Текст книги "Исповедь социопата. Жить без совести и сожалений"

М. Томас
Исповедь социопата. Жить без совести и сожалений

M. E. Thomas

Confessions of A Sociopath

© 2013 by M. E. Thomas

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

Посвящается Энн, моему Вергилию

От автора

Эту книгу можно назвать по-разному, но я называю ее мемуарами. Это ничем не приукрашенные воспоминания, правдивая история моей жизни. Хотя я допускаю, что, возможно, что-то было несознательно искажено, все события я в любом случае излагаю через свою призму восприятия мира. И это несомненный плюс моей книги, который подогревает к ней интерес, потому что я эгоцентрична, страдаю манией величия и мне абсолютно наплевать на переживания других людей.

Книга опубликована под псевдонимом, и я изменила все имена, характеры и профессии участников событий. Незачем мешать их личной жизни. Иногда мне приходилось делать то же самое с происходившими событиями: я меняла их местами или сокращала, если этого требовала история. Во всем остальном это максимально подробный и честный рассказ. Никакие значимые факты я не меняла.

Выдержка из психологического освидетельствования

Мисс Томас написала свою книгу в тридцать лет. В ней она пытается исследовать грани своей личности и определить, присутствует ли в них психопатологическая составляющая. Специалисты, проанализировав нормальные и патологические характеристики, упомянутые автором, поняли, что результаты выходят за рамки нормы, характерные для большинства людей. Эти данные позволяют считать мисс Томас классическим психопатом.

Если оценить мисс Томас по контрольным тестам на психопатию (PCL), то результаты совпадут с ее самооценкой. Наиболее явно это проявляется в особенностях межличностного общения: например, отсутствие способности к переживанию, ее расчетливый, а порой и жестокий подход к формированию социальных связей; а также ее неспособность испытывать эмоции.

Если составить клиническую картину психопатии мисс Томас, то ярче всего там будут проявлены психопатические (эгоцентризм, жажда сильных ощущений) и асоциальные черты; стремление к доминированию, завышенная самооценка и вербальная агрессия. Кроме этого, подобная картина покажет низкий уровень негативных переживаний (страхов, депрессии, психологических травм) и заботы по отношению к другим людям. То, как она относится к стрессовым ситуациям, также современной наукой определяется как психопатия.

Мисс Томас не считает себя «психически больной», несмотря на то что осознает, как отличается от других людей. Она полностью довольна своей жизнью, ее не тревожат проблемы и неприятности, которые у другого человека могли бы вызвать шок или стресс. Подобное поведение также является отличительной чертой людей с психопатическими склонностями.

Скорее всего, мисс Томас до сих пор не испытывала отрицательных последствий своей психопатии и при этом хорошо реализовалась в жизни, по крайней мере в нескольких сферах (профессиональной и академической). Поэтому мисс Томас можно считать «успешным» или «социализированным», психопатом, который обладает способностью к социальной адаптации.

Джон Ф. Иденс, доктор наук,

профессор кафедры психологии

Техасского аграрно-технического университета

Глава 1. Я психопат, так же как и вы

Если бы моя жизнь была телевизионным шоу, то оно началось бы так.

Теплый летний денек в южной части Штатов. Вода в бассейне сверкает в солнечных лучах. С тихим шорохом дверь дома отодвигается, и на крыльцо выходит молодая женщина в шлепанцах и черном спортивном купальнике, который оттеняет ее ровный золотистый загар. Темные волосы спускаются на мускулистые плечи – видно, что женщина профессионально занимается плаванием. Летом героиня шоу подрабатывает спасателем на местном муниципальном пляже. В женщине нет ничего, что бросалось бы в глаза: ее сложно назвать красивой, но нельзя назвать и уродливой. Она выглядит и двигается как типичная спортсменка – немного неловко, по-мальчишески, словно не совсем уверена в движениях своего тела. При этом заметно, что ей все равно, как она выглядит: красиво или безобразно. Она, как и большинство спортсменов, привыкла ходить в купальнике.

Сегодня к ней должен прийти ученик на урок плавания. Она кидает полотенце на стул и сбрасывает с ног шлепанцы, причем делает это так, словно она готова расстаться с ними навсегда в любой момент. И только после этого она замечает какое-то движение в бассейне.

