Текст книги "Ангел, архангел, архай"

4. Инволюция тела, эволюция духа.

Благоденствие «от мира сего» налагает на человека все новые и новые обязательства, среди которых на первый план выходит «защита окружающей среды». Как правило, все способы такой «защиты» сводятся к смягчению тех или иных ресурсодобывающих технологий, и эффект этих благих начинаний незначителен. При этом совершенно не принимается во внимание тот естественнонаучный факт, что «наша современная Земля растрескалась и рассыпается, идя к своему распылению»[134]134
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 99.


[Закрыть]. Науке следовало бы заявить уже сегодня, что физическое тело земли не вечно и что надо поэтому сообразовывать научные усилия с иными перспективами бытия, исходя из тройственной (тело-душа-дух) природы человека. Все три природных царства, минеральное, растительное и животное, являются в прямом смысле спутниками эволюции человека, и «материал» для их построение первоначально тоже был «человеческим», если брать, согласно духовно-научным представлениям, за основу мира излитую высокими духовными существами волевую субстанцию. И в самопознании человека раскрываются не только закономерности его собственного бытия, но также бытия всей природы и космоса.

Являясь четвертым, срединным этапом в семиступенной космической эволюции человека, Земля является «дном» физического развития, «ниже» которого попросту нет хода. Земной путь, это путь разрушения физического, путь спада и инволюции. Особенностью сегодняшней человеческой телесной конституции является ослабление ее духовной связи с миром: тело все меньше и меньше служит человеку инструментом познания мира, оно «усыхает», теряя свою прежнюю, бессознательную, гармонию с душевно-духовным. Глаза человека больше «не видят», уши «не слышат» действующее в окружающем мире духовное начало: пространственное воспринимается исключительно как материальное. Внешнее зрение и слух, ощущение света и цветов, и всякого рода «чутье» все больше обращаются в человеке вовнутрь, «втягиваясь» в его духовную подоснову, куда сам человек, как правило, не проникает и чувствует себя из-за этого поверхностным и пустым. Каждое новое поколение считает себя «потерянным», вырванным из человеческой истории, растерзанным никчемностью повседневной суеты и бессмысленностью чего-то в жизни «добиваться». Причиной всего этого является невозможность пробиться к самому себе, поскольку никто не принимает всерьез необходимость самопознания (методы йоги или современного буддизма совершенно не годятся для сегодняшней телесной организации человека). «Тот, кто способен духовно обозревать мир, – говорит в одной из своих лекций Рудольф Штейнер, – видит огромное множество людей, которые не являются самими собой. Это блуждающие тела, а души не присутствуют в них целиком»[135]135
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 105.


[Закрыть]. Человек сегодня как бы «раздваивается»: телесная организация мозга и рассудок обращены к материальному миру, душа же «смотрит» в неизвестном ей пока направлении. Отсюда становящиеся почти «нормой» разного рода «психические отклонения», неадекватности «материального благополучия» и тоски о «так и не сбывшемся», утонченного образованием ума и грубой прямолинейности инстинкта. Каждое поколение на протяжение одной только жизни «портится», внушая себе же страх перед будущим, и нет такого политического «лекарства», которое бы хоть как-то умерило нарастание общественной «раковой опухоли».

С духовно-научной точки зрения, причиной развала и хаоса как в общественной, так и в экологической сфере является игнорирование того исторического факта, что вся физическая телесность Земли, включая минеральное, растительное, животное и собственно человеческое, вступила в стадию распада: «души как раз не имеют более задачи целиком пронизывать телесность, – подчеркивает Рудольф Штейнер, – которая уже отмирает, а имеют задачу готовиться к тому, что будет происходить на Юпитере. Наши души уже находятся в приготовлении к будущему»[136]136
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 105.


[Закрыть]. Доживет ли до этого будущего белый медведь, или оно окажется сплошь заселенным андроидами и киборгами, зависит от того, в какой мере наука и практика будут пронизаны истинами, добываемыми путем сверхчувственного наблюдения.

