Текст книги "Придумай что-нибудь сама"

«Наверное, я не в его вкусе, раз он не реагирует, – снова подумала я, ухмыляясь. Меня забавляло то, что я могу думать о нем, что угодно. – Скорее всего, ему больше нравятся вон такие грудастые тетки, как та, что сидит у печки с ребенком».

Голова кружилась все сильнее, ноги просились в пляс, и я чувствовала себя легкой и невесомой. Самое время «попорхать» под зажигательную музыку. Я уже приподнялась с места, но тяжелый взгляд прочно пригвоздил меня к жесткому стулу, и я поняла, что праздник отменяется. Танцы в моем обществе в его планы не входили. Рюмку снова наполнила чья-то невидимая рука, и теперь я уже сама выпила все до дна.

Я откровенно скучала, развлекаясь лишь тем, что наблюдала за обитателями этой безразмерной избушки. И вдруг я поняла, что люди, буквально напиханные во все углы этой душной комнатенки, не совсем люди. Нет, с виду они были настоящие, но что-то в них настораживало и даже пугало своей узнаваемостью. Я стала внимательнее всматриваться в движущиеся в полумраке фигуры. Тусклые блики свечного огарка слабо освещали комнату. Неожиданно до меня дошло: карты! Это же обыкновенные игральные карты из той колоды, что еще совсем недавно лежала на столе. Они старательно выполняют волю хозяина, а он умело и, незаметно для постороннего глаза, управляет ими. Я вытерла испарину со лба. Так вот откуда появилось столько народу? Теперь мне стало понятно, зачем он бросил колоду карт на пол, когда я отказалась с ним играть. Кому рассказать, подумают: сошла с ума. Хотя, на самом деле… Не мудрено лишиться рассудка. Теперь я уже догадалась, что это немыслимое шоу устроено в мою честь. Но, еще не поняла, зачем я здесь?

Уныло скользнула взглядом по сторонам и вопросительно посмотрела на хозяина. Вопрос для него уже прозвучал. Я нисколько не сомневалась, что он не только видел меня насквозь, но и знал обо мне больше, чем я сама.

– Ты получишь то, зачем пришла, – проскрипел он голосом из подземелья и снова повел бровью, только в это раз сурово.

Чьи-то легкие руки подхватили меня, и повели к боковой двери.

«Куда?» – хотелось спросить, но язык не подчинялся. Я давно прикинула площадь этой «избушки на курьих ножках». В ней не может быть отдельных комнат, тем более, боковых. Напрашивался лишь один вывод: я вела себя плохо и недостойно. За это меня хотят вытолкать среди ночи на улицу, вернее в холодный и дождливый лес.

Но все, что произошло в дальнейшем, случилось так быстро, что я и не успела, как следует огорчиться. Дверь привела в небольшую чистую комнатушку. Наверное, это была самая лучшая комната во всем заведении, так сказать, для почетных гостей. Большая кровать, застеленная тяжелым покрывалом. На стене – огромное зеркало. Обстановка скромная, но это было именно то, что сейчас требовалось. Даже, если бы в этот момент мне предложили принять теплую ванну с ароматной пеной или получить массаж в джакузи, я бы отказалась, потому что на это у меня уже не было сил.

Мои мысли были приказом. Те же легкие руки сняли с меня верхнюю одежду и уложили в постель, заботливо натянув одеяло до подбородка. Я услышала, как хлопнула дверь и сразу провалилась в сон. Хотя, как мне показалось, это был не сон, а некоторое забытье, но с присутствием в событиях.

Вокруг плыл густой туман. Постепенно он приобрел сиреневую окраску, и все теперь было раскрашено этим цветом. Я почувствовала легкое движение кровати, но это нисколько не испугало.

«А я еду, а я еду за туманом…» – мурлыкала я под тяжелым одеялом, заплетающимся языком и думала, что все же меня здорово разобрало от этого мутного напитка. Тем временем кровать уже перемещалась в пространстве.

