Текст книги "Моя маленькая месть"

Глава 13

– На мне узоров нету, айл, нечего так смотреть!

Хотя бы потому, что выгляжу я погано, а Деймон какой-никакой мужчина. В данную конкретную минуту – крайне недовольный и почему-то именно мной. К Бельфегору бы претензии предъявил!

От воспоминаний об архидемоне и его кузинах засосало под ложечкой. Не хочу снова оказаться в обществе клыкастых! А придется, потому что я подписала контракт.

– Айл, можно ли расторгнуть договор с демоном?

Ответом стал громкий стон и запоздалое раскаянье:

– Никогда больше не возьму вас не кладбище!

– Это все хорошо, но проблема-то не куда не делась.

Позабыв о былых страхах, расчистила старинное надгробие от палой листвы, и потревожила покой мертвых двумя нижними полушариями.

О, барвинок мой валяется, целехонек! И ветки для костра. Только оба теперь без надобности, неприятности наведались ко мне сами.

Деймон обратил на меня пристальный взгляд, прищурился.

Заерзала на плите. Что-то не нравится мне выражение его лица! И точно:

– Главная проблема – это вы. Может, закопать вас? Вот лопата имеется…

Деймон сделал шаг к впопыхах брошенному инструменту, поднял. После поплевал на ладони и воткнул в землю.

– Как вам такая идея, айла?

– Категорически не нравится! Убивать – это моя прерогатива.

– Да уж! Только некромант здесь я.

– Вот и действуйте!

Ведьму не купишь за геллер, дешевыми трюками не напугаешь.

– Я всего лишь маленькая хрупкая студентка, а вы преподаватель, в Уголовном департаменте служите. Вы обязаны были меня защищать и не справились. Что будет, если я ректору напишу?

Шантаж – штука обоюдоострая, но я рискнула. За что тут же получила граблями в лоб.

Деймон задумчиво почесал подбородок, с блуждающей улыбкой глянул на меня, потом на лопату.

– Закопать дешевле, – авторитетно заявил он.

Качнула головой.

– Не-а. Дешево проклятие с вас не снимут, а я такое накручу! Вдобавок нанесу повреждения разной степени тяжести.

– То есть поиграем в студентку и преподавателя?

От плутовской улыбки Деймона невидимый чайник в моей голове закипел. Хитрец заранее продумал планы А и Б, не оставил мне шансов. Ну почему рядом с ним я всегда проигрываю! И все же…

– Не люблю игр в спальне.

Я ходила по тонкому льду. В любой момент Деймону может надоесть, и моя жизнь окончательно полетит в тартарары. Но он, язвительный, лощеный, самодовольный и, ладно, признаю, сексуальный, подталкивал нарушать правила.

– О-о-о! – Губы Деймона сложились в форме этой самой буквы. – Вы уже в спальню ко мне собрались?

– Но вы же в мою заходили, брюки снимали. Из вежливости нужно нанести ответный визит.

– Уведомите меня о нем заранее и желательно в письменном виде. Я иногда бываю занят и не расположен кувыркаться с безалаберными студентками.

После игривой беседы строгий тон Деймона подействовал как холодный душ.

Моргнув, съежилась на камне, вдруг резко осознав, где нахожусь. Кладбище. Могилы. Духи. Контракт. Лучше бы я полы в Уголовном департаменте мыла!

– О чем конкретно вы договорились? Ваш экземпляр на руках?

Покачала головой и тут же, взвизгнув, отшвырнула вспыхнувший черным пламенем в руках свиток. Деймон поднял его и засунул в карман.

– На руках. Завтра покажу нашим юристам, пусть покумекают.

– А разве?..

Казалось невероятным, что люди владели законодательством Загробной империи.

– Вы в столице, тут все возможно. Меня интересует вот что…

Оставив лопату в покое, он перелез через ограду и уселся рядом со мной.

По телу пробежала дрожь, сменившаяся приятным теплом. Близость Деймона волновала. Я не могла свободно дышать, одеревенев, вздыбившимися на теле волосками ощущала его присутствие. Дожила, превратилась в сумасшедшую ведьму, жаждущую развлечений с ненавистным некромантом на кладбище!

Легкий запах пота и озона – это от магии, попыток сломать стену, вызволить меня. Средние ноты – тончайший шлейф морозного одеколона. И в основании – едва уловимый аромат лимонного мыла.

