Текст книги "Царский сплетник и дочь тьмы"

– Янка, ко мне!

– Чего, Виталик? – подскочила к нему девушка.

– Будь рядом.

Сплетник опять взялся за саблю, пытаясь сообразить, что же теперь его напрягло. И тут он понял: соловей. Где-то рядом посреди бела дня заливался соловей, и трели его становились все громче и громче. Вот тут-то защитники Янки и показали класс.

Жучок выхватил из подводы еще не нанизанный мясом шампур и метнул его, словно копье, в густую крону дуба.

– Ай!

Соловей замолк. Васька вихрем взметнулся на дерево.

– Не свисти, денег не будет! – яростно прошипел он.

Послышался глухой удар, и с дуба рухнул пухлый коротышка, на лету выдирая из филейной части вонзившийся в нее шампур.

– Кого я вижу! – расцвел Виталик. – Соловушка! Куда ж ты, родимый, подевался? Кощей тебя ищет, ищет, обыскался весь, а ты тут. Тоже на природу потянуло?

– Ну, што такое? – захныкал Соловей-разбойник, выплевывая металлические зубы на траву. – Што, мне их опять вштавлять?

Судя по бурной реакции секьюрити Янки, на этот раз ее жизни была реальная угроза, и Виталик решил не церемониться с коротышкой. Схватив бывшего подельника Кощея за шкирку, он энергично встряхнул его, как перед этим собаку и кота.

– Ой, шаршкий шплетник! Кого я вишу! А я тут тебе шаловатьшя пришел, – залебезил разбойник.

– На что? – ласково спросил Виталик, сжимая руку в кулак.

– На рашбойников твоих! Шубы выбили!

– Быстро говори: кто нас тебе заказал?

– Што шначит шакашал? – попытался было возбухнуть Соловей.

– Нет, сам я тебя бить не буду, – решил Виталик, – есть спецы получше. Малюта давно без работы сидит, надо его порадовать.

– Не надо!!! – завопил Соловей. – Вше шкажу!

– Кто тебя нанял?

– Дон.

– Опаньки! – обрадовался юноша. – А Дон на кого работает?

– На…

– Ай! – испуганно пискнула Лилия, втягивая голову в плечи. – Прямо возле уха просвистела, – пожаловалась девчонка.

– Тебе повезло, – мрачно буркнул Виталик.

Из глазницы Соловья-разбойника торчало оперение белой стрелы. Сплетник разжал кулак, и мертвое тело грузно осело на землю.

На поляну начали стекаться люди царского сплетника. Их потрепанный вид говорил о том, что они только что вынырнули из жаркой схватки.

– Все живы? – заволновался Виталик.

– Все, – успокоил его Семен. – Никитку с Демой немножко зацепили, но это ерунда.

– Царапины, – подтвердил Никитка, зажимая на плече колотую рану, из которой сочилась кровь.

Янка тут же выудила из собранной с Лилией охапки трав какое-то растение, бросилась к раненому и начала командовать:

– Так, кожанку с него долой! Осторожнее! Рану не разбередите. У кого чистая рубаха есть?

– У меня…

– Рви ее на полосы!

– …не очень чистая, – с сомнением закончил фразу Семен. – Пропотела малость.

– На подводе чистые рушники есть, – напомнил Виталик.

– Тащи сюда.

Янка оборвала с растения листья и сунула их в рот.

– Э! А у тебя слюна не ядовитая? – испугался Никитка, когда она начала залеплять рану пережеванными листьями, за что тут же схлопотал по загривку от лекарки.

– Не дергайся, больной, – строго сказала Янка, стянула пальцами края раны, прикрыла глаза и начала что-то еле слышно шептать.

– Что она делает? – с любопытством спросил Виталик Лилию, которая хлопотала рядом над Демьяном, получившим рубленую рану в бедро.

– Кровь затворяет, – пояснила Лилия, бинтуя рушником своего пациента.

Судя по его бодрому виду, она справилась с задачей даже быстрее, чем Янка.

– Молодцы, – одобрительно кивнул Виталик. – Хорошо, когда под рукой такие лекари. Так, ничего пока здесь не трогать! – строго сказал он своей команде. – Замерли. Не то стрелы затопчете, а мне еще надо кое-что уточнить.

Сплетник подошел к корзинке Лилии, откинул тряпицу, заглянул внутрь.

