Текст книги "Символ Соломона"

– Ноги и руки у нас целы, делаем марш-бросок. Или ты не способен пробежать два с половиной километра. – иронично спросил улыбающийся Дмитрий.

Можно и трусцой, не торопясь, но лучше быстрее, если мы с тобой тормознем какую-нибудь машинку – поддержал тональность беседы Василий.

– Такой вариант нам, уважаемый Василий не приемлем. – Отпарировал Дмитрий. – Через несколько минут здесь появятся парни, у которых будет множество вопросов. Тебе это нужно? – ткнул рукой в грудь Василия.

Не ожидая ответа, Дмитрий побежал по оврагу, в сторону расположения автобазы и территории клиники. Следом за Дмитрием побежал и Василий. Не привлекая к себе внимание, они прошли вдоль ограждения, через проем пробрались в парковую зону клиники и оказались в кабинете бывшего заместителя главного врача и предстали перед Николаем Степановичем.

Указывая рукой на стулья, Николай Степанович продолжил беседу по каналу оперативной связи:

– Иван Павлович, первая колонна автомобилей ушла в сторону Москвы. На колонну была сделана попытка нападения, от которой удалось уйти.

О нападении мне известно, – ответил генерал Бордин. – Сейчас там работает оперативная группа, которая обнаружила подорванный автомобиль «Запорожец», перевернутый в овраге мотоцикл и труп мужчины в униформе инспектора ГАИ. В руке убитого пистолет. В мотоцикле обнаружен гранатомет.

Сделав паузу, генерал спросил Николая Степановича:

– Где сейчас вторая колонна автомобилей?

– Пока ее выезд задерживаем, – ответил Николай Степанович. – Предполагаем наличие утечки информации движения второй колонны и возможной провокации. Нам хотелось бы знать, где в настоящее время находиться бывший капитан милиции Жучивкин, который стрелял в Родинова.

– Должен быть в тюрьме, но мне нужно время, чтобы уточнить. Я Вам сообщу. Советую выявить источник утечки информации и сменить маршрут движения колонны.

Положив трубку телефона, Николай Степанович обратился к Василию и Дмитрию:

– На втором этапе нашей операции я ощущаю опасность.

– Вы опасаетесь возможного нападения на колонну? – с тревогой спросил Василий.

– Мне трудно предположить, насколько реально мое ощущение, но лучше предотвратить любые возможные проблемы.

Сделав паузу, Николай Степанович продолжил:

– Давайте посоветуемся. Кто может быть источником утечки информации и где может оказаться стрелок.

– Источником является тот, кто знаком с местом, откуда начнет движение колонна, – выпалил Василий

– О месте начала движения колонны автомобилей знает лишь один человек, – рассуждая, произнес Николай Степанович.

– Его и следует проверить – вновь отозвался Василий. Пригласите его к себе, а мы с Дмитрием его поспрашиваем.

– Стрелок находиться на своем боевом посту, – вмешался в беседу Дмитрий. – Он ждет команды от своего партнера на водонапорной башне.

– Водонапорная башня проверялась, там никого нет – отпарировал Николай Степанович.

– Вы уверены? – настойчиво поинтересовался Василий.

– Мне доложил старший второй колонны Петр Кашников, – огорченно произнес Николай Степанович. Стоп! Как же я, так вляпался.

***

Приглашенный старший второй колонны Кашников уселся на стул напротив Николая Степановича. Он положил ногу на ногу, с самодовольным выражением и четко выпученными глазами, удивленно стал рассматривать незнакомого для него Дмитрия. Он чуть наклонил свою голову с короткой стрижкой волос. Шевеля своими утолщенными губами, игриво спросил о причине задержки начала движения колонны. Стоящий сзади него Василий, наклонился и тихо в ухо спросил:

– Уважаемый Петя! Скажи, чем сейчас занят твой стрелок?

– Какой стрелок? – вскипел Кашников. На его лице появились признаки волнения. Его дрожание передалось Василию, он крепко вдавливал Кашникова в сиденье стула, когда тот попытался встать.

