Текст книги "Союз горцев Северного Кавказа и Горская республика. История несостоявшегося государства. 1917– 1920"

Это был не просто ввод турецкой армии на Северный Кавказ. Личное присутствие А.-М. Чермоева должно было подчеркнуть, что освобождение идет самими горцами, во главе с правительством Союза Горцев. А.-М. Чермоева с турками встречали местные отряды приверженцы Союза горцев. По словам очевидцев тех лет, командир шариатской гвардии Чеченского национального совета Магомед-Мирза Токаев совместно с чеченским шейхом Али Митаевым лично встречали главу правительства у Темир-Хан-Шуры и принимали участие в бою за город вместе с турками⁴⁶⁷.

И на этом они не хотели останавливаться, победу надо было закреплять новыми победами, почему и было решено продвигаться вперед, на север в сторону Петровска (Шамиль-Каль). 6 ноября турки вместе с войсками Н. Гоцинского и шейха Узун-хаджи повели наступление на бичераховцев, которые, вскоре погрузившись на пароходы, отошли в открытое море.

Таким образом, совместными действиями горцев и турецкого отряда, уже 7 ноября 1918 года был взят Петровск, территория Дагестана практически была освобожде на от какого-либо влияния большевиков⁴⁶⁸. Власть перешла к Горскому правительству. По этому случаю, посылая телеграмму на имя президента А.-М. Чермоева и военного диктатора Н. Тарковского, командующий армией Республики Союза горцев Северного Кавказа Ферик-Юсуф-Иззет сообщал: «С Божьей помощью войска Республиканского Правительства сегодня в 3 часа дня вошли без боя в Анжи-Кала (Петровск), который был очищен неприятелем. В городе восстановлены полное спокойствие и порядок. Таким образом, старый русский режим, угнетавший ислам, в особенности на Кавказе, отошел в вечность. Иллюзия Петра Великого вместе с его именем переброшены в Петроград. Неприятель оставил множество вагонов полн. снарядов и оружием. На ст. Петровск-Кавказский неприятельский паровоз состава его поезда с вывозимым продовольствием разрушен после получения об этом донесения. Поздравляю с победой Кавказской Мусульманской Республики. Это победа, торжество военного политического утверждения на Кавказе Мусульманской Республики»⁴⁶⁹. Казалось, что победа Горской республики даст возможность распространить власть на прилегающие к Дагестану территории. Но этот благоприятный шанс был сорван не планами большевиков, а действиями генерала Деникина. Горцам предстояло вновь выдержать бой, на этот раз воюя год с лишним с Добровольческой армией.

Турки пытались организовать в Дагестане пехотную дивизию, а в Чечне – кавалерийскую. Командиром пехотного полка в Хунзахе был назначен майор Ахмед-бей. В районе Аксая турки приступили к формированию кавалерийского полка. Однако к этому моменту англичане добились от Османской империи согласия на окончательное свертывание ее присутствия в Закавказье, в том числе в Дагестане. Уже с середины ноября ее военные инструкторы были заменены англичанами⁴⁷⁰.

Пытаясь хоть как-то сблизиться с горцами, генерал Томсон в своем заявлении от 27 ноября 1918 года объявил, что, пока мирная конференция не решила судьбу Кавказа, правительство Северного Кавказа будет признано союзниками в качестве единственно законной власти. Более того, было обещано, что силы Деникина не будут допущены на территорию Горской республики⁴⁷¹. Генерал В. Томсон телеграфировал Горскому правительству, обещая поддержать народы Кавказа и помочь им, если они согласяться на следующие условия:

1. Учредить коалиционное правительство.

2. Объединиться против большевиков.

3. Учредить справедливую власть.

4. Восстановить железнодорожные и морские коммуникации и уменьшить страдания от голода, возникшие из-за недостатка продовольствия.

5. Удалить из страны всех турок и прекратить германо-турецкую пропаганду.

6. Помочь союзникам поддерживать контакт с Деникиным⁴⁷².