На фоне инволюции физического жизненного пространства человека, включая и его собственное тело, человеческий дух и душа все больше и больше «воспаряют» над окружающим миром, тем самым приступая уже к «строительству не от мира сего». Отсюда необходимость уже сегодня пересмотреть отношение к физическому миру, в перспективе его полного «усыхания» и деградации. Ведь наступит такой момент, когда в окружающем человека мире не останется ничего минерального, когда Эйфелева башня станет «идеей», а животный и растительный мир изменится до неузнаваемости. Более того, духовно-научные факты говорят о том, что уже в седьмом тысячелетии все земные женщины станут бесплодными[137]137
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 106.


[Закрыть], а «последние эпохи земного развития поставят человека перед необходимостью вообще распрощаться с физической телесностью и, тем не менее, пребывать на земле»[138]138
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 106.


[Закрыть]. Одна уже эта перспектива «потери тела» могла бы поставить в тупик всю современную, материалистическую по своей сути, науку, нацеленную лишь на познание того, что дает окружающий мир. С помощью используемых этой наукой понятий невозможно подступиться к будущему: это понятия «от мира сего», не инспирированные духовным миром. И сколько бы не устраивалось «встреч на высшем уровне», какие бы «всемирные конгрессы» не обещали своими резолюциями и программами «радикальное улучшение» ситуации, дело не сдвинется с места по той причине, что нет больше того человека и того мира, с которыми привыкло иметь дело материалистическое мышление. Это мышление, а оно сегодня играет во всех сферах жизни определяющую роль, имеет дело лишь с низшей, отмирающей природой человека. Это мышление обращает вспять духовную эволюцию, вынося на первый план инволюционно-преходящее. Это мышление более уже не пригодно обслуживать человеческие потребности.

Только предаваясь иллюзиям относительно возможности существования человеческого тела столь долго, сколько будет существовать солнечная система, как это делает мировое трансгуманистическое сообщество, и можно развивать такие тупиковые научные направления, как генная инженерия и нанотехнологии. Примечательно, что в 1973 году, ровно пятьдесят лет спустя после того, как в Лондоне прошел в 1912 году, под председательством сына Чарльза Дарвина, первый конгресс евгеников, был впервые внедрен новый ген в бактерию кишечной палочки и тем самым положено начало генной инженерии; и еще почти через пятьдесят лет оказывается, что нет практически ни одной сельскохозяйственной культуры, в которой не было бы задействовано генных модификаций (рожь, пшеница, рис, картофель, капуста, яблоки, сливы, виноград и т. д.), и все это – при полной почти неизвестности последствий употребления этих продуктов в пищу, с учетом одних только рыночных критериев. Как когда-то евгеника (включая «опыты», проводимые в гитлеровских концлагерях), так и сегодняшняя генная инженерия исходят исключительно из рассудка, соображения которого нисколько не нуждаются в «поправках» со стороны души: это целиком и полностью надуманное направление. «Ведь люди обычно дают самые высокопарные названия величайшим глупостям»[139]139
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 106.


[Закрыть], – замечает по поводу евгеники Рудольф Штейнер. Как генная инженерия, так и евгеника и подобные им направления являются глупостью уже потому, что сам характер этой практики (отбор «лучшего» на физическом плане) не соответствует больше земным реалиям: Земля «кончается», физическое в его нынешнем виде обречено исчезнуть. Так что эти «передовые науки» бьют в мертвые колокола.

Как наука, хотя и совершенно на другом уровне человеческого сознания и практики, «евгеника» была возможна в тот исторический период, когда человеческое тело только формировалось в его нынешнем виде, во времена Атлантиды: «на самом деле существовали определенные законы, – указывает Рудольф Штейнер, – с помощью которых регулировался человеческий рост, созревание и все, чего только можно было добиться при помощи скрещивания пород»[140]140
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 112.


[Закрыть]. Тогда сам человек формировал свое тело в соответствие со своей душевной конституцией, а с учетом нарастающей самостоятельности суждений, эта «евгеническая» практика приобретала все более и более извращенный характер, завершившись «поистине черномагическим безобразием»[141]141
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 112.


