Текст книги "Хранитель серого тумана"

– Что это за место? – повернулся я к нему.

– Это, мой юный друг, площадь для медитаций. В каждом нашем храме есть такая. Но у каждой, своя особенность. Что ты ощутил, когда вошел сюда?

– Словно тело налилось металлом, и одновременно стало легче перышка, – начал я, но старик меня перебил.

– О, это очень хорошее чувство. Мой юный друг, надеюсь, ты не будешь против совместной медитации в этом месте? – полюбопытствовал монах.

– Я был бы рад! Мне очень хочется понять, что же в этом месте такого особенного.

Мы прошли на открытую площадку с подстриженной травой. Старик попросил присесть и войти в медитацию, как я это обычно делаю. И я начал. Приняв стандартную для медитации позу, я принялся очищать свое сознание, и направлять энергию этого места в свое тело, чувствуя, как она превращается в мой серый туман, потом рассасывается по телу, заполняя каждую клеточку тела.

– Стоп! Попробуй медитировать по – другому. Так же очисти сознание, и делай то, что я буду говорить, – прервал меня старик.

Я снова расслабил тело, и почувствовал, как все посторонние мысли покидают мою голову.

– Представь вокруг себя огромный шар, – я послушно представил.

– Молодец! – похвалил меня дед, словно прочитал мои мысли, – А теперь сделай его еще шире. Размером с весь двор.

И я расширил границы своего круглого кокона, пока не почувствовал, что они словно уперлись в стены храма.

– А теперь почувствуй все, что находится в твоем шаре. Услышь шелест листвы, почувствуй каждый запах, каждый звук. Ощути свое дыхание, а теперь улови ритм окружающего тебя маленького мира, и дыши в одном ритме с природой.

У меня получилось, я начал дышать. Это оказалось проще, чем мне показалось сначала. Сначала среди звуков и запахов, предметов я не чувствовал какой-либо связи. Но через пару секунд я уловил, как пульсирует двор! Все, что тут находилось, было связанно и было частичками одного организма. Организма, который дышал!

И мы дышали вместе. Я, двор, и старик. Чувство единства с этим небольшим миром переполняло мое сознание. Словно наши ауры слились воедино.

– А теперь почувствуй, как мир отдает излишки своей энергии тебе, как он дарит тебе свою силу. Стань сам частью его силы, слейся с ним, – раздался где – то вдалеке голос старика. Но мне его советы уже были не нужны. Этот Мир говорил со мной. Каким-то, неведомым мне ранее образом. Но я понимал его. Я был Миром, а он был мной. Я словно находился везде и одновременно нигде. Мне показалось, что я просидел в этом состоянии годы! Когда я пришел в себя, мое тело буквально пульсировало от переизбытка силы. Да, да, именно силы! Не энергии, которую давали медитации в академии. А силы! Мощной, необузданной. Мое сердце билось медленно, спокойно. Я повернул к старику голову.

– Что это было? Я словно слился с чем – то огромным! И оно наполнило меня до краев!

– Ты ощутил настоящую магию. А не ту, которой вас учили в вашей академии. То, что ты чувствовал, было слиянием со всей природой, с каждой частичкой этого двора, с каждым звуком, запахом, со светом солнца и тенью от кроны деревьев. Не каждому это дано! А имперская академия все упростила. Они не получают свою магию от мира, а мягко говоря воруют ее при помощи разных приемов. Поэтому каждый наш монах сильнее вашего боевого мага примерно раз в десять. Я говорю не о разрушительности заклинаний, а о единении с миром и его силой.

– Да как такое может быть?! Я сам видел, на что способны боевые маги! – я был удивлен.

– Мальчик мой, я тебе все объясню. Маг ограничен имеющимся у него количеством приемов и заклинаний, да, согласен, среди них есть и такие, что могут стереть с лица земли город. Но это достигается заклинанием, к которому маг готовится не один день. А наши послушники, общаясь с окружающим миром на ином уровне, могут просто заставить мага перестать дышать. Причем, без особых потерь для себя. Маг способен наслать на послушника заклинание огромной мощи, способное уничтожить его. А послушник его просто растворит в воздухе.

