Текст книги "Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь"

К этой грязной площади примыкает обширный, каменный гостиный ряд, который спускается под гору. Лавок в нем более полутораста, и в них можно найти все, от книг и шелковых материй до дегтя включительно, и все по ценам Макарьевской ярмарки. Всегдашняя деятельность этого места оживляет город. За этим гостиным двором и небольшим оврагом находится Спасский монастырь и Благовещенская церковь, окруженные несколькими другими храмами.

Спасо-Преображенский монастырь основан по приказанию Иоанна Васильевича Грозного, вскоре после взятия Казани, в память похода его через здешние места[42]42
  Арзамасского уезда, в селе Возьян, в церкви до сих пор целы царские двери, пожалованные сюда же по тому же случаю. Они деревянные, от времени уже почернели, позолота уцелела.


[Закрыть]. Он одарен был набожным завоевателем царства Казанского многочисленными отчинами и угодьями. В 1685 году он был перестроен; теперь в нем три церкви: холодная, теплая и еще над воротами. В этом монастыре мне показали три старинные грамоты; одна из них подписана тремя патриархами, Иовом, Гермогеном и Филаретом, другая – Филаретом, а третья – Адрианом.

Благовещенская церковь обращает на себя внимание всякого по внутреннему великолепию; в ней показывают большое Евангелие, принесенное в эту церковь Булгаковым, с собственноручною надписью этого вельможи.

В конце города над Тёшею находится знаменитая Алексеевская община. Прежде на месте ее находился Алексеевский монастырь, основанный при царе Михаиле Федоровиче и упраздненный в 1764 году. Через несколько времени Марья Петровна Протасьева, по совету иеромонаха Феодора (Ушакова), строителя Санаксарской пустыни[43]43
  В Темниковском уезде.


[Закрыть], водворилась, с дозволения начальства, в этом монастыре с несколькими сестрами. Вскоре число сестер начало увеличиваться и, наконец, достигло до 500. Все они не подвергаются обряду пострижения и поступают в общину без всяких условий, связывающих свободу, имея право оставить стены обители во всякое время. Но, говорят, не было примера, чтобы поступившая в общину вышла из нее. Все они, без исключения, несут на себе по силам своим разные должности, работают сами на принадлежащей им мельнице, приготовляют для себя все нужное, исправляют даже должность каменщиц. Рукоделия в общине, особенно вышивание золотом, доведены до возможного совершенства; в самых отдаленных местах России можно найти плащаницы и образа их работы. В общине есть больница для престарелых и больных сестер и гостиница для бедных богомольцев.

Из общины мы отправились в школу живописи академика Ступина, заведение столько полезное в здешнем крае и бывшее единственным в России до основания подобных Чуриковым в Воронежской губернии и Надеждиным в Козлове. В Ступинской школе образуется человек пятнадцать воспитанников, большею частью из крепостных людей. Мы были в Арзамасе в воскресенье и потому не видали работ; почтенного А. В. не было в это время в городе; но нам удалось осмотреть галерею его картин. Галерея эта довольно обширна, но, Бог знает почему, везде пыль, статуи перебиты. В числе картин мне показали портреты кисти славного нашего Брюллова и портрет его самого, писанный им же. Видели мы после здешний воспитательный дом; он содержится купцом Щетининым.

Арзамас – старинный город, это заметно при первом на него взгляде. В новом городе вы не встретите такого множества церквей. Местное предание говорит, что на месте Арзамаса жили два мордовские князя: на горе Арза, а под горой Маза; но когда это было, арзамасцы не припомнят, хотя и готовы горой стать за истину этого предания, напоминающего сказание о Мосохе и Кве. Я заметил, что жители Арзамаса великие патриоты: они себя почитают людьми по преимуществу; все несчастные обитатели других городов, по их понятиям – варвары. Как же после этого не отстаивать им древность своей родины?