[Закрыть]. Сегодня наблюдается как бы «возврат» к пройденной ступени человеческой эволюции, в лице бесчисленных «магических» движений и сект, пытающихся осуществить незаконным путем «высвобождение» душевно-духовной части человека из телесных пут, с одной стороны, и односторонее «развитие» физического тела (мозга), с другой. Всякого рода «бодибилдинг» есть до предела упрощенный вариант «развития», грозящего свести на нет душевно-духовные потребности человека: наращивая лишь мускулатуру, человек все больше и больше игнорирует свои внутренние, моральные силы, силы самопознания. Тот тип «победителя», который благодаря «шедеврам» Шварцнеггера прочно вошел в обиход современной культуры, в действительности, то есть с душевно-духовной точки зрения, является крайне ослабленным, годным лишь для буквального копирования того «зла», с которым он внешне «борется». Строя культуру на принципе «физических побед», мировые ариманические «архитекторы» (а это ведь вполне конкретные группы людей) отказывают себе в способности понять, что впереди у них не маячит никакого будущего, если не считать «будущего на уровне бацилл», уготованного бездуховным человеческим призракам. С другой стороны, архитекторы «благоденствия от мира сего» никогда не признают открыто (хотя это им известно), что благоденствовать, в том числе и от мира сего, можно – и даже с гораздо большим успехом – на пути духовно-научного подхода к миру. Ариманические «строители» не только «знакомы» сегодня с основополагающими антропософскими истинами, но стремятся любыми путями «перехватить инициативу», а именно, свести духопознание к очередному «теоретическому набору», к «системе», стать «учителями» и «методологами», а главное – «устранить» из антропософии ее творца. Весьма характерно в этом плане «празднование» в Норвегии (где много «штейнеровских» школ) 150-летия со дня рождения Рудольфа Штейнера: в центральной газете «Афтенпостен» появилась микроскопическая заметка в десять строк, в которой сообщалось, как много сегодня «антропософов» (с перечнем известных имен), но ни слова о самом Рудольфе Штейнере (не так давно писатель К. Скаген заметил по поводу «штейнеровской» школы: ни в одной из этих школ не приняли бы на работу Рудольфа Штейнера). Такое «рассасывание» самой устремленности к духовной науке, подмена этой устремленности рассудочным манипулированием украденных у антропософии фактов становится сегодня «нормой просвещенности»: поставить антропософию в один ряд с «философиями», которые «ничем не хуже».

В сегодняшних дискуссиях об «улучшении человеческой породы», будь то на уровне масс-медиа или на уровне научной лаборатории, нет ни малейших намеков на то, что человеческие расы как таковые уже сформировались, имея на это свои причины. Среди ученых считается «постыдным» говорить о «расах», словно само уже слово «раса» автоматически означает «расизм» (среди профессоров-биологов университета в Осло находятся такие, кто предлагает раз и навсегда вывести слово «раса» из научного употребления, мотивируя это тем, что «все люди-люди»). Тем самым косвенно признается, что значение имеет только физическое тело человека (а у африканца оно, к примеру, «лучше», чем у европейца), с его «общечеловеческими» потребностями. Между тем само возникновение рас (в основе этого лежит универсальный принцип отставания в развитии) связано с душевной активностью человека: древнеатлантическая «евгеника» отвечала правомерной дифференциации и созданию «многообразия пород», из которого выделилось затем наиболее жизнеспособное и творческое. И сегодня, когда расы, национальности и народности уже налицо, формообразующая работа над определенными группами людей (что декларируют, к примеру, трансгуманисты) выглядит совершенно бессмысленной задачей. Вершиной современного «расообразования» стало национальное государство, которое (если не считать безнадежно отсталые африканские «государства») является сегодня пройденным этапом и больше уже не играет какой-либо позитивной роли. Тем не менее, именно «национальный вопрос» обретает на рубеже XX–XXI столетий такую угрожающую «важность»: мир просто рассыпается на всякого рода «автономии». Спектр этой глобальной «национализации» широк: от национал-социализма до пролетарского интернационализма, включая бесчисленные «местные» варианты, со всей повторяемостью и похожестью их «нашести». Само слово «наш» обрело в ХХ столетии поистине угрожающий смысл: от имени «наших» ведутся революции и войны, строятся концлагеря и монументы вождям, проворачиваются «перестройки». Самым крайним проявлением «нашести» становится сегодня основанное на «принципе крови» понятие национального, официально принятое, например, в Израиле: «генетически чистый еврей». Это не просто буквальное повторение национал-социалистического тезиса «чистоты крови», но – ход против «хода истории»: с момента Мистерии Голгофы отпала актуальность «иудея», и само существо Яхве, навсегда покинуло иудейское племя, бросив его на произвол судьбы. Лишенное духовного водительства Яхве, иудейское племя исторически потеряло смысл своего существования, и «реанимировать» этот навсегда ушедший смысл означает поэтому действовать против эволюции. Тем не менее это так: яхвеизм внедрен в мышление в глобальном масштабе, повсеместно, вся сегодняшняя культура яхвеизирована, то есть нацелена на то, что уже исторически сбылось. Это и есть тот исторический тупик, в котором оказались сегодня все государства: дальнейшее движение вперед возможно лишь на пути самовоспитания индивида. И то, что так много людей озабочено сегодня «национальным вопросом», говорит о материалистической односторонности их мышления: никто из них не пытается стать вровень с самим собой, со своим Я, стать выше «национального». Тот же, кто «возносится» над своим происхождением и родиной, тот неизбежно приходит к выводу, что «национальное» не отвечает больше душевно-духовной сути человека, являясь лишь пережитком прошлого. «Национальное» взывает лишь к телесной организации человека, то есть к тому, что со временем исчезнет. А то, что пойдет в своем развитии дальше, душа и связанный с ней дух, требуют для своей эволюции усвоение импульса Христа, высвобождающего человека из родовых и наследственных связей. Стать выше своей наследственности, выше рода, выше отечества и «крови», к этой задаче необходимо присматриваться уже сегодня. Решение этой задачи непосильно для человечества в целом, но доступно каждому в отдельности. Поэтому все программы, исходящие от «наших», не приведут ни к чему, кроме как к еще более запутанному хаосу. Непостижимым для политиков и общественных «теоретиков» остается сегодня то, что нет больше никакой возможности сообща влиять на ход дел: только каждый в отдельности и может, преодолевая эгоизм, улучшить ситуацию в мире.