– Тот стрелок, которого ты разместил в водонапорной башне, – вступил в разговор Дмитрий.

Обращаясь к Николаю Степановичу, Кашников закричал:

– Николай Степанович, я выполняю Ваше задание, и не понимаю, в чем меня обвиняют.

Освободившись от объятий Василия и отталкиваясь от него, Кашников, размахивая руками, быстрым шагом направился к выходу из кабинета. Однако уйти ему не удалось. От подставленной подножки Кашников упал. Дмитрий резким движением приподнял его, бросил на пол, а затем усадил на стул:

– Куда спешишь, Петя? Беседа с тобой еще не завершена.

Николай Степанович, медленно поднялся из-за стола, подошел к сломленному Кашникову, и с пренебрежением спросил:

– Как же ты мог предать своих боевых товарищей?

Низко склонив голову, Кашников невнятно пробормотал:

– Братаны! Простите, я виноват перед вами. Позарился на довольно приличную сумму.

– Какие мы тебе братаны! – возмущенно бросил Дмитрий.

– Что ты бормочешь? Говори четко и громко! – приказал Николай Степанович. – Где сейчас стрелок? Его фамилия Жучивкин? Для него ты пытался узнать время начала движения колонны?

– Да это Жучивкин. Накануне операции я провел стрелка на водонапорную башню. С задержкой отъезда второй колоны, Жучивкин звонил и требовал сообщить о начале движения. В последнем разговоре по телефону он просил организовать перекусить.

– Коль стрелок сам просит, то мы его сполна накормим, – среагировал Василий.

– Николай Степанович! Насчет «накормим», у меня предложения, – произнес Дмитрий. Он встал и вышел из кабинета, увлекая за собой руководителя службы безопасности.

– Задерживать Жучивкина не наша задача, – сказал в коридоре Родинов. – Для этого есть хорошо подготовленные бойцы у генерала Бордина. Наша задача обмануть стрелка и произвести операцию эвакуации Хранителя.

Кашникова, – продолжил говорить Дмитрий,– Вы назвали старшим второй колонны. Скажите, он знает маршрут движения колонны и место ее прибытия.

– Я понимаю твою озабоченность. Об этом он не был оповещен, – последовал ответ Николая Степановича.

– Ситуация для нас облегчается, – среагировал Дмитрий. – Нужен транспорт. Эвакуацию Хранителя следует осуществить, используя главный выход из третьего корпуса через запасной выезд с территории клиники и переходы между корпусами клиники.

– Резервные автомобили в нашем распоряжении имеются, – ответил Николай Степанович.

Вернувшись в кабинет и обращаясь к Кашникову, Николай Степанович распорядился:

– Иди к себе и позвони стрелку. Эвакуация задерживается врачами.

– Вы меня отпускаете? – насторожено спросил Кашников.

– Отцовский ремешок используем в следующий раз, – ответил Николай Степанович, старшим по автобазе будет Василий. Через несколько минут я его отпущу.

Придерживая Василия, Николай Степанович произнес:

– Стрелок Жучивкин коварен и опасен. Возможно, он зрительно тебя запомнил, когда стрелял в Дмитрия. Будь предельно собранным и на постоянной связи со мной. Не допусти какой-либо самодеятельности. До завершения операции по захвату стрелка водители автомобилей должны находиться в боксах. Продукты для стрелка доставите по дополнительной команде. Стрелка будет брать группа захвата генерала Бордина. Это мой приказ!

– Тебе все понятно!

– Так точно! Все понятно! – последовал ответ Василия.

Усаживаясь за стол, Николай Степанович по каналу оперативной связи запросил информацию от наблюдателей резервного маршрута, на что последовал ответ:

– Маршрут весь под нашим контролем, опасностей на трассе не наблюдаем.

