Текст книги "Хой! Опасный путь через туман"

«Золотой состав» уходит в прошлое

Роман Богословский. 1993 год принес с собой перетасовки в концертном составе. Из группы уходит басист Сергей Тупикин. «Тупому» тяжело давалась бешеная череда концертов и ранее, но тут он совсем скис плюс хорошо поладил со спиртным. Играть он больше не хотел и не мог. Бас-гитариста, который соответствовал бы Юриным представлениям и требованиям, в «Секторе Газа» больше не будет. Тупикин играл то, что нужно и как нужно. Хой часто будет говорить о нем в последующих интервью, как о большом профи. Уходит из «Сектора» и неутомимо энергичный на сцене гитарист Владимир Лобанов. В родном Королеве у него подрастал сын, который видел отца три дня в месяц. Да и доход был мень-ше ожидаемого… По причине аллергии и негатив-ных реакций кожи на гостиничный быт перестает ездить с «Газом» на гастроли и единственная девушка в группе Татьяна Фатеева. Таня была для парней членом семьи, боевой подругой – если надо, и оденет, и накормит. Фатеева не капризничала, не ныла, всегда таскала свои вещи по поездам, автобусам и самолетам сама. Для всей мужской части фанатов группы ее уход оказался большим огорчением: ведь Таня была для них эротической мечтой – пусть и недосягаемой.

Новым гитаристом группы становится Вадим Глухов, воронежский приятель Хоя. Здесь стоит вернуться чуть назад, чтобы отметить одну интересную деталь: не только Фидель Симонов промышлял концертами «левого» «Сектора», но и музыканты, хорошо знавшие Юру. Они втайне от него катались по Воронежской и прилегающим областям с «левыми» концертами в начале девяностых. Вадик Глухов как раз был одним из них. Когда Юра увидел запись такого концерта, абсолютно не разозлился, как в случае с Симоновым. Наоборот, сказал: «Ничего себе, как круто у них выходит!» Может, просто потому, что знал этих ребят? Как бы там ни было, то, что Глухов уже играл большинство гитарных партий концертной программы, Хою в тот момент пригодилось. А вот с басистами в группе не заладилось. После ухода Тупикина они часто менялись, пока Юра не заменил их всех разом на электронный бас, который звучал на концерте из клавиш.

Одно точно: прежний состав забрал что-то с собой, а новый привнес нечто свое. Группа начинает отходить от «рванья» в одежде, одевается более сдержанно. Подвижности и «рубилова» на сцене тоже становится меньше. Этот драйв задавали Фатеева и Лобанов, но теперь их не было. Вадим Глухов оказался более статичным и малоподвижным гитаристом. В общем, новый «Сектор» уже не был разухабисто-панковским. Создавалось впечатление, что ребята немного повзрослели.

«Сектор Газа» в заложниках у бандитов

Роман Богословский. Тем временем опасные ситуации с участием бандитов продолжались. Иногда они были курьезными, иногда смешными, но бывали и довольно напряженными, как случай в Минеральных Водах. Дело было так. Некий «организатор» приехал в город, договорился о концерте, решил вопросы с аппаратурой и залом, забронировал группе гостиницу. Все это в штатном режиме и вроде без проблем. А потом он просто забрал все деньги с продаж билетов – и исчез. «Сектор» приезжает, и Юру ставят перед фактом: «Вы должны отыграть концерт, но гонорара не будет, организатор всех кинул и свалил с деньгами». Группа заселилась в гостиницу, а платить-то нечем… И никто не знает, что делать. Концерт отработали бесплатно, но это полбеды. Разборки и наезды набирают мощь. Когда общая нервозность достигает высшей точки, местный прокатчик аппаратуры нанимает бандитов. Братки приехали в гостиницу, дали понять, что нужно бы расплатиться… Пока группа думала, что делать, еще и счет за проживание в гостинице рос. Ребята жили за городом, в пансионате, связи с Москвой не было. Решать вопрос вызвался клавишник Алексей Ушаков.

