Текст книги "Спускаясь к звездам"

– Первый пошел! – крикнул он, и первый боец шагнул в открывшуюся дыру в пространстве.

– Второй пошел!

– Третий пошел!

После каждой команды Зали делала шаг вперед, ожидая своей очереди. Наконец, по эту сторону прыжковой точки остались только они с Халканом.

– Десятый пошел! – скомандовал охранник, и спустя несколько секунд Халкан скрылся из виду.

– Одиннадцатый, – начал было охранник и запнулся. В записке было указано, что отряд состоит из десяти разведчиков.

Он вопросительно взглянул на Зали, но та не намерена была пускаться в объяснения – телепорт активировали на две минуты, и они почти истекли.

– Нет времени, – бросила она, и пространство схлопнулось за её спиной.

Зали никогда не нравилось совершать прыжки – её всегда охватывала растерянность от резкой смены обстановки, а перепады давления нередко вызывали тошноту и головокружение. Но в этот раз, знай она, что её ждет по ту сторону, подобные неприятности показались бы ей сущими мелочами.

Не успела Зали опомниться от прыжка, как её оглушил грохот взрыва, в котором потонул сдавленный крик. Будто в замедленной съемке снег в нескольких метрах впереди вспучился, и комья разлетелись во все стороны. Зали едва успела рухнуть на землю, прикрывая и без того защищенную шлемом голову. З первым взрывом последовал еще один, Зали ударило по спине чем-то тяжелым, а потом все внезапно закончилось.

В ушах гудело, страх пожирал последние силы, лишая способности двигаться, но Зали собралась с духом и открыла глаза. Дым еще не рассеялся, и сквозь едкий туман она различила лежащие на земле клочья бронекостюмов и силуэты странников. Пятна крови на грязном снегу алели, будто распустившиеся бутоны экзотических цветов, и невозможно было оторваться от этого зрелища. Зали скосила взгляд в сторону – то, что ударило её по спине и теперь валялось рядом, оказалось куском ноги в форменном ботинке.

Наконец, перед глазами возник Халкан. Он помог Зали подняться и, зачерпнув горсть снега, стал вытирать брызги крови со шлема.

– Я же говорил, тут может оказаться жарко, – сказал он. – Лучше бы нам поскорее убраться отсюда – дикари могли услышать взрывы и вызвать подкрепление.

– Что это было? – спросила Зали, постепенно приходя в себя.

– Мины. Надо внимательно смотреть под ноги. Не исключено, что у дикарей для нас есть и другие сюрпризы.

– Да, – только и смогла сказать Зали.

Халкан пересчитал выживших, которые теперь поднимались с земли и приводили в порядок обмундирование. Кивнул в их сторону:

– Мы потеряли двоих. Надеюсь, дальше наши дела пойдут лучше, а то ведь можем и до цели не дойти… Чтобы там ни было нашей целью, – он метнул изучающий взгляд на Зали и, вздохнув, добавил. – Неизвестно, скольких дикарей мы тут встретим, и как они будут вооружены. Эх, были бы у нас макуавитли, а не эти дикарские стрелялки, опасаться пришлось бы гораздо меньше.

Зали была с ним согласна – боевая мощь макуавитлей не шла ни в какое сравнение с возможностями оружия дикарей. Но сейчас они мертвым грузом лежали на тайных складах странников – для их активации нужна была метаэнергия, которую невозможно добыть без генератора.

Эта мысль заставила Зали встряхнуться. Она сверила координаты с тактическим компьютером и осмотрелась. Отряд находился в центре поляны, вокруг которой во все стороны простирался лес. Черно-белый мартовский пейзаж лишь кое-где был разбавлен зелеными мазками сосен. Унылым и неприветливым показался ей этот край.

Зали поежилась. Шок постепенно отсупал, и теперь Зали начала мерзнуть – за шестнадцать лет она еще ни разу не испытывала такого холода, а снег и вовсе видела только на экране компьютера. Зали активировала обогревательные элементы бронекостюма, и через секунду по телу волнами начало разливаться приятное тепло.

