Текст книги "Ангел, архангел, архай"

7. Азурическая магия СМИ.

Когда сегодня кто-то на Западе рассуждает о России, своего рода «фоном» разговора неизменно остается некая «портретная галерея», начиная от Ленина и Троцкого и кончая тем или иным «борцом за права человека», причем, все они, независимо от своей идейно-идеологической направленности, состоят между собой как бы в близком родстве: в родстве по «разрушительной линии». Перманентность разрушения почти уже сто лет остается «опорой» российской «власти», которая на деле не властвует, но только «исполняет заказ» определенных «мировых сценариев», из которых ни один не предусматривает для человека светлого будущего. О «черномагической» сущности этих «мировых сценариев» убедительно пишет Г. Бондарев, и если начало третьего тысячелетия и внесло какие-то коррективы в уже сказанное, то следует поставить вопросительный знак при слове «доколе»: «Доколе мне еще вас терпеть?»

Этот вопросительный знак, бывший долгое время без употребления, ставит сегодня в России индивидуальность. Для западных «теоретиков» это звучит крайне странно: чтобы в «вечно недостроенно-перестроечной» России, с ее «спившимся генофондом», и индивидуальность! Это типичная ошибка тех, для кого человек есть всего лишь «наследственность» и «продукт» внешних условий («низкого уровня жизни»): выходит, что, к примеру, Иоанну Крестителю, лишенному крова в пустыне и питавшемуся «диким медом и акридами», неизбежно предстояло «деградировать», так же как побирающемуся возле церкви святому Франциску или едва сводящему концы с концами Ницше.

Весть об индивиде приходит в Россию не из лежащих на поверхности «фактов» и тем более, не из «достоверных источников информации»: эта весть разлита в воздухе. Эта весть живет в отраженном от земли свете: эта весть духовна. Она пребывает пока в молчании, и у нее нет пока никакого имени, но сущность ее можно почувствовать, и в этом ее таинство. Эта весть об индивиде есть рахманиновская интонация, вроде бы «затерявшаяся» в пустыне разного рода «строительства», но на самом-то деле ничто не затерялось. Перед каждой душой в России стоит сегодня эфирный образ Христа, стоит в ожидании, и дело каждой души – пробудиться ему навстречу. Сила этого грядущего пробуждения обнаруживает себя уже сегодня в той выносливости, с которой русский человек продирается «к выживанию» сквозь толщу повседневной лжи: что-то ведь кроме этого есть. И в этом, хотя и большей частью неосознанном, «есть» заявляет о себе будущее русской души.

Разного рода «теоретики» охотно приписывают русским склонность к «лени» или «рабству», при этом не понимая сути русского ожидания: впереди что-то есть. А это есть именно манас, Самодух, и это от него вся сила терпения. В этом вековом русском терпении изживается неустроенность «перманентного разрушения», вписанная в русские судьбы как отличительный знак.

Окажись Запад более разборчивым (при всей изощренности технологий манипулирования сознанием) в своих сегодняшних оценках «ситуации в России», наиболее проницательным «теоретикам» пришлось бы признать, что, несмотря на вековое расхищение как природных, так и человеческих (духовных) ресурсов, Россия беспрепятственно (и «безнаказанно») ткет вслед за своим Народным Архангелом свою, русскую, судьбу: в никем пока не востребованных глубинах души никому не известных людей, коих в России великое множество. От этого будущего не веет ни «рынком», ни «мировым господством»: это будущее индивида. Поверить в него сегодня почти невозможно, да оно и не вырастает из веры: оно рождается каждой отдельной самопознающей душой. «В вашей стране, – отмечает в своей лекции для русских Рудольф Штейнер, – и именно в народе скрыто великое теософское сокровище, которое должно прийти к высочайшему духовному расцвету как раз на востоке Европы благодаря духовной связи с тем, что вы узнали как истинную теософию, а также как настоящее, жизнеутверждающее, надежное в будущем христианство… На Востоке содержание народной души должно путем эволюции привести к выздоровлению всего человечества… Страдания в вашей стране есть родовые схватки этого душевного содержания…»[176]176
  Р. Штейнер. О России. М., 1998. с. 12.


[Закрыть].

