Текст книги "Лудингирра"

Глава двадцать пятая

Наконец-то Раяндари остался в долгожданном одиночестве. Ему нравилась тишина. Последнее время нечасто выпадало наслаждаться ею. С утра и до самого позднего вечера слышалось утробное рычание железных гигантов, что подводили каналы к городу, а в небе над самым дворцом проносились небесные колесницы.

Однажды одна из них чуть не угодила в царские комнаты. Потом оказалось это Сефу заблудился…

Он любил управлять ею на пределе своих и её возможностей. Опасность для него была вожделенна. Среди царского окружения ходила примета: если в небе колесница совершает немыслимые виражи за гранью здравого смысла, значит ею правит Сефу. В полуобморочном состоянии, он вцеплялся в рычаги и пытался совладать с рвущейся из-под контроля металлической птицей. А поскольку дури и в нем, и в ней хватало с избытком, царь и приближенные стали всерьез опасаться, что однажды это закончится печально. Но даже после того, как царь запретил полеты вблизи дворца, Сефу не раз позволял себе ослушаться. И это ему сходило с рук.

Частенько Сефу после полета, бодро высочив из прозрачной полусферы, закатав рукава лётного одеяния, отправлялся на занятия по кулачному бою. Против себя он ставил своих лучших воинов, бывало по пять – шесть человек сразу и всегда одерживал над ними победу.

Уроки кулачного боя брала и Мерит. Еще она училась фехтованию и осваивала «огненный лук». Это было ее любимое оружие. Сефу долго за ней наблюдал и однажды после того, как Мерит огненной стрелой срезала верхушку скалы, решился к ней подойти…

– Хороший выстрел!..

Смелось начальника царской охраны была вознаграждена улыбкой. Поэтому он продолжил:

– Мне хочется знать, для чего понадобилось обучаться воинскому делу женщине?

– Для защиты от мужчин.

– И много мужчин повержено тобой?

– Желаешь стать одним из них? – Мерит удостоила Сефу оценивающего взгляда.

– А в плен тут не берут?

– Без боя пленных не бывает…

– Трудно воевать, если своего противника не знаешь даже по имени…

– Мерит… Теперь легче?

– Мерит… – повторил он. – Ты, должно быть, очень достойный противник, если тебя готовят Великие Учителя. Какому ремеслу тебя обучают, неужели и вправду – военному?

Мерит потихоньку начала таять. Она и до этого имела представление о главном страже царя, правда с чужих слов, а слыл он своенравным храбрецом и к тому же пользовался доверием не только Семерхета, но и Великих Учителей. Теперь же ей выпала честь познакомиться с ним лично. И, конечно, это обстоятельство ей очень льстило.

– Ты прав, война – это не мое. Я исправляю то, что было сделано войной – учусь исцелять боевые раны.

– Я, кажется, слышал о тебе… Да, верно… Ты ученица Раяндари?

– Так и есть.

– А мое имя Сефу.

– Я догадалась… Кому еще в голову придет после полетов мериться силой со всею царской охраной? Смотри, твое одеяние в крови…

– Пустяки… – поспешно среагировал Сефу, осматривая себя. – Хотя… я не откажусь от помощи целителя…

– Тогда обратись к придворным лекарям.

– Почему же не к тебе?

– У меня с собой инструментов нет. К тому же мой метод опаснее… вдруг станет хуже…

Мерит покинула тренировочный лагерь Великих Учителей, оставив Сефу в состоянии неопределенности. И все же, провожая ее взглядом, он склонялся к мысли, что в первом бою он скорее победил, чем проиграл. Да и сама Мерит толком не могла понять нравиться ей Сефу или нет. Было что-то отталкивающее в его облике. И она никак не могла уловить что именно, поэтому дала себе слово при следующей встрече присмотреться к нему повнимательнее.

А произошло это там, где она совсем не ожидала. В Храме Жизни, где Раяндари обучал целительству, Мерит задержалась дольше остальных. Учитель дал ей задание сделать рисунки человеческих тканей. С помощью специального прибора, в виде двух продолговатых труб, размером с локоть соединенных друг с другом и закрепленных на подставке можно было рассмотреть мельчайшие подробности строения органов. Пока она настраивала прибор, пока зарисовывала увеличенное изображение, поняла: в храме она не одна.

