Текст книги "Вторая мировая война. Полная история"

Какой бы ни была стратегия, все участники совещания сходились в одном: «победить русских легко». «Красная армия не имеет настоящих командиров», – сказал Гитлер, по данным дневника генерала Гальдера. Русских фюрер назвал «неполноценными». Красная армия хуже вооружена, чем французская. Нехватка у СССР современных полевых артиллерийских батарей предоставляла немецким танкам свободу действий. Советские войска не могли противопоставить немецкой броне ничего, кроме «плохо вооруженных» подразделений. Германская армия разобьет советские армии на отдельные части, а затем «задушит их в “мешках”».

«Обезглавлена», «неполноценные», «задушит» – такие самоуверенные слова звучали 5 декабря. Русских низвели до разряда низшего, беспомощного народа, армия которого отражала его несостоятельность. На следующий день после конференции генерал Йодль поручил своему помощнику генералу Варлимонту подготовить детальный черновой план вторжения в Россию; Гитлер вскоре переименовал эту операцию, первоначально известную как «Фриц», в «Барбароссу».

Император Священной Римской империи Фридрих Барбаросса – Рыжебородый – повел в 1190 г. свои армии на восток, чтобы отвоевать у неверных Святую землю. Его потомки уже обратились к методам куда более жестоким, нежели те, что Фридрих использовал за 750 лет до них, пока налет христианской цивилизации еще не подчинил или хотя бы на время не подавил основные инстинкты человечества. «Бывали случаи, – записал 6 декабря в дневнике в Варшаве Хаим Каплан, – когда храбрых евреев расстреливали прямо на глазах их семей в полном составе, и убийцы не несли ответственности, оправдывая это тем, что “грязный жид” оскорбил фюрера, и их долгом было отомстить за его честь». Через четыре дня там же, в Варшаве, Эмануэль Рингельблюм записал в дневнике, как 9 декабря немецкий солдат «выскочил из проезжающего автомобиля и ударил мальчика по голове стальным прутом. Мальчик умер».

С 13 сентября итальянские войска находились на египетской земле, где оккупировали полосу пустынного побережья от Саллума до Сиди-Баррани и представляли потенциальную угрозу для Александрии и Суэцкого канала.

Британские шифровальщики, работавшие в Каире, взломали шифр, используемый всеми итальянскими военными подразделениями вплоть до бригады для тактических коммуникаций и разведывательной работы. К первой неделе декабря британские командующие точно знали сильные и слабые стороны итальянских войск. На основе этих разведданных были составлены планы удара по итальянским позициям 9 декабря. Ночью 7 декабря специальный патруль в виде подразделения бронемашин удостоверился в подлинности сведений насчет безопасного участка на одном итальянском минном поле.

9 декабря началось британское наступление. Две британские дивизии общим числом 36 000 человек, половину из которых составляли индийцы, атаковали семь итальянских дивизий. 75 000 итальянцев были разбиты ценой менее сотни погибших британцев и индийцев. Итальянская армия после первого серьезного столкновения в Западной пустыне начала отступать.

За серьезным поражением итальянцев в Восточном Средиземноморье спустя несколько часов последовала не менее серьезная неудача немцев в западной его оконечности. 10 декабря, после того как генерал Франко во второй раз отказался разрешить по просьбе фюрера немецким войскам пересечь Испанию и осадить Гибралтар, Гитлер был вынужден выпустить приказ об отмене операции «Феликс». Отказ Франко был особенно унизителен, потому что испанский лидер прибавил к нему согласие вступить в войну против Англии, когда она находится на грани гибели. Теперь Гитлер набросал план предотвращения дальнейших неудач, включив в свой приказ № 19 от 10 декабря – операция «Аттила» – возможность оккупации вишистской Франции, чтобы установить контроль над французской военно-морской базой в Тулоне и французскими аэродромами на Средиземном море. Война, которая за шесть месяцев до этого, казалось, ограничивалась районами Северной Европы, теперь из-за неудачных инициатив Италии распространилась на все Средиземноморье.

