Текст книги "Вторая мировая война. Полная история"

В тот день два человека, армии которых еще не сошлись в бою, выбрали различные способы реагирования на быстрое крушение Греции. В Москве Сталин одобрил еще одну директиву советского Генштаба, которая существенно увеличивала число войск, направляемых на защиту советской границы[28]28
  По-видимому, имеется в виду решение «под видом подвижных лагерных сборов перебросить на Украину и в Белоруссию по две общевойсковые армии сокращенного состава». См.: Жуков Г. К. Указ. соч. С. 218.


[Закрыть]. В Мёнихкирхене Гитлер в своем поезде обсудил с архитектором Альбертом Шпеером сроки завершения строительства в центре Берлина запланированных правительственных зданий.

18 апреля британская бригада высадилась в Басре, на берегу Персидского залива, чтобы бросить вызов прогерманскому правительству, установившемуся под началом генерала Рашида Али аль-Гайлани в Багдаде. Через две недели 9000 иракских военных атаковали 2250 британцев. Британцы успешно отбили нападение.

В Греции 19 апреля британские войска отошли в порты южной части страны, главными из которых были Нафплион, Каламата и Монемвасия, чтобы приготовиться к перемещению на Крит; их эвакуация стала возможна в результате решительной обороны Фермопил британскими, австралийскими и новозеландскими подразделениями. В Северной Африке крупные силы британского спецназа, высадившиеся в тот день, чтобы облегчить участь солдат, осажденных в Тобруке, оказались отбиты. Поняв из сообщений немецкой «Энигмы», что Роммель ждет пополнения своих сил германской бронетанковой дивизией, Черчилль и его начальники штабов 21 апреля решили послать из Британии в Египет танковое подкрепление. Так началась операция «Тигр» – отчаянное и рискованное предприятие, ибо угроза немецкого вторжения в Британию не была еще полностью устранена.

20 апреля, на 52-й день рождения Гитлера, немецкий военный, капрал Роланд, был смертельно ранен на станции парижского метро. В качестве ответной меры немецкий губернатор парижского района Отто фон Штюльпнагель, армейский офицер, который был сторонником Гитлера еще до 1933 г., приказал казнить 22 гражданских заложника. Об их смерти было объявлено на специальных красных плакатах, развешанных по всей столице.

23 апреля греческая армия сдалась немецким и итальянским захватчикам. Погибли несколько тысяч греческих и девятьсот британских, австралийских и новозеландских военных. Греческому майору-артиллеристу Версису приказали сдать батарею. Он, однако, глубоко чувствовал трагедию, в которую попала его страна. Вот как описывает событие отчет греческой армии: «Майор артиллерии Версис, получив от немцев приказание передать им батарею, собрал свои орудийные расчеты и, отдав им честь, застрелился, в то время как артиллеристы пели национальный гимн».

Эвакуация британских, австралийских, новозеландских и польских войск (операция «Демон») началась 24 апреля и продолжалась шесть дней. В целом из восьми небольших портов были эвакуированы 50 732 человека. Большая их часть под сильным морским конвоем была доставлена на Крит. Однако времени на то, чтобы забрать их тяжелое вооружение, грузовики или самолеты, не оставалось. Когда началась эвакуация, германские парашютисты заняли острова Лемнос, Тасос, а также Самотраки, в то время как Болгария, желавшая аннексировать фракийское побережье, вторглась в поверженную Грецию с севера.

Несмотря на капитуляцию Югославии и Греции, Гитлер все еще находился в своем поезде в Мёнихкирхене. 24 апреля его навестил здесь венгерский регент адмирал Хорти, который предупредил его о том, что вторжение в Британию таит тысячу опасностей. «Но если неистощимые богатства России окажутся в руках немцев, вы сможете держаться целую вечность». Хорти не ведал, что 24 апреля было первым днем переброски одного соединения люфтваффе с Ла-Манша в Польшу. Британцы знали о нем из чтения «Энигмы» германских военно-воздушных сил.

Эвакуация из Аттики, апрель 1941 г.

