Текст книги "Моя маленькая месть"

Убедившись, что опасность со стороны демоняшек миновала, решилась нарушить запрет Деймона. Сложив ладони лодочкой, крикнула:

– Не надо извинений и моральной компенсации! И за проведенные уроки мне можно тоже не платить. Я за мирное урегулирование!

Казалось, выгодные условия, но Бельфегора они почему-то не устроили.

– Как это – не платить? – набычился он. – У меня ни перед живыми, ни перед мертвыми долгов нет. Деньги отдельно, а трупы отдельно.

Деймон провел ребром ладони по горлу. Это обещание отправить болтливую ведьму в Бердыч пешком или жестовый перевод слов Бельфегора? Правильный ответ я так и не узнала: на вокзал нагрянула жандармерия. Спрашивается, кто их просил? В городе сейчас безнаказанно насилуют, грабят, а они на вокзале толпятся. И ладно бы толк какой, так запрудили все проходы, жребий тянут, кому первому татуировки на теле Бельфегора изучать.

– О, ваши приятели пожаловали! Как всегда, пытаются взять числом, ничему не учатся.

Одного косого взгляда архидемона хватило, чтобы стражи порядка отступили, спрятались внутри вокзала. А еще говорят, в них отбирают самых храбрых. Зато теперь понятно, отчего преступность в столице до сих пор не побеждена.

– Так мы договорились?

Деймон притворился, будто не слышал топота десятков ног, и протянул Бельфегору руку. Нет, вы вдумайтесь: Бельфегору – руку! Я даже дышать перестала. Пожмет или нет? Даже не так, пожмет, или я, не выйдя замуж, уже стала вдовой? Обидно при условии того, что я только начала открывать прелести общения с Деймоном.

– Договорились, маг.

Ну вот, теперь можно смело кашлять, воздухом давиться – мужчины скрепили сделку рукопожатием.

– Только впредь не посылай ко мне твоего юриста, а то он за пять минут столько нарушений нашел, перед родственниками стыдно. А еще лучше предложи ему поступить к нам на службу. Жалование обещаю вдвое выше, отпуск два календарных месяца, надбавки за работу ниже пятого круга Загробной империи, – уже на прощание, перед тем, как эффектно раствориться в чистом летнем воздухе, сделал очередное заманчивое предложение Бельфегор.

– Я ему передам, – тактично обещал Деймон.

– А Джульетту жду к восьми вечера, сразу, как свои дела утрясет.

Застонала. О, нет! А ведь все так хорошо начиналось…

По-прежнему парившие внутри магических пузырей демоницы осклабились и попытались ударить друг друга по рукам. Мол, не все потеряно, ведьме воздастся ведьмино.

– На чай, – вбил последний гвоздь в гроб их надежд Бельфегор и окончательно отбыл в Загробную империю.

Вслед за ним засосало сестричек, будто архидемон дернул за веревочку.

Замерший на время разборок в верхах мир ожил, пришел в движение. Вокзал наполнился голосами. С пронзительным гудком материализовался на путях столичный экспресс.

– Повезло!

Деймон на негнущихся ногах подошел ко мне, смахнул со лба капельку пота.

– Причем, дважды. Думала, он руку тебе оторвет.

– Я тоже.

Немного помолчав, Деймон признался:

– Жутко хочется закурить!

– Но ведь ты не купишь!

– После таких потрясений начнешь, – кисло улыбнулся некромант и со вздохом опустил плечи, расслабил плечи.

– Давай лучше я тебя поцелую?

Плевать на старушек с собачками и без, на нравственность и на Эльвиру! Обняла Деймона, прижала к себе, вслушиваясь, как часто-часто бьется его сердце. Но вот успокоилось.

– Ты мой герой!

Ласково погладила его пальцем по переносице и поцеловала.

– Беру обратно все гадкие слова, которые я говорила.

– Обнуляешь счет, чтобы продолжить с новыми силами?

Деймон устало улыбнулся и покосился на жандармов, все еще толпившихся возле главного выхода.

– Ну, что стоите? Не видите, мешаете посадке пассажиров!

И как ни в чем ни бывало, ворча под нос: «Все приходится делать самому!», отправился на розыски нашего багажа.