В декабре война бомбардировщиков приобрела новую энергию. Британские бомбардировщики летали на восток, а немецкие – на запад почти каждую ночь, и их цели были тождественными: уничтожить способности и волю противной стороны продолжать войну. 7 декабря британские бомбардировщики нанесли удар по немецкому промышленному городу Дюссельдорфу. 12 декабря немцы бомбили центр британской сталелитейной промышленности Шеффилд. В тот день британский военный кабинет, все еще разделяя всеобщее возмущение уничтожением Ковентри и располагая секретными сведениями о том, что немцы без разбору используют парашютные мины, распорядился о «максимально возможных разрушениях в назначенном городе». Таким городом стал Мангейм. Через четыре дня его бомбили, но с куда менее разрушительными последствиями, чем Ковентри; погибло всего двадцати три гражданских лица. По иронии судьбы в день бомбардировки Мангейма секретный отчет британского правительства рекомендовал бомбардировочной авиации в будущем отдать приоритет целям, связанным с нефтью; приказ об этом вышел 13 января 1941 г.

С жестокостью бомбежек по обе стороны Северного моря могло сравниться мужество тех, кто помогал их жертвам. 13 декабря, пытаясь обезвредить неразорвавшуюся бомбу в лондонском Манор-парке, взорвались два специалиста в этом вопросе, капитан М. Ф. Блейни и лейтенант Джеймс. Взрыв был столь силен, что убил также старшего сержанта, младшего капрала, пять саперов и полицейского инспектора, которые наблюдали за операцией по обезвреживанию заряда через дорогу. Капитан Блейни за свою храбрость был посмертно награжден Крестом Георга.

13 декабря, решив продолжать подготовку к войне с СССР и не позволить неудачам Италии в Средиземноморье подорвать их, Гитлер приказом № 20 распорядился усилить немецкие силы в Румынии, чтобы оккупировать Северную Грецию. Операция «Марита» частично, как показал Гитлер в тот день, подразумевала захват британских баз на греческих островах. По завершении операции «Марита», информировал Гитлер своих командиров, «привлеченные к ней силы будут отведены для нового применения».

Этим «новым применением» была операция «Барбаросса» – вторжение в Советский Союз. В СССР нарком военно-морского флота Н. Г. Кузнецов 16 декабря отдал приказ о подготовке сухопутной и противодесантной обороны военно-морской базы в Севастополе. Гитлер, однако, вел куда более широкие приготовления. 18 декабря в директиве № 21 он поручил своим высшим военачальникам провести подготовку к тому, чтобы «сокрушить Советскую Россию в стремительной кампании». Эти приготовления следовало начать немедленно и завершить к 15 мая 1941 г. Можно было ожидать, что Финляндия и Румыния будут сражаться вместе с немцами. «Однако крайне важно, – предупреждал Гитлер, – чтобы намерение напасть нельзя было распознать».

В директиве от 18 декабря Гитлер на восемнадцати страницах изложил детальное описание ролей его армии, ВВС и флота, линий наступления и последовательности целей: сначала Ленинград, затем – Киев и Москва. «Конечная цель, – объяснял он, – заключается в возведении барьера против азиатской России по географической линии Волга – Архангельск».

Для Гитлера и нацистов слово «азиатский» было синонимом слова «варварский». Однако в Германии было много людей, в том числе священники и доктора, которые считали варварской программу эвтаназии самой Германии. Некоторые письменные протесты дошли до Гитлера; другие циркулировали тайно. Раздосадованный Генрих Гиммлер сказал 19 декабря докторам Браку и Боулеру: «Если бы операция “Т-4” была поручена СС, все получилось бы иначе. Там, где фюрер поручает нам работу, мы знаем, как правильно ее выполнить, не вызвав ненужного беспокойства в народе».