– Про бойцов не забудь, а то ведь перемерзнут, – сказал Халкан. – В бою они, конечно, способны на всё, но вряд ли в их программах учтены температурные изменения.

– Ох, точно… – она повернулась к отряду и громко скомандовала, – Включить обогревательные системы!

– А у тебя отлично получается, – Халкан похлопал её по плечу. – Ты как будто рождена, чтобы отдавать приказы.

– Они как дети малые, – вздохнула Зали.

– Идеальные солдаты! – напомнил Халкан.

– Да уж. Но таким солдатам нужен какой-нибудь более идеальный командир. Хорошо, что ты со мной. Я бы без тебя совсем запуталась.

– Ты станешь отличным командиром. Попомни мои слова. Главное, когда вскарабкаешься на вершину, не забудь о тех, кто помогал тебе делать первые шаги.

– Тебя что, по затылку приложило? Говоришь какие-то глупости.

– Может быть, мы, киничийцы, и не самые умные – в конце концов, умники у нас вы, ученые – но уж в людях-то мы неплохо разбираемся. А я наблюдал за тобой достаточно времени. У тебя пока что нет глобальной цели и нет стимула к ней идти, но, как только цель появится, ты не остановишься ни перед чем.

– Ох, ладно, как скажешь. Я бы тоже похвалила тебя, но такие разговоры хорошо вести за вином и в приглушенном свете, чтобы навеянные собеседником фантазии роились в хмельном полумраке. Но я отвратительно трезва, так что…

Зали взглянула на экран тактического компьютера, затем огляделась и указала рукой в северном направлении:

– Нам туда.

Она двинулась в сторону леса, и отряд послушно пошел за ней вслед. Ветки легко шевелились под ветром, скребли друг друга деревянными пальцами, превращая лес в царство шорохов. Зали то и дело оглядывалась, боясь угадать в каком-нибудь искривленном стволе силуэт дикаря. Она тронула Халкана за плечо:

– От этих шорохов мне как-то не по себе.

– Было бы удивительно, если бы тебе здесь нравилось, – пожал плечами Халкан.

– За нами не следят? Ты ничего не чувствуешь?

Халкан чувствовал. От крючка тревоги, вонзившегося в него в момент первого взрыва, в груди до сих пор ныло и покалывало. Впрочем, это было и не удивительно – он чуть не умер полчаса назад. Все они чуть не умерли.

Халкан мотнул головой:

– Не думаю, что здесь есть кто-то, кроме нас. Такая глушь…

– Хорошо, очень хорошо, – пробормотала Зали, уставившись в экран на манжете, где синим начала мигать точка назначения.

Согласно данным компьютера, они были уже близко. Впереди послышался плеск воды.

Еще несколько шагов сквозь заросли, и отряд оказался на месте. В нескольких шагах впереди змеился ручей, в проталинах по обе стороны чернела земля, кое-где прикрытая прошлогодними листьями, и камни замерли у воды молчаливыми стражами. На противоположном берегу Зали заметила те самые две осины, которые служили ориентиром в поисках. Не заметить их было сложно – деревья росли немного в стороне от остальных и, стволы их были переплетены, будто тела любовников в танце соития, а корни тянулись к воде.

– Это оно, – сказала Зали и шагнула вперед.

– Я могу чем-то помочь? – спросил Халкан.

Зали обернулась:

– Стой тут и гляди в оба.

Она подошла к краю ручья и, задумавшись лишь на миг, ступила в воду. Холод сдавил суставы ледяными тисками, а течение оказалось столь сильным, что Зали едва удержалась на ногах, несмотря на то, что глубина ручья не достигала и полуметра. Восстановив потерянное на миг равновесие, она сделала шаг, затем еще шаг, ухватилась за куст и, подтянувшись, оказалась на противоположном берегу.