Вступив в третье тысячелетие на волне перестроечного «подъема экономики» и одновременно «отлива» моральной составляющей жизни, русские души испытывают глубокую тоску о смысле происходящего. Тоска эта, несомненно, имеет глубокое родство с «потерянностью» прежних поколений, но сегодня к ней присоединяется нечто новое: опасность «затосковаться», то есть попросту проспать важные перемены. То, что «рисуют» в человеческих душах ангелы, медленно и мучительно выступает навстречу сознанию, и среди доходящих до понимания идеалов будущего звучит пока еще диссонансом «отказ души» быть счастливой, если рядом происходит трагедия. Жизнь учит русских настойчивее, чем другие народы, проникнуться именно этим идеалом будущего: состраданию. И русские души здесь и там уже сегодня показывают свою готовность жить этим идеалом (на Западе идеал сострадания слишком замусорен рассудком и не ощущается поэтому с такой непосредственностью, как в России). Так, в откликах на сообщение в интернете о ждущей бросившего ее хозяина собаке (полгода на обочине дороги), люди совершенно независимо друг от друга высказывают крайне важную сегодня мысль: «Пока среди нас есть сострадающие, у народа есть шанс к выживанию». С этим «стихийным» высказыванием таинственно перекликается фраза из письма, посланного в начале ХХ века Марии Штейнер из Калуги: «Отчаявшиеся люди бросаются на все, что касается Духа». И если сегодня это тоже часто отчаяние, связанное с «вечной русской неустроенностью», то оно должно уступить место ясному пониманию происходящего.

Ожидание моральных перемен сопряжено сегодня с опасностью двоякого рода. С одной стороны, в «перестроечно-недостроенном» российском обществе «рвет когти» американизированная (часто питаемая религиозными сектами американского происхождения) «мечта о благоденствии»: «Работай-работай-работай и считай деньги-деньги-деньги». В последнее десятилетие к этой мечте «пристегивается» китайско-азиатская «предприимчивость», направленная исключительно на расхищение еще не тронутых ресурсов. С другой стороны, культурно-религиозно-правовой российский «хаос», представляющий сегодня как бы единый конгломерат, испещрен бороздами партийного иезуитизма, по которым уверенно и целенаправленно шествует разного рода мафия. Но было бы, как это убедительно показывает Г. Бондарев, наивно считать, будто эти две «колеи», американизм и иезуитизм, смогут когда-нибудь нейтрализовать друг друга: всякая «передышка» есть только перераспределение тех же сил, «вздох» перед новой атакой. Так, в середине 1990-х ждали «свободы рынка» и, дождавшись, лишились того, что имели до этого: ведь рыночная «свобода» есть в том числе и «свобода от самой свободы». Это, бесспорно, одно из тех «наказаний», на которые люди неизбежно обрекают себя, устремляясь к благоденствию «от мира сего», а попросту – к старому, «надежному» материализму. Это от его имени там и тут звучит бодрящий призыв: «Ближе к жизни!» При этом под «жизнью» подразумевается опять же материальное производство и «производственные отношения». Пора уже начинать говорить: «Ближе к духу!» Но сегодня это выглядит безумием.

Из всех современных европейских народов русские менее всего склонны «обустраивать» себя, живя как будто бы на «вокзале»: вот придет поезд и поедем… потом, потом. А ведь такое отношение к происходящему обнаружилось у русских сравнительно недавно, и было бы несправедливо упрекать в «бесхозяйственности», скажем, императрицу Екатерину или новгородских князей. И никак по-другому не объяснишь некую «вялость» русских в отношение «благоустройства», как внутренней, редко осознаваемой отстраненностью от материального: русский, как отмечает Рудольф Штейнер, всегда немного «парит» над землей.

