Текст книги "Символ Соломона"

– Здесь создано все, чтобы никто нам не мешал.

– Окей! Я знаю, что Вы прекрасный мастер конспирации! – отметил Эдвард, – Не зря столько лет сотрудничал с нами.

      Яковленко осознавал потребность своей безопасности. По сложившейся привычке он много внимания уделял конспирации, даже сейчас, когда имел достаточно весомую поддержку от Президента Советского Союза и Президента России.

– Береженного бог бережет! – напоминал о себе Александр Николаевич.

      Яковленко не собирался обострять отношения с приехавшим Эдвардом. Однако Джефри, выразил свое недовольство и напомнил о вынужденных мерах, в случае, не выполнения поручений. Запугивая своего агента, он потребовал:

– Представьте мне обещанный Символ!

– Я, Вам, Генрих Штильбауер, ни каких Символов не обещал, – спокойным голосом выговорил Яковленко, выдерживая паузы между словами.

Я – я, – пытался сказать Эдвард, хватая воздух ртом, но ему Яковленко не позволил:

– Вы приехали меня пугать? – произнес он, ударяя рукой по столу. Его лицо налилось багровым окрасом. Набрав в легкие порцию воздуха, и уже спокойным и сдержанным голосом, продолжил, – Когда мне в постель подставили «курицу из ЦРУ», я был молодым и пугливым стажером. Тогда я не осмелился дать Вам отпор. Послушайте меня, Эдвард или как Вас еще. Сегодня я другой. Пугать меня, не советую!

      Такого жесткого и резкого высказывания от своего агента Эдвард не ожидал и решил сменить свою тактику.

– Вы мне обещали, – попытался оправдаться Эдвард Джефри.

– Повторяю! Я, лично Вам, ни каких обещаний не давал. Вы прибыли в нашу страну в качестве кого? – кричал Яковленко.

– В качестве туриста, – спокойно ответил Джефри.

– Вот и хорошо! – уже спокойно произнес Александр Николаевич. – Сходите в наши музеи, в картинные галереи, Большой театр, на территорию московского кремля. Советую побывать в Волгограде. Познакомитесь, как живет Советский народ. Сравните с той жизнью, которую Вы видели в 30-е годы при посещении Сталинградского тракторного завода.

      Впервые, за многие годы, Эдвард Джефри услышал свое настоящее имя и фамилию своих предков. Он почувствовал сильно давящую боль своего состарившего сердца. При поддержке Александра Николаевича, Эдвард медленно передвигаясь по кабинету, уселся на краешек дивана. Из белого облака тумана, проплывающего перед его глазами, он услышал ласковый голос своей матери Элеоноры, произносящей любимые строчки Иоганна Гете:

Взором вымолвлю в молчанье,

Что уста не скажут ввек,

Трудно, трудно расставанье,

Пусть я – сильный человек!

Покидаю домик скромный,

Где моей любимой кров,

Тихим шагом в лес огромный

Я вхожу под сень дубов.

Образ матери, покидающей сына, сменил зловещий облик Гиммлера, магически шепчущий над засыпающим Генрихом:

– Tote! Tote! Er dein Feind!

      С уходящим Гиммлером в глубину тумана, Генрих увидел знакомую фигуру своего отца Вальтера Штильбауера, держащего обеими руками свою окровавленную голову, и убегающие куда-то фигуры своих братьев Марка и Хелдвига.

Открывая глаза, Эдвард Джефри увидел склонившегося над ним постаревшего русского стажера, против которого им была организована провокационная операция с участием сотрудницы ЦРУ.

– Как себя чувствуете, – поинтересовался Яковленко.

– Не беспокойтесь! Мне стало лучше! – тихо ответил Эдвард.

– В таком состояния, нужно выпить таблетку и горячий чай, – посоветовал миролюбивым голосом Александр Николаевич.

Усаживая гостя за стол, Яковленко извинился за свое резкое высказывание, на что Джефри заметил:

– Александр Николаевич! У меня к Вам нет претензий. Вы сказали мне то, что я не осмеливался себе произнести многие годы.

