Текст книги "Покорение гигантов"

Путь с севера был труден, так как расстояние от Северного перевала до вершины велико и в лучшем случае может быть пройдено в течение трех-четырех дней. И к тому же строение скал Северного ребра, по которому идет путь на вершину, неблагоприятное. Скальные плиты ребра здесь наклонены вниз и представляют собой что-то схожее с черепичной крышей. При наличии на них снега (а он здесь бывает в виде сухой, порошкообразной массы) передвижение становится не только трудным, но и опасным.

Южная же сторона массива Джомолунгмы сложена благоприятнее. Выступы плит приподняты, и по ним удобнее передвигаться, а также использовать широкие выступы для размещения палаток.

Кроме того, Южное седло находится на высоте около 8000 м, и из лагеря, расположенного здесь, нужно преодолеть лишь около 900 м, что, как считали английские альпинисты, может быть пройдено не более чем в два дня.

Неясным оставался вопрос о том, возможно ли достичь Южного седла с запада. Если это будет подтверждено и будет выяснена возможность прохода в Западный цирк, то возможность восхождения превратится в реальность.

Вот такую задачу и имела экспедиция 1951 г. После проведения экспедиции 1933 г. в одной из своих статей Шиптон писал, что они нашли такую точку, с которой открывался прекрасный вид на гигантский Западный цирк. Путь через цирк на вершину казался возможным. Шиптон высказал желание обследовать это интересное место в будущем и попытаться установить более возможный маршрут на вершину.

Возглавляя экспедицию 1951 г., Шиптон получил возможность осуществления своей давней мечты.

30 сентября участники экспедиции, сопровожаемые тяжело нагруженными носильщиками, подошли к леднику Кхумбу.

После организации базового лагеря началось продвижение экспедиции вверх по леднику.

Чем ближе к ледопаду, тем изрезаннее был ледник Кхумбу. Альпинисты и носильщики долго блуждали в лабиринтах трещин. Найти правильный путь в таких условиях они не могли, и поэтому Шиптон принял решение подняться на склоны вершины Пумори. Он полагал, что отсюда будет легко наметить дальнейший путь.

Вскоре экспедиционный отряд вынужден был задержаться – выпавший глубокий слой снега затруднял движение. Но, несмотря на это, альпинисты и носильщики достаточно энергично продвигались в лабиринтах трещин нижней части ледопада, которые оказались сравнительно легкодоступными. Но по мере продвижения вперед трудности возрастали. Трещины попадались более широкие. На пути возникали высокие ледовые стены. Преграждали путь многочисленные ледовые глыбы огромных размеров. Движение шло очень медленно и, наконец, участники экспедиции приблизились к труднопроходимому ледовому гребню, после которого начинался самый сложный участок ледопада. Движение все более замедлялось, и, наконец, идущие попали в тупик, из которого нужно было искать какой-то выход.

Раздался зловещий грохот – обрушилась вниз огромная ледовая глыба. Участники экспедиции, оправившись от испуга, начали обсуждать создавшееся положение. В дальнейшем группа отказалась от попыток преодолеть ледопад и повернула обратно. Шиптон впоследствии писал, что в это время года условия продвижения по ледопаду чрезвычайно усложнены и опасны.

Таким образом, очередная попытка проникнуть к южному седлу успехом не увенчалась. Экспедиция Шиптона не смогла выполнить поставленной перед ней задачи и не только не предприняла попытки восхождения на Джомолунгму с юга, но даже не смогла сколько-нибудь подробно уточнить возможность прохождения ледопада, не говоря уже о выходе на Южное седло. Экспедиция не дала ожидаемых результатов. Английские альпинисты оказались явно неподготовленными для длительной борьбы за выполнение поставленной задачи. Это подтверждается и тем, что Шиптон отступил после первого же серьезного испытания, хотя по плану он должен был проводить разведку до конца ноября.