Проблема горцев была в том, что англичане были уверены в их пронемецких настроениях, они не могли простить того факта, что Германия совместно с Турцией фактически стала гарантом их независимости, и это заставляло относиться к горцам как к тем, кто якобы втайне симпатизируют немцам. На самом деле это было совершенно не так. Горцев можно было бы обвинить в протурецких настроениях, но уж точно не в пронемецких. Горцы искали союзников в зависимости от развития ситуации на Кавказе, а не потому, что как-то были связаны с немцами, чему не было и исторических подтверждений, как в случае с Турцией.

При этом англичане не могли не видеть временного успеха Союза горцев в Дагестане против Бичерахова. 18 ноября 1918 года в Темир-Хан-Шуре собрались представители Чечни и Дагестана, которые, заслушав доклад правительства, выразили ему всемерную поддержку, о чем было сообщено в донесении от П. Коцева на имя министра иностранных дел Грузии. Таким образом, в этот период горцы могли изменить мнение новой иностранной коалиции на Кавказе в лице англичан и французов, повернув в свою сторону. Другое дело, что момент длился не так уж и долго, чтобы те, кто был на Кавказе, смогли передать новости в Лондон и Париж. Ситуация менялась быстрее, чем военные миссии успевали порой доносить о происходящих на Кавказе событиях…

Хуже всего обстояло дело с требованием поддерживать контакт с генералом Деникиным, с тем, кто не скрывал своего намерения возродить единую Россию в рамках границ бывшей Российской империи.

Глава 3
Дезорганизация Республики Союза горцев в 1918–1919 годах

Казачество (движение братьев Бичераховых в 1918 году)

На фоне дипломатических побед представителей Горской республики в Стамбуле, Трапезунде и Батуме в апреле – мае 1918 года события на самом Северном Кавказе стремительно ухудшались.

Большевики решили сделать ставку на горцев, стремясь к переделу земли за счет казаков. Логичным было бы сделать ставку на вооруженное казачество, но именно эта часть российского общества оказалась в оппозиции к советской власти⁴⁷³. Казаки в большей своей части оказались верны присяге императорской России. Поэтому они поддерживали тех, кто выступал за восстановление монархии – конституционной или абсолютной.

Горцам не совсем были понятны разногласия в политических течениях, они готовы были поддержать любого, кто пообещает им возврат земель, утерянных ими в ходе колонизации Северного Кавказа Российской империей в XVIII–XIX веках, а именно большевиков, которые безоглядно обещали все, что хотели от них услышать горцы: землю, шариат, адаты, автономию. То есть все то, чего они в итоге были лишены в 20-х годах, после упрочения советской власти в регионе.

Ситуация в регионе, осложнившаяся после взятия большевиками в марте 1918 года Владикавказа, стала усугубляться после того, как новые власти приступили к решению казачьего вопроса. Для большевиков это означало передачу земли безземельным горцам.

Как уже отмечалось, казаки владели в десятки раз большей площадью земель, чем горцы, земельный казачий пай на Тереке составлял в среднем 18,8 десятины, а на душу горского населения приходилось лишь по 0,57 десятины пашни⁴⁷⁴. Стоит иметь в виду, что речь шла не о переделе наделов, а о выселении целых казачьих станиц. Для начала, чтобы удовлетворить интересы ингушей и закрепить за ними статус союзников большевиков, советская власть решила передать им в собственность земли четырех казачьих станиц – Воронцово-Дашковской, Сунженской, Тарской и Фельдмаршальской. Речь шла о решении Третьего областного Терского съезда 1918 года⁴⁷⁵, которое предусматривало переселение казаков из Сунженского отдела в Пятигорский. Общая численность переселяемых определялась в 10 тысяч казаков⁴⁷⁶. Но озвученной цифры было достаточно, чтобы все остальные терские казаки поняли, что это может произойти и с ними. Поэтому неудивительно, что антибольшевистские настроения в их кругах усилились и первые мощные выступления казаков пришлись именно на лето 1918 года.