25 апреля британские, австралийские и новозеландские войска, которые защищали Фермопилы, чтобы сделать возможной эвакуацию, были оттеснены к портам Мегаре (к западу от Афин), Рафине и Порто-Рафти (к востоку от столицы), где они тоже погрузились на корабли. В этот день, когда Греция оказалась у него под ногами, Гитлер выпустил директиву № 28 о проведении операции «Меркурий» – вторжении на Крит.

14
Падение Крита и война в Африке

АПРЕЛЬ – МАЙ 1941 г.

В апреле 1941 г. Сталин в Москве делал все возможное, чтобы Советский Союз скорее достиг боеготовности. В третью неделю апреля британский военный атташе в Будапеште, ехавший на поезде в Москву, проехал между Львовом и Киевом семь военных эшелонов, «четыре из которых перевозили танки и механизированное оборудование, а три – солдат». Этот отчет, переданный по радио в Лондон британским военным атташе в Москве, был перехвачен немцами; Гитлер увидел его 25 апреля. В этот день Сталин позвонил советскому писателю Илье Эренбургу и сообщил ему, что теперь уже можно публиковать его роман «Падение Парижа» о событиях июня 1940 г., – свидетелем этого события был сам Эренбург. Сталин пообещал помочь с тем, чтобы он прошел цензуру, которая ранее отвергла произведение, особенно что касается третьей части. «А вы пишите, мы с вами постараемся протолкнуть и третью часть», – прокомментировал Сталин. Эренбург тут же понял, что звонок советского вождя мог значить только одно: Сталин готовился к войне с Германией. На следующий день советский вождь приказал генералу Жукову развернуть пять подвижных артиллерийских противотанковых бригад и один воздушно-десантный корпус; сделать это следовало к 1 июня. Кроме того, к 25 мая с советского Дальнего Востока должен был прибыть один стрелковый корпус[29]29
  Автор цитирует мемуары Жукова, который в данном отрывке сам воспроизводит воспоминания И. Х. Баграмяна, служившего тогда начальником оперативного отдела КОВО. Задача формирования указанных соединений ставилась исключительно Киевскому особому военному округу. Гораздо более важные документы – директивы конца апреля 1941 г. о переброске дивизий из различных военных округов. 29 апреля из Московского военного в Западный ОВО предписали перебросить «231-ю и 224-ю стрелковые дивизии в полном штатном составе, укомплектовав хорошим по качеству личным составом». См.: 1941 год. В 2 кн. / Сост. Л. Е. Решин и др.; под ред. В. П. Наумова; вступ. ст. акад. А. Н. Яковлева. М.: Международный фонд «Демократия», 1998. 832 с. («Россия. XX век. Документы» / Под ред. акад. А. Н. Яковлева). Книга вторая. Документ № 418. Управление 31-го стрелкового корпуса, упомянутое И. Х. Баграмяном, должно было прибыть в КОВО из Дальневосточного военного округа. Оттуда и из Забайкальского военного округа в западном направлении предписывалось перебросить девять стрелковых дивизий и две воздушно-десантные бригады. Еще четыре стрелковые дивизии перебрасывались из Сибирского и Уральского военных округов. См.: Спаськов Г. 1941: фатальная ошибка Генштаба. М.: ТД Алгоритм, 2017. Всего в мае, по сведениям Г. К. Жукова, к границам перебрасывалось 28 стрелковых дивизий и четыре армейских управления.


[Закрыть].

25 апреля Роммель готовился продолжать наступление в Северной Африке. «Битва за Египет и канал в самом разгаре, – писал он жене в тот день, – и наш упорный противник отбивается всеми силами». Для Британии и в особенности для Австралии это был день первой высадки на Галлиполийском полуострове в 1915 г., – вооруженное британское торговое судно «Фиделити» высадило на Средиземноморское побережье Франции, в Этанж-дю-Кане, поляка Чеслава Битнера и мальтийского гражданского инженера Эдварда Риццо под кодовым именем «Отдушка», которые должны были начать работу в оккупированной немцами Франции. Той ночью на берег сошел бельгийский доктор Альбер-Мари Герисс, который под именем и в звании капитан-лейтенанта Патрика О’Лири позднее создал путь для побега пленных союзников, который те, кто им воспользовались, знали как «путь Пэта»; по нему от опасности скрылись более шестисот беглецов – не только солдат и авиаторов союзнических армий, но и много французов и бельгийцев, которые желали покинуть оккупированную Францию, чтобы сражаться в составе сил своих держав за границей.