– Я, Генрих Штильбауер, родился в Германии. – начал рассказывать о себе Эдвард Джефри. – Мой отец, известный промышленник Вальтер Штильбауер, оказывал помощь Советскому Союзу в годы индустриализации. Он стремился, чтобы я стал продолжателем его дела и рода Штильбауеров. Я не пошел по следам отца. Мне не нравилось предпринимательство. Моим кумиром был Генрих Гиммлер. По моей вине погибли отец и старший брат. Я потерял всю семью Штильбауеров. После войны я оказался в США и стал Эдвардом Джефри.

В наступившей тишине, каждый из двух поседевших мужчин, молча, вспоминал свои прожитые годы страха.

      Первым нарушил тишину Эдвард Джефри:

– Из вашего высказывания ожидать передачи символа не следует?

– Вы меня правильно поняли, – спокойно ответил Яковленко.

Делая паузу и подбирая слова, Эдвард поинтересовался, – Скажите мне, Символ Соломона существует или это легенда, как Чаша Грааля, о которой много говорят, но никто ее реально не видел.

Яковленко встал из-за стола, разминая уставшие ноги, походил по кабинету, а затем повернулся к собеседнику и спокойным голосом ответил ожидающему Эдварду:

– Не сомневайтесь! Символ Соломона существует! Он является народным достоянием и его предназначение «Служение своему народу!». Попытка завладеть всегда заканчивалась трагедией. Вспомните свою провальную операцию в Сталинграде.

Сделав небольшую паузу, он изложил свое мнение:

– Скажу Вам честно. На днях я потерял группу преданных мне парней, которых мне искренне жаль. Они погибли при попытке завладеть этим артефактом. Поверьте мне. Хранители символа Соломона, тысячелетиями жертвуя собой, обеспечивают его сохранность и никому не позволят завладеть им.

Последнюю фразу Эдвард воспринял искренней и правдоподобной, но зная Яковленко, подумал:

– Вряд ли ты устранишься от личных амбиций.

      Прощаясь с Яковленко, Эдвард Джефри крепко пожал ему руку и сказал:

– Александр Николаевич не обижайтесь на меня. Наверное, мы больше не увидимся. Я уже в отставке и прибыл в Россию как частное лицо. Хочу свой отъезд из России задержать на несколько дней, чтобы воспользоваться Вашим советом. Хочу посмотреть Москву, а главное побывать в Волгограде. В дни пребывания в этом городе мой отец находился в дружеских отношениях с инженером Бердиным Аркадием Петровичем, а я с его сыном Антоном, моим ровесником.

– Помогите мне найти Антона Бердина, – попросил Эдвард Джефри.

      Хлопая по плечу собеседника Яковленко, улыбаясь, коротко ответил:

– Постараюсь!

      В аэропорту Шереметьево Эдвард Джефри поблагодарил сопровождающего и через несколько минут оказался в удобном кресле самолета улетающего в Вашингтон. После взлета Эдвард попытался почитать предложенные ему газеты, однако чтения не получилось. Его поглотили воспоминания…

      В Волгограде Эдвард оказался в семье, оберегающей память Аркадия Петровича Бердина и его сына Антона погибших при защите Сталинграда и родного тракторного завода. На Красной площади Москвы он понаблюдал за сменой караула возле мавзолея Ленина, а затем по брусчатке Красной площади прошел до Собора Василия Блаженного, где внимательно рассмотрел памятник Минину и Пожарскому и архитектору Собора.

      Эдвард приоткрыл шторку иллюминатора и увидел белые облака, плотно прикрывающие своим одеялом, землю. Закрывая шторку иллюминатора, Эдвард вернутся к просмотру газет. На странице одной из них он увидел фотоснимок, под которым прочитал:

– На международном экономическом форуме свое видение о сотрудничестве с Россией высказал немецкий промышленник Хелдвиг Штильбауер.