Эта душевная «приподнятость» в сочетании с достаточно проработанным мышлением как раз и дает тот феномен «русской гениальности», с которой связаны имена Пушкина, Чайковского, Рахманинова. Недостаток же мыслительной силы «отпускает» русские «природнятые» души в опасное плавание среди материалистических «идеалов» рынка, производства, биржи и прилагающейся к ним «революционности» лишенной всякой морали «интеллектуальной элиты», полагающей своим «законным» правом считать Россию «страной рабов». Никаких «революций» в России не произошло бы, да в них и не было никакой нужды, если бы в русский архангелический процесс развития не вторглись агитационно-пропагандистские силы совершенно чуждой русскому менталитету рассудочности: понятия и ценности, связанные исключительно с человеком (совесть, порядочность, доброта, справедливость), уступили место абстракциям той массовой культуры, цель которой – свести на нет импульс Христа. Начиная с последней трети XIX века, в русскую духовную жизнь непрерывным потоком изливается всякого рода, в том числе и «научная», пошлость (продукция народнических, марксистских кружков и лично Ленина), действующая на обывательское мышление как шок: всё, как и предсказывал Достоевский, оказывается дозволенным. Явились «бесы» и, имея за собой практически все печатные русские издания, переиначили саму «русскую идею», придав ей «космополитическое», в отрыве от архангелического, направление. Лишь немногие (если не один только И. Бунин) сумели вовремя понять суть «великой ленинской смуты»: то была попытка отвратить от христианского пути развития народ, который Рудольф Штейнер назвал народом Христа. Россия оказалась не готовой противостоять дьявольщине большевизма русским способом: мышление не успевало за «приподнятостью» души, воля дремала. В результате русские души оказались ввергнутыми в развитие не просто «чужих», но противоестественных устремлений, нисколько не соответствующих Духу времени: большевистский концлагерный меркантилизм с «экономией» на элементарных условиях жизни, вздернутое до «зияющих высот» опошление личности, перманентный страх перед незримой жреческой кастой Кремля. Такого воинствующего материализма, с которым оказалась вынуждена сожительствовать в ХХ веке русская душа, не переживало даже древнее государство инков, построенное на тотальном механическом «рабстве потребления», кровосмешениях и «законных» человеческих жертвоприношениях. История, какой она желает быть сегодня, будет до тех пор слепа, пока не научится воспринимать духовно-научные факты: ленинско-сталинский коммунизм состоит в непосредственном родстве с «коммунизмом инков», и то и другое есть устремленность к бездуховному благоденствию, при котором лишенная духа душа обречена на смерть.

Самым эффективным средством консервации материалистических устремлений в производственно-духовно-правовом «хаосе» современности было и остается преднамеренное скрытие того, что человек может уже сегодня получить доступ к свободному, основанному на самопознани, развитию. Такое развитие вписано в план человеческой эволюции и обеспечено постоянным присутствием в земной сфере космического жизненного импульса Христа. Об этом, разумеется, знают те, кто объединен ариманическими силами в «мировое правительство»: космические силы Христа действует лишь тогда, когда человек в своем понимании добровольно идет им навстречу. Отсюда «простая, как правда», задача: не допустить понимания импульса Христа, несомого Духом времени, Архангелом Михаилом.

