Текст книги "Слово чести"

– Нет. И не вижу ничего смешного.

Она отпрянула, и он заглянул в ее мокрые от слез глаза.

– Раз тебе не нравится, я сниму ее. – Стянув с себя майку, она бросила ее на пол. – Так лучше?

Тайсон поймал себя на том, что его сердечные удары участились от вида обнаженной женской груди. Нагнувшись за майкой, Марси приняла позу высокого давления, отчего Тайсон почувствовал легкое головокружение, словно от лишней порции виски. Он улыбнулся.

– Да. О да.

Марси хмыкнула и вытерла слезы рукой.

– Так. Что положено делать жене военного помимо скоблежки отхожего места?

Тайсон разлил остатки шампанского по стаканам.

– Ну, сначала получить удостоверение личности, потом вступить в клуб офицерских жен, добровольно участвовать в каких-либо мероприятиях, приглашать на чай жен офицеров и вообще согнать с себя спесь.

– Тпру! Тайсон! Давай начнем с установки номера на машине, чтобы можно было ее парковать.

– Это напоминает мне...

– О, я не покупала «тойоту», милый. Просто решила пощекотать твои нервишки. Я купила джип.

– Что?

– Джип. Очень практичная машина и очень подходит к твоему теперешнему положению. Она перед домом. Хочешь взглянуть?

Тайсон выглянул в окно и увидел омытый дождем светлый автомобиль.

– "Джип-чероки". Четыре ведущих колеса, радио с одновременным вещанием на нескольких станциях и полка для оружия.

– Ты серьезно?

– Только год пробега. Купила его на местной распродаже. Еще при нем лебедка, так что можешь тащить рыболовные сети, небольшую лодку или выбираться из грязи или снега. Такой аккуратный. Иди посмотри.

Тайсон отвернулся от окна.

– Может, попозже?

– Можно я посмотрю, как ты проводишь экскурсию в музее?

– Если есть желание.

– Огромное. Эй, послушай, надень форму.

– Не стоит.

– Стоит. Я хочу посмотреть, как ты в ней выглядишь.

Она потянула его за руку, подводя к лестнице.

– Нет, в самом деле...

Она потерлась грудью о его спину.

– Пошли. Я никогда не занималась этим делом с военным. – Марси подмигнула.

– Ну если ты встанешь вот так...

Они поднялись наверх и вошли в спальню. Марси присела на край кровати и скрестила ноги.

– Хорошо. Итак, сними это шмотье и надень форму.

Тайсон поймал себя на том, что раздевается.

Марси присвистнула.

Представ перед ней обнаженный, он глубоко вздохнул.

– Отрежь и тут же зажарь.

– Я ценю твое чувство юмора, а теперь повернись. Дай мне посмотреть на тебя.

Тайсон сделал поворот вокруг своей оси и снова посмотрел на Марси. Она сказала:

– Хороший материал для офицера. Подойди сюда.

Он приблизился к кровати. Протянув руку, Марси прикрыла ладонью его яички.

– Отвернись и покашляй.

Тайсон выполнил ее команду.

Она произнесла:

– О'кей. Годишься, – и хлопнула его по ягодицам. – Одевайся.

Тайсон подошел к шкафу и достал форму.

– Как это глупо, – пробормотал он, напяливая мундир на голое тело.

– Будешь разговаривать, когда тебя спросят.

Он буркнул что-то, повязывая галстук, потом повернулся к жене. Она одобрительно кивнула.

– Неплохо. Сидит как влитой. Медяшка начищена, складки прямые. Все. Прими душ. Потом доложишь.

– Слушаюсь.

Он снова разделся и прошел в ванную.

Смыв пот и пыль, Тайсон растерся полотенцем и вернулся в спальню. Кровать была расчищена от багажных завалов, и Марси лежала на грубых белых простынях, раздвинув ноги с подушкой под ягодицами. Она вновь надела ненавистную ему майку, подвернув ее до пояса, а голову прикрыла его фуражкой. Тайсон забрался в кровать. Марси влекла его, и Тайсон был желанен ей Они занимались любовью в маленькой, душной комнате, прекрасно осознавая, что это была пародия на то, что могло бы случиться с майором Карен Харпер. Марси шепнула ему на ухо:

– Я обычно не занимаюсь этим с женатыми мужчинами.

– Моя жена – сука.

– Я знаю. Я знаю.

– Не бросай хорошего солдата.

Марси скрестила ноги за его спиной, заперев его замком щиколоток.