– Выпороть бы тебя, девка, за неповиновение, – хмыкнул он, выуживая оттуда письменные принадлежности, – но барин сегодня добрый.

Перо, чернила и бумага пришлись кстати. Юноша быстро набросал на листе план местности, кружочками обозначил местонахождение каждого участника несостоявшегося пикника в момент нападения и только после этого обратился к застывшей в неподвижности команде.

– Я насчитал около трех десятков выстрелов. Большую часть я отбил или перерубил. Эти стрелы меня мало интересуют, но вы их все равно найдите и сложите отдельно от остальных. Они где-то в траве вон там, – кивнул он на притоптанный участок поляны, на котором метался, отбивая стрелы. – Если найдете несломанную стрелу, вонзившуюся в землю, ни в коем случае ее не трогать и сразу звать меня.

Отдав распоряжение, парень направился к дубу и начал изучать воткнувшиеся в дуб и в землю стрелы, летевшие в девчонок. Его подозрения оправдались. Все выпущенные в них стрелы летели из одного места.

– Семен, – подозвал Виталик боцмана.

– Да, капитан? – подбежал к нему Семен.

– По Лилии стреляли вон оттуда, – указал юноша направление. – Снайпер сидел, скорее всего, на дереве. Ты ничего не видел?

– Нет.

– А ребята?

– Я уточню, конечно, но это вряд ли, – с сомнением покачал головой Семен. – На нас же сразу толпа этих уродов навалилась, на поляну прорваться пытались, сеча началась. В небо смотреть да ворон с галками считать некогда было.

– Ясно, – досадливо поморщился Виталик.

– Кэп, неотбитую стрелу нашел! – крикнул Филька.

– Знал, что должна была быть, – обрадовался сплетник. – Точно помню, что от одной просто увернулся.

Изучение этой стрелы дало еще одну линию на карте, указывавшую направление, откуда шла стрельба.

– Значит, их было двое? – сообразил Семен, взглянув на рисунок.

– Боюсь, даже трое, – удрученно вздохнул Виталик, ставя на карту пару точек возле отметки дуба. – Лилия стояла у нас здесь, – ткнул он кончиком пера в одну точку, – чуть-чуть слева от меня, а я с Соловьем здесь, – перо указало на вторую точку. Царский сплетник соединил две точки линией и продолжил ее в направлении леса. – Вот здесь сидел еще один снайпер, замочивший Соловья. И что-то мне говорит, что это самый опасный снайпер. Вытащите из разбойника стрелу. Ее будем изучать отдельно. Да, никого из нападавших прибить не удалось?

– Прибить нет, но одного асассина я точно задел, – уверенно сказал Семен, демонстрируя свою абордажную саблю, конец которой был выпачкан в крови.

– Опять асассины? – нахмурился Виталик.

– Ага, – кивнул Семен.

– А я одного из пистоля достал, – похвастался Никитка, пытаясь ощупать перебинтованную Янкой руку, за что тут же получил от лекарки по лбу.

– Куда лапы тянешь! Руку три дня не беспокоить! А еще лучше седмицу. Пускай неделю на перевязи повисит.

Она ловко соорудила из свежего рушника перевязь, накинула ее на шею раненого бойца и сунула в нее больную руку парня.

– Так долго? – удивилась Лилия. – А у этого дяденьки рана к завтрему уже пройдет, – кивнула она на Демьяна, расстроенно взиравшего на располосованные мечом противника кожаные штаны, сквозь прореху которых виднелась аккуратная повязка.

– Да ну? – удивилась Янка и кинулась к своей новой подруге. – Чем лечила?

– Моя мама меня учила, что лучше всего кровь затворяют и раны закрывают вот эти травки. – Лилия подтащила Янку к охапке трав под дубом и начала в них ковыряться. – Только их надо обязательно вместе применять, по отдельности они плохо лечат. Нет, они лечат, конечно, но очень медленно. А вместе лечат быстро и можно даже обойтись без заговоров.

– Ну-ка, ну-ка…

– Вот трудоголики, – покачал головой Виталик, откровенно любуясь девчонками. – И что, ни одного из асассинов серьезно достать не смогли?

– Я одного из пистоля срезал, – уверенно сказал Митяй, – черепушка, как гнилой арбуз, разлетелась.

– Срочно сюда его тело! – встрепенулся Виталик.