– Усильте за маршрутом контроль, – распорядился Николай Степанович. – Для нас он становиться главным. Руководителю резервного маршрута по моей команде переместить автомобили к главному подъезду третьего корпуса.

***

В ожидании сообщения о выезде из клиники, Владимир Сергеевич перешел из палаты в кабинет, удобно расположился в кресле за рабочим столом и стал просматривать документы, почту, а затем открыл свой ежедневник, в котором записывал важные события и пометки о беседах с коллегами и посетителями. Он обратил внимание на одну из своих последних пометок. В памяти всплыл диалог с Александром Ивановичем, ближайшим другом и соратником.

В этой беседе профессор Акимов затронул тему возвращения символа Соломона на русскую землю. Владимир Сергеевич отложил свой ежедневник и увлекся воспоминаниями русских исторических летописей, с которыми он ознакомился в архивах Фонда культурного наследия и Собора символа, когда стал одним из его хранителей

Воспоминания Хранителя прервал звонок Николая Степановича, спокойный и уверенный голос произнес:

– Владимир Сергеевич! Вы готовы к отъезду?

Поддерживая тональность беседы с руководителем службы безопасности, Хранитель произнес:

– Уважаемый Николай Степанович! Я готов следовать Вашему плану.

– Хорошо! После нескольких формальностей с главным врачом клиники буду у Вас.

Завершив беседу с Хранителем, Николай Степанович обратился к Дмитрию:

– Твоя задача решить вопрос с охраной клиники о проезде колонны через запасной выезд. Он расположен возле подъезда третьего корпуса. Свяжись с Василием. Бойцы генерала Бордина в пути.

– Федор Андреевич у себя? – поинтересовался Николай Степанович.

– Проходите, он вас ждет – прозвучал приятный голос секретарши.

Пожимая руку входящему, главный врач, показывая на кресло возле приставного стола к большому столу хозяина кабинета, на котором кроме письменного прибора, лежали аккуратно сложенные папки с документами, тихим голосом произнес:

– Чем обязан? – поинтересовался главный врач клиники и тут же дополнил, – что будете чай, кофе?

– Благодарю за предложения, – отпарировал Николай Степанович. – С угощениями как-нибудь в следующий раз. Я зашел к Вам, чтобы выразить благодарность за Ваше активное участие в лечении Владимира Сергеевича. С Вашего согласия мы вынуждены эвакуировать его в безопасное место.

–Николай Степанович! Благодарить меня не следует. Спасение жизни пациентов наша профессиональная обязанность. Хочу повторить мною       ранее сказанное. До полного прохождения медицинской помощи распорядился предоставить медперсонал, необходимое мобильное оборудование и лекарства.

– Федор Андреевич! Все, что Вы только что сказали, следует доставить к основному входу третьего корпуса. Там припаркованы наши автомобили.

– Вашу просьбу услышал. Желаю быстрейшего выздоровления Владимиру Сергеевичу, а Вам удачного завершения его эвакуации, – произнес на прощание главный врач клиники.

***

В то время, как процесс подготовки к эвакуации Хранителя был завершен, и колонна автомобилей отправилась к конечному пункту своего назначения, на территории автобазы произошло не предсказуемое.

Василий обошел все гаражные боксы. Он побеседовал с водителями автомобилей. Затем он оказался в большом зале мастерской по ремонту двигателей, имеющей два выхода в сторону основной дворовой площадки и в сторону водонапорной башни. От бывшей мастерской сохранилось лишь название. Помещение мастерской было захламлено остовами разобранных двигателей, изношенной авторезиной, колесными дисками и отходами металла. По крутой металлической лестнице Василий поднялся на второй этаж, где размещалось несколько комнат, одна из которых использовалась Кашниковым в качестве кабинета. Василий выглянул в окно, и увидел человека в черном плаще с капюшоном, выходящего из водонапорной башни. Человек уверенной походкой направился в сторону гаражных боксов.

Василий быстро вышел на связь с Николаем Степановичем и тихим голосом доложил:

– Встречи со стрелком не избежать. Я в кабинете Кашникова. Стрелок идет к нему. Конец связи.