Ариман, в обиходе Сатана, вот-вот нагрянет в мир людей как «законнорожденный», и этому его реальному воплощению предшествовала длительная работа: на протяжение почти уже двухсот лет в человеческий рассудок внедряются, одна другой привлекательнее, «ослепительные» материалистические идеи и соответствующие настроения, чтобы постепенно быть осуществленными на практике. Так пришли в мир идеи «научного прогресса», «технологической революции», «сексуальной революции», «автономного национального государства», «борьбы за права человека» и т. п. И, как говорится у Достоевского в «Бесах», «и пошло, и пошло…» На этой фабрике аллюзий роль главного технолога отводится прессе, к которой у Аримана отношение особенное: он и сам, бывает, пописывает (так ему удалось заполучить «Антихриста» и «Ecce homo» Ф. Ницше). Пресса опекается Князем тьмы, можно сказать, с «сатанинской любовью»: многообразие ее «левизны» и «правизны» сравнимо разве что с многоликостью самого Мефистофеля. Изначально пресса есть орудие борьбы политических группировок (праобраз «политической прессы» мы видим уже в Древней Греции и Риме), и все разговоры об «объективности» есть только повод еще глубже внедрить в сознание (а главным образом в подсознание) те или иные моральные, правовые, экономические установки. Так оказываются «переваренными» все, даже самые двусмысленные распоряжения владельцев СМИ, и самым значительным «продуктом» современных информационных процессов, как в России, так и на Западе, является сегодня человек-разрушитель. Если бы кто-то, сумев миновать многочисленные «промежуточные инстанции», провел бы прямую линию от «обычного», нормального человека к тому «силовому ядру», в котором сосредоточены нити мирового «кукольного спектакля», то пришлось бы говорить о некоего рода магических свойствах загадочного информационного «пупа земли». Взять хотя бы идею «духовного возрождения России»: она исходит из круга тех «высших чиновников», которые не имеют ни малейшего отношения ни к «возрождению», ни к «духовному», но которым известна потребность Духа времени, и это знание они оставляют при себе, пытаясь организовать дело так, чтобы в действительности обеспечить полный комфорт «бездуховному нисхождению» человека. Почему это становится возможным? Уже хотя бы потому, что «общественное мнение» сметает с дороги мнение индивида. Сохраняя старую природу СМИ, отвечающую потребности «борьбы партий» и сохранению «договорного баланса» между ними, невозможно подступиться к правильному освещению проблем, решение которых соответствовало бы Духу времени. Самое большее, что способна дать сегодня пресса, это «проанализировать» с «точки зрения издания» то или иное событие: «свобода слова» заключается тем самым в повторении многократно сказанного другими (и тот, кто сказал «первый», остается, как правило, в тени). Но, «чтобы делу дать законный вид и толк», мнение «теневой персоны» (а это конечно же доверенное лицо «мирового правительства») упаковывается в броские цвета совершенно конкретной, и притом известной, личности, – так, чтобы в этом «мульте личности» никто не разглядел уже «заинтересованную сторону». Так всплывают в прессе и на телевидении очередные «звезды», будь то политические комментаторы-киллеры или «лучшая в мире попа», и уровень «качества» этих «погремушек» таков, что в их «неподдельности» далеко не всегда сомневается «нормальный» потребитель информации. Давно известный в «наступательной» журналистике прием персонификации идеи повседневно и многотиражно создает иллюзию некой «спиритуальности» происходящего: вроде бы ощущается присутствие духа, увлеченности, порыва, да и цель вроде не так плоха, с учетом красоты сказанного или показанного. В действительности же это паразитическое приспособление «возвышенно-неземного», люциферического, к убогим нуждам денежно-информациолнной клоаки: искусственно созданные «образы красоты», у всех на виду проституирующей себя, эффектные «разоблачения» на уровне полной аморальности, не имеющие ничего общего с действительностью «призывы к действию» и т. п. Люциферическая спиритуальность, сыгравшая в понимании Мистерии Голгофы огромную роль, становится неправомерной всякий раз, когда к ней подступают с позиций «отрыва от земного»: она становится призывом «Прочь от эволюции!» Люциферический «рецепт» – это всегда односторонность заведомо готовых решений: «Делай, как мы!» Здесь нет никакого намека на свободу, предполагающую самостоятельность суждений самопознающего, все творчество заключается здесь единственно в копировании предлагаемых образцов. Даже вещи, и те штепмелюются персональными именами «колоссов» («хрущевка», «сталинка», «ленинка», «путинка»), создавая тем самым особое «пространство стереотипа». В случае же с «духовным возрождением России» налицо очевидное стремление элитных «кругов» приспособить нынешнюю российскую ситуацию к «мировой», в которой идет планомерное истребление личности на путях «благоденствия». Только умственно ленивый может поверить в то, что «возродить» что-то можно «декретом сверху» (тут нет особой разницы с намерениями большевиков, которые ведь декларировали «светлое будущее»). На душевно-духовном уровне в России, как и везде в мире, работают мощные аккультные, черномагические, силы на отрыв человека от Духа времени и Духа народа. И когда пресса и телевидение становятся на путь «заказа», они автоматически делаются черномагическими, как бы это слово не резало кому-то слух. Уже самый простой «опрос населения» показывает, что люди, и в особенности дети, попросту учатся, как совершать преступления, ежедневно смотря «криминальные сериалы». И это «обучение» – заранее запланировано! Формирующаяся уже сегодня грядущая раса преступников должна, по замыслу «сценаристов», опередить развитие творческой, доброй расы. Поэтому завтра может быть уже «поздно», если упустить и проспать одухотворенность собственного мышления сегодня.