– Но это же…

– Не нужно никаких объяснений, как это происходит. Это просто есть и все. Мир, чувствуя твою любовь к нему, позволяет тебе черпать силу из своего источника. Насколько мне известно, тебе вообще неважно, какой стихии эта сила? – подмигнул он мне.

– Да. А как вы поняли? – поинтересовался я.

– Когда монах храма воздуха медитирует, он обращен к стихии воздуха. А ты обратился к каждой травинке этого двора, к каждой букашке, камню, запаху, ко всему. И они разом поделились с тобой своей силой. Это и навело меня на мысль о твоей «всеядности» так сказать, – с улыбкой сказал он.

Я встал на колени перед стариком, и склонил голову перед ним. Он немного опешил от такого жеста.

– Прошу, научите меня общаться с миром. Я согласен на все, что вы скажете! – буквально взмолился я.

– Молодой человек, мы с господином Унлеем уже все обсудили. Мой храм – единственный, кто сохранил хоть какие-то записи о прошлом Хранителе. Хоть они и сохранились в виде легенд, – печально сказал он, – Сейчас я просто проверял вас, но наш молниеносный друг разрешил мне, забрать вас к себе в храм на пару месяцев. Двух из ваших трех месяцев, думаю, хватит, чтобы научить вас общаться с миром и черпать в нем силу. Вместе с этим вы продолжите свои занятия с господином Альбионом. Постарайтесь не перенапрягаться! Вам потребуется вся концентрация, на которую вы способны. Так что с завтрашнего дня, с утра, жду вас здесь, в этом самом дворе. А сейчас оставайтесь тут, за вами скоро придут и отведут в вашу новую комнату! – с этими словами старик слегка присел и прыгнул. Причем не просто прыгнул, я почувствовал всплеск воздушной струи вокруг его ног. Старческой немощи как не бывало! Старик оказался на балконе, выходящем во двор. Подмигнул мне, и закрыл за собой дверь.

– Я тоже так умею, – подумал я про себя, вспоминая свою битву на подходе к Рииву.

Следующая пара месяцев, пролетела незаметно. Утром я занимался с мастером Закрифом, именно так звали старика. А после обеда шел на растерзание к Альбиону. С первым я занимался познанием своей силы – тумана, а второй как мог, тренировал мое тело и дух. Я делал успехи! Закриф рассказывал мне легенды о предыдущем Хранителе, и мы вместе думали над тем, как повторить те приемы, которые использовал мой предшественник. Все приемы были построены на принципе обращения к миру. Я научился слушать его голос. Давалось мне это тяжело. Бывало, что от перенапряжения из носа и ушей начинала идти кровь. Но старик успокаивал меня тем, что поначалу такое бывает, и не нужно пугаться. Я учился делать туман то твердым, то мягким, придавал ему всевозможные формы. От обычных облаков, до стаи бабочек. И с каждым днем получалось все быстрее. После обеда мы с Лео шли в горы, где, как выразился Альбион, закаляли свое тело. Тренировались мы в одних штанах посреди снегов и ледяных скал. Через пару недель ступни ног покрылись костяными мозолями. Мы бились врукопашную, на кинжалах, на мечах. Стояли на холодном, пронизывающем ветру, держа по паре поленьев на вытянутых руках. Каждая тренировка была маленькой смертью. Если я помаленьку подпитывался силой, путем общения с Миром то бедный Лео буквально падал в конце каждого дня занятий с Альбионом. И мне приходилось тащить его на своей спине до его кровати, где он отсыпался до обеда следующего дня, под присмотром нашего наставника. Альбион объяснил это тем, что обычно к данному этапу готовятся годами, а наш юный друг работает на пределе своих возможностей, каждый день входя в то пограничное состояние, когда смерть дружески хлопает тебя по плечу. Чтобы не потерять Лео, за ним нужен хороший присмотр.

За два месяца я ни разу не увидел Унлея. По истечению двух месяцев меня ожидало испытание – бой с мастером Закрифом. Как говорят у нас в империи, дуэль магов. Для этого мероприятия мы поднялись в горы. Снежная вьюга слепила глаза. Холод, а что холод? К нему я уже привык! Шли мы вдвоем. Я и старик.

