Текст книги "Николай Рерих. Запечатлевший тайну"

«Урусвати»

Решение о создании института гималайских исследований «Урусвати», что на санскрите означает «Свет Утренней звезды», было принято Н. К. Рерихом в Сиккиме 24 июля 1928 года. Разместился институт, однако, в другой части Гималаев – в долине Кулу, в индийском штате Пенджаб, что в северо-западных Гималаях. Эта долина на протяжении своей истории всегда занимала важное место в индийской и тибетской культуре. Прежде всего она связано с именем Гаутамы Будды, проходившим через нее из Индии в Тибет, на Кайлас, Ладак, Хотан, а оттуда через Гоби до самого Алтая. Здесь трудился собиратель индийского эпоса Махабхараты и многих пуран риши Вьяса, сюда доходил в своем индийском походе Александр Македонский. Был здесь также и Падма-Самбхава – основатель одного из ответвлений буддизма, распространенного в Сиккиме и Малом Тибете. В долине находились памятники культуры, старинные храмы, которым насчитывалось свыше двух тысяч лет, многие давно покинутые и заросшие густым лесом. Место базирования института было предложено Рерихам их Учителем: долина отличалась довольно благоприятным для европейцев климатом, в отличие от Сиккима. Район долины Кулу был практически не исследован, будучи исключительно богатым в археологическом, историческом, филологическом, а также ботаническом и геологическом отношениях.

К концу 1928 года опять же усилиями Учителя в Кулу для Рерихов был найден подходящий дом с прекрасным видом на долину, окруженную величественными горами, одна из которых имела очертания, сходные с латинской буквой М. Так в окрестностях Наггара, в Кулу, было приобретено поместье ражи Манди, ставшее для Николая Константиновича постоянным местожительством до самого его ухода из жизни. Дом имел обособленное расположение на склоне горы, его окружал густой лес – сосны, липы, ели, клены, дубы, многие исполинских размеров. Весной цвели фруктовые деревья, в саду поместья было много цветов. В долине местные жители почитали многочисленных богов, их счет шел на сотни. Одним из почитаемых «хранителей места» был и Гуга-Чохан, каменное изваяние, находившееся в поместье в саду под кедром. Чистый горный воздух и ярчайшие восходы и закаты дополняли картину замечательного горного обиталища.

В то время, когда Рерихи находились на маршруте экспедиции, в рериховских организациях Нью-Йорка также кипела работа. Родилась идея объединить все основанные культурно-просветительские учреждения под одной крышей. Во исполнение этой идеи был задуман 24-этажный дом, Мастер-Билдинг, или Дом Учителя, в котором планировалось разместить музей работ Н. К. Рериха, Институт объединенных искусств, художественную галерею, театр на 350 мест, рабочие помещения для секций. Верхние этажи предназначались для сотрудников организаций и для сдачи внаем за минимальную плату художникам, музыкантам, писателям и ученым. Проектом здания по эскизам Н. К. Рериха занимался архитектор Х. Корбет. Финансовыми делами небоскреба ведал Л. Хорш, которому удалось получить необходимый кредит на строительство. Летом 1929 года Николай Константинович и Юрий Николаевич, назначенный директором института «Урусвати», после двухмесячного пребывания в Европе, прибыли в Нью-Йорк, почти к самому завершению строительства Дома Учителя.

Год открытия музея совпал по времени с началом Великой депрессии в США, когда деньги стремительно обесценивались, падал курс акций, росла безработица, промышленное производство сокращалось, уровень жизни был катастрофически низок. Николай Константинович много выступал перед различными аудиториями. Так, обращая внимание на ценности культуры, он говорил американским студентам: «Все видели стремительное низвержение бумажных ценностей. Пусть каждый получает доказательство по мозгам своим. Даже окаменелые друзья вспомнят, как на их же глазах предмет, считавшийся ничтожным, вдруг получал громадную ценность, и наоборот: непоколебимые с точки зрения обыденности ценности оказались грудою бумажного сора. За время революций мы не однажды видели, как банкиры и финансовые деятели оказывались сметенными, тогда как выживали именно художники и собиратели искусства. Сама жизнь показывает, что все связанное с творчеством выживает. Живут научные открытия, и неистребимо живет мысль».

