Текст книги "Полураспад СССР. Как развалили сверхдержаву"

«Узаконение» распада СССР произошло, однако, позже – исчезновение СССР произошло даже не тогда, когда 25 декабря в 19.00 президент СССР Михаил Горбачев, на виду телезрителей, подписал Указ о сложении полномочий Верховного главнокомандующего, а на следующий день, 26 декабря 1991 г. В это день в Кремле в последний день провела свое заседание палата Верховного Совета СССР – Совет Республик. На этом заседании депутаты из пяти азиатских республик, остававшихся в СССР до самого конца, приняли четыре документа: Декларацию о прекращении существования СССР как государства и субъекта международного права; Постановление об освобождении от должности судей Верховного и Высшего арбитражного судей СССР; Постановление об освобождении от должности членов коллегии Прокуратуры СССР; Постановление об освобождении от должности председателя Госбанка СССР В. Геращенко и его первого заместителя В. Куликова.

Ратификация «Соглашения о создании Союза Независимых Государств» на заседании Верховного Совета Российской Федерации

Ельцин настаивал на скорейшей ратификации Беловежских соглашений, ссылался на множество проблем, возникающих из-за неопределенности в этом вопросе. В этом он был прав. Я назначил дату обсуждения этого вопроса на 12 декабря, депутаты уже имели соответствующие документы, разъяснения наших юристов и экспертов из научного сообщества, дипломатов, историков и т. д. Но вдруг Ельцин заявляет, что он 12-го не может быть на заседании парламента, вместо него сделает доклад Геннадий Бурбулис, его первый заместитель по правительству – он вместе с Ельциным подписал «Соглашение о создании СНГ». Я удивился, спросил: «Борис Николаевич! Вы что, хотите «завалить» ваше «соглашение»? Если 12-го не можете, можем перенести на любой другой день, который вас устроит, но доклад должны сделать вы, и только вы, – в противном случае я не гарантирую успешное голосование депутатов, многие возмущены, хотя понимают прекрасно, что повернуть вспять процесс – невозможно. Вам надо выступить убедительно, показать, что другой альтернативы, по существу, не было. Убедил.

И вот 12 декабря начинается заседание Верховного Совета. Предоставляю слово для доклада Президенту Российской Федерации Б.Н. Ельцину.

Ельцин выступил кратко, обрисовал ситуацию так, как она ему виделась, но говорить, что он убедил депутатов, я бы не стал. Основной его аргумент заключался в том, что «Украина отказалась подписывать Союзный договор. Последствия этого очевидны: серьезное нарушение геополитического равновесия в мире, эскалация конфликтов внутри бывшего Союза, проблемы государственных границ, национальных валют, собственных армий и другие. А ведь на Украине имеется ядерное оружие. В этих условиях заключать Договор о союзе из 7 республик без Украины и при этом оставаться спокойным, ждать очередных соглашений, ничего не предпринимать – было бы просто преступно… В Соглашении констатируется тот факт, что СССР прекращает свое существование. Но я отвергаю обвинение в адрес подписавших в том, что они якобы самовольно ликвидировали СССР… Призываю Верховный Совет России ратифицировать Соглашение со создании Союза Независимых Государств…»

Таким образом, Ельцин удачно перенес вину за развал СССР на Украину. Началось обсуждение вопроса, оно было бурным, эмоциональным. Привожу выдержки выступлений некоторых парламентариев.

В. Шуйков. Российская администрация еще раз доказала свою в принципе непредсказуемость… Но я привык подчиняться реальности, которая складывается… А реальность такова, что Украина и Беларусь денонсировали Договор 1922 года и фактически уже не являются членами Союза ССР. Значит, выбор Российской Федерации должен быть сделан, и именно сегодня.

В. Шейнис. От имени фракции я прошу ратифицировать Соглашение, подписанное в Беловежской Пуще.