Основание Арзамаса относится к началу XV века. При царе Иоанне Васильевиче в нем была деревянная крепость, устроенная на валу, и особенный воевода (Шетнев). Во время смутных обстоятельств царствования Василия Иоанновича Шуйского Арзамас был разорен мордвою и толпами бродяг, а жители его ушли в тушинский стан. Вскоре, однако, воевода Пушкин привел город в подданство Василию. Крепость арзамасская сгорела в 1726 году, когда уже Арзамас был провинциальным городом Нижегородской губернии (с 1799). В 1779 году он сделан провинциальным городом Нижегородского наместничества[44]44
  Статистика города Арзамаса. Расстояние: от Санкт-Петербурга – 1111 ¹/₂ верст, от Москвы – 413, от Нижнего Новгорода –114. За нимает под собою пространства – 4314 десятин 1668 саженей. В том числе: под городскими строениями – 237 десятин 269 саженей, под садами и огородами – 145 десятин 1472 сажени, под городским выгоном – 3931 десятина 2327 саженей.
  Церквей каменных – 27, монастырей – 3, домов – 1411, в том числе каменных – 63, деревянных – 1348.
  Жителей – 7556 обоего пола, в том числе духовенства до 600, дворян – 150, чиновников служащих и неслужащих – 51, военных – 400, мещан – 4700, фабричных до 800, сестер общины до 500.
  Больница – на 25 кроватей, богаделен при церквах и монастырях – 15, воспитательный дом – 1. Училищ: духовных – 1, светских – 1, уездное – 1 и приходское – 1; всего – 4. Сверх того, школа живописи – 1. В них: учащих – 15, учащихся – 260. Следовательно, один учащийся на 29 жителей.
  Тюремный замок – 1, аптека – 1, лавок – 161, фабрик и заводов – 47, в том числе: кожевенных – 33, салотопенных – 7, воскобойных – 3, свечный – 1, клееварный – 1, медных изделий – 1, канатный – 1. Купеческих домов – 305: 1-й гильдии – 5, 2-й – 20, 3-й – 280. Капитал торгового и фабричного годового оборота – более 1 500 000 (1 549 803 в 1837), чистый же доход до 600 000 руб. Городской доход до 20 000 руб.


[Закрыть]…

От Арзамаса до Нижнего только 114 верст, стало быть, меньше чем через сутки мы будем в этом городе, знаменитом и своей стариной, и своей ярмаркой, и своим местоположением. Мы наперед ожидали от Нижнего много хорошего и не ошиблись. Дорога к нему очень занимательна и разнообразна, особенно верстах в 60 или 70 от Арзамаса. Множество красивых селений, множество красивых видов, кипучая деятельность по дороге – все это отгоняло скуку, обыкновенную спутницу путешественников. Время ярмарки было близко; нескончаемая цепь обозов тянулась по большой дороге. На тугонагруженных возах сидели неопрятные сыны Украйны с люльками в зубах и родовою флегмою на лице. Изредка их бездействие прерывалось родною их песенкою или грозным «цоп, цоп!», посылаемым вместе с полновесным ударом плетью их утомленным волам. Порою обгоняли их повозки, запряженные тройками и туго набитые или десятками двумя подушек и двумя полновесными русскими купцами, или двумя подушками и десятком тщедушных армян. Все торопится к Макарию. Иногда обгоняли мы и старинные рыдваны помещиков, с лакеем и сундуками, помещенными на запятках, и несколькими лицами и личиками, любопытно глядевшими из окон. Ну, словом, на каждой версте встретишь и обгонишь непременно двадцать или тридцать экипажей от кареты до воза с сеном включительно. Но вот станция – на постоялый двор! Там больше людей! Живее! Входим. Боже мой, да тут целая коллекция, по крайней мере, для двух нравоописательных романов с придачею десятка провинциальных повестей. Посмотрите: вот толстый помещик с записною книжкою, дородная его половина, развязывающая тысячи узелков и узелочков, необходимых дорожных спутников всякой женщины. Вот полупоблекшая дочка с книжкою в 64-ю д. л. (уж верно что-нибудь вроде Marion de Lorme); вот сестра ее, которую художник сравнил бы с Форнариною, ориенталист с Шириною или Лейлою, поэт с розою, еще не распустившеюся, с утренней звездою и еще с подобными тому вещами, а я так сравнил бы ее с сонником, переплетенным в богатый переплет. Прибавьте ко всему этому двух недорослей XIX века, пятерых армян с их вечно истомленною физиономией, ямщика, ожидающего «на водочку», метрдотеля с бородой и счетами и еще несколько других второстепенных и третьестепенных лиц; представьте все это, и тогда вы будете иметь полное понятие о постоялом дворе близ Нижнего. Если бы судьба занесла сюда Бальзака, у вас теперь бы был новый роман листов в 20. Но я не Бальзак и не люблю его: я торопился в Нижний и потому тотчас же снова пустился в путь.