То, что душевно-духовная составляющая человека постепенно «приподнимается» над его телесной организацией (что мало кто пока осознает), нисколько не учитывается сегодняшней системой образования и воспитания, «по традиции» считающей духовное в человеке «продуктом» деятельности тела. Решающая роль в системе образования и воспитания отводится поэтому рассудку, целиком ориентированному на «земное», что оборачивается в последствие укоренением в сознании научных предрассудков. В лучшем случае человек воспитывается как «разумный» (к примеру, «хорошее квантовомеханическое воспитание»), в худшем становится просто исполнителем чужой воли и в конечном счете воли Аримана. Ведь в теле все меньше и меньше остается души и духа, человеческие тела «запустевают», и на место духовных импульсов в них «заступают» импульсы демонические. Вот почему в последние десятилетия так активизировались разного рода «сатанисты», и дело тут не во внешней символике, которая, кстати, всегда есть символика смерти, но в самой направленности мышления: вниз, в подматерию. Эта устремленность «книзу» коснулась буквально всех областей и уровней человеческой деятельности: все, что так или иначе отождествляет себя с материализмом (а сегодня это почти «всё»), оседает на дно инстинкта и механического следования традициям. Людям становится страшно жить, и даже «тяга к земле», с которой по-прежнему связывается представление о «здоровом образе жизни», уже не приносит человеку облегчения, если эта «тяга» не прокалена духом. Таким же беспомощным оказывается и «ученое мнение», базирующееся исключительно на абстракциях: оно не проникает в действительность. Хаос в головах людей (с покинутым душой мозгом) производит хаос вовне: люди буквально тонут в море фантастических, иллюзорных представлений и понятий, идя наощупь и с закрытыми глазами навстречу неизвестному им будущему. О каком, к примеру, «человеколюбии» столь упорно кричала А.Политковская, поднимая на ноги тысячи «несогласных», если все ее пожелания сводились к «ломке режима»? Она-то как раз и не знала, как добиться порядка, подражая при этом тем, кто свел с ней впоследствие счеты. Многие подобные ей «деятели» не берут на себя труд выработать такие понятия, в которых отражалась бы истина, да они и не знают, как это сделать. Все понятия таких «политиков» (а других сегодня попросту нет) целиком и полностью взяты извне, из единственно полагаемой ими за реальность физической реальности.