26 апреля Гитлер покинул Мёнихкирхен ради поездки по только что аннексированным областям Северной Югославии и их главного города – Марибора, переименованного в Марбург. Вечером он выехал обратно в австрийский город Грац. «Фюрер очень счастлив, – записал в дневнике Вальтер Хевель, – прием фантастический». Ночью у берегов Греции семьсот выживших при бомбардировке транспортного судна, спасенные двумя эсминцами, подверглись бомбежке и на них; погибло 650 человек. На следующий день, когда немцы вошли в Афины, стал ясен масштаб потерь в битве за Грецию. Греки потеряли 15 700 человек; итальянцы – 13 755; британские экспедиционные силы – 3712; немцы – 2232; общие потери в боях превысили 35 000 человек. Позднее тем же вечером в Берлине узнали, что силы Роммеля перешли границу Египта и захватили Саллум, в то время как в Атлантике были потоплены новые британские торговые суда, а также крейсер.

28 апреля нанес удар еще один враг Джона Булля: Рашид Али аль-Гайлани, захвативший власть в Багдаде 2 апреля, окружил британскую воздушную базу и военный городок в Хаббании. В западне оказались 2200 бойцов и 9000 гражданских. У сил в Хаббании не было артиллерии, а на базе стояло 82 устаревших или тренировочных самолета. «Ситуация тяжелая, – отчитывался командир базы на следующий день. – Посол под впечатлением от того, что позиция Ирака – не блеф и может означать решительную поддержку оси».

В Берлине Риббентроп убеждал Гитлера отправить в Ирак самолеты и войска. Но Гитлер, нацелившийся на уничтожение британских сил на Крите, не хотел распылять свои военные ресурсы. В речи перед 9000 курсантами 29 апреля он заявил: «Если вы спросите меня: “Фюрер, сколько продлится война?” – я смогу ответить только: “До тех пор, пока не будет достигнута победа! Чего бы это ни стоило!”» Слова «капитуляция», добавил Гитлер, в годы борьбы национал-социалистов за власть он «никогда не знал». Его он так и не узнал на посту вождя немецкого народа и верховного командующего: капитулировать пришлось его преемникам.

Военное превосходство было на стороне оси, но удача сопутствовала союзникам. Когда 29 апреля немецкий посол в Вашингтоне Ганс Томсен сообщил телеграммой, что, по сведениям «абсолютно достоверного источника», американцы взломали самый секретный японский способ коммуникации – кодированные сообщения «Мэджик», которые японские послы посылали по всему миру, в том числе в Берлин, ни немцы, ни японцы, предупрежденные о «возможной утечке», не могли поверить, что такой сложный и хорошо охраняемый код радиотехнической разведки вообще может быть взломан.

Успехи немецких субмарин в Атлантическом океане стали существенными и постоянными. В апреле тоннаж затопленных торговых судов союзников достиг 394 107 тонн; еще 187 054 тонны были потоплены в греческих портах при эвакуации. 30 апреля в Атлантике был торпедирован войсковой транспорт «Нерисса»; утонули 73 канадских солдата. Это были единственные канадские военнослужащие, погибшие за все время в море на пути из Канады в Британию. Той ночью немецкий воздушный налет на Плимут увеличил число гражданских жертв от бомбардировок за апрель до 6065. «Тяжелые времена, – написал Черчилль своему коллеге, вернувшись из Плимута, где он созерцал сцены разрушения, – но в конце концов мы отплатим!»