Ближе и ближе подъезжали мы к Нижнему; деятельность на дороге постепенно увеличивалась, особенно когда мы выехали на большую московскую дорогу. Мы миновали несколько деревень, расположенных в виду большой дороги; между прочими обратила на себя наше внимание деревня Анкудиновка. Это родина славного в русской истории патриарха Никона. Сын крестьянина этой деревни, в молодости своей бежавший в монастырь, потом бывший деревенским священником, впоследствии сделался первосвятителем в России, другом царя русского. Жизнь его и падение заставят всякого призадуматься при взгляде на его родину. Сравните бедную деревеньку, в которой и тридцати домов не насчитаете, с местом его погребения – тут поневоле вспомните и Сикста V и Наполеона. Чего не может человек с умом, возносящим его выше толпы и с твердостью воли, дающей ему способы стать превыше его окружающих?

Но вот между двух возвышенностей, закрывающих всю левую сторону, мелькнула Ока и весь ее живописный луговой берег. Пред нами, или, точнее сказать, под нами вдаль разостлался роскошный ковер зелени, усеянный рощицами, озерами… Глаз в состоянии различить каждый домик в многочисленных деревнях; взор тонет в отдалении. Но вдруг гора закрывает этот ландшафт. Он скрылся, но не жаль его: в Нижнем увидим лучше этого. Через несколько времени опять открылся левый берег Оки, а прямо пред глазами как будто из земли вырос Нижний Новгород. С московской дороги вид этого города нисколько не привлекателен: это просто большой фруктовый сад, из которого выглядывают или крыши домов, или куполы церквей. Но вид за Оку и синеющийся вправо левый берег Волги обещали много в самом городе и за реками. При самом въезде в город находится женский монастырь (Крестовоздвиженский), основанный в XIV столетии, а на это место перенесенный в 1812 году. При въезде нашем в город мы не нашли его шумным, как предполагали; напротив, он как бы опустел: вся жизнь его, вся деятельность переехала за Оку, на ярмарку. Избегая шума этой жизни, мы остановились в самом городе на Благовещенской площади: это центр верхней части города.

Статья вторая

Нижний Новгород

Нижний Новгород находится у рек Волги и Оки на высокой горе. Он построен около 1220 года, – в точности нельзя определить время его основания, за разногласием летописей. В продолжение шести столетий многое совершилось в стенах его. Он был сторожевым городом от булгар, от мордвы; был резиденцией суздальских князей, спорил с Москвой о первенстве, был сборным местом войск русских, шедших на Казань, спас Россию в 1612 году, видел в стенах своих князей суздальских, Александра Невского, Алексея Митрополита, Симеона Гордого, Дмитрия Донского и Василия Дмитриевича; он первый из русских городов приветствовал победителя Казани, встретил Петра Великого, Екатерину II, Павла; он недавно осчастливлен был посещениями императора Николая и Наследника Его великого царства… Но я не пишу его историю – буду говорить о том, что я в нем видел и о чем слышал[45]45
  Историю Нижнего Новгорода я уже кончил. Она войдет в состав «Истории Владимиро-Суздальского великого княжения и происшедших из него княжеств», – сочинение, которое впоследствии будет представлено мной на суд публики. Теперь окончена только первая часть его; все будет состоять из двух, а может быть, и из трех томов.


[Закрыть].

Нижний Новгород разделяется на четыре части: кремль, верхний, нижний и ярмарку, которая вместе с Александровскою слободою (иначе Кунавино) находится на левой стороне Оки.

Построение Нижегородского кремля относится к XIV столетию; прежде этого в Нижнем была только деревянная крепость, которая в первый раз разрушена была ордынским царевичем Арапшею в 1377, потом сгорела в 1513, и, наконец, во второй раз возобновленная, сгорела в конце XVI столетия. Начальное построение каменной крепости летописи приписывают великому князю Дмитрию Константиновичу, сопернику и тестю Дмитрия Донского, владевшему до самой смерти своей Нижним Новгородом. Он, после разорения Арапшею его владения, увидел, что это несчастие произошло оттого, что город был худо укреплен, и потому вознамерился построить каменную крепость. Но при жизни этого князя успели только построить башню с воротами и часть стены. Эта башня и эти ворота до сих пор носят название Дмитриевских; они находятся на Благовещенской площади и служат соединением верхнего города с кремлем. После смерти Дмитрия Константиновича крепостные работы остановились и были возобновлены не прежде, как в 1500 году. Иоанн III Васильевич, видя, что Нижний по своему местоположению весьма удобен для построения крепости, нужной как для ограждения русских пределов от казанцев, так и для содержания запасного войска, вздумал довершить намерение своего предка[46]46
  Дед Иоанна Васильевича был рожден от дочери Димитрия Константиновича – Евдокии.