Продолжая «не замечать» душевно-духовную составляющую человека, сегодняшняя культура в лице ученого-политика-священника стоит на подступах к тому, чтобы вообще отказаться в пользу «благоденствия» от всего, что не есть тело (доводы священников ведь тоже абстрактны и не обращены к живому человеческому духу). Так, патриархом русской церкви было всерьез заявлено по случаю катастрофических летних пожаров, что лишать людей выделенных им для обустройства денег есть «великий грех против Бога», как будто бы вся проблема заключалась в чьих-то воровских намерениях, а не в лежащих по ту сторону внешних явлений событий духовных, с коими патриарх, как лицо духовное, обязан быть знаком. Но церковь функционирует лишь как учреждение «от мира сего».

Рудольф Штейнер указывает на наступление в будущем такого времени, когда «здоровым» будет считаться лишь то, что говорит в пользу тела, а то, что нацелено на познание духа, будет считаться «больным»: «и будьте уверены, будут найдены соответствующие лекарства… изобретут медикамент, который будет вводиться в организм в возможно более раннем возрасте, чуть ли не с рождения, с тем, чтобы человек никогда не пришел к мысли: существует какая-то душа и какой-то дух»[142]142
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 118.


[Закрыть]. И чем менее осознанным остается факт постепенного «воспарения» человеческого духа над физическим телом и внешней физической реальностью, тем больше у демонически-ариманических сил шансов воспрепятствовать дальнейшей эволюции.

5. Ариман как великий учитель дарвинизма.

В 2010 году на европейском рынке появился робот-нянька, предназначенный для ухода за малолетними детьми и стариками. Само по себе это техническое новшество вряд ли кого-то удивит; но примечательно то, что сферой его применения становится человек в своих «пограничных» возрастах, непосредственно соседствующих с «возрастом вечности». Как не достигший семилетнего возраста ребенок, так и «смотрящий в сторону кладбища» старик, вырван, каждый по-своему, из той «нормы» рассудочности, в которую погружена повседневность: ребенок «еще не», а старик «уже не». Есть множество примеров «выживших из ума» стариков и «не по годам умных» детей, и оба эти, внешне различные явления имеют под собой одну и ту духовную причину: пособничество Аримана.

Внешний мир подступает к ребенку в образах, к которым примешавается в известной мере «воспоминание» о жизни до рождения: ребенок не столько «понимает», сколько переживает, духовно сопрягая свои переживания внешнего мира с переживанием своего физического роста. И само его тело формируется в основном за счет того «прожиточного минимума», с которым он явился в физический мир: над телом его работает Вселенная. Но приходит рано или поздно «воспитатель», и в жизни ребенка наступает перелом: воспитатель хочет во что бы то ни стало сделать обладателя молочных зубов «человеком разумным». На этот счет существует множество методик, суть которых одна: сделать человека умным как можно раньше. Во многих случаях это прямо-таки удается: ребенок умнеет «с пеленок», цель педагогики достигнута. Так создаются математические, компьютерные, шахматные и прочие гении, музыкальные виртуозы и т. д. Суть дела сводится всякий раз к тому, чтобы как можно больше развить у ребенка рассудок, причем, рассудок этот не его собственный (поскольку внешний опыт для этого у ребенка пока отсутствует), но рассудок окружаюшего мира. И какими бы «правильными» не были используемые при этом методики, ребенок получает лишь мертвые истины, нисколько не затрагивающие его собственную духовность. В результате человек становится «чем-то», но бездуховным образом.

Ничто так не удовлетворяет Аримана, как именно привить человеку мертвые абстракции в качестве «руководства к действию». Ариманическая интеллигентность привлекательна именно своей «посюсторонностью», укорененностью в материи, которую подавляющее большинство людей считает сегодня единственной реальностью. Истины Аримана всегда «проверяемы на практике», при этом его истинная суть неизменно скрыта: манипулирование мертвым.

В жизни каждого человека наступает момент, примерно к пятидесяти годам, начиная с которого он оказывается полностью предоставленным самому себе: до этого сопровождавшие его развитие духовные существа покидают его, человек становится зрелым. И в этом своем «одиночестве» каждый живет уже исключительно своими «накоплениями», ценность которых определяется его устремленностью к духовному: каждый служит сам себе опорой. В более позднем возрасте может произойти, в связи с разрушением физического тела, двоякое: либо человек по-прежнему «идет в гору», просветляя самого себя изнутри, и «на развалинах собственногог тела» становясь все более и более духовным; либо его внутренние «запасы» идут на нужды стареющего физического тела, и тогда человек «выживает из ума». Как раз к этому последнему варианту и присматривается Ариман, приготовляя для человека «коктейль» из механизированной, стереотипизированной рассудочности и страха смерти. Бездуховная старость «борется за жизнь» всеми доступными физическими средствами, раздувая тем самым мыльные пузыри своих иллюзий «бессмертия». Страх смерти становится движущей силой жизни. При этом сама «жизнь» оказывается набором внешних безжизненных фактов. Крайним выражением такого всецело материалистического отношения к жизни и становится как раз «заботящийся» о человеке робот: компьютерная мечта оторвавшегося от души рассудка.