От волнения Зали забыла как дышать. Она упала на колени, будто собиралась вознести молитву сплетенным деревьям, и начала рыть землю между толстыми как змеи корнями. Долго трудиться не пришлось – вскоре в руках у нее оказалась резная шкатулка размером не больше коробочки для украшений.

Зали недоверчиво взвесила её на ладони – легкая. Было удивительно, что там внутри может находиться ключ, маленький чип, который может изменить ход истории и принести странникам окончательную победу над дикарями.

Все еще не веря в происходящее, Зали аккуратно, чтобы ничего не повредить, открыла шкатулку. Чип был там.

– Невероятно, – прошептала Зали.

Внезапно сзади послышался треск ломающихся веток. Зали быстро спрятала шкатулку в карман бронекостюма и обернулась.

Дальше все происходило как во сне. Дикари возникли из ниоткуда, загремели выстрелы, послышались первые крики раненых. Халкан отдал команду занять оборонительную позицию, и странники, укрывшись за деревьями, открыли перекрестную стрельбу. Пока четверо бойцов поливали дикарей шквальным огнем, прижимая их к земле и лишая свободы маневра, еще четверо во главе с Халканом сделали рывок вперед, зайдя с правого фланга противника.

Земляне развернулись в цепь против группы прикрытия, превратившись в отличную мишень для Халкана. Зали как могла помогала своему отряду, отстреливаясь от дикарей и используя валун у ручья как прикрытие. Прошло еще несколько минут, прежде чем выстрелы стихли.

Перед глазами все еще мелькали отдельные кадры перестрелки – суровое лицо дикаря вмиг искажается гримасой боли, чья-то рука вскидывается, и винтовка взлетает в воздух, Халкан прорывается к противнику, не прекращая огня… Но Зали заставила себя сосредоточиться и взглянула вперед. Там, где еще недавно ничего не нарушало черно-белую гармонию спящего леса, теперь бурел вытоптанный снег, всюду валялись скошенные пулями и сломанные в суматохе ветки, распластались тела убитых.

– Сколько нас? – крикнула Зали через ручей.

Однако, она и сама уже знала ответ – их осталось шестеро. Трое странников лежали на земле в неестественных позах, и снег вокруг них стремительно напитывался красным. Еще один камаштли прижал руку к плечу, кровь струилась у него между пальцами.

– Нужно срочно, – начала было Зали, но договорить не успела.

С её стороны ручья послышались приближающиеся звуки голосов и топот ног. Зали прыгнула в воду, поскользнулась на камне и упала на колено. Ногу пронзила острая боль, и в глазах на миг потемнело, но Зали оттолкнулась от дна, сделала рывок и оказалась на противоположном берегу. Остальные уже перезарядили оружие, собрались с остатками сил и приготовились защищаться. Странники выглядели сурово и решительно, хотя и было очевидно, что выйти живыми из этого боя им не удастся. Халкан не разделял стремления своего отряда пасть смерть храбрых и метнулся к Зали:

– Надо отступать! – крикнул он ей прямо в ухо.

– Куда? – Зали беспомощно оглянулась по сторонам; ей казалось, что дикари абсолютно повсюду.

– Карта! Смотри карту!

Зали припала спиной к широкому стволу, способному какое-то время прослужить ей укрытием, и начала лихорадочно просматривать карту, сверяя её со схемой, нарисованной пленником. Несмотря на холод, со лба стекал пот; картинка расплывалась перед глазами – нарисованные холмы, реки и лесные тропы превратились в причудливый узор, в котором, как ни крути, не было смысла.

Голоса были все ближе, уже прогремели первые выстрелы, время расчетов истекло. Наконец, Зали рассмотрела на оставленной дикарем схеме точку. По словам пленника, там находился бункер, оставшийся еще со времен какой-то большой войны, приключившейся в прошлом веке. Согласно карте, эта точка находилась совсем недалеко от ручья, всего в полукилометре на запад.