Мухомор мне в суп, если так дальше пойдет, если я не перестану таращиться на его подбородок, дело действительно закончится спальней. Причем, именно я затащу туда Деймона и зверски изнасилую. Трижды. Нет, четырежды.

Отвернувшись, хлебнула прохладного воздуха.

Ну и фантазии у тебя, Джуди! А все потому, что твой роман по переписке никак не дойдет до следующей стадии. Как только я пересплю с Эриком, все пройдет. А пересплю я с ним в эту субботу, сразу после бала – чего тянуть-то? Заодно подарок на день рождения себе сделаю. Он у меня во вторник.

Живот у Эрика не хуже, чем у некоторых, а уж как любовник он точно переплюнет Деймона. Я не пробовала, но мужчины в постели обычно ведут себя так же, как вне нее.

– Айла, у вас щеки красные.

Астарот!

Ой, случайно с языка сорвалось, я вас не зову, просто ругаюсь.

– Тут темно, откуда вы знаете, какого они цвета? – буркнула, досадуя на себя за разгулявшуюся фантазию.

А все Бельфегор!

Как только нашелся виновный, мне сразу полегчало. Ну, конечно, архидемон окуривал меня похотливыми флюидами, делал непристойные предложения, поил сомнительным синим чаем, вот я мысленно и набросилась на Деймона. Почему не Бельфегора? Потому что у даже опоенной любовным зельем ведьмы работает инстинкт самосохранения.

– Положим, света тут достаточно, но не в этом суть. Почему архидемон выбрал именно вас, да еще по рекомендации рядового призрака? Мне придется прямо сегодня потолковать с вашим Алексом. Не возражаете?

– Буду только за. И от себя добавлю пару ласковых.

Само собой, наше учебное занятие на кладбище завершилось, так и не начавшись.

Обратно возвращались в полном молчании, быстрым шагом.

Изредка бросая косые взгляды на шедшего чуть впереди Деймона, не могла отделаться от мысли, что он еле сдерживает гнев и досаду. Сначала полагала: на меня, потом поняла: на себя. Причины имелись, да еще какие!

– Не надо, айл! – почти у самого дома отважилась утешить я. – Тут любой бы не справился. Может, я совсем не разбираюсь в культуре Загробной империи, зато точно знаю, восьмой чин самый высший и…

– Ошибки оправдывают дураки, умные делают выводы.

Прислонив лопату к стене, Деймон покопался в кармане, нащупал ключи.

– И вы сделали?

Язык мой без костей, но вопрос напрашивался.

– Да.

И никаких подробностей. Не достойна.

– Ну как?

Алекс материализовался в прихожей. Ему не терпелось узнать детали сомнительного свидания, нам с Деймоном – устроить ему допрос. Так как нас было больше, злобные маги победили.

– Помогите! Детка, неужели ты станешь спокойно стоять и смотреть, как меня убивают?

Алекс безрезультатно пытался вырваться из пальцев Деймона. Тот ухватил его за шиворот, как нашкодившего котенка, никакая бестелесность не спасла.

Кровожадно оскалилась:

– Я ему охотно помогу.

– И ты, детка! После всего того добра, которое я тебе сделал!

В чем именно оно заключалось, Алекс пояснить не соизволил. Видимо, в непрошенных советах и сомнительных замечаниях.

Скорчив жалостливую гримасу, Алекс заканючил:

– Отпустите меня, дядечка некромант!

Не хватало только пустышки, и образ невинного младенца готов.

– Совсем? – приподнял бровь Деймон.

Между пальцев свободной руки мелькнули подозрительные искорки.

– Совсем не надо! – испугавшись, перестал паясничать Алекс. – Я еще с людьми пожить хочу, на мир посмотреть.

– А как же отец, братья?

Деймон прищелкнул пальцами возле его лица. Алекс аж уплотнился от ужаса, изогнувшись, как мог, отшатнулся от страшной магии.

– Неужели не хочешь встретиться? Покойная баронесса во сне мне являлась, просила поспособствовать.

Вот уж у кого кошмары так кошмары! А у меня всего лишь несданные экзамены да сломавшиеся каблуки. Какое счастье, что я не некромант, месяца бы не выдержала.

