Текст книги "Исповедь флотского офицера. Сокровенное о превратностях судьбы и катаклизмах времени"

2. «Совки» и духовные фарисеи

Именно тех, кто не потерял совесть и был доверчив и открыт, стали затем называть презрительным именем «совок». Совестливые и порядочные люди были выброшены на обочину государственной машины и превращены не просто в человеческий балласт, а в объект для наживы тех людей, кто не брезговал отбирать у «совков», ложью и обманом, сначала финансы и имущество, а затем жизнь и недвижимость. Страна попала в страшную демографическую яму не за счет Гражданской войны, а за счет того, что новая демократическая власть наполнилась бессовестными и лживыми фарисеями. Эти фарисеи на словах ратовали за демократию и процветание государства, а на деле вместе с алчным капиталом и криминальными структурами, проводили расовый отбор и геноцид против тех людей, которым совесть не позволяла стать лукавыми фарисеями.

Всякая власть старается превратить граждан в свое подобие и в своих сторонников и хвалителей. Пример тому – современная Украина. Там фашисты пришли к власти и превращают население в себе подобных фашистов. А кто не хочет быть фашистом, либо будет убит как сепаратист, либо попадет в концентрационный лагерь, либо умрет с голоду, оставшись без работы и средств к существованию. «Москали» или люди, которые говорят на украинском языке, но хорошо относятся к России и русскому народу, зачислены в главных врагов Украины. На митингах и шествиях фашистские бесы иногда начинают синхронно прыгать и выкрикивать лозунг: «Кто не скачет – тот москаль». Постепенно и вся масса людей, из которых, конечно, не все разделяют ненависть фашистов к русскому народу, начинает как оглашенная выкрикивать этот лозунг и синхронно «скакать» с фашистами. Попробуй, не «поскачи»! Тебя тут же изобьет и изуродует толпа разъяренных фашистов. Таким омерзительным способом фашисты разжигают ненависть к России и превращают жителей Украины в свое фашистское подобие. Современные русскоязычные украинцы для фашистской власти Украины являются таким же человеческим «мусором», какими были «совки» для эпохи Ельцина. У нас в стране в последнее время гражданской войны не было, но тем не менее население ежегодно сокращалось более чем на миллион человек.

До таких омерзительных методов воспитания приверженцев ельцинской демократии, с помощью синхронных подскоков, наши политтехнологи не додумались. А ведь и могли изобрести лозунг: «Кто не скачет – тот совок». Ограничились тем, что во времена Ельцина сама кличка «совок», означала недоразвитого человека и «отброс» общества. На самом же деле «совками» были истинно совестливые и порядочные люди. «Совки» не могли по внутренней совести принять новые порядки и потому подверглись жестокому геноциду. Разве можно подобрать другие слова для такого демографического процесса, когда численность населения страны ежегодно уменьшалась более чем на миллион человек? Вершиной ненависти и презрения власти к собственному народу, явились слова президента Ельцина. В одном из телевизионных выступлений, он открыто обозвал граждан России, несогласных с его политикой, «комунно-фашистами». Такого позорного прозвища люди удостоились не за то, что хотели коммунизма или фашизма, а потому что не потеряли человеческую совесть.

Если бы эти «коммунно-фашисты» были такими же негодяями и фарисеями, как демократы эпохи Ельцина, то страна была залита кровью гражданской войны. Ельцин, его административный аппарат и правительство, не только проводили целенаправленный геноцид народов Российской федерации, но и разжигали межнациональную и межтерриториальную вражду, провоцируя народы на гражданскую войну и кровопролитие. Разжигание конфликта с народами Чечни и с народами Кавказа полностью лежит на совести Ельцина и его «демократической» диктатуры. А как по-другому, кроме подстрекательства к гражданской войне и развалу Российской федерации, понимать слова Ельцина, чтобы каждая республика и административная территория брала столько суверенитета, сколько может проглотить? Именно совесть большинства граждан спасла страну от окончательного развала на мелкие территории. Обездоленные и лишенные средств к существованию «совки» предпочли стать пьяницами и бомжами и массово умирали не от голода, а от потери жизненных целей и ориентиров. Они не ответили на провокации власти бунтами и восстаниями.