[Закрыть]. При нем, по известию Соликамского летописца, была построена Тверская башня; но этим работы, кажется, и кончились. Уже в 1508 году Василий Иоаннович, желая окончить предприятие своего родителя, послал в Нижний архитектора Петра Фрязина для продолжения работ. Фрязин сперва старый ров обложил кирпичом, а потом приступил к устройству кремля. Этот-то кремль, поправляемый после того раза три, существует до сих пор и есть единственный в своем роде памятник XVI века. Во всей России нет ни одной крепости этих времен, которая бы спускалась вниз по горе и имела бы контрфорсы. Нижегородский кремль имеет в окружности 2 версты 141 сажень 1 аршин и 3 четверти[47]47
  «Около всего Нижнего Новгорода, кремля, Новоколонной стены, по описи Нелюба Морнева в 7179 (1671 году), при воеводе Васильи Голохвастове да при дьяке Степане Шарапове показано мерою вкруг 141 сажень, один аршин и три четверти». – Ниж. лет. (см. Учен. зап. Казан. унив. 1836 г. Кн. 2; в летописце, напечатанном в Российском Вивлиофике. Т. XVIII, это известие пропущено). Вышина стены кремлевской до зубцов 5 саженей.


[Закрыть]. Фланкируется тринадцатью башнями, из которых некоторые имеют свои названия[48]48
  Дмитриевская; близ нее Тверская, Егорьевская на северо-восточном углу кремля (она называется так по близстоящей церкви св. Георгия); Ивановская с воротами внизу, которые соединяют кремль с нижним городом, получила свое название от церкви св. Иоанна; повыше ее Пороховая; Коромыслова башня, на юго-восточном углу кремля, получила свое название по преданию, о котором будет сказано в своем месте.


[Закрыть]. В одной из них (Дмитриевской) помещается архив губернского правления, в другой (Егорьевской) находится арсенал; в третьей показывают любопытным страшные орудия пыток, о которых забыла Россия, благодаря Бога и наших государей. В стене, кажется, были устроены галереи, по крайней мере, окна из них видны в разных местах крепости; а подле Егорьевской башни было отверстие в стене, теперь, кажется, уже заложенное. Я влез в это отверстие и очутился в комнате, или в коридоре; пройдя направо шагов десять, я нашел лестницу (в этом месте стена спускалась по горе). Темнота и удушливый сырой воздух заставили меня отказаться от дальнейших разысканий. Предание говорит, что тут содержались преступники.

В кремле находятся две горы, разделяемые дорогою в нижний город; одна из них называется часовою: она крутизны необыкновенной; в самом деле, час времени нужно употребить для того, чтобы прямо взобраться на нее.

Мы вошли в кремль Дмитриевскими воротами, и первое, что представилось глазам нашим, – это был громадный Спасо-Преображенский собор, главный храм всей Низовской земли, священный для всякого русского по своей старине и потому, что в нем покоится прах знаменитого Минина. Он во многом сходен с Большим Успенским собором в Москве. Огромный параллелепипед с пятью большими главами так называемой византийской архитектуры, с узкими и длинными в два ряда окнами, без колонн – вот наружный вид этого собора. Он первоначально был построен князем суздальско-нижегородским Константином Васильевичем в 1352 году, и, уцелевший от разрушения в 1377, он был на другой год разрушен татарами, посланными от Мамая. Летописцы, упоминая об этом происшествии, особенно сожалеют о церковных дверях, которые «беша чудно устроены медью золоченою». Дмитрий Константинович возобновил Преображенский собор, и он оставался с этого времени без перестроек до 1652; в этом году за ветхостью он был перестроен на счет государевой казны, а в 1683 митрополит Нижегородский Филарет перестроил на нем главы и покрыл их черепицей. В начале нынешнего столетия в нем образовалась трещина по обеим стенам и по сводам, так что он готов был развалиться на две части. Поэтому служение в нем было прекращено и он запечатан. В 1829 по высочайшему повелению он сломан и к 1834 году перестроен в прежнем виде. В августе 1834 он был освящен Амвросием, епископом Нижегородским и Арзамасским, а в 1837 украшен стенною живописью живописцами мастерской Железнова. Под всем собором устроен огромный подвал, в котором поставлены гробницы всех лиц, похороненных в этом соборе… Мы вошли в собор: внутри он несколько темен несмотря на то, что много света проникает в окна глав; громадные пилястры, идущие в два ряда, поддерживают своды храма; иконостас вызолочен; образа все греческой живописи. Между ними особенно замечательны образ Спасителя, который был принесен из Греции в Россию, а Константином Васильевичем из Суздаля в Нижний Новгород, и другой – Богородицы Одигитрии; этот образ был списан с настоящего образа в Царьграде и прислан оттуда Дионисием, архиепископом Суздальским, Нижегородским и Городецким, в 1381 году. Еще заслуживает внимания в этом соборе царское место, пожалованное Алексеем Михайловичем: оно все исписано буквами, которые прежде были позолочены; теперь же их нельзя прочесть.