Торжественное открытие музея в Доме Учителя состоялось 18 октября 1929 года. Его коллекции были пополнены сотнями работ Н. К. Рериха, выполненными за годы путешествий по странам Азии. В здании разместились также и другие культурно-просветительные учреждения. Почетными членами организаций, связанных с деятельностью Н. К. Рериха, являлись видные мировые деятели науки и культуры: Милликен, Эйнштейн, Дж. Боше, Кумар Халдар, Рабиндранат Тагор, Стоковский, Игнасио Сулоага и многие другие.

Во время поездки в Америку в 1929 году Николай Константинович, предчувствуя новую мировую катастрофу, поднимает вопрос об охране культурных ценностей в военное время. Это можно назвать второй попыткой, первая была предпринята им в воюющей России в 1915 году, когда художник изложил свои мысли о сбережении культурного наследия страны государю-императору Николаю II и великому князю Николаю Николаевичу. Ввиду сложности обстановки тогда это предложение не нашло действенного отклика. Многие в США в начале 1930-х считали создание охранительного пакта культуры также нереализуемой задачей. Но Николай Константинович думал по-другому, указывая на начальные сложности создания Красного Креста, идею которого также встретили в свое время с большим недоверием. Собственно, положительный пример деятельности Красного Креста в некоторых своих моментах лег в основу идеи охраны памятников искусства и научных учреждений при военных столкновениях, предложенной Н. К. Рерихом на рассмотрение правительствам мира.

Н. К. Рерих в музее своего имени на фоне картин «Сокровище Ангелов» (1905) и «Соловецкий монастырь» (1923). Нью-Йорк, США. Июнь – июль 1929 г.

Сначала эта идея была изложена Н. К. Рерихом доктору международного права и политических наук в Парижском университете Г. Шкляверу и профессору Жоффр де ла Праделю. Они на основании набросков плана подготовили проект устава Пакта, согласовав его с международным правом, и в 1929 году в печати был опубликован текст проекта Пакта. Его сопровождало обращение самого Николая Константиновича к народам и правительствам всех стран.

«Образовательные, художественные и научные учреждения, научные миссии, персонал, имущество и коллекции таких учреждений и миссий, – говорилось в проекте, – будут считаться нейтральными и как таковые будут подлежать покровительству и уважаемы воюющими. Покровительство и уважение в отношении названных учреждений и миссий во всех местах будет подчинено верховной власти договаривающихся стран без различия от государственной принадлежности какого-либо отдельного учреждения или миссии. Учреждения, коллекции и миссии, зарегистрированные на основании Пакта Рериха, выставляют отличительный флаг, который даст им право на особое покровительство и уважение со стороны воюющих государств и народов всех договорных стран».

Проект Пакта Мира включал в себя также использование отличительного флага, представляющего собой белое полотнище с красной окружностью и вписанными в нее тремя красными кругами. Символизм знака задуман глубоким, идущим из глубин веков. Он, по мысли Николая Константиновича, должен быть олицетворением вечности (замкнутая окружность), заключающей прошлое, настоящее и будущее (три соприкасающихся красных круга). Возможны и многие другие толкования этого глубокого символа, например религия, наука и искусство на едином поле культуры. Интересно, что знак этот можно видеть на протяжении многих веков у очень разных народов. Он присутствует на печати Тамерлана, на изображении Страсбургской Мадонны, на скандинавских фибулах, на древних русских иконах, в том числе имеющих отношение к преподобному Сергию Радонежскому.

Идея Пакта Рериха нашла многочисленных сторонников и была поддержана Роменом Ролланом, Бернардом Шоу, Томасом Манном, Альбертом Эйнштейном, Гербертом Уэллсом и многими видными деятелями с мировыми именами. В Париже, Брюгге и Нью-Йорке были учреждены постоянные комитеты Пакта. Признан он был и Лигой Наций в 1930 году со стороны Комитета по делам музеев. В этой связи Рабиндранат Тагор писал Н. К. Рериху:

«Я зорко следил за Вашей великой гуманистической работой во благо всех народов, для которых Ваш Пакт Мира с его знаменем для защиты всех культурных сокровищ будет исключительно действенным символом. Я искренне радуюсь, что этот Пакт принят Комитетом Лиги Наций по делам музеев, и я глубоко чувствую, что он будет иметь огромные последствия для культурного взаимопонимания народов».