Даже провокация Руцкого, Хасбулатова и Макашова с пролитием крови была остановлена не за счет жестокого танкового расстрела здания Верховного Совета, а потому что «совки» остались безразличны к призывам провокаторов. Да, провокаторы защищали справедливость, но они не учитывали необратимость исторических процессов. На уровне духовной интуиции «совки» осознавали, что советский коммунизм безвозвратно канул в лету. Вместо того чтобы взять в руки оружие, они предпочли добровольную смерть от пьянства и безысходности, и тем самым своей гибелью спасли страну от территориального разрушения, дали ей шанс подняться с колен и снова превратиться в бастион удерживающей силы против попыток духовных служителей дьявола установить мировую империю абсолютного «демократического» тоталитаризма. Советские люди эпохи Брежнева и начального периода эпохи Горбачева не были идеальными людьми, да и не могли быть, так как, начиная с прихода к власти Никиты Хрущева, по тайным планам ЦК КПСС подвергались плановому духовному растлению партийным духом фарисейства и двуличия.

Теневая экономика, всеобщий «плановый» дефицит, низкая заработная плата, иногда не позволявшая покрыть минимальные потребности семейного бюджета, порождали всеобщее мелкое воровство в среде трудовых коллективов рядовых граждан, а также блат и очаги коррупции во всех органах государственной и партийной власти. Все это медленно, но необратимо уменьшало внутреннюю совесть человеческих душ и снижало моральные планки взаимоотношения человека и советского общества. Партия делала все возможное и невозможное, чтобы служащий государственных структур или рядовой член трудовых коллективов и предприятий, не мог достойно жить и обеспечивать членов своей семьи минимумом материальных благ, если не будет наносить вред общественной социалистической собственности, а значит и самому советскому обществу. Партия, как руководящая и направляющая сила советского государства, на словах пропагандировала и декларировала моральные принципы строителя коммунизма, декларировала главенство общественных интересов над личными интересами отдельного человека. А на деле?

А на деле она делала все возможное, чтобы человек не мог достойно существовать, не растаптывая эти моральные принципы строителя коммунизма, и не нанося вред общественной социалистической собственности. Партия во времена Горбачева умышленно пыталась довести до полного духовного озверения, как органы государственной власти, так и рядовых граждан трудовых коллективов и предприятий. Она стремилась к тому, чтобы алчность и интересы личной наживы и обогащения сметали бы всякие препоны внутренней совести и морали. Но такой переход к массовой духовной деградации человеческой совести и морали случился только в эпоху Ельцина. Конечно, и в советские времена существовали уголовники, которые могли убить человека ради того, чтобы завладеть его денежными средствами или вещами. Но истинных духовных уродов и «отморозков» было очень мало, не более чем один человек на 10 тысяч советских граждан.

Начиная с последних лет правления Горбачева, а затем и при тоталитарной «демократии» Ельцина, количество таких людей с деградированной совестью и моралью постоянно нарастало по экспоненциальному закону. Причем, они не обязательно становились уголовниками. Такие люди просто изобретали все новые и новые изощренные средства отъема имущества и финансовых средств у своих соотечественников. Часто они их не убивали физически, но превращали в бомжей или лишали крова и средств к существованию. При этом социальное положение, возраст или трудовые заслуги человека не имели никакого значения. Алчность и страсть наживы не знает границ, не имеет жалости и сострадания, жестока и бессердечна. В какой-то мере она самоубийственна, ибо финансово и морально уничтожая других своих соотечественников, духовный деградант готовит такую же судьбу для собственного потомства.

3. О порядочности советских теневиков и коррупционеров

Не буду приводить примеры. И так ясно, что все сферы современной жизни пронизаны алчностью наживы, которая является питательной средой для эпидемии всеобщей коррупции. Однако современное общество значительно подлее и значительно бессовестнее того общества, которое было в нашей стране в последние годы существования советской власти. Что говорить, даже теневая экономика и коррупция эпохи Горбачева была ограничена рамками внутренней совести человека. Приведенный мной пример, когда высокопоставленный коррупционер и тайный руководитель подпольного гаражного бизнеса, в 1989 году не соблазнился забрать для своих личных нужд крупную сумму денег в размере 9 тысяч 600 рублей, говорит о многом. Конечно же, хозяйственный работник поликлиники ЦК КПСС организовывал бизнес по строительству гаражей и работал на этом поприще не как бескорыстный альтруист, а ради получения финансовой выгоды для себя и своей семьи. Он был не бедным человеком. У него была даже собственная видеокамера. Я впервые и увидел это техническое чудо не на экране телевизора, а в реальной действительности, в его рабочем кабинете. Он с радостью и удовольствием демонстрировал мне её технические возможности.