– Никогда.

Глава 31

Марси с Беном сидели за столиком напротив друг друга. Одетый в льняной кукурузного цвета костюм, Тайсон чувствовал себя легко в этот жаркий вечер. Марси надела желтую хлопковую кофточку тонкой вязки и такого же цвета мини-юбку, открывавшую загорелые стройные ноги. Она лениво обвела взглядом помещение.

– Здесь был форт?

– Не в этой части. Это пристройка. В фортах не бывает витражей.

– Не умничай.

Тайсон передал ей меню.

– Мясо здесь хорошее.

– Я что-то не вижу пирога с ветчиной.

– И не увидишь.

– Ты это говоришь с таким удовольствием...

– Не с удовольствием, а с мясной подливой.

– Держу пари, ты останешься здесь, если тебя оправдают.

– Образ военного обладает особой притягательностью.

– Не заносись. – Она тревожно теребила меню. – А ты бы... пошел... ну если бы обстоятельства сложились иначе... на другую войну?

– Да. Я бы послужил своей стране снова.

– Даже после того, что армия сделала с тобой?

– Она со мной ничего не сделала. Это там наверху думают, что я ей сделал что-то.

– И ты бы пошел на такую же примерно войну, как во Вьетнаме?

– Мое дело не рассуждать. Я даже не очень сопротивлялся этому призыву, а ведь мог.

– Мальчик мой, не значит ли это, что, мобилизовав тебя однажды, они вправе распоряжаться тобой пожизненно?

– Боюсь, что да. Военная служба, как правило, оказывает довольно длительное влияние на тех, кто прослужил даже несколько лет. Это как время, проведенное в местах заключения. Спроси любого, кто сидел за решеткой или служил в армии.

– Я верю тебе. Я просто не понимаю. Я никогда не понимала, зачем миллионы мужчин вступают в бой, оставляя горы трупов, а потом снова и снова воюют.

– Мужчины любят воевать. Они любят разить врага, а когда прекращают воевать, всю оставшуюся жизнь их мучает депрессия.

– Это ужасно, Бен. Ужасно.

– Ты что, думаешь, я этого не знаю?

Некоторое время они сидели в тишине. Марси оглядела пустой обеденный зал клуба и увидела быстро отвернувшуюся от них парочку.

– Почему ты считаешь, что люди глазеют на нас?

– Они ослеплены блеском новоиспеченного офицера и его обворожительной спутницы.

– Слава Богу, что они еще не говорят: мол, вот сидит военный преступник и его шлюха, – безрадостно улыбнулась Марси.

– Дорогая, в офицерском корпусе все братья мужественны, а сестры добродетельны.

– Я этого не знала. – Отпив немного джина с тоником, Марси посмотрела в окно. Таинственный туман поднимался к темному небу. Ласковый южный ветер доносил вкусные запахи с патио, где жарилось мясо. Марси различила звуки духового оркестра, увидела дымок, струящийся над тлеющими угольями, и горящие каретные фонари при входе в клуб. Она поделилась своим впечатлением: – Сплошной анахронизм.

– То же самое ты говорила о Гарден-Сити. На самом же деле это ты анахронизм – пришелица из шестидесятых.

– Может быть, ты и прав. Я смотрю, здесь очень замкнутое общество, правда?

– Вполне вероятно. Здесь свой внутренний мир, предтечей которого является живая история.

– Теперь, когда я оказалась в этом окружении, я начинаю лучше тебя понимать.

– Я тоже начинаю себя лучше понимать.

– А тебя пригласили вон на тот вечер? – спросила она.

Тайсон посмотрел в окно.

– Всех членов клуба приглашают на празднества. Наверное, предположили, что я откажусь.

– Все ясно.

К ним медленно подплыла официантка, и чета Тайсонов заказала ужин и бутылку французского вина. Они мило болтали, прямо как в старые времена, нежно держась за руки, и официантка, глядя на них, улыбалась.

Тайсон расправился с мясом и налил себе и Марси немного вина. Окинув взглядом зал, он сказал:

– Кажется, кое-кто сейчас разбавит наше уединение.

Марси обернулась и увидела белокурого краснолицего толстяка лет пятидесяти, стремительно приближавшегося к их столу. Мятые брюки и довольно легкомысленной расцветки рубашка придавали ему соответствующий вид. Она поинтересовалась:

– Это кто?

– Это преподобный майор Кеннард Оукс – баптистский капеллан. Он опекает меня.

– Тебе нужно иметь как можно больше друзей.