Условие было таковым – проиграет тот, кто первый лишится сил биться дальше. У меня было только одно преимущество – я мог впитать любую атаку мастера и преобразовать в свою энергию. Это он знал прекрасно. Выбрав две близстоящие вершины, мы расположились каждый на своей. И, слегка отдышавшись, начали. Мастер первым же делом направил весь ветер в мою сторону, а вместе с ним и слепящий снег. Не прошло и минуты моей снежной слепоты, как я ощутил, что воздух вокруг меня дрогнул и на гору, на которой я стоял, обрушились два могучих тарана в виде плотного ветра. Осколки ледника полетели вниз, срывая за собой мощные лавины. В последний момент я успел создать под собой облако тумана и направить его вверх. Я выскочил из этой заварухи, но тут же принял удар. Мастер не побрезговал приемами рукопашного боя и, подлетев ко мне, врезал мне голенью по левому уху. В голове зазвенело. Я сорвался со своей тучи и снова оказался в слепой зоне снежного вихря. Пока я кувыркался в воздухе, меня настигли с десяток точечных ударов мастера. Старик бил руками, ногами, хлестал меня тугими порывами воздушной стихии. Я потерялся. Не понимая, что мне делать, я принял единственное, на мой взгляд, верное решение. Вызвав свой сияющий доспех, я почувствовал себя в хоть какой-то безопасности. Оказалось – зря. Моя броня сияла сквозь завесу снега, став для мага великолепной мишенью. Теперь он бил не промахиваясь. Осознавая, что магические атаки для меня теперь бесполезны, он, при помощи своей стихии, принялся отрывать от скал огромные камни, и швырять их в меня. Камни летели разные, от мелкого щебня, до валунов, больше меня раза в два. И тут я вспомнил то состояние, когда чувствуешь каждую травинку, запах, малейшее движение, которое происходит в созданной мною сфере. И я начал «говорить с Миром». Создав вокруг себя кокон, я мгновенно увидел, где находится старик, и как он вообще видит меня. Его кокон соприкоснулся с моим, и я увидел улыбку на его лице. «Молодец!» раздалось в моей голове. И я тут же направил в него плотный поток тумана. Он с легкостью увернулся и ответил мне десятком воздушных игл со всех сторон одновременно. Они растворились в моем доспехе, даже не задев его. Я улыбнулся. Старик скопировал мой прием! «Я тоже так могу» усмехнулся я, и отправил в него свои иглы из тумана. Они, словно стая ласточек, вылетели из моего доспеха и понеслись в сторону старика, меняя траекторию полета. Он попытался увернуться, но я внимательно следил за его увертками, и корректировал полет игл до тех пор, пока одна из них не задела его плечо. На серой ткани его рясы растеклось небольшое красное пятно. И тут я понял, что игры закончились, и пощады мне не будет. И снова иглы воздуха вперемешку с камнями устремились ко мне. Старик метался по небу из стороны в сторону, не давая мне подняться с земли. Мне ничего не оставалось, как призвать свое облако. Вырвавшийся из моего тела туман, разлетелся во все стороны, разом поглотив всю снежную бурю. И продолжал расширяться, пытаясь затянуть в себя мастера Закрифа. Но ловкий старик перестал атаковать, понимая, что это бесполезно. Он сделал то, чего я никак не ожидал. Ледяной ураган мгновенно окружил мое разросшееся облако тумана, и принялся вырывать из него куски, унося их в небо. Моя защита держалась недолго. Ураган был вызван магией, но в отличие от предыдущих атак, он состоял из настоящего воздуха, и поглотить его было невозможно. Я стоял на вершине, окруженный вращающимся барьером из плотного воздуха. Как и на Эстилии, я собрал в своем теле энергию. Точнее не энергию, а силу, которую я попросил у Мира. И разогнавшись, прыгнул. Я ворвался в стену из воздуха и, пробив ее насквозь, вылетел прямо на растерявшегося старика, и со всей силы зарядил ему кулаком в челюсть. Да так зарядил, что пришлось ловить его тело чуть ли не у самой земли. Я впервые вырубил своего наставника в честном поединке. Старик лежал, хватая воздух ртом, лицо его посерело. Каким бы магом он не был, но годы дают о себе знать. Я прикоснулся к нему, стараясь исцелить его раны, потом заботливо взял его на руки, и стал потихоньку спускаться с вершины, стараясь не слишком трясти моего учителя. Ему и так досталось. Сколько бы лет ни прошло, я никогда не забуду его, великого мастера Закрифа.