Первые переговоры результата не дали. Ситуация превращалась в фильм о гангстерах и их жертвах. Наконец Ушаков дозванивается до Сергея Савина. Тот решает вопрос так – просит знакомых авторитетов из Краснодара выкупить группу у ставропольских. А чтобы деньги «Сектор» мог вернуть, был срочно организован концерт в Краснодарском крае. Со всей этой информацией Ушаков снова идет на стрелку, которая заканчивается двухдневным запоем – вопрос был решен, и бандиты подобрели. За Ушаковым к празднеству подключаются Юра и остальные.

В общей сложности в той пьянке участвовало человек сорок – жареные бараньи ноги, песни, пляски, в общем, полнейшая разлюли-малина на хлебосольном Ставрополье. Но вдруг у бандитов рождается резонный вопрос: «Вы заплатите прокатчику, расплатитесь с пансионатом, а наша доля как же?» Решение было найдено такое. Бандиты на поезде везут группу по пути в Краснодар. И в промежуточной точке на одной из станций передают группу краснодарской группировке. Те, в свою очередь, выплачивают долю ставропольским, и происходит передача людей. При этом братки подстраховались – забрали у всех музыкантов паспорта и на всякий случай ехали в другом вагоне. По итогу все решилось благополучно – деньги краснодарцы отдали, и группа из заложников вновь превратилась в свободных людей. Алексей Ушаков рассказывал, что когда уже сел в автобус к спасителям, выпил бутылку водки почти залпом. Естественно, эта ситуация повергла весь коллектив в депрессию, но на распускание соплей времени не было – группу ждало турне по Краснодарскому краю, нужно было находиться в форме. Вскоре неприятности забылись, и «Сектор» веселой компанией отпраздновал Юрино 29-летие в солнечной Анапе.

Ты посмотри, вон там виднеются кусты…

Роман Богословский. Альбом с вызывающим названием «Танцы после порева» Юра записывает фактически в одиночку. Для этого он использует драм-машину и синтезатор, с которыми уже достаточно хорошо разобрался. Партии гитары по традиции прописывал Егор Жирнов, сведением занимался Андрей Дельцов. Появилась и новая вокалистка – Ирина Пухонина, которая на обложках альбомов значится как «Бухарина». Почему? Узнаете чуть позже. Существует мнение, что Ира пришла на замену Татьяне Фатеевой, но это не так. Юра не планировал брать ее в коллектив концертной вокалисткой. Он пригласил Ирину именно для записи женского вокала в студии.

Диск «Танцы после порева» получился пестрым музыкально и тематически. И если раньше Юра использовал мелодии и ритмы в основном из мирового рока и попсы, то в этой работе он собрал всё и отовсюду. Здесь вам и Шаинский, и Эдита Пьеха, и детская песенка «Из чего же…» на «секторовский» манер, и отсылки к группе 2Unlimited, и немножко «Маруси» из «Ивана Васильевича». В общем, никакой концепции не прослеживалось, да она здесь и не была нужна. «Танцы» – это просто классический «Сектор Газа» с полным и даже полнейшим набором всего того, что отличает его от других групп и исполнителей.

Особенный интерес представляет третья песня альбома – «Метаморфоза». Череда шуточных ирландских куплетов, известных под названием «Семь пьяных ночей», ходит в народе в нескольких вариантах (вариант в переводе барда Ткачева называется «Вечно пьяный ковбой»). Юра доработал песню на свой манер, сделав из нее нечто индивидуальное. Естественно, он услышал в этом тексте то, к чему все больше тяготел – идеальный рэп. Правда, у Юры получились пьяными не семь ночей, а четыре дня, что, в общем, дела не меняет:

 
Первый день пришел домой в жопу пьяный я,
Вижу лошадь у крыльца, где быть должна моя,
Ну я спросил у молоденькой жены, обиду затая:
Зачем чужая лошадь там, где быть должна моя?
 

Чередование мужского и женского вокала эффектно разбавляет речитатив, как бы ведет слушателя за собой все дальше в эту смешную и одновременно грустную историю, которая, к сожалению, быстро заканчивается.