Это «ненужное беспокойство» вскоре вынудило Гитлера отменить программу эвтаназии, однако к этому времени уже были убиты 50 000 «неполноценных», включая несколько тысяч детей. Не прошло и полугода, как Гиммлер и его эсэсовцы принялись за другую «работу».

В Северной Африке британские войска 17 декабря вышли на ливийскую границу. «Теперь ваша главная цель, – телеграфировал Черчилль своим главнокомандующим, – заключается в том, чтобы разбить итальянские войска и всеми силами изгнать их из Северной Африки». В Норвегии 21 ноября все члены Высшего суда, включая председателя, подали в отставку, чтобы не совершать навязанное немцами правосудие. 23 декабря в Париже немцы казнили гражданского инженера Жака Бонсержана, схваченного по невнимательности на демонстрации 11 ноября и обворованного арестовавшими его германскими солдатами. В Париж он приехал на свадьбу друга.

В день казни Бонсержана Гитлер находился во Франции, посещая военные части на берегу Ла-Манша. Его поезд «Америка» стоял в тот день в Булони; когда британские бомбардировщики начали бомбить близлежащие военные объекты, его пришлось завести в туннель. За две ночи до этого британские бомбардировщики ударили по Берлину, оставив после себя сорок пять погибших гражданских лиц.

В Варшаве на протяжении недели перед Рождеством в дома поляков пришло несколько сотен телеграмм, извещавших о смерти мужей, отцов и сыновей, которых ранее забрали в концентрационные лагеря. Большая часть смертей пришлась на лагерь в Аушвице.

Разведка в конце декабря узнала несколько совсем не радостных вещей. 28 декабря британское командование бомбардировочной авиации получило информацию, что его повторяющиеся бомбардировки немецких объектов нефтяной промышленности в Гельзенкирхене оказались неэффективными, несмотря на то что за семь месяцев было совершено не менее двадцати восьми налетов. В тот же день советский шпион Рихард Зорге сообщил в Москву из Токио, что в Лейпциге формируется германская резервная армия из сорока дивизий. 30 декабря британская разведка, главным образом из прочтения сообщений «Энигмы» люфтваффе, аккуратно подсчитала масштаб наращивания немецких сил в Румынии и Болгарии в рамках подготовки нападения на Грецию. Другой источник, про которого говорилось, что в «прошлом он был надежен», назвал датой германского наступления начало марта.

29 декабря президент Рузвельт обратился к американцам по радио. «Народы Европы, которые защищают себя, – сказал он, – не просят нас сражаться за них. Они просят у нас оружие, самолеты, танки, орудия, грузовые суда, которые позволят им биться за свою свободу и нашу безопасность». Рузвельт добавил: «Мы должны стать большим арсеналом демократии». В Британии той ночью немецкие бомбардировщики сбросили на лондонский Сити небывалое количество зажигательных бомб, создав полосу пожаров на обоих берегах Темзы. Сгорело или получило сильные повреждения много знаменитых зданий, включая Гилдхолл и восемь церквей Кристофера Рена. Пожарные смогли спасти от пламени собор Св. Павла, но исключительно низкий прилив крайне затруднил тушение пожара. Этот налет увеличил общее количество жертв среди гражданского населения Британии за один только декабрь до 3793 человек.

Новый, 1941 год начался мощной британской атакой на итальянскую крепость Бардию на границе Ливии. Британские и австралийские войска начали наступление 1 января при поддержке сильного орудийного обстрела с моря. Среди стрелявших по крепости кораблей был линкор «Вэлиент», на борту которого находился девятнадцатилетний мичман принц Филипп Греческий, сын принца Андрея Греческого; Филипп впоследствии стал герцогом Эдинбургским и супругом королевы Елизаветы II. «Вся операция оказалась очень захватывающим делом», – отметил он в дневнике. 5 января Бардия пала, и в плен попали 35 949 итальянских военных. Итальянский командующий генерал Бергонцоли смог добраться до Тобрука с несколькими тысячами человек.