Решив, что в дальней комнате остался Раяндари, она, взяла все восемь свитков и решила ему продемонстрировать что получилось. Сама, не зная почему, она сначала тайком заглянула в помещение и обнаружила, что ее наставника там нет. Вместо Раяндари в комнате находились другие люди… Эти другие прибыли с Земли богов, одеты были в те же одежды что и остальные Великие Учителя, только форма их была не серого и не белого цвета как обычно, а черного. Среди этих людей был Сефу и Гунтардт. Мерит войти побоялась. Тонкая дверная трещина не позволяла разглядеть все в деталях, к тому же большинство людей стояли к ней спиной. Удалось высмотреть лишь одну персону. В отличии от остальных он сидел, причем лицом к двери. Видимо он был старше остальных.

– Вот тут находится деревня туземцев, – указывал Гунтардт на огромную карту, что лежала на столе. – Дома я снесу – это не вопрос, но почва там зыбкая – хорошей площадки не получится.

– Ищите другой вариант. – сказал сидящий человек. – Теперь с тобой, Сефу. Готов ли ты служить великой державе?

– Да, мастер, я готов.

– Скоро наши люди прибудут в Кемет. Ваш царь будет здесь неуместен.

– Я могу его убить. – категорично заявил начальник охраны. – Он мне доверяет.

– Это наша забота. – возразил мастер. – Все будет выглядеть естественно и никто ничего не заподозрит. После похорон Семерхета ты должен надеть его корону. Справишься?

– Справлюсь, мастер!

– Смотри… как бы она для тебя не оказалась слишком тяжелой…

– А как же Хекат?

– Мы об этом тоже подумали. Она последует за своим отцом. Несчастное дитя, – горестно вздохнул мастер. – Сначала потеряла мать, а затем отца… Не везет ей в жизни. Так можно и руки на себя наложить, а? – и он сдержанно засмеялся.

Для себя Мерит определила, что услышала более, чем достаточно, и тихонько, едва дыша, покинула храм. По дороге домой обнаружила у себя в руках не восемь свитков, а семь. Только бы он потерялся не в храме!

Следующий день начался довольно обыденно. Она продолжала свою работу. Даже странно – подумала она – Учитель Раяндари не приходит проверять. И тут дверь отворилась и на пороге показался Сефу. Мерит слегка вздрогнула.

– Напугал?

– Я просто очень занята сейчас… – парировала она. – А тебе идет черное одеяние. Это одеяние военных? Я такое прежде не видела.

– Военных. Только… особых военных.

Начальник царской стражи осмотрел комнату, взглянул на человеческую ткань через прибор и взяв в руки свитки с рисунками Мерит произнес:

– Это ты сама нарисовала?

– Да, я делаю это для учителя Раяндари.

– А у меня для тебя есть кое-что… – он расстегнул одеяние, достал из-за пазухи свиток. Тот самый, что потеряла Мерит. – Это твой?

– А… да. То есть уже нет… – она почувствовала, что ее руки начинают жить своей беспокойной жизнью, а потому спрятала их за спину. – Я его вчера еще отдала вместе с другими… Учителю…

– Тогда передай ему и скажи, чтоб больше не терял…

– Так и будет. – отвела глаза Мерит.

Сефу прошелся по комнате и уселся в ее кресло.

– Это и есть твое ремесло? Храм Жизни не самый лучший удел для такой женщины как ты. Разве ты не достойна большего?

– Каждый сам выбирает свой удел. Так говорят Великие Учителя.

– Говорят… А еще они говорят: скоро в Кемете наступит иное время. Слабый правитель уступит место сильному. Но даже сильному нужны помощники. Я знаю о тебе многое. Ты сильная, Мерит и мне нужна такая.

Мерит на ходу стала судорожно придумывать повод для отказа. Но чем больше она суетилась, тем меньше мыслей приходило ей на ум.

– Почему я вижу страх в твоем сердце? – наступал Сефу.

– Оно молчит. – возразила она.

– Ты не веришь моим словам? Великие Учителя вложили в твое сердце мудрость. Но ты не знаешь, что я могу предложить. Истинно говорю: рядом со мной ты будешь повелевать миром живых.

– Нельзя опережать свое сердце. Я хочу остаться с ним наедине и услышать голос его.

Напоследок Сефу подошел к Мерит заглянул в ее глаза и произнес:

– Пусть так и будет. Знай, я господин слову своему.