– Не надо! – белугой взвыл Алекс. – Только не к матушке!

– А раз не хочешь к матушке, отвечай честно и по существу, иначе мигом на энергетические молекулы расщеплю и посмертие без возврата обеспечу!

Для острастки встряхнув жертву, Деймон отпустил Алекса. Думала, улетит – нет, повис в воздухе как приклеенный. И бросает на меня жалостливые взгляды.

Покачала головой. Нет, голубчик, ответишь по полной, за каждую «детку».

– Что тебе посулил Бельфегор?

Деймон повесил куртку на крючок. Глухо звякнула лопата – он небрежно прислонил ее стене.

– Пусть пока постоит, завтра уберу.

– Завтра – это сегодня? Тогда оно уже наступило.

– А раз наступило, убирайте, айла. Хозяйственный инвентарь хранится в кладовке под лестницей. После загляните в гостиную. Сдается, мы услышим много нового.

Надеюсь, Деймон выслал меня не для того, чтобы в одиночку пытать Алекса.

Грохоча, поволокла орудие некромантского труда в заданном направлении. После бегом, вприпрыжку взлетела на второй этаж. Впотьмах едва не расшибла себе лоб – даже не заметила.

– Иди ты в терновый куст! – отмахнулась от не вовремя возникшего на моем пути повешенного.

Призрак оскорбился и растворился в воздухе. Извини, в другой раз поору.

– Ничего такого, у них так принято. Экзотика, – донеслись до меня слова Алекса. – У нее все равно с мужчинами не складывалось, а тут бы и силу прокачала, и практика.

– А ты не думал, что подобная… кхм… практика меня убьет? – Сжав кулаки, напустилась на Алекса. – Работорговец загробный, я тебе не кобыла, чтобы каждому встречному архидемону продавать!

Верткий, зараза, ни разу не попала! А жаль. Пусть я не могла причинить Алексу физического вреда, рассчитывала хотя бы на моральный.

– Детка, неужели ты думаешь, будто сам Бельфегор доверил бы мне отбирать девиц для своего гарема? Это он сам. И вообще речь шла об учительнице. О невесте я соврал, но только ради тебя. Никакушная из тебя ведьма, за такой шанс не уцепилась! Ты привлекательна, он привлекателен, немного чар, сноровки – и уже пятая жена, уважаемая женщина, а не жалкая студентка. Хотя наложницей в гареме тоже неплохо: меньше ответственности, тебе даже больше бы подошло.

С меня хватит!

– Как его убить? – обращаясь к Деймону, ткнула в поставщика живого товара.

Некромант промолчал. Закинув ноги на подлокотник дивана, он с интересом наблюдал за нашей перепалкой.

– Подвиньтесь!

Взвинченная, предпочла не заметить свободного кресла и скинула ноги Деймона на пол.

– Однако! – возмутился он.

Окрысилась:

– Вам не понять, вас в гарем не продавали.

– Так и вас тоже. Ваш карманный призрак клянется, речь шла только об обучении. Правда, требовалась ведьма с определенными физическими данными…

– И после этого вы станете утверждать, будто меня не собирались подвергать изощренным пыткам?

– Секс – это приятно, айла.

– Вот и занимайтесь им с архидемоном! Глядишь, любимой женой станете.

Высказавшись, повернулась к обоим спиной.

Я надеялась обрести в лице Деймона союзника, а они с Алексом спелись буквально за несколько минут.

– Вы совершенно правы, подобные упражнения с демонами опасны. Но вернемся к оплате и вашим надеждам, господин… Как вас там?

– Можно просто Александр, – снизошел до простых смертных Алекс.

– Так вот, чтобы вы получили, если бы айла Брели приглянулась октодону и его юным родственницам во всех смыслах?

– Свободу.

Помолчав, Алекс неожиданно взорвался:

– Надоела привязка к проклятому дому! Думаете, приятно столетиями торчать в паршивой квартире паршивого же городка! Все друзья в столице, умерли, как подобает, а я… Вот, услышал, ведьму ищут, подсуетился. И, заметьте, все довольны.

Упрямо напомнила:

– Кроме меня.

– Ты даже с ним не целовалась, откуда тебе знать, вдруг понравилось бы?

– Я не хочу с ним целоваться и остальное тоже.