Готовясь к тому, чтобы прогнать итальянцев еще дальше на запад, британцы продолжали переброску подкреплений в Грецию. «Вэлиент» с принцем Филиппом на борту был в числе судов, которые эскортировали британские войска на остров Крит. 4 января греческая армия, вдохновленная победой и помощью британцев, возобновила наступление в Албании, бросив тринадцать своих дивизий против шестнадцати дивизий противника и оттеснив итальянцев через границу к Кельцюре. Через два дня британцы начали операцию «Превосходство» (Excess, MC-4), отправив из Гибралтара в Афины три торговых судна с военным грузом в сопровождении пяти боевых кораблей. В Грецию они дошли в целости.

Пока британские корабли двигались со своим драгоценным грузом через Средиземное море, 6 января президент Рузвельт говорил в Вашингтоне о «четырех важнейших свободах человека», на которых должен основываться мир будущего: свобода слова и самовыражения, свобода богослужения, свобода от нужды и свобода от страха; «если перевести на язык этого мира, – сказал он, – они подразумевают всемирное сокращение вооружений до такого уровня и в таком виде, чтобы ни одна нация нигде в мире не могла совершить акт физической агрессии против любого из своих соседей».

Этот мир, добавил Рузвельт, – «прямая противоположность так называемого нового порядка тирании, построить который при помощи взрывов бомб стремятся диктаторы». В Лондоне одна такая бомба упала на той неделе на станцию метро «Бэнк», убив 111 человек, искавших укрытия в глубоком туннеле, который казался безопасным местом. В Средиземноморье базировавшиеся на Сицилии германские бомбардировщики ударили 10 января по конвою, шедшему из Гибралтара на Мальту. Два торговых судна затонули, а авианосец «Илластриес» получил тяжелые повреждения. Крейсер «Саутгемптон» был столь поврежден, что британцам пришлось пустить его ко дну самостоятельно; во время немецкого налета погибло восемьдесят членов его экипажа. Первая воздушная операция Германии в Средиземноморье сулила Британии беду в тот самый момент, когда Италия переживала тяжелое поражение.

7 января британские и австралийские войска, оказавшиеся уже на итальянской земле, в Ливии, начали марш на Тобрук. На следующий день, также на итальянской территории, в Албании, греки атаковали итальянский гарнизон Кельцюры, которая была захвачена 10 января, в день, когда билль о ленд-лизе поступил в американский Конгресс.

Успехи греков и британцев заставили Гитлера выпустить 11 января директиву № 22, в которой он наконец признал, что вынужден прийти на помощь Муссолини или столкнуться с серьезными проблемами на юге. «Триполитанию необходимо удержать, – писал он. – Следует устранить угрозу обрушения Албанского фронта». Немецкие войска предполагалось отправить в Триполи, в то время как немецкие самолеты «продолжат действовать с Сицилии», нападая на британские военно-морские силы и коммуникации. Кроме того, немецкие войска должны были быть готовы к передвижению в Албанию, чтобы позволить итальянской армии «позднее перейти в наступление».

Новая директива Гитлера привела к прямому столкновению Британии и Германии в Средиземноморье. На следующий день после этого приказа, выпущенного сутки спустя после атаки немецких бомбардировщиков против «Илластриеса», британские самолеты с Мальты совершили налет на немецкие авиабазы на Сицилии. В попытке укрепить свои позиции в Балканском регионе, где до того господствовала Италия, Гитлер пригласил 13 января в Берлин болгарского царя Бориса, настаивая, чтобы Болгария присоединилась к оси, открыла свои границы для наступления германских войск на Грецию и приняла активное участие в военных операциях вместе с немцами. Как и генерал Франко, царь Борис отказался.