Проводив его взглядом, задумалась, стоит ли идти на чай к Бельфегору. Прислушаюсь-ка я к голосу разума, сошлюсь на помесь лишая со скарлатиной. Что-то после сегодняшнего мне расхотелось его видеть, а демоняшек – особенно. Надеюсь, отказ не станет последним поступком в моей жизни.

Глава 28

На этот раз на айле Гении была свободная мужская рубашка и длинная юбка в цветочек. Сочетание несочетаемого, как и вся моя наставница. Судя по количеству пепла, покрывшего безвинно пострадавший фикус, она поджидала нас с прошлого вечера и сразу ринулась в атаку.

Вот чем хорошо наличие мужчины рядом – первые шишки достаются ему.

– От кого, от кого, а от вас я не ожидала, Деймон!

Айла умудрялась курить и говорить одновременно. На меня подчеркнуто не смотрела: не достойна.

– Вы оторвали меня от размножения мандрагоры. Представляете, как сложно вырастить ее в неволе!

– Конечно, представляю. – Деймон и бровью не повел. – В естественных условиях ее никто не тянет из земли и не растирает в порошок. Стоит ли удивляться, что она не горит желанием размножаться? Я бы на ее месте не просто орал, а выделял ядовитые соки.

– Не смешно!

Айла Гения нервно стряхнула с сигареты очередную горстку пепла. Потом, задумавшись, и вовсе погасила, выбросила во все тот же горшок с фикусом в приемной ректора. Мундштук небрежно засунула в нагрудный карман.

Присев на корточки, посочувствовала растению и попыталась минимизировать вред, нанесенный другой ведьмой. Тепло моих пальцев расправило пожухлые листочки, наполнило силой стебли. Пепел я просто вытряхнула на пол. Айла Гения заметила, сурово сдвинула брови. В ответ сложила руки на груди, указала глазами на цветок. Поняла, осознала, наказывать не станет. Зато от уборщицы нам влетит. Обеим.

– Хотела предупредить, ваши родители уже здесь, Джульетта.

Сердце дрогнуло и липкой жидкостью стекло по грудной клетке.

Видимо, я побледнела, раз Деймон обнял меня за плечи, прижал к себе. Попыталась вырваться: все же айла Гения смотрит, но он шикнул, пришлось смириться со званием падшей женщины года.

– Это она вас соблазнила?

Тут неприятно стало. Настолько, что теперь уже недовольно сопела я. Предположить, будто я ради смягчения наказания!.. Держать рот на замке не стала, высказалась.

– То есть и тут вы позорите гордое звание ведьмы. – Брови айлы Гении срослись в одну. – Если так пойдет дальше, я задумаюсь о вашей переаттестации. Ведьма, которая позволила себя соблазнить, ведьмой не является.

– А кто же она? – вклинился в разговор Деймон. – Спрашиваю из чистого любопытства.

– Обыкновенная женщина.

Деймон рассмеялся:

– Это точно не про Джульетту!

– Так все-таки она? – обрадовалась наставница. – Не стесняйтесь, айл, в этом нет ничего постыдного. Уступить ведьме…

– Никто никому не уступал, Натэлла, мы просто полюбили друг друга, безо всяких приворотных зелий.

– Скука! – айла Гения романтизмом не отличалась.

О ней никогда не шептались, не уверена, был ли в жизни наставницы хоть один роман.

– Если позволите, мы пойдем. – Деймон легонько подтолкнул меня к двери в ректорский кабинет. – От тюрьмы и от сумы не убежишь, горю желанием ответить за обвинение в распутстве.

– Да ну вас!

Против воли улыбнувшись, айла Гения посторонилась.

– Но за мандрагору все равно ответите! – полетело гневное вслед, чтобы не забывался.

– Пришлю зомби в помощь.

Если Деймон надеялся на отказ, то плохо знал айлу. Человек, способный явиться в академию в такой юбке, заставит самого Астарота копать картошку.

Перед тем, как постучаться, Деймон шепнул:

– Молчи и со всем соглашайся!

Да, у него точно большие проблемы с психологией ведьм, потому как я, молчание и согласие – вещи несовместимые.