B. Севастьянов (КПРФ). Тяжелая обстановка в нашей Российской Федерации и во всей нашей стране, в бывшем, теперь уже громко это говорят, Советском Союзе… И вот в этой критической ситуации нам предлагают путь, по которому мы должны пойти, ну, если не с сегодняшнего, то с завтрашнего дня. Куда ведет нас этот путь?…Слабый документ, несомненно. И тем не менее мы должны его, наверное, сегодня принимать. (Смех в зале.) Для того чтобы сохранить сегодня движение хотя бы на полшага вперед, я не вижу другого в этой тупиковой ситуации… Вопрос главный – ликвидация Союза. Мы должны потребовать созыва съезда народных депутатов России для рассмотрения этого вопроса… Но есть позитивный момент. Слава богу, эпоха Горбачева на этом закончилась… (Это была позиция коммунистов, точнее – комбюрократии, которая в своем неприятии Горбачева сомкнулась с ельцинистами.)

C. Бабурин. Чтобы избавиться от недееспособного центра во главе с Горбачевым, предлагается ликвидировать наше государство… Договор 1922 года перестал существовать уже давно. Есть Конституция СССР 1977 года. Нравится нам это, не нравится, но то, что мы сегодня делаем, – это действительно антиконституционные действия на уровне Советского Союза…

Против ратификации «Соглашения о СНГ» голосовали всего шесть депутатов, воздержалось – семь. Были приняты еще два документа – Постановление денонсировать Договор об образовании СССР 30 декабря 1922 года и Постановление о выходе Российской Федерации из состава СССР. Таким образом, Российская Федерация «законным» образом вышла из состава СССР, это произошло 12 декабря 1991 года, в 13 часов 28 минут.

Съезд народных депутатов отказался ратифицировать Беловежские соглашения

Согласно Конституции России, съезд народных депутатов как высший орган власти в России обладает суверенным правом на внешнюю политику Чтобы стать законом, Соглашения, подписанные от имени России ее президентом и ратифицированные Верховным Советом, подлежали утверждению съездом народных депутатов. Зная хорошо настроения большинства депутатов, прибывших на декабрьский съезд с «глубинки» (а провинция абсолютно не одобряла «роспуск» СССР), я не хотел выносить на утверждение съезда этот вопрос. Парламент принял нужное решение, этого было вполне достаточно, поскольку позволяло формировать новые международные государственно-правовые отношения России как самостоятельного государства. Пройдет время, люди свыкнутся с ситуацией, тогда, возможно, понадобится и соответствующее решение съезда.

Но почему-то Ельцин требовал поставить этот вопрос на съезде, этого же добивался мой первый заместитель Сергей Филатов, охотно играющий на стороне любой неразумной идеи Ельцина. Я объяснял рискованность этого замысла – допустим, если съезд не одобрит Соглашения, это будет означать, что юридически СССР существует, а лица, подписавшие акты о его «роспуске», могут быть признаны виновными в совершении государственных преступлений. В то же время ратификация этих соглашений Верховным Советом не вызывает сомнений, она создала необходимую правовую базу… Спрашивается – зачем рисковать, вынося вопрос на съезд?.. Ельцин настаивал. Я согласился, но поручил сделать Доклад по этому вопросу Сергею Филатову.

События на съезде развернулись с поразительной точностью по обрисованному мной сценарию. Уже в процессе доклада Филатова я видел реакцию подавляющей части депутатов – их глухое недовольство быстро перерастало в неприятие всего того, что говорил докладчик. Эмоции пересиливали разум, Филатов с трудом скороговоркой дочитал доклад и поспешно покинул трибуну, он был просто раздавлен.

Началась дискуссия. Она стала превращаться в обвинительные выступления. Все чаще стали говорить о «заговоре» Ельцина и его «команды». Сильное впечатление произвело выступление одного депутата, который заявил, что, когда подписывались Беловежские соглашения, Хасбулатова специально отправили в Сеул… Как оказалось, большинство депутатов, как ни странно, не обладало этой информацией… Обстановка накалялась, выступающие депутаты уже ставили вопросы в конкретной плоскости – о виновниках развала СССР, необходимости отрешения Ельцина и даже его (вместе с Горбачевым) привлечении к ответственности за тяжкие государственные преступления.

Филатов, сидящий рядом со мной, бледный и растерянный, что-то пытался мне сказать. Я же должен был контролировать этот огромный зал, мне было невозможно отвлекаться даже на секунду – промах мог стоить дорогой цены… А выступления становились все резче… Сидящий позади меня в президентском кресле Ельцин стал издавать какие-то звуки. Я, покинув свое председательское место, подошел к нему… Полная растерянность, на лице выступил пот, говорит:

– Руслан Имранович, сделайте что-нибудь! Они хотят вышвырнуть меня. Я на вас надеюсь… Филатов сделал плохой доклад, провалил все дело.

