Текст книги "Чужак"

Глава 30

По дороге в тюрьму он встретил Бада и Джерри. Моряки весело шагали по городу. Они приветливо помахали ему, и он остановился с ними поговорить.

– Мы осмотрели вещички этого Феннела, – сообщил Джерри. – Он не матрос. Он фермер! Разве моряк станет держать кучу такого дешевого барахла? К тому же почти все вещи новые!

– Вы в этом уверены? – решил на всякий случай еще раз уточнить Малыш Лю.

– Ну да! Без всяких сомнений. Все это барахло он приобрел в старой лавчонке Кепа Венделла в Сан-Педро. И вот таскает за собой такое дерьмо. Один раз я сам пытался там экипироваться, – добавил Бад.

Шерри поразился, но одновременно и обрадовался их сообщению.

– Вы можете поклясться в этом?

– Я видел этикетку этого магазинчика на одном джемпере из хлопка и шерсти. Девятнадцать ниток из хлопка и одна из шерсти. Именно такой товар продается в лавке Кепа!

– Ребята, – обратился к ним Шерри. – Не съездит ли один из вас в Сан-Педро ради общего дела?

– Мы плаваем всегда вместе, – отозвался Джерри.

– Тогда поезжайте туда вместе и поговорите с Кепом Венделлом. Возможно, он запомнил что-то, связанное с Феннелом.

– А какой толк из этого? Туда и обратно дальняя дорога, – запротестовал Бад.

– Дорога действительно дальняя, – согласился Шерри. – Мы потеряли след Феннела в Клейроке. Куда бы он там ни подался, он пропал с наших глаз. Но этот Венделл может сообщить, с какого парохода Феннел сошел и когда собирается отплыть назад. А если мы не найдем его, то девушку повесят за убийство, которое, возможно, совершил он. Ребята, вам это понятно?

Они все поняли.

– Ладно, мы съездим туда, – согласился Бад, который решал все дела за двоих. – Если сможем обскакать Феннела, он от нас не уйдет, обещаем вам это! Когда здесь начинается этот суд?

– Завтра.

– День туда и пару дней, чтобы возвратиться. Если нам повезет, мы приедем с новостями, но вряд ли Кеп Венделл что-нибудь запомнил. Этот Венделл – замшелый старый негодяй!

Они тут же попрощались, и Шерри отправился в тюрьму, где уже получили распоряжение шерифа.

Тюремщиком оказался человек мрачного вида, с копной взъерошенных рыжих волос и суровым бледным лицом.

– Вы договорились с Муном о встречах в помещении, верно? – поинтересовался он. – Ну, указание он дал именно такое. Проходите в кабинет, я приведу ее.

– Без посторонних? Смогу я повидаться с ней без посторонних?

Тюремщик покачал головой.

– Это незаконно, – объявил он, – но Мун устанавливает здесь свои порядки!

Тюремщик ушел, а Шерри подошел к окну, чувствуя себя неловко, переступая с ноги на ногу, как мальчишка, опоздавший в школу.

Он не слышал удаляющихся и приближающихся шагов – красноречивое доказательство звуконепроницаемости стен этого здания. Поэтому дверь для него отворилась неожиданно. Он повернулся – перед ним стояла Беатрис Вилтон. Тюремщик некоторое время поторчал за ее спиной, странно ухмыляясь, потом дверь за ним закрылась, и они остались одни.

Она торопливо подошла к Шерри, воскликнув:

– Вас послал Эустас? Ведь это так? Эустасу все-таки удалось уговорить шерифа?

– Нет, – ответил Шерри. – Я сам сходил к Муну и разговаривал с ним. Он разрешил мне вас посетить и побеседовать с вами.

– Вы? Не Эустас? – поразившись, пробормотала она. – Не понимаю. Но это не имеет значения! Не важно! Главное, я смогу отправить с вами послание, вы засвидетельствуете мою подпись… Я… Вот ручка и бумага!

Она заторопилась, подбежала к письменному столу и села возле него. Тогда Малыш Лю склонился над ней.

– Я дал обещание Муну, что не возьму у вас никакого письма. Могу передать все, что вы хотите, но только на словах. Ничего в письменной форме.

Беатрис отодвинула бумагу, бросила ручку и огорченно посмотрела на него. Такой расстроенной он не видел ее с того момента, когда они с шерифом ворвались к ней в комнату, а она попыталась покончить с собой.