Преподобный Оукс, широко улыбаясь, приветствовал Тайсонов. По выговору Марси узнала в нем южанина.

– Бен, ты снова пьешь это дьявольское пойло?

Тайсон пожал руку священнику.

– Я принадлежу к англиканской церкви. Пьянство – это торжественный обет.

– Не богохульствуй, сын мой. Это миссис Тайсон?

Бен представил их друг другу. Преподобный Оукс сел за стол без приглашения и погладил Марси по руке.

– Очень красивая женщина.

– Спасибо.

– Я бы предложил вам стакан вина, но не хочу вас вводить в искушение, – сказал Тайсон.

Капеллан улыбнулся.

– Почему вы не присоединяетесь к остальным гостям?

– Мы с Марси страстно влюблены друг в друга и поэтому хотим побыть вдвоем.

Брови Марси удивленно взлетели вверх, и за столом наступило неловкое молчание. Преподобный Оукс не отреагировал на сказанное.

– Ну как, Бен, прошел день?

– Отлично.

– Ты завтра утром свободен? Я хотел бы съездить в Форт-Дикс. Составишь компанию?

Тайсон, раскуривая сигарету, ответил:

– У меня утром экскурсия.

– Тогда поедем днем. Я могу перенести свою встречу на более позднее время.

Тайсон сделал несколько нервных затяжек, потом небрежно прокомментировал Марси:

– Майор Оукс служит временно, так же как и я. Но, в отличие от меня, его не ожидает трибунал. – Он обратился к священнику: – Что, вы сказали, вам нужно сделать?

Капеллан повернулся к Марси:

– Мне поручили в армейской школе капелланов организовать воскресную школу для несовершеннолетних в разных гарнизонах на территории, которую охватывает сеть нью-йоркского метрополитена.

– Как интересно, – воодушевилась Марси.

– Тогда что же получается? Вы не будете проводить службу в соборе в нашей части?

– Боюсь, что нет. Если вы хотите посмотреть настоящую баптистскую службу, приходите к преподобному Перри. Он отличный проповедник.

– Я рад, что вы здесь. – Тайсон покачал головой и крепко сжал руку священника. – Я рад. У меня вышел спор с одним парнем вчера вечером. Он настаивал на том, что слова «и приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею?» принадлежат Иоанну. А я сказал – Луке. Так чьи это слова? – Тайсон не спускал глаз с преподобного Оукса.

– Иоанна.

– Нет, это говорил Марк.

– Верно.

– Нет, неверно, – нахмурился Тайсон. – Это был Матфей. Вы не потянете воскресную школу.

Преподобный Оукс широко улыбнулся и ответил беззаботно:

– Какая разница. Тайсон?

Марси смотрела во все глаза на мужчин.

Толстяк высвободил руку, и они оба встали. Тайсон сказал резко:

– Пошел прочь, невежа!

Оукс смерил Тайсона взглядом.

– Я им говорил, что капеллана тяжело играть. И тем не менее ты отличный малый. – Он быстро покинул зал.

Тайсон сел.

Марси, не понимая, по какой причине вышла перепалка, спросила:

– Ради Бога, объясни мне...

– Действительно, ради Бога. Какая свинья!

– Кто?

– Ну и вопрос, – сказал Тайсон.

– Этот человек следит за тобой? – спохватилась Марси.

Тайсон допил вино.

– На будущее тебе урок. Будь осторожна с собеседником.

Марси перевела дыхание.

– Странно.

– Аминь. – Тайсон посмотрел на часы. – Мне нужно позвонить этому новому адвокату Корве. – Он поднялся. – Буду через десять минут. Закажи кофе и десерт.

– Я хочу поставить телефон.

– Завтра позвонишь насчет этого.

– Я не могу без телефона.

Тайсон, усмехаясь, вышел из обеденного зала. Звонок адвокату Тайсон сделал днем раньше, а теперь он решил уделить время редакции «Америкэн инвестигейтор».

Подойдя к музею, он открыл ключом тяжелую дубовую дверь и оставил ее приоткрытой. Яркие лампочки охранного устройства освещали часть экспонатов, создавая впечатление чего-то мистического. Тайсон снова взглянул на часы и тут же услыхал легкий стук и скрип открываемой двери. Тайсон пригласил:

– Входите.

Фигура, возникшая в дверном проеме, шагнула в вестибюль.

– Мистер Тайсон?

– Да. Мистер Джонс?

– Это я. – Уолли Джонс щурился, вглядываясь в полумрак.