В то же время это был порядочный человек, который не потерял человеческую совесть. Я упоминал ещё и «бригадира» Ступенькова Юрия Владимировича. После первой передачи денег в присутствии хозяйственного работника поликлиники ЦК КПСС все остальные финансовые выплаты за строительство 500 гаражных боксов я проводил исключительно через Юру Ступенькова. Насколько помню, и с работником поликлиники я уже больше не встречался. Я поверил, что строительство будет успешно завершено, потому что во главе дела стояли ответственные и порядочные люди. Так и получилось в жизни. Собранные финансовые средства я больше не привозил на службу, а хранил дома, в обыкновенном мебельном шкафу. Чтобы передать очередную партию наличных денег, я звонил Юре Ступенькову по его рабочему телефону и назначал встречу на своей квартире в «Чертаново-Южное». Юра готовил платежку на указанную мной сумму и приезжал ко мне на квартиру. Мы беседовали, пили чай, и тут же на кухонном столе Юра пересчитывал деньги, возвращал мне «откат» и передавал квитанцию. Хотя Юра и числился по договору «бригадиром», но на строительной площадке я его никогда не видел.

Фактическим руководителем или бригадиром был один из рабочих. Работы выполнялись качественно и в срок, сами рабочие были деловиты и молчаливы, поэтому я даже не запомнил ни одной их фамилии. Мне было интересно, чем же занимается на самом деле Юра, если на строительной площадке никогда не бывает. Юра ответил, что он спортсмен и занимается кикбоксингом. Никакой гордыни или бахвальства спортивными результатами с его стороны не было. Иногда Юра предупреждал, что он выезжает заграницу на соревнования и его в Москве короткое время не будет. Я спортом интересовался мало, и не придал значения, что Юра является спортсменом такого оригинального вида спорта, каким в советские времена являлся кикбоксинг. В те времена я подумал, что если он и спортсмен, то рядового уровня. В заблуждение вводили его скромность и немногословие. Его порядочность не вызывала сомнений не только потому, что он, не спрашивая моего желания, каждый раз возвращал «откат» с точностью до копейки, а потому что был верен сказанному слову.

То количество рабочих и техники, которое было устно оговорено с Юрой у меня на квартире, уже на второй день находилось на строительной площадке. Нужно сказать, что на площадке будущей автостоянки не было даже электричества. Без сварочных работ соединить заготовки боковых и задних стен в единую конструкцию было невозможно. Один подвижный дизель-генератор не мог обеспечить необходимый темп строительства, и я попросил Юру поставить на площадку дополнительные комплекты дизель-генераторов. Эти мелкие трудности легко преодолевались по одному звонку Юре Ступенькову. Сам я очень доверчив по жизни и априори предполагаю, что каждый мой новый товарищ или собеседник является порядочным человеком и говорит правду. В большинстве случаев моя интуиция меня не подводила. Но бывало и так, что очередной друг и товарищ или собеседник говорил одно, а делал другое. Когда такой лукавый попутчик жизни обманывал меня или использовал меня для каких-то личных целей, то мое доверие перерастало в скрытое презрение. При всякой возможности, я прекращал общение, не называя никаких причин. Просто сводил личные контакты с таким непорядочным человеком до необходимого минимума.

Однажды обманувшись в человеке, я навсегда вычеркивал его из круга близкого общения, а при необходимости общения в интересах строительства автостоянки ко всякому его слову относился с подозрением. Особенно не любил, да и не люблю сейчас, тех людей, которые «врут» по мелочам. Например, часто бывало, что человек, желая стать членом автостоянки, обещал поставить на автостоянку какое-то оборудование или стройматериалы, а получив гараж, уже через день забывал свои обещания. Когда такой мелкий лгун договаривался встретиться с тобой в три часа дня, а приезжал в пять, то даже не пытался найти оправдания. Я не укорял его за нарушение слова, но для меня такое поведение человека было сигналом к сомнению в его порядочности. Помимо своей воли я уже испытывал интуитивное недоверие и не мог позволить себе дружбу или тесное общение с таким необязательным человеком. Юра Ступеньков был человеком, к которому я испытывал полное доверие. По всем параметрам он отвечал мысленному образцу честного и порядочного человека.