– Нет тела, кэп, – огорчил шефа Семен. – Асассины его с собой унесли.

– А вы что, догнать не могли? – разозлился юноша.

– Так они ж его через портал унесли, – развел руками боцман.

– Тьфу! Много их было?

– Да не очень, – признался Семен, стыдливо пряча глаза. – Человек пятнадцать – двадцать, нас было больше. Но они дрались как черти!

– Ладно, верю, – начал остывать Виталик. – Знаю, как эти отморозки дерутся. Самого почти по такой же программе биться обучали. Лица запомнили?

– Так они ж все в масках были. Когда мы их уже одолевать начали, с дерева Дон спрыгнул, портал открыл, и они все через него ушли.

– Ах, все-таки Дон! Где это было? – сунул под нос боцману бумагу Виталик.

– Здесь, – ткнул пальцем в чертеж Семен. – Ой, а ведь отсюда, получается, по тебе и стреляли.

– Кое-что проясняется, – пробормотал юноша. – Значит, меня пытался завалить Дон. Осталось выяснить, кто стрелял в Янку с Лилией и кто загасил Соловья. – Виталик задумчиво посмотрел в сторону леса, откуда велась стрельба по девчонкам. – Интересно, их обеих хотели убить или целились в кого-то одного? Кстати, среди асассинов фигуристой девчонки в черной коже не было?

– Какой еще девчонки? – встрепенулась Янка, сразу забыв про травки.

– Ты ее не знаешь, – отмахнулся Виталик. – Навестила меня одна красавица на новой хате этой ночью…

– На какой еще хате? – опешила девица. – Ты что, дома не ночевал?

– Янка, – пощелкал перед ее носом пальцами Виталик, – я не понял, вы там с Лилькой травки изучаете или курите? Мне братва вчера такую домину отгрохала на бывшем подворье Никваса – упасть и не встать! Вот этой ночью туда одна мамзель и наведалась. Сначала я подумал, это та, что меня все время спасала, а потом…

– Та-а-ак… – уперла Янка руки в бока. – Вот, значит, зачем тебе новая хата потребовалась: чтобы девок непотребных туда таскать!

– Янка, не бузи. Невиноватый я. Она сама пришла.

– Сама, значит, пришла… – начала наступать на Виталика Янка, глазами выискивая в траве что-нибудь поувесистее, но ни метлы, ни ухвата поблизости не наблюдалось.

– Сама. Вся такая фигуристая, в черной коже, – откровенно поддразнивал подругу сплетник.

– Так она еще и эфиопка!

– Вот тут ничего не могу сказать. Но кожа на ней была натуральная, никакой синтетики.

– Помнится, ты мне рассказывал про садо-мазо. Сейчас я тебе его устрою. Ах ты…

Смеющийся Виталик перехватил рвущуюся в бой Вдовицу и нежно чмокнул в воинственно вздернутый носик.

– Янка, она убивать меня приходила. Вот только руки коротки оказались.

– А-а-а… убива-а-ать… ну, тогда ладно, – сразу успокоилась девица. И тут же всполошилась: – Что-о?!! Убивать? Да я ее… Так, с сегодняшнего дня один ты больше не ночуешь.

– С кем предлагаешь разделить постель? – лукаво спросил юноша.

– Со мной! – отрезала девица.

– Молодец! – На этот раз сплетник поцеловал ее прямо в губы. – Разбираемся со всей этой бодягой, бьем морду Дону и его братве, и сразу в церковь, под венец.

– Ой, – внезапно съежилась девица, – а Гордон с Василисой…

– Сами туда следом побегут благословение давать, – успокоил ее Виталик. – А не побегут – их проблемы. Патриарх мне много должен: и благословит, и обвенчает, все будет путем.

– А, будь что будет! – тряхнула Янка каштановой волной волос. – Но от меня теперь ни на шаг!

– Да нет проблем! – Виталика это устраивало. Он тоже предпочитал держать подругу под боком, чтобы иметь возможность в любой момент ее защитить. – В моем новом доме такая охрана, – кивнул он на свою команду, – закачаешься!

– Едем домой. Лилька, мы переселяемся, – деловито сказала Янка.

– Я туда не пойду! – уперлась Лилия.

– Почему? – опешил Виталик.

– Мне мама про пиратов такие страсти рассказывала… – пролепетала девчонка, испуганно косясь на команду сплетника. – Не пойду!