В тот же день, 13 января, на совещании с командирами в Москве Сталин говорил о возможности войны на два фронта – с Японией на востоке и Германией на западе. СССР должен к ней готовиться, сказал он. Будущая война будет войной быстрых маневров, поэтому численность пехотных подразделений следует уменьшить, а их мобильность – увеличить. Когда война начнется, она станет массовой; для крупных достижений необходимо иметь превосходство над потенциальным врагом как минимум в пропорции 2:1. Для этого нужно создать быстроходные моторизованные подразделения, вооруженные автоматическим оружием. Таким подразделениям понадобится исключительная организация источников поставок и большие резервы снаряжения, которые должны стекаться на фронт из всех частей страны. Кроме того, должны быть подготовлены значительные запасы продовольствия. К примеру, решение царского правительства заготовить сухари было «мудрым решением», сказал он и объяснил своим командующим: «Глоток чая и сухарь – и у вас есть горячий обед».

В день разговора с командирами, в котором Сталин изложил перед ними задачи на случай войны, один из самых успешных разведчиков Сталина, Леопольд Треппер, под прикрытием предприятия по импорту и экспорту текстиля обосновался в Париже. Треппер, еврей родом из польских провинций царской империи, собрал вокруг себя небольшую группу, состоявшую главным образом из евреев-коммунистов. Одним из них был Гилель Кац, также родившийся в Польше и прежде высланный британцами из Палестины за коммунистическую деятельность. В ходе работы по «импорту и экспорту» Треппер сдружился с Людвигом Кайнцем, инженером на службе у Организации Тодта. Именно от Кайнца Треппер узнал о немецких приготовлениях вдоль германо-советской границы; он организовал передачу этой информации по радио в Москву, как только получил ее.

Американский посол в Британии Джозеф Кеннеди в последние месяцы 1940 г. отправлял в Вашингтон отчеты, в которых подчеркивал вероятность поражения Британии и тяжелое воздействие бомбардировок не только на здания, но и на боевой дух. В попытке понять, правда ли Британия может продолжать войну, а не просто получает американское вооружение, чтобы потом сдать его немцам, Рузвельт направил в Британию своего личного представителя Гарри Гопкинса. «Люди здесь восхитительны, начиная с Черчилля, – писал Гопкинс Рузвельту 14 января, – и, если одной храбростью можно было бы победить, такой исход был бы неизбежен. Им отчаянно требуется наша помощь, и я уверен, что вы не позволите чему-либо встать у нее на пути».

В этом письме Гопкинс сообщал о предупреждении Черчилля о том, что немецкие бомбардировщики в Средиземноморье «затрудняют операции флота»; через два дня более семидесяти немецких пикировщиков, взлетев со своих баз на Сицилии, атаковали Великую гавань мальтийской Валетты, пытаясь потопить авианосец «Илластриес». В ходе атаки они нанесли ощутимый ущерб портовым сооружениям. Кроме того, в Валетте были разрушены двести общественных и частных зданий и погибло более пятидесяти гражданских. В этом налете, первом из череды, которую мальтийцы назвали «Илластриес-блиц», удалось сбить десять атаковавших немецких бомбардировщиков. Но нападения немцев не прекратились: через два дня внезапный налет восьмидесяти пяти немецких бомбардировщиков на Луку уничтожил на земле шесть британских бомбардировщиков и сделал непригодным к использованию само взлетно-посадочное поле. При всем том, однако, «Илластриес» получил лишь незначительные повреждения и сумел к концу месяца оставить опасные воды Мальты, уйдя в Египет.

Битва за Британию продолжалась менее двух месяцев. Битва за Мальту длилась более двух лет. Жители Мальты, оказавшиеся под непрерывными бомбардировками с воздуха, считали свои тяготы второй осадой. Первая произошла примерно за четыреста лет до этого, в 1565 г.

17 января, когда новости о первом дне битвы за Мальту достигли Британии, Гарри Гопкинс был почетным гостем на банкете в Глазго. «Полагаю, вы хотите знать, – сказал он Черчиллю в тот вечер, – что я скажу президенту Рузвельту по возвращении». Черчиллю это было действительно интересно. В ответ Гопкинс процитировал Книгу Руфь (1:16): «Куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог – моим Богом». Затем американец очень тихо прибавил: «До самого конца».

