Текст книги "147 свиданий. Как я искала себе пару и что из этого вышло"

78. Вы не поверите

Вы не поверите.

Вышла позавтракать (не потому, что долго сплю, просто раньше не хотелось) и шагаю лохматая, завернутая в шарф, и только боком заметила одну улыбку, настолько яркую, что не оглянуться было никак, и настолько яркую, что она затмила всё остальное, – не вижу человека, одна улыбка.

Не смогла даже сфокусировать взгляд, дальше шагаю, думаю: если это мне, то он что-нибудь крикнет. И он что-то кричит. Я иду, думаю: если бы это мне, он бы догнал. И он догоняет.

Улыбка мне говорит:

– Извини, но ты мне так улыбнулась, я просто ослеп, я даже не знаю, что еще сказать!

Я отвечаю:

– Что?

Спрашиваю:

– Георгий, как называется это место?

– Богом клянусь, не знаю!

Куда бы ни шла беседа, в любой нужный момент Георгий выходит из-за стола, сопровождая это фразой: «Покурю по этому поводу».

За ужином в третьем ресторане Георгий советует суп:

– Отличный суп от похмелья.

– Но у меня нет похмелья.

– Но завтра же будет.

Когда Георгия просят подарить женщинам тост, он произносит:

– Пью, чтобы у вас к Богу был только один вопрос: «Господи! Почему я такая счастливая?»

ГОСПОДИ.

ПОЧЕМУ Я ТАКАЯ СЧАСТЛИВАЯ?

ДВАЖДЫ В ГОД СОБРАННАЯ ЛЮБОВЬ

КОНЦЕНТРИРУЕТСЯ В ОДНОМ МЕСТЕ

И ВЫПАДАЕТ В ОСАДКИ НА ЗЕМЛЕ,

НУ – ЧУТЬ-ЧУТЬ НАД ЗЕМЛЕЙ

79. А много в тебе любви?

А где берешь? В каких условиях хранишь? А деваешь куда?

Я собираю, глядя людям в глаза. Если быть осторожной и ловкой – почти незаметно (безопасно и никому пока, кажется, не вредит), но иногда внимательные замечают: пока я смотрю – из зрачка в зрачок струится. Главное, вовремя отвести глаза. А храню как? В душе ок. Там прохладно и воздух свежий всегда – потому что ветер и вообще, нараспашку. Что значит не боюсь? Конечно, боюсь, но думаю: если мое – останется здесь, не надо руками держать, а если нужно другим – пусть идет. Ты, конечно, скажешь, что так не накопишь, не сохранишь любви.

Может быть.

Но хочется думать, это не убывает, не перестает, от этого не беднеешь, не откусывается кусок, не растет в груди черная дыра – это обмен и всегда останется им. Мой «любимый» вопрос:

– Как это всё не сводит тебя с ума?

Мой любимый ответ:

– А ты почему думаешь, что не сводит?

Дважды в год собранная любовь концентрируется в одном месте и выпадает в осадки на земле, ну – чуть-чуть над землей. Это происходит стихийно, и никакого порядка, кроме периодичности, но и она не добавляет всему предсказуемости. Рэндом, рулетка, карусель. Не ищи логических связей, генетической предрасположенности, не выводи алгоритм, не думай, что другие давно нашли: нет, не похож на папу, нет, не закрывает мои гештальты, не отвечает на вопрос, не решает моих проблем, иногда приносит свои (необязательно). Ничего между ними общего, кроме пола (и то раз на раз не пришлось: прошлой осенью вот я влюбилась в девочку; слала ей каждую среду цветы, напугала ее).

В ту ночь в Тбилиси после бани в ущелье вся в каких-то платках в кафе вошла – ну и всё, думаю, привет. И он думает: ну и всё, привет. Поговорить не вышло особенно, и зачем? Утром смотрю – жалко будить.