– Тогда детишек учи, разве плохо? Октодон не инкуб какой-то, насильно не заставит. Он брезгливый, важный.

Воспрянув духом, Алекс принялся расписывать плюсы нежданной работы, а я, немного остыв, обнаружила нестыковку в его показаниях.

– Стоп! – прервала панегирик. – Ты недавно заявил, что не хочешь к семье. А после сказал, что Бельфегор пообещал тебе свободу. Не вяжется! Как только дом тебя отпустит, ты вернешься к своим.

– Вовсе нет, вот еще! – Алекс скорчил забавную рожицу. – Они в Первом секторе, а я рвану в Пятый, получу возможность перемещаться между мирами, обрету новую жизнь вне очереди.

– Первый сектор – что-то вроде отборочной комиссии. – Деймон сел и потер слипавшиеся глаза. – Души застревают в нем порой на целое тысячелетие, пока их не признают годными для перерождения. Пятый сектор – элитное место. Туда направляют особо ценные души. Этакие небесные сады для мертвых. Так что игра стоила свеч, айла, вас дорого продали. Жаль, придется выплачивать неустойку и возмещать убытки, потому что вы надолго в восьмом круге не останетесь, я позабочусь.

«Я позабочусь» … Слова Деймона июльским солнышком коснулись кожи.

Что с ним такое, перенервничал, за карьеру испугался? Прежде Деймон делал мне исключительно пакости. Новый нравился мне гораздо больше. Может, я бы даже поцеловала его под омелой. Разумеется, если он сдержит обещание, а я к тому времени не выйду замуж.

* * *

Утром на подушке меня поджидал украшенный затейливым вензелем голубой конверт.

– Твой принес, – пояснил беззаботный Алекс.

Призраки напрочь лишены совести, он вел себя так, будто вчера не предал меня ради местечка на курорте для бестелесных.

– У меня рабов нет. Слуг тоже.

Перекатившись на спину, растерянно поднесла бумагу к лицу, понюхала. Пахло беззаботной роскошью. А я, наверное, провоняла унылой пыльной работой.

От мысли о том, что завтра опять придется ни свет ни заря тащиться в департамент, любоваться прокисшим позавчера лицом Эльвиры и есть сомнительные пирожки с лотка разносчика, захотелось умереть. И я даже попробовала, с головой накрылась одеялом, а сверху водрузила подушку. Вышел памятник бездарно погубленной молодости.

– Ну кто так душит! – влез со своими замечаниями Алекс. – Жаль, бестелесный, а то бы помог. Некроманта позвать, детка? Он, вроде, сильный и не особо тебя любит.

Ответила из-под одеяла:

– Тебя он любит еще меньше.

После скинула подушку, выбралась из кокона пессимизма.

Сейчас выясню, кто и что мне пишет, а умереть всегда успею. С архидемоном в качестве нанимателя это вообще не проблема.

– Так что мой-то?

На главный вопрос позднего воскресного утра Алекс так и не ответил.

– Деймон. Странный мужик, не взглянул на тебя толком. В мое время настоящие мужчины всегда приставали к спящим девушкам.

– Какое счастье, что я родилась в другое!

Свесила ноги с кровати и уставилась на свое отражение в старом зеркале. На месте Деймона я тоже не стала бы домогаться всклокоченного чудовища с помятым лицом. Такие только призраков возбуждают.

Сладко зевнув, поморгала, привыкая к яркому свету – если живешь в мансарде, от него никуда не спрячешься, – и потянулась за письмом, чтобы через мгновение закружиться по комнате.

– Ненормальная!

Алекс предпочел от греха дематериализоваться.

Как я сразу не узнала его почерк! Все дело в вензеле, Эрик таким не пользовался. Две перекрещенные буквы «М» – Монфей и Марлоу.

Зубами вскрыла конверт и вытащила плотную тисненую карточку. Такие обычно рассылали по случаю помолвок и свадеб, но Эрик всего лишь приглашал на вечерний чай. Зато каким пафосным слогом!

Давясь смешинками, перечитала вслух:

– Лорд Эрик Марлоу сообщает, что будет рад видеть айлу Джульетту Брели в своем доме по адресу: бульвар Непокоренных, дом девятнадцать, третьего июля в пять часов по полудню.