* * *

На первый взгляд, мое второе пришествие в ректорский кабинет ничем не отличалось от первого, но при рассмотрении любого дела важны детали. В прошлый раз я напоминала приговоренную к высшей мере. Со всех сторон враги, в руке ректора – ручка, которой он подпишет приказ о моем отчислении. Теперь за моей спиной стоял Деймон, что не только повышало шансы на успех, но и сулило разделение наказания поровну. Правда, вряд ли можно кого-то уволить или отчислить наполовину.

– Даже не знаю, что сказать. – Ректор перевел измученный взгляд на айлу Гению, проскользнувшую в кабинет вслед за нами. – Это по вашей части.

– С чего вдруг? – разом ощетинилась наставница и потянулась к нагрудному карману.

Хотела закурить новую сигарету, но передумала. Исключительно из-за моих родителей, чтобы окончательно не разбивать их представления о добром и вечном. Догадываюсь, юбку она надела по той же причине – чтобы поддержать женский пол. Я его опозорила, снесла с пьедестала, вот и пришлось айле пойти на жертвы. Жертвы в цветочек. И про мандрагору она наверняка соврала. Если бы айла вышла в огород в такой юбке, растения бы сами выскочили из земли от нервного потрясения.

– С того, что это ваша студентка.

Ректор по-прежнему отказывался отвечать за нравственность одной отдельно взятой девицы.

– Но не дочь же! Ох, простите!

Айла Гения слегка покраснела.

Отец молчаливо кивнул: мол, ничего страшного. Вместе с матерью он скромно устроился в уголке. Сверлившие спину взгляды красноречиво свидетельствовали: дома пощады не будет.

– Позвольте мне сказать, мэтр! – Деймон прочистил горло и вышел из-за моего стула. – Наука оперирует точными понятиями, пока же обсуждение крутится на уровне эмоций и кухонных сплетен. Перейдем к фактам.

– Давайте!

Показалось, или ректор обрадовался этому предложению?

– Итак, факты. Мы имеем анонимное письмо… Или Эльвира неосмотрительно его подписала?

– Как, – удивился ректор, – вам известно имя отравителя?

Деймон брезгливо скривился.

– Разумеется. Как и вам, мэтр.

– Но…

– Всегда ищите женщину. Обиженную отверженную женщину.

– Вашу любовницу? – уточнил ректор.

– Нет, речь о женщине иного сорта. Признайтесь, на вашем пути тоже встречались «липучие» особы. Они не дают прохода, кокетничают, пытаются завлечь вас в свои сети, а, потерпев поражение, озлобляются и ищут возможности отомстить. Эльвира – моя коллега. Много лет она делала мне двусмысленные предложения, а с появлением в отделе Джульетты, и вовсе сошла с ума, обещала ее выжить.

– Причины?

– Самые банальные: ревность.

– Все это хорошо, айл, – постукивая пальцами по столу, покачал головой ректор, – но ваши слова против ее слов…

– У меня есть свидетели. Эльвира крайне неосмотрительно оскорбляла Джульетту в присутствии многих. Например, нашего призрака. Но если вам угодно заслушать живых, найдутся и живые. Они подтвердят, что Эльвира с первой минуты грубила айле Брели, беседовала с ней через губу, нагружала заведомо невыполнимой работой. Дальше – больше. Она пыталась подставить айлу, соблазняла деньгами, давила на жалость, чтобы та согласилась сделать приворот. Джульетта отказалась. Наконец, уже в моем присутствии, она открыто заявила, что мы оба пожалеем. Проверьте штемпель письма, оно послано семнадцатого июля?

Родители зашушукались. Мама порывалась встать, выступить, но отец дернул ее за рукав, понуждая сесть обратно.

Покрутив в руках ядовитую анонимку, ректор растерянно признал:

– Действительно, семнадцатое.

– День того самого, последнего разговора. А теперь ответьте сами, мэтр: возможны ли столь странные совпадения? Положим, я угадал число, но имя отправителя… Им мог оказаться, кто угодно, необязательно служащий департамента. Подкупить вашего секретаря и ознакомиться с письмом до нашего нынешнего разговора я тоже не мог.

– Хорошо, положим, все сказанное вами – правда, но айла проживала у вас, этого вы не отрицаете?

– Нет.

– То есть?..