      Внимательно всматриваясь в газетный фотоснимок, Эдвард пытался вызвать из своей памяти облик младшего брата, но четкость линий его лица оказывалась расплывчатой. Что же касается отца и старшего брата, то их лица всплыли, как только он закрыл глаза и углубился в воспоминания. Он слышал спокойный, рассудительный голос отца и резкие высказывания старшего брата о связях Генриха с Германом Виртом и Гиммлером.

– Твое увлечение нацизмом приведет к печальным последствиям, – постоянно твердил отец.

      В семейном окружении он слышал высказывания отца о недопустимости войны и погромов евреев, среди которых были его близкие друзья. Эти высказывания вызывали у Генриха раздраженность и негодование. После ареста отца, Генрих навсегда покинул дом семьи Штильбауеров.

Перед взором Эдварда промелькнул эпизод его приезда в концлагерь Заксенхаузен вместе с Гиммлером. Он пытался добиться от отца отказа от его убеждений. Вместо согласия Генрих получил плевок в лицо, а отец от сына пулю в затылок.

      В присутствии Генриха производится казнь старшего брата. Он наблюдает, как на шею Марка набрасывается петля и из-под ног выбивается скамья.

Эдвард почувствовал давящую боль сердца.

– Моя жизнь завершается, – подумал Генрих. Я потратил свои годы на бездарную борьбу за символ, который мне не принадлежал.

По его просьбе стюард принес чашку горячего чая, но он не потребовался. Эдвард Джефри был без признаков жизни.

Глава VII. Новая эпоха

В тишине рабочего кабинета Александр Иванович обдумывал события прошедших дней. Дверь кабинета тихо открылась, в кабинет вошел молодой человек и бодрым голосом произнес:

– Добрый день, Александр Иванович!

      От голоса, раздавшегося в тихом кабинете, профессор вздрогнул и направил свой взгляд на посетителя. Александр Иванович бодро поднялся с кресла и доброжелательно улыбаясь, подал гостю руку:

– Рад тебя видеть, Владимир! – приглашающим жестом позволил гостю выбрать удобное в кабинете место.

Владимир удобно устроился на диване и осторожно спросил:

– Александр Иванович, с чем связан мой срочный вызов? Мне требовалось пару дней, чтобы завершить запланированную работу.

Профессор не успел ответить, как зазвонил телефон.

– Слушаю Вас! – произнес Александр Иванович.

      В трубке раздался знакомый голос Владимира Сергеевича, профессор переключил телефон в режим громкой связи и, обращаясь к Владимиру, сказал:

– Нас беспокоит Владимир Сергеевич.

– Не понял, что ты сказал? – послышался в трубке голос Владимира Сергеевича.

– Ко мне пришел Владимир. Собираемся ехать к тебе, – ответил Александр Иванович, – ты нам что-то хочешь сообщить?

– Ко мне напросились гости, поэтому немного задержитесь. Дайте мне поговорить с ними. – попросил Владимир Сергеевич.

– Что за гости? – тревожено поинтересовался Александр Иванович.

– Не беспокойтесь! Как говорит наш Николай Степанович, все под контролем. При встрече расскажу. Ждите моего звонка.

      Отключив телефон, профессор, обращаясь к Владимиру, сказал:

      -Твое срочное возвращение из командировки вызвано с событиями, которые нас беспокоят и требуют принятия неотложных мер. Обсуждение намечено в клинике, где пока находится Владимир Сергеевич.

– Что за события произошли за время моей командировки? – обеспокоенно поинтересовался Владимир.

– Обращаю твое внимание на катастрофическое положение в стране. У меня предчувствие, что в ближайшие месяцы, а может даже недели наша страна прекратит свое существование. Наша великая держава развалится на удельные княжества. Сегодня у нас нет прежней политической силы, которая бы смогла удержать союзные республики в единой, сильной державе, объединенной верой, – с огорчением в голосе выговорил свою боль профессор.

Чтобы Владимир смог осмыслить сказанное, Александр Иванович сделал паузу. Он встал из-за своего рабочего стола и подошел к сервировочному столику.

– Что будешь? Чай, кофе? – спросил профессор Владимира.