Как и всегда у Хоя, на альбоме сразу несколько хитов, которые впоследствии поднимали на уши стадионы и клубы: «Не дает», «Вдова», «Казачья». Совершенно обескураживает песня «Сельский кайф». Мелодия лирическая, отсылает чуть ли не к «Виновата ли я?», а текст повествует про парня-наркомана и девушку-алкоголичку. Сильная половина с напором убеждает слабую: «Нам спиртное ни к чему, я отвечу, почему, это удовольствие дорогое. Посмотри, в натуре, бля, вот он мак и конопля, кайфа море, а ты все про спиртное…» То есть парнишка предлагает любимой перескочить с самогона на мак и коноплю, и все это под слезливую русскую народную мелодию. Хоевский стёб во всей красе, что еще добавить. Ирина, я к тебе снова с просьбой дочернего анализа. Как тебе эта работа, что можешь о ней сказать?

Ирина Клинских. «Танцы после порева» – веселый и драйвовый альбом. Я выделю для себя песни «Казачья», «Злая ночь», «Богатые тоже плачут». А «Укус вампира» была ходовой композицией в моей ранней юности. Мы собирались и всегда ее пели. Помню, мои одноклассники, подружки со двора, постоянно звонили мне в дверь под предлогом «водички попить». Надеялись, что откроет папа – и они хотя бы разок увидят того, кто поет «Ведь меня укусил вампи-и-и-р». Реально смешно было. Если открывала я сама, спрашивали, выдавая себя: «А папа дома? Можно с ним сфотографироваться?» Магнитофон я с собой на улицу брала, его, кстати, папа подарил. Редкая вещь в то время. И про вампира слушали, и все остальное.

Четыре, три, два, раз – панк-опера для вас!

Роман Богословский. «Танцы после порева» можно назвать альбомом-предтечей следующей работы Юры. Они записывались и вышли в одно время (запись – март 1994, выход – июнь 1994), но по влиянию и резонансу «Сказка» «Танцы» обскакала. Панк-опера «Кащей бессмертный» «порвала в клочья» уши всем тем, кому «Сектор» еще не успел их «порвать» за восемь предыдущих альбомов. И вознесла группу к новой вершине, заставила обратить на нее внимание тех, кто ранее ее не замечал. Казалось бы, сколько уже можно так метко стрелять? Однако – можно: «Кащей» породил вторую волну популярности «Газа».

Начну с того, что с панк-оперой заканчивается большой отрезок жизни группы. Этот альбом – некое подведение итогов за период 1990–1994 годов, жирная точка в музыке того разухабисто-разгильдяйского «Сектора Газа», который всего за четыре года выпустил 9 (!) альбомов и объездил весь бывший СССР с концертами. Впереди Юру и группу ждет привычная российская неизвестность, но пока открывается окошко, оттуда смотрит улыбчивая румяная бабушка, и начинается «Сказка». Ира, я в курсе, что у тебя особая история с этим альбомом. А посему тебе и слово.

Ирина Клинских. С удовольствием поделюсь. У меня была своя комната. И как-то я решила послушать «Сказку». Помню, это было лето, вечер, окна открыты. Думаю, со мной эту запись слушали еще и все прохожие. Мама открыла дверь в мою комнату и спросила: «Есть хочешь?» Я ответила, что пока нет. И она ушла. Я так удивилась. Меня одноклассники все время донимали: «А как ты песни папы слушаешь дома, что мама говорит на это?» И я сама, наконец, решила это выяснить. Пошла за ней и спросила: «Мам, у меня такой вопрос – это нормально, что я слушаю матерные песни?» Она чуть задумалась, а потом легко и просто ответила: «Да без проблем – это же папины песни!» Потом я сама оказалась в той же ситуации – только выложу сториз, как мы с Матвеем слушаем «Сектор Газа», и тут же знакомые пишут: «Это нормально?» Конечно, нормально, почему нет? Я его воспитываю, как мужчину. Поэтому без проблем включаю ему любые дедушкины песни.