Мерит хотела рассказать Раяндари и о том, что подслушала странный разговор некоего мастера, и о Сефу, но долго не решалась. Так долго, что в итоге оказалось слишком поздно…

******

– Вот здесь и пылает Черное солнце. – указала Мерит на массивную металлическую дверь с огромной круглой рукоятью. Возле двери целая стена была усеяна рычагами большими и малыми, да светящимися точками. Почти как в небесной колеснице…

– Черное солнце быстро погасить невозможно. – сказал Раусер и опустил тройной рычаг. Послышался очень неприятный монотонный скрип. – Надо наполнить мешки песком.

– Я позову Азибо! – сказал Лудингирра. – Он был в доме.

– Стой! Его уже там нет!

– Я быстро, вот увидишь! – Лудингирру было не остановить. В миг он добежал до хозяйского дома. А дома не было – одни развалины и клубилась еще не осевшая пыль.

Азибо действительно сидел на кухне, точнее там, где еще недавно располагалась кухня, но как-то странно сидел, положив голову на стол, и уставившись в одну точку… «И как это у него получилось так выгнуть шею» – пробежало в голове Лудингирры. И только подойдя поближе понял, как именно. Оказалось, сидело только туловище, опираясь на край стола, а голова Азибо лежала среди мисок отдельно. Досталось и тетушке Мези…

До сего момента Лудингирра полагал, что подобного рода зрелищами его уже не удивить. Но теперь стало ясно – это мнение – пустая гордыня и не более. Он взял все, что могло сойти за мешки, и прихватив еще корзину бегом устремился обратно.

– А где Ненасытная Утроба? – встретила Мерит. – Не иначе, на кухне поправляется!..

– Нет больше Азибо… и тетушки Мези – тоже…

– Ладно, за работу! – приказал Раусер.

Лудингирра с Мерит наполняли мешки у входа в гробницу, а потом вместе волокли их вниз. И скоро добрую часть подземелья перед дверью за которой находилось Черное солнце завалили песком. Одновременно Раусер замешивал что-то вроде глиняного раствора.

– Надо бы похоронить их! – сказал Лудингирра, когда работа была выполнена. – Нехорошо воина оставлять в таком виде…

– Какого воина? Если Азибо и воевал, то лишь с нашей кухаркой. – ворчала Мерит, присаживаясь на перевернутую корзину.

– Он не был воином. – подтвердил Раусер. – Он был продан в рабство своей же матерью. И, обладая превосходным обонянием, ведал приправами на кухне. Его застали, когда он воровал еду. Хозяин его избил до полусмерти, правда, потом опомнился, пришел ко мне за лекарствами. А мне нужен был толковый помощник вот и я его выкупил. Насчет похорон… – Раусер задумался. – Нет, не стоит… этим их не спасти. И вообще, забудьте туда дорогу. Навсегда.

– Я привык к Азибо… Жаль его. – сказал Лудингирра. – Ты помнишь какие добрые были у него глаза…

– Особенно, когда он воровал мясо из котелка. – кольнула Мерит.

Лудингирра с укоризной посмотрел на нее и спросил:

– Учитель, а ты знал, что он мясо из твоего котелка подворовывает?

– Знал.

– Почему не наказал? – спросила Мерит.

– Во-первых: я не ем мяса, а во-вторых… чужое завсегда вкусней. Поэтому я просил класть в мой котелок два куска: один для Азибо другой тетушка Мези относила тебе, Мерит. А сейчас идите вдвоем за провизией. Только живо.

Мерит и Лудингирра перечить не посмели.

– Странно… – рассуждал он, глядя на то, как на исходе дня усталые торговцы убирают товары с прилавков. – Зачем надо было посылать нас так поздно?

– Лучше спроси прямо: что делает учитель в наше отсутствие.

– И что же?

– Гасит пламя Черного солнца. Ценой своей жизни… – сказала Мерит.

– А мы тут с тобой…

– Я знаю, что ты хочешь. – она крепко схватила его за руку. – Но ты ему не поможешь. Даже не думай. У нас другая задача. Мы должны покинуть Кемет на воздушной колеснице.

Он не стал уточнять откуда Мерит это взяла и почему его как маленького держат в неведении, ибо не желал слушать ещё одну дурную весть; к тому же зачем выглядеть в глазах любимой женщины глупцом, если можно просто промолчать и сойти за умного.