– Где Кашников? – закричал Николай Степанович. Связь прервалась.

Стрелок был рослым мужиком с острым пронзительным взглядом, крепкого спортивного телосложения, неимоверно силен, изворотлив и обладает навыками боевого единоборства.

Успокаивая себя, Василий мысленно сказал:

– Мы тоже сшиты надежными нитями. Будем действовать на опережение противника. Перед его взором промелькнули годы учебы десантников, боевые походы по захвату и уничтожению караванов на горных тропах Афганистана.

Прячась за дверью кабинета, Василий пропустил мимо себя стрелка и рукояткой пистолета нанес мощный удар по его затылку, направил ствол пистолета на поверженного противника и вспомнил, что у него отсутствуют наручники.

Превозмогая боль, стрелок вытягивая вперед челюсть, презрительно рассматривал склонившегося над ним Василия

– Ты кто? – спросил стрелок.

– Василий! – последовал ответ.

– А где Петр Кашников, – продолжил уточнять стрелок.

– А ты ему кто?

– Родственник, – ответил Жучивкин.

– Слушай, родственник! Для тебя нары подготовлены.

Кинжальщик с прозвищем «стрелок» выполнял свою роль безошибочно. Он не гнушался расправиться с каждым, кто оказывался на его пути, но выстрел по садовнику не являлся его промахом, так как Жучивкин не ставил перед собой цель убийства, а только лишь воздействовал на садовника психологически:

– От нас в отставку уходят только в могилу.

Парня с голубыми глазами, представившимся Василием стрелок не собирался убивать. Его целью был Хранитель, который отказался передать символ Соломона и стал потенциально опасным для тех, кто оплачивал работу кинжальщика.

Используя свой излюбленный навык боевого единоборства Жучивкин нанес ногой удар в пах Василия, и одновременно руками выбил пистолет, который улетел под стол кабинета.

Освободившись от наседавшего Василия, Жучивкин метнулся из кабинета. Вслед за убегающим стрелком устремился Василий. Он догнал стрелка возле лестницы, ведущей на первый этаж. В прыжке, вращая свое тело против часовой стрелки, Василий нанес в спину Жучивкина мощный удар левой ногой. Стрелок не удержал равновесия и упал головой вниз, сдирая с лица кожу о металлические ступени.

На первом этаже мастерской по ремонту двигателей Жучивкин перехватил инициативу. Он сбил подсечкой Василия с ног. Вошедший в зал Кашников увидел Жучивкина сидящего на спине Василия и бьющего его головой о бетонный пол. Кашников взял из кучи металлолома кусок трубы и резко опустил ее на голову стрелка, а затем нашедшейся веревкой связал его руки и ноги.

– Так будет надежнее,– сказал Кашников. – Теперь можно заняться Василий тобой.

– Благодарю, но мной заниматься не нужно, – тихо произнес приходящий в себя, Василий.

Василий попытался встать на ноги, но не смог. Он почувствовал головокружение и тошноту. Поддерживаемый Кашниковым, Василий уселся на автомобильные шины и вышел на связь с Николаем Степановичем.

– Операция по нейтрализации стрелка успешно завершена, – доложил Василий.

– Василий, бойцы Бордина прибыли? – прозвучал голос Николая Степановича.

Василий хотел ответить отрицательно, но увидев офицера, входящего в мастерскую, передумал:

– Спецназ прибыл!

– Кто из вас Василий, обратился майор группы спецназа.

Василий устало поприветствовал майора.

Я должен согласовать наши действия по нейтрализации преступника упрямо продолжил излагать задачу, поставленную генералом Бординым.

– Вы, товарищ майор, опоздали. – с улыбкой выпалил Кашников. Связанный по рукам и ногам, вот лежит перед вами.

– Почему он такой разукрашенный, – удивился майор.

– С лестницы упал, – морщась от головокружения, без эмоций произнес Василий.