Готовясь встретить нападение Германии, Сталин делал все возможное для того, чтобы ее не спровоцировать. В апреле поставки сырья в Германию достигли пика с момента подписания нацистско-советского пакта в августе 1939 г.: 208 000 тонн зерна, 90 000 горючего, 8300 тонн хлопка, 6340 тонн меди, олова, никеля и других металлов и 4000 тонн каучука. Каучук закупался СССР за морем, импортировался в дальневосточные порты, а затем перевозился в Германию по Транссибирской железной дороге. 1 мая, в день парада в Москве, Сталин поставил недавно назначенного полпреда в Берлине Владимира Деканозова на почетное место рядом с собой на трибуне Мавзолея Ленина. В тот же день информационный бюллетень советского Генштаба, посланный командирам особых военных округов, прямо сообщал: «На протяжении всего марта и апреля с Западного фронта, из западных областей Германии немецкое командование проводило ускоренную переброску войск к границам Советского Союза». Концентрация их особенно была заметна в регионе Мемеля, к югу от самой западной военно-морской базы СССР, Либавы. Два порта разделяли всего сто километров.

2 мая, будто чтобы преувеличить неминуемость опасности, Рихард Зорге информировал свое советское начальство из Токио, что «Гитлер исполнен решимости разгромить СССР и получить европейскую часть Советского Союза в свои руки в качестве зерновой и сырьевой базы для контроля со стороны Германии над всей Европой…». Зорге сообщал: «Решение о начале войны против СССР будет принято только Гитлером либо уже в мае, либо после войны с Англией».

Гитлер вновь выразил свое намерение в речи в Берлине 4 мая. «В этот век еврейского капитализма, – заявил он, – национал-социалистическое государство выступает прочным монументом здравого смысла. Оно продержится тысячу лет». В тот день в Варшавском гетто, как и в остальные весенние дни, от голода умерло семьдесят евреев. В менее крупном, но столь же прочно изолированном гетто Лодзи умерло тридцать евреев; между январем и июнем общая смертность от голода в обоих гетто составила 18 000 человек.

5 мая румынский диктатор маршал Антонеску сообщил немцам не только о движении советских войск к западу от Сибири и их концентрации вокруг Киева и Одессы, но и о том, что заводам вокруг Москвы «было приказано перевезти оборудование во внутренние части страны».

Приготовления Германии к вторжению и контрмеры Советского Союза более не скрывались. Передвижение немецких войск вдоль реки Буг близ Львова было столь очевидно, что в первую неделю мая командир пограничной охраны запросил у Москвы разрешения эвакуировать семьи своих подчиненных. Ему было отказано, а командира отчитали за «паникерство». Сам Сталин решил не выказывать паники; в адресе выпускникам советских военных академий от 5 мая он говорил об уверенности в том, что Красная армия, флот и ВВС достаточно хорошо организованы и вооружены, чтобы успешно бороться против самой современной армии. В то же время в версии этой речи, распространенной британской воздушной разведкой, он предупреждал, что Германия предприняла попытку захватить всю Европу и СССР должен быть готов к любой ситуации.

«Война… должна начаться после окончания весенних посевных работ», – сообщил Сталину нарком госбезопасности Меркулов[30]30
  Цит. по: 1941 год… Кн. 2. С. 154.


[Закрыть]. Единственной отсрочкой для СССР могло стать только нападение Германии на Крит; в тот же день, 5 мая, сообщения «Энигмы», расшифрованные британцами, подтвердили, что Крит был ближайшей целью Гитлера.

Британские силы с существенным новозеландским контингентом и под командованием новозеландского генерала Фрейберга как можно скорее готовились к обороне Крита от немцев. Другие новости того дня принесли Британии некоторое облегчение. 5 мая император Абиссинии (Эфиопии) Хайле Селассие вошел в свою столицу пять лет спустя после того, как ее завоевали итальянцы. Тогда же майор П. Э. Коэн, который был среди сотен британских солдат, попавших в западню в Греции, привел на Крит каик со 120 австралийскими военнослужащими, которые смогли избежать немецкого плена после капитуляции Греции.

Пока кто-то бежал из оккупированной Европы, другие туда ехали. 5 мая в обстановке величайшей секретности в 30 километрах к северу от города Шатору, в вишистской Франции, француз Жорж Беге, работавший на британские войска специального назначения, успешно высадился в неоккупированной зоне Франции, чтобы устроить в Шатору подпольную радиоточку. Через четыре дня поблизости приземлился Пьер де Вомекур – первый глава группы Управления специальных операций во Франции; первыми членами ячейки стали два его брата, жившие во Франции. Жорж Беге, известный как Жорж Нобль, а позднее – «Жорж Уан» (George One), обеспечил группе радиосвязь с Лондоном.