Я оказалась в знакомой комнате. Пристально всматривалась и узнавала вещи. Сами по себе они были не хороши и не плохи, а обычные, которые есть в каждом служебном кабинете. Я много раз бывала здесь, сидела за этим столом и рисовала. А вот и рисунок: домик с большой трубой. Из нее идет дым. Забор и вдоль него – ряд цветов с большими головками похожими на ромашки. Внизу я заметила собачью конуру и уродливого песика на коротких ногах с тяжелой цепью на шее. Я узнала свой детский рисунок. В комнате было душно. В камине грели дрова. Полупрозрачная тень провела над ними рукой и огонь погас. Комната озарилась голубым светом, позволяя лучше рассмотреть камин. Это было старинное творение с орнаментной штукатуркой, в целом составляющем букет цветов. Я сразу поняла, что над камином трудились руки искусного мастера. Невидимая рука тенью легла на букет, и тотчас боковая стенка с камина медленно поехала в сторону.

Я широко открыла глаза. На мгновение показалось, что все происходит в кинотеатре, а я сижу в зрительном зале и наблюдаю за событиями на большом экране. Было все просто и понятно. В углублении камина находилась красивая шкатулка. Ее вытащили все те же руки, но я не видела, кому они принадлежат. Шкатулка, словно освободилась из плена, и самостоятельно поплыла по комнате. Она несколько раз прошлась перед моим носом и остановилась на фоне окна, в которое с любопытством заглядывала все та же огромная луна. Послышался слабый щелчок и открылась. Мне вдруг показалось, что ее будто специально наклонили так, чтобы мне все было видно. Она качнулась, как на волнах и через край посыпались крупные монеты.

«Батюшки, это же царские червонцы», – догадалась я и слегка привстала на кровати.

Те же руки демонстрировали мне жемчужные и янтарные ожерелья, изумрудные браслеты и гранатовые перстни. Они блистали, искрились в свете лунных бликов. С кровати мне было плохо видно. Я лишь краем глаза увидела маленькие иконки и другие драгоценности. Чтобы их рассмотреть, я решила подойти ближе, но, как только поднялась с кровати, комната мгновенно покрылась мраком, и все исчезло. Я быстро подбежала к тому месту, где только что видела камин и шкатулку, но наткнулась на холодную стену. Разочарованная, вернулась в постель. Сон прошел. Все походило на реальность, но утверждать это было бы глупо после приема мутного коктейля, воздействие которого я ощущала до сих пор. Возможно, меня посетили галлюцинации или это было обычное видение, будоражившее сознание в последнее время после упоминания старой няньки о кладе?

Утомившись от поиска верного ответа, я хотела лишь одного: крепко уснуть и проснуться дома в своей постели.

Первая часть моего желания сбылась с удивительной скоростью. Согревшись под тяжелым одеялом, я уснула, хотя утверждать это с полной уверенностью не могу. Возможно, пришло время оказаться в другом месте.

Очнулась от леденящего тело холода. То, что я уже не была в постели, сомнений не вызывало. Место, где я находилась, определить невозможно, только я все время боялась, что упаду вниз. Чтобы не оступиться и не упасть, прижималась лопатками к холодной каменной стене. Она была мокрая, сверху стекали водяные струйки и капали мне на голову. Мокрое длинное платье облепило фигуру, а зубы стучали от холода и страха. Я почувствовала, что теряю сознание и медленно сползаю по этой стене, проваливаюсь в темноту, словно в глубокую яму…

Кто спас меня, не знаю. Мелькнуло лицо сестры. Она протянула руку, и крепко сжала мою ладонь. Вокруг люди в белых халатах и высоких шапочках. Было очень холодно, и мучила только одна мысль: я больше никогда не согреюсь. Вдруг чьи-то теплые прикосновения пробудили веру к жизни. Какие знакомые глаза. Они смотрели нежно и обещали защиту. Я узнала мужчину, которого мне суждено любить до конца своей жизни, но он ничего общего не имел с Борисом. Легонько коснулась его груди. Рука скользнула выше. Пальцы, пробежав по колючей щеке, гладили его густые волосы. Наклонив его голову, заставила губы прикоснуться к своим губам. Сердце забилось сильнее, отчего ощутила настоящее тепло. Оно разливалось по всему телу. Наконец-то я согрелась. Внезапно сознание пронзила мысль, что сейчас придется отпустить это наваждение. Это было невыносимо, и я застонала. Он крепко прижал меня к себе и прильнул к губам с такой страстью и нетерпением, что казалось, по всему телу разлилась огненная река, вызвав в ответ стремительное чувство. Оно поглотило меня полностью и уже долго не отпускало…