Культ знаменитости, каким он стал в масс-медиа, безотказно растлевает еще только начинающие сегодня созревать для понимания происходящего души: «Ну кто ты, в сравнение с ними!» И как бы в противовес этому, но также искусственно, создается (к примеру, немецким писателем Г. Бёллем), культ «маленького человека», на деле имеющего амбиции стать «властителем дум». Как «знаменитость», так и «маленький человек» едины в том, что человеческое в них «овеществляется», целиком отдаваясь внешнему окружению. Не человек в себе самом, в мощи своего духа, благородстве своей души и совершенстве своего тела, но «человек в среде», «серая мышь на асфальте перед небоскребом», – с этих не соответствующих действительности позиций вот уже сто с лишним лет пишет «портрет человека» словоохотливая пресса. В «Снежной королеве» Х.К. Андерсена злые тролли соорудили кривое зеркало, чтобы показать миру его «истинное лицо», и вдобавок еще разбили зеркало на тысячи осколков (предварительно затащив это зеркало на немыслимую «зияющую высоту»), чтобы у каждого такой осколок сидел в глазу. Показать человеку его «подлую природу», достойную лишь отвращения и ужаса, с этой демонической задачей СМИ успешно справляются: на российском телевидении, например, дошло уже до того, что новостей как таковых больше нет (сколько не ищи на всех каналах), но есть только «новости криминальные». Создается (и притом совершенно сознательно) опасная иллюзия того, что в мире ничего хорошего уже и не происходит, так что люди и в самом деле могут отчаиваться. А это как раз и нужно тем темным оккультным силам, что стоят у руля мирового ариманического господства: ввергнуть человека в безысходность страха и неуверенности в будущем, растоптать его волю к самостоятельности, самобытности, самодостаточности. Но это лишь первый, предварительный этап: пройдя «подготовку» страхом и неверием в идеалы, человек оставляет в себе действенными лишь такие механизмы восприятия, которые полностью исключают восприятие духовного, и на эту удобренную материализмом почву как нельзя лучше ложатся «упрощенные» версии человека и мира. Так, космическое явление Христа, как Солнечного Духа, действенного в масштабе Вселенной, оккультная «черная магия» представляет в виде «заблудившегося инопланетянина», а его духовную целительную силу – как опять же магическую «биоэнергетику». Сегодня с полным правом можно говорить о магии материализма, «расквартированного» не только в выдрессированном школой и воспитанием человеческом рассудке, но также в подматерии, в тех черномагических ритуальных отправлениях, с которыми сам Ариман связывает свое будущее рождение среди людей.

Многие, и не только физики-ядерщики, сегодня понимают, что, к примеру, построенный в самом центре Европы, на границе Франции и Швейцарии, «адский коллайдер» есть на самом деле детище Сатаны, намеревающегося перевести все земное человеческое бытие в свою «теневую сферу». Этот и подобные ему «научные эксперименты» проводятся в полном согласии с черномагической «программой» передачи мира в руки Аримана, в связи с чем можно уже сегодня говорить о «сверхматериализации» самого материализма: о своего рода материалистическом «бессмертии» (о чем только еще мечтает «трансгуманизм»). В сегодняшних черномагических масоноподобных ложах («мировом теневом правительстве») в ходе «церемониальных процедур» достигается усиление импульса власти за счет «участия» в этом процессе душ умерших, чьи идеи были особенно ценными для этого сообщества. При этом сам умерший навсегда вырывается (путем определенных процедур) из дальнейшего хода человеческой эволюции, становится «вечным призраком» вроде Агасфера, с перспективой раствориться в конце концов в подприродных, ариманических силах. Такова «судьба», к примеру, черномагических посвященных Ленина, Троцкого и многих других «бессмертных». И этот тип «черной магии» практикует сегодня вся система СМИ: во всех ее аллюзиях и полуправдах, стереотипах и клише, крикливых «разоблачениях» на фоне увертливой недосказанности, в сверкающем «культе знаменитости», – во всем этом заключена большая оккультная сила.