Я: Борис Николаевич, Филатов сделал нормальный доклад. Дело не в нем. Дело в обстановке, в общественном мнении.

Ельцин: Вы хотите сказать, что съезд снимет меня с работы?

Я: Нет, Борис Николаевич, пока я могу председательствовать, вам это не угрожает…

Эта наша беседа заняла минуты две-три. Но что интересно с точки зрения политической психологии, в эти короткие минуты очередной оратор завершил выступление, сошел с трибуны, а Филатов, который должен был заменить меня в качестве председательствующего (как это мы обычно практиковали) и предоставить слово очередному оратору-депутату, сидел как парализованный рядом с моим пустым креслом. А огромный Кремлевский зал, с более чем 1000 депутатов, молчаливо-удивленно наблюдал и за раздавленным Филатовым, и немым для них диалогом председателя с президентом. Они, конечно, понимали приблизительно, о чем идет между нами разговор, но они видели и другое – кто истинный лидер, хотя внутренне не хотели признаться в этом даже себе.

Фрагмент выступления: Почему распался Советский Союз?

Я извинился за «сбой» и, не прося у съезда права на внеочередное выступление, прошел к трибуне и начал говорить. Выступление мое длилось примерно 15 минут, оно было кратким, сжатым. Я сделал небольшой экскурс в историю страны, несколькими штрихами охарактеризовал горбачевскую перестройку. Напомнил свою позицию относительно Союзного договора как неверного подхода. Коснулся долгих экспериментов в экономике, их разрушительных последствий, обозначивших гибельное движение великой империи к своему распаду, остановился на последствиях ГКЧП. Затем затронул вопрос о Федеративном договоре. Сказал, что если мы не хотим повторить трагическую судьбу СССР, нам надо быстро завершить процесс выработки и подписания Федеративного договора…

…Но сейчас нас ждут очень серьезные дела в связи с точно установленным фактом распада СССР. И от того, как мы с вами проголосуем – ратифицируем соглашение о роспуске СССР или не ратифицируем, – абсолютно ничего в мире не изменится. Гибель империи – свершившееся событие. Можно по-разному к нему относиться – есть люди, которые празднуют это событие, я никогда не был ранее и не являюсь сегодня сторонником этого взгляда. Я считаю, что гибель советской империи – СССР таится в сфере не объективных, а субъективных начал, и это – величайшая трагедия не только для народов СССР, но и для всей современной цивилизации…

…Но все это должно стать предметом будущих фундаментальных исследований. Мы сегодня вряд ли сможем дать конкретную оценку этому событию во всем его трагизме… Поэтому, уважаемые народные депутаты, – признаюсь вам, – я не был сторонником вынесения этого вопроса на обсуждение нашего съезда… Начавшаяся дискуссия только подтвердила мои опасения. Поэтому позвольте мне воспользоваться одной из немногих прерогатив Председателя Верховного Совета и снять этот вопрос с обсуждения уважаемого съезда народных депутатов. Соответственно, «закрывается» и дискуссия на эту тему. К этому вопросу мы вернемся в свое время, когда он будет подготовлен не только практически, но и в теоретико – методологическом плане, а также с позиций его анализа в международном аспекте…

Многие депутаты были недовольны таким решением – они хотели поставить вопрос о «государственной измене» (со стороны подписантов Беловежских соглашений), полагая, что ситуация благоприятствует этому И они были правы – создалась реальная угроза для возбуждения уголовного преследования «тройки». Я знаю, что даже нерешительный Горбачев внимательно наблюдал за ситуацией и мог отдать приказ арестовать «тройку». Ельцин очень опасался такой перспективы – фактически он повторил опыт ГКЧП.