Роман Богословский. На этот счет могут быть разные мнения, но твоя позиция мне понятна. Вы же семья. А теперь пойдем дальше тропой Ивана, младшего сына похотливого царя. Идея записать эдакий аудиоспектакль пришла Юре еще в самый ранний период существования группы, в 1988–1989 годах. В 1991 году он приступил к сочинению материала – набрасывал, пробовал, прицеливался. В 1994 году все звезды, наконец, сошлись и Хой полностью укомплектовал и концептуализировал этот материал.

Альбом представляет собой сборник песен, разбавленный «сказом» – межпесенным повествованием, декламацией. Хронологически и структурно панк-опера повторяет сюжет русской народной сказки «Царевна-лягушка». Канва ее построена на плюс-минус тех же персонажах, только перенесенных Юрой в условное советско-российское время, где существуют вина агдам и каберне, дядя Ваня с тетей Груней – привет Аркадию Северному, – глуповатый царь-батюшка, презервативы, машина Сhevrolet и другие анахронизмы. Собственно, слово «панк» используется в названии вовсе не потому, что музыка «Сказки» чем-то напоминает The Clash или Ramones, а чтобы подчеркнуть хулиганскую интерпретацию народного фольклора.

Весь материал был записан все на той же воронежской студии Black Box, что-то частично писалось в Москве. И несмотря на необычную и даже грандиозную для того времени задумку, в записи принимало участие не так уж много музыкантов. Юра Хой сыграл основного рассказчика, главного героя повествования Ивана-царевича, графа Дракулу, который лишь чудом хоевской мысли попал в русскую народную сказку, и Кащея бессмертного. Текст царя прочитал Алексей Ушаков, а все женские партии – Василиса, Лягушка и Баба-яга – спела и/или продекламировала уже знакомая нам Ирина Пухонина. Юра искал для этой записи Фатееву, но найти ее так и не смог – не судьба. Ирина, тот самый женский голос «Сказки», любезно согласилась принять участие в создании этой книги и рассказала мне свою историю:

– На студии Black Box я записывала песню Spending my Time группы Roxette. Мой голос и манера пения впечатлили звукооператора Андрея Дельцова. Вспоминаю его лицо, полное восхищения, когда записывала песню. Он вдруг кому-то позвонил и приложил трубку к колонке, откуда шел мой голос. Как оказалось, на том конце провода меня слушал Юра Хой. Лично мы с ним знакомы не были, я немного слышала о нем, но не более.

В то время в Воронеже «Сектор Газа» был еще не столь популярен, чтобы кто-то мечтал в эту группу попасть. К тому же я ни одной их песни тогда не слышала. В те времена я профессионально выступала, участвовала в конкурсах, фестивалях, концертах, в самых разных музыкальных проектах у нас и за рубежом. В общем, после той записи Roxette дня через два мне позвонил Дельцов и передал трубку Юре. Он с большим стеснением, скромно и вежливо сказал: «Ирина, поможешь мне с записью пары песен в студии? Только, может, текст будет не очень, но ведь главное – мелодия… Короче, если слова тебя не шокируют, я буду рад». Я ответила: «Юра, ты художник, я певица, профессионал, и если есть заказ, я выполню его с полным приложением сил». Ведь актеры тоже не всегда играют положительных персонажей, это нормально.

В панк-опере мне досталась роль, где не стесняться нужно было, а правильно представить своих персонажей, чтобы было прямо как по Станиславскому. Я согласилась, и мы назначили время в студии. Оказалось, что до меня записывать материал пробовали многие другие певицы, но Юра не был удовлетворен результатом. Время уже поджимало, надо было работать. В первый день мы записали один дубль «Арии Бабы-яги». Переписывать не пришлось – Хою все понравилось. За несколько минут я дописала бэк-вокал и все. Юра был в восторге, у него сразу поднялось настроение, он начал шутить. А потом мы быстро записали все остальные женские партии «Сказки». А поскольку немного студийного времени еще оставалось, Юра попросил меня записать партии и к некоторым другим его песням – «Метаморфоза», «Танцы после порева», «Хата» и что-то еще. Помню, Хой сильно спешил – он почему-то боялся, что я не найду времени еще раз прийти в студию, поэтому стремился записать меня по максимуму. Вы спрашивали, какое впечатление Юра на меня произвел? Скромный, даже застенчивый человек – вот самое верное описание. При этом он сломал существующие на тот момент в стране стереотипы. Хой был первым, кто привнес в рок-музыку «народный стиль». Он пел и думал в песнях так же, как это делает простой народ.