Тому образцу, который сформировался у меня в душе по результатам общения с множеством людей разношерстного московского общества. Ступеньков Юра всегда прибывал в строго назначенное время, чем проявлял свою порядочность, а также и уважение к человеку, с которым делает общее дело. Без мелких неурядиц и нестыковок не обходится никакое строительство. Были, например, задержки с поставками гаражных заготовок или шифера. Я звонил Юре и просил разобраться. Через 10–15 минут Юра перезванивал мне и сообщал, что заготовки будут поставлены в течение трех дней. Те сроки, которые он называл, неизменно оказывались верными, что укрепляло мое доверие и подтверждало его человеческую порядочность. Разве в наш век, который лишь на двадцать пять лет ушел из 1990 года, возможна такая точность и порядочность не только в теневом, но и официальном бизнесе! Во всех сферах современного российского бизнеса полно всевозможных «кидал», для которых население является «лохами» и источником прибыли. В наше время не создают новую продукцию и не оказывают услуги населению, а «разводят» потребителей, чтобы они щедро кормили работников бизнеса и местные и государственные структуры власти и правоохранительных органов.

Вряд ли такую ситуацию можно переломить ужесточением действующих законов или написанием новых законов. Я контролировал строительство гаражей тем, что по субботам и воскресеньям, в свой личный выходной, обязательно приезжал на строительную площадку и находился там по 5–6 часов, контролируя качество и ход строительных работ. Неизменно беседовал с каждым рабочим на площадке, чтобы выяснить их загруженность и настроение, а заодно и определить обеспеченность строительства нужными материалами. Однажды в жаркий воскресный, выходной день лета 1988 или 1989 года я как всегда приехал на строительную площадку и не обнаружил там ни одного рабочего. Лежали упаковки гаражных панелей и дверей, лежали пачки шифера, стояли выключенные сварочные дизель-генераторы. Все это имущество было брошено безо всякой охраны рядом с МКАД. Бери кому не лень. Ни одного рабочего или охранника имущества за пару часов пребывания на площадке я так и не обнаружил. В глубокой тревоге я вернулся домой, морально готовясь к самому худшему. А что могло быть этим худшим? Худшим могли быть две причины.

Во-первых, рабочих могла забрать милиция по заявлению какого-нибудь бдительного и завистливого гражданина. В этой ситуации потребуется обращаться к начальнику хозчасти спецполиклиники ЦК КПСС, который курировал стройку, и ждать, когда он «разрулит» ситуацию по своим каналам. За это время материалы и оборудование со стройплощадки запросто могли разворовать, и чтобы этого не случилось, нужно было нанимать собственных охранников. Это, конечно, трудности и неприятности, но не смертельные. Больше всего угнетала мысль, что меня просто «кинули». Сотни тысяч советских рублей в качестве предоплаты я собрал с членов будущей автостоянки и передал Ступенькову Юрию Владимировичу. Автомобиль «Жигули» стоил 5–7 тысяч рублей. Предоплата же составляла не менее стоимости 40–50 «Жигулей». По советским временам эпохи Горбачева – бешеные, сумасшедшие деньги. Если бы он был подлецом, то мог и свернуть строительство, сославшись на «накат» милиции или другие непредвиденные обстоятельства. Таких случаев было предостаточно в истории строительства металлических гаражей.