Пока немецкие и итальянские самолеты бомбили Мальту, 6 мая по пути в Египет, в Восточном Средиземноморье, Гибралтар прошли тринадцать британских торговых кораблей второго конвоя в рамках операции «Тигр». Семеро из них без происшествий привезли на Мальту запасы и горючее. В грузовых отсеках остальных пяти находились 295 танков и 50 истребителей, остро необходимые для пополнения британских войск в Египте. Во время плавания один из торговых кораблей был потоплен. Оставшиеся четыре, с 238 танками и 43 истребителями на борту, благополучно достигли Египта.

Новая удача улыбнулась британцам 8 мая, когда немецкий вспомогательный крейсер «Пингвин», затопивший 28 торговых судов за десять месяцев, сам был пущен ко дну в Тихом океане британским крейсером «Корнуолл». В тот же день в Атлантике в плен попала немецкая субмарина U-110; ее капитаном был Юлиус Лемп, который в первые дни войны потопил пассажирский лайнер «Атения». На борту его подводной лодки британцы нашли важные материалы о шифровании, которые сильно увеличили способность Британии читать «Энигму» германского флота. Пока субмарину буксировали к Исландии, она затонула; ее экипаж, включая Лемпа, погиб. За предыдущую неделю они потопили девять торговых судов союзников.

6 мая Сталин сменил Молотова на посту председателя Совнаркома. В сообщении в Берлин немецкий посол в Москве фон Шуленбург подчеркнул «исключительную важность» этого акта, основанного, по его словам, «на масштабах и скорости немецких военных успехов в Югославии и Греции и на понимании того, что они сделали необходимым отход от прошлой дипломатии советского правительства, которая привела к отдалению от Германии». Однако Сталин стал строить с Германией не мосты, а приступил к построению новых и более качественных заслонов против нее: он перевел несколько резервных частей с Урала и Волги в район реки Днепр, на Западную Двину и в приграничные области.

9 мая люфтваффе передало через «Энигму», что все германские силы, концентрировавшиеся на советской границе, займут свои позиции к 20 мая. Это сообщение было расшифровано британской разведкой. 10 мая, вполне вовремя, немецкая армия завершила операцию «Отто» – усовершенствование железных и автомобильных дорог из Центральной и Восточной Европы к советской границе, начавшееся 1 октября 1940 г.

В попытке обмануть Сталина и убедить его, будто настоящим объектом его плана вторжения была Британия, а не Россия, а немецкие войска переведены на восток, чтобы укрыться от британских ответных бомбардировок, Гитлер начал новую воздушную атаку на Британию. Каждую ночь в первые две недели мая британские города и доки бомбардировались с воздуха. Как-то ночью 8 мая британской радиообороне удалось искривить немецкий сигнальный луч, по которому летели к целям германские бомбардировщики, и 235 фугасных бомб, назначавшиеся для уничтожения завода авиационных моторов в Дерби, были сброшены на пустые поля более чем в 30 километрах от него. Однако в бомбардировочном налете на Клайдсайд погибли 57 гражданских лиц, а в доках Ливерпуля за семь ночей налетов бомбы поразили и затопили семь торговых судов. «Я чувствую, что мы боремся за жизнь и выживание каждый день и каждый час, – сказал Черчилль палате общин 7 мая, – но верьте мне, герр Гитлер тоже испытывает трудности».

Той ночью в налете на Хамберсайд британские истребители и зенитные орудия сбили 23 германских бомбардировщика. Но проблемы Гитлера в ту неделю выходили за рамки потери самолетов, ибо 10 мая словно гром среди ясного неба заместитель фюрера нацистской партии Рудольф Гесс, коллега и доверенное лицо Гитлера на протяжении многих лет, в сложном и опасном одиночном полете пересек Северное море и десантировался в Британии, приземлившись близ деревни Иглшэм в Шотландии.