Но более всего замечательны здесь гробницы мужей, ознаменовавших себя деяниями доблести; по северной и южной стенам храма врезано 13 чугунных досок с золотыми надписями. На левой стороне, за второю пилястрою, между гробницами митрополита Павла (ум. 1696) и архиепископа Питирима, славного истреблением на некоторое время раскола на реке Керженце[49]49
  В Семеновском уезде.


[Закрыть], своими сочинениями[50]50
  Он написал книгу под названием «Пращица», против раскольников.


[Закрыть] и заведением в Нижнем Новгороде семинарии, видна доска, на которой находится следующая краткая, но красноречивая надпись: «Гражданин Козьма Минин»… На этом-то месте покоится прах человека, возвратившего целому народу отечество, Царя и целость веры. Какое чувство должно овладеть всяким русским при виде этого священного места! Что почувствует он, прочитав эту надпись, не знаю. Но каждый, кто только любит Русь и ее чистую, незапятнанную славу, кажется, почувствует порыв гордости. «Я русский – слава Богу, что я русский», – вот что должен сказать он над прахом Минина. По крайней мере, я помню ту сладостную минуту, когда я над этим прахом благодарил Бога, что я родился от русских, а не от каких-нибудь космополитов-французов. Еще… Это было давно, когда я в первый раз был в Нижнем, когда еще ребенком я стоял в полуразрушенном храме над гробницею Минина. Помню, как смутный сон, что отец мой поставил меня на колени и заставил молиться о Минине; в первый раз тогда услыхал я это имя, но, не знаю почему, я молился тогда, как после этого никогда не молился… Ах, много, много напоминает мне могила Минина! Здесь… Но я не пишу записок своей жизни.

Близ Козьмы Минина погребен сын его Нефедий (Мефодий); неизвестно, где похоронена жена его Татьяна: вероятно, близ церкви Похвалы Богородицы, потому что в приходе ее жил и умер сам Козьма Минин. Да и тело его, погребенное на ограде похвалинской, было перенесено в собор уже при царе Алексее Михайловиче.

Недалеко от гробницы Мининых стоят 13 знамен нижегородского ополчения. Императору Александру благоугодно было, чтобы знамена, сопровождавшие нижегородцев в 1812 году, вечно осеняли прах того нижегородца, который спас Россию в 1612 году.

Могилу Минина осеняет список со знамени князя Дмитрия Михайловича Пожарского, этой орифламмы народа русского, с которой этот князь пошел, по совету Минина, выгнать из Москвы врагов и умирить отчизну[51]51
  Подлинник этого знамени прежде находился в селе Пурихе, отчине Пожарского, ныне же с 1827 года в Москве.


[Закрыть]. Этот список на полотне шириною один аршин и тринадцать вершков, а длиною два аршина и девять вершков. Он утвержден на древке и находится в позолоченной раме. С одной стороны на нем изображен Спаситель в облаках с Евангелием; наверху надпись: «Иисус Христос Вседержитель»; а по кайме написано вязью: «С вышних призирая и убогия приемля, посети озлобленныя грехи Владыко Всемилостиве. Молитвами Богородицы даруй душам нашим велию милость. Всякие скверны Всемилостиве аз бых делатель и во отчаянии ров впадя; но стеню от сердца и вопию к тебе: Слове ускори, щедрый, и потщися на помощь нашу яко милостив». На другой стороне изображен, на овальной подушке, архангел Михаил; в правой руке у него обнаженный меч, в левой ножны; пред ним на одном колене Иисус Навин, его меч у ног архангела; за ними видна Иерихонская крепость. Кругом надпись: «Бысть егда бяше Исусоу оу Ерихона и возре очима своима видя человека стояща пред ним и меч обнажен в руце его и приступив к нему рече: наш ли еси или от сопостат наших; он же рече аз Архистратиг силы Господня ныне приидох семо, и паде Исус поклонися лицем своим на землю и рече: Владыко, что повелеваеши рабоу твоемоу; и рече Архистратиг Господень ко Исусоу: изуй сапог твой с ногоу твоею, место бо, на нем же стоиши, свято есть, – и створи Исус тако»[52]52
  Кн. Ис. Нав. Гл. V. Ст. 13–16.


