Текст книги "Оглашенная"

Глава 53

Веселов, оказавшись в глубине парка, разделил алмазы на маленькие и большие. Завернул в разные свертки, спрятал. Вышел к шоссе. «Главное, не нарваться на полицию. Срочно достать новый паспорт, чтобы бежать из страны. Вывозить камни опасно. Надо продать их здесь. Как? Разберемся. Бандиты наладили дело, везут на детских спинах, а я что, глупее? Снова пойду к Янушу».

До кафешопа добрался без хлопот. Бармен узнал его и дружески улыбнулся.

– Даах, – поздоровался Веселов. – Коньяк, кофе, плиз, Януш.

– Как пан себя чувствует, – расплылся поляк в улыбке. – Сядем? – Указал на столик в дальнем углу. – Пан хочет куповать пенктной пани перщёнки?

– Пан хочет камешки продавать. – Виктор достал немного алмазов.

Януш хищно смыл их в ладонь и, вооружившись лупой, долго рассматривал.

– Пусть пан извинит, но те камни не зовсим добжи, я беру дешевле.

– Как же ты магазин держишь, если в алмазах не разбираешься. Это же – баллас – экстра класс!

Януш подавил удивление. – Да, немного ошибся, цена та же.

– Вот это другое дело. А как сделать хороший паспорт, не знаешь?

– Можно. Нидерландский – дуже трудно. Можно шпанский але грецкий. Тоже добже. Шангенская виза. Евросоюз. Ты можешь мешкать в любой из этих стран и везде работать.

– Сколько?

– Должен спрашивать. Мне ничего, никакой комиссии. Я по дружбе. Буду узнавать, жди.

Не успел Веселов выпить кофе, как Януш вернулся и сообщил, – грецкий – дешевле, шпанский – дороже. Пан платит и видит, как робят паспорт – чистый, как молочный ребенок. Только наличные. – Назвал фантастическую цену.

– Согласен, но наличных у меня не хватит.

– Нема проблем. Януш разумеет. – Он засмеялся. – Те паны сделают без наличных, за большой камень.

Веселов понимал, что его грабят. «Но паспорт – это свобода, а ради нее можно разориться. Все-таки пять миллионов. На мой век хватит. Что жаться? Эх, Мохова, Мохова, как ты не права». – Добже, пан Януш, будет тебе камень.

Не прошло и часа, как из кафешопа вышел не Виктор Веселов, гражданин России, а Смехов Сергей Викторович, гражданин Испании. Имя и отчество он поменял местами, а от веселой фамилии отказаться не мог.

«Теперь одеться прилично. И только самое лучшее качество. Модное, дорогое, – дал себе команду «испанский миллионер».

Подпрыгивая от радости, легко догнал вагончик трамвая и отправился покорять столицу Нидерландов.

Делать покупки в Амстердаме такая же естественная потребность, как дышать. Торговля здесь – это развлечение, которое приносит удовольствие.

В дорогих солидных магазинах, скромных бутиках, на рынках и развалах можно купить все, что душа пожелает. От копеечного сувенира до изысканных моделей одежды от известных на весь мир Кутюрье.

Выбор Веселова пал на универмаг Metz & Co.

Выйдя из трамвая, Виктор увидел старинное серое здание, украшенное башней с часами. Подняв голову, стал рассматривать застекленную галерею верхнего этажа магазина и, забывшись, наткнулся на фонарный столб. Потирая ушибленное место, вошел в храм торговли.

Обновил все вплоть да нижнего белья. Костюм, рубашка и галстук от Версаччи, туфли от Гуччо. Для камней купил кожаный пояс-патронташ и, спрятав туда алмазы, надел на голое тело.

Зашел в кафе под самой крышей. Из огромных окон был виден весь Амстердам: лабиринты каналов, ухоженные аллеи парков, улицы и площади, памятники и церкви.

Его поразило строгое изящество и учтивость официантов и, конечно, изысканность обеда. Предложили вино от Метца из Южной Америки и Новой Зеландии. И хотя Веселов ничего в винах не смыслил, для пущей важности продегустировал несколько сортов.

«Теперь надо найти гостиницу».

Недалеко от универмага увидел «Хотел Америкен». За тяжелыми дверьми его встретили мраморные лестницы, дорогая мебель, толстые ковры, венецианские зеркала, в которых теперь красовался не Виктор Веселов, а какая-то голливудская знаменитость. Так он был великолепен.

«Эх, Мохова, Мохова, как ты не права», – вспыхнуло на мгновение.

Портье отвлек от грустных мыслей.