Стоп, третье ведь сегодня! А время, сколько времени? А-ааа, я ничего не успеваю!

Кубарем скатилась с лестницы с криками:

– Ванную не занимать! Вопрос жизни и смерти!

Отмокала там битый час. Надеясь, выйдя, не обнаружу за дверью злобного Деймона. Все же это его дом, а я в нем основательно устроилась, хотя дала себе слово: проведу здесь только на одну ночь. Но если есть возможность сэкономить, ей надо пользоваться. Краткое знакомство со столичным транспортом и едальнями в пух и прах разметало мои скромные финансовые возможности.

Как оказалось, гнева Деймона я опасалась зря. Поработав почтальоном, он отбыл в неизвестном направлении. Спасибо, запасные ключи оставил, небрежно кинул на кухонный стол. И не боится! Вдруг я воровка? Или, того хуже, устрою в его отсутствие студенческую вечеринку или оргию с обитателями Загробной империи. Но, увы, увы, я планировала всего лишь чинно выпить чаю с Эриком, даже в другом месте.

Сердце ушло в пятки.

Это официальное приглашение, не записка какая-нибудь. Эрик ведь предупреждал, что хочет познакомить меня с родителями. Вот оно, сегодня он сделает предложение!

Зажмурившись, прижала ладони к лицу, сделала глубокий вдох.

Ты должна им понравиться, поэтому тщательно продумай, что наденешь. У многих до сих пор сильны предубеждения против ведьм, я должна излучать скромность, невинность и чистоту. Белое оставим для свадьбы, а голубое платье идеально подойдет. Оно строгое и старомодное – как родители Эрика. Ничего о них не знала, но почему-то казалось, они приверженцы старых правил. Так что придется превратить себя в образцовую выпускницу пансиона благородных девиц. Которой послезавтра предстояло праздновать день рождения без пирожных: будущие леди Марлоу разъезжают исключительно на кэбмоторах.

Глава 14

Закон подлости работает везде и всегда. Именно тогда, когда тебе нужно выглядеть идеально, ты побеждаешь в конкурсе «Чучело года».

– Да ну, миленько!

Общественность в лице Алекса была не согласна, но кто его спрашивал? С некоторых пор я за насильственное упокоение для призраков.

В который раз оправив воротничок, простонала:

– Ужасно, сразу видно, что я деревенщина.

– А разве нет?

Вот и тема для будущей дипломной работы нарисовалась – уничтожение нематериальных форм жизни с помощью заклятий и трав. Мух травить мы научились, теперь займемся призраками.

– Тебе видней.

Потянувшись за шпильками, в десятый раз переделала прическу.

Сейчас бы пригодился Деймон! В первый раз в жизни, заметьте (ладно, во второй, в гостях у Бельфегора мне его тоже не хватало), а его нет. Может, тоже отправился на свидание? Внутри заворочалось глухое недовольство. Отчего-то мне претила мысль о том, что Деймон может ворковать с другой девушкой. Мне одни тычки и ухмылки, а ей – улыбки? Несправедливо! Пусть тоже незачет ей поставит и по умственным способностям пройдется.

Мысль промелькнула и потонула в море паники.

Кому рассказать, засмеют: взрослая девица почти двадцати двух лет грызет ногти!

Соберись, Джуди, оставь в покое волосы и вперед, к счастью. Встречают по одежке, но провожают по уму.

Ровно через пять минут я залезла в кэбмотор. Даже в сто первый раз брошку перекалывать не стала. Увы, ногти это все равно не спасло. Шансов уцелеть у них не было изначально. Ладно, зато кости после поездки с ветерком целы. Как дальновидно я собрала волосы в пучок, иначе бы встали дыбом.

Так вон он какой, дом Эрика!

С трепетом изучала голубое (угадала, оделась в тон) здание с белыми колоннами. Неужели я здесь! А разуваться нужно, вдруг там ковры? Конечно, ковры, а еще мрамор и предметы старины. Закрой, наконец, рот и постучи в дверь.

Напустив на себя важности, словно каждый день пила чай в великосветских особняках, поднялась по ступеням. Спину старалась держать прямо: вдруг родители Эрика наблюдают за мной из окна, оценивают будущую невестку. Интересно, какие они? Воображение нарисовало сухонькую женщину в жемчугах и представительного мужчину в мундире. Почему в мундире? Так солиднее. Во фраке тоже можно, но уже не то.