У меня был и договор с печатью и квитанция, заверенная подписью и печатью, о том что деньги переданы подрядчику. Но в реальности все эти документы были юридически ничтожной фикцией. Ни милиция, ни суды такие документы, не принимали к рассмотрению. Хотя Горбачев формально разрешил «все, что не запрещено законом», но юридическая база как раз и не позволяла строить гаражи законным порядком да ещё и на не отведенной по закону городской территории. В то же время государственным строительным организациям было по закону запрещено самостоятельно выбирать заказчика и выполнять договорные работы вне государственного плана. Одним словом – настоящий теневой бизнес, с полуфиктивными договорами. И с единственной надеждой, что исполнитель работ окажется порядочным человеком и исполнит в полном объеме и в согласованные сроки весь комплекс строительных работ. Мне не было жаль денег. Но мне очень не хотелось оказаться подлецом в глазах тех людей, которые доверили мне свои финансовые средства в размере 1200 рублей.

Эти деньги я принимал от членов будущей автостоянки тоже по приходному кассовому ордеру с печатью автостоянки. При этом я уже понимал, что и выдаваемые мной корешки приходных ордеров с моей подписью и печатью автостоянки № 100 «Штурвал», являются полулегальными документами, действительными только для меня и членов автостоянки. Опять же по отсутствию законодательной базы, упрятать меня за решетку, в случае исчезновения общественных денег, было не так-то просто. Ведь я никого не принуждал. Люди сами становились по личному письменному заявлению добровольными членами автостоянки и тут же добровольно вносили деньги на строительство металлического гаражного бокса. Но все-таки, может быть, по своему офицерскому положению, а скорее всего по личным душевным качествам я чувствовал глубочайшую моральную ответственность за общественные деньги и всеми силами своего характера старался довести дело строительства гаражей до логического конца.

Домашних телефонов Юры Ступенькова и куратора из поликлиники ЦК КПСС у меня не было, и воскресный вечер я провел в глубокой тревоге. Я ведь ещё служил в Центральном аппарате ВМФ, носил погоны капитана 2-го ранга и крах строительства стоянки означал и крах моей нормальной службы. К концу эпохи Горбачева советское офицерство уже переходило из сословия государственной элиты в презираемое сословие государственных нахлебников. Особенно старались опорочить офицерский корпус средства массовой информации. Не только офицеры, но и генералы, и адмиралы стали объектами злых телевизионных шуток и представлялись на экранах телевизоров и в газетных статьях как лишенные интеллекта и культуры тупые солдафоны с двумя извилинами в мозгу, одна из которых образовалась от ношения форменной фуражки. На самом деле даже самый посредственный офицер по уровню образованности и по уровню общечеловеческой культуры был на порядок выше всех этих продажных журналистов, которые в своих жалких статьях растаптывали чувство патриотизма, сеяли ненависть к собственному государству и к офицерскому корпусу. Страна скатывалась к развалу, и журналисты вовсю старались облегчить этот неминуемый развал.

В понедельник с утра я позвонил Юре Ступенькову и сообщил ему, что вся техника и материалы брошены без пригляда, а рабочие на строительной площадке отсутствуют. Юра мне не поверил. Тогда я предложил ему лично съездить на площадку и убедиться, что там никого нет. В ответ Юра предложил съездить нам вместе, во время моего обеденного перерыва. Я принял предложение, и мы согласовали, что Юра подъедет в час дня к проходной моего служебного дома. Ступеньков подъехал на автомашине «Жигули». Я сел справа от водителя, и мы поехали из центра Москвы в сторону Варшавского шоссе. Уже через минуту езды я очень пожалел, что дал согласие на эту поездку. Я никогда не был трусом, но то, что начал творить Юра на московских дорогах, было, на мой взгляд, верхом безумия и неоправданного риска. Мотор этих невзрачных «Жигулей» был форсирован, и машина могла развивать бешеную по тем временам скорость до 160 километров в час. Никаких спецсигналов на машине не было. Видимо, в те времена ещё не додумались до этого «изобретения». Тем не менее, Юра вел автомобиль на скорости 100–120 километров, пренебрегая всеми правилами дорожного движения и знаками светофора.