Она отдала бойцам приказ отступать, и те, отстреливаясь, последовали за ней сквозь лес. Халкан бежал рядом с Зали, продираясь сквозь кусты и перепрыгивая через бугрящиеся из земли корни. Ослабленный прошлой схваткой с дикарями, он стремительно терял силы. Внезапно в груди закололо, легкие сдавило огненной петлей, и Халкан остановился, согнувшись и тяжело дыша. Зали обернулась:

– Не сдавайся, только не сейчас! – крикнула она. – Осталось немного!

Халкан глубоко вдохнул, выдохнул и побежал снова. Выстрелы раздавались уже так близко, чтобы было слышно, как мимо свистят пули и с каким чавкающим звуком утопают в мартовской грязи ботинки преследователей.

К счастью, расчет Зали оказался верным. Вскоре деревья расступились, и впереди раскинулась поляна, в центре которой на возвышении стоял дот – приземистое железобетонное сооружение с узкими оконными прорезями, через которые можно было вести обстрел.

– Сюда! – крикнула Зали, и странники кинулись к укрытию.

Внутри было темно и сыро как в пещере, свет едва проникал сквозь бойницы. В ноздри бил затхлый гнилостный запах, толстые стены отрезали странников от звуков внешнего мира, и слышно было только как тяжело дышат уставшие бойцы. Когда глаза привыкли к царившему здесь полумраку, Зали осмотрелась – голые стены, покрытые плесенью, каменная крошка под ногами, искореженные осыпающиеся края окон.

– Кажется, прорвались, – выдохнула Зали.

– Кажется, да, – сказал Халкан.

Зали отдала команду одному из бойцов разведать обстановку. Тот высунулся в амбразуру, и снаружи немедленно раздалось несколько выстрелов.

– Ну что там? – спросила Зали.

– Штук двадцать в поле видимости, – отозвался камаштли бесцветным голосом.

– Плохо дело, – сказал Халкан и уселся на пол. – Кажется, мы тут застряли. Вряд ли они сейчас станут подбираться ближе, но и в покое нас не оставят уж точно. Что будем делать?

– Сейчас надо прийти в себя, успокоиться. Потом обязательно что-нибудь придумаем, – сказала Зали.

Она сняла шлем и прислонилась к стене. Камень приятно холодил затылок после горячки суматошного отступления. Перед закрытыми глазами вспыхивали и гасли, отдаваясь болью в висках, разноцветные пятна. Вдох, выдох и снова глубокий вдох. Зали старалась ни о чем не думать, но получалось плохо. Страх и раздражение клокотали в груди, ища выхода наружу.

Наконец, Зали не выдержала и взглянула на Халкана в упор, в глазах её заплясали искры, как ноги мертвеца, вздернутого на висилеце:

– Значит, ты думал, что за нами никто не следит?

Халкан вздохнул. Он давно ждал подобного вопроса и уже начал надеяться, что он так и не прозвучит.

– Видимо, я ошибся, – сказал он, старательно разглядывая стену напротив.

Зали снова закрыла глаза. Еще секунду назад ей хотелось ответить что-нибудь вроде «Это твои родители ошиблись, когда зачали тебя», но внезапно на неё навалилась обреченность, вытянутая в бесконечную линию, как кардиограмма умершего. Злость ушла, осталась только черная усталость. Их окружали стены дота, пострадавшие от надругательств времени, а снаружи поджидали вооруженные отряды дикарей. Никто не выберется из этой передряги.

– Эта ошибка будет стоить нам жизни, – сказала она таким спокойным тоном, будто уже смирилась со своей участью.

Повисло долгое молчание. Если бы не редкие звуки выстрелов, приглушенные стенами дота, можно было бы представить себя сидящим на берегу реки или лежащим в собственной постели, объятым сонной негой. Еще недавно мечтавшая о спокойствии и расслаблении, теперь Зали гнала от себя эти образы, боясь заблудиться в них и провести в иллюзиях последние часы жизни. Она жадно вглядывалась в темноту, старалась каждой клеточкой ощутить холод стены и шершавость каменной крошки на полу.