После записи Юра сказал: «Ты будешь в списке исполнителей на вкладке в кассеты и диски». Я попросила этого не делать. Ответила ему: «Юра, с вами всегда была Таня Фатеева, укажите лучше ее». Он задумался, посерьезнел, а потом выдал: «Нет, ты будешь в списке. Если не хочешь “светиться”, я изменю твою фамилию. Какую поставить?» Я ответила, чтобы он сам решал, это же его проект. И тогда он придумал Ирину Бухарину. Прошло какое-то время, и я случайно встретила в парке Лешу Ушакова. Он так неожиданно меня поприветствовал: «Привет, звезда!» Я подумала, что он шутит или издевается. Но он сказал: «Ты поразила не только кучу фанатов, но и всех нас, музыкантов. Не знал, что ты так поешь. Я в Воронеже такого еще не слышал». Потом многие знакомые музыканты обсуждали «Сказку»: «Кто же это такая, с таким мощным тембром?» Я молчала… И только со временем они узнали, что это я.

Еще на этапе сбора материалов для книги я устал от вопроса: «А как же Фатеева отреагировала, что “Сказку” записали без нее?» По вашим просьбам и заявкам Татьяна рассказала мне обо всем сама:

– Юра знал, что я в Москве, но я сменила квартиру и не сразу ему сообщила об этом. Про то, что он «Сказку» записывал, я не знала. А писал он ее с расчетом на меня, я потом рукопись посмотрела – там имя мое стояло. И вдруг что-то заставило меня позвонить Хою – просто сообщить новый адрес и телефон. Дозвонилась, много выслушала добрых и честных слов, а после всех этих комплиментов мне было сказано: «Сиди дома, мы к тебе едем». Приехали они все вместе с диском «Сказки», мы ее слушали, мне сильно понравилось! Смешно и талантливо. А Юра ворчал и потребовал сразу сообщать ему, когда в следующий раз я переезжать буду. Рассказал, что отчаявшись меня разыскать, взял на запись Ирину Пухонину. Мне ее исполнение понравилось. Мы с ней познакомились уже спустя много лет. Мне в любом случае приятно, что Юра думал обо мне, когда женские партии делал: одна «Богемная рапсодия» чего стоит. Я ему постоянно говорила, как Меркьюри обожаю, и он это учел. Но не было тогда у всех нас мобильных телефонов. Значит, такова воля Божья. Мы не так давно с Ириной, его дочерью и большой дружной компанией музыкантов поставили «Сказку» на сцене. И по женским партиям я уже прошлась. Что почувствовала? Иногда прошлое чудесным образом возвращается, хотя это не более чем иллюзия. Но вся наша жизнь разве не иллюзия?..

Работа по музыкальной части распределилась так: Юра пел, играл на гитаре, делал аранжировку и написал все тексты к альбому. Игорь Жирнов прописал всю основную партию гитары. Алексей Ушаков отвечал за клавиши, звуки и эффекты, Андрей Дельцов, как и всегда, занимался записью и сведением. Это в целом. А в частности дело обстояло так. Black Box к середине девяностых – уже солидная студия. У них появился 16-канальный пульт Fostex, серьезная обработка, которая позволяла с голосом одного человека делать что угодно – превращать мужской в женский, в детский, в старческий. Закупили и несколько компьютеров. Плюс Дельцов и Ушаков начинают сотрудничать с коммерческими радиостанциями Воронежа, а это значит, у них открылся доступ к библиотекам шумовых и звуковых эффектов, то есть возможности сильно расширились. И – о чудо! – в 1994 году одна из радиостанций снимала офис в здании тогдашнего АО «Банк Воронеж», и у банкиров уже работал Интернет! А значит, был он и на радиостанции. Алексей Ушаков спокойно скачивал и записывал на дискету звуки для синтезатора Roland W-30 уже тогда. Работа двигалась, партии постепенно забивались в секвенсор, и картина начинала вырисовываться.