Тайсон, в свою очередь, пытался рассмотреть лицо своего собеседника, но не мог; единственное, что он определил, – мужчине было лет пятьдесят с небольшим.

– Входите и прикройте дверь.

Джонс сделал еще один шаг по музейному вестибюлю, но дверь не закрыл.

– Вы здесь хотите говорить?

– Да. У меня есть кабинет.

– Вы хотите подать мне свою версию происшедшего?

– Да. Об этом я говорил вашему редактору.

– О'кей. Это хорошо. Это то, чего мы всегда добивались. Ваше видение случившегося. Мы не стремимся вас опорочить. Это никому не нужно. Уж мне-то точно. Я сам был в Корее. Большинство наших читателей – патриоты. Вы знаете об этом? Поэтому все, что вы расскажете, будет здорово.

– Я хочу рассказать вам, как со мной обошлась армия. Но если ваши читатели действительно настроены патриотически, тогда, может быть, вы и не напечатаете это.

– Не волнуйтесь. Мы обязательно напечатаем. Мы напечатаем все, что вы скажете.

– Хорошо. Следуйте за мной. – Тайсон сделал несколько шагов вперед и, оглянувшись, показал: – Сюда, пожалуйста.

Джонс нервно закашлялся.

– А вы один?

– Да. А вы?

– И я один. Послушайте, почему бы нам не выйти на свежий воздух? Можно найти уединенное место, например, пройтись к морю.

– Я не хочу, чтобы меня видели с вами. Но... ладно. Я только возьму свои записи. – Тайсон отступил в дальний угол музея, снял ботинки и, неся их в руках, тихонько прокрался к выходу. Оказавшись за спиной Уолли Джонса, он спросил: – Готовы?

Джонс сделал шаг к двери.

– Ой... Боже! Вы напугали меня...

Тайсон нанес сокрушительный удар Джонсу в солнечное сплетение так, что тот согнулся пополам. В следующую минуту последовал удар по лицу, от которого хрустнула носовая перегородка. Стоя на четвереньках, Джонс одной рукой держался за живот, другой ощупывал лицо. Тайсон надел ботинки и пинком распластал стонущего Джонса по каменному полу.

Бел услышал позади себя какие-то шорохи и обернулся. Вспышка фотоаппарата ослепила его на несколько секунд, потом последовала еще одна. Ничего не видя, Тайсон рванулся к фоторепортеру, который перед бегством сделал еще один снимок. Тайсон преследовал его.

Неожиданно от стены музея отделились двое неизвестных в спортивных костюмах. Один заломил фотографу руки за спину, другой выбил фотоаппарат, который сильно стукнулся о тротуар, и подошел к Тайсону. Лейтенант встал в защитную позу, желая предупредить действия незнакомца.

Тот распахнул настежь дверь музея и, войдя внутрь, посветил карманным фонариком на скрюченную фигуру Уолли Джонса – тот лежал лицом вниз в луже крови. Мужчина перевел луч на лицо Тайсону.

– Стойте на месте и держите руки так, чтобы я мог их видеть.

– Кто вы такой, черт возьми?

– Человек, который держит вас на прицеле.

Тайсон услышал звук взведенного курка.

К музею подрулил автомобиль с включенными фарами и остановился рядом с Тайсоном. Кто-то, высунув голову из окна, сказал:

– Вы жестокий человек.

Тайсон сразу узнал голос Чета Брауна. Браун скомандовал:

– Залезайте в машину, убийца.

~~

Автомобиль мчался по Шор-Парквей к мосту Верразано, маячившему стальной паутиной. Тайсон закурил сигарету. Водитель, молодой парнишка с беспокойным взглядом, обратился к нему:

– Не курите, пожалуйста.

Тайсон выпустил струю дыма. Браун усмехнулся. Бен краем глаза посмотрел на Брауна, сидящего на заднем сиденье. На нем был белый теннисный костюм. Он поинтересовался:

– Ну, как вам новая работа?

Тайсон дымил сигаретой, поглядывая через окно на статую Свободы, гордо стоящую в своем замшелом великолепии.

– Между прочим, – продолжал Чет Браун, – кое-кто проводит вашу даму до дома с нужными объяснениями.

Тайсон спросил небрежно:

– Ваш Оукс?

– Может быть. Капелланов тяжело играть.

– Я знаю.

– Теперь нам придется открыть спецкурс для этого.

– Кому? Кто вы?