Но, несмотря на то что экспедиция была вынуждена вернуться даже не пройдя полностью ледопад Кхумбу, Шиптон в отчете писал: «Последние 900—1000 м подъема по южному гребню в основном сравнительно несложный участок пути. Места, удобные для установки палаток, попадаются довольно часто. В момент предельного напряжения сил восходители не встречают на своем пути нависающих черепицеобразных плит, какие преграждают путь к вершине с севера».

Как видно из этих строк, заключение Шиптона не соответствует действительности, Ламбер и Генсинг, Эванс и Бурдиллоп, Хиллари с Тенсингим встретили совершении иные условия пути на этом гребне. Они с большим трудом находили места для установки палаток. И путь по гребню был далеко не таким простым, как указывал в отчете Шиптон.

НА ДЖОМОЛУНГМУ ИДУТ ШВЕЙЦАРЦЫ

Итоги экспедиции 1951 г. показали, что для восхождения на Джомолунгму с юга необходимы более четкая организация и подготовка и, что особенно важно, серьезная подготовка участников экспедиции. Стало совершенно ясно, что такой небольшой группе альпинистов не удастся добиться победы над высочайшей вершиной мира.

Поэтому в 1952 г. Шиптон организовал более многочисленную экспедицию и повел ее на соседнюю, менее высокую и более доступную вершину Чо-Уйю (8153 м). Это восхождение должно было подготовить участников будущей экспедиции на Джомолунгму, а также испытать оборудование и снаряжение, в частности кислородную аппаратуру, предназначенную для решительного штурма Джомолунгмы в 1953 г. В состав альпинистской группы экспедиции входил также ряд альпинистов Новой Зеландии (Хиллари и Лоу). Вероятно, недостаток в квалифицированных альпинистах Английский альпинистский клуб решил восполнить за счет альпинистов стран Британского содружества. Генеральная атака на Джомолунгму планировалась на 1953 г.

В том же 1952 г. были проведены и две попытки восхождения на Джомолунгму (впервые эти экспедиции проводились не английскими, а швейцарскими альпинистами).

Организатором обеих экспедиций был так называемый «Швейцарский фонд для альпинистских исследований», который достаточно тесно связан с американской компанией «Эверест Лимитед», заинтересованной в исследованиях горных районов на границах Тибета. Официальной задачей экспедиции являлось «продолжение научной работы по составлению карты высочайшего массива».

Руководителем весенней экспедиции был назначен участник ряда гималайских экспедиций Р. Диттерт, которого считают лучшим альпинистом Швейцарии.

В состав группы были включены: Р. Обер и Г. Шевалье, известные в Швейцарии как отличные скалолазы; Ж. Аспер – альпинист, имеющий большой опыт работы в экспедициях; Л. Флори и Р. Ламбер, считающиеся высококвалифицированными альпинистами; Е. Хофштеттер – известный лыжник; А. Рох – альпинист и журналист и Э. Вис-Дунант – альпинист и физиолог.

Серьезное внимание организаторов экспедиции было уделено подготовке снаряжения. При этом использовался опыт всех предыдущих экспедиций.

В результате такого внимания экспедиция была обеспечена высококачественным снаряжением. Походные палатки изготовлены с двойными стенками. Спальные мешки были двойными и с надувными матрацами. Ботинки изнутри подшиты мехом и имели приспособления для быстрого надевания и снимания кошек. Также были изготовлены специальные утепленные ботинки для больших высот. Куртки и брюки для альпинистов были изготовлены на гагачьем пуху.

Поверх таких курток надевались двойные штормовые куртки с шелковой подкладкой и нейлоновым верхом. Характерной особенностью этих курток была их длина. Они доходили примерно до колен. Для защиты рук были изготовлены по три пары перчаток – сначала надевались тонкие шелковые перчатки (в них можно выполнять большинство необходимых работ на открытом воздухе). Поверх шелковых перчаток надевались шерстяные и затем уже нейлоновые на гагачьем пуху. Остальное снаряжение было также высокого качества.