Зимой над оккупированной Европой сжимались тиски нацистской тирании. 10 января гитлеровцы приказали зарегистрироваться всем нидерландским евреям. Это простое, дежурное бюрократическое действие таило беду. 13 января в немецком городе Бранденбурге местная газета оповестила о приговоре от пятнадцати до восемнадцати месяцев тюрьмы трем немкам, которые дали еду и сигареты польским военнопленным.

20 января немецкая служба безопасности СД составила серию отчетов о восприятии в Германии фильма «Вечный жид». Согласно отчету из Мюнхена, «в момент, когда в фильме появился фюрер и объявил, что новая война может принести только полное уничтожение еврейства, немедленно почувствовалось облегчение и раздались аплодисменты». Многие люди, констатировала служба безопасности, «неоднократно приводили в разговорах омерзительную природу материала, и в особенности сцен ритуальных убийств, в качестве главного повода для отказа от просмотра фильма». Согласно отчетам из Восточной Германии и из Бреслау, зрители часто «выходят из кинотеатра с отвращением» посреди показа со словами «мы уже видели “Еврея Зюсса” и больше не хотим этой еврейской грязи».

В Париже 21 января гестапо арестовало бывшего префекта полиции Рожера Ланжерона, которого немцы сделали главой полиции в первые дни оккупации за семь месяцев до этого. Теперь он более не собирался им служить: патриотизм взял верх над посулами и угрозами немцев. В тот же день в румынской столице Бухаресте ненависть легионеров «Железной гвардии» к евреям вылилась в охоту на них на улицах. Были пойманы и жестоко избиты тысячи евреев; сто двадцать погибли. Многих из них увели на городскую бойню и убили, как сообщает один отчет, «согласно ритуальным практикам забоя скота у самих евреев». Это были те самые «практики», которые показывались и высмеивались в «Вечном жиде».

В Норвегии немцы при помощи норвежских информаторов арестовали членов группы Сопротивления, базировавшейся в городе Хёугесунне; в феврале десять молодых людей были приговорены к пожизненному заключению, от казни их спасло только то, что четверо из них занялись разминированием неразорвавшихся бомб. В Париже 11 февраля в тюрьме от тяжелых увечий, нанесенных ему гестапо, умер Рудольф Гильфердинг, ведущий социал-демократ межвоенной Германии, дважды служивший министром финансов Веймарской республики. Одновременно социалист и еврей, в 1933 г. он бежал из Германии в Данию, а затем – в Швейцарию, осев наконец на юге Франции в 1938 г. Он постоянно предупреждал, например в Пражской программе своей партии 1934 г., об опасностях, которые несут миру правители нацистской Германии. Полиция вишистской Франции, обещав ему неприкосновенность, привезла его на границу оккупированной зоны и передала гестапо.

В закрытых и охраняемых гетто по всей Польше немцы ввели такие строгие ограничения поставок продовольствия, что каждый месяц от голода умирали сотни евреев. В Варшаве в январе 1941 г. количество жертв голода достигло 2000. В феврале потери были не меньше. «Почти каждый день, – записал в дневнике 28 февраля Эмануэль Рингельблюм, – люди падают без сознания посреди улицы. Это больше не производит сильного впечатления».

Способность немецкой администрации осуществлять тиранию посредством голода, страха и террора была неограниченной. В дневнике Рингельблюм вспоминает случай депортации евреев в Варшаву. Во время остановки в пути немецкий охранник бросил трехлетнего ребенка в снег. «Его мать выпрыгнула из вагона и попыталась спасти дитя. Охранник пригрозил ей револьвером. Мать ответила, что ее жизнь ничего не стоит без ребенка. Тогда немцы пригрозили расстрелять всех евреев в вагоне. Мать приехала в Варшаву и сошла здесь с ума».

Пятьсот дней спустя после начала войны безумие этой матери стало свидетельством триумфа не просто армий, но самого зла.