[Закрыть].

Кроме гробниц Минина, Питирима и Павла, на левой стороне собора находятся гробницы: 1) архиепископа Вениамина Краснопевкова (ум. 1811)[53]53
  Он написал «Подробное историческое описание Архангельской Епархии» и «Новую скрижаль, или Объяснение о церкви, службе и пр.».


[Закрыть], 2) епископа Иоанна Дубенского (ум. 1743), 3) митрополита Филарета, в схиме Феодосия (ум. 1694), первого епархиального архиерея Нижегородского и присутствовавшего при крещении Петра Великого. На другой стороне собора покоится прах великих князей нижегородских в следующем порядке: 1) близ клироса гробница Бориса Константиновича (ум. 2 мая 1394), несчастного князя, три раза лишавшегося престола и видевшего, наконец, падение самостоятельности Суздальско-Нижегородского княжения; 2) гробница Симеона Иоанновича, внука Борису Константиновичу, 3) Василья Дмитриевича Кирдяпы (ум. 1403), бывшего с Тухтамышем под Москвою и при восьми ханах искавшего престола нижегородского; 4) и 5) Симеона Дмитриевича и брата его Иоанна, прозванного Брюхатым; оба они были сыновья Дмитрия Константиновича (великого князя) и оба умерли в один день, в то время, когда Арапша разбил русских у Пьяны (1377); первый был убит, а другой утонул в реке; 6) славного в летописях великого князя Константина Васильевича Мудрого, первого князя нижегородского; этот князь, по происхождению старейший князей московских, а по уму превосходивший всех своих современников, видя, что Москва взяла решительный перевес над Суздалем, удалился в Нижний, кажется, в намерении основать там отдельное великое княжество, подальше от Москвы. Переселясь на новое место, он построил и этот собор и жил до 1355 года, когда скончался; летописец говорит о нем, что он «княжил честно и грозно, бороня отчизну свою от татар и сильных князей»; 7) Андрея Константиновича (ум. 1364); он наследовал престол нижегородский после смерти отца своего и был любим нижегородцами за его кротость и добродушие; 8) великого князя Дмитрия Константиновича суздальско-владимирского, а потом нижегородского; он скончался в 1383 году; 9) князя Иоанна Борисовича Туголукого, недостойного потомка мудрого Константина; 10) Анны Грековны[54]54
  Карамзин думает, что она была гречанка (Ист. Г. Р. Т. IV. Пр. 376); но это была первая супруга Константина Васильевича, не мать Дмитрия; вторую звали Еленою.


[Закрыть], супруги Константина Васильевича, и 11) Анастасии, в монашестве Вассы, – супруги Андрея Константиновича.

С паперти, на которой, по преданию и по сказанию летописи, совершилось некогда чудо: проистекло миро из креста, которым Алексей, архиепископ Суздальский, осенял князя Андрея Константиновича, – мы прошли в теплый собор Богородицы Всех Скорбящих мимо колокольни, на которой, как говорит предание, большой колокол звонил сам собою при князьях нижегородских[55]55
  Это есть и в летописи Никоновской, и в Нижегородском летописце.


[Закрыть]. В этом соборе заслуживают внимания гробницы епископа Моисея (ум. 1827) и католикоса Антония, сына царя Грузии. Его гробница, украшенная грузинским гербом, сделана из мрамора и довольно великолепна. Антоний скончался лет 10 тому назад, в глубокой старости; последние дни своей жизни он провел в Нижнем Новгороде.

В этом же соборе устроено малое царское место, говорят, к приезду императора Павла I.

На Часовой горе стоит небольшой храм с куполом в виде шатра, с узкими окнами и признаками глубокой старины. Это собор архистратига Михаила – первая церковь в Нижнем по времени построения. На паперти прибита железная доска с надписью: «Древле-низовскою землею владели идолопоклонники мордва. Благочестивый великий князь, ныне духом в Бозе, а нетленным телом своим во граде Владимире почивающий, Георгий Всеволодович владимирский, дабы обеспечить княжения свои от набегов соседственных народов, заложил в 6707[56]56
  Явная ошибка – в 1199 году Георгий не был еще великим князем. Основание Нижнего относят к 1199, 1212, 1221 и 1222 годам.