Глава четырнадцатая. Бегство

Проснулся я глубокой ночью от громких криков с улицы, и выглянул в окно. Монахи носились по площади, готовясь к круговой обороне всех храмов. На ходу запрыгнув в штаны и застегивая рубашку, я побежал в главный зал храма. Лео и Альбион уже были тут. Боевой Асерк с почтением выслушивал приказ настоятеля храма, и, по всей видимости, узнав что – то важное, развернулся к нам и, схватив нас за руки, побежал по коридорам храма. Забежав в библиотеку, он, не сбавляя хода, пнул ногой один из шкафов с книгами, открывая потайной ход. Только тут он нас отпустил, и велел следовать за ним как можно тише.

– Что случилось? – не выдержал я.

– На долину напали! Рыцари Грегориана во главе с Палачом. Они уже прошли перевал и сейчас подходят к поселениям. А мы линяем отсюда как можно быстрее. Этот бой за нас дадут монахи, – кузнец повернулся ко мне, – И это будет их подарок Серому хранителю.

– А они смогут отбиться? – заботливо поинтересовался Лео.

Альбион не ответил. В этот момент мы все прекрасно понимали, что шансов у них немного, пятьдесят монахов против императорского многотысячного войска.

И мы бежали. Бежали по темному тоннелю, вырытому, по всей видимости, для отступления в чрезвычайных ситуациях. Под ногами с громким эхом чавкала грязь, где – то гулко капала вода.

Над нашими головами раздался оглушительный взрыв, и потолок обрушился в паре метров от нас. Альбион мгновенно сгреб нас в охапку, прикрывая своей спиной от каменных осколков.

– Вашу ж мать! – на самом деле этими словами изысканная ругань кузнеца не ограничилась, – За мной!

Мы рванули вверх по обвалившимся плитам, которые еще минуту назад были потолком. Огонь. Повсюду пылал огонь, выжигая дома и цветущие сады. Небо над нашими головами озарялось вспышками света. По всей видимости, с войсками прибыли и маги света. Ветер доносил запах горелого мяса. Крики людей, раздававшиеся со всех сторон, словно раскаленные гвозди втыкались в мое сознание. Куда я бегу?! Зачем я бросил их? Я остановился, обернулся назад. Храм, в котором мы прожили два месяца, был уничтожен. На его месте пылали огнем искореженные руины. Площадь была устлана телами в темно-синих рясах. Монахи отчаянно защищали то, во что верили. «– Боги, как я мог убежать?! Как я мог?», – стучало в моей голове.

Дым жалобно скулил возле моих ног. Я даже не заметил, как мой маленький демон оказался рядом с нами.

– Не останавливаться! – рявкнул кузнец, и короткими перебежками от дерева к дереву рванул в сторону западных гор, – Лео стань невидимым и прикрывай со спины, я иду первым! Маркус, НЕ СМЕЙ использовать магию! Пользуйся этим. Он кинул мне мой ксифос, который он заботливо сунул в мешок вместе с остальным снаряжением. И сейчас он тащился с огромной и очень тяжелой поклажей. А я даже не заметил…

Взяв меч в правую руку, я рванул за ним. Бежали мы долго. Занятия в горах не прошли даром. Через некоторое время я перестал чувствовать тяжесть меча в руке. Даже отсутствие ботинок мне совершенно не мешало, трава казалась нежнейшим ковром. Добравшись до подножья гор, Альбион остановился и велел подождать его пару минут. Я, воспользовавшись паузой, достал из мешка доспехи Лео, и помог другу одеться. В какой – то момент наши взгляды встретились, и мы поняли, что отдали бы сейчас все, чтобы вернуться назад и принять бой, стоя плечом к плечу с монахами! Почему мы должны бежать?!