– Что желаете, сэр? – Прозвучало на английском языке.

– Гуд биг рум, плиз.

Портье удивился, но, не подав вида, вежливо ответил. Веселов ничего не понял, но по старой доброй привычке, лукаво подмигнув, достал сотенную.

На лице портье отразилось крайнее изумление. Отпрянув от купюры, он выразительно указал на дверь.

«Халдей недоношенный, сколько ж тебе надо?» – взбесился про себя Веселов. Но, уходя, посмотрел в зеркало и вновь почувствовал уверенность. Хорошее настроение вернулось.

Шагая по улице, он победно посматривал на толпы туристов, будто обыграл их всех, сорвав большой куш.

Приехав на вокзал, купил в киоске путеводитель на русском языке. «Информирован – значит, защищен». Разговорился с русскими туристами, которые, оценив его возможности по одежке, посоветовали снять квартиру или плавучий домик на канале в тихом и уединенном месте. Дали адреса специальных контор по найму жилья.

Плавучий домик на канале Сингел оказался превосходным. Круглая гостиная с мягким диваном и кучей подушек. Ковры, шкафы, лампы – все дорогое и добротное. Телевизор, компьютер. С палубы хорошо видны дома с причудливыми крышами. Свет из окон золотыми бликами змеился на воде. Удобно устроившись на широченном диване, он стал размышлять, что делать дальше.

«Подумать о будущем бизнесе и пожить в свое удовольствие. – Достал паспорт. – С ним можно уехать в любую страну Европы, а со временем и за океан. Буду сидеть за рулем нового ягуара. Мчаться по шикарным автобанам Калифорнии. Любоваться желтыми пустынями и морем раскаленного песка. – Моргнул, отгоняя видение. – Завтра надо решить, как безопаснее и дороже продать камешки. А сегодня отдохнуть, расслабиться, развлечься на полную катушку. – Отправился в район красных фонарей в старом центре – «самое экзотическое место в городе», как говорилось в путеводителе.

Здесь на каждом углу гремела музыка. Яркие огни освещали местные достопримечательности – ряд застекленных коробок, где на высоких табуретах, будто на выставке диковинных инсталляций, восседали «девицы» разного возраста и цвета кожи изо всех стран мира, вся одежда которых состояла из невесомых трусиков или легкомысленных бюстгальтеров немыслимого цвета, фантастических шляпок и невиданной обуви на высоченных каблуках.

Путаны вели себя свободно и непринужденно. Улыбались прохожим, курили, болтали по мобильнику, смотрели телевизор. Одна из них, в высоких сапогах, черном поясе и черном прозрачном бюстгальтере, зазывно расставив ноги, быстро, быстро перебирала спицами, держа вывязанный узор на самом «интересном» месте.

Веселов сначала с испугом и удивлением обозревал это «чудо цивилизации», но постепенно в нем росло чувство неприязни и гадливости.

«Нет, спасибо, таких телок мне не надо». Но из любопытства все же стал наблюдать. Оказалось, что за спиной девиц, находится комната, где они принимают клиентов. Дамочка, завидев «жертву», вскакивала со стула и, ослепительно улыбаясь, задергивала шторку.

Виктор закурил, решив засечь, сколько же времени длится «сеанс удовольствия». Но не успела сигарета догореть до половины, как мужчина с унылым видом появился на выходе, а соблазнительница вновь заняла место на высоком табурете, как попугай на жердочке и, нагло выставив свои прелести, стала спокойно досматривать телесериал.

«Нет, такой секс нам не нужен», – еще раз подумал Веселов. По сердцу резануло – Лена, ночь в домике. Стало обидно и, разозлившись на дуру-Мохову, он вошел в первый попавшийся бар.

Ненавязчивая музыка, приятная обстановка, мягкий свет. Подошел к стойке. Его опытный глаз уловил, что и здесь порхают «ночные бабочки». Пригляделся, мысленно выбирая. Почти рядом сидела длинноногая девушка с мальчишеской фигурой и короткой стрижкой. Лицо без косметики, на щеках румянец. Она привлекала естественностью и непорочностью.

«Классная куколка, совсем ребенок, – заинтересовавшись, подумал Веселов. – Может, начинающая?» Подсел. – Хочешь шампанского?

Та мило и застенчиво улыбнулась, на щеках появились ямочки. – Веселов растаял. – Ай вонт ю, – нагло, с вожделением выпалил он.

Создание опустило ресницы, зарделось и, встав, направилось через зал.