Сам факт принятия решения стал своего рода сигналом к действиям казаков против власти большевиков, которую они опрометчиво признали в начале 1918 года. Что касается масштабов выселения, то сегодня некоторые исследователи идут на поводу у политических пристрастий, отказываясь от самих фактов⁴⁷⁷. По мнению российской исследовательницы Елены Жупиковой, количество переселенных в начале 20-х годов советской властью казаков не превышало 25 тысяч человек, что составляло на тот период десятую часть всех терских казаков. Но весной и летом 1918 года речь шла не столько о количестве, сколько о самом прецеденте переселения казаков с обжитых ими мест в предгорьях Северного Кавказа.

Именно это и стало главным, но не единственным побудительным мотивом для организованного выступления казаков против советской власти, которая уже сделала свою ставку на горцев. Например, 24 апреля 1918 года был издан декрет народного комиссара по военному ведомству Терской области о ликвидации до 15 мая всех терских казачьих частей⁴⁷⁸. Это ослабляло казаков в борьбе с горцами⁴⁷⁹. Именно это подвигло казаков, несмотря на формальное существование войсковых полков и частей, создать добровольческие сотни по уже существующим казачьим линиям (Пятигорский, Кизлярский, Владикавказский, Моздокский и Сунженский). Они формировались в основном из числа бывших офицеров.

Отсутствие лидера такого уровня, как убитый в декабре М. Караулов, не позволяло терским казакам оперативно согласовывать свои действия по всей линии. Иначе трудно объяснить, почему постоянно находящиеся под ударами со стороны ингушей сунженские станицы в течение всего 1917 и до лета 1918 года не получали помощи от казачьих войск того же Терского войска.

Здесь также стоит учесть, что выступление терских казаков летом 1918 года происходит почти одновременно с выступлением атамана А. Шкуро на Кубани и в Пятигорске⁴⁸⁰. Даже при отсутствии координации сам факт активности казаков на Кубани мог стать дополнительным аргументом в пользу выступления против советской власти. Поводом для начала казачьего восстания летом 1918 года среди терцев стало очередное нападение ингушей 5 июня 1918 года на станицу Тарскую Сунженского отдела⁴⁸¹. Этот случай не позволил закончить подготовку организованного выступления казаков, сделав таким образом их выступление спонтанным.

Говоря об этом времени, российский представитель в Тегеране В. Минорский утверждал, что на Северном Кавказе казаки начали преследование горцев, те в свою очередь заняли все российские крепости. А железная дорога Петровск – Баку не функционирует вообще⁴⁸².

Лидером своего движения терские казаки выбрали Георгия Бичерахова⁴⁸³, старшего брата войскового старшины Лазаря Бичерахова. Второй раз за год терские казаки сделали выбор в пользу казака из среды интеллигенции, из числа тех, кто не имел за спиной военного опыта. Первым выдвиженцем из среды терцев в 1917 году стал М. Караулов, и вот летом 1918 года им становится Г. Бичерахов, инженер по образованию⁴⁸⁴, хотя для выбора у терцев имелось два десятка боевых генералов и несколько десятков полковников. Конечно, выбирая Георгия, казаки делали ставку и на помощь более влиятельного на тот период Лазаря Бичерахова.

Также стоит, наверное, иметь в виду, что, выбирая интеллигента своим лидером, они давали сигнал, что хотят не военного решения проблемы, что невоенному легче будет договориться с горцами. То есть это не было объявлением горцам войны, иначе они выбрали бы одного из генералов. Это было продуманное решение, ориентированное на мирное соглашение с горцами.

События, определяемые с 30-х годов XX века в советской историографии как «бичераховщина», охватывают короткий исторический период в рамках истории Союза горцев Северного Кавказа. Но при этом они были масштабным явлением, оказавшим напрямую влияние на события в Горской республике и вокруг нее⁴⁸⁵. Братья Георгий и Лазарь Бичераховы, не имея четких политических пристрастий, занимали однозначную позицию в вопросе об укреплении влияния казачества. Ради этого они могли себе позволить искать союзников в какой угодно среде: среди большевиков, меньшевиков, монархистов, в том числе и в союзе с иностранными державами.