– Вы обещали это ему? – воскликнула девушка.

– Вынужден был. В противном случае он не разрешил бы мне вас посетить.

Беатрис сжала руки, ее горящий взгляд заметался по сторонам.

– Что же мне тогда делать? – простонала она. Потом с большой доверительностью обратилась к Шерри: – Но вы же не станете считаться со своим обещанием? Конечно не станете! Он не имеет права таким образом обращаться со мной! Нужна всего пара минут на то, чтобы написать поручение в банк. Вы отнесете его?

– Вы не понимаете, – терпеливо объяснил Шерри. – Я же дал ему свое слово, мы обменялись рукопожатиями по этому поводу!

– Что значит обещание, данное негодяю? – горячо бросила девушка. – Он держит меня здесь, не давая возможности посоветоваться с адвокатом. Позволяет это сделать только на расстоянии и в присутствии посторонних. Я не смогла достать денег для предварительной оплаты адвоката. Мое положение беспомощное и безнадежное. Что мне делать? Мне ни за что не одолеть Герберта Муна в этом городе и в здешнем суде без лучшего адвоката страны. А как я могу нанять хорошего адвоката без денег? Я не могу воспользоваться своими деньгами в банке… не могу тронуть их из-за шерифа! Вот видите, что он делает?

На лице Шерри отразилась мука. Но голос Герберта Муна, казалось, все еще звучал в его ушах.

– Может быть, и не стоит так говорить, но думаю, все обернется гораздо лучше, чем вы себе это представляете, – заметил он. – Более откровенного человека, чем Мун, на свете не существует!

– Ах! – вскричала Беатрис. – Вы так решили, потому что знаете, как он обращается с мужчинами! Но вам неведомо, как он относится к женщине! До сих пор он не задерживал женщину по серьезным обвинениям. И теперь он впервые проявляет себя. Впрочем, нет, не в первый раз. Вы можете проследить это через всю его жизнь. Он ненавидит женщин! Он люто ненавидит их!

– Мне непонятно, о чем вы говорите, – признался Малыш Лю.

– Скажите, потратил ли он хоть минуту своей жизни на какую-нибудь женщину или девушку? Он ведь так и не женился! Женщины для него не существуют. Он питает к ним отвращение!

– Такое случалось с мужчинами, которые целиком отдаются работе или оружию, – отозвался Шерри. – К тому же у него просто нищенская зарплата. Разве он мог предложить какой-либо женщине совместную жизнь? Вам приходилось видеть его домик? Могу вас заверить, мексиканский батрак живет лучше!

Девушка смотрела на него круглыми и пустыми глазами.

– Значит, вы хотите сказать, что не сделаете этого? Не отнесете по моей просьбе записку?

– Не могу, – признался Шерри.

– Но вы понимаете, что это означает? – спросила она шепотом. – Речь идет о моей жизни! Моей жизни!

– Понимаю, о чем вы думаете, – хрипло произнес Шерри. – Видит Небо, я действительно хочу вам помочь. Но мы обменялись с ним рукопожатиями… Я дал ему слово!

Она поднялась со стула и, казалось, собиралась что-то сказать, но вдруг обмякла, закрыла лицо руками и громко зарыдала. Шерри отшатнулся от нее, будто на него навели пистолет. Он посмотрел на дверь, оглянулся на окно за спиной. Никогда еще его сердце не испытывало таких терзаний.

– Я доверился Муну, – только и смог, заикаясь, произнести он. – Вы увидите, что в конце концов он поступит с вами по справедливости. Только в данное время мы еще не понимаем…

Похоже, что последние слова укололи ее, вернули ей самообладание. Беатрис вскинула голову:

– Завтра начинается процедура моего повешения. О, запомните, что я скажу! Судья у шерифа в кармане. Своим влиянием шериф отравил сознание уже всех людей в графстве! Они не смогут найти таких присяжных, которые не готовы меня повесить. Завтра начинается суд! Кто станет защищать меня? Нет никого, кроме глупого молодого адвоката, совершенно не имеющего опыта! И даже он согласился на это, надеясь получить у меня оплату за свою работу! Я не смогла пообещать ему этого в письменной форме. Я… я… Они связали меня по рукам и ногам и бросили в реку, предложив выплыть, если смогу! Неужели вам это непонятно?

Шерри мог лишь печально смотреть на нее и молчать, а на ее лице отчаяние сменилось ужасом.