                        ***

Первый раз в Агапово Владимир Сергеевич оказался в компании друзей охотников, которые разместили свой походный лагерь на берегу лесного озера. Ему понравилась живописная местность, где он задумал построить базу отдыха Фонда культурного наследия.

С тех пор прошло десять лет. В сосновом бору на берегу не большого озера был построен комплекс зданий пансионата, где сотрудники Фонда не только отдыхали, но и получали оздоровительные и лечебные процедуры, а в Агапово, некогда полуразрушенном поселке, было образовано современное самоокупаемое подсобное хозяйство Фонда. В поселке кроме животноводческого комплекса были построены дороги, жилые дома, здания социального и культурного назначения.

Комплекс пансионата включал трехэтажное здание для размещения приезжающих на отдых, лечебно-оздоровительный корпус, крытый бассейн, открытый бассейн причудливой формы, несколько фонтанов, ухоженный парк, оборудованный пляж с шелковистым песком на берегу озера, а также хозяйственные и технические постройки. Территория пансионата была огорожена и круглосуточно охранялась.

В Агапово, куда прибыла колонна автомобилей, Николай Степанович, решил вопросы размещения прибывших, обошел территорию пансионата и дал необходимый инструктаж своим подчинённым. Довольный завершающимся днем, он поспешил в кабинет Хранителя. Апартаменты руководителя Фонда находились на втором этаже жилого корпуса и состояли из гостиной, кабинета и спальной комнаты с добротной мебелью, качественным текстилем и необходимыми предметами быта. Окна апартаментов выходили в сторону пляжа и парковой зоны.

Николай Степанович открыл дверь кабинета, сделал несколько шагов вперед и обратился к Хранителю:

– Владимир Сергеевич, могу ли я войти?

Хранитель, сидя в кресле, сделал приглашающий жест рукой и спокойным голосом произнес:

– Входите Николай Степанович. У меня к Вам имеются вопросы, которые следует обсудить.

Хранитель дождался, когда руководитель службы безопасности займет кресло напротив и преступил к изложению темы беседы.

– В вашей службе появился новый сотрудник. С ним, как вы знаете, мне удалось побеседовать. Этот молодой человек своим широким кругозором понравился мне.

– Вы говорите о Дмитрии Родинове, – поинтересовался Николай Степанович.

– Вы абсолютно правы, – подтвердил Владимир Сергеевич. – О Дмитрии я хочу узнать поподробнее.

– Дмитрий Родинов закончил Рязанское военно-десантное училище вместе с моим сыном. Вместе с ним участвовал в военных операциях в Афганистане под командованием генерала Бордина. Перед поступлением в военное училище учился на историческом факультете московского университета, – беспристрастно сообщил Николай Степанович.

– Как же так получилось, что человек увлеченный историей стал офицером Советской Армии, – удивился Хранитель.

– Ничего удивительного, – возразил Николай Степанович. В нашей армии служат медики, историки, инженеры. В судьбе майора Родинова имеется более удивительные факты, о которых мне рассказывал сам Дмитрий.

Николай Степанович рассказал Хранителю, как группа, во главе с майором Родиновым, уходила от преследования моджахедов и попала в пещеру, где встретила племя Патанов. Предсказательница племени сообщила Дмитрию, что ему предстоит участвовать в жестокой борьбе за Символ великого и мудрого Соломона.

– Судьба Дмитрия была предопределена? – удивленно выговорил Владимир Сергеевич. То, что Вы мне поведали, означает, что я не ошибся, когда выбрал Дмитрия Родинова.

– Что-то я Вас не понимаю, – задумался Николай Степанович. – О каком выборе идет речь?

– Я хочу предложить ему поработать в паре с Владимиром.

Дальнейшая беседа между Владимиром Сергеевичем и Николаем Степановичем протекала в обычном рабочем режиме. В беседе они затронули вопросы безопасности объектов, курируемых фондом культурного наследия, и о предстоящем вече хранителей символа.