Еще одним наглядным примером сложности процессов, которые происходили в регионе в то время, является тот факт, что летом 1918 года, когда Г. Бичерахов воевал против большевиков в районе станицы Грозненской, его родной брат Л. Бичерахов стал союзником большевиков в Баку в противостоянии с турками. И это не было случайностью. Представитель военной миссии англичан в Тифлисе докладывал, что большевики просят помощи у англичан перед возможным вступлением турок в Баку⁴⁸⁶. То есть союз Л. Бичерахова с большевиками был заключен исключительно с одобрения англичан, которые не хотели перехода этого региона туркам или немцам. Видимо, англичане считали, что им легче будет расправиться с большевиками, чем с турками или немцами. Недооценка на первоначальном этапе возможностей и сил большевиков дорого обошлась как союзникам по Антанте⁴⁸⁷, так и их противникам из Четверного союза.

Проблема состоит в том, что отдельные исследователи пытаются подогнать исторические процессы под свою теорию через призму современного видения того или иного события. Принято считать, что тот или иной политик в обязательном порядке должен был быть членом какой-то партии, в крайнем случае симпатизирующим тому или иному течению. Определив Г. Бичерахова социалистом, куда причислить его брата Л. Бичерахова? Его уж точно трудно было бы назвать социалистом. И при взятии Баку, и при взятии Петровска он не прикрывался и лозунгами республики. Он был больше приверженцем России, но при этом нет уверенности, какой именно – монархической или демократической. Казачество он видел в составе единой России, но устроенной на основе федерации⁴⁸⁸. Впоследствии, в эмиграции, он признавал, что казачество, став инструментом в чужих руках, сделалось врагом для неказачьего населения, что затрудняло борьбу с большевиками⁴⁸⁹.

Как бы то ни было, в итоге именно благодаря Л. Бичерахову пали Советы Баку, а их лидеры были задержаны. С разрешения Л. Бичерахова, который к тому времени был уже не в городе, провели суд, который вынес всем им смертный приговор⁴⁹⁰. При этом попытки отвести эти расстрелы от Лазаря Бичерахова неуместны. В своей телеграмме он ясно и четко дал согласие на военный суд, и он не мог не понимать, что в военной обстановке суд может вынести только одно решение – расстрел.

Прибытие отряда Л. Бичерахова под Петровск и двухдневные бои 27–28 августа стали окончательным поводом для его разрыва с большевиками, которых он предал в Баку. Однако большевики были не в силах удерживать город, и уже 2 сентября 1918 года атаман зашел в Петровск, в котором не было большевиков: одни уплыли на кораблях (в основном это были пришлые русскоговорящие большевики)⁴⁹¹, другие, из числа местных дагестанских социалистов, отошли на юг в сторону Темир-Хан-Шуры.

Укрепившись в Дагестане, Л. Бичерахов должен был сделать ставку на кого-то из числа местной элиты, тесно связанной в прошлом с Российской империей. Большевики при приближении его отряда спешно отплыли в Астрахань, представителей Горской республики он не воспринимал всерьез⁴⁹², и в итоге он сблизился с князем Н.-Б. Тарковским⁴⁹³, который к тому времени тесно контактировал с лицами из окружения А. Деникина.