Преложенная идея мирового объединения под флагом культуры вызвала широкий общественный резонанс. Парижский университет выдвигает в свою очередь самого Николая Константиновича на соискание Нобелевской премии мира: «Николай Рерих своими литературными произведениями, лекциями, исследованиями, картинами и многосторонней деятельностью действенно призывал принять доктрину всемирного братства. Его пропаганда мира охватила свыше двадцати стран и была широко признана. О ее воздействии свидетельствуют многочисленные послания к Рериху со стороны самых различных учреждений. Мы твердо верим, что окончательный международный мир придет лишь через поднятие культурного уровня народов и постоянную действенную пропаганду братства, рожденного культурой и возвышенной красотой во всех областях жизни. Тридцатилетняя трудовая деятельность Н. Рериха была мощным призывом к взаимному сближению народов».

Однако, как говорится, у идеи Пакта и Знамени Мира были и свои враги, несмотря на очевидную ее аполитичность. Нетрудно догадаться, что центром клеветы стала Англия, не желавшая никаких других мировых объединений, кроме как под своим собственным флагом, и Германия с ее надвигающимся фашизмом, противником культуры. Хорошо понимая источники и мотивы их враждебности, Николай Константинович писал: «Из Парижа пишут: “У нас был Раймонд Вейсс, директор юридического департамента Института кооперации, который полностью подтвердил сведения о германском давлении на второстепенные государства в целях заставить их отклонить Пакт…” Помним, что во время последней международной конференции Пакта среди тридцати шести стран, единогласно поддержавших Пакт, не прозвучали голоса представителей Германии и Англии… Правда, нам приходилось слышать, что главным препятствием для некоторых государств было, что идея Пакта исходила от русского. Мы достаточно знаем, как для некоторых людей, по какому-то непонятному атавизму, все русское является неприемлемым… Также мы слышали от некоего компетентного лица, что дуче [Муссолини] охотно занялся бы Пактом, если бы идея была предоставлена ему, чтобы исходить исключительно от него». Именно Пакт Мира вызвал наибольшую волну клеветы в адрес Н. К. Рериха, которая представляла художника и членом тайных обществ, и «красным шпионом», и колдуном, пленившим Далай-ламу, и пр. и пр. в таком же духе. «Определим клевету как факелы дикарей, – утверждал Учитель, – но для закалки духа всякий огонь может быть полезен. Если стоек ученик, клевета будет топливом костра его Подвига. Так, темные и здесь послужат Свету».

Завершив первый этап объявления Пакта Мира и Знамени Мира, Николай Константинович и Юрий Николаевич собрались вернуться в долину Кулу и обратились за возобновлением индийских виз к британскому консулу в Нью-Йорке. Тот уклонился от выдачи виз и предложил им самим непосредственно явиться в Лондон по этому вопросу. После посещения Парижа по делам Пакта Рерихи приехали в Лондон и услышали отказ в выдаче виз в британском министерстве иностранных дел. Ситуация, схожая с тибетским пленением зимой 1927–1928 годов, начала разворачиваться вновь, теперь в самой Англии в 1930 году. Однако и здесь защитники интересов Короны просчитались. Николай Константинович, имевший к тому моменту мировую известность, привлек к визовому делу десятки общественных деятелей, дипломатов, ученых, писателей, многочисленные культурно-просветительские организации и объединения. Так, министерство иностранных дел стало ежедневно получать письма, телеграммы, депеши, воззвания в поддержку Н. К. Рериха от кардинала Бруна, архиепископа Кентерберийского, директора Лондонской библиотеки X. Райта, писателя Д. Голсуорси, послов многих аккредитованных в Англии государств. Когда Николай Константинович зашел в министерство перед отъездом во Францию, он увидел, что его дело разрослось до таких масштабов, что клерки перевозили его по кабинетам в специальной тачке. Визу тогда так и не выдали. Используя хорошие отношения во Франции, Николай Константинович получил разрешение на въезд во все французские колонии, расположенные на побережье Индии. Он въехал в Индию через одну из них, Пондишери, сообщив англичанам, что там он и собирается поселиться навечно. Даже начал раскопки в окрестностях Пондишери. В чем бы англичане не подозревали Н. К. Рериха, но визовое дело в какой-то момент стало вредить самой Англии, так и не объяснявшей никому из вопрошающих ее о причинах отказа выдать визы. Наконец, под давлением мировой общественности вице-король Индии выдал обоим Рерихам индийские визы. Упорство и мировая известность Н. К. Рериха взяли верх.