«Буратиний голос» сказителя придумали для Хоя случайно. Понижали, повышали – и наконец нашли нужный эффект. Изначально Юра собирался читать своим обычным голосом, но ведь персонажей у него много. И необработанный тембр остался для партии Ивана-царевича. Короче, «буратинить-карабасить» можно было долго. Хорошо, что Black Box – студия своя, родная, и здесь не нужно было платить бешеные деньги за каждый час.

Панк-опера «Кащей бессмертный» бесцеремонно ворвалась в российское музыкальное пространство, повергнув в ужас добропорядочных граждан, но полностью восхитив их детей. Позже Горшок из «КиШа» выскажется в духе – ну а что сделал Хой? Взял группу Queen и наложил на нее слово х. й, и все! Уважаемый Михаил Юрьевич, пусть земля вам будет пухом, если б все было так просто.

Кстати, о Queen и других композициях, которые звучат в «Сказке» – разговор отдельный. Пройдемся по ним. Юра использовал песни и мелодии таких исполнителей, как Red Hot Chili Peppers – причем дважды. Страсть к гитарному рэпу продолжает одолевать Хоя все сильнее. Далее – песня шведской девичьей поп-рэп команды Midi, Maxi & Efti «Go girlie go» – и снова речитативная музыка. Куда же без вездесущих тогда Ace Of Base и их всенародного хита All That She Wants, который в России именовали не иначе как «Овощевоз», ну вы поняли. Дальше идет тяжелая артиллерия в лице металлистов Anthrax, уже упомянутых Queen и, конечно же, AC/DC. Потом Хой стебается над «Песнярами» и их «Дроздами», а завершает все Nirvana. Я сознательно пропустил «Вторую арию Ивана» (Еду бабу выручать), чтобы отметить – это единственная авторская песня Юры Хоя на альбоме.

Отсюда позволю себе перейти к такой спорной инстанции, как музыкальный стиль группы «Сектор Газа». Сколько же копий об это сломано! Пора расставить в этом деле точки над «i». Отобранный Юрой чужой материал для «Сказки» абсолютно точно характеризует и высвечивает те элементы, из которых сложилась особая стилистика «Сектора Газа» периода с 1990 по 1994 год.

RHCP и Midi, Maxi & Efti – речитативная музыка, рэп в широком смысле слова, только «перцы» с уклоном в гитарную тему, а МM&E – в качественный шведский попс – симбиоз, спайка для Юры весьма характерная. Сверху накладываем Ace Of Base – модная, успешная, качественная поп-музыка. Дальше Anthrax, Queen и AC/DC – металл, прогрессив и хард 70—80-х годов – принимая все модное и свежее, Юра никогда не забывал традиций и корней. «Песняры» в данном случае выражают и отражают весь тот стёб, что Хой постоянно изливал на советские ВИА и лубочную попсу. И завершается все на Nirvana. Мало того что группа в 1994 году оказалась на пике популярности (лидер команды Курт Кобейн застрелился за пару месяцев до выхода «Сказки»), так еще и заключала в себе The Beatles и Sex Pistols как святые ориентиры для самого Курта. Естественно, старый меломан Юра Хой без труда все эти влияния распознал. Плюс сама по себе Nirvana – это было новаторство, настоящий прорыв. Ну и последний мазок – ужасы, мистика, Дракула, мертвецы и вурдалаки, прочно обосновавшиеся на свежевскопанном черноземе. Чувствуете, какое сочное мяско нанизал Юра на свой шампур?