– Я не понимаю, – наконец, сказала она, глядя прямо перед собой, – Как всё могло так получиться? Еще утром жизнь была длинной, почти бесконечной. Она была как любимая игрушка, с которой не расстаешься – простая, изученная, вся моя. А теперь её грубо вырывают у меня из рук, тянут так, что слышно, как с треском рвутся швы. Еще немного, и я уступлю. Ожидание – вот что самое мучительное. Чувствовать обреченность и знать, что ничего нельзя поделать. А знаешь, что еще ужасно?

– Что? – спросил Халкан скорее из вежливости, чем из интереса.

– То, что от этого похода, возможно, зависит судьба всей колонии. Но, вместо этого, я думаю только о собственной шкуре. Я с таким упоением жалею себя, и мне нет абсолютно никакого дела до остальных.

– Ну, ты хотя бы знаешь, почему оказалась здесь, – он пожал плечами.

– Если для тебя это так важно, я скажу тебе. Теперь-то уже нет смысла что-то скрывать. – Зали достала из потайного кармана шкатулку и показала Халкану. – Милая вещица, правда?

– Но явно не стоит того, чтобы ради нее умереть, – сказали Халкан.

– Да, на первый взгляд, сущая безделица. Но загляни внутрь, – Зали открыла шкатулку.

– Что это? – спросил Халкан, присматриваясь к лежащему на красном бархате чипу.

И Зали все рассказала. О загадочном пленнике, о генераторе и о том, какую роль может сыграть это маленькое электронное устройство в войне с дикарями. По мере рассказа Халкан все внимательнее присматривался к чипу. Он ощутил непреодолимое желание взять устройство, повертеть его в руках, почувствовать кожей всю мощь этой мелкой детали. Но стоило ему протянуть руку к темнеющему на красном бархате чипу, Зали резко захлопнула шкатулку и спрятала в карман. Даже перед лицом смерти её не покидал священный страх дать кому-нибудь в руки личную вещь – будто от этого она могла испортиться.

Халкан вопросительно взглянул на Зали, но ничего не сказал. Он прошелся по доту, остановился, почесал затылок. Затем вдруг с силой ударил кулаком в стену.

– Мы должны придумать способ выбраться, – процедил он сквозь зубы. – Нельзя дать землянам убить нас – слишком важные вещи сейчас происходят. Да это же просто нелепо! Кучка дикарей не может повлиять на исход войны.

Зали молча наблюдала за ним. Перед ней стоял собрат, которому было не наплевать на судьбу колонии. Собрат, который тратил последние часы жизни не на страх и не на жалость к себе, а на гнев. Он не был камаштли, война не была его призванием, но горячее желание абсолютной победы клокотало у него в груди.

Зали стало стыдно за собственное малодушие. Ей захотелось немедленно дать себе торжественное обещание измениться, но только усмехнулась, вспомнив вскользь брошенные слова одного из допрашиваемых недавно пленников «слишком мало, слишком поздно».

Она взглянула в узкий оконный проем, там садилось солнце, к которому она уже успела привыкнуть и тепло которого успела полюбить за годы жизни на Земле. «Последний закат», – подумала Зали и подставила лицо меркнущим лучам. Халкан перехватил взгляд Зали и внезапно ощутил, что всё будет хорошо. Это чувство вспыхнуло всего на секунду и снова рассеялось – так бывало раньше, когда случайные озарения стучались в его сердце и уходили, так и не оформившись в слова. На этот раз Халкан был не намерен упускать такую возможность. Он сосредоточился, пытаясь ухватить эту ускользающую светящуюся нить: посмотрел на Зали, перевел взгляд на темнеющее небо… и понял.

– Кажется, я знаю, что нам делать, – сказал Халкан, и на лице его заиграла улыбка.

Зали вопросительно взглянула на собрата, и тот продолжил:

– Амбразура – вот выход. В буквальном смысле слова.