В 1930 году Н. К. Рериха избирают президентом общества «Maha Bodhi» в Америке, членом Югославской академии наук и искусства, вице-президентом археологического общества США. Он не перестает работать над новыми картинами, готовит оформление балета «Весна священная» для Metropolitan Opera. Вернувшись к концу года в Кулу, разворачивает прерванную активную деятельность института «Урусвати».

«Когда мы основывали институт, – писал Николай Константинович, – то прежде всего имелась в виду постоянная подвижность работы. Со времени основания каждый год происходят экспедиции и экскурсии… Ведь не для того собираются люди, чтобы непременно, сидя в одной комнате, питать себя присылаемыми сведениями. В этом была бы лишь половина работы. Нужно то, что индусы так сердечно и знаменательно называют “ашрам”. Это – средоточие. Но умственное питание “ашрама” добывается в разных местах».

Работой института руководил Юрий Николаевич, сотрудничая с десятками научных учреждений Европы, Америки и Азии. Научные материалы отсылались в Мичиганский университет, Нью-Йоркский ботанический сад, Пенджабский университет, Парижский музей естественной истории, Гарвардский университет, Ботанический сад Академии наук СССР. Были установлены личные контакты с академиком Н. И. Вавиловым, крупнейшим советским генетиком и ботаником, Альбертом Эйнштейном, Луи де Бройлем, Робертом Миликеном, Свеном Гедином. Была развернута обширная деятельность в области лингвистики и филологии Востока, на европейские языки переводились редкие манускрипты, изучались полузабытые наречия.

На открытии Дома Учителя. Слева направо: Морис Лихтман, Луис Хорш, Харви Корбет, Н. К. Рерих, Френсис Грант. Нью-Йорк, США. Октябрь 1929 г.

Святослав Николаевич Рерих занимался изучением тибетской и местной медицины, древнего искусства народов Азии, писал картины. К работе были привлечены тибетские ламы-лекари, при помощи которых удалось составить первый в мире атлас тибетских лекарственных трав. Также была организована биохимическая лаборатория для изучения методов лечения рака. Проводились исследования космических лучей в высокогорных условиях. Выпускался ежегодник института.

Институт проводил выездные исследования и в самой долине Кулу, и за ее пределами. Научные отряды института проводили полевые сезоны в Лахуле, Бешаре, Кангру, Лахоре, Ладаке, Зангскаре, Спити, Рупщу. Некоторые экспедиции возглавлял сам Николай Константинович.

В экспедициях исследователям приходилось наблюдать множество проявлений психофизической энергии, которыми Индия, собственно, и славилась за ее пределами во все времена. Николай Константинович считал, что это отдельная важная область научного исследования, в которой недопустимо огульное отрицание, осмеивание или умышленное замалчивание. Свои взгляды он выразил в статье «Парапсихология», в которой утверждал: «Во времена темного средневековья, наверное, всякие исследования в области парапсихологии кончались бы инквизицией, пытками и костром. Современные нам “инквизиторы” не прочь и сейчас обвинить ученых исследователей или в колдовстве, или в сумасшествии. Мы помним, как наш покойный друг профессор Бехтерев за свои исследования в области изучения мысли не только подвергался служебным преследованиям, но и в закоулках общественного мнения не раз раздавались шептания о нервной болезни самого исследователя.

Также мы знаем, что за исследования в области мысли серьезные ученые получали всякие служебные неприятности, а иногда даже лишались университетской кафедры. Так бывало и в Европе и в Америке. Но эволюция протекает поверх всяких человеческих затворов и наветов… Будет ли наука о мысли, будет ли психическая или всеначальная энергия открыта, но ясно одно, что эволюция повелительно устремляет человечество к нахождению тончайших энергий. Непредубежденная наука устремляется в поисках за новыми энергиями в пространство, этот беспредельный источник всех сил и всего познания». Эти мысли отражали наставления Учителей: «Наш Завет человечеству – закон психической энергии», «Сила духа беспредельна».