Из столицы Непала – Катманду – вместе с альпинистами двинулся большой караван носильщиков (165 человек), которые на своих плечах переносили все грузы экспедиционного отряда. Будущие же восходители, как сообщал об этом Андре Рох, участник и корреспондент экспедиции, несли на своих плечах лишь фотоаппараты и бинокли, не утруждая себя переноской даже небольшого груза. Нанятые в Катманду 165 носильщиков перенесли пять тонн продовольствия и снаряжения через двенадцать перевалов на почти двухсоткилометровом пути от столицы Непала до последнего крупного пункта на пути экспедиции Намха-Базар. Каждый из них переносил около 30 кг груза экспедиции, а кроме того, личное питание из расчета на 10 дней.

Здесь было нанято еще 13 носильщиков из племени шерпов, родиной которых и является область Кхумбу (частично они проживают и в соседней области Солу). Группой нанятых носильщиков-шерпов руководил участник многих гималайских экспедиций Тенсинг. В эту же группу в числе других входили такие известные носильщики (тоже «тигры»), как Анг-Тсеринг, Тон-Дуп и молодой Да Намгиал. Эти носильщики предназначались для переноски грузов в верхние лагери на пути штурма, где носильщики из Катманду работать не могут.

Вблизи селения Намха-Базар был разбит базовый лагерь на высоте 5000 м. И вот отсюда была начата основная работа экспедиции. Для обеспечения возможности выполнения задачи восхождения на вершину нужно было найти правильный путь на Южное седло, до того никем еще не пройденный[55]55
  Как известно, в предыдущей экспедиции английских альпинистов был пройден путь только до ледопада.


[Закрыть], организовать сеть лагерей и снабдить их всем необходимым для обеспечения штурма.

Альпинистский отряд, оставив в базовом лагере сопровождающих экспедицию научных работников, вышел по ущелью к леднику Кхумбу и начал подниматься. Первые десять километров по леднику путь был очень несложен. Набрав за весь день 250 м высоты, передовой отряд организовал лагерь 1. На следующий день он вышел дальше, а на участке от базового до первого лагеря 30 носильщиков обеспечивали переброску в первый высотный лагерь всех необходимых грузов, вес которых вместе с подсобными материалами (топливом, бревнами для изготовления мостов через трещины и другими материалами) значительно превышал десять тонн.

Передовой отряд, продолжая 5 мая двигаться вверх по леднику, вскоре подошел к ледопаду. Оказавшись перед лабиринтом трещин и нагромождением огромных ледовых глыб, которые преградили путь экспедиции Шиптона в 1951 г., вперед вышла группа альпинистов в составе Флори, Аспера, Роха и Хофштеттера. Она занялась отысканием проходов среди этого хаоса. На первый взгляд такой путь скорее всего мог находиться в правой части ледника, где трещины были более узкие и не такие глубокие, где ледовые глыбы не громоздились одна на другую. В то же время в левой части ледопада трещины достигали огромных размеров, а ледовые глыбы были так огромны, что пройти это нагромождение не представлялось возможным.

Но оказалось как раз наоборот. Сошедшие ранней весной многочисленные лавины с соседних склонов закупорили огромными массами снега все трещины, забили нагромождение ледовых глыб и сделали возможным проложить путь именно по этой казавшейся наиболее сложной части ледопада.

Продвигаясь далее, альпинисты вскоре вышли на довольно ровную площадку, расположенную среди огромных ледовых глыб. Здесь были установлены четыре палатки, и это место стало промежуточным пунктом на пути экспедиции, получившим наименование лагеря 2 (5500 м).

Дальнейший путь по леднику вначале не представлял особых трудностей, так как ледопад здесь более проходим и трещин сравнительно немного. Но несколько часов спустя альпинисты подошли к широкой открытой трещине, преграждавшей путь. Поиски снежных мостов или таких ее участков, через которые можно было бы организовать переправу, результатов не дали. Было найдено место, где глубина трещины не превышала двадцати метров. Здесь Хофштеттер спустился по веревке в трещину, а затем с помощью других поднялся по противоположной стене на другой ее берег. Скоро был организован мост из четырех концов веревки, а грузы переправлялись на карабинах по специально натянутой для этого веревке.