Привет! Я уже в Казани, только что помыла голову в спа-салоне (дома нет горячей воды и много чего еще, но есть дом, которого не было никогда). Я возвращалась в Татарстан из Грузии в воскресенье, думала: прилетаю утром (два ночных рейса, пересадка в Москве), завтракаю, еду на блошиный рынок «Книжка», покупаю зеркало в золотой раме. В обед со склада приезжает контейнер нажитого посильным трудом (картины, корзины, платья и два кота от 147 хозяев за время моего пути) – но вышло иначе. Дома закончен ремонт, но пока не налажен быт (свет, мебель, вода), и не было даже матраса, поэтому четыре часа я выбирала матрас (как взрослая). Четыре часа – потому что «прилягте и попробуйте» закончилось тем, что я заснула один раз на кинг-роял и еще два – на блэк-роуз с массажным эффектом. Матрас привезли, две ночи сплю на целлофане – пока не собрали мебель, не хочется открывать.

Так вот. Я не знала, как его зовут (ничего не говори). Но он-то имя мое спросил. Нашел в Инстаграме, пишет <3. Я аккаунт смотрю: 9 фоток назад он с такой девочкой (среднее арифметическое между Дашей Малыгиной и Пенелопой Крус) – я закрываю Инстаграм. Вечером только что приобретенные общие друзья встречаются – и он меня ждет. Я не ответила: 12 фотографий назад он с таким маленьким мальчиком у футбольных ворот, а 27 – с младенцем на руках. Я не пойду. Не пошла. Раскидала вещи по номеру, легла спать – через 5 часов улетать. Только что приобретенные общие друзья пишут: ТЫ ЧТО?! ОН НЕ ЖЕНАТ. ЭТО БЫВШАЯ ДЕВУШКА. ДЕТИ НЕ ЕГО, ПРОСТО ЛЮБИТ ДЕТЕЙ. Только что приобретенные общие друзья приезжают в отель, и он приезжает в отель. Я сижу в белом халате, сонная, на краю кровати – он вошел, пересек комнату, сел в кресло. На лице: радость, досада, злость. Я смотрю на него, а он – на меня. Встал, отодвинул столик, открыл занавески – а там весь город в огнях, развернул кресло к окну, придвинул туда же второе, открыл вино, налил в бокалы. Понравилась его какая-то естественная решительность. Я пересела ближе.

Разговаривает как умеет, но старался, в общем, я не буду тебе цитировать акцент, а вот о чем:

– Я нашел тебя и писал тебе – ты не ответила.

– Я подумала, ты женат.

– Нет, это бывшая девушка, дети друзей, вот паспорт мой, вот мой Фейсбук, вот моя рука без кольца.

– …

– Слушай, ты что, сумасшедшая? Вчера ночью ты сказала, что любишь меня (да, ничего не говори). Ты видишь меня второй раз в жизни. Ты что, думала, что я уйду, и всё? Ты такая… красивая и серьезная. Ты понимаешь, что ты сумасшедшая?

В аэропорт поехали вместе. Там табличка: дальше только пассажиры.

Он стоит, смотрит на меня, я – на него, на лице: радость, досада, злость. Из зрачка в зрачок струится – не успела отвести глаза.

Два дня пишет – не отвечаю ничего.

Разумеется, я не вернусь туда никогда.

ОЧЕНЬ. ПРИЯТНО. ПОЗНАКОМИТЬСЯ.

80. Через 9 месяцев путешествий

Через 9 месяцев путешествий (ребенка можно было выносить) вернулась пожить в Татарстан. Как писала в СМС моя сестра Гульчачак после первых родов: я в шоке, пока не звоните.

Я в Казани, и тут своя атмосфера. Большинство людей моего возраста женаты уже лет пятнадцать и созрели ко второму браку. Нет, я пошутила про второй брак, а про «женаты» – всё так. Татарстан – очень семейная республика. Разводятся тут не очень часто, на семейных связях строится не только быт, досуг и образ жизни, но и карьера, бизнес, благосостояние. Это элементарно невыгодно: тебя осудит семья, так как разводятся не двое, а две семьи. Конечно, я говорю больше о традиционном обществе, и есть большие исключения, все-таки современный, светский (слава Аллаху) мир. Я имею в виду не то, что я выступаю за развод и против крепких связей, но я выступаю против насильственно-крепких связей, раз дело дошло до развода. Так вот. Пока меня носило по свету, тут как с куста сдуло пару приметных казанских холостяков (например, Эдуарда).