Где позволяла обстановка, Юра ехал по встречной полосе и на красные сигналы светофора. Мы о чем-то разговаривали, но тело и мои нервы были напряжены до предела. Я ожидал неизбежной автоаварии и был сгруппирован в комок, чтобы не вылететь в лобовое окно при нечаянном столкновении. Хотя, если бы столкновение произошло, то никакая группировка не смогла уберечь нас от смерти или тяжелых увечий. Южная часть Москвы вытянута по периметру в форме эллипса. Я знал, что от моего служебного дома до 33-го километра МКАД нужно проехать примерно 30 километров. Так вот, сообщаю вам, что через 19 минут мы были на месте. Я вышел из машины, радуясь и благодаря Бога, что остался жив и невредим. Конечно, на строительной площадке не оказалось ни одного рабочего. Юра заторопился обратно, разбираться, в чем дело. Обратно с ним ехать я категорически и наотрез оказался. Сослался на то, что мне надо срочно выставить временную охрану, хотя бы из будущих владельцев гаражей. На самом деле сумасшедшая езда спортсмена Ступенькова меня настолько шокировала, что я решил понапрасну не рисковать жизнью.

Юра, как спортсмен, был лишь «предтечей» настоящих бандитов. У него была неимоверно быстрая реакция и правильная оценка обстановки. А при наличии денег сотрудников ГАИ для него не существовало. Уже в те времена от любого нарушения ПДД и даже за езду в пьяном состоянии можно было легко откупиться соответствующей взяткой. Позже езда без правил и с критическим, безумным превышением скорости по московским улицам стала обыденным делом для крутых парней из ельцинской администрации, главарей и рядовых членов преступных группировок. На следующий день Юра позвонил и доложил, что настоящий начальник этих рабочих, из администрации завода «Серп и Молот», разрешил им на неделю прекратить работы и отдохнуть у Черного моря. Теневые заработки это позволяли. Он меня успокоил тем, что договорные сроки завершения работ не будут сорваны. Действительно, через неделю строительство гаражей возобновилось и шло без задержек. В 1990 году мы успешно закончили строительство 500 гаражных боксов, которые были предусмотрены договором. За период 1989–1990 годов Юра лишь однажды сообщил, что он успешно выступил на соревнованиях по кикбоксингу в Германии, за что немецкая лига кикбоксинга подарила ему автомобиль «Мерседес».

Я не стал уточнять ни технические параметры автомобиля, ни место, которое занял Юра на соревнованиях. У нас была большая разница в возрасте, разные интересы, и ни я, ни Юра не имели оснований и жизненных причин, чтобы наши деловые отношения переросли в дружеские. Сразу же после начала строительства я прекратил встречи с хозяйственным работником поликлиники ЦК КПСС, так как все вопросы решал с Юрой Ступеньковым. После того как договор был выполнен, наши деловые встречи с Юрой Ступеньковым полностью прекратились. Уже позже, из газет, я узнал, что Ступеньков Юрий Владимирович был расстрелян из автомата рядом со своей дачей в поселке Видное ранним утром 7 февраля 1994 года. Это известие для этапа бандитского демократического тоталитаризма Ельцина было рядовым событием в ряду непрерывной череды заказных убийств лиц, по тем или иным причинам неугодных режиму. Из газет я с великим изумлением узнал, что Юра Ступеньков еще в начале 80-х годов уже был мастером спорта по боксу и обладателем черного пояса по каратэ.

В 1989 году в Германии проводились соревнования на первенство Европы по кикбоксингу. Юра там не просто выступил, а стал чемпионом Европы в своей весовой категории. За это призовое место его наградили немецкие спортсмены автомобилем «Мерседес». Но этого мало. Уже после того, как он закончил строительство 500 гаражей на нашей автостоянке, в ноябре 1991 года Юра Ступеньков создал профессиональную лигу СССР по кикбоксингу «Китэк» и стал её первым президентом. На момент убийства Ступеньков успел учредить страховую компанию «Китэк» и фирму «Китэк-ТВ». Несмотря на то, что убийство Юры Ступенькова совершилось в далеком 1994 году, информация о нем до сих пор сохраняется на интернетовских сайтах, и все отзывы о нем носят положительный характер. Журналисты ельцинской прессы выдвинули версию, что Ступеньков убит представителями курганской криминальной группировки в результате передела сфер влияния. Я думаю, что истинных причин убийства мы никогда не узнаем. Это заказное убийство до сих пор не раскрыто, как и тысячи других заказных убийств во времена ельцинского режима. Возможно, что исполнитель убийства действительно принадлежал к заезжим «гастролерам» бандитского формирования города Кургана.