Сам Н. К. Рерих искал новые идеи в мудрости Востока, не умалчивая о фактах, которые не укладываются в общепризнанные теории. Он любил повторять: «Наука, если она хочет быть обновленной, должна быть прежде всего неограниченной и тем самым бесстрашной». Он верил в неограниченные возможности человеческого разума и возможности познания глубочайших тайн бытия, а Космос воспринимал как пространство, в котором возможна и земная жизнь, и инопланетная: «Если простота выражения, ясность желания будет соответствовать неизмеримости величия Космоса, – говорил он в статьях и лекциях, – то этот путь истинный. И этот Космос не тот недосягаемый Космос, перед которым только морщат лоб профессора, но тот великий и простой, входящий во всю нашу жизнь, творящий горы, зажигающий миры-звезды на всех неисчислимых планах».

Ему приходилось писать на самые разнообразные темы: и по истории народов Азии, например, в статьях «Риши», «Индийская точка зрения на этику и эстетику», «Меч Гессер-хана»; о наблюдаемом им пробуждении Индии – статьи «Слово Индии», «Служителям Индии», «Друзья Востока»; о выдающихся деятелях столь любимой им страны – Рамакришне, Вивекананде, Тагоре, Ганди и Неру.

В 1931 году Николаем Константиновичем было написано свыше восьмидесяти работ, среди которых знаменитые триптихи «Fiat Rex», что можно перевести как «Да восславится Владыка!», и «Жанна д'Арк», а также картины серии «Чингисхан». В США выходит книга «Держава Света».

Тот же год ознаменовался созданием Международного союза в поддержку Пакта Рериха, под руководством члена комиссии по охране памятников Бельгии К. Тюльпинка, и проведением в бельгийском Брюгге Первой международной конференции Пакта Рериха. В работе конференции приняли участие деятели общественных и культурных организаций и ряд официальных представителей некоторых государств. В обращении Н. К. Рериха к участникам конференции говорилось: «Понятие Культуры предполагает не отвлеченность, не холодную абстракцию, но действительность творчества, оно живет понятием неустанного подвига жизни, просвещенным трудом, творением… Поэтому для нас “Знамя Мира” является вовсе не только нужным во время войны, но, может быть, еще более нужным каждодневно, когда без грома пушек часто свершаются такие же непоправимые ошибки против Культуры».

В далеком 1917 году Николай Константинович предвидел наступление самого тяжелого периода и для культуры и для жизни в целом.

«Устрашитесь, когда Бога назовут не нужным.

Бойтесь время, когда речь людей наполнится бессмысленными словами.

Бойтесь, страшитесь, когда кладами захоронят люди свои богатства.

Бойтесь то время, когда люди сочтут сохранными сокровища только на теле своем. Бойтесь, когда для зла соберутся толпы.

Когда забудут о знании. И с радостью разрушат созданное раньше. И легко исполнят угрозы и поношения.

Бойтесь время, когда не на чем будет записать знания ваши.

Когда листы писаний станут непрочными, а слова злыми.

Камень воздвигнется тогда.

И храм каменный сохранит скрижали и пророчество».

Чем же, по мнению Н. К. Рериха, можно победить зло и призвать на помощь спасительный Свет? Культурой, – отвечает он, – почитанием Света.

«Культура есть почитание Света. Культура есть любовь к человеку. Культура есть благоухание, сочетание жизни и красоты. Культура есть синтез возвышенных и утонченных достижений. Культура есть оружие Света. Культура есть спасение. Культура есть двигатель. Культура есть сердце.

Если соберем все определения Культуры, мы найдем синтез действенного Блага, очаг просвещения и созидательной красоты.

Осуждение, умаление, загрязнение, все порождения невежества не приличны Культуре. Ее великое древо питается неограниченным познаванием, просвещенным трудом, неустанным творчеством и подвигом благородным.

Камни великих цивилизаций укрепляют твердыню Культуры. Но на башне Культуры сияет алмаз-адамант любящего, познающего, бесстрашного Сердца.