Поднимаясь выше, передовой отряд прошел ледопад и разбил очередной, высотный лагерь 3, на высоте 5850 м. Отсюда можно было осмотреть Западный цирк. Прямо на север, закрывая собой всю северную часть неба, высится гигантская вершина Джомолунгмы, а правее, южнее глубокой седловины (Южное седло), взмывает вверх зубчатый скальный гребень Лхо-тзе (8501 м.) По его склонам круто спускается мощный ледник, по которому проходит путь к Южному седлу. А рядом, почти нависая над Западным цирком, поднимается вверх мощный скальный гребень с возвышающимся над ним мощным пиком Нуп-тзе (7868 м).

Вот он, таинственный Западный цирк. Путь к вершине открыт. Он проходил по снежному склону, ведущему в направлении Южного седла. Движение на этом участке пути оказалось не простым. Недостаточно твердый верхний слой снега не выдерживал тяжести человека. На отдельных участках приходилось проделывать глубокие траншеи, доходившие до колен. Это требовало большой затраты сил и времени. На высоте 6300 м был организован следующий высотный лагерь 4.

На прохождение пути от первого до четвертого лагеря пришлось затратить 10 дней. И только 14 мая альпинисты с группой носильщиков-шерпов смогли продолжить движение к Южному седлу. После преодоления несложного пути на высоте 7000 м был разбит высотный лагерь 5. Дальнейший путь к Южному седлу пришлось временно приостановить, так как носильщики не успевали подносить снаряжение и питание, необходимое для продвижения дальше и разбивки следующих лагерей.

Поэтому часть альпинистов (Обер, Флори и Аспер) с несколькими носильщиками поставила своей задачей обеспечить снаряжением дальнейшие лагери, а прочие остались в лагере 5, для того чтобы продолжить разведку к Южному седлу.

При последующей разведке попытались подняться на Южное седло двумя путями – Диттерт и Рох направились по широкому кулуару, а Ламбер и Тенсинг пробовали подниматься прямо к седлу. Но при дальнейшем движении обе связки объединились и пошли по первому пути. Четверка альпинистов добралась до второй группы скал совсем измученной. Ночь они провели здесь беспокойно. К утру погода ухудшилась. Значительно усилился ветер. Было очень холодно. Никто не хотел вылезать из спального мешка. Лишь Тенсинг давно уже встал и, вскипятив чай, угощал альпинистов ароматно дымящимся горячим напитком. Так и не вылезали альпинисты в этот день из палаток. Сюда подошли Шевалье и Аспер с носильщиками. На следующий день движение к Южному седлу продолжалось. Альпинистам удалось подняться до высоты 7700 м. При этом удалось установить, что путь к Южному седлу несложен и вполне проходим даже для шерпов с грузами.

После этого выхода альпинисты спустились в лагерь 5 для отдыха и пополнения запасов продуктов.

При дальнейшем продвижении к Южному седлу альпинисты 25 мая организовали высотный лагерь 6 на высоте 7800 м. Носильщики-шерпы были настолько изнурены, что не могли двигаться дальше. С альпинистами мог двигаться только Тенсинг, включенный Диттертом в состав штурмовой группы.

27 мая из лагеря 6 выходят к вершине две связки – Р. Ламбер и Тенсинг, который, кроме личных вещей, несет еще палатку для последнего лагеря, а также Флори с Обером. Они двигались в направлении южного гребня, ведущего к самой вершине. Однако, поднявшись до зазубрины в гребне (8015 м), альпинисты увидели, что выше гребень крут и двигаться по нему будет очень трудно. Поэтому было решено двигаться по склону гребня. Вскоре восходители подошли к широкому снежному кулуару. Крутизна кулуара не более 35°, и движение по нему не представляет технических трудностей. К вечеру альпинисты подошли к такому месту склона, где была полная возможность для разбивки лагеря. Здесь и был организован лагерь 7 на высоте 8400 м. Флори и Обер спустились в лагерь 6, а Тенсинг и Ламбер решили остаться здесь на ночь, чтобы не терять высоты и наутро штурмовать вершину.