Я встала с кровати и подошла к зеркалу. Долго и внимательно рассматривала свое отражение и, лишь с опозданием сообразила, что не узнаю себя. Хорошо ощущала свои руки и ноги, лицо, фигуру. Была вполне материальна, но оттуда на меня смотрела незнакомая девушка с бледным лицом. На ней была длинная, расшитая пышными кружевами белая рубашка, достающая пола. Ну, дела! Я наклонилась и посмотрела на себя: короткая футболка, голые ноги. Совершенно ничего общего с тем, что показывало зеркало. Выходит, в зеркале не я? В задумчивости ощупала свою голову и машинально поправила рукой короткие волосы, отметив про себя, что в зеркале девушка с длинными волосами, закрывающими плечи и спину. Быстро оглянулась – сзади никого не было. Девушка тянула ко мне руки. Я невольно подалась вперед, навстречу к ней и сильно ударилась лбом, ощутив холодную и гладкую поверхность зеркала.

Открыла глаза и поняла, что сижу в машине на окраине леса. Занималась заря. Светало. Состояние было настолько неуютным, что хотелось избавиться от всей Вселенной целиком. Голова гудела, как телеграфный столб. Ощупав лоб, обнаружила большую шишку. Вот это да! Наверное, машину тряхнуло, и я стукнулась о лобовое стекло. Зеркало заднего вида безжалостно показало всю неприглядность моей внешности, хотя внутренне я себя чувствовала намного хуже. Рассматривая лицо, вдруг вспомнила отражение бледной девушки и внутри все похолодело. Не может быть! Что за чертовщина? Осторожно оглянулась по сторонам. Лес, как лес и вокруг – никого. Но… этот постоялый двор… Какой в наше время может быть постоялый двор? Кому рассказать, не поверят. Нет, пожалуй, не стоит, никого наводить на мысль о том, что у меня полный беспорядок в голове. Скорее прочь из этого проклятого места, где обитает, по меньшей мере, легион нечистой силы. Нужно постараться все забыть, забыть, как страшный кошмар.

Дрожащими пальцами я повернула в замке ключ зажигания и нажала ногой на газ, молясь при этом всем святым вместе, чтобы помогли скорее отсюда выбраться. Машина просто взревела и, на совершенно невероятной скорости, выехала на шоссе.

Прошло всего пару часов, а я уже сидела в маленькой уютной комнатке тети Маруси. Закутанная в теплый плед, пила душистый чай на травах и пыталась разобраться в событиях прошлой ночи. Где на самом деле я ее провела? Это были слишком странные симптомы для моего возраста, и лиловая шишка на лбу являлась тому подтверждением. Хорошо, хватило ума ничего не рассказать доброй старушке, которая, охая, и, причитая, заботливо прикладывала на лоб холодный пятак, неизвестно каким образом завалявшийся еще с добрых советских времен.

Поддерживать беседу и отвечать на вопросы гостеприимной хозяйки, было настоящим испытанием. Единственное, чего мне сейчас хотелось, остаться одной и привести в порядок мысли. К приезду Симы, я должна была располагать всей необходимой информацией по нашему делу. Однако эти нелепые ночные приключения полностью выбили из колеи. Я не ощущала никакой энергии, кроме той, что находилась в электрической розетке на ближайшей от меня стене. Нужно встряхнуться и придти в себя. Для этого сейчас требовалось, как минимум, чашка крепкого кофе, длинная-предлинная сигарета и горячая ванна, наполненная до краев ароматной пеной. Но, увы… Побаловать себя в данный момент я могла лишь сигаретой и то, после ухода тети Маруси.