В ходе беседы по системе оперативной связи сработал вызов. Выслушав доклад по переговорному устройству, Николай Степанович сообщил Хранителю о приезде Александра Ивановича и Владимира.

– На Ваше усмотрение можете заняться своими делами или поприсутствовать при нашей беседе, – предложил Хранитель.

– С Вашего разрешения я покину Вас, – произнес Николай Степанович. Он встал и медленно направился к выходу из кабинета. Возле двери остановился и поворачиваясь сказал:

– Чуть не забыл сообщить. Стрелок задержан.

– Я знаю, – ответил Владимир Сергеевич. Мне сообщил генерал Бордин. Жучивкин убит при нападении на следователя.

Последние слова Хранителя насторожили Николая Степановича. Он попытался, что-то сказать, но за его печами, в дверях кабинета появились Александр Иванович и Владимир.

Александр Иванович пропустив на выход Николая Степановича, бойко прошел по кабинету и без приглашения уселся в излюбленное им кресло. Он посмотрел на хозяина кабинета, повернулся к Владимиру и по-стариковски проворчал:

– Эх, молодость, что топчешься, смелее проходи и садись.

Владимир, с легким смущением присел на краешек стула, стоящего возле двери и неожиданно произнес:

– Добрый вечер Владимир Сергеевич.

Добрый, добрый, – улыбнулся в ответ Хранитель. Он посмотрел на часы и предложил, – может нам пора поужинать, а заодно и обсудим наши проблемы. В это время зазвонил телефон, по которому женщина любезно пригласила в ресторан.

Владимир Сергеевич и его гости покинули апартаменты, прошли по ковровой дорожке широкого коридора, которая приглушала их шаги, спустились по парадной лестнице на первый этаж и оказались в малом зале ресторана.

Управляющая рестораном с доброжелательной улыбкой провела их к большому овальному столу, покрытому белоснежной скатертью. На столе были разложены столовые приборы и фужеры. Шеф-повар ресторана хорошо знал вкусовые пристрастия Владимира Сергеевича и Александра Ивановича поэтому, особое внимание уделял выбору продуктов, приготовлению и сервировке блюд.

В ожидании, когда подадут закуски, Владимир Сергеевич попросил управляющую пригласить на ужин Николая Степановича и Дмитрия Родинова.

Наблюдая, как официантки сервируют стол, Хранитель, разглядывал усталое лицо Владимира, иронично поинтересовался:

– У тебя сегодня день молчания?

– Чувствую небольшую усталость, накопившуюся за последние дни, – спокойно отреагировал Владимир.

Владимир Сергеевич сообщил:

– Завтра у тебя будет день отдыха, сможешь расслабиться.

– Рекомендую поплавать в бассейне, посетить сауну, – подал реплику Александр Иванович.

– А, сейчас я хотел бы услышать твое мнение о Дмитрии Родинове, он присоединится к нам через несколько минут, – продолжил Владимир Сергеевич. – Я знаю, что ты с Дмитрием уже знаком.

– С Дмитрием неоднократно общался. Мы оба увлечены историей древнего мира, – ответил Владимир.

– Со времен Нафана у хранителей символа Соломона сложилась традиция работать в паре, стал излагать свое предложение Владимир Сергеевич. Таким характерным примером является взаимодействие известных хранителей Византийского периода, да и мы с Александром Ивановичем совместно работаем долгие годы.

– С Вашим предложением согласен.

В зал ресторана вошли Николай Степанович и Дмитрий и разместились на свободных местах за столом.

Управляющая рестораном заметила еле уловимый жест Владимира Сергеевича и поняла, что все приглашенные собрались на ужин, поэтому приказала подавать блюда.

Александр Иванович, откинулся на спинку кресла и стал внимательно рассматривать Дмитрия:

– Молодой человек, мне кажется, что мы с Вами уже встречались, – осторожно поинтересовался Александр Иванович.