– Кофе!

– Хорошо! А я предпочту чай.

– А как же Символ Соломона? – с тревогой в голосе тихо спросил Владимир. – Сможем ли мы, хранители, преодолеть последствия возможного развала страны? Как вселить веру в сердца народа и придать им силы? Как обеспечить единство российской державы в новой эпохе.

      Профессор подал собеседнику чашку с горячим кофе, взял свой чай, уселся рядом и продолжил беседу.

– Мой молодой друг, твои рассуждения верны. – Александр Иванович сделал несколько глотков чая. – Вопросы, поднятые тобой, мы с Владимиром Сергеевичем неоднократно обсуждали. Народ страны может потерять веру, единство и силу, а символ народа, оберегаемый хранителями, окажется товаром, который можно будет купить, продать или отобрать…

– Александр Иванович, Вы хотите сказать о наличии таких попыток, – прервал рассуждения профессора Владимир.

– Сегодня, когда мы с тобой окажемся у Владимира Сергеевича, у тебя появится возможность познакомиться с человеком, не по своей воле задействованным в качестве одного из садовников, участвующих в спецоперации по прослушиванию бесед Главного хранителя. При помощи этого человека нам удалось предотвратить покушение на Владимира Сергеевича и захват Символа.

– Известен ли организатор? – поинтересовался Владимир.

– Этим организаторов является известный в стране человек – Александр Николаевич Яковленко. – Он не смог найти другого способа воздействия на Главного Хранителя, поэтому пришел к Владимиру Сергеевичу, начал торговаться, затем требовать, предоставить ему символ, а получив отказ, он перешел к угрозам.

– Почему же Яковленко стал действовать, настолько открыто? – воскликнул Владимир.

– Ответ на твой вопрос может дать сам Яковленко,– высказал Александр Иванович, – но я предполагаю, что он рассчитывал на то, что Хранитель ослабленный болезнью проговорится и выдаст информацию о символе. Информация о Соборе Хранителей и о Символе Соломона для общественности

закрыта, а имя Главного Хранителя известно многим. Тихонин Владимир Сергеевич является тем человеком, к которому имеется повышенное внимание не только наших сподвижников, но и недругов.

– Понятно! – среагировал Владимир, – совершая провокацию против Главного Хранителя, такие люди, как Яковленко хотят завладеть Символом Соломона.

– Конкретно Яковленко, – поправил Владимира профессор, – изъявил желание быть владельцем исторического артефакта.

      Обращаясь к собеседнику, профессор поинтересовался, – скажи мне Владимир. Ты знаком со смутным временем начала 17 века, когда было совершено нашествие польских агрессоров на Россию.

– В общих чертах, но полагаю Вы хотите обратить мое внимание на историческую параллель настоящего периода с трагическими событиями того далекого прошлого России.

– Не стану тебе представлять все подробности, – продолжил профессор. Это тема отдельной беседы о нашей истории. Замечу, символ Соломона тогда выполнил свою миссию и вместе с ополчением Минина и Пожарского одержал великую победу над польскими захватчиками.

– Сегодня вновь наступило смутное время, – продолжил мысль профессора Владимир. Нам нужно сделать все, чтобы сберечь символ Соломона и вместе с ним сохранить и преумножить веру, единство и силу Российского народа.

В ожидании своих соратников Владимир Сергеевич перешел из палаты в кабинет. Когда позволяло состояние здоровья, он работал здесь с документами Фонда и общался с посетителями. Усаживаясь в кресло, он вспомнил, как при возращении на Родину, после длительной зарубежной командировки его пригласили в Министерство Культуры СССР.

***

Поздравляя с 50-ти летним юбилеем, министр Петр Нилович Демичев тихим, не торопливым, убаюкивающим голосом лестно произнес:

– Владимир Сергеевич! Вы многие годы проработали посланником страны в ЮНЕСКО. Вы обладаете богатыми знаниями и опытом, которые решено использовать в нашем отечестве. Сейчас мы работаем над созданием Фонда культурного наследия и предлагаем Вам его возглавить. В ЦК партии и в Правительстве Ваша кандидатура получила одобрение.