Братва главного криминального авторитета Великореченска выглядела действительно устрашающе: серьги в ушах, абордажные сабли в руках, банданы на головах.

– Да не обидят они тебя, – попытался успокоить сплетник девчонку. – Наоборот, защитят, вот как сегодня. Отличные ребята.

– Это когда ты рядом, они тебя боятся. А как тебя не будет, обязательно на мою девичью честь посягать начнут. Мне мама рассказывала… Что хочешь со мной делай, барин, не пойду! – начала впадать в истерику девчонка.

– Да ладно, ладно, успокойся. Стрельцов ты тоже боишься?

– Нет, стрельцы порядок блюдут, мне мама рассказывала…

– Вот и прекрасно, – прервал ее Виталик. – Будешь пока жить у моей хозяйки, в ее светелке. Я попрошу Федота, чтобы он расквартировал на Янкином подворье для охраны десяток стрельцов. Устраивает?

– Устраивает, – облегченно выдохнула Лилия. – Только чтоб они в мою светелку без спросу не входили.

– Не волнуйся, не войдут.

– Может, ей Ваську с Жучком дополнительно в охрану определить? – неуверенно спросила Янка.

– Не пойду, – замотал лобастой головой кот.

– Я тоже, – тявкнул Жучок. – Мы за тебя головой отвечаем, а не за нее.

– Да будет так, – решил Виталик. – Грузите раненых на подводу. Теперь по-любому не до шашлыков. Пора домой.

Как же, размечтался. Откуда-то сверху послышались звуки гармошки.

– Гдэ же ти, моя Сулико-о-о?!!

На поляну рухнул орел с солидным бараном в когтях. Гармошка жалобно взвизгнула и откатилась в сторону. Первым делом орел тюкнул барана клювом по лбу, чтобы раньше времени не дергался, и кинулся к забытому всеми мангалу.

– Вах! – ужаснулся он, увидев головешки, в которые превратился шашлык. – Гдэ этот собак? Я его зарэжу! А ти, киса, куда? Стоять!

– Письмо сначала отдай, лишенец! – крикнул Виталик бросившемуся в погоню за Васькой и Жучком орлу.

Васька взметнулся на дуб и поспешил спрятаться в его ветвях, а Жучок начал нарезать круги вокруг ствола могучего дерева, во все лопатки удирая от рассерженного орла. Пользуясь общей неразберихой, баран потряс головой и с радостным блеянием скрылся в лесу.

– Отдай письмо, говорю! – начал злиться юноша.

– Сначала этих баранов зарэжу… – Орел, сообразив, что за собакой страшной ему не угнаться, на лету сцапал из подводы шампур и, держа его в клюве, как нож в зубах, начал карабкаться на дерево за Васькой.

– Дурдом, – обреченно вздохнул Виталик и кинулся за ним в погоню. Около дуба пришлось прыгать, но пернатый джигит был уже так высоко, что юноша вместо лап вцепился в его хвост.

– Слюшай, отдай хвост, да? – рухнул орел в траву. – Как бэз хвост лэтать буду?

– Да нужен мне твой хвост! Лучше объясни: ты ведь с грузом сюда летел? – деловито спросил Виталик, отвязывая от лапы орла письмо.

– Да, барашка в когтях дэржал.

– А на гармошке кто играл?

– Я играл, слюшай.

– Чем играл?

– Крыльями.

– А в воздухе махал чем?

– Вах! А махат я забыл.

Получив свое письмо, Виталик выпустил орла. Тот сразу сцапал выпавший из клюва шампур и полез опять на дерево за Васькой.

Царский сплетник развернул письмо.

«Я передала твое сообщение Эльсину. Он со своим кланом и Григорием лично отправился туда. Все подтвердилось. Деревня вырезана, но не вся. По утверждениям жителей соседних деревень и записям старосты деревни, одного человека не хватает. Кого именно, никто сказать не может, так как тела страшно изуродованы и опознать их невозможно.

Мария».

– Что там? – подошла к сплетнику Вдовица.

– Неважные новости, – сунул Виталик письмо в карман. – Подберезовку действительно вырезали и… – Сплетник треснул себя кулаком по лбу. – Ну, я идиот!

– Что случилось? – заволновалась девица.

– Теперь понятно, в кого из вас стреляли. Лилька, подойди!