Однако они переоценили свои возможности. Ночевка на такой высоте без спальных мешков не способствовала восстановлению сил. Альпинисты всю ночь мерзли и спали очень плохо.

Наутро погода значительно улучшилась. Облака, накануне закрывавшие вершину, исчезли. Но было очень холодно. Ламбер и Тенсинг вышли на штурм вершины, хотя уверенности в успехе у них не было.

Особенных препятствий на их пути не встречалось, но двигались они очень медленно; очевидно, усталость предыдущих дней и бессонная холодная ночь серьезно отразились на состоянии участников штурма. Продвинувшись на длину двух веревок вверх, они останавливаются и делают по несколько глотков кислорода. Отдохнув, двигаются дальше. Но чем выше, тем медленнее их движение. Становится очевидным, что для достижения вершины у них не хватит сил. Они останавливаются все чаще и чаще. Наконец, в полном изнеможении альпинисты падают на снег.

Отдохнув, Ламбер и Тенсинг принимают правильное решение – прекратить движение к вершине и начать спуск.

Не так просто было им принять такое решение, но еще труднее оказалось его выполнить. Спустившись до лагеря 7, они не имели сил даже снять палатку и, оставив ее нетронутой, устало продолжали спуск. Силы их с каждой минутой все убывали. Они шатались, а иногда, споткнувшись, падали на снег. Силы были уже на пределе, и как бы в подтверждение этого, не доходя лишь 30 м до палаток лагеря 6, оба участника штурмовой группы падают на снег и не находят сил подняться. Находящиеся в этом лагере бросаются к ним и помогают добраться до палаток.

Через день, т. е. 30 мая, к штурму вершины готовилась вторая группа альпинистов под руководством начальника экспедиции Диттерта. Но усилившийся ветер и резко понизившаяся температура воздуха (до – 20°) не позволили выполнить это намерение.

Очередной штурм наметили на 3 июня. Но продолжительное пребывание альпинистов на такой большой высоте не увеличивало их силы, а уменьшало. Как высказался один из участников очередной штурмовой группы Висс-Дунант, пребывание на такой высоте связано с потерей жизнеспособности и решительности[56]56
  Здесь говорится о «длительном» пребывании на высоте, что нельзя связывать с понятием акклиматизация. Вопрос о выборе наиболее рационального срока пребывания на различных высотах в целях акклиматизации до сих пор не решен.


[Закрыть].

Диттерт не мог не видеть, что с каждым днем возможность штурма становится все менее вероятной. 1 июня почувствовали слабость два швейцарца и два шерпа. Диттерт также видел, что и у остальных участников предполагаемого штурма уверенность в успехе штурма катастрофически падает. Ему не оставалось ничего другого, как принять решение о начале спуска.

Целесообразность решения подтвердилась дальнейшими событиями – при спуске из лагеря 6 четверо из участников не имели сил добраться до лагеря 5 и заночевали у склада продуктов на высоте 7500 м. Не имея палаток, они ночевали под открытым небом, и только безветренная и сравнительно теплая погода спасла их от обморожений.

На этом весенняя швейцарская экспедиция закончилась.

Успехи швейцарской экспедиции на Джомолунгму с юга показали полную возможность восхождения. Путь до Южного седла вполне проходим. Наиболее сложными участками пути являются ледопад и подъем на Южное седло из западного цирка. Но и они вполне проходимы даже для тяжело нагруженных носильщиков. Ясен путь штурма и с Южного седла, пройденный Ламбером и Тенсингом до высоты 8600 м.

Особенно трудными оказались последние участки пути. Для успеха штурма необходимо было организовать последний высотный лагерь на Южном седле, и, очевидно, штурмовой лагерь должен быть заброшен на южное ребро вершины до высоты 8500 – 8600 м. Лагери на южном перевале и на гребне должны быть обеспечены всем необходимым. В них же должны быть достаточно сильные альпинисты, которые смогут в случае необходимости помочь штурмовой группе.