К другим наблюдениям: во всякий приличный салон красоты в Казани запись чуть ли не за месяц, а вот в ресторанах пустовато. Внимание, вопрос: куда потом идут все эти красивые девушки?

Если бы я была чуть-чуть позлее, я бы сделала обзор Тиндера в Казани.

Впрочем, я тут всего три дня. Может быть, и разозлюсь.

Возможно, из Татарстана придется уехать (невозможно работать; все женаты).

Пришла весна и разбила всех по парам. Меня просто разбила.

Иногда по ночам я просыпаюсь и не понимаю, где я, какой это город и есть ли кто-то еще в этой комнате. Потом кот приходит и вздыхает, и я тоже вздыхаю.

ПРИВЫКАЕШЬ, КОНЕЧНО,

ОДНОЙ СПАТЬ.

ОН ТАК ОБНИМАЛ МЕНЯ,

БУДТО Я САМЫЙ РОДНОЙ ЕМУ

НА СВЕТЕ ЧЕЛОВЕК. ПОНИМАЕШЬ?

ОН ТАК ТЕПЛО И КРЕПКО МЕНЯ ОБНИМАЛ

81. Как я вышла замуж за три дня

У меня миллион историй о нем, ведь он мой муж – мой бывший муж. Тебе хорошую или плохую?

Вот моя любимая: когда Ваня был маленький, с его кошкой Соней на улице приключилась беда. То ли машина ее переехала, то ли мальчишки забили (версии очевидцев расходятся), только вот от кошки остались рожки да ножки – кровища да ушки. Но Ваня (маленький мальчик Ваня) собрал с асфальта как есть – и бегом бежал с этим на руках домой. Бабушка ахнула, говорит: «Ванюша, ты что же, ну это как же, ах, мальчик, ах, всё». Ванюша говорит: «Нет, спаси, спаси, бабуля, спаси – пусть врач спасет», – и врач спас, представляешь? Зашили кошку – и она выжила, зажила и живет как новая! Клянусь! Старая уже теперь стала, но красивая мордочка до сих пор, сидит в деревне Кулешово на печке, я гладила – урчит.

Мы встретились летом. Он тогда был журналистом «Дождя» и «Коммерсанта», очень хорош собой, во‑первых (поло цвета фуксия мускулы обтягивает), а во‑вторых – он на ту вечеринку с другом геем пришел, потому подружка Ксюша и кивает мне:

– А вон тот симпатичный, видишь? Проверь-ка на гееспособность.

И я пошла.

– Можно мне тоже коктейль, пожалуйста? – говорю ему (он там кашасу мешал с лаймом, девочки вокруг). Смотрит в глаза мне весело, прямо, а у меня вообще-то неприличное для дневной вечеринки декольте.

– Ну? – спрашивает Ксюша.

– Гей, – киваю.

– Жаль, – отвечает она. – Ты могла бы замуж выйти за него.

Но чувствую взгляд на себе – глаза поднимаю и думаю: а нет. Подошла ближе – комната между нами плывет. Ну, думаю, какой же раскаленный человек, раз от него на таком расстоянии так горячо. А мне тогда так холодно было жить. Я в отношениях третий год – в крепких плохих отношениях, знаете, когда живешь и ни шагу назад, и ни шагу вперед – с недовольным, хоть и любящим человеком. И он тоже, Ваня был в отношениях тоже.

Я говорю:

– А у нас вот пикник завтра в парке, приходи.

И он пришел. Вел себя, будто нет никакого у меня мужчины, будто вообще никого нет вокруг, ни на шаг не отходил.

Он звонит. Я не беру. Он звонит. Думаю: ок, ТОЛЬКО СЕГОДНЯ. Только сегодня – один раз я его увижу, и ничего страшного не случится.

Шнурки мне развязывает на кедах, смотрит снизу вверх, я стою, облокотившись на стену:

– Поженимся, может?

– Хахаха, – отвечаю.

Я по квартире его хожу и знаю: тут живет женщина, он живет с ней – я вижу это по интерьеру, по вещам, по запаху. А я злая (ты сейчас поймешь какая): расчесалась и волосы хотела снять с расчески, но оставила, и еще один на бортик ванной аккуратно положила. Я обрадовалась, даже рассмеялась своей затее, думаю, ну, привет.