– Название вам ничего не скажет, – ответил Браун. – Мы всегда в тени, даже ЦРУ не совсем уверено в нашем существовании.

– Похоже, что вы дурачите меня.

Браун перевел разговор на другую тему:

– Что касается Уолли Джонса, то я не виню вас, Бен. Поделом этому ублюдку. Если бы он посмел написать подобное о моей жене, то я не знаю, что бы с ним сделал. Между прочим, это было нам на руку. Но если вы попытаетесь сделать это снова, то с полицией будете разбираться сами. Я не могу блокировать закон чаще одного раза в месяц.

– Не делайте мне одолжений.

– Так ведь это моя работа, Бен. Меня к вам приставили ангелом-хранителем. Видите, я хожу во всем белом.

Тайсон погрузился в раздумье.

Машина миновала рыночную площадь и повернула направо, к главным воротам Форт-Уодсворта. Дежурный на посту пропустил их, и машина продолжала свой путь, петляя по темным безлюдным улицам. Они спустились к проливу и, миновав док, подъехали к гранитным стенам Баттери-Унд.

Браун вышел из машины и поманил Тайсона. Они подошли к огромным двойным дверям береговой трехъярусной артиллерийской батареи. Браун потянул дверь на себя и вошел в слабо освещенный коридор, напоминавший пещеру. Железные лестницы поднимались в разных направлениях, и Тайсон следовал за Брауном по одной из них. Их шаги гулким эхом отдавались в сыреем спертом воздухе помещения. Браун почти бежал по коридору с широкими сводчатыми потолками, по одной стороне которого был ряд дверных проемов. Он сказал:

– Выбирайте любую дверь.

Тайсон показал на первую, и Браун распахнул ее. Бен вошел в комнату с двумя бойницами, сквозь которые мерцали блики лунного света. За стеной катил мощные валы океан.

Браун встал у одной из бойниц и посмотрел на пролив.

– Какой вид! Форт-Гамильтон, Шор-Парквей, Кони-Айленд, аэропорт Кеннеди, мост и гавань. Бодрящий запах соленого воздуха!

Глаза Тайсона понемногу привыкли к сумраку комнаты, и он заметил, что каменные стены были разрисованы флюоресцирующими красками. Изображения напоминали странных животных.

Браун следил за его взглядом.

– Культовые рисунки. ЦРУ говорит, что они воспевают культ сатаны. В этих камерах они находят убиенных собак, кошек и цыплят.

Тайсон молча подошел к правой бойнице и тоже посмотрел на пролив. Браун, отметил он про себя, всегда для беседы выбирал интересные, даже необычные места.

– Сколько вы еще будете шпионить за мной?

– Ровно столько, чтобы сделать вывод, что вы и Харпер готовы съесть запретный плод.

Тайсон оперся о подоконник шириною примерно три фута. Внизу под артиллерийской батареей возвели ограждение, обнесенное насыпью.

– Сегодня ночью вы уже были на грани чего-то прекрасного, любовничек, но не учли приезда своей жены. Я буквально затаил дыхание, когда вы с Карен забежали в свою норку. Вы, должно быть, сделали несколько потрясающе ловких уверток, потому что через час вы уже нежно держали за обедом руку своей миссис. Какой мужчина!

Тайсон сел на подоконник, упираясь спиной в каменную стену. Он раскурил сигарету и посмотрел вдаль. Казалось Браун ведет себя развязнее, чем в прошлый раз, потому что здесь чувствует себя как рыба в воде, и у Тайсона закралось подозрение, что этот человек обладает способностью хамелеона органично подделываться под окружающую среду. Он не переставал спрашивать себя, что же представляет собой настоящий Чет Браун. Возможно, ничего.

– у вас сегодня был чертовски трудный день. – Браун поближе подошел к Тайсону. – Эй, да вы что, опыт приобретаете? Я про праздное сидение в этой каменоломне.

Тайсон швырнул сигарету в Брауна.

– Держите дистанцию.

Тот отступил.

– Увидев вас, я так разволновался. Я как-никак ангел-хранитель, способный отвести беду. Но все-таки не теряйте голову в мои выходные дни. Полегче с сексом и вольной борьбой и не приглашайте журналистов, если намерены поколотить их. О'кей?

Тайсон зевнул.

– Вы закончили?

– Нет. Вам о чем-нибудь говорит имя полковника Эрика Уиллетса?

– Нет.

– Зато вы ему здорово успели насолить. Этот человек – любовник Карен, и у него сильно чешутся руки.