– Вы вместе с шерифом считаете… – выдохнула она, – что я виновна?

Шерри хотел опровергнуть это, но истина запечатала его уста.

– Вам лучше уйти, – выговорила Беатрис дрожащим голосом. – Не думаю, что будет полезно, если вы задержитесь здесь еще на некоторое время. Вам лучше уйти. Немедля!

Шерри, спотыкаясь, направился к двери, но, уже положив руку на холодный металл круглой ручки, обернулся и снова глянул на нее. Его мозг лихорадочно работал.

– Я пришел, чтобы спросить, чем могу вам помочь. Мне вообще не следовало приходить сюда. Но хочу заверить вас от чистого сердца, что до самого худшего дело не дойдет. Тут толстые стены, но не думаю, что они могут послужить мне помехой!

– Это вы и хотели мне сказать? Для этого и пришли? Значит, после того как меня признают виновной, приговорят к повешению, вы силой проникнете в тюрьму и увезете меня отсюда?

Он молчал, наблюдая, как она качает головой.

– Я не соглашусь, – заявила Беатрис. – Видят Небеса, у меня нет желания нарушать закон!

Шерри распахнул дверь и, даже не попрощавшись, как слепой вывалился на улицу. Там все пылало от жары. От дорожной пыли вверх поднимались горячие волны, а от белых стен, как от зеркал, отражались солнечные лучи, но Шерри показалось, что на улице страшно холодно.

Он отер лоб и пошел дальше такой же неуверенной походкой. Губы у него дрожали, он смотрел прямо перед собой, но видел все ту же картину, которая теперь не покинет его никогда – Беатрис в тюрьме смотрит на него с отчаянным спокойствием и отказывается от слабой надежды на спасение.

Глава 31

Он порадовался длинному, крутому подъему на холм, когда возвращался в дом Вилтонов, поскольку физическая нагрузка помогла ему отвлечься от навязчивых мыслей. Во всяком случае, в дом Малыш вернулся с просветленными мозгами и застал Питера Ленга в их небольшой, похожей на каюту комнате. Тот сидел над листком бумаги, задумавшись, нахмурив брови, и лишь искоса взглянул на своего друга.

– Что это, Пит? – спросил великан с напускной беззаботностью. – Ключ к сокровищу?

Ленг вернулся к своему занятию и не ответил, а Шерри между тем сообщил:

– Я повидался с шерифом.

Тут Пит поднял голову.

– На мой взгляд, он человек откровенный. Пит, с более приятным собеседником мне не приводилось разговаривать.

Ленг зевнул.

– Он даже разрешил мне посетить тюрьму и повидать Беатрис.

При этих словах погонщик скота вздрогнул:

– Дал тебе разрешение?

– Ну да! – подтвердил Шерри.

– Как это возможно? Он же не позволяет Лейману к ней даже приближаться!

– Странно, – признал Малыш. – Не знаю, чем это объяснить, но лично я уже посетил тюрьму и разговаривал с ней.

– Но произносишь это так, будто побывал на похоронах.

– Я дал обещание шерифу, что не возьму у нее никакого послания кому бы то ни было в письменной форме. А она, конечно, хотела, чтобы я сделал именно это.

– Расстроилась?

– Еще бы! Ее изводят и терроризируют. Никогда не слышал, чтобы с арестованным, которого могут приговорить к пожизненному заключению, обращались так сурово, как с ней!

Ленг опять зевнул.

– Оставь меня в покое, – взмолился он. – Я занят.

Но Шерри продолжал:

– Под конец я пообещал ей, что пойду на преступление, если ее осудят. И как ты думаешь, что она ответила?

– Не знаю, мне безразлично, – буркнул Ленг.

– Сказала, что не сделает и шагу, потому что не намерена нарушать закон. Думаю, она имела в виду решение суда.

Ленг смерил своего приятеля продолжительным и серьезным взглядом.

– Честно? – спросил он.

– Именно так и сказала.

– Пойдем прогуляемся, Малыш, – предложил Ленг. – Согласен?

– Я хочу спать, мне надо бы вздремнуть, очень устал.

– По сравнению с моей усталостью ты свеж, как дитя. Заткнись и пошли!

Ворча, Шерри подчинился, и они вышли в сад. Там, под навесом для инструментов, Ленг выбрал себе крепкую лопату, а Малышу сунул в руки кирку.