Там находится что-то маленькое, и ей удается разглядеть, что это, только подойдя к самому краю. Это детеныш опоссума, которому едва ли больше недели от роду. Его крохотные розовые лапки изо всех сил бьют по воде, чтобы удержать малюсенький розовый носик над поверхностью. Скорее всего, бедняжка свалился в бассейн ночью. Зверек слишком мал, чтобы выбраться из бассейна самостоятельно: он весь дрожит от истощения. Даже его блестящие глазки выглядят утомленно. Еще чуть-чуть, и он пойдет ко дну.

Женщина быстро обувает шлепанцы и на секунду останавливается, раздумывая. Затем берет сачок и возвращается к опоссуму. Камера приближается и показывает, как сачок погружается в воду и зацепляет зверька за задние лапы. Неуловимым и почти не требующим усилий движением женщина давит на сачок, погружая голову зверька под воду. Его жалобный плач наполняет весь бассейн. Опасность придает ему сил, и он изо всех сил бьется под сеткой, пытаясь высвободиться. Наконец ему удается вырваться, он выныривает на поверхность и успевает вдохнуть порцию спасительного воздуха, прежде чем сачок снова тянет его вниз. К счастью, сетка не опустилась в воду полностью, и опоссум смог вырваться из западни.

Женщина вздыхает, убирает сачок и бросает его на землю. Берет со стула полотенце и возвращается в дом. Зверек думает, что спасен, и продолжает отчаянно барахтаться на поверхности. Женщина тем временем звонит ученику, чтобы отменить занятие. Объясняет, что у нее проблемы с бассейном. Потом она хватает ключи и направляется к своей мощной машине, которую водит с шестнадцати лет. Восьмицилиндровый двигатель, чихнув, с ревом оживает. Женщина сдает назад, не обращая внимания на припаркованные рядом автомобили, и уезжает. Не стоит пренебрегать неожиданным выходным.

Возвращается она в сумерках и, подойдя к бассейну, видит на дне что-то темное. Она вылавливает тельце все тем же сачком и бросает его через забор, на участок соседей. Кидает в воду таблетку антисептика, а потом уходит в дом. Вода успокаивается и становится зеркально прозрачной. Экран гаснет.

Я социопат. Именно так сложились генетические факторы и особенности моего воспитания. Я страдаю социопатией, которая по-научному называется «диссоциальным расстройством личности». В руководстве по диагностике и статистике психиатрических расстройств ее описывают как «устойчивое поведение, которое характеризуется пренебрежением к правам других людей и нарушением этих прав». Такие качества, как неспособность к соблюдению социальных норм, отсутствие раскаяния и склонность к обману лишь подтверждают диагноз. Лично я считаю, что социопатия – это сумма факторов, которые сформировали мою личность, но не то, что определяет меня на сто процентов. Мне не мешают эмоции, я умна, уверена в себе и харизматична, а еще умею наперед просчитывать развитие ситуации. При этом стараюсь реагировать на события так, как это делают другие люди, когда смущены, растеряны или взволнованы.

Термины «социопатия» и «психопатия» часто используют как синонимы, потому что у них одинаковое клиническое происхождение. Однако некоторые специалисты все же различают их, так как есть генетические факторы, которые влияют на отношение к агрессии и другие проявления. Я же предпочитаю называть себя социопатом, потому что корень «психо» несет негативные коннотации. А я, хоть и имею определенное психическое расстройство, отнюдь не сумасшедшая.

В нашей семье я не единственный человек, который отличается от большинства людей. Мой дед, судя по рассказам, был таким же – крайне холодным и черствым человеком. Все его лицо было покрыто шрамами, что лишний раз подтверждало импульсивный характер и склонность к жестокости и риску. Он был ученым, конструировал ракеты, но всю жизнь воображал себя ковбоем. Все свои деньги он вложил в ранчо, которым не умел управлять, и в итоге его пришлось продать, чтобы оплатить долги. Он никогда не хотел семью, но, когда бабушка забеременела, был вынужден жениться. Однако дедушка сбежал спустя всего несколько месяцев после того, как родился мой отец. От родительских прав он отказался и никогда не виделся с сыном. Я ничего не слышала о родителях деда, но не думаю, что они были примерными.

Воспитание подстегнуло развитие у меня патологических черт, но вовсе не в том ключе, который вы, возможно, могли ожидать после просмотра фильмов о социопатах. Со мной хорошо обращались. Я не стала уголовницей или убийцей и ни разу не сидела в тюрьме. Мне гораздо больше нравилось проводить время в увитых плющом беседках. Я получила диплом юриста, преподаю право, мои статьи регулярно выходят в научных журналах. Я отдаю на благотворительность десять процентов дохода и бесплатно преподаю в воскресной школе. У меня отличные отношения с родственниками и друзьями, мы любим друг друга.