В маленькой комнате, чистой и опрятной, девушка знаками объяснила, что деньги принято платить вперед. Веселов щедро дал в два раза больше, но малышка от «чаевых» отказалась и начала готовить постель. От выпитого у Виктора взыграло спешное желание. Он схватил почти детскую, но кругленькую и соблазнительную попочку, грубо вошел в тесное девичье тело.

Миниатюрное, невесомое существо выделывало невероятные фигуры. Качалось, с самозабвением закрыв глаза и чувственно постанывая. Веселов «поплыл», сполз на пол, нежно опустив девушку рядом. Скользнул рукой между ног, предвкушая прикосновение к мягкому, захватывающему дух, «бугорку Венеры» и замер… В ладони оказался крепкий, торчащий фаллос. Он резко развернул худышку и окончательно убедился, что перед ним юноша. Видимо, лицо его было таким страшным, что гей от испуга закрылся руками…

Виктор выскочил из комнаты, стремительно пересек зал, пулей вылетел на улицу. Чуть успокоился, побрел вдоль домов и остановился, как вкопанный, увидев церковь с высокой колокольней.

«Совсем спятили, нашли, где молиться. Одни святые кругом».

Почти рядом с храмом стояла реклама в виде красавицы-блондинки в ботфортах на каблуке-шпильке и с волосами до плеч. Смазливая рожица, обтягивающая одежка, торчащие острые груди. Одной ногой она опиралась на куб с надписью «видео-кабинес». А ее пальчик кокетливо указывал в один из пип-шоу. Туристы со всех сторон озирали «даму», оценивая. Виктору она чем-то напомнила Лену. Но он тут же раздраженно отмахнулся и многозначительно изрек.

– Всем вам с вашими пипами и шоу до Моховой, как до Луны пешком, – сплюнул, зашел в магазин, купил бутылку виски и, вернувшись в свой плавучий дом, включил телевизор.

Лежал, отхлебывая из горлышка, и тупо смотрел на разноликое изображение, ничего не понимая. Люди улыбались, что-то говорили друг другу, их сменяли яркие рекламы.

Вдруг он вскочил и чуть не захлебнулся. На Виктора, улыбаясь во весь экран, смотрел Михаил. – Мишаня, ты жив? Где ты? Что с тобой? – закричал Веселов во весь голос.

Котов с нежностью обнимал и целовал то одну, то другую девушку-стюардессу.

«Устроился, – невесело подумал «миллионер». – Хорошо, что Мохова не видит. Мужики, мужики, все бедную бабу бросили. Эх, Мохова, как же ты все-таки не права».

Допил бутылку, расплакался и уснул. Праздник души кончился.

Глава 54

Несколько дней Лена провела в Волендаме. Освоилась. Охранники в отсутствии шефа отстегивали наручники и разрешали закрывать дверь туалета и душа. Как-то борец спросил, – ты его сильно любишь?

Лена молча опустила глаза.

– Ну и зря. Он тебя, как последнюю чумичку обул, без копейки оставил и умотал. Ох, и дура. Хорошая ты девка, но проста, как грабли. Жизни не знаешь.

Несколько раз привозили детей. Марта уже не злилась.

Однажды вечером шеф приехал с двумя женщинами и принес с собой нарядные блестящие коробки.

– Одевайся, – приказал он и бросил покупки.

В коробках оказались – элегантное бархатное платье, туфли на высоких каблуках и длинное серебристо-серое пушистое манто. Платье было длинное, почти до пят. Оно красиво облегало фигуру, было легкое и удобное. Туфли тоже пришлись впору.

Одна из женщин усадила Лену в кресло, уложила волосы и ушла. Визажистка долго и тщательно «делала лицо», а, когда закончила, попросила Лену встать и что-то крикнула в дверь.

Босс с охранниками ввалились в комнату и на мгновение замерли у порога.

– Королева! – Не выдержал борец.

– Вот и отлично, – пробурчал седой, бери шубу и поехали.

Дул холодный, промозглый ветер. Лену посадили в машину. Она закрутилась в меха. Стало тепло и уютно. Шеф начал мягко и вкрадчиво инструктировать.

– Сейчас приедем в ночной клуб. Посмотришь и скажешь – нет ли среди посетителей твоего приятеля.

В большом зале за столиками сидело множество людей. Рассеянный свет брезжил сквозь тонкую, прозрачную пелену табачного дыма, который, сливаясь с запахами вина и ароматами духов, подчеркивал интимность заведения.

Центром внимания была крохотная сцена, пылающая от лучей десятков ослепительных софитов. На ней – в ярко-красном экстравагантном платье пела и танцевала молодая женщина.