С Л. Бичераховым нашли общий язык как англичане, так и французы. По их мнению, он был настоящим русским генералом, и в своей нелюбви к Германии был им интересен и важен в их играх на Кавказе⁴⁹⁴. Не зная истинных целей его продвижения из Дербента в Петровск в середине октября 1918 года, Горское правительство принимает решение выдвинуть против него свои силы. Неожиданно для самого Л. Бичерахова ему пришлось вступить в бой с двумя турецкими дивизиями (5-й и 15-й) и одной дивизией Горской республики, который возглавлял лично А.-М. Чермоев. До открытых жестких столкновений дело, видимо, не дошло. Однако это заставило Л. Бичерахова убедить А.-М. Чермоева, что занятие им Петровска продиктовано только желанием предотвратить использование этого морского порта большевиками, которые были готовы выдвинуться из Астрахани. Появление на его пути сил, представлявших Горскую республику, вызвало сожаление у союзников и заставило их понять, что с ними придется считаться. Это подтверждается и письмом А.-М. Чермоева на имя князя Н.-Б. Тарковского от 25 октября 1918 года. Чермоев подтверждал, что он не только не протестовал, а у него была договоренность с Л. Бичераховым о беспрепятственном отводе им своих войск из Петровска на основе прежних договоренностей от 17 октября 1918 года. Бичерахов объяснил свой отказ от предварительных соглашений с Горским правительством государственными и стратегическими соображениями⁴⁹⁵. При этом Бичерахов писал, что не намерен предпринимать что-либо против Горского правительства, но предупреждал, чтобы и оно ничего не смело предпринимать против него.

Таким образом, Л. Бичерахов взял только Петровск и, высадив там десант, не захотел ввязываться в военные действия с горцами в Дагестане. Именно по этой причине он позволил Н.-Б. Тарковскому договориться с Горским правительством в лице А.-М. Чермоева. Фактически мы наблюдаем первое столкновение Л. Бичерахова с горцами, где он явно уступил им и вынужден был тянуть время, чтобы сорганизоваться и дать отпор Горскому правительству. Но этот момент противостояния планы Лазаря Бичерахова негативно были восприняты союзниками в лице французской военной миссии, сторонниками в его борьбе против большевиков⁴⁹⁶.

Назначая Н.-Б. Тарковского своим диктатором в Дагестане, он практически оставляет за собой только сам Петровск, железную дорогу на север и море. По словам помощника Н.-Б. Тарковского А. Гасанова, написавшего свои мемуары в 1924 году:

«1) Бичерахов сохраняет за собой гор. Петровск, железную дорогу и море.

2) Остальная часть Дагестана передается в управление Тарковскому на правах диктатора.

3) Тарковский обязуется признать над собой власть России, когда царящая в ней анархия будет ликвидирована и в ней установится законная власть…

4) Бичерахов обязуется не вмешиваться во внутренние дела Дагестана.

5) Тарковский обязуется не только не предпринимать враждебных шагов против отряда Бичерахова, но даже предотвратить возможные со стороны населения враждебные выступления»⁴⁹⁷.

Главное здесь было то, что Н.-Б. Тарковский назначался Л. Бичераховым, что сразу определяло их взаимоотношения. Формула «Л. Бичерахов – представитель центральной власти, а Тарковский – лишь местный правитель» расставляла знаки препинания в старшинстве и подотчетности одного другому⁴⁹⁸. Никто не должен был заблуждаться в автономности деятельности князя Н.-Б. Тарковского, не говоря уже о том, что его вступление в Темир-Хан-Шуру также произошло только с разрешения Л. Бичераховым⁴⁹⁹.

Однако, когда Бичерахов устроился в Петровске, его планы стали кардинально расходиться с действиями и желаниями горцев. Тем более что к границам горцев уже продвинулись силы Добровольческой армии. Неудивительно, что он приглашает князя Н.-Б. Тарковского и назначает его диктатором Дагестана. Более того, Бичерахов дает деньги и оружие для формирования частей, которые должны выступить против большевиков. Однако его действия в районе Петровска явно выходили за рамки подписанного им с князем Тарковским соглашения. Это привело к тому, что в Темир-Хан-Шуру прибыли турецкие части 2-й дивизии во главе с Юсуф Изет-пашой⁵⁰⁰, и продвижение того к важному и единственному порту на Северо-Восточном Кавказе Петровску ускорило отъезд Бичерахова морем в Баку⁵⁰¹.