      С Петром Ниловичем Владимир Сергеевич был знаком с того времени, когда тот начинал работать Секретарем ЦК партии и курировал химическую отрасль, а затем участвовал в подготовке и смещении Никиты Сергеевича Хрущёва. Владимир Сергеевич знал о связях Демичева с Яковленко, которые утаивал от Леонида Ильича Брежнева. Все это настораживало Владимира Сергеевича, и все же он дал свое согласие возглавить создаваемый Фонд культурного наследия.

      Подбирая кадры, для управления Фондом Владимир Сергеевич, вспомнил об Александре Ивановиче Акимове, с ним он был в дружеских отношениях со студенческих времен. При встрече рассказал о своей новой деятельности и предложил должность заместителя в Фонде культурного наследия.

– Сотрудничать я согласен, – ответил Александр Иванович, – а вот уйти из университета я не могу. Мне нравиться быть в кругу молодых, энергичных студентов.

      Со временем, Фонд культурного наследия, возглавляемый академиком Тихониным Владимиром Сергеевичем, превратился в многопрофильную организацию. Основными направлениями являлись научно-исследовательский, экспедиционно-поисковый, производственный. Все направления Фонда выполнялись филиалами на территории Советского Союза и за ее пределами. Для развития Фонд культурного наследия были созданы региональные филиалы.

Возглавляя Фонд культурного наследия, Владимир Сергеевич активно участвовал в общественной и политической жизни страны. Он член ЦК партии и депутат Верховного Совета СССР.

      С 70-тых годов вместе Александром Ивановичем Акимовым Владимир Сергеевич является членом Собора Символа и хранителем исторического артефакта, а затем возглавляет Собор Символа и становится Главным Хранителем, а Александр Иванович – его заместителем.

      В годы перестройки, с появлением негосударственных структур управления и возможности получения дополнительных доходов Владимир Сергеевич создает компанию, работающую в тесном контакте с Фондом культурного наследия и другими организациями, в том числе и зарубежными.

      Для управления созданной компанией, решением учредителей был назначен управляющий. Финансовые средства компании выделялись на различные цели и для Собора Символа.

При встрече с профессором Владимир Сергеевич высказался о необходимости смены управляющего компании.

– Александр Иванович! Ты мог бы рекомендовать достойную кандидатуру?

– Среди моих учеников имеется один молодой человек, и я хотел бы видеть его среди тех, кто сможет нас заменить в Соборе Символа, – посоветовал Александр Иванович. – Что же касается управляющего компании, то ему нужна наша помощь и, менять его не следует.

– Возможно, ты прав, я излишне требователен к нашему управляющему. Твою позицию я понимаю и придержусь твоего совета, – отреагировал Владимир Сергеевич. Выдержав паузу, поинтересовался, – кто же этот, молодой человек?

– Его звать Владимир. Вспомни, в нашей студенческой компании была красавица, многие из нас были ею увлечены.

– В нашей компании было много прекрасных девушек, – задумчиво пробормотал Владимир Сергеевич.

– Другой такой красавицы, как Анна Сергеева, я не помню, – с иронией отреагировал Александр Иванович.

      Услышанное имя ошеломило Владимира Сергеевича, а от воспоминаний своей первой любви он погрузился в раздумья.

Однажды он остался вместе с ней на ночь в комнате студенческого общежития. Прижимая к себе упругое тело, он целовал ее оголённые груди. После окончания университета Владимир Сергеевич оказался среди слушателей Колумбийского университета, а затем перед длительной зарубежной командировкой женился на другой любимой женщине, но она рано ушла из жизни и не родила ему детей, а он так мечтал.

– Как это произошло, – спросил себя Владимир Сергеевич. – Я всю жизнь мечтал иметь сына, а он воспитывался без отца.

Александр Иванович заметил, что его старый друг побледнел, обеспокоенно спросил:

– Что с тобой?