[Закрыть] году на устье реки Оки град, нарек имя ему Нижний Новгород и поставил в нем первую церковь во имя архистратига Михаила, деревянную, а потом в 6735 году и каменную» – и прочее…

Андрей Константинович в 1359 году эту церковь перестроил и поставил ее близ двора своего великокняжеского; разрушенная Арапшею, она возобновлена Дмитрием Константиновичем и в этом виде оставалась до 1620 года. В этом году, по причине многих утрат в благолепии своем от бывших пожаров, снова перестроена, и в это время верх на ней сделан был шатром. Потом в 1672 году, по грамоте патриарха Иосафа, к ней пристроен придел во имя св. Иоанна Богослова. В 1704 году она сгорела во время сильного пожара, бывшего в кремле, но не разрушилась; в 1732 году была обновлена, по благословению архиепископа Питирима – иждивением Иоанна Михайловича Волынского, бывшего тогда правителем Нижнего Новгорода. Наконец, князь Василий Иванович Долгорукий, в бытность свою нижегородским вице-губернатором в 1795 году, придел украсил вновь иконостасом, который епископом Павлом и был освящен во имя апостола Иоанна и святого Георгия, основателя Нижнего Новгорода и этого храма, – князя, бывшего предком фамилии Долгоруких.

В Архангельском соборе по обеим сторонам за клиросами погребены тела князей нижегородских: Василия Юрьевича, которому Дмитрий Шемяка в 1446 году отдал было Нижний в независимое владение; сына его Иоанна, который владел Нижним и Суздалем в качестве присяжника государя Московского; князя Василия Васильевича Гребенки-Шуйского – брата предыдущему, сражавшегося в рядах новгородцев против Иоанна III, а после бывшего наместником его в Пскове, потом владетелем Нижнего и первым вельможею в совете великого князя Василия Иоанновича и бывшего в силе при Елене. Кроме этих князей, в соборе погребены еще князья Иоанн, Петр, Зиновий, инок Зосима, инок Иона и княгиня Ирина. История молчит о них; только гробницы напоминают потомству о их существовании. Впрочем, надобно полагать, что это князья, жившие после падения самостоятельности Нижнего; иначе они бы погребены были в Спасо-Преображенском соборе. В Архангельском соборе я видел грамоту царя Михаила Феодоровича, с своеручною его подписью, от 18 июня 1613 года. Дело в ней идет о жалованьи священникам.

Выходя из Архангельского собора, я искал глазами то место, на котором некогда стоял дворец великокняжеский; но время изгладило и последние следы его существования. Его места теперь невозможно отыскать ни между вновь возникшими зданиями, ни на большой площади, простирающейся от Архангельского собора до самого края Часовой горы (около 60 или 70 сажен в одну и 150 в другую сторону). На этой площади прежде было строение, но все оно сгорело в 1704 году; в это время, говорят, погибли и остатки дворца, сгоревшего еще в 1531 году. Нет также остатков и Воскресенского монастыря, находившегося, по свидетельству летописца, внутри кремля у Никольских ворот. Он существовал еще в 1647 году; в это время какой-то гость Семен Задорин построил в нем каменную церковь. Теперь нет никаких Никольских ворот, по которым бы можно было угадать его положение. Остались только ворота Дмитриевские и Ивановские, и из тех даже, которые теперь заложены, ни одни не назывались Никольскими[57]57
  До последней перестройки, кроме Дмитриевских и Ивановских ворот, были еще три, так называвшиеся пролазы. Два из них никак не назывались, потому что находились один подле Дмитриевских, а другой подле Ивановских ворот; третий назывался живоносинским, по церкви живоносного источника, находящейся на берегу Волги. В старину было еще два пролаза: духовский, под церковью Св. Духа, и егорьевский, возле башни этого же имени.


[Закрыть]. Впрочем, мне кажется, что нынешняя церковь Симеона Столпника есть остаток этого монастыря; она точно находится близ ворот (Ивановских), которые сперва могли называться Никольскими по церкви св. Николая, построенной близ них еще в XIV столетии. Этот гость Семен Задорин, может быть, выстроил церковь в честь своего ангела.

С большею достоверностью можно сказать, что в состав той площади, о которой я говорил сейчас, вошла та площадь, на которой, во время княжества нижегородского, собирался народ, на которой пала самостоятельность Нижнего и на которой, наконец, сделал воззвание Козьма Минин. В летописи говорится, что посланные от Василия Дмитриевича московского впущены в кремль Борисом Константиновичем, по совету вероломного боярина Румянца, миновали двор великокняжеский, прибыли на площадь и ударили в колокола. Местное положение нынешней площади Архангельского собора, близ которого был дворец, и Дмитриевских ворот, через которые должны были проехать послы, – все это подтверждает и слова летописи, и мое предположение.