Любовь открывает эти Врата прекрасные. Как всякий настоящий ключ, и любовь эта должна быть подлинная, самоотверженная, отважная, горячая. Там, где истоки Культуры, там источники горячи и бьют они из самых недр. Где зародилась Культура, там ее уже нельзя умертвить. Можно убить цивилизацию. Но Культура, как истинная духовная ценность, бессмертна.

Потому и радостна пашня Культуры. Радостна даже в самых крайних трудах. Радостна даже в напряженных битвах с самым темным невежеством. Зажженное сердце не ограничено в великой Беспредельности.

Праздник труда и созидания. Звать на праздник этот значит лишь напомнить о нескончаемом труде и о радости ответственности, как о достоинстве человеческом.

Труд работника Культуры подобен работе врача. Не одну болезнь знает истинный врач. Не только врач спасает от уже случившегося, но он мудро предусматривает на будущее. Не только изгоняет болезнь врач, но он работает над оздоровлением всей жизни. Сходит врач во все подвалы темнейшие, чтобы помочь осветить и отеплить их.

Не забывает врач о всех улучшениях, украшениях жизни, чтобы порадовать дух поникающий. Знает врач не только старые эпидемии, но готов распознать и симптомы новых несчастий, вызванных гниением устоев.

Имеет здоровое слово врач и к ребенку и к старцу, для каждого готов его совет одобряющий. Не прекратит врач познавания свои, иначе он не ответит действительности. Не утеряет врач терпение и терпимость, ибо ограниченность чувств оттолкнет от него болящих.

Не устрашится врач видом язв человеческих, ибо он мыслит лишь об исцелении. Собирает врач всяческие травы и камни целебные, знает он об изыскании их благого применения. Не утомится врач поспешить на помощь к больному во все часы дня и ночи.

Работнику Культуры присущи те же качества. Так же точно готов он на помощь во благо в любой час дня и ночи. Подобно сокольскому зову, работник Культуры доброжелательно отвечает: “Всегда готов”. Он открыт сердцем ко всему, где опыт и знание его могут быть полезны. Помогая, и сам он вечно учится, ибо “в даянии получаем”. Он не устрашается, ибо знает, что страх открывает врата тьмы.

Работник Культуры всегда молод, ибо не дряхлеет сердце его. Он подвижен, ибо в движении сила. Он зорок на постоянном дозоре во Благо, в Познание, в Красоту. Знает он, что есть сотрудничество.

Нитями сердечными объединены работники Культуры. Горы и океаны не препятствия для этих сердец возжженных. И не мечтатели они, но строители и пахари улыбающиеся.

Посылая привет о Культуре, нельзя послать его без улыбки, без зова дружбы. Так и сойдемся, так и соберемся и потрудимся во Благо, во Знание, в Красоту. И сделаем это неотложно, не упустив ни дня, ни часа для строительства доброго».

Конференция выдвинула предложения по пропаганде идей Пакта в учебных заведениях и установила контакты с Международным комитетом по делам искусства. В том же Брюгге годом позже состоялась Вторая конференция Пакта Рериха, принявшая обращение ко всем странам с призывом признать за Пактом силу международного документа. К конференции была приурочена фотовыставка, представляющая свыше шести тысяч архитектурных памятников, подлежащих специальной охране мировым культурным сообществом.

Н. К. Рерих в музее своего имени. Нью-Йорк, США. Июнь – июль 1929 г.

В 1932 году Н. К. Рерих создает свыше ста живописных произведений, среди которых можно особо выделить работы «Святой Сергий Радонежский» и «Мадонна Орифламма», или, как ее называл сам художник, «Владычица Червонно-Пламенная». Эта работа была посвящена идее Пакта, на картине изображена Богородица, держащая в руках развернутое полотнище Знамени Мира.