Утром проснулась, вещи свои нашла, на цыпочках вышла, дверь прикрыла и бегом вниз по лестнице, и уже с первого этажа слышу вслед:

– Радмила, вернись!

Думаю: «Черт».

– Извини, пожалуйста, я спешу, – вру я, – мне надо бежать!

– Вернись немедленно! Я голый стою на лестничной клетке.

Думаю, если бы он тогда за мной не выбежал, ничего бы с нами и не было, ничего бы не произошло.

Но он выбежал.

Я поднялась – и точно, стоит голый на лестничной клетке, подушкой прикрывается. Говорю:

– Ну мне правда пора.

– Позавтракаем, может?

Я уехала, у меня телефон сел, вечером включаю – восемнадцать пропущенных и столько же СМС. Мне смешно, пишу:

«У меня телефон был выключен, а не то, что ты подумал».

Вечером звонит. Я не беру. Он звонит, я думаю: ок, ТОЛЬКО СЕГОДНЯ.

Он так обнимал меня, будто я самый родной ему на свете человек. Понимаешь? Он так тепло и крепко меня обнимал. Я подумала даже: эй. Так не обнимают малознакомых людей. Так обнимал, будто не меня обнимает, а какую-то свою внутреннюю тотальную любовь. В общем, горячий чувак, понимаешь? Не просто теплый, а раскаленный. Мы идем по Замоскворечью, вечер, он катит рядом велик, спрашивает:

– Тебе что вообще надо? Ты что хочешь? Ты долго так будешь вот бегать встречаться? Тебе вообще нормально в этом статусе – любовницы?

– Нет, мне не нормально.

– Ну ты уходи тогда давай.

Вечером на концерте группы «Ленинград» в каком-то шатре сижу с ним и той самой подругой Ксюшей, и входит человек, с которым я к тому дню три года уже жила – холодный, недовольный, хоть и любящий. Не то чтобы мы целовались в этот момент, даже не обнимались, просто сидели за столом. Он (Саша зовут) приехал потому, что я зачекинилась, ну и он был рядом, решил заехать, может, хотел увидеть, с кем я (дела давно уже были у нас не очень). Ну и увидел – он меня, а я его нет. Подружка за ним выбежала, что-то стала ему говорить, мол, да просто чувак, ничего такого, и Саша ей ответил:

– Нет. Не просто. Никогда. За три года. Она. Так. На меня. Не смотрела.

Не подошел, написал сообщение: «Вещи свои сегодня же забери или выброшу».

Я приехала – вещи в прихожей лежат на полу. Он курит стоит, смотрит, как я складываю всё в какие-то полиэтиленовые пакеты, – вот так они кончаются, крепкие плохие отношения.

– Кольцо вернуть? – спрашиваю (последний год мы помолвлены были, но до свадьбы, как теперь известно, дело не дошло).

Помню, как тащила эти тюки из такси на 3-й этаж Ксюшиной квартиры на Тишинке – Ваню не позвала.

Каждый раз, отвечая на его телефонный звонок, я искренне, по-настоящему думала: ок, ТОЛЬКО СЕГОДНЯ. В этом весь секрет. В этом весь секрет: я на 200 % принимала его им. Я думала: на короткий отрезок времени (только сегодня) нам по пути – пусть он будет, каким хочет, а я буду просто рядом. Конечно, он захотел заполучить себе такую спутницу насовсем.

На второй день уже он сказал: «Я тебя люблю». На третий: «Переезжай».

Я ничего не отвечала ему – только смеялась.

Мы стали жить вместе через неделю, просто потому, что расставаться не хотелось. Через полгода мы поженились, через три – развелись.

Я вышла замуж за человека, который меня согрел, – но я не знала этого человека. Как написал Ваня в своей истории нашей встречи (я беру с его разрешения в книгу), мы были двумя детьми. А дети могут убить щенка или одноклассника. Я не встречала более жестокого человека по отношению ко мне, чем мой бывший муж. Я никогда ни с кем не была так жестока, как с ним.