В этот краткосрочный момент в истории горцев Северного Кавказа со стороны дагестанцев не было отмечено никаких враждебных действий против отряда Л. Бичерахова⁵⁰². Почему? По той причине, что его отряды не соприкасались с дагестанскими военными формированиями. Более того, Н.-Б. Тарковский сыграл роль своего рода посредника между Л. Бичераховым и дагестанскими народами. Это смягчило факт присутствия атамана в Петровске.

В отличие от своего младшего брата Г. Бичерахов оказался менее удачливым. Чудом избежав расстрела красноармейцами, задержавшими его в Моздоке 1 июля 1918 года, и освобожденный благодаря ультиматуму казаков, он не видел себя вне казачества. Выступая против большевиков, Г. Бичерахов не мог не знать ситуацию в регионе. Он понимал, что одних большевиков, не объединенных в союз с другими силами, вполне можно победить, но не предусмотрел, что против казаков с большевиками объединятся и горцы, и шариатисты. Этот просчет отнял жизнь у него и многих его сторонников. По данным командующего Северо-Кавказским военным округом В. Снесарева на 12 июня 1918 года, «за советскую власть стоят 600 тыс. человек, а против нее – 410 тыс. человек. Численность красных войск в области достигала 5 тыс. человек. Максимальное число, на которое могли рассчитывать большевики здесь при мобилизации, было 20 тыс. человек»⁵⁰³. Правильнее было бы определить силы сторонников и противников советской власти как примерно равные⁵⁰⁴ и считать цифры чисто условными, так как они быстро менялись в силу изменения обстановки в регионе в пользу той или другой стороны конфликта. Тот факт, что Красная армия могла выставить всего 5 тысяч человек, свидетельствует о ее реальных возможностях в регионе. Только казаки Терека могли себе позволить выставить в несколько раз больше, чем вся Красная армия на территории Горской республики. То есть очевидно, что против казаков выступила не столько Красная армия, сколько союз этой армии с горцами и шариатистами и что именно они стали противниками казаков, а не мнимая большевистская армия.

Начиная свое выступление, Г. Бичерахов, видимо, рассчитывал выгнать большевиков из Грозного и Владикавказа⁵⁰⁵ и тем самым заставить горцев считаться с Терско-Казачьим правительством, но все это выглядело бледно на фоне того, что фронт ему, по сути, приходилось держать по всему периметру Горской республики. По мнению участников событий на Кавказе, в регионе над большинством довлело чувство апатии. Люди разочаровались во всех партиях и не могли понять, чего от них хотят те или иные лидеры, выступающие порой с одними и теми же лозунгами⁵⁰⁶.

Г. Бичерахову не понадобилось много сил и энергии, чтобы с первого же раза захватить Владикавказ. Однако, вместо того чтобы разъединить силы возможного союза ингушей и большевиков, его казаки производят нападения на ингушские хутора, что сделало ингушей естественными союзниками Красной армии. Большевики удерживали Владикавказ исключительно благодаря тому, что брали в союзники то горцев, то казаков и, натравливая их друг на друга, будучи даже в меньшинстве, смогли закрепить за собой столицу Горской республики вплоть до наступления Добровольческой армии в 1919 году.

После этих акций возможное решение о выселении казачества с территории Сунженского отдела уже не казалось им чем-то нереальным, казаки сами пришли к выводу, что придется смириться с потерей ряда станиц в этом округе⁵⁰⁷.

Та же ситуация с Грозным: казаки не смогли договориться с чеченцами, в итоге равнинные чеченцы Грозненского округа поддержали большевиков и не позволили казакам захватить город. В данном случае можно говорить о союзе Горского правительства с большевиками против сил терского казачества.

Восстание казаков Терека против большевиков летом – осенью 1918 года интересно в том смысле, что свидетельствует о сильных антибольшевистских настроениях в регионе⁵⁰⁸. Это не было кратковременной акцией – совместные действия Г. Бичерахова и других лидеров терского казачества (Э.А. Мистулов⁵⁰⁹, В.К. Агоев⁵¹⁰, Я. Хабаев⁵¹¹) длились почти полгода. Движение было неслучайным и немалочисленным, если могло существовать вне союза с горцами и Белой армией.