Каждая ступенька – словно двести метров бегом.

Спина взмокла, ладони чесались, а в голову лезла всякая чушь, вроде ответов на билеты по аромагии. Лучше бы этикет вспомнила!

Прикрыв глаза, сосчитала до десяти и потянулась к дверному молотку на цепочке.

Сердце окончательно переместилось в горло, билось так часто, что я с трудом дышала. Однако это не помешало мне членораздельно ответить на вопрос открывшего дверь слуги и протянуть ему приглашение.

– Прошу, айла!

Он посторонился, и я вошла, деловито поглядывая по сторонам.

Так, цветастую вазу мы уберем: рухлядь мне не нужна. Шторы тоже отжили свое, да и не модные. Ковер на лестнице оставим, цветы тоже…

– Я так рад, что ты пришла!

Навстречу мне спускался Эрик. Лицо его светилось от счастья. Сейчас он как никогда напоминал сказочного принца: весь в белом, только рубашка голубая.

И вновь я порадовалась, что надела правильное платье.

Тихо поздоровалась:

– Привет!

Слова вылетели из головы, остались только эмоции. Хотелось глупо хихикать, петь, танцевать.

– Проходи, все уже на месте.

Все?

Улыбка сползла с моего лица.

Ах да, родители, наверное, еще какие-то родственники.

– У тебя тут так… красиво.

По светскому воспитанию у меня явно «неудовлетворительно».

– А, дом декорировали еще при бабушке. Стиль буньес, лепнина Гарвена, картина Мельвю – скукота!

– Картина?

На стене ничего не висело, я бы заметила.

– На потолке.

Картина на потолке, подумать только! Качая головой, подошла к лестнице, чтобы лучше ее рассмотреть.

Ура, этот сюжет я знаю – иллюстрация к поэме «Похищение Вирсавии». Только вот не слишком ли. Художник практически не оставил на Вирсавии и Леониде одежды. Не подумайте, я не ханжа, да и снизу всех деталей не видно, но несколько странно разъезжать по городу в таком виде. В поэме они точно были одеты.

– У богатых так принято?

Указала на роспись.

– Буньес, тогда всех раздевали.

– Она… – запнулась и еще раз взглянула на златовласую Вирсавию. – Такая пухленькая!

– В духе Бельве: спелые груди, необъятные бедра. А сам женился на тростинке. Идем!

Эрик нетерпеливо взял меня под локоток и повел наверх.

Я честно старалась держать рот закрытым, но из него все равно иногда вылетали восхищенные междометия. Казалось, будто я угодила в музей. Картины, статуи, обитая парчой мебель – все дышало роскошью и пропиталось пылью веков.

– Чай накрыли в Гобеленовой гостиной.

Перед тем, как толкнуть двустворчатые двери, Эрик отвел меня в сторонку, бережно взял за подбородок.

– Ничего не бойся! – шепнул он.

А после поцеловал.

Через мое тело словно пропустили молнию. Ноги подкосились, сердце лопнуло и стекло из ушей на пол.

Губы Эрика, такие сладкие, такие манящие, поймали в капкан. Не в силах противиться, разомкнула свои… Принц девичьих грез оказался умелым, за считанные мгновения заставил покраснеть шею.

– Это задаток, – жарко выдохнул он мне в лицо и отстранился. – Остальное потом. Ты ведь не откажешься осмотреть дом?

И его спальню.

– Конечно!

Похлопав себя по щекам, кое-как привела себя в чувство.

А белье на мне не самое лучшее. Знала бы. С другой стороны, Эрик не фетишист, ему не кружева интересны.

В Гобеленовую гостиную я вступила в статусе развратницы первого класса, однако всячески пыталась изображать скромницу. Получалось легко, потому как при виде собравшегося там общества мной вновь овладела робость.

В гостиной собралось человек двадцать, большей частью пожилые и люди средних лет, но попадалась и молодежь. Особенно выделялась сидевшая на диване между степенной супружеской четой девушка. Сначала я решила, что они одна семья, но быстро осознала свою ошибку. Незнакомка, пусть и блондинка, совершенно не походила на «родителей», зато в чертах супружеской четы и Эрика было много общего.