Наконец она ушла убирать во дворе. Я осталась одна и тоскливо смотрела в окно. День выдался дождливый и хмурый. В санаторий сегодня идти не хотелось. Мне вообще сегодня никуда идти не хотелось. Но Борису нужно позвонить и сообщить о своем приезде. Решив не терять времени, достала из сумочки телефон.

Он откликнулся на первый же вызов, как будто сидел у телефона и ждал моего звонка. Приехать к тете Марусе, отказался, сославшись на неотложные дела, и пригласил на обед. Немного поразмыслив, я согласилась. Мы условились встретиться возле развлекательно-игрового центра.

Делать нечего. Нужно готовиться к встрече. Я достала из сумочки косметичку, складное зеркальце на длинной ручке и со страхом поднесла его к лицу. Ну и что мы имеем? Серый землистый цвет лица, измученные красные глаза, а дальше нос, рот – ничего аномального. Правда еще присутствует шишка на лбу. Видок именно тот! Это же надо? Именно сегодня и такое лицо? Давненько я так не выглядела. Вот и не верь после этого в случайности, предчувствие, нечистую силу и прочие вещи, которые всегда так некстати появляются в нашей жизни, чтобы она, эта жизнь, медом не казалась.

Тряхнув волосами, решительно открыла косметичку, ясно осознавая, что красота – это не эфемерное явление, а результат долгого и кропотливого труда. К чему я незамедлительно и приступила. В арсенале жизненного опыта были примеры, когда достаточно «почистить перышки», надеть приличное платье, высокие каблуки, выпрямиться и… улыбнуться. В зеркале сразу же отразится другая женщина. Такой я и появилась перед оторопевшим Борисом, спустя несколько часов. Время, проведенное перед зеркалом, было потрачено не зря, а шишку я прикрыла волосами, низко начесав челку на лоб.

– Сонечка, ты выглядишь великолепно, – растаял он в улыбке, и протянул мне небольшой букетик любимых фиалок. (Надо же? Не забыл).

Я поднесла цветы к лицу: нежный, знакомый аромат. Борис наблюдал за мной, не скрывая улыбки. Похоже, ему понравилось, произведенное на меня впечатление.

– На сегодня я все дела закончены. Думаю, теперь самое время перекусить, – прозвучал его бархатный голос, после того, как я вволю налюбовалась букетом. – Куда пойдем?

– Мне все равно. Ты лучше знаешь город, – ответила беспечно.

Он подставил мне руку, согнутую в локте и терпеливо ждал, когда я за нее уцеплюсь. А почему бы и нет? Кто может запретить мне это сделать?

Я кокетливо улыбнулась и взяла его под руку.

– Тогда, давай посидим в тихом ресторанчике. Уверен, Сонечка, ты по достоинству оценишь очарование его провинциального романтизма. Там есть все необходимое для хорошего обеда и приятной беседы. На улице слякоть и сырость, пробирает до костей. Нужно согреться и отдохнуть.

– Звучит заманчиво, – улыбнулась я, – романтизм и очарование, вкусная еда и тепло. Трудно не согласиться.

Ресторан оказался рядом. Я знала это здание, знакомое с детства. Там когда-то размещалось несколько чиновничьих контор, собранных под одной крышей: отдел образования, отдел социальной защиты населения и еще что-то, о чем я уже не помнила.

– Обрати внимание, дом конца девятнадцатого века, – Борис подвел меня к старинному кирпичному строению с большим подъездом, и остановился, – теперь немного таких осталось, а в городе их всего два. Стоит только открыть дверь и войти туда, как попадаешь в другой мир. Безудержный бег времени замедляется и замирает. И уже не хочется торопиться, не хочется покорять новые вершины, помышлять о власти, славе и деньгах. Неожиданно понимаешь, что жизнь коротка, как простое мгновение, а нам некогда остановиться, чтобы заполнить ее другими ценностями: счастьем, радостью, творчеством и общением с родными и друзьями.

Я удивленно посмотрела на своего спутника.