Девушка робко приблизилась к царскому сплетнику.

– Постарайся вспомнить: кроме вампиров, которые над тобой пролетали, ты больше в своей деревне никого не видела?

– Нет, – испуганно затрясла головой девчонка.

– Ты все-таки подумай. Знаю, что неприятные воспоминания, радости в них нет, но все-таки подумай.

Янка решительно схватила юношу за руку и оттащила его от Лилии прочь.

– Ты что делаешь? Я столько сил приложила, чтоб она об этом кошмаре забыла, а ты опять ей рану бередишь!

– Пойми меня правильно, Яночка. – Виталик ласково погладил подругу по волосам. – Мне ее рану тоже бередить не хочется, но, кажется, она попала в разряд свидетелей, которых надо охранять. Снайперы сегодня пытались завалить меня и эту девчонку. А когда в дело ввязался Соловей, пришили и его. Что-то она в своей Подберезовке видела такое, чего наши противники боятся. Возможно, мелочь какую-то, которой она сама значения не придала, а ворогов наших эта мелочь с головой выдать может. Пожалуй, надо будет удвоить ей охрану. Не десять, а двадцать стрельцов с Федота стребую. Да и наших прохиндеев подключу. Пусть нищие и коробейники возле твоего подворья потрутся.

Виталик хлопнул в ладоши.

– Так, хватит дурью маяться. Быстро собираемся, и домой. Ты меня слышишь, джигит? Да брось ты этого обормота, не до него!

Васька, получив от возмущенного орла крылом по загривку, придушенно мявкнул и скатился с дерева. Следом за ним спланировал пернатый джигит.

– Вах! А гдэ барашка?

– Где-где, в Караганде! Кстати, откуда ты его взял?

– Прышлос в Кахэти за ним лэтэт!

– Куда?!! – ахнул Виталик.

– Слюшай, ти уши мой, да? В Кахэти.

– Да это ж… это ж даль несусветная! – с трудом выдавил из себя криминальный авторитет. – Как успел?

– Э, дарагой! Мала-мала черэз горы свэрнул, нэмножко дарога срэзал.

Ошарашенный Виталик повертел головой. Гор вокруг не наблюдалось.

– И как же ты сумел свернуть в горах, которых нет? – мрачно спросил юноша, начиная понимать, что его конкретно парят.

– Слюшай, зачэм так нэхорошо сказал? – начал возмущаться орел. – Как так гор нэт? В Кахэти гор нэт? Зарэжу!

– В Кахетии горы есть, но здесь-то не Кахетия… Слушай, по-моему, ты что-то от меня скрываешь. У тебя явно есть секрет, который ты от друга, я бы даже сказал больше – от кунака, скрываешь!

– Вах! Ест сэкрэт, – с неохотой начал колоться пернатый джигит. – Прадэд маэво прадэда научил. У нас в роду всэ так могут. Тут главное – правильно клувом щелкнут.

– Клювом?

– Клувом, – кивнул орел, щелкнул клювом и растворился в воздухе.

– Во дает! – восхитился Жучок.

Орел снова вывалился на поляну с плетеной бутылью в когтях, бомбардируемый обглоданными костями, летящими в него из портала. Одна из них чувствительно достала его по затылку. К счастью, портал успел захлопнуться, прежде чем разгневанные джигиты не вывалились из зыбкого марева вслед за пернатым воришкой.

– Цынандали, – гордо сказал орел, почесывая крылом пострадавший затылок. – Кунак подарыл.

– Так вот почему ты так быстро на цыпа-цыпа среагировал, – дошло до Виталика. – А я всю голову себе сломал: почему, думаю, небо Великореченска горные орлы рассекают?

– Э! Я тагда нэмножко выпивши был, нэмножко обыдэлся. Взял кынжал дэдушки. Думаю, зарэжу на хрэн! А ти такой джигит оказался!

– С тобой все ясно. Так, моей команды еще никто не отменял. Быстро грузимся и на «малину»… – Янка хмуро покосилась на сплетника, и он поспешил поправиться: – …в смысле по домам.