Гесс утверждал, что он прилетел, чтобы заключить мир между Британией и Германией. Он ничего не сказал о планах вторжения Гитлера в Советский Союз. Более того, при допросе настаивал, что «распространяемые сейчас слухи о том, что Гитлер планирует заблаговременное нападение на Россию, необоснованны». Официальное объявление нацистов гласило, что Гесс страдал от «психического расстройства». Так показалось и тем, кто допрашивал его в Британии. Той ночью, 10 мая, еще один германский налет ударил по Лондону и сильно повредил здание Парламента; зал заседаний палаты общин был полностью уничтожен. На следующее утро оказалось, что по трети улиц в центре Лондона нельзя пройти, погибли 1436 гражданских лиц – больше, чем в любом другом единичном рейде на Британию.

Воздушный удар 10 мая стал последним налетом весенней операции «Блиц» 1941 г. Тем утром лондонцы были взволнованы так, как не бывали с декабря. Они не могли знать, что перед бомбардировщиками Гитлера теперь стояла другая задача. Время притворства прошло; почти наступило время действий.

С 17 апреля Югославия перестала существовать как независимое государство; на оккупированные Германией Сербию, Италией – Далмацию, Болгарией – Македонию, Венгрией – Банат и созданную заново Хорватию легли узы тирании и преследований. Главными их жертвами стали сербы и евреи, а также демократы и либералы; для всех них повседневной опасностью жизни в оккупации стали принудительный труд в концлагерях и случайные убийства. 7 мая сорокадевятилетний коммунист, ветеран испанской Гражданской войны, бежав на юг из Загреба, основал в Белграде ячейку коммунистического повстанческого движения. Сталину он был известен как «Вальтер», на самом деле его звали Иосип Броз, а в оккупированной и расчлененной Югославии он прославился как Тито.

Через четыре дня после того, как Тито уехал из Загреба в Белград, бывший офицер югославской армии полковник Драголюб Михаилович возглавил восстание четников на плато Равна-Гора в Западной Сербии.

Силы Михаиловича, как и силы Тито, сражались против немцев и в конце концов уничтожили немецкую власть над значительной частью Сербии и Боснии. Однако Михаилович был заклятым врагом коммунистических устремлений и пытался сохранить свои силы, избегая столкновений с немцами, до такой степени, что через два года британцы переключили свою военную помощь с его четников на коммунистов.

Во вторую неделю мая Гитлер отправил два бомбардировщика в Ирак, чтобы помочь восстанию Рашида Али аль-Гайлани против британцев. 12 мая офицер люфтваффе майор Аксель фон Бломберг прибыл в Багдад, чтобы занять позицию координатора аль-Гайлани. Бломберг, прибывший в иракскую столицу во время беспорядочных боев между британскими и иракскими войсками, погиб от шальной британской пули.

12 мая японский посол в Багдаде отправил в Токио отчет, в котором сообщил, что аль-Гайлани сможет оказывать сопротивление не более трех-восьми дней. Если же британские силы будут наступать не только из Басры, но и из Палестины, посол считал, что иракская армия будет разгромлена и оставит Багдад еще скорее. Это сообщение, перехваченное и тут же расшифрованное британской разведкой, Черчилль отправил главнокомандующему на Ближнем Востоке. 13 мая еще один отряд специального назначения, состоявший из арабов Арабского легиона и Иорданских пограничных войск, пересек иорданскую границу и вошел в Ирак. «Будет ли сражаться Арабский легион?» – спросил генерал Вильсон, командующий в Палестине, начальника легиона майора Глабба. «Арабский легион будет сражаться с кем угодно», – ответил Глабб. Через пять дней опережающая колонна войск Глабба пересекла 480 километров пустыни и достигла Хаббании. Но по пути рота иорданских пограничников устроила мятеж, утверждая, что у них «не было повода ссориться с иракцами» и что британцы «заставляют других сражаться вместо себя».

Крит в мае 1941 г.

За долгие месяцы смертность в Британии от немецких бомбардировок сократилась благодаря напряженной и опасной работе особых отрядов по утилизации неразорвавшихся бомб. Среди них смертность была высокой. Один такой отряд состоял из графа Суффолка, который в июне 1940 г. привез из Франции тяжелую воду и физиков-ядерщиков, его секретарши мисс Морден и шофера Фреда Хардса. В мире обезвреживателей бомб они были известны как Святая Троица. 12 мая в Эрите, что в Кенте, они пытались обезвредить свою тридцать пятую бомбу; она сдетонировала, разорвав их на куски. Граф был посмертно награжден Крестом Георга.