– Без всяких «то есть!» – сверкнул глазами Деймон, на мгновение превратившись в уменьшенную копию Бельфегора. – Гнусная клевета! Я не богатый повеса, а уважаемый человек, некромант на государственной службе, преподаватель. Благодарите свой возраст и положение, мэтр, иначе я вызвал вас на дуэль.

Активно его поддержала:

– Хорошенькое дельце – на основании фантазий обиженной дамочки считать меня девицей легкого поведения!

От возмущения не могла сидеть и направилась прямиком к ректорскому столу, по пути оттолкнув преградившего мне путь Деймона.

Айла Гения благоразумно держалась в сторонке, с одобрительной ухмылкой наблюдала за моими действиями. Ведьма ведьму всегда поймет и поддержит.

– Кажется, наше учебное заведение называется Академия магического познания и прикладных наук. – И не надо мне рот ладонью затыкать! Сам виноват, что укусила. – Я и изучала магию, а не мужчинами по вечерам интересовалась.

Шумно выпустив воздух через рот, продолжила уже спокойнее:

– Не пойму я вас, мэтр Садастер. Хорошо учусь – плохо. Плохо учусь – тоже плохо. Пытаюсь причинить вред айлу Амрозу – недопустимо! Живу с ним в мире и согласии в рамках закона – вы тоже недовольны. Определитесь уже!

И, сделав книксен: «Спасибо за внимание!», преисполненная достоинства, вернулась на место.

Ректор со стоном ухватился за голову:

– Вот что с ней, прикажете, делать! То попытка отравления, то вызов в суд…

– Вношу поправку, – вступился за меня Деймон. – Истец признан виновным и понес суровое наказание.

– Вы оба – сущее наказание! – припечатал бедный ректор. – Не даете спокойно стареть. У меня и так волосы седые, а от ваших выходок и вовсе клочьями начнут выпадать.

Наговаривает он на себя! И на нас с Деймоном заодно. Не так уж много у него седых волос, а сверкающей лысины даже не намечается. Самое время вспомнить молодость, заварить травки и пойти флиртовать с первокурсницами.

– Ладно она-то, – кивок в мою сторону, – ведьма, студентка, но вы, Деймон! Не ожидал подобного от ученика самого Герберта Олония!

Деймон не проникся. Наоборот, сдавленно фыркнул, сдерживая смех:

– Вы тоже учились у мэтра Олония и хорошо помните его девиз.

Ректор дернулся, быстро глянул на меня, затем на мою маму.

– Не при дамах же!

Да что там какое, я с ума от любопытства сойду!

Деймон пожалел, шепнул:

– Будь занозой в чужой заднице.

Тут я не сдержалась, от души, до слез рассмеялась.

Ну мэтр Олоний, это в его духе! Неудивительно, что мы поладили.

А ректор чопорный, словно моя бабушка. Или ему в силу должности положено? Правильно, станешь травить байки при студентах, бегать на День духов в белой простыне, долго на посту не задержишься. В министерстве образования с чувством юмора плохо, могут умалишенным признать. И назначить на место ректора дракона во фраке. Заставит такой ведьм боевую магию учить, а не согласных в качестве удобрения на огород айлы Гении отправит. Брр!

– Вам смешно, айла Брели? – насупил брови ректор.

– Да. То есть нет. В кабинете душно, мэтр, маленький приступ случился.

Мгновенно придала лицу серьезное выражение, даже руки на коленях сложила.

Ректор тяжко вздохнул и в поисках поддержки обратился к айле Гении:

– Вот что мне с ними делать?

– Отпустить на каникулы, – неожиданно приняла нашу сторону наставница. – Насколько мне известно, любовь Уставом не запрещена. Общественный порядок они не нарушали, айла сессию закрыла, со стороны департамента нареканий тоже нет…

Деймон активно закивал. Мол, я идеальный работник, на моих плечах держится весь Уголовный департамент. Или хотя бы стеллажи в кладовке, что тоже немало, учитывая количество и вес хранящейся там пыльной документации.

– Как – отпустить?

Ошеломленный ректор потер виски. На лице читалось невысказанное: «Нельзя же: это непедагогично!»

– Очень просто. И заодно всех остальных. Меня, например, – ворчливо добавила айла и ругнулась, нечаянно запнувшись о непривычно длинный подол юбки.