– Ты, правда, так думаешь? Это что-то новенькое в твоем репертуаре. Господи, Борис, сколько же всего должно было произойти в твоей жизни, чтобы ты пришел к таким мыслям?

Он не ответил и крепче сжал мою руку, как будто я могла сейчас вырваться и убежать.

На пороге ресторана встретил важный метрдотель в униформе.

– О, какие люди! – приветствовал нас радостно. – Борис Федорович, что-то вы последнее время у нас не часто обедаете, – он взял у меня зонтик и указал рукой в глубину пустынного зала.

День был будничный, время рабочее, поэтому посетителей было немного. Мы остановились у углового столика, и метрдотель услужливо отодвинул для меня стул с высокой спинкой. Я вежливо поблагодарила и удобно устроилась за столом.

– Рекомендую на будущее, – сказал Борис, окинув взглядом зал. – Это не совсем обычный ресторан, и он недоступен для широкой публики. Ты не заметила у входа вывеску? Элитный клуб-ресторан с постоянными посетителями и истинными ценителями хорошей кухни. Хотя, при наличии свободных мест, обслуживаются и случайные гости из тех, кто хочет хорошо провести время и вкусно и сытно поесть. Здесь прекрасно готовят. Авторские рецепты, основанные на различных европейских традициях, необычные мясные блюда и, особенно много блюд из морепродуктов: крабы, устрицы на льду, вяленая акула. Да что я перечисляю? Сейчас ты все можешь попробовать и оценить. Тебе здесь нравится? – заботливо спросил, наклонившись почти к самому уху.

– Да. Уютно и на самом деле романтично, – мечтательно подняла голову вверх. – А под этим сводчатым потолком, прямо-таки, угадываются образы прошлых веков. Ты был прав: никуда не хочется спешить и бежать вслед за временем, – я с любопытством оглянулась. – Занятно. Новая жизнь: старые стены и современные аксессуары, гладкие поверхности и грубая фактура камня, к тому же, еще и росписи на стенах. Думаю, здесь хорошо потрудился не один дизайнер. Стоящее место, есть на что посмотреть, что попробовать и, где отдохнуть.

– Я рад, что тебе понравилось. Всегда приятно услышать мнение специалиста. Может, ты и не поверишь, Соня, но каждый раз, когда я бываю в этом ресторане, я вспоминаю тебя. Знаешь почему? Потому что мне всегда хотелось, чтобы за столиком рядом со мной сидела ты.

– Звучит красиво, но, извини, для меня не очень правдоподобно, – в моем голосе звучала неприкрытая ирония.

– Зря ты так. Разве можно всю жизнь казнить человека за одну единственную глупость?

– Борис, не строй из себя жертву, а то я сейчас заплачу, – сказала я и подумала о сестре. Наверное, она ответила бы именно так.

– Сонечка, мы пришли отдохнуть, а не ссориться, – сказал он примирительно. – Давай отметим нашу встречу. Интимная обстановка в зале располагает к романтическому настроению и особенному состоянию души и, не будем ее нарушать.

Неожиданно послышалась тихая музыка. Казалось, она льется ниоткуда, и в то же время звучит отовсюду. Борис заметил мое удивление и снисходительно улыбнулся.

Появился официант с шампанским в ведерке со льдом. За несколько минут стол заполнился изысканными закусками. Я удивленно посмотрела на Бориса. Мы еще ничего не успели заказать и вдруг такое изобилие. На все мои вопрошающие взгляды, он отвечал все той же снисходительной улыбкой.

– Наверное, все это… стоит приличных денег, – произнесла робко, окинув взглядом стол.

– Это такие мелочи, по сравнению с тем, что я могу для тебя сделать, – он снова наклонился к моему уху, отчего я почувствовала приближение опасности.

– Тебя здесь все знают, – попыталась отодвинуться на более безопасное расстояние. – И, похоже, уважают.

– Еще бы, – высокомерно ответил Борис и достал из ведерка бутылку, аккуратно протерев ее салфеткой. – Сонечка, сейчас ты попробуешь напиток, который создан специально для праздника и интима.