Полностью одевшись, мы выудили из мешка по арбалету и, зарядив в них по болту, засели за камнями, держа на прицеле направление, в котором исчез Альбион. Я вспоминал Палача. Палач – самый сильный воин империи, после самого Грегориана Несущего Свет. И думаю, наш кузнец с ним не справится. Куда же его понесла нелегкая?! Есть версия, что Палач – внебрачный сын нашего императора, поскольку таким уровнем владения силой света, за всю историю Эльдрии, отличался только род нашего «дорогого» императора. Ожидание тянулось долго. Мне показалось, что прошло около часа, прежде чем из леса выбежал наш кузнец, держа в руке свой молот, окровавленный молот.

– Вот теперь бежим! Извиняюсь, что пришлось долго ждать, вы гляжу помародерствовали в моем мешке? – усмехнулся он, глядя на арбалеты у нас в руках, – По пути пришлось убить пару магов, так что, думаю, остальные уже ощутили прорыв в цепи и стремятся к нам. Бежим!

Приказ был краток и ясен, только по существу, ни одного лишнего вдоха! На этот раз поднялись на вершину перевала мы очень быстро. Черт, если несколько месяцев тренировок дают такой результат, то, что же с нами будет после пары лет странствий с Альбионом?

А будут ли они? Эти годы путешествия? Пришлось прервать размышления, поскольку на пути у нас, словно из воздуха, вышли три фигуры. В красной рясе перед нами стоял маг огня. А по его посоху стало ясно, что это – архимаг. Вторым был глубокоуважаемый профессор Аврелиус, что так милосердно заточил меня в темницу, после моего испытания. А третьим был тот, кого опасались даже Асерки – Палач. Сияющий белоснежной аурой, которая тонкой пленкой покрывала доспех из стали с набитыми поверх него полосами из габира. Вот и конец нашему путешествию! Я мгновенно создал свой доспех, и отправил в сторону наших «гостей» пару десятков игл. Палач легким взмахом руки поставил стену из света, и иглы растворились в ней. Впервые кто – то смог блокировать мою магию. На пару секунд я растерялся, за что чуть не поплатился. Сорвавшийся с места Палач, появился передо мной и уже готов был нанести удар своим полуторным мечом. Но реакция Альбиона превзошла все мои ожидания. Он поймал своим молотом меч Палача, когда тот уже почти коснулся моей шеи. И не останавливаясь, пнул в бок светлого рыцаря с такой силой, что того откинуло на несколько метров, а пару пластин с его доспеха просто вмяло ему же в бок.

– Бегите! – приказал Альбион, подняв над головой свой молот, – Попробуйте убить хоть одного мага!

Я рванул в сторону мага огня, мысленно приказав Лео и Дыму придержать Аврелиуса. Огненный архимаг не смог долго сопротивляться. Честно говоря, он даже не успел опомниться, как я оказался сзади, и просто вспорол ему горло.

– Маркус опомнись! Все еще можно исправить! Сдайся, и ты умрешь быстро! Твоя душа, возможно, достанется свету! – раздался голос главы академии магов. Лео атаковал его, метая свои клинки с разных сторон, не выходя из невидимости. Клинки с легкостью отскакивали от посоха мага. И он, поняв, что увидеть моего друга не выйдет, послал во все стороны потоки пламени, в надежде поджарить невидимку.

– Ничего не выйдет, магистр Аврелиус. Мне очень жаль! – ответил я, и отправил в него десяток игл. На этот раз стена света не остановила их, и тело профессора рухнуло на землю.