«Зачем же ты развел тут эту свою рок-культурологию?» – спросите вы. И я отвечу. «Сказка» наиболее полно отвечает на вопрос: «А в каком стиле играет группа “Сектор Газа”»? Как раз вот в этом стиле, в жанре Юриной внутренней логики. Каким-то образом Хой умудрился сшить из разноцветных и несовместимых лоскутков свою собственную скатерть. Только он один понимал, чего и в какой дозировке добавить, чтобы получилось убойно и весело. Что-то внутри словно вело его, указывало путь, шептало ночами: «Прислушайся к ритму из Deep Purple, копни тем среди малоизвестного питерского панка, послушай и почитай, что нового записали Yes и написал Стивен Кинг, а теперь вспомни летние ночи у кладбища в родном Ильиче…» У каждого свой талант. И говорит он на языке, который создан лишь для одного конкретного человека. Вопрос в том – слышит ли его большинство, открыто ли оно ему? Юра Хой слышал.

В разное время в различных источниках «Сектору Газа» приписывали вот такие стили и жанры: хоррор-рок, колхозный панк, жлоб-рок, гоп-рок, фолк-металл, камеди-рок, хард-рок, поп-рок, синти-панк, альтернативный рок, рэп-рок. Сам Юра прекрасно понимал, что все эти названия нужны, чтобы впихнуть его музыку в какую-то щель, заткнуть дыру. Он никуда не хотел впихиваться, поэтому просто и размыто называл свой стиль «фьюженом» – то есть сплавом всего и был в этом ближе других к истине. Но не окончательно близко. В этом понятии «сплава» он не учитывал самого себя, своего активного творческого влияния на то, что переплавлялось в этом котле – не принимал этот факт во внимание из скромности. Попробуйте накидать в песню всего и сразу – у вас получится каша и безвкусица. Тут требуется особое видение, чутье. Какой-то тонкий скрепляющий и уравновешивающий фактор. Им и был Юра. Так что сегодня смело можно сказать, что единственный стиль, в котором играли «Сектор Газа», – это Хой-рок. А если еще шире, то Хой-music.

Возвращаясь к «Сказке», нужно добавить, что Юра мечтал об ее экранизации. И разговоров об этом было много. Думали и о мультфильме, и о подобии длинного видеоклипа, но Хою хотелось «фирмы», чтобы видео ничуть не уступало записанному материалу. В разговорах он размышлял: «А может, сделать что-то типа мультфильма “Жил-был пёс”, или что-то в духе старого мультика “Кащей бессмертный”?» В любом случае нужны были оборудование и уйма работы. А это большие деньги. В итоге Юра все равно попробует сделать хоть что-то, и они с Олегом Золотаревым, оператором одного из воронежских телеканалов, отснимут кое-какой материал. Эти рабочие версии и сейчас доступны в Интернете. Среди них «Вторая» и «Третья арии Ивана» плюс «Ария Ивана и Лягушки». А что, в качестве памяти о Юриной мечте, я считаю, отлично даже это.

Чтобы завершить разговор о «Кащее», стоит добавить лишь одно – пару лет спустя Юра рассматривал вариант написания и записи еще одной «Сказки», но все же от идеи отказался. И вот почему. Панк-опера «Кащей бессмертный» имела поистине оглушительный успех после выхода. Перещеголять ее, сделать лучше – нужно было еще постараться. Хой это прекрасно понимал. Друзьям в узком кругу он говорил: «Лучше “Сказки” вряд ли можно что-то придумать, а слабее делать не хочется». В своих набросках для новой подобной работы он не видел уникальности и новаторства, поэтому они так и остались набросками.

В 1994 году произошло еще одно радостное событие: Gala Records издала все альбомы «Сектора Газа» на компакт-дисках в формате CD. Это решение стало огромным вкладом в имиджевую составляющую группы. А вот с поездками дела обстояли хуже. В 1992 году группа отработала около 160 концертов, в 1993 году где-то 90, а в 1994 году всего 17! Работа над «Сказкой» была кропотливой и долгой – гастролями пришлось пожертвовать. Вообще, начиная с 1994 года, концертная деятельность группы постепенно пойдет на спад. У этого есть несколько причин: слишком интенсивный график в период 1991–1993 годов, музыканты и сам Юра просто устали, и повторяемость городов – во многих «Газ» отработал уже по нескольку раз. И какой же выход? Пора двигать за границу!