Вам не кажется, что мое описание похоже на вас? А может быть, вы тоже социопат? Согласно последним исследованиям, в некоторых социальных группах число социопатов может составлять от 1 до 4 процентов. То есть где-то социопатом может оказаться каждый 25-й. Их число может даже превышать количество анорексиков или аутистов. Вы не серийный убийца? Не сидели в тюрьме? Не обольщайтесь – большинство людей такие же, как и вы. Однако то, что человек не преступник, не означает, что ему точно не поставят диагноз «диссоциальное расстройство личности». В тюрьмах сидит лишь двадцать процентов социопатов, но скорее всего именно мы виноваты в большинстве серьезных преступлений. Однако чаще всего социопаты не сидят в тюрьмах. Большинство из нас живет тихой и мирной жизнью: мы работаем, заводим семьи, рожаем детей и строим успешную карьеру в мире, где все считают нас чудовищами.

Так кто же такие социопаты? Примерам нет числа, это может быть кто угодно. Как минимум кто-то один похож на меня. А может, кто-то похож на вас? Вами все восхищаются, в вас влюбляются, а вашим друзьям нет числа? Это еще не значит, что вы не социопат. Мы неотразимы, пока нас не узнают получше. Но в мире, полном пустых посредственных ничтожеств, которые изо всех сил пытаются добиться успеха и готовы грызть друг другу глотки, мы стоим особняком, и люди летят к нам, как мотыльки на свет.

Если бы мы когда-нибудь встретились, я бы вам понравилась. Почему я так в этом уверена? Потому что практически все, с кем я знакома, попали под мои чары. Я улыбаюсь так, как улыбаются звезды телешоу, а не люди в обычной жизни: широко, сияя зубами, приглашая к общению. Я стала бы идеальной спутницей на свадьбе вашей бывшей жены. Если бы вы пришли со мной на корпоратив, то жена вашего босса была бы в восторге от моего очарования и чувства юмора. Ваши родители отдали бы многое, чтобы вы привели в дом такую успешную и умную девушку.

Вы высоко себя цените? Я себя – очень. Эго социопатов настолько объемное, что достойно быть запечатленным на полотнах Рубенса. Я просто излучаю уверенность в себе – хоть может показаться, что мне это и не по статусу. Я не очень высокая, но у меня широкие плечи и заостренный подбородок. Мои друзья говорят, что я всегда уверена в себе и тверда в решениях. Мне одинаково комфортно как в летнем платье, так и в ковбойских сапогах.

Чаще всего моя уверенность в себе выражается в том, что я могу выдержать чужой взгляд. Кто-то говорит, что у меня «взгляд хищника», – думаю, им обладают практически все социопаты. Мы привыкли к тому, что взгляд в глаза – признак враждебности. В зоопарке посетителей предупреждают не смотреть в глаза гориллам, потому что для них это сигнал к атаке. Видимо, многие люди думают точно так же, поэтому редко смотрят друг другу в глаза. Социопатов же совсем не смущают чужие взгляды, мы не отворачиваемся – и из-за этого нас считают самоуверенными, агрессивными хищниками, склонными к соблазнению. Это может вывести некоторых людей из равновесия, а некоторые воспримут это за признак страсти и влюбленности.

Замечали ли вы, что очарование и уверенность в себе могут открыть перед вами много дверей? При этом подобного бы не произошло с другим, менее уверенным в себе человеком. Кто-то скажет, что это манипуляция, а я скажу, что это умение пользоваться тем, что даровано мне природой. Мне кажется отвратительным само слово «манипуляция». Его употребляют, когда хотят переложить на кого-то ответственность за свой выбор. А если они никогда не пожалеют о своем решении, не означает ли это, что ими никто не манипулировал?