– Айла Гения! – тут же напустился на нее ректор.

Но справиться со взрослой опытной ведьмой ему не под силу, с такой только Бельфегору тягаться.

Реакция айлы вышла бурной:

– Гай, мы в академии или на собрании невест Двуликого?

Она вплотную подошла к ректорскому столу, оперлась на него обеими руками. Ей бы сейчас оскалиться – вылитая сестра Астарота вышла! К счастью, я никогда не встречалась с матерью близняшек, но, уверена, наставница нашла бы в ее лице близняшку по духу.

– Притащили сюда зачем-то чету Брели… Мы на родительском собрании в школе?

Айла Гения сделала короткую паузу, предоставляя возможность оппоненту высказаться. Ректор ей не воспользовался.

– Никак не могу взять в толк, какого женского символа вы заставили меня напялить тряпку для пола, – это наставница о юбке, – оторвали кучу народа от дел, себя тоже от законного отдыха ради банальной глупости. Вы что, никогда не совершали глупостей, Гай?

Ректор по-прежнему насуплено молчал. Уши его горели как у пойманного за воровством яблок мальчишки.

– Соблюдайте субординацию, айла Гения! – наконец выдавил он.

– А! – отмахнулась наставница.

Деймон улыбнулся: вспомнил, как тоже пытался призвать меня к порядку. Ректору бы у него пару уроков взять, это тот случай, когда молодость опытнее возраста.

– Глупости? – Ректор шумно выпустил воздух через нос. – Можно подумать, что вы совершали глупости!

– Конечно. Я их массово организовала для других. Например, вас.

Сдается, мы много о ректоре не знаем, надо расспросить мэтра Олония за бокалом вина.

– Он на крыше кукарекал, – с потрохами сдал начальника Деймон. – Учитель рассказывал.

Вот, а мы на крыше только целовались, так что чья бы корова мычала!

– Давайте на этом закончим увлекательный экскурс в прошлое. – Раскрасневшийся ректор расстегнул воротник. От галстука он избавился еще на стадии игры в гляделки. – Перейдем к анонимному, вернее, теперь уже не анонимному сигналу. Надо на него отреагировать. Безусловно, я верю словам айла Амроза…

– А я верю только своему чутью, – вновь оборвала его айла Гения. Очень уж ей хотелось вернуться на огород и избавиться от ненавистной юбки! – Оно редко подводит ведьм, но, чтобы наверняка, так и быть, наведаюсь в столицу, повидаюсь с Эльвирой. Заодно проведу бесплатный практикум по превращению людей в земноводных. Из желчных дев получаются отличные жабы.

– Ну а если она невиновна? Вы не допускаете подобного варианта? – заупрямился ректор.

– Если все, написанное Эльвирой, правда, до конца лета поселюсь в самой дорогой гостинице и заставлю айлу Брели оплатить счет. Да, – мимоходом добавила айла, – надо бы заодно освободить девочку от исправительных работ. Неважно, согрешила она или нет, довольно! Если же у Джульетты осталась какая-нибудь неоконченная работа, ее с удовольствием доделает Эльвира. Она обожает бумагу.

И ректор сдался, не могу его винить, наставница бы и Бельфегора измучила.

– Ладно, будь по-вашему! Айла Брели, можете распоряжаться остатками каникул по своему усмотрению. И любите, кого хотите, лишь бы на учебе не отразилось.

Просияв, в сердцах пообещала:

– Я вас не подведу!

По крайней мере, «зачеты» по некромантии отныне у меня в кармане. А если вдруг Деймон заартачиться, лишу поцелуев на завтрак, обед и ужин.

– Теперь вы.

Правосудие в лице айлы Гении обратилось к Деймону.

– Вы так просто не отделаетесь, айл. Чтобы к завтрашнему дню в моем распоряжении было полдюжины крепких, пригодных к длительному и, главное, аккуратному физическому труду зомби. Первые попавшиеся мертвецы не подойдут, потрудитесь немного. Полагаю, Джульетта стоит того, чтобы ради нее провести день на кладбище внаклонку. А если нет, она мне спасибо скажет за избавление от бракованного кавалера.

Прищурившись, она в упор посмотрела на некроманта. Тот заверил: откопает и оживит в лучшем виде.

