медея в тот же миг отвернулась, она не хотела на это смотреть, не могла этого видеть, как не убеждала себя, в том, что им грозила смертельная опасности, и они просто защищались, но червь сомнения терзал ее душу. Все оказалось тяжелее, чем она полагала. Она повернулась, когда он бездыханный, уже лежал на земле. Она заметила кровь на своей одежде и невольно пронзительно вскрикнула. Это был знак того, что и на ней навсегда останется след этого преступления. Никогда не смыть ей кровь брата – это она точно понимала. Она опустилась перед ним и поцеловала его холодный лоб.

– Прости меня, мы встретимся в другом мире, и я расскажу тебе, как сильно его люблю, прости, из вас двоих мне пришлось выбрать его, но ты сам в этом повинен.

Язон подошел к ней и сказал о том, что им надо торопиться, до рассвета добраться до своего корабля, чтобы не видели те, кто пришли сюда вместе с ним.

– Они нагрянут сюда, тогда все наши жертвы будут напрасны, – тихо говорил он, словно убитый мог их услышать. Она и сама все хорошо понимала.

– Его нужно похоронить, – прошептала она

– Его похоронят воины, – твердо произнес Язон.

Всю дорогу они плыли, не произнеся больше не одного слова. Это была почти полная победа, вряд ли еще что-то могло им угрожать. Но не только радоваться, даже говорить о ней не хотелось, так погано было на душе.

– Я не убивала его, не убивала, – твердила Медея, стараясь в этом убедить себя саму, – я подлая, коварная, но не убийца. Наверное, в тот момент она лишилась чувств, потому что небо со всеми звездами на нее тут же обрушилось. Кто-то склонился перед нею. Сначала ей показалось, что это был ее брат, но, приглядевшись, она поняла, что это ее возлюбленный. Она сделала свой выбор.

Тезей оставил Ариадну, после того, как они благополучно уплыли прочь. Почему эта мысль первой предательски резанула ее сознание. На нее лили воду, она была соленой.

– Кровь, – едва слышно говорила Медея, – кровь брата, как же я люблю тебя, если настолько обезумела.

– Подумай, что бы он сделал с тобой, – твердил Язон. Они перебрались уже на корабль, но она не могла понять, как это случилось.

– Мы отбились от них, у них паника, нет вождя, и они не знают, что делать, – говорил он, когда она пробудилась через какой-то срок. Он склонился и поцеловал ее. Сначала она противилась этому, но потом прильнула к нему, и решила забыть обо всем на свете. Она была в объятиях своего любимого.