Соображения швейцарских альпинистов были положены в основу подготовки к следующей экспедиции, проведенной осенью 1952 г. Вторая экспедиция фактически явилась продолжением весенней экспедиции. Из ее состава – Г. Шевалье, Р. Ламбер и Тенсинг (его швейцарцы уже считали членом экспедиции) участвовали и в весенней экспедиции. Кроме них, в состав экспедиции были включены: Ж. Буцио, Г. Гросс, Э. Рейс, А. Шпохель и Н. Диренфурт (последний в качестве кинооператора). Начальником экспедиции был назначен Шевалье, а начальником штурмовой группы – Ламбер.

Экспедиция прибыла в Нейнче-Базар 29 сентября в сопровождении около 300 носильщиков. О двадцатидневном походе экспедиции через Непал можно было бы рассказать очень многое. Но, чтобы не отвлекаться от основной темы, остановимся лишь на отдельных моментах этой части маршрута.

Особенность путешествия осенью еще не была в должной степени известна швейцарцам. Их путь преграждали сильно разливающиеся горные реки. Приходилось делать глубокие обходы, при которых нужно было преодолевать перевалы, превышающие по высоте 4000 м.

Тяжело нагруженные носильщики проделывали этот длительный и сложный путь в самых разнообразных условиях – под палящим солнцем, под проливным дождем, в холод на высоких перевалах. Альпинисты, шагая впереди длинной колонны, охотясь за экзотическими кадрами для фотосъемки, не замечали тяжелого изнурительного труда этих скромных людей, согнувшихся под тридцатикилограммовым грузом, который они несли на голове. Кроме того, они были вынуждены нести еще свой скромный запас продуктов для многодневного пути. У носильщиков не было ни теплой одежды, ни палаток. Альпинисты отмечали изумительную выносливость этих бедных людей. Так, начальник экспедиции Шевалье, вспоминая это как удивительную экзотику путешествия, говорил о необычных способностях этих людей, их неприхотливости и нетребовательности. Например, для того чтобы переночевать при температуре в несколько градусов ниже нуля, носильщики строили каменные стенки для защиты от «ветра и затем ложились с подветренной стороны в своей ветхой и более чем легкой одежде прямо на голую землю и спали, тесно прижавшись друг к другу. Он не упоминал что при этом многие из них заболели, а двое погибли.

Только 7 октября экспедиционный отряд был на месте базового лагеря весенней экспедиции.

Обстановка здесь значительно изменилась по сравнению с весенней. Снег переместился значительно выше. Склоны хребтов стали темными и более мрачными. Вершины, покрытые снегом, а иногда и открытым льдом, изумительно блестели под лучами солнца в прозрачном осеннем воздухе. Скальные склоны кажутся более доступными. Реже, чем весной, грохочут лавины. Деятельность экспедиции протекала так же, как и весной. Началась долгая и изнурительная заброска промежуточных лагерей. Лагерь 1, он же и базовый, был разбит ближе к ледопаду на высоте 5250 м. Сюда были доставлены около 7 т снаряжения и питания, а также бревна (примерно такого же веса) для наведения мостов через трещины. На транспортировке грузов работали 40 носильщиков-шерпов. Альпинисты с лучшими носильщиками производили заброску лагерей.

Лагерь 2 был разбит 10 октября на высоте 5600 м, а лагерь 3 на высоте 6000 м был организован 14 октября.

Четко и энергично работали носильщики-шерпы на заброске лагерей. Среди них многие имели уже большой опыт работы в подобных экспедициях. Среди них были: Дава Тондуп – участник многих экспедиций и в том числе на Нанга-Парбат, Аннапурну, Джомолунгму; молодой Айла, участвовавший в экспедиции на Аннапурну; Анг Ньима, Пассанг, Мингма Дорье, Да Нурбу, Да Намгиал, Мингма Китар, Нури, Анг Темпа и Киркан. Они проходили достаточно сложные маршруты, разбивали лагери, переносили в них много груза.