В Европе немецкие планы в отношении советских коммунистов и других гражданских лиц окончательно оформились 12 мая, когда директива главной ставки Гитлера об обращении с захваченными в плен советскими политическими и военными работниками германской армии провозгласила, что «ответственные политические работники и политические руководители (комиссары) должны устраняться»[31]31
  Цит. по: Нюрнбергский процесс: сборник материалов в 8 т. Т. 4. 1939–1945. Военные преступления. М.: Юридическая литература, 1990. С. 201.


[Закрыть]. Генерал Йодль заметил на полях директивы: «Мы можем ожидать мести в отношении немецких пилотов. Следовательно, мы должны наилучшим образом организовать всю акцию, словно она представляет собой акт возмездия».

В Познани, в оккупированной Германией Польше, местные газеты 14 мая объявили, что три поляка – Станислав Вецлас, Леон Павловский и Станислав Венцель – были приговорены к смерти якобы за антинемецкий заговор. «Все, кто верит в восстание, – заявлялось в заметке, – будут уничтожены».

14 мая немцы начали массированную воздушную бомбардировку Мальты. Не зная, что британцам из перехваченных сообщений «Энигмы» известно о том, что истинной целью их наступления был Крит, они пытались создать впечатление, что вот-вот начнется атака на Мальту. Бомбардировка была яростной; были сбиты 62 немецких и 15 итальянских самолетов, но и британцы потеряли 60 истребителей, половина которых была уничтожена на земле, – восполнить эти потери было нелегко.

15 мая, через девять дней после того, как британцы выяснили из перехваченных сообщений «Энигмы», что силы Роммеля на границе Египта истощены и требуют времени для отдыха и перегруппировки, они начали операцию «Бревити» против передовых позиций немцев, вынудив их отступить с перевала Хальфайя. Однако через две недели Роммель чрезвычайным напряжением своих сил провел массированную контратаку. Британцы, знавшие из «Энигмы» о настоящем масштабе и направлении наступления Роммеля, отвели свои части, чтобы избежать ненужного столкновения.

15 мая Гитлер распорядился приступить к воздушной бомбардировке Крита в качестве подготовки к наступлению, которое должно начаться через пять дней. В этот день Рихард Зорге отправил из Токио советскому начальству в Москву радиосообщение, в котором указал дату немецкого вторжения в Россию – между 20 и 22 июня. В ту же неделю советским подкреплениям с Северного Кавказа и Дальнего Востока было приказано занять позиции на Западе между Краславой и Кременчугом[32]32
  Расстояние между этими двумя городами составляет более тысячи километров.


[Закрыть]. Передвижение на запад было столь срочным, что они ехали без оружия и боевой техники.

Потребности немецких пилотов на Восточном фронте хирург люфтваффе доктор Зигмунд Рашер в письме Гиммлеру от 15 мая назвал основанием для использования заключенных концлагеря Дахау в воздушных экспериментах, о чем и просил разрешения. Эти эксперименты, объяснял доктор Рашер, были нужны для того, чтобы определить пределы потребности немецких летчиков в кислороде и возможную переносимость атмосферного давления. Рашер писал о своем «большом сожалении о том, что пока невозможны эксперименты на людях, так как они очень опасны и не могут привлечь добровольцев». Хватит, утверждал он, двух или трех «профессиональных уголовников» из Дахау. Гиммлер одобрил его запрос.

19 мая, вслед за уничтожением 29 из 35 британских истребителей на Крите, оставшиеся шесть были переведены в Египет. По мнению руководства, ввиду полного превосходства немцев в воздухе жертвовать ими бессмысленно. Следующим утром, 20 мая, в 5:30 жестокой немецкой бомбардировке подверглись два главных аэродрома острова в Малеме и Ираклионе; через полтора часа, во втором налете, оба поля были полностью выведены из строя. Затем, когда вторая волна бомбардировщиков вернулась в Грецию, на остров в 493 транспортных самолетах полетела первая волна немецких десантников под командованием генерала Курта Штудента. Зенитный огонь сбил только четыре самолета.