Манипуляции – это та сфера, в которой черты социопата проявляются наиболее ярко. Большинство людей находят это отталкивающим, однако я не понимаю почему. Для меня это равноценный обмен. Все люди чего-то хотят: быть нужными, доставить удовольствие, выглядеть хорошими. Манипуляция – самый быстрый, хоть и не самый честный способ дать им желаемое. Мой друг-социопат любит приводить такой пример. Представим, что кто-то продает машину за пять тысяч долларов. А я знаю человека, который хочет купить точно такую машину за десять тысяч долларов. Еще я уверена, что эти два человека не знакомы друг с другом. И тогда я покупаю машину у одного и продаю другому, зарабатывая на этом пять тысяч баксов. На Уолл-стрит и других фондовых биржах так устроена покупка-продажа ценных бумаг, это происходит каждый день, и никто не жалуется. Все получили то, что хотели, и если не узнают большего, то будут довольны исходом сделки. Я лишь воспользовалась тем, что продавец и покупатель не знают друг друга, к их удовольствию и своей выгоде.

По правде говоря, я считаю, что от общения с социопатами можно получить больше, чем от обычных людей. Мы – то, благодаря чему движется мир. Социопаты исполняют мечты. Или делают вид, что исполняют. Иногда мы единственные, кто обращает внимание на потребности и нужды других людей, не выдавая при этом истинный смысл своего интереса. Мы долго изучаем выбранную жертву и становимся тем, кто ему необходим, – идеальным работником, боссом или любовницей. И делаем это вовсе не из-за злобного умысла или желания провернуть тайные дела. Наши жертвы, как правило, получают удовлетворение от обмена и рады ему. Хотя, конечно, мы не будем ничего делать бесплатно – все имеет свою цену: деньги, власть, восхищение. Но и наш партнер не останется обделенным. Возможно, вам покажется, что цена слишком высока, но если вы заключаете сделку с дьяволом, значит, ни один ангел не предложил вам более выгодных условий.

Как вы относитесь к морали? Вам не кажется, что было бы гораздо проще оценивать всех людей, в том числе и себя, по принципу «выживут наиболее приспособленные»? Социопатов часто упрекают в том, что мы не умеем жалеть и раскаиваться, и почему-то ставят нам это в вину. Принято считать, что способность чувствовать себя виноватым – признак хорошего человека. Мне это кажется странным. В мире нет объективной морали, которая подошла бы всем. Даже богословы и философы за время своих тысячелетних споров так и не пришли к пониманию того, что такое высшая нравственность и каковы ее признаки. Мне сложно поверить в такую изменчивую субстанцию, которая спокойно оправдывает кровную месть, смертную казнь и «справедливые» войны. Хоть я и религиозна, как многие другие люди, и именно вера направляет мою жизнь по пути нравственности, помогает избегать тюрьмы и оставаться незаметной в толпе, суть морали остается для меня тайной за семью печатями.

Я прагматик. Если мне выгодно, я следую нормам морали, если нет – поступаю так, как мне нужно, не ища для себя оправданий. Однажды так вышло, что я помогала заполнить документы на получение компенсации от немецкого правительства пожилым супругам, пережившим холокост. Светловолосой женщине было около восьмидесяти, видно было, что она тратит большие деньги на косметику, одежду и пластические операции. Муж был еще старше, с седой гривой волос и таким выражением лица, словно он – престарелая звезда Голливуда. С его документами все было в порядке, он даже показывал мне лагерный номер, вытатуированный у него на предплечье. А вот бумаги женщины вызвали у меня сомнения. Согласно документам, она находилась в нескольких лагерях с перерывами, что выглядело крайне бесполезно для немцев и не совпадало с историей, которую она рассказывала. Я не знала, как лучше заполнить формы, и сказала, что мне надо проконсультироваться в организации, которая занимается компенсациями. Когда я встала со стула, женщина запаниковала, вцепилась в мою руку и усадила обратно. То, что я услышала дальше, было очень сложно понять, особенно принимая во внимание ее возраст, плохое знание английского и, возможно, маразм. Она указала пальцем на одну из форм и сказала: «Это не я».

Так передо мной развернулась история обмана и выживания – не столько с ее слов, сколько благодаря моей способности распознавать ложь. Она совсем не походила на еврейку с ее светлыми волосами и голубыми глазами. На самом деле во времена нацистского режима моя клиентка работала портнихой, а документы, которые сейчас лежали передо мной, она украла у молодой женщины, которая умерла вскоре после освобождения из концлагеря. Примерно такой была суть истории, но у меня есть непреложное правило – не задавать лишних вопросов. Возможно, даже ее муж не знал, кто она такая на самом деле. А может, это все было лишь игрой воображения: моей или ее.