– Мама, папа, знакомьтесь, – обратился к ним любимый, – айла Джульетта Брели, безумно талантливая ведьма из Бердыча и опять же безумно симпатичная во всех отношениях девушка. Джульетта только что блестяще закончила четвертый курс в академии.

– Добрый день, милорд, миледи. – Присела в неуклюжем реверансе. – Эрик столько о вас рассказывал!

Ложь, но не могла же я признаться, что ничего о них не знала.

– Рады видеть вас, айла.

Ответ Монфея-старшего показался мне суховат, равно как взгляд, которым он меня окинул, цепкий, недружелюбный. Но с чего бы ему радоваться, Эрик наверняка им все рассказал, вот отец и дуется. Сын – и женится на мещанке! Зато мать Эрика приняла меня более благосклонно. Пусть улыбались только ее губы, тон излучал доброжелательность.

– Так вы из Бердыча! Проездом? И как вам столица?

– Спасибо, хорошо. Я приехала на благотворительный бал, получила бесплатный билет, но задержусь до конца лета.

Я словно вновь стояла перед приемной комиссией и не знала, куда деть руки. А также глаза и прочие части тела.

На помощь вновь пришла… Двуликий, я даже не в курсе ее полного титула! Эрик лорд, а его отец? Алекс вот сын барона. Эх, следовало озаботиться этим вопросом раньше, а не витать в розовых облаках! Ладно, стану пока звать ее леди Монфей, пусть это неправильно.

– Выходит, вы действительно прилежная девушка. Бесплатных билетов мало, они достаются лучшим. Садитесь!

Леди Монфей указала на свободное место подле чайного столика. Всего таких столов было несколько, по одному на группку из дивана и пары кресел. Все наборные, с цветочным орнаментом. Мне досталось место по соседству со столом Монфеев, подле кресла Эрика. Он пил чай вместе с родителями, но при желании мы могли соприкасаться рукавами.

– Ну вот, все в сборе, – подождав, пока я сяду, кивнула леди Монфей, – можно подавать чай.

Стало неловко. Я последняя, меня ждали столько человек…

Леди Монфей позвонила в колокольчик. Шустрые лакеи расставили по столикам чайники и тарелки с разными сладостями. Слуги распределились между гостями, наполнили маленькие тонкие синие чашечки. Такую брать в руки страшно: вдруг расколешь.

– Костяной фарфор, – шепнул мне на ухо Эрик. – Сахар бери щипцами, ложкой по стенкам не стучи.

Поблагодарила его улыбкой, хотя и так это знала.

Чашку взяла за ручку столь же изящно, как молчаливая блондинка, – чуть оттопырив мизинец. Не засунула печенье в рот целиком, а аккуратно отломила кусочек. Вот, любуйтесь, и у ведьм есть манеры.

– Сын рассказывал, вы познакомились по переписке в читательском клубе. Так старомодно! Увы, молодежь теперь не жалует письма и книги.

– Совершенно верно. Я написала поэму… Не подумайте, так, дурные стихи, и разослала членам дружественного клуба.

– О, я, кажется, ее читала! – оживилась блондинка. – Уже плохо помню, но мы тогда обсуждали одну ведьму… Так это вы?

– Возможно.

Я предпочла не заострять внимание на тех событиях.

Но откуда блондинке известно о «Ведьмолиаде»? Она сестра друга Эрика, которому я ее послала.

Симпатичная. Про таких девушек говорят: «с изюминкой». Не красивая и не уродливая, что-то посредине. И при деньгах – в ушах поблескивали бриллиантовые «капельки». Зубки ровные, жемчужные, как на подбор. Личико сердечком. Пухлые губки, островатый нос, живые карие глаза… и жуткая прическа. С ее ушами я бы волосы наверх не зачесывала.

И самый настоящий булыжник на пальце. Вульгарно для обычного чаепития.

– Нравится?

Девица перехватила мой взгляд.

– Необычно, – второй раз за день соврала я.

– Желтый бриллиант.

Судя по выражению, с которым она это произнесла, желтые камни ценились дороже прозрачных.

– О-о-о!

Чтобы не расстраивать ее, сложила губы восхищенной трубочкой.

– Элла, – представилась блондинка. – Мое полное имя Елизавета, но пока его произнесешь, язык сломаешь.