– Ты не собираешься никого закопать? – поинтересовался великан.

– Заткнись! – бросил Ленг. – Иди за мной.

Он повел его в лес за домом, а потом к тому пересеченному участку, через который с таким трудом они пробрались в первый день их появления у Вил тонов.

Однако теперь Ленг шел петляя, что позволяло им продвигаться достаточно быстро и легко.

– Сколько же ты потратил времени, чтобы разобраться в этом лабиринте? – удивился Шерри.

Но Пит ничего не ответил. Он торопливо шел вперед, как человек, охваченный сильнейшим беспокойством. Наконец вышел на поляну и встал посередине ее лицом к северу, ориентируясь на дерево с этой стороны. Затем, отойдя от него на несколько шагов в южном направлении, резко повернул направо. Далее Пит проделал такую же процедуру на южной стороне поляны и там, где новая линия пересеклась со старой, провел каблуком очередную отметку.

Немного постоял, глядя на три сделанные им отметки, отошел от них и с силой воткнул лопату в землю.

– Поработай здесь киркой! – приказал он другу.

Малыш Лю, которого теперь охватил дух приключений, повиновался беспрекословно, вогнав кирку в землю по самую рукоятку.

Они принялись выгребать землю и следующие полчаса проработали очень интенсивно. За это время выкопали глубокую яму, но тут Ленг выпрыгнул из нее и сделал Шерри знак все закопать вновь.

Малыш опять подчинился, хотя помрачнел и едва сдерживал раздражение. Они побросали землю назад и как следует ее притоптали, затем Ленг тщательно замаскировал это место сосновой хвоей, чтобы устранить все следы произведенных тут раскопок.

– Я промахнулся… На этот раз, – пояснил он.

– Может, все-таки объяснишь, что это за полоумная затея?

– Ну вот, смотри. – И Пит развернул перед другом лист бумаги.

На ней была грубо начертана какая-то схема, которая в принципе могла оказаться планом поляны, где они работали. Между линиями стояло множество цифр.

– Что за чертовщина? – подивился Шерри.

– Это означает, что я продолжал рыться в вещах старины Вилтона в его комнате, – сообщил Ленг, – и наткнулся на этот листок в его письменном столе.

– Стол заперт на ключ, как ты в него проник?

– А как кто-то другой проник туда до меня? – едко заметил Ленг.

– Ну и ну, приятель, уж не обвиняешь ли ты меня в этом? – слегка обиделся великан. – Что я потерял в письменном столе Вилтона? И как бы мог его открыть без ключа?

Посмотрев на приятеля, Пит сказал:

– Ты прав, старина. Я ошибался. Мне показалось, что ты потихоньку стараешься для себя одного в этом деле. Но я был не прав. И рад этому! – Он положил тяжелую руку на плечо Шерри. – Почему-то не получилось, Малыш. Но это должно находиться здесь! Должно быть здесь!

– Что «это»?

– Да жемчуг, слабоумный ты придурок!

– В самом деле? Он действительно находится здесь?

– Ну, точно я не знаю, – признался Ленг. – Но у меня такое предчувствие. Думаю, что я нащупал ключ ко всей этой небольшой тайне. Во всяком случае, надеюсь на это!

– Если мы его заполучим, у нас окажется то, в чем так нуждается бедная Беатрис… Она сможет нанять лучшего адвоката страны!

– Ага, поэтому и он охотится за ним!

– Кто? За жемчугом?

– Он видел эту бумагу, – уверенно заявил Пит. – Нашел ее в письменном столе. Вчера я обнаружил этот листок наверху всей стопки. Кто-то побывал в комнате Вилтона и рылся там в вещах!

– Значит, Лейман, кто же еще? – предположил Шерри.

– Лейман? – как эхо повторил Ленг и от возбуждения расхохотался: – Я скажу тебе, дружище, что человек, который вскрыл письменный стол и нашел эту бумагу, убил Вилтона!

– Черт побери! Откуда ты это взял?

– Не знаю! Не могу толком объяснить.

– Впрочем, в конце-то концов, почему этим человеком не может оказаться именно Лейман? – вдруг воскликнул великан. – Почему бы ему и не убить Вилтона?

– Он? – нахмурился Ленг. – А что бы это ему дало?

– Как? Да все, если хорошенько подумать. Они с Беатрис были помолвлены, так?