– Лео! Дым! Помогаем Альбиону! И… – я не успел договорить. Мою грудную клетку пронзил свет. Палач, каким-то образом, оказался сзади меня и нанес удар. Я захрипел, кровь хлынула из моего рта. Мне никогда не было так больно! Словно меня сжигали изнутри. Свет буквально гасил все попытки моего организма исцелиться, он проникал в меня, лишая меня силы. Палач усмехнулся, и резким движением вырвал меч из моего тела, разорвав рану еще сильнее. В этот момент в его шею впились клыки моего верного пса. Рыцарь света закричал от боли, но с трудом оторвав, вцепившегося в горло, Дыма, швырнул его в сторону. Маленькое тело, с хрустом переломанных костей, обмякло на земле, недалеко от истекающего кровью Альбиона.

– Чертов демон! – заорал Палач, не замечая позади Лео, который крался к нему с обнаженным клинком. Палач сорвал с шеи амулет и, сломав его, исчез со вспышкой света в тот самый момент, когда черный кинжал Леонарда уже погрузился ему в спину, прямо в сделанную Альбионом брешь в доспехе.

Увидев, что врага нет, Лео тут же кинулся к нам. Оторвав кусок штанины, он лихорадочно пытался остановить кровь, бьющую фонтаном из моей груди.

Естественно, это ему не удалось.

– Отойди! – раздался чей – то голос. И перед нами возник человек в черном, как ночь, доспехе. Он оттолкнул Лео, и, достав из сумки какой-то пузырек, полностью вылил его мне в рану. Я заорал от невыносимой боли. Вырубаясь, я увидел, как неизвестный подхватил Альбиона, подтащил его к моему телу, и, зачерпнув ладонью немного крови из моей раны, влил ее в рот Асерка.

Вспышка света озарила комнату императора. И из нее выпало тело Палача. Грегориан подбежал к нему и, призвав свет, принялся исцелять тело своего верного рыцаря.

– Хранитель мертв, – успел прохрипеть Палач, и обмяк на руках императора. Грегориан еще долго пытался вернуть своего воина в мир живых, но безуспешно. Клинок Леонарда перерубил позвоночник рыцаря, а телепортация сделала свое дело, полностью истощив Палача.

Из горла Императора вырвался то ли крик, то ли звериный рев, и, глядя на остывающее в его руках тело, он хрипло прошептал, – Сын мой!

Повелитель Тьмы сидел в окружении своих лордов и пировал. Зал шумел, одни блюда сменялись другими, человеческая кровь разливалась по бокалам и кубкам. Метка на груди императора Тьмы дала о себе знать. Грегориан требовал связи.

Нехотя встав из-за стола, Велиир перенесся в свою комнату, и ответил на призыв светлого императора.

– Ты отрываешь меня от пира, светлый! – холодно произнес он, – Чего тебе?

– Хранитель мертв. Свет и без твоего участия сделал это! – в голосе Грегориана слышалась ярость, но сам император старался сдерживать себя, – Этот щенок убил моего сына!

– Юный Лиор пал? Что он там вообще делал? – заинтриговано спросил Велиир.

– Он жив. Я про Палача. Точнее, про Кальвина. Это его настоящее имя, – его убил кто – то из свиты Хранителя в момент телепортации. Владыка Тьмы присвистнул. Умереть так мучительно. Мало того, что рана, полученная в этот момент, может быть смертельна, так еще и при переносе телепортация запоминает исходное состояние тела, и формирует его на новом месте точно таким, каким его запомнило. И ни одна регенерация не позволит исцелить такую рану, поскольку организм пострадавшего сам противится лечению, – Прими мои соболезнования! Я так должен сказать?

– Не смей злорадствовать! – закричал Грегориан. – СВЕТ сам расправился с Хранителем. Никчемные, мы сильнее вас! Пора избавить этот мир от вашего проклятого рода! Война между нашими империями начинается снова!

– Значит война? Отлично! – ответил ему Велиир и разорвал связь. Спорить с взбешенным императором Света ему не хотелось.

Темный владыка, вернулся в зал без окон, со стенами из черного обсидиана, и произнес,

– Мои лорды! У меня великолепная новость! Леди – война призывает нас! Да потечет кровь людского рода через наши мечи в наши желудки!

Гром радостных криков пронесся по всему замку и его окрестностям. И каждый демон, каждый слуга, каждая жертва слышала его. Война началась.