Депутаты прислушались к моему мнению и не стали оспаривать решение главы парламента снять с дальнейшего обсуждения этот чрезвычайно важный вопрос. После этого я объявил перерыв. Ельцин с трудом приходил в себя – он был смертельно напуган…

Несостоятельность концепции «заговора» в распаде СССР

Со времени исчезновения СССР аналитики непрерывно возвращаются к причинам, которые привели к почти мгновенному исчезновению одной из двух супердержав мира. Наиболее легкий путь объяснения этого – внутренний и международный заговор, в частности США. Отметим, что сами видные государственные деятели Америки дали серьезные основания для подкрепления этой версии событий. Так, буквально через несколько дней после Беловежских соглашений директор ЦРУ Гейтс сказал журналистам следующее: «Мы хорошо понимали, что Советский Союз ни гонкой вооружений, ни экономическим давлением, ни тем более силой не возьмешь, его можно было взять, только организовав взрыв изнутри». И якобы этот «взрыв» и был организован. Из этого вполне очевидно, что одной стороной, организовавшей этот «взрыв», были США. Возникает вопрос: какие лица организовывали «взрыв» в СССР – Горбачев, Ельцин с Кравчуком и Шушкевичем, участники ГКЧП, демократы России во главе с «группой Афанасьева» и т. д.? На этот вопрос определенного ответа нет. Не дают его и американские аналитики и должностные лица, утверждающие об «успехах» своей подрывной деятельности.

Мне представляется, что сама эта концепция «заговора» является ущербной, не имеющей реальной почвы. Крупные государства, имеющие свои собственные интересы, еще с эпохи великих цивилизаций древности – Китайские империи, Персидские царства, империя Александра Македонского, Греция, Древний Рим, Египет, татаро-монгольские империи, Арабский халифат и т. д. – все они не только вели всемирные войны, но и строили заговоры против других государств, занимались шантажом и подкупом должностных лиц для ослабления позиций перед военным вторжением, разлагали армии противника. А сколько реальных заговоров было против молодого Советского государства в период между 1917 и 1924 гг. (когда произошло окончательное восстановление России под названием СССР, в границах бывшей Российской империи, исключая Польшу и Финляндию). Однако все эти заговоры и даже прямое вооруженное вторжение западных стран, в том числе с участием войск США, Великобритании, Франции, Японии и пр., окончились провалом. Могущественные США не сумели свергнуть даже режим крохотной Кубы во главе с легендарным лидером Фиделем Кастро, которого, по прямому указанию высших должных лиц, должны были физически устранить. Поэтому «теорию заговора» не только в качестве решающего фактора, но и имеющего какое-либо серьезное значение в распаде СССР, я отметаю полностью.

СССР был государством – продуктом не только и не столько естественной эволюции общества, сколько результатом грандиозного социального эксперимента на базе многовековых мечтаний о справедливом обществе и писаных трактатов, в том числе таких философов, как Томас Мор, Кампанелла, великих французских просветителей, а позже и марксистских исследователей. Как всякий продукт эксперимента, система социализма (или коммунизма) требовала чрезвычайно квалифицированного обращения с ней. И как любая социальная система, она могла стать и гуманистической, и антигуманистической. Но она не могла быть объектом сокрушительного (то есть гибельного) воздействия – если исключить военное вмешательство – внешней среды.

Причины исчезновения СССР как великой державы с глобального политико-исторического процесса таятся исключительно в сфере деятельности правящих кругов – то есть речь идет абсолютно о субъективном факторе. Эти причины гибели СССР находятся непосредственно во всей совокупности деятельности всего советского руководства с марта 1985 г. по декабрь 1991 г. – в Центре, республиках, провинциях. Горбачев в наследство от предыдущих правителей получил могучее государство, имевшее бесспорно выдающиеся достижения. Но одновременно – множество проблем, в том числе в плане серьезного отставания в обеспечении людей жизненными благами. Можно было их решить? Бесспорно, можно было. Но как? И это тоже было очевидно и в те времена, и тем более в настоящее время. Но в шестилетний период правления Горбачева было принято такое количество неверных решений, что в своей совокупности они создали кумулятивный эффект огромной разрушительной силы, буквально взорвавшей государство. И почти все «горбачевские решения» находили «дружную поддержку» всей колоссальной правящей бюрократии, в том числе «дворцовой интеллигенции», демократов и различных мастей, озабоченных всего лишь своей ролью в горбачевской перестройке. Они стали на позиции критики горбачевского курса не с позиций разумного анализа, а всего лишь упрекая Горбачева в «малой степени подражания» ведущим державам, показывающим, по их мнению, идеал для развития СССР.