– Не сходи с ума, – Зали вздохнула. Проснувшаяся было надежда снова оставила её. – Дикари немедленно засекут нас, если мы попробуем бежать.

– Не засекут, если их отвлечь.

– Как ты себе это представляешь?

– Когда станет темно, мы пойдем на штурм. Они не ожидают от нас такой наглости, возможно, нам даже удастся застать их врасплох и выиграть несколько драгоценных минут, которых тебе хватит на то, чтобы ты смогла бежать через оконный проем с другой стороны дота.

– Ты предлагаешь мне бросить вас в бою и сбежать, как последний мих-бакул? – Зали негодовала, – Я не хочу умирать, но запятнать себя таким позором – это хуже, чем смерть.

– Ты обязана спастись и доставить чип в город. Это единственное, что сейчас имеет смысл. Я выбираю смерть не ради тебя, но ради общего блага.

– А они? – Зали показала на остальных странников, бесцельно слонявшихся по доту. – Что они выбирают?

– Ты должна сделать выбор за них. И я верю, что это будет правильный выбор.

– Это тяжело, – сказала Зали.

– Да. Но так нужно. Помнишь, я говорил тебе, что ты станешь великим человеком? Величие подразумевает умение принимать сложные решения. И умение не жалеть о них. Ты справишься.

– Даже если так… Проемы все равно слишком малы. Даже для меня.

– Ты должна постараться. Обязана. Нельзя отступать.

Зали окинула взглядом свой поредевший с утра отряд, свою первую армию, которую она привела к поражению. В этих лицах она искала источник решимости – что-нибудь такое, что позволит ей собраться с духом: одобрительные взгляды, веру в лучшее или хотя бы ненависть к врагу. Но видела только усталость и непроницаемое безразличие. Полагаться оставалось только на себя.

Зали глубоко вдохнула, выдохнула:

– Когда начнем?

– Когда совсем стемнеет, – сказал Халкан. – Так у тебя будет больше шансов уйти незамеченной.

– Хорошо, – сказала Зали.

Дожидаясь ночи, Халкан разглядывал надписи на стенах дота. Он не знал, что означает написанное, но подозревал, что эти слова выведены руками дикарей, которые точно так же дожидались смерти или победы. Время от времени он выглядывал в амбразуру и видел отряды землян, разбивших лагерь невдалеке. Вот так выглядела его гибель – она трепетала вражескими палатками на ветру, вилась дымом над кострами, она была облачена в коричневые мундиры и готовилась нанести последний сокрушительный удар. На далеких лицах земля, выхваченных из сумерек отблесками пламени, плясало ликование, почти экстаз – костры это умеют.

Когда последние лучи солнца почти скрылись за лесом, он подобрал с пола ржавый гвоздь и стал царапать стену. Получалось плохо – бетон не поддавался – но с тем большей упорностью он продолжал начатое. По крайней мере, это занятие отвлекало от сожалений о том, что лучше бы Халкану и самому было согласиться на гипноз – тогда он смог бы бродить по доту или сидеть у стены с безмятежностью остальных бойцов.

Но вот последняя черточка была выцарапана. Он отошел на два шага и, напрягая зрение в сгущающихся сумерках, прочел вслух «Халкан. Смерть во имя победы».

Вскоре стало так темно, что все надписи слились со стенами. Но Халкан знал, что утром его имя снова окажется на своем месте, а значит, он не исчезнет. Память о нем будет жить до тех пор, пока время не наложит свою когтистую лапу на дот и не разрушит его до основание, как ребенок, которому наскучила игра, уничтожает песчаный замок. Эта мысль непостижимым образом его утешала.

Халкан выглянул в оконный проем. Луна и звезды скрылись за тучами, и некому было послать свой прощальный взгляд. Он собрался с духом и сказал:

– Пора.

Зали поднялась с пола и замерла в нерешительности. Колени её дрожали.