– Все хорошо! – Бросил успокаивающую фразу собеседник, и тут же хрипло поинтересовался, – где теперь Аня?

– Погибла в авиакатастрофе.

– Как погибла? Что стало с сыном? – воскликнул Владимир Сергеевич.

– Воспитывался бабушкой. Ты, что так разволновался, – насторожился Александр Иванович.

      В беседе с профессором Владимир Сергеевич утаил свою близость с Аней Сергеевой. Он покинул ее, а Анна назвала единственного сына именем своего любимого человека.

      -Я не знал о ее гибели и о существовании сына, – ответил тогда Владимир Сергеевич. – Аня действительно была прекрасным человеком. Владимира я должен взять под свою опеку. Александр Иванович подскажи, как это сделать.

***

      Воспоминания Владимира Сергеевича были прерваны появлением в кабинете Александра Ивановича и Владимира, которые первыми прибыли на экстренное совещание Фонда культурного наследия, компании «Наследие» и Собора Символа.

      Пожимая руку Главного хранителя, Александр Иванович поинтересовался о гостях, которые побывали перед их приездом.

– У меня были два генерала, – ответил Владимир Сергеевич. – Они и наша служба безопасности предотвратили провокационные действия. Генералы проинформировали меня о появлении в Москве представителя ЦРУ Эдварда Джефри, он прибыл в Москву на встречу с Яковленко. Мы договорились не задерживать Джефри и Яковленко, но в тоже время отслеживать их передвижения и действия. Мне сообщили о смерти одного из организаторов провокации. Кульков был обнаружен в камере с петлей на шее.

– Этого следовало ожидать, – резюмировал Александр Иванович, – Заметают следы

      Открывая совещание, Владимир Сергеевич обратился к присутствующим:

– Уважаемые коллеги! По рекомендации лечащих врачей и некоторых моих коллег, а также с обстоятельствами, сложившимися в стране и проблемами нашей безопасности, я на некоторое время покидаю Москву. На время моего отсутствия функции по руководству Фондом культурного наследия возлагаю на Сергеева Владимира Владимировича.

Работа компании «Наследие» будет осуществляться в прежнем режиме и останется под контролем соучредителя Александра Ивановича.

      В целях безопасности будет изменено место хранения Символа.

      Мой отъезд из Москвы будет осуществлять служба безопасности, возглавляемая Николаем Степановичем.

      Служба безопасности обеспечивает охрану объектов Фонда культурного наследия, компании «Наследие» и Собора Символа, а также сотрудников, в соответствии с утвержденным списком. Работа всех наших объектов должна осуществляться в прежнем режиме с повышенной бдительностью.

      В ближайшие дни по мере подготовки планируется провести Вече собора Символа.

      Если нет вопросов, прошу всех преступить к исполнению принятых решений. Сделав паузу, Владимир Сергеевич попросил:

– Александр Иванович, Владимир Владимирович, Николай Степанович задержитесь.

      Обращаясь к руководителю службы безопасности, Владимир Сергеевич попросил его изложить план эвакуации.

      Уверен, справимся своими силами, – ответил Николай Степанович.

– Но с генералом Бординым договорюсь о взаимодействии.

      По нашему плану, – продолжил доклад Николай Степанович, – сегодня, под покровом ночи, преступим к запланированной эвакуации. Завтра днем организуем движение двух колонн автомобилей. Первая колонна, состоящая из трех автомобилей, начнет движение от парадного подъезда первого корпуса клиники в сторону Москвы. Это будет, так называемая «приманка». Ее движение начнется по команде наших наблюдателей. Вторая колонна движение начнет с соседней территории бывшей автобазы. На автобазу Вас, Владимир Сергеевич, и ваших попутчиком проведут через запасной выход и по территории южной парковой зоны клиники. Автомобили с территории автобазы начнут движение по команде наблюдателей. Направление движение колонны будет в противоположную сторону Москвы. Такова планируемая схема передвижения. На всем пути будем отслеживать ситуацию и при необходимости корректировать маршрут.