У Лены зарябило в глазах. Голова закружилась. Музыка оглушила. Она ухватилась за руку шефа. Тот, галантно поддержал ее под локоть и повел к столику. Несколько мужчин с нескрываемым восторгом проводили их глазами.

Лена не увидела, а почувствовала Виктора. Его столик находился у стены, в густой тени.

– Возьми, – седой подал ей маленький бинокль, – ночного видения.

Зал как бы осветился, лица приблизились. Рядом с Веселовым сидели три девушки – медно-рыжая, негритянка и азиатка, похожая на фарфоровую статуэтку.

Виктор, возбужденный, веселый, в хмельном порыве заграбастал три женские головки и облобызал каждую. Те, восторженно смеясь, стали по очереди обнимать его. «Испанец» млел. Не стесняясь, запустил пальцы в разрез платья рыжей, другой рукой алчно жал грудь чернокожей. Фарфоровая азиатка, закрыв глаза, терлась о его спину, запустив пальцы в волосы.

У Лены кольнуло под левой лопаткой, она вскочила.

– Ну, твой дружок? – Радостно зашипел над ухом шеф. – Да, наши камешки он транжирит с удовольствием. – Уходим, Мохова. – Он накинул на нее шубу.

Вышли из ресторана, сели в машину.

Лена сбросила дорогой мех.

Раздался зуммер мобильника. Седой выслушал и приказал. – Ищите внимательнее. – Обратился к борцу. – Говорят, весь дом перевернули – ничего.

– Да какой дурак будет оставлять? С собой таскает, факт.

– У твоего товарища на квартире пошустрили. Алмазов нет, только женские шмутки да классная одежка. До чего же он у тебя до баб жадный, прямо страсть, – съязвил борец.

– И до чужих денег, – без эмоций вставил шеф. – Жил бы скромно, тихо, а то снял апартаменты с коврами и почти каждый день девиц менял. Любой лох такого донжуана вычислит. Ладно, пойдем поужинаем, а то заказ пропадает. – Невозмутимо пробубнил он.

Лена и худой, скованные наручником, осталась в машине. Разрываясь от злости и дрожа всем телом, она пыталась отогнать жуткую картину в ресторане, но в голову навязчиво лезли подробности сладострастных ласк и объятий.

Наконец, появился босс, за ним по пятам следовал борец. Худой снял с руки наручник и, оставив его на запястье пленницы, пересел за руль. Борец торопливо занял его место, но наручник в спешке не надел.

– Сейчас выйдет, поедешь следом. – Заволновался седой. – Ребят на барже я предупредил. Мы страхуем с причала. Чуть что – в канал.

– А девок куда?

– Замочить до кучи. Групповой секс – прямой путь к братской могиле, – хохотнул борец.

«Туда ему и дорога вместе с этими сучками, – кричала про себя Лена. Она готова была разорвать на куски мерзкое тело и умильную рожу Веселова, когда узкоглазая, в экстазе терлась о его спину плоскими грудками. – Какой же ты, Витя, кобель поганый, а еще говорил – обвенчаемся».

Через тонированные стекла Лена различила Виктора и его спутниц. Машина медленно взяла с места. «Испанец» Веселов, подхватив азиатку, понес к воде, она завизжала, девицы покатывались со смеху.

– Ну что, твой Стенька Разин? – для порядка спросил шеф.

Лена кивнула.

Седой достал мобильник, связался с «домом на воде». – Не расслабляйтесь, ведем. С ним три лохудры. Девкам заткнуть рты, но аккуратно, место людное.

«Я бы этому гаду сама оторвала его паршивый хер», – подумала Мохова.

Но вдруг представила его обнаженное тело в полутьме и свою руку, сжимающую трепещущую, упругую плоть. Подчиняясь необъяснимому порыву, выскочила из машины, подлетела к девицам и, яростно размахивая наручником, стала молотить по размалеванным лицам. Со всех ног ринулась на Виктора. Тараня, протащила к набережной и упала вместе с ним в ледяную воду.

Они стали медленно опускаться на дно. Течение вытолкнуло их. Внезапно заряд снега с дождем накрыл все вокруг густой, белой пеленой. Лена, ухватив Веселова за шиворот, гребла и гребла. Мешал наручник.

У берега Мохова вынырнула, дотянулась до кромки канала. Но камни были мокрыми, гладкими, и ладони предательски соскакивали вниз.