В какой-то момент я собралась и уехала жить и работать в Никола-Ленивец (за 200 км от Москвы; видеться стали только по выходным). Там тогда всё только начиналось: фестивали, события, я постоянно ехала на горящем велосипеде по горящему полю – с горы, и волосы у меня на голове горели. Он звонит – я не беру. Я не беру – он звонит. Через четыре дня вспомнила, что у меня муж есть. Как-то приезжаю в Москву без предупреждения, открываю своим ключом. Он сонный, растерянный, хоть и довольный. После душа волосы расчесываю и с расчески волос снимаю – такой длинный, светлый, кажется, вьющийся. Вернулся мне, думаю, волос-то.

Что, думаешь, я сделала? Скандал? Ха-ха. Не знаешь меня. Ни слова – я не сказала ему ни слова.

Смыла в унитаз, завтрак приготовила – и обратно на работу поехала.

Всё было у нас, чтобы быть счастливыми, – и всё, чтобы быть несчастными (как и у тебя, и у него, и у каждого). Мы рылись не в том мешке и доставали из него поочередно: наркотики и религию, трудоголизм и апатию, депрессию и кураж. Мы не знали, как непросто двоим сойтись, мы были самыми небережными и небрежными. Мы думали, что станем семьей, но были двумя чужими друг другу людьми, испытывающими себя и друг друга, согревающимися друг о друга, обжигающими друг друга, отталкивающими, не отпускающими. С треском всё в том костре горело: уважение, доверие, безопасность.

Уже за всеми пределами, за горизонтом, за гранью – через три года он вошел в комнату и сказал:

– Прости, что у меня не получилось.

И я ответила:

– И ты меня прости.

Но никто из нас не смог: ни друг другу, ни себе.

Я НЕ СМОГЛА.

82. Из интервью «Афиша Daily»

Из интервью «Афиша Daily»:

«Мне часто пишут девочки из Татарстана: мол, я ломаю стереотипы. И я до сих пор не могу понять, какие именно. Потому что вообще-то я не хочу ничего ломать, мне просто хочется быть вдвоем, и я ищу своего человека. Так как я решилась делать это открыто, то писать о своей жизни тоже довольно естественно. Мне говорят: «Ты сериал» или «Я думаю, что знаю тебя всю жизнь», но это неправда. Вы не знаете меня, и я не сериал. Моя книга – сериал.

Мне прекрасно живется одной, мне очень интересно в этом мире, я хорошо себя здесь чувствую. Мне просто хочется быть вдвоем. Я не до конца понимаю природу этого желания.

Но во мне есть очень сильная предрасположенность к тому, чтобы жить в семье. Мне нравится быть замужем. Я думаю, что тут важно еще, насколько мы сами – я и человек, которого я выберу и который выберет меня, – сможем сделать свою жизнь интересной, насколько мы будем доверять друг другу, насколько бережны мы будем друг к другу. Я думаю, что мне будет очень хорошо жить в семье, и человеку, который будет рядом со мной, тоже будет очень хорошо. Но это не будет такая семья, в которой женщина подчиняется, слушается и боится. Это будет семья, в которой двое доверяют, уважают и любят друг друга». ●●●

МЫ ПОЖЕНИЛИСЬ, ШТАМП В ПАСПОРТЕ

БЫЛ НАСТОЯЩИМ, А МЫ ОКАЗАЛИСЬ

ДВУМЯ ДЕТЬМИ. ДЕТИ МОГУТ УБИТЬ

КОШКУ ИЛИ ОДНОКЛАССНИКА.

ДЕТИ ЖЕСТОКИ, ПОТОМУ ЧТО САМИ ЕЩЕ

НЕ ЧУВСТВОВАЛИ БОЛИ

83. Письмо бывшего мужа

Этот текст написал Ваня, мой бывший муж, – обо мне, о нас. Публикую с его разрешения.

Честно говоря, до сих пор я боялся вспоминать об этом периоде жизни. Поэтому моя бывшая жена Радмила Хакова уже опередила меня на 147 свиданий, а я всё еще вспоминаю наше первое.

Дела у меня шли в гору. Я бросил курить, начал бегать по утрам и получил приглашение работать на телевидении. Молодой и дерзкий, я приходил на любую вечеринку, выбирал самую красивую девушку и начинал вести себя так, будто больше никого вокруг нет.