Такое «бездуховное строительство» стало возможным лишь начиная с последней трети девятнадцатого столетия, когда в человеческую историю впервые прорвались ариманические «духи тьмы». По самой своей сути это такие духовные силы, которые ставят перед собой единственную задачу: истребить в человеке сознание его духовности. Это делается двумя путями: либо через инстинкты, либо через познавательные силы рассудка. И если инстинкт носит «всеобщий характер», то познание – дело сугубо личное, и в этом случае «дьявольщина» становится своего рода личной собственностью человека, атрибутом его Я. Такое «сожительство» с Ариманом уготовано сегодня каждому, и даже не считая себя «материалистом», каждый несет в себе материалистический импульс, окрашенный порой идеалистически в те или иные настроения повседневности: «работать ради будущего своих детей», «покончить с врагом», «присягнуть на верность», «занять критическую позицию» и т. д. При этом мало кто способен сегодня признать открыто, что над умами и душами людей господствует сатанинский образ мыслей. Тут нет исключений ни для ученых, ни для священников, ни для политиков: Ариман прочно внедрился в существо человека.

Доверяя ребенка роботу, воспитатель убивает сразу двух зайцев: экономит на «средствах обучения» и гасит в самой своей основе «не нужную уже» мораль сопереживания живому. «Никакого благоговения перед жизнью», – так можно было бы перефразировать известный призыв А. Швейцера, адресовав его той практике «соответствия норме», которая все больше и больше становится стереотипом недомыслия. Затмить истину о мире посредством теории, повернуть сознание к инстинкту, закрыть с помощью рассудочного мышления доступ к духовному, это как раз то, над чем работают сегодня ариманические силы. Среди этих сатанинских задач на первый план выступает повсеместное распространение такого «учения о человеке», в котором человек предстает всего лишь «высокоразвитым животным».

Материалистический дарвинизм, «останавливающий» развитие человека к индивиду и игнорирующий его происхождение из духовной субстанции, становится сегодня тем «усыпляющим средством», с помощью которого сознание человека прочно держится в узде исключительно «земных» интересов. Экспериментируя на крысах, ученые применяют результаты исследований к человеку, в том числе и к таким деликатным сферам, как психология, фармакология, социология. Доходит до того, что «выясняются» на химическом уровне «причины» любви или ревности (крысиной и человеческой), и уж совершенно гротескным выглядит «измерение веса души», предпринятой американскими геронтологами.

Знаменитое базаровское «что человек, что лягушка» обретает сегодня вполне конкретный и зловещий смысл: нет никакого духа, но есть интеллектуальное животное. Примечательно, что тургеневский гений избирает для Базарова смерть через заражение крови трупным ядом: кровь, как носитель Я, разрушается силами Аримана. Это один из лучших литературных символов современности: материалистически ориентированное Я Базарова становится добычей Сатаны.

Совсем не случайно тургеневский Базаров оказывается «потрошителем лягушек»: интерес к познанию механики жизни и смерти носит чисто сатанинский характер и не представляет никакой научной ценности. Тургенев предвидел проблему «детей», занятых исключительно бесполезными вещами, и он показал привлекательность нигилизма для только что вступившего в силу Я (которое, как известно, обретается человеком в его «базаровском» возрасте, к 21 году). Как раз в нынешнюю эпоху души сознательной, начиная с пятнадцатого столетия, Я впервые за всю человеческую историю проникает с помощью мышления в духовные сферы, становясь тем самым «совершеннолетним». И к этому «совершеннолетию Я» Ариман приурочивает соблазн нигилизма: за пределами рождения и смерти есть лишь Ничто. Мысля последовательно, это Ничто следовало бы представить себе как нечто, не содержащее в себе ничего человеческого, иначе говорить о нем нет никакого смысла. То есть, погружаясь в Ничто, человек расстается не только с физическим телом, что вполне после смерти оправдано, но так же и с духом, чего как раз и добивается Сатана. Человек как человеко-лягушка, вот идеал закономерно переходящего в нигилизм материалистического дарвинизма.