Г. Бичерахов вынужден был покинуть Сунженский отдел и перебраться в Дагестан к брату, но и здесь задержаться надолго не удалось; продолжив движение на юг, он в Баку попал в руки красноармейцев, которые и расстреляли его.

Движение терского казачества против большевиков (1918–1920) практически на два года отодвинуло саму возможность утверждения советской власти в этом регионе. Этим не смогли воспользоваться горцы, находившиеся на этапе создания собственного государственного образования. Но действия братьев Бичераховых повлияли и на генерала Деникина, который решил сначала обезопасить свой тыл, включив Северный Кавказ в зону своего влияния.

Чем больше деникинцы говорили о единой России в рамках границ прежней империи, тем меньше они находили союзников для своего лагеря. Последующие события на Северном Кавказе показали, что различные политические силы в регионе выбрали для себя временный союз с большевиками против деникинцев⁵¹². Хотя этот союз и был самым нежелательным для них, но перед угрозой реставрации прежней России горская элита и даже шариатисты пошли на этот шаг.

Бегство Бичерахова (а не отъезд и не временная передислокация) из Баку стало прелюдией к действиям Добровольческой армии на Северном Кавказе. Бичерахов своими рапортами явно убедил генерала Деникина в легкости обретения победы над остатками Горской республики.

Тем не менее было бы неправильно считать, что взаимоотношения горцев и казаков велись только с оружием в руках. Правительство горцев занималось и поиском мер, которые способствовали бы единению различных сил на Северном Кавказе.

Именно в этом свете и был подписан Договор между представителями белоповстанческого Временного военного правительства казаков и крестьян Терского края и правительством Республики Союза горцев Кавказа⁵¹³. Терские казаки, не признающие власти большевиков, сочли возможным пойти на временное объединение своих сил с горцами в этом вопросе. Подписавшие договор от имени правительства Республики Союза горцев Северного Кавказа А.-М. Чермоев и П. Коцев и уполномоченные Временного военного правительства казаков и крестьян Терского края Константин Иванович Сапронов и Федор Михайлович Киреев заявили, что готовы объединить свои силы для противодействия большевикам в регионе. На всех землях, освобожденных от большевиков, предполагалось установление власти в лице объединенного правительства горцев и терского казачества⁵¹⁴.

Однако действия Добровольческой армии свели это объединение на нет уже к началу 1919 года. Вместо того чтобы нанести удар по большевикам, Добровольческая армия вела борьбу с признанием власти Горской республики, что привело к частичному совпадению интересов большевиков и властей Горской республики.

Стоит иметь в виду, что казачество само было далеко не однородным, поэтому такого рода соглашения всегда принимались в штыки его определенной частью и не могли считаться гарантией сохранения мира в регионе (впрочем, как и среди горцев). Чаще всего то, что устраивало и принималось кубанским и донским казачеством в отношении горцев Северного Кавказа, входило в противоречие с пониманием терского казачества, считавшего, что такого рода договоры наносят вред единству казачества и что с горцами следует подписывать договоры только единым фронтом, то есть от имени всего казачества.

Однако, как это ни странно, но угроза Горской республике в этот период назревала более со стороны деникинцев, чем большевиков. К концу 1918 года генералу А. Деникину удалось сломить сепаратистские настроения казачьих верхов и объединить все силы Дона, Кубани и Терека под своим началом⁵¹⁵. Все территорию он разделил на четыре части: Харьковскую, Киевскую, Новороссийскую области и Терско-Дагестанский край⁵¹⁶. В последнем главноначальствующим был назначен генерал Владимир Платонович Ляхов (замененный позднее, в апреле 1919 года, генералом Иваном Георгиевичем Эрдели). Все органы власти на местах полностью зависели от военных, по сути создавших систему военной диктатуры.