Но кто-то ведь вызвал этих убийц в Москву и «заказал» убийство Ступенькова? Для меня, который не понаслышке знал его человеческую порядочность и честность, совершенно очевидно, что Ступеньков убит не потому, что был «беспредельщиком», а потому что вызвал зависть и злобу бездарных конкурентов, лишенных человеческой совести и порядочности. В чем-то трагическая судьба Юры Ступенькова схожа с трагической судьбой Влада Листьева. Оба они были порядочными людьми и достигли успехов не «беспределом», а своими талантами. Но как раз таких честных и порядочных людей не могла терпеть подлая система ельцинской демократии. Их высокий авторитет делал невозможным вытеснить их из созданных ими структур законным способом. Их невозможно было оболгать, их можно было только убить. Это и было сделано. В воспоминаниях современников о Юре Ступенькове я не нашел ни одного плохого слова. Это был великий спортсмен и талантливый организатор. Таким он навсегда и останется в моей памяти. К моему счастью, те, кто помогал мне с оформлением землеотвода и строительством первой очереди гаражей были активными и порядочными людьми.

Они были по духовным качествам неизмеримо выше будущих олигархов, предпринимателей-капиталистов и даже демократов ельцинского периода, которые заполонили после 1991 года коридоры власти и все звенья контрольно-правовых органов государственного аппарата. Я уже не говорю о беспредельной жадности правоохранительных органов и криминальных группировок, для которых рядовые граждане стали объектом личного обогащения и наживы. Именно во времена Ельцина, открытое вымогательство стало не преступлением, а нормой жизни. Не люди с совестью, а мошенники и фарисеи заняли все верхние этажи социальной лестницы. Те честные люди, которые попадали на эти этажи по своим талантам и авторитету, устранялись физически. Многие уже забыли первого демократически избранного мера города Москвы Гавриила Попова. Я не забыл. Этот «демократ» открыто призывал установить официальную шкалу взяток для государственных служащих и городской администрации. Вообще же, человек с совестью, да ещё и не фарисей, не умеющий лгать о демократических ценностях, не имел никакого шанса занять видное положение в иерархии властных структур ельцинского периода.

Ведь и мэр Лужков тоже вырос из «подсобников» Попова и многому у него научился. Всякая власть вынуждена лицемерить, чтобы скрывать свои истинные цели, но властные структуры ельцинской эпохи сплошь состояли из духовных перевертышей, которые прятались под тогу коммунистов или «настоящих» приверженцев обновленного социализма эпохи Горбачева, потому отличались особым циничным лицемерием. Я искал сравнение с сегодняшним днем. Искать долго не пришлось. В свое время болезнью лицемерия «демократов» и государственных служащих России эпохи Ельцина заразила политическая элита США и Европы. Управляющая элита России пережила эту болезнь и медленно выздоравливает. Совсем другое дело творится на «демократическом» Западе. Духовная проказа лицемерия там из скрытой формы переросла в открытую форму духовной болезни, и теперь ложь, уже не стесняясь мнения рядовых граждан мирового сообщества, извергается из забесовленной души президента Барака Обамы и из забесовленных душ многих западных политиков, как истина в последней инстанции.

Как не поздоровилось России, которая от лицемерия и лжи своей управляющей элиты потеряла почти 20 миллионов человек без войн и кровопролитий во времена эпохи Ельцина, так не поздоровится и всему земному человечеству от лицемерия управляющей элиты цивилизованного Запада. Жертвы, и огромные жертвы, неизбежны. Но есть ли надежда, что духовная проказа лицемерия когда-нибудь оставит политическую элиту Запада и народы Земли прекратят взаимный террор и убийства и обратятся к миру и стабильности? К сожалению, у меня такой надежды нет. Лицемерие из отдельных очагов скрытого периода перерастает в пандемию. А если духовная зараза лицемерия распространится по управляющим элитам большинства государств мира, а к этому и идет дело, то третьей мировой войны с миллиардными человеческими жертвами, нам не избежать. Изолировать-то духовно больных от здоровых невозможно. Остается одно – дать возможность духовно больным людям развязать войну и, истребив половину здорового человечества, погибнуть самим. Болезнь лицемерия и тогда не умрет. Но она перейдет в скрытую форму, что даст земному человечеству хотя бы одно тысячелетие мира и процветания.