– Скажите ему, чтобы он не верил тому, что пишут в газетах. То же самое я говорю своей жене.

– Передам, – рассмеялся Браун. Потом добавил уже серьезно: – Вы знаете, Бен, вы мне нравитесь, хотя и доставляете серьезные неприятности. Над вами сгущается черная туча, и всякий, кто оказывается рядом с вами, попадет под страшный ливень. А на государственном уровне вы сильно беспокоите Вашингтон. Вы читали утреннюю «Таймс»?

– Нет.

– Вас уже обсуждают в конгрессе, а также вами заинтересовалась Комиссия Объединенных Наций по геноциду. Они сошлись на том, что следует послать миссию в Хюэ, и Ханой дал свое добро. Вот я и думаю, кому все это нужно, Бен?

– Только не мне.

– И не вашей стране.

Сквозь пелену дыма Тайсон пытался разглядеть лицо Брауна. Теперь все становилось на свои места. Он почувствовал, как у него пересохло во рту. Тайсон свесил ноги с подоконника и спрыгнул на пол.

– Теперь вы держите дистанцию, – продолжал Браун. – Мы тоже можем укоротить язык Брандту, уж больно он у него длинный. Если бы он не болтал повсюду, дело не получило бы огласки.

Рука Тайсона скользнула в карман пиджака и нащупала армейский нож.

Браун продолжал:

– Я проголосовал за то, чтобы Брандта не трогали, но... – Он пожал плечами. – Но некоторые считают, что справедливость восторжествует, если не станут трогать вас.

Не вынимая руки из кармана, Тайсон водил большим пальцем по острию ножа, пробуя его заточку.

– Мы предлагали вам сделку.

– Так предложите еще раз.

– Ладно. Вы пойдете на наши условия?

– Засунь их себе в задницу.

– Какой вы, однако, – злобно улыбнулся Браун. – И тем не менее я их поставлю. – Он вытащил небольшой пистолет из кобуры, висевшей у него под спортивной курткой. Глазок черного дула в никелированном корпусе зорко смотрел на Тайсона. Браун скомандовал: – Лезь на подоконник!

Тайсон не пошевелился. Расстояние между ним и Брауном составляло не больше десяти футов – многовато, чтобы сцепиться в рукопашной схватке.

– На подоконник, быстро! – рявкнул Браун.

– Отвяжись.

– Я хочу помочь тебе сделать то, – сказал Браун сухо, – что ты уже пытался сделать в бухте. Это гораздо легче и быстрее, чем тонуть, Бен. Закрой глаза и прыгай вниз.

– Что за бред ты несешь?

– А как ты думаешь?

Тайсон уставился на Брауна.

– Я не пытался покончить жизнь самоубийством, ты, придурок.

Браун, казалось, смутился. Он процедил сквозь зубы:

– Очень жаль. Все искренне надеялись, что ты поступишь честно.

– Не тебе говорить мне о чести. Если ты хочешь видеть меня мертвым, так делай свое дело.

Браун покачал головой и опустил пистолет.

– Сейчас мне приказывают пробудить в вас угрызения совести. Но, пожалуйста, поверьте мне, вы можете встретить безвременную смерть, покончив жизнь самоубийством или же попав в автомобильную катастрофу, как это случилось с Гарольдом Симкоксом. Если вы захотите связаться со мной, оставьте записку на доске объявлений в офицерском клубе следующего содержания: "В офицерском клубе найдена книга Камю «Странник». Я свяжусь с вами. И все-таки будьте начеку, лейтенант, ведь вы же на службе.

– Я не нуждаюсь в ваших поучениях, мистер Браун.

Браун сунул пистолет в кобуру и открыл дверь комнаты. Он оглянулся.

– Вы можете вызвать такси у главных ворот. Счастливо оставаться.

Тайсон следил, как за Брауном медленно закрывалась дверь, потом прислушался к звуку удалявшихся шагов. Он вытащил руку из кармана и заметил, что она в крови от глубоких порезов. Бен перевязал пальцы носовым платком и распахнул дверь. В коридоре было пусто. Ничего себе ангел-хранитель, подумал он.

Пробираясь длинным коридором, Тайсон благодарил Бога, что остался жив, потому что был уверен, что Браун хотел покончить с ним. Его душили гнев и досада; Чет Браун и компания не оказывают никакого влияния на его эмоции и решения. Чет Браун не существовал.

«Счастливо оставаться», – повторил он. Да. Дела обстояли далеко не лучшим образом.