– А пока вы трудитесь в поте лица, мы с айлой Брели попьем чаю и немного посплетничаем.

– Отказаться можно? – поинтересовалась без особой надежды на успех.

– Нет.

Кто бы сомневался! Что за день сегодня такой, сплошные чаи, и все с теми, кого я предпочла бы не видеть. Эх, не так уж плох Бельфегор на фоне наставницы, может, он подсуетится, заберет, избавит от допроса с пристрастием. Возможно, с применением колдовских средств.

– Не возражаете, мэтр?

Айла Гения для себя все давно решила, согласие ректора – формальность.

– Нет, не возражаю.

Мэтр Садастер проявил сознательность, не пошел наперекор ведьме.

– Вот и славно!

Наставница просияла и ударила ладонью о ладонь.

– А эту писульку, – она двумя пальцами подцепила пасквиль Эльвиры, – я заберу для растопки. Или лучше в уборную?

– Много чести! Только сжечь, – посоветовал Деймон.

– И как вы с такими работаете? – посочувствовала ему айла Гения и сунула письмо в карман. – Я бы давно отравила.

– Наказание останавливает.

За милой беседой мы совсем забыли о моих родителях. Если у ректора вопросы закончились, то у отца с матерью их только прибавилось. Они тактично воздержались от обсуждения моей персоны в стенах кабинета, хладнокровно держались в приемной, зато на лестнице высказали все, что накопилось. Деймона взял в обработку отец, мне досталась мать. Пока мужчины предсказуемо танцевали вокруг вопроса: «Когда свадьба?», родительница напирала на учебу.

– Понимаю, милая, ты молода, вокруг столько мальчиков, но стоят ли они того, чтобы все бросить? Ты выдержала жуткий конкурс, продержалась четыре года. Остается всего два… Потерпи, Джуди! Он красивый, импозантный, но быстро насытится, заскучает с необразованной девицей. Поверь, я знаю, о чем говорю, и до сих пор жалею, что тогда поддалась неразумному чувству.

И звали его вовсе не Макс Брели.

Оставила комментарии при себе, поспешила успокоить родительницу:

– Я ничего не собираюсь бросать, мама. Деймон действительно такой, как ты о нем говорила, мечта, а не мужчина, но диплом важнее.

– Рада это слышать! – одобрительно кивнула мама и, понизив голос, предупредила: – Будь осторожна, та женщина, которая спорила с ректором…

– Айла Гения, – подсказала я, – моя наставница, местная главная ведьма.

– Оно и видно, что ведьма. Так вот, на твоем месте я бы с ней мужика не оставляла: уведет.

Закатила глаза.

– Мама!

– Не мамкай, а слушай меня, Джульетта! Я жизнь знаю, соперниц за километр чую без всякого дара. Вот зачем ты его с ней отпустила? Напоит зельем, и все, будешь, как та Эльвира, локти кусать да анонимки строчить. То, что письмо – ложь от первого до последнего слова, я сразу поняла. Это Макс, – она снисходительно покосилась на отца, – за чистую монету принял. Мужчина! Мы, женщины, хитрее, а уж свою сестру под любой маской признаем. Там в каждой строчке зависть да ревность сквозила.

– А раз поняла, что ложь, почему приехала, не отговорила отца?

– Так я письмо только тут и прочитала. Вызвали из академии, мол, дело серьезное. И не наврали. Ну-как, Джульетта, – нахмурилась мама, – рассказывай, за что тебя наказали. Только не увиливай!

Пришлось повиниться.

– Гад какой!

Сложно сказать, кого из двух: Эрика или Деймона, – матушка имела в виду. Оказалось, обоих.

– Первый потому, что успеваемость тебе портил, нервы мотал. Второй… Чтоб ему на Эльвире жениться!

Я только за, только Эрик чуточку помолвлен с Елизаветой. С другой стороны, если Эльвира подсуетится, применит свои таланты, станет любимицей барона Севра.

– Но учеба учебой, а ты обеими руками держись за своего перспективного некроманта. – Деймону такое определение бы польстило. – Напряжешься, и сделаешь из него человека. Как я из твоего отца. Только тсс! – Она приложила палец к губам. – Мужчины любят думать, что они главные, хотя на самом деле миром правят женщины.