Современный нигилизм «детей Базарова», отрицающий все, что «не от мира сего», в пользу благ «мира сего», нисколько не меняет, в сравнение с базаровским, своей дарвинистской сути: благоденствие есть всего лишь удовлетворение на более высоком уровне и более рафинированными способами все тех же животных потребностей в пище, жилище и размножении. Ни в одной из программ «общества благоденствия» нет ни слова о развитии душевно-духовной части человека; ни в одной из этих программ не заявлено, что человек есть духовное отображение божественного. Именно представление о человеке как духе и стремится вытравить из человеческого сознания Ариман всеми доступными ему утонченными научными и технологическими способами.

Направляя свое внимание исключительно на физическое тело человека (частью которого является инструмент рассудка, мозг), Ариман постоянно «совершенствует» свои «орудия массового поражения», производя на свет все новые и новые болезни, прежде всего инфекционные. Не случайно в той области земли, где Ариману предстоит родиться, а именно, в США, уделяется такое большое внимание всякого рода «излечению неизлечимого» и уже сегодня создается «индустрия бессмертия», причем, без малейшего понимания или предчувствия надвигаюшейся опасности: у людей просто развивается патологический интерес к болезням, статус «здоровья» становится своего рода имиджем и дорогостоящим товаром. Заранее готовя людей к «тотальному нездоровью» будущего, Ариман напечатлевает человеческому рассудку такие инстинктивные «прозрения» в механику жизни и смерти, которые приводят уже сегодня к разработкам вредных лекарственных препаратов. Развиваясь исключительно в материалистическом направлении, современная медицина затмевает своими успехами представления людей о морали, называя вредоносное исцеляющим. Многое из того, что считается сегодня технически передовым, включая аналитические и оперативные методы, на деле ввергает человека в еще большие физические страдания, к примеру, «выхаживание» преждевременно рожденных, обреченных на идиотизм и тяжелые формы инвалидности, назначение антибиотиков, разрушающих систему пищеварения, печень, слуховые органы, лазерное «лечение» близорукости, заканчивающееся слепотой и многое другое. Доходит до того, что врач вообще не принимает сам никаких решений, поручая все компьютеру, вплоть до постановки диагноза. И с учетом возрастающего человеческого эгоизма можно смело прогнозировать преднамеренное стимулирование тех или иных болезней, вплоть до их специального «производства», как это наблюдается уже сегодня с так называемым «свиным гриппом». Сначала производится, с помощью передовых технологий, болезнь, потом производятся соответствующие лекарства, вредящие другим органам и так далее.

Сверхчувственное наблюдение показывает, что ариманические силы периодически низвергаются на землю из духовного мира, куда они постоянно стремятся проникнуть. В результате одного из таких низвержений Ариман принес на землю бациллы: туберкулез и другие инфекции. Сегодня среди «даров» Сатаны особое место занимает спид и различного рода психозы, причины которых медицине неизвестны. Ведь современная медицина не принимает в расчет, каковы духовные устремления людей, и от нее поэтому скрыто то важное обстоятельство, что все больше и больше людей устанавливают личный контакт с Ариманом. Этот мыслительный контакт есть ни что иное, как материалистическое мировоззрение, причем, в его наиболее воинствующей, неодолимо упорающейся в рассудок, форме: рассудочный материализм. И это не только «сухая материя», облекающая в себя всякую «научность» или «практичность», это своего рода «любовь», своего рода «идеал истины», с которым уже невозможно расстаться. Мало кто согласится с тем, что «любит Сатану», а тем более тот, кто привык рассуждать о «высоких материях». Тем не менее, это так, и дальнейшее углубление в материализм и рассудок только усилит неодолимую тягу людей к болезни. Сверхчувственное наблюдение показывает, что «туберкулез и инфекционные болезни имеют происхождение, сходное с наличествующим ныне рассудочным материализмом в духовно-душевной области. В высшем смысле эти две вещи равнозначны»[143]143
  Р. Штейнер. Низвержение духов тьмы. Лонгин. Ереван.2008, с. 199.


[Закрыть].