– Говорят…

– И если бы он женился на ней, то вполне понятно, что прибрал бы к рукам ее имущество.

– Да, это верно. Продолжай.

– Он был заинтересован в том, чтобы по истечении года Вилтон не вступил в права опекуна над Беатрис. Бог мой, и почему же я не подумал об этом раньше?! Ленг, это доктор! Это безусловно он! Раньше у меня на его счет не возникало даже малейших подозрений! А он конечно же заинтересован в том, чтобы отыскать жемчуг, это естественно. Все хотят его найти! К тому же кому легче всего проникнуть в кабинет Вилтона, как не Лейману? Вот что я скажу тебе, Пит, он и есть убийца. Мне бы хотелось, чтобы в моей голове было больше ясности, тогда я доказал бы тебе это!

Ленг слушал приятеля так, будто тот его почти убедил, но в конце концов решительно покачал головой.

– Доктор? – вопросительно произнес он. – Ну нет, это проделал Феннел. Либо вместе с девушкой, либо один.

– Феннел? Я почти забыл о нем после того, как он скрылся.

– Понятно, что забыл! Феннел и хотел, чтобы о нем забыли. Поэтому-то так и выставлялся вначале. Понимаешь, он остановился в гостинице намеренно. Он все заранее спланировал!

– Полно, полно! – воскликнул Малыш Лю. – Не могу согласиться с тобой. Для меня все это чересчур мудрено.

– Феннел жил в гостинице, строил из себя пьяницу и громко разглагольствовал о том, как много ему известно о Вилтоне, правильно?

– Совершенно правильно.

– Потом в один прекрасный день он поднялся на холм, встретился с Вилтоном и убил его!

– Понимаю!

– Либо он скрытный, ловкий тип, либо все обмозговала девушка и подсказала ему, что надо делать, – высказал предположение Ленг.

– Она? Пит, Беатрис к этому не имеет никакого отношения!

– Ты сам не веришь тому, о чем говоришь, так зачем же уверять меня в этом, дружище?

Шерри тяжело вздохнул:

– Она? Ну давай еще поговорим о Феннеле. Как ты думаешь, кто он такой?

– Конечно обманщик. И ты убедился в этом, когда обнаружил подтеки от виски под водосточной трубой. Можешь не сомневаться, этот тип – лживый насквозь. Все время прикидывался. Ломал при всех комедию, выставлял себя напоказ, хотел, чтобы у людей сложилось о нем превратное представление. А потом скрылся, сменил личину, превратился совсем в другого человека!

– Для этого требуется быть продувной бестией!

– Да, задача чрезвычайно сложная, – согласился Пит. – Поэтому хочу сказать тебе следующее: Беатрис Вилтон ума не занимать, она разработала замысловатый план!

– Ты так думаешь? Все спланировала и наняла человека? – с болью уточнил Шерри.

– Уходи и не мешай! – рассердился Ленг. – Мне надо подумать!

Глава 32

На следующий день при огромном стечении зрителей, до отказа заполнивших зал заседаний, в Клейроке начался суд. Но Шерри не захотел там присутствовать. Вместо этого он отправился бродить по городским улицам, вступая в разговор с прохожими. Он припомнил, как накануне вечером Беатрис сказала ему, что по милости шерифа против нее сложилось предубеждение, и будет невозможно отобрать таких присяжных, которые ее не засудили бы. Ему не хотелось верить, что люди на Диком Западе столь несправедливы, поэтому он решил сам убедиться в правоте девушки.

Несколько раз Малыш Лю пытался завязать разговор на эту тему, и в конце концов один мужчина прямо ему заявил: «Зачем вы спрашиваете меня, Шерри, что я думаю? Ведь все знают, что вы горой стоите за Беатрис Вилтон. Так какой смысл спорить об этом?»

Только после полудня ему удалось найти собеседника – пожилого горца с суровыми чертами лица, который посмотрел на него неузнающим взглядом. Обрадованный Шерри вступил в разговор:

– Как по-вашему, что ждет Беатрис Вилтон?

– Я скажу вам, что с ней должно произойти, – отозвался старик.

– Ну так скажите!

– Ее надо вздернуть!

Малыш потупил взор и скрутил цигарку, чтобы скрыть охватившее его волнение.

– Я слышал такое же и от других, – заметил он. – Но не понимаю, почему вы так считаете?

– Не понимаете? А мне все куда как ясно!