25

Около ворот бывшего подворья Никваса клубилась толпа. Раздираемые любопытством великореченцы хотели своими глазами убедиться в справедливости последних слухов, и Виталик их не разочаровал. Криминальный авторитет помог выбраться из кареты Янке, а затем, озорно улыбнувшись, привлек ее к себе и на глазах всей честной толпы демонстративно поцеловал в губы, после чего подхватил ее на руки и, словно жених невесту, понес девушку в дом. Толпа загудела. Мнения, как всегда в таких случаях бывает, разделились. Кто-то, в основном бабы и ветхие старушки, охальницу, поправшую великореченские нормы этики и морали, осуждали, но большинство, основу которого составляли мужики, Янку Лекарку одобряли.

– А чё вы хотите? Вдовица. Ей главное – мужа найтить!

– Осьнадцать годков бабе, пора.

– К столбу срамному ей пора! Ворота дегтем вымазать, бесстыднице! Я в ейные годы себе такого не позволяла!

– Ага. Ты в ейные годы уже троих нянчила. В четырнадцать замуж вышла, в шестнадцать овдовела, а в восемнадцать младшенького родила.

– Чё зубы скалишь, охальник? Ну, переносила Микитку малость, с кем не бывает? У меня это… задержка была…

– На два года.

Толпа радостно заржала. Охрана на вышках подворья лениво посматривала на толпу, поглаживая заряженные пищали.

– Ты что же делаешь? – простонала Янка, пряча красное от смущения личико на груди Виталика.

– Сокращаю нам дорогу к алтарю, – ответил подруге юноша, входя в дом. Пройдя в кают-компанию, сплетник поставил девицу на пол. – Привыкай. Пока не узаконим отношения в местном ЗАГСе…

– Где?!!

– Пардон, в церкви. Так вот, пока нас патриарх не обвенчает, ты – моя гражданская жена.

– А это как?

– А это так: одна постель на двоих без всяких взаимных обязательств.

– Ах ты, гад!!!

Виталик с хохотом увернулся от кулачков девицы и помчался в капитанскую рубку, служившую по совместительству каютой. Там его Янка и нагнала, причем, что интересно, уже в постели, на которую она в азарте погони запрыгнула вслед за ним.

– Насилуют… – пропыхтел из-под Янки Виталик, задыхаясь от смеха.

Девица опомнилась, спрыгнула с кровати и начала озираться, оправляя на себе сарафан.

– Господи! Что же вы со светелкой-то сделали, – ужаснулась она, только тут обратив внимание на оригинальный дизайн и интерьер своего нового жилища.

Янка села на гамак, пару раз качнулась в нем, слезла, потыкала пальчиком штурвал, покосилась на иллюминатор. Снизу до нее донесся грузный топот сапог и приглушенные голоса команды Виталика.

– Они что, все тут будут жить? – ужаснулась девица.

– Пока мы на военном положении, придется потерпеть, – строго сказал Виталик, сползая с койки. – Это наша личная охрана.

– Такую ораву прокормить… Так, где там у нас кухня? Я в гриднице печку не видела.

– Не в гриднице, а в кают-компании, – поправил подругу Виталик и высунул нос за дверь. – Семен! На минуточку.

По лестнице загрохотали сапоги. В каюту капитана вошел боцман.

– Сема, она теперь здесь хозяйка, – обнял за плечи девушку сплетник, – слушаться ее во всем и исполнять все приказания. Разумеется, кроме дел охранных. В этих вопросах в мое отсутствие ты главный. За ее жизнь головой отвечаете. Все понял?

– Спрашиваешь, кэп! Мы при понятиях!

– Тогда ознакомь ее с кораблем, покажи, где что лежит и так далее.

– Где тут у вас кухня? – сразу взяла быка за рога Янка.

– Камбуз? Внизу.

– Ясно. Пошли.

Каблучки Янки застучали по ступенькам вниз.

– Собрать команду в кают-компании? – донесся до Виталика голос Семена, спешащего за шустрой девицей.

– Зачем?

– Ну… ты теперь у нас вроде как помощник капитана. А он всегда начинает с того, что всех строит, назначает дежурных по камбузу…

– Чтоб я на своей кухне кого-то постороннего терпела? Ишь, чего выдумал! Ты у царского сплетника главный распорядитель?

– Ну… боцман я.

– Чтоб через пять минут подогнал ко мне на кухню домового.

– А как я это сделаю?

– Тьфу, неуч! Показывай кухню и иди отсюда. Домовой! Где ты? – крикнула девица.