При всем этом меня не мучили угрызения совести, когда я помогала ей заполнить все необходимые формы. Я должна была лишь помочь ей связно изложить историю – а не осуждать. Я была рада сделать это – меня восхитила эта женщина. Во время своих путешествий я посетила немало мест, которые были связаны с холокостом: например, побывала в Доме-музее Анны Франк. И везде, где бы я ни была, меня поражало полное равнодушие большинства замешанных в происходящем людей: соседей, жителей этих городов, охранников концлагерей и самих узников.

Когда я смотрела на эту старую женщину, я видела себя. У нас были одинаковые взгляды на жизнь. Она понимала, что значит выживать любой ценой, и похитила документы, чтобы стать свободной. Хотела бы я, чтобы у меня все сложилось так же хорошо.

Думаю, ей повезло, что их семье помогала именно я, а не другой волонтер. Скорее всего, человек с более строгими моральными устоями начал бы задавать неудобные вопросы, которые разрушили бы ее историю. Да, мягкосердечный волонтер не смог бы не признать, что она страдала во время войны, но не так, как бывшие узники концлагерей. Скорее всего, во время войны она страшилась разоблачения. Кто знает, что она сделала, чтобы остаться на свободе: подружилась с кем-то, подкупила или соблазнила? И возможно, из-за этого юрист не захотел бы помогать человеку, который спасся, нарушив установленные обществом правила. Должны ли мы ненавидеть людей, которые берут у системы то, что принадлежит им по праву, благодаря огрехам в законодательстве? Некоторые, наверное, упрекнули бы мою клиентку за то, что она пользуется своей внешностью, чтобы избежать участи арийского народа. Но как я уже говорила, – ей повезло. У меня не возникло нравственных колебаний. Я оформила их бумаги, и пара отправилась в ресторан на обед.

Часто ли вы принимаете важные решения без малейших колебаний, что приводит в ужас окружающих? Спонтанность – это воздух для социопатов. Что касается меня, то я не могу долго заниматься одним и тем же – я даже не работаю в одном месте дольше двух лет. Социопаты не могут жить без внешних стимулов, без них мы скучаем и совершаем необдуманные поступки. Мы фиксируемся на чем-то одном, не обращая внимания ни на что другое, и перестаем прислушиваться к доводам рассудка. Однако если другие люди поступают импульсивно необдуманно, я делаю то же самое с ясным рассудком.

Я ни разу никого не убила, хотя и хотелось. Вряд ли в этом я отличаюсь от остальных. Чаще всего такое желание я испытывала по отношению к случайным людям, которые почему-то заставили меня испытывать раздражение. И практически никогда я не чувствовала подобного по отношению к моим родным. Однажды, когда я была на юридической конференции в Вашингтоне, рабочий в метро попытался пристыдить меня за то, что я хотела пройти к закрытому эскалатору. Он обратился ко мне по-английски с сильным акцентом: «Вы что, не видите желтый заградительный знак?»

– Желтый заградительный знак?

– Да! Я его только что поставил, а значит, вам нельзя проходить на эскалатор!

Я молча смотрю на него без какого-либо выражения.

– Это незаконное проникновение на территорию! Разве вы не знаете, что этого нельзя делать? Вы нарушаете закон!

Я продолжаю молча на него смотреть. Он, явно удивленный моей реакцией, говорит:

– Что ж, в следующий раз не нарушайте, хорошо?

Нет, не хорошо! Зачастую люди, объясняя какой-то ужасный поступок с их стороны, говорят, что они «просто вышли из себя». Я очень хорошо их понимаю. Вот и в тот раз я ждала, когда ярость достигнет той части мозга, которая отвечает за решения, и наполнит меня ледяным спокойствием. Я следила за рабочим, прищурив глаза и сжав челюсти. Кровь кипела от адреналина, а в пересохшем рту появился металлический привкус. Я старалась следить за происходящим вокруг, пытаясь предугадать поведение толпы, хотя час пик еще не наступил. Я ждала, что рабочий зайдет в пустующий проход или незапертое помещение, и мы окажемся там вдвоем. Я в красках представляла, что сделаю потом: сомкну пальцы на его горле и буду наблюдать, как жизнь покидает тело. И это ощущалось по-настоящему правильным поступком на тот момент.

Когда я думаю об этом сейчас, мое поведение кажется мне странным. Во мне около 60 кг, а он весил явно не меньше 75. Конечно, у меня сильные руки, как у всех музыкантов, но вряд ли бы моей силы хватило, чтобы задушить взрослого мужчину. Действительно ли отнять жизнь так легко? Если уж на то пошло, я не смогла даже утопить детеныша опоссума. Меня захватила иллюзия собственной силы, но и в тот момент ничего не произошло – я упустила его из виду, а моя ярость утихла так же быстро, как и появилась.