Далее, причина гибели СССР не в том, что изначально была порочной система. Органические пороки свойственны техническим системам, но социальные системы подвергаются модернизации, особенно – в плане конвергенции. Это направление как раз и иллюстрирует вся вторая половина XX века. Академик Андрей Сахаров раньше других понял эти особенности и по мере сил пытался внушить эту идею правящему истеблишменту. Но не нашел понимания нигде, даже среди его сторонников «демократов» он не нашел поддержки. Можно смело утверждать, что наиболее сильные стороны социализма – социальная политика, планирование и регулирование, государственное вмешательство в экономику (западный вариант – кейнсианство), организация (и мобилизация) деятельности крупных предприятий в целях реализации супернациональных программ (НАСА) и многое другое – эффективно были восприняты в капиталистических странах, что обеспечило их адаптацию к новым условиям меняющегося мира под натиском глобализации.

В Америке после распада СССР началась сильнейшая атака на ЦРУ с обвинениями, что это могущественное ведомство «не разглядело» причин распада и не информировало об этом президента и конгресс. ЦРУ неловко пыталось оправдаться. Но напрасно ЦРУ заняло позицию оправдывающейся стороны – оно не было виновным и ничего «не просмотрело». Вплоть до августовского ГКЧП в СССР полностью отсутствовали фундаментальные причины, могущие привести к гибели это государство. Но сама эта попытка государственного переворота и временное отстранение Горбачева от власти, а также форма поражения были настолько впечатляющими, что они нанесли сокрушительный удар по самой целостной системе Союзного государства. А спонтанные события после ГКЧП протекали так стремительно – при полной политической индифферентности Горбачева, что у ЦРУ попросту не хватило времени для осмысления этой ситуации, логически ведущей к гибели СССР, как следствие не столько внутреннего взрыва накопившихся противоречий системы, сколько своеобразного «верхушечного переворота», совершенного на этот раз лидерами союзных республик.

Природа социальной системы отличается от технической своей беспредельной гибкостью. Классический примеры этого: а) переход от военного коммунизма к государственному капитализму в России; б) переход от китайской разновидности военного коммунизма к китайской модели социалистического рынка.

• Оба примера иллюстрируют как раз беспредельную гибкость социальной системы – от полного отрицания двух фундаментальных принципов коммунизма – принципа частной собственности и принципа отрицания эксплуатации рабочей силы – до полного признания обоих этих принципов, свойственных капиталистической системе. Это и есть конвергенция, которая не может существовать в технических системах, но существует в живой природе.

• Соответственно, гибельный путь СССР приходится исключительно на период воцарения во власти в СССР Михаила Горбачева, то есть с марта 1985 г. и вплоть до 8 декабря 1991 г. Мы говорили именно «о гибельном пути», а не о том, что до прихода Горбачева «все было идеально», – я специально приводил процесс накопления множества проблем в предыдущие десятилетия. Но все они не носили фатального, гибельного характера, являлись обычными проблемами, сопутствующими эволюции всякой социальной системы и при умелом реформировании, с учетом новых факторов внутреннего и внешнего порядка, могли быть устранены – так происходит повсюду в разных странах, обеспечивающих процветание общества. Приведенный в первом параграфе краткий логико-исторический анализ, выстроенный в событийном ряде, призван показать, какие направления должны были бы стать приоритетными во всей политике Горбачева. Он также показывает, какие подходы следовало бы избрать для качественного изменения всей обстановки в стране. Ни опыт собственной страны, который еще на первом этапе развития СССР (эпоха НЭПа) позволил избежать гибели страны, ни опыт такого огромного государства, как Китай, ни опыт даже многих западноевропейских стран послевоенных десятилетий Горбачев и его соратники не использовали.

• Среди огромного количества ошибок, просчетов и заблуждений, приведших к гибели советской империи, следует назвать одну из главных ошибок Генерального секретаря ЦК КПСС – это догматизм. Догматизм, свойственный всей правящей верхушке страны, догматизм, который составлял мировоззренческую сущность самого Горбачева. Они не сумели его преодолеть, несмотря на, возможно, искреннее стремление достигнуть сформулированных ими задач. Соответственно, интеллектуальные и организационные возможности реформаторов-коммунистов оказались неадекватными поставленным ими самими перед собой задачам. Соответственно, они не сумели точно сформулировать перед интеллектуальными силами страны как общие, так и конкретные подходы для решения этих задач. А те «подходы», которые они сами предлагали, были явно ограниченными, чтобы решить эти задачи. Ограниченными прежде всего их понятиями догматического социализма, когда даже официальное признание принципа частной собственности им казалось непростительным «отходом» от социализма. Ленину это не казалось «отходом», Дэн Сяопину тоже не казалось это «отходом». А Горбачев не решился на такой «отход»… Догматизм…