Напротив Архангельского собора выстроены казармы 4-го учебного карабинерного полка – здание огромное и красивое как снаружи, так и внутри; по своей величине оно занимает первое место между зданиями Нижнего Новгорода.

Этому полку принадлежит также прекрасно выстроенная церковь во имя Успения Богородицы. Она окружена колоннадою ионического ордера и украшена четырьмя фронтонами и красивым куполом. Внутренняя отделка ее, особенно живопись, очень хороша, освещение превосходно. Чтобы судить о величине этого храма, довольно сказать, что три алтаря устроены рядом в нем – средний из них очень обширен. Церковь эта была построена в 1828 году г-жою Мертваго, и до тех пор, пока не был отстроен Спасо-Преображенский собор, она была летнею кафедральною церковью. В 1834 году она, по высочайшей воле государя императора, лично обозревавшего ее, была отдана только что сформированному в то время 4-му учебному карабинерному полку.

На площади, о которой я уже говорил, воздвигнут монумент князю Пожарскому и Минину. Во всем Нижнем, столь счастливом своим местоположением, нет ни одного места лучше того, на котором он воздвигнут. Оно возвышается над всем городом, раскинувшимся по горе, и, окруженное липовою аллеею, кажется с Волги как бы увенчанным лаврами. Монумент состоит из высокой гранитной полированной пирамиды, поставленной на пьедестале также гранитном, но только неполированном. По сторонам пирамиды сделаны из бронзы барельефные изображения Пожарского и Минина, увенчанных славою, и надписи с одной стороны: «Князю Пожарскому благодарное потомство 1826 года», а с другой: «Гражданину Минину благодарное потомство 1826 года». Вверху пирамида несколько попорчена во время перевозки. Монумент сделан по проекту архитектора Мельникова, имя которого вырезано на пьедестале. Известно, что этот памятник воздвигнут в Нижнем взамен того знаменитого монумента, который был приготовлен для Нижнего, но поставлен на Красной площади в Москве. Это обстоятельство ввело в заблуждение иностранных писателей, которые до сих пор уверяют, что в Нижнем есть «le beau monument en bronze eleve par i’empereur Alexandre, il represente Minine et Pojarski jurant de sauver la patrie»[58]58
  Abrege de Geographie par Adrien Balbi. Paris. 1838. Р. 551.


[Закрыть]. И это говорит один из самых дельных французских ученых.

Мы стали на краю Часовой горы, и что за виды открылись пред нами? Я не знаю, есть ли в России что-нибудь подобное этому. Гора из-под ног ваших спускается вниз; она как будто хочет опуститься в Волгу; но белая стена крепости останавливает ее и, заградивши ей путь, смело взлетает уступами на ее вершину. Под вами спускается дорога в нижний город, а под нею, на обширном лугу, обсаженном деревьями, стоит одинокая церковь Симеона Столпника, осеняемая стеною крепости и башнями. Взор ваш переступает за крепость, и вот за зубцами ее расстилается Волга; она покрыта множеством барок; легкие лодки перерезывают ее в различных направлениях. Посмотрите на эту черту, так заметную в воде: это граница двух рек, слившихся вместе под Нижним Новгородом, но все еще спорящих о первенстве. Влево от нас виден почти весь нижний город, с его огромными домами, с его церквами и новою набережной; далее – переброшенный через Оку мост, окруженный целым лесом мачт; а там, за Окой, земля покрыта будто красным бархатом: это крыши гостиного двора на ярмарке; вот за ним собор с блестящими куполами, церковь армянская, киоски китайские и меджет поклонников ислама. За ярмаркою вы видите село Гордеевку с его готическою церковью, Кунавино и еще много слобод, деревень, озер, рощиц и пр. Все это, наконец, сливается в неясную даль, и только один твердый глаз может рассмотреть церкви Балахны, над которой всегда видна струя дыма из соловарен. Волга, которая от самой почти Балахны течет до устья Оки без изгибов, все прямо, будто любуется красавцем Нижним, эта Волга теперь перед вами тонет вдали, край ее сливается с горизонтом. Особенно хороша она, когда солнце погружается в нее: тогда горит она пламенем, переливается рубинами, блещет золотом, светлою тканью расстилается от края горизонта до самого подножия Нижнего. За Волгою вам представляются лес и озера, по местам виднеются села и деревни, и почти прямо перед вами расположилось село Бор, которое по его величине, по его церквам, по его красивым домам вы сочли быуездным городом.