Потом я часто думала о том, смогла ли бы убить рабочего, если бы не потеряла его в толпе. Я уверена, что все равно не сделала бы этого, но, безусловно, напала бы. Сопротивлялся бы он? Ударил бы меня в ответ? Как скоро вмешалась бы полиция? Смогла ли бы я выбраться из этого щекотливого положения? Я часто задумываюсь о таких вещах и понимаю, что однажды могу попасть в сложное положение. И получится ли у меня тогда правдоподобно изобразить раскаяние или меня сразу выведут на чистую воду?

Насколько я изучила социопатов, наша потребность в стимуляции извне может проявляться по-разному. Все зависит от человека. Для меня не удивительно, что многие закрывают эту потребность, совершая преступления, особенно если условия сложились удачно. Но есть и те, кто остается в рамках закона: они становятся пожарными, идут в разведку или соревнуются друг с другом на заседаниях совета директоров. Как я это вижу: социопаты из семей низшего класса становятся, например, наркодилерами, а люди, выросшие в семьях со средним и высоким достатком, занимают должности руководителей или хирургов.

Удалось ли вам добиться успеха, быстро поднявшись по карьерной лестнице, в сферах бизнеса, финансов или юриспруденции – самых конкурентных областях человеческой деятельности? Если социопаты и правда такие обаятельные, коварные, чрезмерно рациональные и бездушные, как о них говорят, – то стоит ли удивляться, что они занимают высокое положение в обществе? Один журналист канала CNN как-то сказал: «Обратите внимание на симптомы психопатии – и вы поймете, что это те черты, которые помогают стать успешным политиком или предпринимателем». Доктор Роберт Хиар, один из ведущих специалистов по социопатии, поддерживает эту мысль. Он считает, что у социопата в четыре раза больше шансов стать руководителем корпорации, чем обычным уборщиком, потому что личностные характеристики социопатов как нельзя лучше соответствуют чертам характера, которые должны быть у руководителя огромной компании.

Бывший руководитель компаний Sunbeam и Scott Paper Эл Данлэп приобрел известность как «спаситель» фирм, которые находятся на грани краха, и сторонник временных увольнений. Однако позже его осудили за мошенничество с ценными бумагами. И в книге Джона Ронсона «Тест на психиатрию» Данлэп признался, что у него есть многие черты психопата, однако именно они помогают быть успешным бизнесменом. Манипулирование он называет способностью мотивировать других людей и вести их за собой, а зашкаливающая самооценка важна, чтобы переживать серьезные неудачи. «Только если вы будете очень сильно любить себя, сможете добиться успеха в бизнесе». Излишне говорить о том, что социопаты отлично справляются с работой, на которую у других не хватает душевных сил: они спокойно увольняют сотрудников и сокращают рабочие места. Именно его способность быть безжалостным в рабочих вопросах принесла Данлэпу прозвище «пила Эл».

Вы легко отвлекаетесь? Мы называем это владением ситуацией. Вам требуется постоянная стимуляция, и вы обожаете играть в игры? Значит, вы рисковый человек, а это хорошо для бизнеса. Если вы собрали в себе такие черты, как черствость, умение врать, высокомерие, любовь к манипулированию, плохой контроль над инстинктивными желаниями и прочие черты социопатов, то вы либо превратитесь в опасную для общества личность, либо станете успешным предпринимателем. Роберт Хиар говорит, что «успешного социопата» можно легко опознать по самому верному признаку – «духу хищника», который сопутствует успешному бизнесу.

Я не удивлюсь, если вы узнаете себя в описанных мной чертах характера. Согласно статистике, многие люди даже не подозревают, что они социопаты. Если это так – то добро пожаловать домой.

* * *

Однако в моей личности присутствуют не только черты социопата. Во многих отношениях я самый обычный человек. Сейчас я живу в небольшом американском городке и веду спокойную жизнь, как и большинство представителей среднего класса. Я езжу в супермаркет за покупками на выходных, работаю больше нормы и мучаюсь от бессонницы.