• Что означал для действующей системы этот горбачевский отказ от «отхода»? Это означало отказ признать действие глобальных закономерностей, требующих от социальных систем конвергенции. Горбачеву, видимо, не объяснили его многочисленные советники, в том числе ученые-академики, что огромная приватизационная волна, которая начала катиться по всему земному шару с конца 70-х – начала 80-х гг., является не каким-то эпизодическим событием, продиктованным чисто конъюнктурными обстоятельствами. Это – отражение новых реальностей глобализационных процессов, требующих «совместимости» национальных систем формирующемуся новому мировому порядку. Поэтому, если в 20-х гг. Ленин рассматривал «возвращение к капитализму» как чисто утилитарное средство для спасения коммунистического государства именно на данном этапе, а «дальше – будет видно», то ныне, в конце XX столетия, – мировое развитие абсолютно диктовало введение капиталистических экономических отношений как «безальтернативный выбор» – но не на кратковременной основе, а в обозримом будущем. При этом процессы конвергенции предусматривают бесконечное многообразие непосредственных форм этих экономических отношений в странах, в зависимости от их внутренних условий и «технологической зрелости» национального экономического комплекса.

• Эти современные глобализационные закономерности хорошо были усвоены «китайскими товарищами», которые не просто использовали опыт НЭПа, а приспособили его к своей политической системе, в которой нашлось место и партийной бюрократии. И более того, в отличие от горбачевского СССР коммунисты Китая, их партийные структуры были организованы в основную модернизационную силу. Горбачев и болтуны-демократы сделали все для того, чтобы превратить такую мощную силу, как структуры КПСС, в откровенных врагов политики перестройки, оттесняя их на обочину политического процесса. В Китае – они стали проводниками политики Дэн Сяопина. Вот в чем принципиальная разница между политикой Дэн Сяопина и Горбачева.

• Дэн Сяопин признал фактически частную собственность, создал классический капиталистический рынок в полном объеме. От провозглашения «новой политики» в 1979 году до начала воплощения рынка в полном объеме (1981 г.) Китаю понадобилось менее трех лет. Успехи были достигнуты гигантские. Партийные комитеты КПК были ответственны персонально за ход экономической реформы и ее результаты.

• Горбачев так и не признал частную собственность в СССР. Верховный Совет СССР, в котором как раз заседали «выдающиеся демократы», не разработал и не принял ни один закон, предусматривающий введение частной собственности в стране, – но зато они как одержимые боролись за «отмену» 6-й статьи Конституции СССР! Одновременно была почти развалена административно-бюрократическая система (АБС), Госплан уже не управлял почти ничем, экономика стала деградировать. С точки зрения системы были предприняты действия, подрывающие ее целостность, в то время как «другая» – рыночная – как альтернативная система не была предложена, отсюда – хаос.

• В такой обстановке никакого «внешнего вмешательства» для гибели СССР не требовалось – надо было просто ждать, когда хаотические процессы перейдут в стадию саморазрушения. Для этого уже не надо было многого – всего лишь сокращения финансовых поступлений в казну. В качестве одной из главных причин, способствовавших распаду СССР, справедливо называют сепаратизм, начавшуюся войну между Арменией и Азербайджаном по поводу Карабаха, позицию стран Прибалтики и т. д. Это верно. Но надо знать природу этого сепаратизма. Он, с одной стороны, прямое следствие неспособности горбачевского государства установить должный порядок через государственное принуждение. Если в нужный момент не используете это принуждение – приходит беда. Это и случилось раньше, чем в других регионах, в Закавказье – в результате войны между двумя союзными республиками СССР в 1989 г. по поводу Карабаха – задолго до прихода к власти в Российской Федерации Ельцина – Хасбулатова. С другой стороны, этот политический сепаратизм, получивший огромный размах уже с конца 80-х гг. – результат неэффективной и, более того, ущербной социально-экономической политики Кремля, всей его внутренней политики. Чего добивалась Прибалтика в 1989 г. на I съезде народных депутатов: «Дайте нам экономическую самостоятельность. Мы лучше вас, в Центре, знаем, как проводить реформы в наших республиках!» Не дали. Почему не дали? Догматизм «вождей»! А разве не было бы просто интересно посмотреть на то, что они там, в Прибалтике, сами хотят сделать, что у них получится? Нет, «мы не можем поступиться коммунистическими принципами» – так реагировали руководители СССР, им же поддакивали «радикал-демократы», использовавшие молодую демократию для наступления на реформатора Горбачева. И – потеряли СССР.