– Так объясните! Почему убийство не мог совершить, например, Феннел?

– Тот пропойца-моряк, что ли? Да если бы он имел к этому делу хоть какое-то отношение, шериф, несомненно, давно бы его достал.

– Не уверен в этом…

– А разве Герберт Мун когда-нибудь промахивался? – агрессивно спросил горец.

Шерри промолчал. Конечно, у шерифа должны были быть неудачи, но он не мог припомнить ни одной. Похоже, в глазах местного населения Мун давно превратился в своего рода универсальную палочку-выручалочку. И поэтому не мог поступить неправильно.

– Не знаю, – наконец признался Шерри. – Но думаю, каждый иногда допускает ошибки.

– Только не Герберт Мун! – уверенно возразил старик. – Он посвятил свою жизнь правому делу, и всегда поступает справедливо. Других целей в его жизни нет!

– Но предположим, в этом единичном случае он ошибается. Как по-вашему, девушку повесят?

– Так ей и надо! – отчеканил собеседник. – Все эти богачи – мошенники. Никогда не встречал такого, который не был бы прохвостом! А кто она такая? И почему женщина должна получить снисхождение по сравнению с мужчиной? Убийство есть убийство, разве не так?

– Полагаю, так, но это не доказывает ее вины.

– Молодой человек! – воскликнул горец, вспыхнув от злости. – Не старайтесь быть лучше и умнее Герберта Муна. Другие уже пытались, но все проиграли.

– А я и не стремлюсь быть лучше и умнее. Просто считаю, что с девушкой надо поступить справедливо.

– С ней поступят настолько справедливо, насколько она того заслуживает. Но посмотрите, как она себя ведет. Наняла громилу, чтобы тот выгнал из города ее врагов, добивалась, чтобы среди присяжных не было таких, кто проголосует против нее!

– Кого вы имеете в виду?

– Прежде всего этого знаменитого бандита Шерри. Если она наняла такого убийцу, то что ее может остановить? Убийство? Убийство – пустяк для богачей!

– Не думаю, что Шерри наняли для того, чтобы выгнать из города ее врагов.

– Разве он не на ее стороне?

– Слышал, что на ее.

– И он бандит?

– Я так не думаю.

– Вы так не думаете! Молодой человек, у вас что-то не в порядке с мозгами! Разве Шерри не пошел на решительную стычку с Фенни Слейдом и не заставил его смыться? Разве смог бы это сделать менее ловкий человек, я вас спрашиваю?

– И девушка виновна, потому что Шерри ее друг? – с горечью спросил великан.

– Шериф настроен против нее, не так ли?

– Да, думаю, так. Он лишил ее прав, которые положены ей по закону.

– К черту законы! – с жаром выкрикнул собеседник. – То, что правильно в глазах шерифа, достаточно правильно вообще, и меня устраивает. Я готов признать виновным того, кого он считает виновным. Если он ошибается, значит, ошибусь и я! Нет на свете более умного и замечательного человека, чем Герберт Мун. Вот что я могу вам сказать!

Старик распсиховался чуть ли не до бешенства, но в этот момент какой-то зевака взял его за руку и отвел в сторону. А когда что-то шепнул ему, о чем легко догадаться, пожилой горец, ахнув, заторопился прочь, часто оглядываясь, будто опасаясь, что Шерри, как кошмарный призрак, начнет его преследовать.

Однако великан и не помышлял об этом. Он просто лишний раз убедился в правоте Беатрис Вилтон. Влияние шерифа было настолько сильным, что вряд ли здесь могли отобрать беспристрастных присяжных.

Беатрис Вилтон пропала!

Направляясь в гостиницу пообедать, Шерри заметил, что люди бросают на него мрачные косые взгляды. Он мог понять, почему его считают наемным защитником проигравшей стороны, и чем могущественнее он казался, тем более непопулярным становился! Но, уже сидя за обеденным столом, вдруг услышал, что присяжных отобрали еще утром, а во второй половине дня уже начнут вызывать свидетелей.

Отобедав, он побрел к зданию суда опустив голову, полную тревожных мыслей. Малыш уже много дней назад продумал план действий, а теперь ему хотелось проверить одну вещь.