Если я не поступаю импульсивно, то все мои действия всегда подчинены определенной цели. Я внимательно слежу за собой: мои ногти и брови всегда в идеальном состоянии. Мои темные волосы мягкие, легко поддаются укладке и соответствуют всем модным стандартам. Сзади они красиво ложатся на плечи, а передние пряди подстрижены, чтобы доходить до ресниц и скрывать яркость моих глаз: горящих, словно осколки янтаря. Они выглядят так, будто что-то разбилось внутри, когда я впервые взглянула на этот мир. Они любопытны и безжалостны.

Стоит упомянуть и мой интеллект, хотя иногда его бывает трудно оценить со своей стороны. Многие могут признать, что они некрасивы, но не то, что они глупы. Интеллект же многогранный и особенный, за ним скрываются многочисленные интересные вещи, которые буквально толкают людей на самообман. Даже студент, которого отчислили из колледжа, считает, что он мог бы стать вторым Стивом Джобсом, если бы уделял больше времени программированию, а не метамфетамину.

Как мне кажется, я весьма трезво оцениваю свой интеллект. Возможно, я даже умнее вас, дорогой читатель, хотя, конечно, всегда могут быть исключения. Я понимаю, что у интеллекта есть много разновидностей, помимо мыслительных способностей (чего у меня в изобилии). Однако большинство из них не вызывает у меня интереса, потому что я считаю, что интеллект, который достоин уважения, – это врожденная способность анализировать обстановку и сметающее все на своем пути желание и способность учиться. Однако подобный интеллект редко встречается у людей. Я еще в раннем возрасте поняла, что умнее окружающих, и именно тогда я узнала и вкус победы, и горечь одиночества.

Не всегда ясно, чем именно такие, как мы, отличаются от остальных людей. Нельзя сказать, что человек социопат, только по его поведению, важны и мотивы его поступков. Возьмем историю с утоплением детеныша опоссума для примера. Само по себе это действие – вовсе не акт социопатии. Убийство крохотного милого зверька может показаться жестоким или бессердечным, однако это не значит, что человек, способный на это, социопат. Я пыталась убить животное, чтобы достичь определенной цели, и делала это совершенно бесстрастно.

Я не пыталась как-то оправдать себя и не испытывала мук совести за то, что оставила животное мучительно умирать. Я не испытывала ни радости, ни печали по этому поводу. Я хотела лишь быстро и эффективно решить возникшую проблему, думая при этом только о себе. Конечно, я могла бы спасти детеныша, это не навредило бы мне, но в этом я не увидела никакой выгоды для себя, поэтому даже не задумалась о подобном исходе. Добивать его тоже не было необходимости, все равно бассейн пришлось бы чистить, потому что он был загрязнен экскрементами зверька. Гораздо разумнее для меня было заняться своими делами и дождаться, пока все решится само собой.

Социопатов определяют не поступки, а побуждения, стимулы и смыслы, которыми мы наполняем свою жизнь. В рассказах о своей жизни у социопатов отсутствуют угрызения совести или чувство вины, там будет лишь интерес к самим себе и самосохранению. В том, что я рассказываю, нет моральной оценки происходящего – лишь соотношение выгоды и затрат. На самом деле все социопаты страстно желают власти, гонятся за удовольствиями и борются со скукой. Все мои истории только о том, насколько я умна или как ловко справилась с определенной ситуацией.

Часто я воображаю, как «ломаю людей» или соблазняю кого-то так, что человек принадлежит мне до мозга костей. Все, что я представляю, основывается на возвышении самой себя. Я часто и подолгу прокручиваю в голове произошедшие события и представляю себя умнее и сильнее, чем это было в действительности. Социопаты крайне редко страдают от депрессии, потому что умеют рассказывать себе волшебные сказки о собственной привлекательности, хитрости и уме, а главное – верят в них. Я могу стыдиться или смущаться, только если кто-то оказался умнее или изворотливее меня. И я никогда не стану переживать о том, что кто-то плохо обо мне подумает, если я в чем-то обошла этого человека.

Я далека от эмоций, которые испытывает большинство людей. Для них чувство вины – это знак, что кто-то обошел установленные обществом рамки поведения. Вы не обязаны испытывать чувство вины, чтобы вести себя согласно правилам. Люди не грабят, не воруют и не убивают вовсе не потому, что боятся испытать вину. Это не удержит от обмана или преступления. А значит, социопаты становятся преступниками вовсе не потому, что не способны на это чувство. У нас есть много способов вести себя согласно общественным нормам, при этом мы лишены множества – предрассудков и более свободно мыслим и ведем себя.