Планом эвакуации, – продолжил доклад Николай Степанович, – предусмотрен резервный маршрут, для выполнения выделены необходимые автомобили.

      К началу проведения операции на всех маршрутах передвижения транспорта были установлены скрытые посты наблюдения, организованные генералом Бординым, от которых на пульт Николая Степановича стали поступать сообщения о ситуациях на маршрутах движения автомобилей, участвующих в эвакуации Главного Хранителя. Наблюдатели доложили:

– В парковой зоне обнаружен красный «Запорожец» с двумя спящими грибниками.

      В ответ услышали одобряющий голос Николая Степановича:

– Благодарю за бдительность! Обнаруженный объект наш. Обратите внимание на остановку общественного транспорта, расположенную возле въезда на территорию клиники.

– На автобусной остановке, – доложили наблюдатели,– довольно долго находится человек, кому-то сообщает о каждом автомобиле, выезжающем с территории клиники.

– В сторону клиники движется мотоцикл с коляской, мотоциклист в форме сотрудника ГАИ.

– Проследите за действиями сотрудника ГАИ, – последовала команда Николая Степановича. – Грибники, хватит спать, пора включаться в работу.

– Слушаем Вас! Наши действия? – отозвалась группа «грибников».

– Пообщайтесь с гражданином, что он застрял на автобусной остановке?

– Инспектор ГАИ развернул мотоцикл и остановил его в начале парковой зоны. Он также с кем-то поддерживает связь, выборочно останавливает автомобили и проверяет документы, – доложили наблюдатели.

– Слушайте все! – последовала команда Николая Степановича. – Следите за сотрудником ГАИ. С территории клиники направьте для контроля несколько автомобилей. Проследите, будут ли они останавливаться неизвестным сотрудником ГАИ.

– Грибники! Ваши действия!

– Сейчас будем собирать грибы, – последовал ответ.

– В северной части парковой зоны клиники появилась группа людей, они вырезают часть деревьев. Их автомобиль припаркован за ограждением клиники, – предупредили наблюдатели.

– Проверим, – ответил Николай Степанович.

      Обращаясь к Николаю Степановичу, руководитель второй колонны поинтересовался:

– Хотелось бы знать о маршруте и времени начала движения колонны.

Вопросы руководителя второй колонны насторожили Николая Степановича, выслушав, он спокойно ответил:

– О начале движения колонны вы будете оповещены.

Обращаясь к наблюдателям резервного маршрута, Николай Степанович предупредил:

– Маршрут, на котором Вы работаете, возможно, станет главным.

      Перед автобусной остановкой Василий нажал на педаль тормоза, ничем не закрепленные корзины полетели с багажника, разбрасывая грибы на проезжую часть дороги. Василий, открывая дверь автомобиля и придавая своему лицу обозленный вид, громко прокричал на своего приятеля:

– Балбес! Ты что же корзины не привязал?

      Василий увидел человека, соскочившего со скамьи автобусной остановки, требовательно проворчал:

– Что стоишь, раскрыл рот? Давай помогай собирать грибы!

      Человек на остановке привык в своей жизни подчиняться. Он наклонился и стал помогать Василию, собирать рассыпанные грибы. Укладывая грибы в корзину, мужчина поинтересовался:

– Вы где таких грибов набрали?

– Здесь недалеко в лесном массиве, – недовольным голосом бросил Василий, – вчера вечером набрали.

      Василий поменял ворчливый тон на доброжелательное общение:

– На радостях на двоих раздавили поллитровку и решили заночевать. – Стал рассказывать Василий о грибной охоте. – Знаешь! Идешь по лесу, а он выглядывает из травы и шепчет тебе «Бери меня» и ты раз ножичком и в корзину.

– А ты что здесь сидишь, куда собрался? – поинтересовался Василий.

– В Москву, жду автобус!

– А, что его ждать поедем с нами. Мы тоже в Москву. Мой напарник молчун, поговорить не с кем, – продолжил беседу Василий.

      Благодарю за приглашение, но я ожидаю своего приятеля, что-то он задерживается.