Работа «Святой Сергий Радонежский» представляла Преподобного спасителем России. На картине он изображен в полный рост, держащим в руках своих русский храм. На заднем плане – его многочисленное воинство в полной готовности с развернутыми знаменами. В нижней части работы художник поместил надпись, сделанную славянской вязью: «Тебе трижды суждено спасти Россию. Первый раз при Дмитрии Донском, второй раз в Смутное время, третий раз…» Многоточие красноречиво говорило о грядущем тяжелейшем испытании для России, из которого она должна была выйти с помощью Сергия Радонежского победительницей. Спасение страны в Смутное время, по преданию, напоминало о троекратном явлении Сергия никому тогда неизвестному нижегородцу Козьме Минину с призывом «Помоги земле Русской». Близка по духу к «Сергию» и работа того же периода «Звенигород» с русскими святыми, исполняющими соборную службу подле русского храма, помещенного художником на фоне горного пейзажа.

В семье Рерихов учение и личность Христа имели неизменное глубокое почитание. Так, Елена Ивановна утверждала: «Нельзя закрывать глаза, большой сдвиг произошел в сознании масс… Новая церковь должна явиться на смену старой в полном сиянии Красоты Подвига Иисусова, должна будет собрать Великий Вселенский Собор, просмотреть при свете нового сознания все постановления бывших Соборов, должна будет изучить сочинения первых христианских философов и Отцов Церкви, ближайших ко времени Иисусова; тогда вся красота подвига Иисуса Христа, вся ширь Его Учения будет понята ими в духе, но не в мертвой букве часто искаженных писаний…»

В книге «Братство» Учителем провозглашалось: «Каждое десятилетие открывается новый подход к Сокровенному Учению. Читавшие его полвека назад читали его совершенно иначе. Они подчеркнули совершенно иные мысли, нежели читающие сейчас. Нельзя говорить о новых Учениях, если Истина едина. Новые данные и новое восприятие их будут лишь продолжением познавания».

В 1932 году в Нью-Йорке выходит в свет книга Н. К. Рериха «Твердыня Пламенная». А в следующем году Николай Константинович, работая в Кулу, создает свыше ста двадцати работ. В США прошла Третья конференция Пакта. В ней приняли участие представители тридцати шести государств, обратившихся к правительствам всех стран с предложением о принятии Пакта.

К началу Второй мировой войны более чем в тридцати странах возникли и действовали свыше восьмидесяти обществ, музеев и кружков имени Рериха. Среди самых крупных можно назвать Нью-Йоркский музей, Парижское общество, Центр в Брюгге, общество и музей в Риге. Однако существовало множество совсем небольших групп, проводивших культурно-просветительскую работу в форме занятий по изобразительному искусству, музыке, хореографии, литературы, изучению книг Н. К. Рериха и Живой Этики, культурному наследию Востока. Эти группы проводили работу по привлечению местных государственных и общественных организаций к охране памятников истории и культуры. Несколько сообществ развивали издательское дело.

Возникли и секции женского движения за равноправие и, как указывал Учитель, полноправие. Именно женские организации проявляли наибольшую активность в поддержку культурных начинаний Николая Константиновича и особенно Пакта и Знамени Мира. Обращаясь к Обществу единения женщин, он писал: «Женщины, ведь вы соткете и развернете Знамя Мира. Вы безбоязненно станете на страже улучшения жизни. Вы зажжете у каждого очага огонь прекрасный, творящий и ободряющий. Вы скажете детям первое слово о красоте… Вы произнесете священное слово Культура».

Именно в Живой Этике Учителем было провозглашено о грядущей эпохи Матери Мира, когда будет восстановлено утраченное равновесие двух Начал этого мира – мужского и женского. Николай Константинович в своем творчестве также многократно обращался к спасительному образу Богородицы – Матери Мира: «Образ Матери Мира, Мадонны, Матери Кали, Преблагой Дуккар, Иштар, Куанин, Мириам, Белой Тары, Радж-Раджесвари, Ниука – все эти благие образы, все эти жертвовательницы собрались в беседе, как добрые знаки единения. И каждая из них сказала на своем языке, но понятном для всех, что не делить, но строить нужно. Сказала, что пришло время Матери Мира, когда приблизятся к земле Высокие Энергии, но в гневе и в разрушительстве эти энергии вместо сужденного созидания дадут губительные взрывы…

На всем Востоке и на всем Западе живет образ Матери Мира и глубокозначительные обращения посвящены этому высокому Облику.

Великий Лик часто бывает закрытым и под этими складками покрывала, сияющего квадратами совершенства, не кажется ли тот же Единый Лик общей всем Матери Сущего! Мир миру!»