Та «борьба», которая разыгрывается сегодня на мировой сцене СМИ, а это ведь «борьба мнений», пронизана одним, по-своему «великим» стремлением: предельно эмансипировать личность. Довести эту эмансипацию до абсурда, до полной своей противоположности. Задача эта крайне непростая, и для ее «успешного» решения нужны особого рода люди: интеллектуалы «нового типа». Этот тип поразительно похож на «русского большевика», вывернувшего наизнанку, до самых «потайных швов», российскую действительность: большевизм вовсе и не думает уходить в историю, становясь все более и более «интеллигентным» и «космополитичным». Интеллектуал «нового типа» неизменно стоит «выше» любой национальной культуры, и ему ничего не стоит поэтому напропалую «прорубать просеки» там, где еще дышит и живет народное, где еще можно говорить о Народном Архангеле. Вопиющим примером такой «новизны» стало строительство высоковольтной линии в совершенно нетронутой, уникальной природной области Норвегии, где в горах «еще живут тролли»: гигантские столбы врубили прямо в горы, и чтобы все это безобразие выглядело более «гуманно», столбам-мачтам придали форму человеческого силуэта-скелета (отчего картина стала прямо-таки адской). Народный Архангел открывается человеческой душе в природном пейзаже страны, и всякое надругательство над природой (чему во всем мире нет конца) есть «удар в лицо» высокому солнечному Существу. Со стороны интеллектуалов «нового типа» это не просто «глупость»: всячески разрушать связь данной страны с ее Народным духом; это – совершенно сознательное намерение ускоренно интернационализировать, причем, исключительно на материальной основе, то, пока еще национальное, чему только предстоит в будущем развиться до общечеловеческого в духе. Ускоренно гнать народы «в рай», не давая им времени на самовоспитание, в этом безошибочно узнается почерк Аримана. И «новые умы» (а это ведь так или иначе «братья» или «племянники» все тех же масоноподобных «дядей») несут по всему миру отрицание Народного Архангела и противоборство Духу времени, Архаю, тем самым подготавливая глобальное засилье той антикультуры, в которой синтезируются материалистический интернационализм и узконациональный эгоизм. Это – азурическая культура того «будущего», которое неминуемо наступит и станет последней культурой мира, если сегодня достаточное количество людей в мире не придет, как на это указывал Рудольф Штейнер, к духовной науке.

Азурическая культура высокоинтеллектуальна, если понимать под этим рассудок и сообразительность, она целиком обращена к человеческому Я, но так, что это духовное ядро человека делается крайне аморальным. «Наука выше морали», – этим лозунгом можно было бы «украсить» грядущее ариманическое благоденствие. И уже сегодня, особенно в России (которая была и остается особо лакомым куском для Аримана), с помощью СМИ идет «практическое обучение» всего населения аморальности, масштабы которой далеко перехлестывают «невинные» представления западной демократии. И это не только «обучение» (которое ведь можно, будучи «лентяем», и проигнорировать), это – принуждение к аморальности. Принуждение на уровне «самого необходимого», вплоть, буквально, до куска хлеба. Одним из наиболее желаемых следствий того безысходного «выживания», в ситуации которого вот уже почти сто лет пребывает человек русский, является перманентное сокращение русскоязычного населения, совершенно легальный геноцид, и все это – «под музыку» того или иного «строительства». С одной стороны – фальшивая, то и дело сбивающаяся на приказной фальцет шовинизма, ностальгия по русскому прошлому (глупый, нисколько не соответствующего русской реальности фильма Михалкова «Сибирский цирюльник», или плоские даже в своей бездарности «нелитературные» поделки Б. Акунина), а с другой стороны – столь же далекая от реальности комедия российского «аристократизма», достойная самых низкопробных образцов китча. Сознательная поляризация российского общества на «элиту» и «просто людей», несовместимые друг с другом «уровни жизни», акробатические трюки с выборами президента и столь же искусная акробатика «оппозиции», на самом деле таковой не являющейся, все это и этому подобное призвано порушить остатки доверия людей к идеалам разумности, порядочности и честности. В душевно-духовном отношении значительную часть российского населения «ведут за рога» на бойню, да еще при этом попрекают «нерадивостью» и «ленью». И чтобы не просыпалась в людях ясность ума, а тем более, голос совести, направо-налево и почти бесплатно раздается зелье порнографии и совершенно бессмысленного даже для публичного дома разврата. В этой погоне за «свободой», которая есть в действительности принуждение к рабству, задействованы в российском обществе все общественные структуры, начиная от детского сада и кончая закоулками Кремля: всем уготовано будущее наших. А что такое, собственно, эти «наши»? Это – отделенная от духа плоть, бездушность тела и бесплодие духа. Это как раз то, над чем работали в свое время жрецы-убийцы племени майя и инков: полная механизация общественной жизни. И та интеллектуальность, которая требуется для выполнения такой далеко не простой задачи, есть интеллектуальность человеко-зверя, который бездушно умен, что, как отмечает Г. Бондарев, по человеческим канонам является безумием.