      Василий заметил, что его невольный помощник бросает острые взгляды, на автомобили, выезжающие с территории клиники и тихо бормочет, как будто с ним кто-то находился на связи.

– Мне надоело ждать и считать эти автомобили! – недовольно проворчал человек с остановки.

      Наблюдая за Василием и его собеседником, Дмитрий приоткрыл дверь «Запорожца» и крикнул:

– Василий, хватит болтать, поехали!

      Василий уселся за руль и начал движение автомобиля:

– Что случилось?

– Автомобили, выезжающие с территории клиники, останавливаются в двух километрах от нас инспектором ГАИ, – ответил Дмитрий.

– Передает ему информацию мой невольный помощник,– воскликнул Василий, – это наши клиенты!

Получив информацию от «грибников» Николай Степанович распорядился:

– Перемещайтесь к инспектору ГАИ. Будьте осторожны, он возможно вооружен. Брать его придется вам.

– Остановимся на обочине на небольшом расстоянии от инспектора, – доложил Василий. – Что-то забарахлил, наш «Запорожец», ждем «приманку».

      Василий заглушил двигатель автомобиля и, по инерции аккуратно съехал с проезжей части дороги. Он вылез, переместился к задней части автомобиля и открыл моторный отсек. Инспектор ГАИ, не обращая внимания на водителя и пассажира «Запорожца», занимался проверкой документов, остановленного им автомобиля. Дмитрий немного задержался в салоне, а затем оказался рядом с Василием.

– Слушай, Василий,– выпалил вдруг Дмитрий, – гаишник, размахивающий жезлом, садовник. С этим типом я участвовал в подслушивании Хранителя. Может мне пойти и спросить его:

– Что ты здесь, гад делаешь?

      В своих наушниках Василий и Дмитрий услышали команду Николая Степановича:

– «Приманка», требования инспектора ГАИ игнорировать! «Грибники», обеспечьте безопасный проезд колонны!

      Наблюдая за приближающими автомобилями, инспектор ГАИ медленно поднял жезл и указал им место остановки. Увидев, что автомобили, набирая скорость, продолжают путь без остановки, гаишник метнулся к мотоциклу.

Стреляй! – закричал Василий.

Не учи! – ответил кратко Дмитрий. Он терпеливо ждал, когда Гаишник достанет из багажника мотоцикла и вскинет на плечо гранатомет. Дмитрия опередил Василий. Он успел сделать несколько выстрелов по гаишнику. Инспектор резко развернулся и произвел выстрел из гранатомета. Сбивая друг друга, Василий и Дмитрий свалились в придорожный овраг.

– Вот это мы набрали грибов, – нервно усмехнулся Василий.

Остатки подорванного автомобиля разбросало на проезжей части автомагистрали. Выбираясь из оврага и стреляя по набирающему скорость мотоциклу, Дмитрий закричал:

– Ушел!

      Но уйти от возмездия гаишнику не удалось. Мотоциклист, прошитый пулей, на не управляемом мотоцикле, резко свернул влево, пересек встречную полосу и перевернулся в придорожном овраге.

– Вот и все! А ты: Стреляй! Стреляй! В кого в человека! Или в убийцу! – проворчал Дмитрий.

Дмитрий осторожно спустился в овраг, вытащил убитого инспектора из-под перевернутого мотоцикла. Он расстегнул кобуру и используя носовой платок осторожно извлек пистолет. Лежащего на животе гаишника Дмитрий повернул на спину. Рассматривая лицо убитого, сожалея, спросил:

– Что тебе, придурок было нужно?

Поворачиваясь к рядом стоящему Василию, Дмитрий, тяжело вздыхая, произнес:

– Докладывай Николаю Степановичу о завершении нашей миссии.

Василий не успел доложить о завершении порученного задания, как услышал по каналу оперативной связи взволнованный голос Николая Степановича:

– «Грибники», срочно жду вас в клинике!

– Дмитрий, слышал приказ? Наш «запорожец» взорван, мотоцикл гаишника разбит, что делать? – спросил Василий.