– Монах! Друг мой! Ты порадовал меня как никогда раньше! – радостный голос владыки Тьмы озарил заснеженную поляну, на которой лежали я и мои спутники. Нас устроили, надо сказать, с удобствами! Лежали мы, завернутые в мягкие покрывала. Я пошевелил руками и ногами, странно, но нас не связали. Никогда раньше я не слышал, как звучит голос Велиира. Но почему – то сразу понял, что это он! И то, что нас спас самый известный демон-рыцарь Ниргииза, я тоже понял сразу. Я слышал множество рассказов о сером дракрагне, что никогда не открывает своего лица. Его звали Монах. Демон не пьющий крови. Но это не делало его менее опасным врагом, напротив, чудовище с холодным разумом, куда страшнее чем то, которое испытывает эйфорию от запаха крови своих жертв.

– Мой властелин, моя миссия выполнена. Светлые думают, что Хранитель мертв, и перестанут охотиться на него. Что мне делать дальше? – спросил рыцарь-демон.

– Виновник всей драмы уже проснулся. Маркус, мальчик мой, подойди к нам. Я хочу пообщаться с тобой! – почувствовал мое пробуждение Велиир.

Я встал. От раны на моей груди остался толстый шрам в виде прямой полосы. От кожаного доспеха Монах предусмотрительно освободил меня. Я попытался призвать туман, но тут же ощутил полное физическое истощение.

– Мальчик, мы не будем причинять тебе и твоим спутникам вреда, – пообещал владыка Тьмы, – И от тебя мне ничего не нужно. Монах уже вечером будет в Ниргиизе, и, кстати, поздравляю, между империями вновь война. Так что мне сейчас не до представителей мифов! – усмехнулся напоследок император.

– Ты – Велиир? – тихо спросил я, в принципе, зная ответ. Настолько темной ауры я не видел никогда. Я не видел его самого, но его голос звучал как из бездны тьмы.

– Вот так сразу? Велиир? А как же уважение к старшим? Ладно, дело твое. Зови, как хочешь. В вашей империи я же, вроде, как само зло. И не мне указывать тебе, как ко мне обращаться.

– Почему Монах спас меня? – задал я вопрос в лоб.

– Я хотел войны. Если бы светлые увидели, как Монах помогает тебе, сразу бы ринулись на нас, естественно, забыв о тебе. Так что ты мог бы перебраться на острова и там отсидеться. А уже потом включаться в игру с взрослыми дядями.

Для него война – это игра! Способ развлечься! Погибают сотни тысяч людей и демонов, а он смеется! Я возненавидел его лютой ненавистью.

– Монах, как я вижу, они уже в состоянии позаботится о себе, возвращайся ко мне. Удачного взросления, Маркус! Постарайся остаться живым, – попрощался он напоследок.

– Я выживу и уничтожу тебя! Клянусь всеми богами! – пообещал я.

– Надеюсь на это, мальчишка! – захохотал он. И Монах, не говоря ни слова, встал и ушел в лес. Без единого звука. Даже снег не захрустел под его ногами.

Первым очнулся мой верный демонический пес. Дым сразу же подполз ко мне на руки, и принялся тщательно вылизывать мое лицо.

– Да, я тоже рад, что ты жив! Хороший мой! – с улыбкой ответил я иприжал его большую голову к себе. При одном взгляде на эту морду, вся злоба, которую всколыхнул во мне темный император, улетучилась, и на ее место пришли спокойствие и радость. То ли от того, что мы выжили, пусть и с помощью темного слуги, то ли от искренней радости в глазах моего пушистого друга. Я принялся собирать хворост. Дым сообразив, что от него требуется, слегка прихрамывая, побежал в лес. Спустя некоторое время, он появился, таща за собой небольшого олененка. Естественно, взять в зубы эту нелегкую ношу он физически не мог, и ему ничего не оставалось, кроме как тащить, пятясь назад. Маленькие лапы тонули в сугробах, но упорства моему псу было не занимать.