27 октября начался подъем к Южному седлу. Путь группы проходил между ледником Лхо-тзе и скальной грядой, спускающейся с гребня (эту гряду еще во время весенней экспедиции называли «Женевским гребнем»). Крутой ледовый склон представлял значительную трудность. Иногда альпинистам приходилось забивать ледовые крючья и рубить ступени, а так как эта работа на высоте около 7000 м требовала больших затрат сил, то за полдня удалось подняться лишь на 250 м. На следующий день были пройдены еще 500 м.

31 октября произошло следующее событие. В то время, когда первая связка уже достигла верхней части склона и вышла на гребень Женевской шпоры, связка Шевалье поднималась вслед за первой и уже находилась совсем близко от гребня, вдруг раздался предостерегающий окрик. Это один из шерпов нижней связки увидел летящие сверху обломки льда. Находящимся на склоне спрятаться было некуда. Куски льда нанесли удар Да Намгиалу в спину, у Мингма Китара была перебита ключица, Айла получил удар в бок, и лишь Да Нурбу отделался легкими ушибами. Обломок льда ударил Мингма Дорье прямо в лицо. Оно было залито кровью. Очки разбиты. Он находился без сознания.

Общими усилиями потерпевших стали переправлять вниз, но, когда они достигли подгорной трещины, сошедшая лавина смела связку шерпов и протащила их метров 200 по склону. При этом попавшие в трещину получили ранения.

Мингма Дорье вскоре скончался. Товарищи почтили его память, отметив мастерство и опыт погибшего альпиниста, которые он так блестяще проявил во время весенней экспедиции, достигнув 8000 м. Этот примерный представитель плеяды способнейших проводников-восходителей был похоронен 1 ноября на морене ледника Лхо-тзе между лагерями 4 и 5.

После этой аварии направление подъема было изменено. Стали подниматься прямо по леднику Лхо-тзе. 5 ноября достигли высоты 7000 м и разбили лагерь 6, а 7 ноября на высоте 7600 м установили промежуточный лагерь 7.

До того хорошая погода стала портиться. Поднялся сильный ветер, временами переходящий в бурю. Он заставил пока прекратить движение вперед к Южному седлу. Лишь подтаскивали необходимое снаряжение и питание для верхних лагерей.

Только 19 ноября подъем был продолжен. В этот же день Ламбер, Тенсинг и Рейс с семью носильщиками-шерпами поднялись на Южное седло (7900 м) и установили здесь лагерь 8.

На следующий день был предпринят штурм вершины. При движении к вершине альпинистам очень мешали сильный ветер и чрезвычайно низкая температура, достигавшая временами до —30°. Это не дало возможности подняться даже до места намечавшегося лагеря 9. Восхождение пришлось прекратить, а так как перспективы на улучшение не было, то руководитель экспедиции решил прекратить штурм.

Начался спуск и эвакуация лагерей. Экспедиция окончилась неудачей.

Значит, обе швейцарские экспедиции успеха не добились, но в то же время они проделали большую работу. Ими впервые было доказано, что путь к вершине через Западный цирк вполне реален. Пройдя же два раза путь до высоты 8400 м и один раз до высоты 8600 м, они доказали, что победа над Джомолунгмой вполне осуществима. И только недостаток опыта у швейцарских альпинистов, большие организационные неполадки и особенно ошибки в тактике не дали им возможности успешно завершить поставленную задачу.

В самом деле, при более планомерном размещении промежуточных лагерей до Южного седла не потребовалось бы такой большой затраты сил как самих участников штурма, так и их надежных помощников – носильщиков-шерпов. Планомерная подброска грузов (снаряжения и продуктов питания) не заставила бы прекращать хотя бы на время продвижение вверх, создала бы возможность работы в более спокойной обстановке, а следовательно, способствовала бы выполнению задачи.

Штурм вершины во время весенней экспедиции повторял ошибки английских альпинистов при их попытках восхождения на вершину с севера еще в довоенное время. Штурм двойками, не подкрепленными должной поддержкой, в значительной степени ставил под угрозу срыва каждую такую попытку. Подобный план штурма, при котором прохождение последней тысячи метров возлагалось на «двойку», вряд ли может быть признан правильным.