Услышав эти слова, я отодвинулась, хотя сделала это, скорее, инстинктивно. На самом деле мне было приятно его общество. В это время Борис открыл шампанское. Он пенилось в бокале, образуя алмазные пузырьки.

– Давай выпьем за нашу встречу и за ее успех! – он поднял бокал и приблизил его к моему. – Божественный напиток. Он раскрепощает, вызывает на откровенный разговор, настраивает на красивые признания, и еще возбуждает тайные желания, – закончил, немного понизив голос. – Все, выше перечисленное, соответствует цели нашей встречи.

От этих слов меня почему-то бросило в жар, и я поспешно сделала несколько глотков.

– Ты прав. Очень вкусно. Я никогда не пила такого.

Он взял в руки бутылку и прочитал на этикетке:

– «Моэт Шандон», – настоящее французское шампанское, для тебя, дорогая. А теперь попробуем не менее изысканное, экзотическое блюдо. Ничего подобного в своей жизни ты не пробовала, – он пододвинул ко мне небольшую тарелочку. – «Пьяный краб», настоятельно советую. Сырые крабы в вине.

Я не сдержалась и состроила странную мину на лице, но это нисколько не огорчило моего спутника.

– Зря. Но торопиться нам некуда. Ресторан работает почти до утра, так что еще успеется. Что тебе положить? – Борис снова наклонился так близко, что его горячие губы коснулись мочки моего уха.

Меня, как и в прошлый раз, обдало жаром. Вообще-то, такое интимное общение заранее не входило в мои планы, хотя было очень приятно и волнительно. Мне всегда было хорошо с Борисом, и я совсем не хотела от этого отказываться. Чего тут с собой лукавить? Разве не этого я ждала, когда ехала на встречу? Перед его обаянием я никогда не могла устоять, и теперь, хоть и прошло столько лет, для меня ничего не изменилось. Я попыталась вызвать образ Симы, чтобы получить порцию отрезвляющего эффекта, но это мне мало помогло.

– Борис, интересно, мы сегодня будем говорить о деле? – спросила, как можно беззаботнее, чтобы отвлечься.

– Дело от нас никуда не сбежит. Давай, просто побудем вдвоем, отдохнем. Раньше, когда мы… В общем, тогда я не мог себе позволить пригласить тебя в подобное место. Даже простой ресторан был мне не по карману. Теперь же, с удовольствием сижу с тобой за этим столиком, откровенно наслаждаюсь твоим обществом и приятной атмосферой, – его рука накрыла мою и слегка сжала пальцы, так, как он это делал раньше.

Я незаметно вздохнула, но руку не стала убирать. Да, наверное, Сима все же права. Это было в крови Бориса: обольщать. А, может, я сама, как последняя дура, позволила ему получить над собой такую власть и до сих пор не могу от нее избавиться? Какое-то добровольное рабство, смахивающее на мазохизм, но такой приятный…

Мы пили шампанское. Оно уже давно кружило мне голову. Непринужденно болтали обо всем на свете. Мне было хорошо и больше ни о чем не хотелось думать. За окнами сгущались сумерки и в зале зажгли свечи. Их было столько, что освещение нисколько не страдало, но сам факт их применения подчеркивал милую и уютную старину. Это умиротворяло и расслабляло, способствовало отдыху. Казалось, Борис забыл истинную причину нашей встречи. Он был чрезвычайно мил и предупредителен, говорил комплименты и изредка, словно невзначай, дотрагивался до меня. Я понимала, что это игра, и она была рассчитана на то, что я очень быстро, впрочем, как всегда, растаю под его пылкими взглядами. Где-то в глубине души, мне хотелось верить, что он на самом деле искренне рад нашей встрече и, что по-прежнему любит меня и жалеет о том досадном недоразумении (!), которое так испортило нам жизнь.