Возле тюрьмы находилось другое здание, да так близко, что по тропинке между ними едва мог пройти человек. Это здание пустовало, и если в нем окажется какой-нибудь подвал, то через него можно сделать подкоп в тюрьме. Правда, потом предстоит еще пробиться через пол тюрьмы, а без шума тут обойтись будет невозможно. Но Шерри решил, что разворотит пол взрывом динамита. Затем, оказавшись в тюрьме, другим взрывом взломает запоры на камере девушки. Если она будет упрямо отказываться бежать с ним, заберет ее насильно. Ленг с тремя лучшими лошадьми будет дожидаться их за пустующим домом на пустыре. А как только они окажутся в седлах, то пусть Небо пошлет им удачу, а шерифу Герберту Муну – несчастье!

Малыш ни в коем случае не преуменьшал трудностей такой задачи. Он прекрасно сознавал, что тюремщик с мрачным лицом непременно вступит с ним в смертельную схватку. Более того, народ в Клейроке тоже отличается твердостью. Как только он возьмется за это дело, ему придется сразу же пустить в ход свои кольты. Однако, уныло подумав о последствиях перестрелки, Шерри все-таки решил осуществить свою затею.

Он отклонился от прямой дороги к суду, чтобы пройти мимо тюрьмы и заодно еще раз взглянуть на пустующий дом.

И вот он уже перед ним – обветшалый, полуразвалившийся, с вывеской на фасаде: «Сдается в аренду». Но, подойдя ближе, Шерри вдруг увидел, что в широко раскрытой двери сидит мужчина, прислонив рядом с собой к косяку ружье.

– Привет! – крикнул Малыш Лю. – Что, дом наконец-то сдали в аренду?

– В аренду не сдали, но заняли! – ответил мужчина и нежно похлопал рукой по ружью, многозначительно ухмыльнувшись великану.

Шерри пошел дальше, замедлив шаг. Только что он получил яркое доказательство прозорливости шерифа, так как не сомневался – Герберт Мун занял дом, чтобы отрезать последний подход к тюрьме.

Проходя мимо тюремной стены, Малыш еще раз отметил ее крепость и толщину, о чем говорили глубокие простенки темных окон. Тюрьма выглядела настоящей крепостью. И все-таки он не хотел отказаться от попытки в одиночку проникнуть в нее.

Он знал, Ленг пойдет далеко, чтобы его поддержать. Но также сознавал и другое: погонщик скота никогда не отважится на отчаянный шаг ради женщины, которую считает причастной к убийству. Поэтому понимал, что в основном действовать ему придется самому лично.

Поэтому, проходя мимо центрального входа в тюрьму, принялся внимательно его рассматривать. Тут была установлена тяжелая дверь, с железными скобами и железными засовами изнутри, в чем Шерри убедился накануне. И все же мощным пороховым взрывом ее можно вышибить, а оказавшись в помещении…

Конечно, эта затея будет более отчаянной, чем нападение через подкоп. Но в конце концов, именно самые отчаянные действия иногда приводят к наибольшим успехам!

В этот момент из тюрьмы по ступенькам спустился Герберт Мун и приветливо кивнул Малышу.

– Вы побеседовали с ней? – поинтересовался он.

– Да, – с грустью подтвердил великан.

– У этой девушки крепкий дух, – заметил шериф. – Конечно, не совсем здоровый. Я уважаю ее за это, но в то же время законы надо соблюдать. Надеюсь, Шерри, дело не дойдет до веревки, а десять или пятнадцать лет примерного поведения в тюрьме дадут ей шанс получить помилование от губернатора. Вы ведь знаете, как мужчины Дикого Запада справедливо относятся к женщинам!

– За исключением вас, Мун! – гневно перебил его Шерри. – За исключением вас! Вы ненавидите Беатрис, точно она злодейка! Можете ли вы сказать, что я не прав?

– Если она убила Вилтона, то разве заслуживает чего-либо другого, кроме ненависти? – проговорил шериф. Потом спокойно добавил: – Если вы захотите опять повидаться со мной на этих днях, то всегда найдете меня здесь, в тюрьме.

– Вы что, переселились сюда?

– Почти что. Нахожусь тут днем и ночью. Когда арестована такая красавица, как Беатрис Вилтон… Ну, понятно, что я хочу особо о ней позаботиться! Вы должны бы и сами сообразить это, молодой человек!

Шерри в отчаянии повернул к зданию суда. Он лишился последней надежды освободить девушку, так как знал, что ему ни за что не удастся пробиться в тюрьму, если ее охраняет сам шериф.