Виталик вышел из своей каюты, облокотился на перила и с умилением посмотрел сверху на свою подругу.

– А ты уверена, что он на твой зов появится?

– Если он через пару минут не появится, я его по-другому вызову, – многообещающе сказала Янка, и кто-то тут же начал дергать ее за подол сарафана.

– Хозяйка, хозяйка, зачем сердиться? Ну, отлучился на пару минут, подумаешь! – проявился в воздухе маленький косматый домовой.

– Тебя как зовут?

– Гриня.

– Бегом на кухню, Гриня, и начинай готовить обед на… – Янка обвела взглядом команду Виталика.

– Двадцать пять персон, – подсказал юноша. – Там еще на вышках четверо дежурят.

– На двадцать пять персон, – кивнула девица, – а я пока тут ревизию сделаю, в подвале и подклети пошуршу…

– В трюме, – попытался поправить ее Семен.

– В подклети, – отрезала хозяйка. – И сделать это надо поскорее, пока Васька с Жучком меня не опередили.

– Уже опередили, – успокоил ее домовой. – Они там колбасу со сметаной воруют.

– Ну, я им сейчас задам! Гриня, тащи туда ухват!

Янка метнулась в сени.

– Ну вот, – удовлетворенно хмыкнул Виталик, глядя на испуганные физиономии своей команды, – жизнь на новом месте, кажется, налаживается.

Он вернулся в свою «каюту» и начал мерить ее шагами, анализируя все, что произошло за последние два дня.

«Итак, пока что точно установлен лишь один враг – Дон. Причем настоящим врагом он стал как-то очень уж стремительно. Вроде все проблемы перетер с ним изначально, все было тихо-мирно, и тут на тебе! Появляется какая-то мамзель, и все идет кувырком. А что конкретно я про Дона знаю? Свободно, без акцента говорящий на русском языке иностранец в белой маске, свободно разгуливающий по Великореченску со своей братвой, прячущей физиономии под черными масками. Стрельцы при их появлении воротят морды в стороны, делая вид, что не видят их в упор. Впрочем, на братву Кощея и мою они реагируют так же. У Кощея сперли Лихо Одноглазое, страшного монстра, которого даже он сам боится, Соловей-разбойник с Тугарином Змеем ударились в бега и вынырнули уже под началом Дона. Все это напоминало бы обычную мышиную возню, вульгарные криминальные разборки, связанные с переделом собственности, если бы не нападение на царскую семью и появление подозрительной девицы, перед которой Дон на задних лапках пляшет. И эта девочка конкретно жаждет моей крови. Однако на нее у меня данных еще меньше, чем на Дона. Блин! Я даже не знаю толком, где находится его база. Да, собственно говоря, это и неудивительно. Мое ЦРУ работает пока что только в двух направлениях: рынок и банный комплекс. Людей катастрофически не хватает. Н-да-с, выпустил я вожжи из рук, пока с типографией возился.

Итак, первый шаг. Надо сориентировать своих людей на слежку за братвой Дона. Я их отсек от финансовых потоков, и они просто обязаны будут появиться на рынке, чтобы возобновить поборы. Их надо будет там обломать, половину скрутить, а остальным дать уйти и незаметно, грамотно за ними проследить. Не исключено, что выведут на базу Дона. Ну, а если не выведут, то у нас останутся те, кого мы живьем возьмем. Кинем их в пыточную к Малюте (пусть порадуется садистская душа), и он из них все выбьет!

Второй шаг. Учитывая наличие у Дона ворошиловских стрелков, которые только что нас на полянке замочить пытались, надо на них своих снайперов натравить. Короче, пришла пора подтягивать в Великореченск своих верноподданных. Эльфы здесь лишние не будут. Если парочку ушастых переодеть в обычную одежду горожан, зубы вместе с ушами тряпицей перетянуть, так чтобы никто ничего не заметил, и по городу поводить, они тут к каждой травинке принюхаются и потом на любое подворье тропы сведут. Их же можно и на слежку за боярами определить. У каждого в имении есть садик, где они в хорошую погоду чаи гоняют, в столице приличный дом с подворьем… Так, с эльфами все ясно: слежка и дополнительная охрана царственных особ, включая меня, родного. А что? Чем я не царственная особа, если племяшку царицы-матушки сумел окрутить? А раз так, то имею полное право на соответствующую моему высокому сану охрану, причем за счет государственной казны».