– Профессор, я учился на Вашем факультете и хорошо Вас помню.

Дмитрий выдержал паузу, а затем обратился к Владимиру Сергеевичу:

– Я благодарен Вам, но у меня возникло ощущение, что я приглашен не только ради ужина с Вашей компанией.

– Интуиция тебя не подвела, – подтвердил Владимир Сергеевич. Ты сделал первые шаги по защите символа мудрого Соломона. Сейчас мы предлагаем расширить твои полномочия и стать одним из хранителей символа. В ближайшие дни состоится вече хранителей символа, но для того, чтобы стать непосредственными его участниками, тебе вместе с Владимиром придётся пройти испытания. С подробностями испытания Вас познакомит Александр Иванович. Подобную процедуру мы с ним проходили в начале нашей деятельности хранителей.

                        ***

Владимир и Дмитрий подъехали на автомобиле к невзрачному серому зданию, окна которого казались, непроницаемы для солнечного света и досужих взглядов. Они быстро перешагнули несколько ступней парадного входа. На стене здания они заметили черную мраморную плиту с бронзовыми буквами «Институт проблем мировой культуры». Охрана узнала входящих и пропустила их в просторный вестибюль института. Владимир и Дмитрий, молча, прошли мимо парадной лестницы и оказались у распахнутых дверей лифта, который быстро доставил их на один из нижних этажей.

От лифта Владимир и Дмитрий шагнули в широкий темный коридор. По мере движения коридор заливался мягким светом впереди и погружался в темноту позади Владимира и Дмитрия. Коридор напоминал галерею гравюр, установленных на стенах коридора. Владимир и Дмитрий медленно передвигались по коридору и с интересом рассматривали гравюры, повествующие об исторических событиях, происходивших с символом Соломона. Исторические персонажи на гравюрах, к удивлению Владимира, были узнаваемы, а важнейшие события минувшей истории символа, запечатленные на картинах, легко читались. Смена света и темноты сбивали восприятие времени, поэтому казалось, что они идут по этому коридору уже более часа.

Коридор закончился небольшой квадратной комнатой без окон, ярко освещенной, как только Владимир и Дмитрий вошли в нее. Стены комнаты были выложены из шероховатого камня, оказавшегося теплым на ощупь. Полы комнаты представляли собой мозаику из разноцветного камня. В центре комнаты возвышалась массивная колонна, облицованная полированными плитами черного мрамора. Основание колонны находилось в центре квадратного ромба, который в свою очередь был вписан в круг. От углов основания колонны исходили линии, они делили помещение на четыре равные части.

– Нам нужно найти отверстия, чтобы вставить ключи, – напомнил Дмитрий.

– Искать ничего не придется, – заверил Владимир. – Смотри, перед нами колонна с сечением в виде квадратного ромба. Вокруг проекции этого сечения на полу изображен ромб большего размера и разделен линией на два равносторонних треугольника. В вершинах этих треугольников нам следует искать отверстия для ключей. Главное успеть к первым лучам солнца.

Дмитрий стал пристально рассматривать мозаику пола. Он уже третий раз обошел колонну, но никаких отверстий он так и не увидел.

***

В пансионате Агапово, двое старых друзей вспоминали дни своей молодости. В своей беседе они затронули процессы, проходящие в стране по ее развалу. В середине 80-х годов Советский Союз являлся мощным индустриальным государством, страной равноправных народов, страной политической стабильности, гражданского и межнационального мира и уверенности в будущем. В эти годы один за другим уходят с политической арены первые руководители страны Брежнев, Андропов, Черненко. На их смену пришел молодой реформатор Горбачев, интересы которого совпадали с интересами Западных стран. Ведомый и управляемый извне Горбачев, прикрываясь произнесенной фразой: «Предательство социализма равносильно предательству своего отца и деда. Я не стыжусь, что я коммунист, что я предан социалистической идее», запустил процесс развала страны в полую силу.