Сквозь мрак Лена заметила человека, протягивающего руку к воде. Ухватилась и скоро оказалась на берегу. Виктора видно не было. Тогда она легла на мерзлую корку причала, низко наклонила голову. Увидела рукав пиджака. Зацепила. С силой потащила на себя. Появились плечи. Лена подхватила замерзшего Веселова под мышки и выволокла на землю.

– Помогите, киллер, бандиты, – закричала в смятении.

Когда шеф, борец и худой вылетели из машины, Лена с Веселовым уже бултыхались в воде. Все трое стали палить по беглецам, но седой, опомнившись, подумал, – «Вдруг «испанец» утонет? А вместе с ним и алмазы».

– Не стрелять. Быстро гоните на тот берег, – приказал он и засунул худого и борца в машину.

Сам остался на набережной.

Быстро не получилось. Сначала одолевала автомобильная неразбериха, а потом непогода плотным занавесом закрыла улицу и канал.

Когда машина примчалась, облака неожиданно раздвинулись. Фонари ярко освещали… пустую набережную. Худой заглянул между баржами, пробежал вниз, вверх.

– Утонули, – крикнул он шефу, стоящему на противоположном берегу.

– Как пить дать, – подтвердил борец.

Вернулись обратно.

– Искать, искать, – срывался шеф на истерику. – Катер, водолазы, как в бреду шептал он. – В душе ему казалось, что парочку не иначе, как дьявол унес.

Неожиданный спаситель – мужчина лет пятидесяти, жил на одной из ближайших барж. Прогуливаясь по набережной, он оказался невольным свидетелем того, как из машины, стоящего на противоположном берегу выскочила женщина и мощным движением, как ветер, смела в воду мужчину. Раздались выстрелы, крики.

Небо потемнело, полил дождь со снегом. Сквозь серое марево он заметил, что возле стенки причала барахтаются люди, и немедленно кинулся на помощь. Вместе с женщиной отнес мужчину в каюту. Захлопнул дверь, задраил на четыре барашка, будто боясь шторма. Не мешкая, начал делать Виктору искусственное дыхание, показывая Лене, как давить на грудь. Жестами объяснил, что надо попробовать «рот в рот». Она мгновенно припала к холодным, деревянным губам Веселова.

После студеной воды тело горело. Ее энергия и тепло передались Виктору. Щеки его потеплели, сознание вернулось, он сел и осмотрелся. Лена обрадовалась, но, глянув в иллюминатор, заметила, как вдоль набережной, осматривая баржи и домики, движутся борец и худой. Хозяин, услышав шаги на палубе, выбежал через запасную дверь и, оказавшись за спиной бандитов, начал энергично возмущаться. Угроза подействовала. Вернувшись, мужчина улыбнулся. Все трое с облегчением вздохнули.

Хозяин достал инструменты, снял наручник. Потом нашел свитер, джинсы и плотную робу с капюшоном. Протянул Лене. Мохова сорвала с Веселова, брюки, пиджак, рубашку и нежное ангельское белье, заставив натянуть теплые вещи. Заметив широкий кожаный патронташ, догадалась, что там алмазы.

– Возьми себе, здесь почти все, только немного пришлось использовать, – прошептал обессилевший Виктор.

Мужчина, открыв крышку рундучка, покопался и вытащил стеганую светлую куртку, вельветовые брюки, водолазку и две пары обуви с толстыми носками. Отдал Лене и показал, где можно переодеться.

Скоро она вернулась, держа вечернее платье. Положила его на стул, подошла к мужчине и с благодарностью поглядела на него.

– Спасибо, спасибо, – расчувствовавшись, крепко поцеловала. – Я буду молиться за вас Царице Небесной. Она вас не оставит. Вот из ё неим?

– Курт ван дер Брук, – Курт, – повторил хозяин.

– Рембрандт пляйн – Где это? – спросила она.

Курт проводил их на палубу и жестом объяснил, что надо идти вдоль канала.

Виктор с сожалением осознал, что паспорт гражданина Испании вместе с дорогим пальто из престижного магазина уплыл. «Ладно, паспорт дело наживное, главное мы живы и алмазы целы», – сообразил он.

Спустя час по каналу медленно двигался катер, на корме которого пристроились шеф, борец и худой. Они тралили кошками дно. Вытащили старый велосипед, дырявое пластиковое ведро и модное дорогое пальто. В карманах обнаружили деньги, пачку презервативов и паспорт гражданина Испании Смехова Сергея Викторовича.

– Утонули. Надо искать алмазы, теперь уж никуда не денутся, – мрачно решили все трое.

Траление началось с лихорадочным энтузиазмом и продолжалось сутки, но результатов не принесло.