Безумие становится сегодня своего рода «нормой» политической и общественной жизни, и не только в России: в нем манифестирует себя азурический анти-дух времени. Сегодня можно смело говорить о «политической шизофрении», отличительной чертой которой является иллюзия власти: в действительности «властьимущие», как на Западе, так и в России, не только не способны нести ответственность за свои «решения», но сами находятся на положении рабов по отношению к Мефистофелю. Так, госсекретарь США Х.Клинтон совершенно серьезно и официально заявила, что подыскивает для ливийского лидера «подходящее место» в мире, где его бы «приняли с распростертыми объятиями»: Ариману незачем уже больше скрываться, он почти уже тут, и такие «мелочи», как смена правления в чужой стране, для него как семечки, и все это – под «освободительную» музыку международной прессы. И в качестве «припева на будущее», из омута американских СМИ всплывают уже «предупреждения» о том, что в России может повториться «египетский сценарий» 2010 года, если кто-то не сделает то-то и то-то. И если бы среди всех журналистов, какие только есть в мире, нашелся хотя бы один, говорящий во имя истины, Ариману было бы совсем не просто выводить на парад послушные ему войска. Поэтому, в целях профилактики появления среди журналистов этого «одного», Ариман сам выдумывает «правдолюбивый тип», снабжая его всеми инструкциями относительно тех «правил игры», в которой всегда проигрывает человек. Сегодня это тип «борца за права человека», представленный весьма широким «набором» политических фасонов и окрасок: тут и «несогласный» Немцов, и «болтушка» Новодворская, и «мученица» Политковская. И все они пишут и кричат, при этом настороженно прислушиваясь: не отзовется ли эхом правды? И нет, не отзывается, можно кричать и писать дальше. Когда Политковская посетила в 2001 году Нобелевский институт в Осло, где устроили распродажу ее по-английски написанной книги «про Чечню», на встречу пришли «чеченские оппоненты», и «доклад» начался с сообщения Политковской о том, что и по сей день (а тогда шла еще война) журналисту на линии фронта недостает… туалетной бумаги, на что в переполненном зале раздались понимающие вздохи. Чеченские «оппоненты» сказанное подтвердили, и кто-то ведь оплатил дорогостоящую поездку, кто-то устроил этот штемпелеванный спектакль. Позже, когда «неизвестные» свели с Политковской счет, устав от ее настойчивых притязаний на их же место, на Западе ее назвали «пророком русской свободы». Таковы «правила поведенния» и «правила хорошего тона» в сегодняшних СМИ. Тщеславие, непрошибаемая напыщенность, заранее выверенная поза, модный «интернациональный» язык, гнилое дыхание «суфлеров», постоянная оглядка на «режиссера-дядю», – вот он, сегодняшний «демократический журналист». Бывает, в порыве служебного рвения журналистика раздевает себя догола и пишет на своих самых срамных местах: наша.

Те политические абстракции, к которым давно привыкли на Западе как к «рабочему фону», вроде «гуманизма», «прав человека», «гуманитарной катастрофы» и т. д., неизбежно принимают в российских СМИ «ритуальную» окраску: в действие вступает «успокоительное» (если не сказать, «слабительное») от Фрейда-Юнга, неизменно прячущее концы во тьму «подсознательного». Никто из журналистов, столь охотно показывающих свое «знакомство с психологией», не в силах, да просто и не желает разглядеть, что весь юнго-фрейдизм есть не более, чем оккультный материализм, заботящийся о сохранении в неприкосновенности тайны о человеческом духе. Журналистика, какой она является сегодня, стремится обострить Я-сознание, но не правомерным самопознавательным путем, а за счет эксплуатации подсознания, в котором действуют ариманические импульсы подматериального. Тем самым журналист становится, с большим или меньшим успехом, своего рода «черным магом», и часто это выглядит как крайне «социально ангажированное» мероприятие, призванное «немедленно навести порядок» в имеющемся хаосе. Таковы бесспорно талантливые телепрограммы С. Доренко, хотя сам их автор инспирирован «задачами», не имеющими ничего общего с «улучшением» ситуации. Более того, подобная ариманическая инспирация действует исключительно в плане максимального ухудшения, да просто удушения моральной атмосферы в обществе.