Впоследствии этот приверженец социалистическим идеалам произнес слова, подтверждающие его предательство:

– Всю сознательную жизнь я боролся с коммунизмом. Только на посту первого руководителя КПСС и государства я осуществил разрушение коммунизма.

Компанию по снижению стоимости нефти, организованную за рубежом, Горбачев дополнил антиалкогольной компанией, которые вместе отрицательно повлияли на экономику и недовольство населения страны.

Для выхода из кризиса, идеологи Горбачева развернули компанию «Перестройка и гласность», которая стала проводиться не в сфере экономики, а в политике и идеологии.

Александр Иванович взял со стола газету и прочитал фразу из интервью Яковленко:

– В период перестройки нам пришлось частично лгать, лицемерить и лукавить.

В другом случае этот архитектор перестройки сказал:

– Я жил и работал в высших орбитах режима, в том числе на самом высшем – в Политбюро ЦК КПСС при Горбачеве. Я, – указывал Яковленко, – хорошо представлял, что все эти теории и планы являются бредом. Главное на чем держался режим, – заявлял Яковленко,– это номенклатурный аппарат. Деятели были разные: толковые, глупые, просто дураки, но все они были циниками, и я в том числе.

Горбачевская перестройка началась не с реформ в экономике, не с гласности и вскрытия ошибок и преступлений в сфере управления. Реформирование началось в политике и идеологии, с отрицания всего, что было достигнуто народом Советского Союза. Под лозунгом борьбы с бюрократией в стране осуществлялось подавление сопротивления, выступающего против режима Горбачева и его антинародных реформ.

С отменой уголовного кодекса об антисоветской агитации и пропаганде вышедшие на свободу политические противники государства активно включились в процесс его развала.

Горбачев понимал, что защитником Советского Союза является ее армия и Комитет Государственной безопасности. Именно тогда по его команде была подготовлена программа по дискредитации, реализация ее подорвала устойчивость армии и веру государству.

В Союзных республиках при соответствующей поддержке стали проявляться национализм и сепаратизм.

Владимир Сергеевич слушал высказывания Александра Ивановича и в знак согласия кивал головой. Он встал, прошел к книжному шкафу, взял с одной из его полок книгу и перелистав несколько ее страниц, процитировал слова Сталина:

– Русские цари сделали одно хорошее дело – сколотили огромное государство… мы, большевики, сплотили и укрепили это государство как единое, неделимое не в интересах помещиков и капиталистов, а в пользу трудящихся, всех народов, составляющих это государство.  Каждый, кто пытается разрушить это единство социалистического государства, кто стремится к отделению от него отдельной части и национальности, он враг, заклятый враг государства, народов СССР.

Александр Иванович заметил, что его друг так и не притронулся к чаю. До начала вече оставалось еще более двух часов, но Владимир Сергеевич непрестанно теребил свои часы и обеспокоенно посматривал на них. Хранителю казалось, что время остановилось.

– Как ты думаешь, Владимир с Дмитрием справятся с испытанием? – обратился главный хранитель к профессору.

– Я понимаю твою обеспокоенность, – среагировал Александр Иванович, но разве ты можешь сомневаться в своем сыне? Разве не ты посвятил Владимира в тайну символа Соломона? Я уверен, что история символа Соломона навсегда запечатлелась в подсознание Владимира.

Слова старого друга вновь погрузили главного хранителя в раздумье.

                              ***

Владимир вспомнил рассказ Владимира Сергеевича, как Нафан рисовал на песке геометрические фигуры, объясняя своему юному ученику Шломе, о прочности треугольных конструкций. Владимир, впечатленный образами, навеянными воспоминаниями из повествований Владимира Сергеевича и Александра Ивановича, почувствовал, как треугольники на мозаичном полу закрутились. Дмитрий заметил, как глаза Владимира помутнели, а тело, потеряв вертикальное положение, стало падать. Дмитрий среагировал вовремя, он подхватил Владимира, усадил его на мраморный пол, прислонил спиной к колонне и опустился с ним рядом.