– Я привезла сундучок тети Агнессы. Ты можешь забрать его в любое время. Все в целости и сохранности. Лишь хотела спросить у тебя разрешения оставить у себя фотографии и портрет. Думаю, для тебя они не имеют никакого значения, а нам с Симой очень хотелось бы их иметь…

– Да без проблем, – ответил Борис, не задумываясь. – Можешь все оставить себе, а также и сам сундучок. Он мне не нужен. Ты же прекрасно знаешь, мне нужно совсем другое.

– Интересно, что же? – спросила кокетливо.

– Меня интересует тайна, которая находится внутри сундучка. Уверен, она не материальна и не записала ни на одном из тех пожелтевших листков. Но она существует.

– Ах, ты об этом? Хорошо, я расскажу тебе все, что знаю, – я сделала паузу и заметила, как легкая тень пробежала по лицу Бориса. Он был – само внимание. – Когда мы с Симой приехали к тете Агнессе, она была уже без памяти. Похоже, что на счет шли последние минуты. Вдруг совершенно неожиданно сознание ее прояснилось. Это длилось недолго. Она успела сказать нам всего несколько слов о том, что семья скрывала многие годы… Оказывается, мы принадлежим к старинному дворянскому роду. Ты видел фотографии? На них наш прапрадед с женой и детьми. Это просто невероятно. Прошел целый век, а нам все удалось увидеть его лицо. А… этот старый дом, вернее детский санаторий, когда-то был нашим родовым гнездом. В сундучке мы нашли его рисунок. Там он такой, каким увидел его художник вначале прошлого века, сто лет назад. Правда, теперь, на фоне новых и современных коттеджей этот особняк уже не кажется таким помпезным, нарядным и величественным, каким был раньше, – я мечтательно улыбнулась, подумав о доме, в котором топали маленькие ножки моих предков. – Этот особняк принадлежал нашему прапрадеду – царскому генералу. Правда его после революции отобрали, и никто не знает, что в дальнейшем произошло с его хозяевами.

– Ну, это была простая задачка, и я ее успешно решил. Не знаю, по какой причине, но сбежать за границу они не успели. Сначала твоих родственников арестовали, конфисковали все имущество, а через некоторое время и самих отправили рубить лес, лет эдак на… В общем, они оттуда не вернулись. Кстати, дом, в котором мы сейчас находимся, тоже принадлежал графу Головину. Так что, считай, ты сейчас у себя дома. Не зря ты почувствовала особенную атмосферу, когда вошла в здание, и даже увидела какие-то образы под потолком. Тебе виднее, но для меня это показалось забавным, – Борис засмеялся. – Семья графа еще владела большими окрестными поместьями. Теперь это знакомые тебе с детства села, объединившиеся и разросшиеся. Некоторые еще хранят свои старые названия. Кстати, у них было много собственности, и твои предки далеко не бедствовали, скорее, наоборот, жили на широкую ногу, – добавил он уже серьезно.

– Послушай, да ты знаешь больше, чем мы с Симой. Откуда? И почему раньше молчал? – спросила я озадачено.

– Знаешь, Сонечка, совсем не трудно было выяснить, кому принадлежали старинные особняки в городе. Можешь сама полюбопытствовать. Для этого просто достаточно посетить краеведческий отдел в районной библиотеке. Там ты найдешь много чего интересного и даже больше того, что я рассказал. Я давно знаю, что у вас были именитые предки, носившие известную фамилию. Граф Головин был в числе ближайших сподвижников Петра Первого и, если я не ошибаюсь, погиб во время шведской войны. Однако он был женат и оставил своих наследников, которые пользовались покровительством самого царя. Об этом в каждом учебнике по истории написано. Но, если честно, мне было очень интересно получить информацию от вас, дорогие сестрички, – он ухмыльнулся. – А еще я не хотел раскрывать тайну мамы, которую она так тщательно оберегала всю жизнь, и даже мне ничего не рассказала.

– Обо всем, что нам совсем недавно стало известно, я тебе сейчас рассказала, – я подняла на Бориса совершенно невинные глаза. – Как я поняла, ты знаешь гораздо больше. Вот Сима удивится.

Борис с улыбкой слушал мой лепет, и даже не скрывал снисходительного взгляда.