• Никаких иностранных заговорщиков, стремящихся развалить СССР, не было в природе. При этом не следует путать деятельность по «нанесению ущерба» с деятельностью по «развалу страны». Если стремление «нанести ущерб», и по возможности – как можно больше, присутствовало всегда в отношениях между СССР и другими ведущими странами мира как очевидная закономерность, то «развалить СССР мирным путем» – эта задача никогда не стояла ни перед одной из западных держав на всем протяжении послевоенных десятилетий. Не стояла в силу того, что она представлялась абсолютно недостижимой (некие «инструкции» Даллеса, на которые ссылается в прессе даже такой неглупый человек, как Никита Михалков, – это просто несерьезно).

• Кто на Западе, например, мог предположить, что Горбачев вдруг «достанет» истлевший от времени Союзный договор 1922 г., отбросит Конституцию СССР и начнет заново «собирать» республики? Кто на Западе мог предположить, что не найдется ни один опытный, грамотный человек, который ему мог бы сказать: «Дорогой Михаил Сергеевич! Это путь, ведущий к развалу СССР!» Таких в стране не нашлось вплоть до лета – осени 1990 г. Но когда я об этом заговорил, в том числе и с трибуны III съезда народных депутатов России, было уже поздно. Поезд, «нагруженный динамитом» Союзного договора, мчался с огромной скоростью в пропасть. И оказался… в Беловежской Пуще, в селении Вискули, вблизи охотничьего домика для партийных чиновников.

•…Горбачев фактически оказался одиноким пленником своих замыслов. Пытаясь лично контролировать «ситуацию», он не давал возможности в полную силу работать премьеру Николаю Рыжкову и отправил его правительство в отставку в начале 1991 г. Премьер Павлов, заменивший порядочного Николая Рыжкова, не умея пользоваться огромной властью главы Правительства СССР, в то же время почему-то добивался все большего увеличения своих полномочий. Скорее всего, это были интриги таких же, как он сам, недалеких его помощников, пытающихся «подготовить» Павлова к замене Горбачева. Поэтому он фактически согласился возглавить антигорбачевский переворот, полагая, что Крючков, Янаев и Язов осуществят всю необходимую для этого «грязную работу». Но ни он сам, ни указанные должностные лица не обладали достаточно изощренным умом, чтобы подготовить и провести последнюю успешно. Крючков, как я сделал вывод из своего неоднократного общения с ним (с периода занимаемой мной должности первого заместителя Ельцина), был человеком довольно-таки посредственным. Существующее представление о некой «чекистской гениальности» Андропова, при котором сделал большую карьеру Крючков, у меня вызывает очень серьезные сомнения. Во всяком случае, при Крючкове КГБ стал стремительно деградировать – отсюда провальный проект КГБ, навязанный им части руководства СССР (ГКЧП). И в равной мере – последующие события («ползучий переворот») по развалу СССР – и снова при полном бездействии многочисленного офицерского корпуса КГБ, оказавшегося бездарным и равнодушным к судьбе Отечества, которое он должен был защищать.

• КГБ не сумел предотвратить воинствующий характер действий и пропаганды армянских радикалов-экстремистов, издавна лелеющих мечту поглотить Нагорный Карабах. Последние впервые в истории СССР увидели при Горбачеве возможность реализовать эту свою мечту. Именно совершенная беспомощность службы Крючкова привела к кровавой войне между Арменией и Азербайджаном, когда целые подразделения Закавказского фронта подкупались воюющими сторонами и участвовали в боевых действиях с применением тяжелой техники и авиации. Коррупция стремительно пронизала все структуры власти – государственные и партийные органы, Армию, МВД и КГБ. Хваленые горбачевские министры Крючков, Язов и Пуго – все они оказались пустышками, ни на что не способными безвольными догматиками.