Когда мясо уже жарилось над костром, в себя пришел Лео. Как он поведал мне, Монах вырубил его, как только притащил наши тела на эту самую поляну. Леонард был в полнейшем упадке духа, извинялся за то, что не смог меня защитить, как обещал. Я же, как мог, успокаивал его. Когда он немного пришел в себя, я сунул ему прожаренный кусок мяса и Лео, заткнувшись, принялся жадно жевать.

– Не жарь над костром – мясо испортишь! – раздался нравоучительный голос Альбиона. Он повернулся на бок и оглядел нас, – Слава богам, все живы! Расскажете, что произошло?

– Лео, рассказывай ты, – попросил я.

И он рассказал. Про то, как нас убили, про то, как он ранил Палача в момент телепортации, про то, как нас спас Монах. А после, я поведал ему про наш разговор с Велииром. Альбион тихо выругался и замолчал.

Тишина длилась долго. Мы успели пообедать и еще нажарить мяса с собой, дабы не путешествовать на голодный желудок. Мы не знали, где мы сейчас, поэтому кузнец предложил идти на юг. В том направлении мы должны точно выйти на тракт.

Без лошадей наш путь был долгим и утомительным. Мы шли две недели. Четырнадцать дней в ледяной пустыне, почти без теплой одежды, доспехи не в счет. Альбион не давал нам и дня отдохнуть. Мы остались, без найденного мною клада, без верных коней, которых я купил в Карбусе. Но зато, при нас были наше оружие, и наши жизни, что просто не могло не радовать.

В самый последний день нашего марш – броска, мы вышли на тракт. И напросились в спутники к проезжающему мимо селянину, который ехал в уже небезызвестный нам город Ашеир, продавать меха. Его телега была битком набита разными шкурами от кролика до медведя, и мы плотно закутавшись в них, впервые за последние дни чувствовали живительное тепло, радостно разливающееся по нашим телам. Подъезд к самому городу мы проспали. Очнулись мы, когда старик с веселой улыбкой тыкал в нас своей палочкой со словами, мол, просыпайтесь, ребята, мы приехали. Недолго думая, Альбион потащил нас в порт. Он словно знал, что там нас ожидает полюбившаяся нам «Эстилия» и ее очаровательная капитанша, воспоминания о которой уносили меня обратно в детство. Я скучал по ней, вспоминая наши ночи. Когда мы поднялись на палубу, матросы, едва смогли признать нас, так мы похудели и обросли. Увидев наши голодные глаза, тут же отвели нас в каюту, навечно забронированную для нас Унлеем. Спустя пару минут, они притащили два подноса заставленных разной едой. Ели мы молча. Состояние было удрученное. На душе было неспокойно, и не зря! Вскоре мы услышали тревожный перезвон сигнальных колоколов на палубе.

Похватав оружие, мы вылетели на деревянный помост и бросились к краям судна. На пристани стоял император Света собственной персоной. За ним, склонив головы, расположились два рыцаря в полном боевом облачении. Грегориан щелкнул пальцами и один из рыцарей пинком вытолкнул на деревянный помост пристани чье – то тело с мешком на голове. Властелин Света сорвал мешок с головы жертвы, и я увидел, покрытое синяками и кровоподтеками, лицо Изабеллы. Светлейший нашел меня взглядом среди, находившихся на палубе, моряков, усмехнулся и поднял одной рукой Изабеллу за ее шелковистые, залитые кровью, волосы. От потери сил, она уже не могла сопротивляться.

– Ты и правда, поверил Велииру, что СВЕТ не станет мстить тебе, думая, что ты мертв?! Кровь за кровь, Маркус! – крикнул он и молниеносным движением руки отсек голову моей Изабелллы. Свет померк. Сердце мое остановилось.

Тысячи мыслей пронеслись в моей голове. Горе нескончаемым потоком хлынуло в мою душу, я ощутил, как ярость мгновенно застилает мой разум. Я даже не почувствовал, как призвал доспех, как из моих рук вылезли клинки, и как я оказался перед самим императором, готовый нанести удар. Но я успел увидеть насмешливый взгляд Грегориана, затормозил, резко остановившись за долю секунды до того, как передо мной в миллиметре просвистело лезвие его меча. Если бы я продолжил движение, меня бы разрубило пополам. Стоп. Не сейчас.