В первый день битвы силы защитников острова – 32 000 британцев, австралийцев и новозеландцев, а также 10 000 греков – сумели, несмотря на вторую высадку десанта после полудня, удержать взлетные поля в Малеме и Ираклионе. Два каравана судов с германскими войсками, вышедшие из Пирея и Салоник, – многие из них плыли на рыбацких судах – были жестоко потрепаны британскими военно-морскими силами, и второму из них пришлось повернуть обратно. К ночи казалось, что вторжение провалилось. Из трех командующих полками немецких парашютистов генерал-лейтенант Зюссман был убит, когда разбился его планер, а генерал-майор Майндль серьезно ранен. Ночью, однако, немцам удалось захватить аэродром Малеме, что позволило им доставить по воздуху 21 мая подкрепление в живой силе и технике. За последнюю безуспешную попытку вернуть взлетное поле новозеландский второй лейтенант Чарльз Апхэм получил Крест Виктории. На Крите были выданы еще два Креста Виктории: один добыл новозеландский сержант Клайв Халм, который, получив новость о том, что его брат погиб в бою, в одиночку убил 33 немца; другой Крест Виктории получил британский моряк старший корабельный старшина Альфред Сефтон. Смертельно раненный на своем корабле «Ковентри» пулеметным огнем, Сефтон продолжал направлять зенитный огонь, пока налет не был отбит, чтобы спасти плавучий госпиталь «Аба» от жестокой бомбардировочной атаки. Лейтенант Апхэм впоследствии получил еще один Крест Виктории в Западной пустыне, став единственным военнослужащим Британского Содружества, дважды награжденным этим знаком за годы Второй мировой войны.

Ни храбрость отдельных солдат, ни упорное сопротивление войск в целом не могли с успехом противостоять полностью превосходящим германским силам сначала в воздухе, а затем – и на суше. 22 мая немецкие пикирующие бомбардировщики потопили крейсеры «Фиджи» и «Глостер», а также четыре эсминца. Нескольких выживших в крушении «Глостера» расстреляли с воздуха, пока они карабкались на обломки. Среди 725 погибших был капитан корабля Генри Обри Роули. Через четыре недели его тело выбросило на берег близ Мерса-Матруха. «Долгий путь домой», – заметил адмирал Каннингэм.

Среди военных кораблей, поврежденных, но не потопленных 22 мая, был линкор «Вэлиент», на борту которого находился в чине мичмана принц Филипп Греческий. Однажды, как следует из его дневника, корабль одновременно атаковали четырнадцать пикировщиков. Однако попали в корабль только две небольшие бомбы. Дяде принца Филиппа, капитану лорду Луису Маунтбеттену, повезло меньше: 23 мая его эсминец «Келли» был атакован двадцатью четырьмя пикирующими бомбардировщиками и затонул; погибло 130 человек из его команды. Маунтбеттен, находившийся на мостике, когда корабль перевернулся, сумел выплыть и взять на себя руководство спасательной операцией.

23 мая, пока битва продолжалась как на земле, так и на море, немцы смогли подкрепить свои силы горнострелковыми войсками. Казалось, особенно из Берлина, что для Британии все кончено не только на Крите, но и по всему Восточному Средиземноморью, при условии, что Гитлер решит воспользоваться своим успехом. Но 23 мая, пока битва за Крит еще шла, Гитлер выпустил директиву № 30, в которой объяснял, что решение о том, начинать или нет наступление для «разрушения британских позиций» в Средиземноморье и Персидском заливе либо на Суэцком канале, будет принято только после «Барбароссы».

В то самое время, когда наступили последние 48 часов битвы за Крит, Британия потерпела военно-морскую катастрофу в далекой Атлантике. 18 мая линкор «Бисмарк» под командованием адмирала Лютьенса и тяжелый крейсер «Принц Ойген» вышли в Северную Атлантику. Через шесть дней, 24 мая, «Бисмарк» потопил британский линейный крейсер «Худ». Из 1500 человек экипажа выжили только трое. В тот же день, следуя перехваченным итальянским сообщениям, британская субмарина потопила итальянский лайнер «Конте Россо» с 1500 итальянских солдат на борту; он шел на подкрепление итальянских сил в Ливии.