– Согласен. Моя информация гораздо шире и интереснее, но это с какой стороны посмотреть. Если для того, чтобы восстановить историческую справедливость, то мы имеем приличные успехи. Однако нам это ничего не дает в другом плане, разве только то, что теперь мы точно знаем, что ваша семья далеко не бедствовала, – он странно ухмыльнулся, – а была очень и очень состоятельной. Если хорошенько постараться, мы без особого труда сможем проследить ваше наследство. Думаю, что все, на что мы наткнемся во всей округе, а, может, и за ее пределами, когда-то принадлежало богатому генералу. К сожалению, в нашей стране еще нет действующих законов, которые могли бы позволить вернуть собственность наследникам. Подобное происходит лишь в исключительных случаях. Да и для такого судебного разбирательства нужны приличные средства. Но, вернемся к нашему вопросу. Даже то, что мы знаем, вполне подтверждает реальную возможность наличия не просто клада, а по нашей жизни, так целого состояния. И с каждым днем я все больше убеждаюсь в том, что он существует на самом деле. Как ты думаешь, Сонечка, где он может себе так спокойно лежать целый век?

Я совершенно невинно пожала плечами, чем, кажется, еще больше утвердила Бориса в догадке, что мне что-то известно. И, поскольку фантазия его была неиссякаема, он, не медля, решил зайти с другой стороны.

– Даже дураку ясно, что добровольно отдать семейные ценности не каждый способен. А твой богатый предок, так и вовсе был слишком умным и образованным, к тому же, бесстрашным генералом. Думаю, что он не раз смотрел в лицо смерти и при этом заботился не о своей шкуре, а о своих детях. Так что по моим даже самым отдаленным подсчетам, наберется такая сумма, что мы можем запутаться в нулях. Дорогая, это же просто непростительно не воспользоваться таким подарком из прошлого. Хватит не только нашим детям, но и внукам и правнукам.

Упоминание о детях было явно излишним. Борис быстро понял свою промашку, заметив, как мгновенно изменилось мое выражение лица.

– Ну, прости, – он нежно коснулся моей руки. – Я совсем не подумал. Ты можешь мне не верить, но боль из прошлого и меня не отпускает долгие годы. Молодости свойственно делать глупости, но понимаем мы это слишком поздно. Если бы ты только знала, как я раскаиваюсь…

– Давай не будем об этом, – пришла я ему на помощь, совсем не из гуманных побуждений. Это было для меня больше, чем запретная зона.

Борис всячески пытался загладить, возникшую между нами неловкость. Он заказал еще бутылку шампанского и, наполнив бокалы, тихо произнес:

– Сонечка, давай выпьем за будущее. Ведь каждый из нас имеет на него право и право на надежду…

Слова эти можно было истолковать по-разному. Я не стала глубоко вникать в их смысл и выпила до дна из своего бокала.

Вторая бутылка была лишней, и я это быстро поняла. Многозначительные взгляды Бориса, его нечаянные прикосновения и, вскользь оброненные фразы, уже не пугали меня и никоим образом не настораживали. Напротив, они были мне приятны и я, несколько неожиданно для себя, решила расслабиться и на время позабыть о бдительности, к которой меня так призывала Сима.

– А… в этом уютном и тихом ресторане, насквозь пронизанном очарованием провинциального романтизма, не танцуют? – спросила я, одарив Бориса томным взглядом.

Ему понравился мой вопрос.

– Днем такие мероприятия не практикуются, – он пожал плечами. – Но, думаю, все в наших силах и ничего невозможного нет. Если ты так хочешь… – он встал и галантно склонился, протягивая мне руку.

– Вечером здесь играет оркестр, но и сейчас, по-моему, совсем неплохо, – он загадочно улыбнулся и помог мне подняться.

Одинокие посетители на время забыли о блюдах, которые стояли пред ними и с изумлением наблюдали за танцующей парой.

– На нас все смотрят, – шепнула я на ухо Борису и крепче обняла его за шею.

– Пускай завидуют, – шепотом ответил он и совершенно беззастенчиво прижался губами к моей разгоряченной щеке.