Мысленно погладив себя по голове за такой исключительно дальновидный шаг, юноша опять принялся рассуждать и строить планы. Правда, в своей каюте ему их строить почему-то стало тесно. Он покинул капитанские апартаменты, спустился вниз и начал бродить по «кораблю», не подозревая, что чисто на автомате просто ищет Янку, к которой его тянуло как магнитом. Он нашел ее на кухне. Янка Вдовица хлопотала вместе с Гриней у печи, готовя роскошный обед на двадцать пять персон. Почуяв постороннего на кухне, Янка резко обернулась, но, увидев, кто пришел, сразу расцвела, чмокнула его в щеку и вернулась к своим хозяйственным делам. Царского сплетника она к числу посторонних, которым был закрыт доступ на кухню, не причисляла.

«А если Дон уйдет в подполье и затаится? Что тогда? А тогда…» – Взгляд Виталика упал на связанного петуха с офигевшими глазами на разделочном столе.

– Янка, ты из петуха что делать будешь?

– Наверно, суп. Пока точно не знаю.

– Когда узнаешь, скажешь.

Виталик пошуршал по кухонным полкам, сыпанул в карман горсть пшена и покинул «камбуз» с петухом под мышкой. Вернувшись с ним в свою каюту, Виталик посадил его на стол, пододвинул к себе поближе чернильницу, стопку бумаги и взялся за перо. Первое объявление было выдержано в строгом казенном стиле и ничего особенного собой не представляло, за исключением того, что царь-батюшка наверняка, прочитав его, начнет бегать по потолку. А потом сплетника посетила настоящая муза, и он азартно начал строчить:

«Журналистское расследование нашего независимого корреспондента выявило любопытные факты о деятельности одного из криминальных авторитетов Великореченска, проходящего по сводкам ЦРУ под псевдонимом Дон…»

Работалось легко. Статью Виталик накатал на одном дыхании и с удовольствием поставил в конце подпись: «Агент Петухов».

– Талант не пропьешь. Ручки-то помнят, – хвастливо сказал он агенту Петухову, трепыхавшемуся на столе в попытке освободиться от пут. – Да, Петя, теперь я тебе не завидую. Раньше за тобой только Янка охотилась, а теперь начнет охоту сам Дон! От Янкиного топора еще можно уйти, а вот от него не уйдешь! – Петух закатил глаза, собираясь упасть в обморок, но следующие слова сплетника вернули его к жизни. – Хотя ты так здорово замаскировался, что тебя теперь хрен найдешь. Боцман!!!

По ступенькам загрохотали сапоги, и в каюту вбежал Семен.

– Слушаю, кэп.

– Тут ко мне представитель независимой прессы заходил…

– Что? – изумился Семен. – А как он мимо охраны просочился? Она же… – боцман начал багроветь, – …ну, подлецы! Ну, гады! Всех до одного на рее вздерну!

– Этот представитель мой агент, а мой агент везде незамеченным пройдет, – кивнул на связанного петуха Виталик. – Срочно доставь его донесение Ваньке Левше, – протянул он боцману свое творение. – Оно должно быть в завтрашнем номере на первой полосе.

Боцман с облегчением выдохнул.

– Да-а-а… такого агента они могли прозевать. Вообще-то на твоем месте, кэп, я бы к донесениям петухов не прислушивался.

– Ты похохми у меня еще тут. К Левше бегом марш! Не успеешь до обеда обернуться, останешься голодным. Янка второй раз на стол накрывать не будет.

Семена как ветром сдуло. Завтрак на природе сорвал Дон со своими людьми, солнце уже давно перевалило за полдень, и лихая команда Виталика изрядно проголодалась. Он успел обернуться вовремя, прямо к тому моменту, когда Янка закончила накрывать на стол, и на правах боцмана со всей дури ударил в рынду, созывая команду на обед. Звон по «кораблю» пошел такой, что даже Виталика в его каюте сбросило с кровати.

Спустившись вниз, он увидел прелестную картину: сдернутая с веревки рында валялась в одном углу кают-компании, а бедный боцман в другом. Бедный, потому что его азартно охаживала ухватом Янка, а он, несчастный, только руками прикрывался, не смея дать достойный отпор «помощнику капитана». Виталик тяжко вздохнул и пошел спасать своего помощника от разбушевавшейся хозяйки.