– Что вы пьете? Хотите я сделаю кайпиринью? – и доставал из рюкзака бутылку бразильского рома. Тогда я не ходил на вечеринки с пустыми руками.

Самая красивая девушка – Радмила – была в соседней комнате и не очень мною интересовалась. Я освоился на кухне, давил лаймы с сахаром, дробил лед, раздавал девушкам бокалы с готовым коктейлем. Не так сложно оказаться в центре внимания, если у тебя бутылка кашасы.

– Можно и мне, пожалуйста? – наконец подошла Радмила.

Черные глаза смеются, но голос серьезный. Когда она улыбается, кончик носа тянется вправо, как у хитрого ребенка. Ее голос вибрирует в груди, всего пара слов – и я влип. Радмила лучше всех поймет любую мою историю и будет смеяться самым звонким смехом, и нечего метать бисер перед остальными.

– Меня обучил рецепту этого коктейля один бразилец. Правда, дело было в Перу, но бразилец был настоящим, он объездил всю Латинскую Америку и даже участвовал в паре революций.

Чем глубже я вязну в густом сиропе ее голоса, тем громче жужжат крылья. Я всё еще пытаюсь произвести впечатление, хотя кто-то уже всё решил за нас двоих, и эти попытки явно лишние. Кто решил? Явно не я, и, возможно, даже не Радмила. Каждую нашу встречу она говорит, что вот эта будет последней.

Мы вместе наблюдаем события жизни.

Вот я говорю своей тогдашней подруге, что ухожу. Вот снимаю комнату в квартире вместе с двумя товарищами. Вот покупаю широкий матрас в «Икее», чтобы спать на нем с ней. Радмила ко мне не ходит, и мы спим на ее узкой кровати. Потом мы едем в Абхазию – над головой звезды – рядом любимая женщина – что нужно для счастья – я делаю предложение.

Мы поженились, штамп в паспорте был настоящим, а мы оказались двумя детьми. Дети могут убить кошку или одноклассника. Дети жестоки, потому что сами еще не чувствовали боли. Мы с Радмилой достали перочинные ножички и ковыряли друг в друге, пока не забыли, что вообще делаем вместе.

Помню, ко мне в гости пришел мой друг Костик, ветеринар. Мы изрядно выпили и решили помочь нашему царственному коту Барсику. Его густая рыжая шуба свалялась в колтуны, он изнемогал от жары, валялся тряпкой на полу или взрывался в коротких приступах бешенства. Барсику не нравилась шумная машинка для бритья, он яростно царапался, и тогда Костик вкатил ему укол наркоза. Полночи мы сбривали его колтуны, оставили только кисточки на лапах и хвосте. Кот окончательно проснулся только к утру и ходил знакомыми тропами, слегка покачиваясь. Радмила была в ярости.

Иногда мне кажется, что наша свадьба тоже была плохо подготовленной операцией. Только мы всё сделали сами: страдали от жары, кололи себе наркоз, зачищали шубу, шатались после долгого сна и долго не могли понять, почему самые нежные места на коже больше не прикрыты.

Двоим вообще трудно сойтись вместе. Но ты-то уж всё об этом знаешь – после 147 свиданий. ●●●

84. Ко мне тут Тот Самый Чиновник (давайте звать его ТСЧ) со дня на день летит на свидание

Ко мне тут Тот Самый Чиновник (давайте звать его ТСЧ) со дня на день летит на свидание (чуть ли не завтра). Я разволновалась было, волосы красить ночью чуть не поехала, а потом подумала: ДА ЛАДНО. Всё равно вряд ли я похудею и кардинально улучшусь за сутки. К тому же он вообще лысый. И если мы полюбим друг друга, то уж вряд ли за тщательно прокрашенные корни.

Собираюсь на спид-дейтинг в Казани (через полчаса). Очень страшно. И еще выгляжу вызывающе, так как иду прямо со дня рождения подруги (очень светского дня рождения очень красивой подруги) Юли в Третьяковской галерее, куда приказано было прийти в перьях, и я в перьях.

Я на месте, и на меня все смотрят. ●●●

– ЧТО ТЫ ИЩЕШЬ НА САМОМ ДЕЛЕ,

КОГДА ИЩЕШЬ ЧЕЛОВЕКА?

ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ В НЕМ НАЙТИ?