– С чего начнем? – спросила она.

– Нужно действовать быстро. Мы по команде выскакиваем из дота, идем на прорыв. Ты отсчитываешь пять секунд – не больше! – и выбираешься через вон ту амбразуру, – Халкан указал на бойницу, находившуюся с противоположной от входа стороны.

Зали в который раз за вечер смерила проем в стене оценивающим взглядом. Теперь нервная дрожь распространилась по всему телу. Стуча зубами, она проговорила:

– Я не смогу, не смогу, не смогу. Бойница слишком узкая.

– Сможешь.

Халкан положил руку на плечо Зали, и та с удивлением ощутила, как страх уходит. Своим касанием киничиец будто вытянул из нее всю тревогу, и, вместо этого, сообщил её коже, мышцам и разуму спокойную решимость.

– Сможешь, – повторил Халкан. Но тебе нужно раздеться – дорог каждый сантиметр. К тому же, бронекостюм делает тебя более неповоротливой, а тут нужна гибкость и скорость.

– Помоги мне, – только и смогла ответить Зали.

Халкан зашел сзади и аккуратно расстегнул застежку бронекостюма там, где соблазнительно выступал под кожей седьмой шейный позвонок. Он сделал всё быстро и уверенно, но Зали показалось, что прошли минуты, за которые она успела ощутить всю гамму смущения и трепета, будто её медленно раздевал новый любовник.

Халкан провел ладонями по плечам Зали, освобождая её от пут одежды, и тяжелый бронекостюм упал к ногам. Зали поежилась от холода, бледная кожа в момент покрылась мурашками. Как давно она в последний раз обнажалась перед мужчиной? Зали не помнила. Должно быть, в прошлой жизни.

Чтобы побороть мучительный стыд, сковавший тело, Зали резко развернулась к Халкану лицом и отступила на шаг:

– Смотри, – сказала она, заметив, как краска залила щеки киничийца. – Смотри внимательно. Это последнее женское тело, которое ты увидишь в своей жизни.

Халкан поднял глаза. Его взгляд выхватил из темноты мягкий силуэт, идеальные изгибы и округлости. Он не почувствовал желания – только жгучую тоску по тому, что никогда уже не случится. От этой ускользающей красоты у Халкана ком встал в горле. Он протянул руку и робко спросил:

– Можно?

– Да, – сказала Зали и подалась вперед.

Халкан легко коснулся её щеки, провел пальцем по ключице. Затем сказал:

– Я готов.

Зали молча кивнула, и Халкан продолжил:

– Ты только очень постарайся, чтобы все получилось. Пообещай, что мы умрем не зря.

– Обещаю, – сказала Зали и сама всем сердцем поверила в свое обещание.

Она присела на корточки у бронекостюма и, вытащив из шкатулки чип, положила его под язык. Тем временем Халкан проверил оружие и сделал шаг к выходу.

– Ну, понеслась! – рявкнул он и широко улыбнулся.

В следующий миг он выстрели наружу ракетой и выскочил следом. Зали отдала команду остальным бойцам, и те последовали за Халканом. Зали зажмурилась и принялась считать до пяти. Затем подошла к амбразуре, подтянулась на руках и проскользнула в морозную мартовскую ночь.

На секунду она замерла, обернувшись. Бросила прощальный взгляд на свою преданную команду и побежала к лесу. За спиной винтовки плевались пулями, тарахтели автоматные очереди, яркие вспышки окрашивали небо во все оттенки оранжевого, но Зали уже не обращала на это внимания. Она неслась по лесу, как спасающийся от погони зверь, не чувствуя холода, забыв об усталости. Ветки царапали её кожу, хлестали по лицу, ноги уходили глубоко в мартовскую слякоть. Несколько раз она перецеплялась через попадавшиеся на пути корни, падала, но тут же поднималась и, превозмогая боль в сбитых коленях, бежала дальше.

Наконец, впереди замаячила поляна, а на ней – рамка телепорта.