Она рассмеялась и тут же замолчала, уткнулась в чашку, заработав суровый взгляд пожилой дамы во вдовьем наряде. Кому понравится, когда дворянка запросто болтает с гостями. У них все по-другому, ничего в простоте.

С тоской вспомнила о привольном житье с Анжелой. Из всех студенческих радостей останется мне только секс. Или родители составят для Эрика специальный график соития с женой и станут дежурить под дверью с песочными часами?

Ничего, привыкну. Был бы милый рядом, вдвоем мы горы свернем.

– Елизавета играет на арфе, а вы чем занимаетесь в свободное время, Джульетта? – обратилась ко мне одна из дам среднего возраста.

– Играю в театре.

Чуть не ляпнула: «Моя мама была актрисой», со стопроцентной гарантией похоронила бы будущее.

– В любительском?

– Да, студенческом.

И зачем-то добавила:

– Но я его бросила.

– Почему?

– Несерьезно.

– Правильно, – кивнул Монфей-старший, – в актрисы идут только шлюхи!

– Отец! – шикнул на него побагровевший Эрик.

– Что – отец? Разве я не прав? Вдобавок твоя знакомая подтвердила, она этим больше не занимается. Лучше налей чай Элле, ее кружка опустела.

Метнув на родителя испепеляющий взгляд, Эрик возразил:

– Это женская обязанность. Хозяйка дома – мать, если хочет, пусть сама нальет.

Ноздри Монфея-старшего затрепетали. Он привстал, упершись рукой в подлокотник дивана. Жилы на шее вздулись, готовые взорваться фонтаном ярости.

– Если вы не против, я налью, – пискнула, чтобы погасить назревавший конфликт.

В голове дребезжали колокольчики. Вдалеке уже маячил набатный колокол, готовый оглушить, а затем раздавить глупенькую ведьму.

Я вдруг иначе взглянула на Эрика и волевым решением лишила его статуса принца. Даже белый костюм не спасал. По нему стремительно расползались черные пятна. Ржавчина разъедала любовно выпестованный образ.

То, как он вел себя с отцом… Мой Эрик, всегда вежливый, обходительный! Интересно, сколько еще неприятных открытий я сделаю?

Дрожащей рукой наполнила чашку Эллы.

– Спасибо! – Она поблагодарила меня легким кивком головы и, повернувшись к Эрику, посетовала: – Ты сегодня не в духе! Неужели тебя так взволновал приезд этой девушки? Право, я не знаю, зачем было ее приглашать…

– Простите, – Элла обернулась ко мне, – но вы не нашего круга.

– Прощаю.

Брови аристократки поползли вверх. Она не ожидала подобной дерзости. Ведьма я, что с меня возьмешь!

Решив упрочить победу, перешла в наступление:

– И почему бы Эрику было меня не пригласить? Если на то пошло, я в столице только благодаря ему.

– То есть?

Элла растерянно переглянулась с хозяевами дома. Леди Монфей развела руками, а ее супруг лишь плотнее сжал губы.

– А! – Лицо Эллы озарила догадка. – Он помог вам достать билет? Я помню, вы хорошо учитесь, но тяжело попасть на бал, на котором присутствует сам император. Желающих много, пригласительных мало.

– Не угадали.

Смело взяла Эрика за руку, понуждая его встать. Он вырывался, пытался мне помешать, но я таки вытолкала его из-за стола, поставила посреди комнаты.

– Ну, давай! А то они считают меня твоей случайной знакомой.

В нетерпении обратила сияющее лицо к Эрику. Только вот улыбка быстро уступила место растерянности. Эрик совсем не походил на трепещущего от счастья влюбленного. Вместо того, чтобы заключить меня в объятия, наградить полным нежности взглядом, Эрик отвернулся, рассматривал картину на стене.

Минуты утекали сквозь пальцы, в гостиной стояла практически полная тишина, прерываемая лишь редким покашливанием.

Почему он медлит?

– Что происходит? Эрик?

Отставив чашку, леди Монфей поднялась.

– Эрик, я требую объяснений! Что нужно этой женщине?

Ясно, струсил. Такое часто бывает с мужчинами. Особенно, когда родные и знакомые открыто презирают будущую супругу. Еще один неприятный штришок к портрету.