И, конечно, немалую роль при этом играла малочисленность и не вполне достаточная подготовленность отдельных участников штурмовой группы.

Все эти ошибки, пожалуй, еще более резко проявились и в осенней экспедиции. И участники штурма и отличные высотники-шерпы к моменту достижения Южного седла были настолько утомлены, что без серьезного отдыха неспособны были выполнить сложную задачу решительного штурма.

Выход их на штурм на следующий же день по достижении Южного седла не может считаться серьезным.

В свете всего хода работы осенней экспедиции выход на штурм являлся лишь фактом, рассчитанным на поддержание престижа и морального состояния участников экспедиции. Неужели руководителю не была ясна безрезультатность попытки этого неоправданного штурма?

Так или иначе швейцарские экспедиции, хотя и не смогли победить Джомолунгму, сделали такой вклад в это дело, что его трудно переоценить.

Швейцарская экспедиция, возможно вопреки мнению ряда специалистов-высотников, добилась больших успехов – впервые подробно разведан, пройден и описан южный вариант пути на высочайшую вершину мира. Участники экспедиции в сложных условиях испытали специально созданное разнообразное снаряжение.

Все это явилось прочным фундаментом для последующих попыток восхождений на вершину, в значительной мере способствовавших победе английских альпинистов в 1953 г.

А в это же время английские высотники копили силы, готовясь к решительному штурму Джомолунгмы, борьбе за которую они уже посвятили более тридцати лет. Потерпев неудачу в предыдущих попытках, они собрали все силы и даже, расширив свои ряды за счет привлечения новозеландских альпинистов, предприняли попытку штурмовать соседний горный гигант Чо-Уйю (8153 м). В составе участников экспедиции на эту вершину был и один из победителей Джомолунгмы Э. Хиллари.

Англичане избрали Чо-Уйю в качестве «пробного камня» перед планируемым на следующий год штурмом Джомолунгмы. Если бы им удалось победить эту вершину, то одновременно с хорошей тренировкой они бы добились и большого достижения.

Вероятно, не раз со своего маршрута английские альпинисты посматривали на грозную вершину Джомолунгмы, и в эти моменты их не могла не волновать тревожная мысль – возьмут или не возьмут вершину швейцарцы.

Если им удастся победить вершину, то интерес к восхождению англичан в 1953 г. будет, конечно, снижен…

В дальнейшем англичанам не удалось достигнуть вершины Чо-Уйю, но тренировка для них была хорошей. Она значительно помогла им в подготовке к будущим восхождениям.

Интерес к Джомолунгме все возрастал.

Энергичная атака Джомолунгмы швейцарскими альпинистами, впервые включившимися в штурм высочайшей вершины мира, явилась серьезным сигналом, что монополия английских альпинистов на эту вершину кончилась. Всем было ясно, что швейцарцы были близки к победе. Им помешали добиться успеха отсутствие организационно-тактического опыта и ошибки, допущенные во время подготовки и организации штурма. Основные из этих ошибок заключались в следующем: низкое расположение штурмового лагеря (специалисты-высотники считали, что при расположении этого лагеря на высоте 8650—8700 м победа стала бы реальной), недостаточно продуманный набор продуктов (несмотря на обильные запасы продовольствия, начиная с лагеря 4 альпинисты испытывали большие затруднения с питанием – масло, сыр, мед, варенье и другие продукты замерзали, и их трудно было употреблять в пищу), недостаточная организованность в распределении имущества по лагерям (случалось, что баллоны с кислородом имелись во всех лагерях, а ключи к ним – только в каком-то одном), снаряжение еще не полностью отвечало требованиям обстановки штурма (кислородные приборы были недостаточно отработанными, одежда альпинистов – несмотря на ее многообразие – не в полной мере защищала участников штурма от низких температур и пронизывающего ветра, спальные мешки оставляли желать лучшего и т. д.).