Когда вернулись с базара, они застали учителя возле той же злополучной железной двери. Песка и глиняного раствора уже не было. Раусера охватила лихорадка. Кожа на его лице и руках воспалилась, покрылась бурыми пятнами, будто от ожогов. Он сидел, облокотившись на голую стену, дышал с трудом. И каждый хриплый вздох был, как последний…

Мерит с Лудингиррой вытащили учителя наверх, усадили в кресло.

– Колесница для вас уже готова. – вымолвил он, едва шевеля пересохшими губами. – Мерит, принеси огненный лук. Ты уже решил куда отправишься? – обратился он к Лудингирре, когда Мерит ушла. – Решай быстрее. Времени у тебя мало…

Лудингирра пребывал в полной растерянности. Он уже привык к тому, что выполняет некие обязанности, постигает науку под руководством учителя, при этом есть пища, одеяние, есть крыша над головой, и есть согревающие сердце мечты… Мечты что вот придет некий день и он вернется домой, обнимет сына и все будет как раньше: он будет сидеть у пруда в тенистом саду своего дома и кидать золотым рыбкам ячменный хлеб, пить вино и ждать Эннама с докладом о торговых делах. И жена ему будет…

Жена?… Какая жена? Дамгула или… Нет, лучше не так. Пусть Сефу с его тщеславием пропадет пропадом, а Раусер станет царем Кемета и тогда… А что тогда?… О, боги, как же сложно мечтать!

Привычный уклад жизни Лудингирры исчезал сквозь песок и надвигалась пугающая неизвестность.

– Позволь мне остаться… – сказал он.

– Нет. – строго ответил учитель.

– Почему же?

– Это не твое решение. В тебе говорит страх.

– А что будешь делать ты, один? – спросил Лудингирра. – Останешься на растерзание Сефу?

Раусер взглянул на Лудингирру и произнес:

– Моя жизнь в моей власти.

– Что ты этим хочешь сказать?

– Враг не сможет тебя убить, пока ты сам ему не позволишь это сделать.

– Но ведь убить или не убить решает враг!

Раусер с трудом повернулся в кресле к Лудингирре и попытался улыбнуться.

– Ты сейчас похож на маленького мальчика, который никак не желает взрослеть… Нет, именно ты решаешь быть тебе убитым или нет, жить тебе или сгинуть в лихорадке. Вспомни – когда тебя укусила змея… Почему это произошло? Ты так сильно боялся этих змей, так сильно боялся умереть… И для тебя так тяжело было жить с этим страхом, что в первое же мгновенье после укуса тебе стало легче, ибо худшее из того, что могло случиться – случилось. Ты разменял душевную боль на телесную. Вот и сейчас ты не знаешь, как будешь действовать по прибытии в Эреду. Ты боишься, что тебя предадут казни за мнимую вину. Даже не казни – ты боишься неизвестности… Она для тебя намного страшнее самой мучительной смерти. И ты готов сгинуть здесь в песках от жажды и зноя, умереть от змеиного яда, подставить голову под хепеш Сефу, лишь бы избежать этой неизвестности.

А враги… враги – будь то змея ли начальник царской охраны – они чувствуют, что ты готов умереть и лишают тебя жизни. Загляни в себя – что лежит у тебя на сердце?

Лудингирра почувствовал примерно тоже, что чувствовал, тогда, стоя абсолютно нагим перед толпой на базарной площади. Ему страшно хотелось направить свои стопы к выходу, но там уже появилась Мерит. На плече она держала цилиндр длинной в три локтя, а в руке – нечто напоминающее обычную стрелу, только гораздо толще, с наконечником в кулак величиной и безо всякого оперения.

– Учитель, я нашла только один огненный лук и стрелу к нему.

– Второй – у вас в колеснице. – пояснил Раусер.

– И вот еще один камень…

– Что это такое? – перехватил Лудингирра предмет.

На обычный булыжник совсем не похож. Скорее, это был сплав металла овальной формы. Он удобно сидел в руке. С одной стороны этого «камушка» крепилось колечко.

Раусер приподнялся с кресла и забрал вещицу.

– Местные нарекли это «бронзовыми камешками». – пояснил он. – Я их тоже вам подкинул в дорогу. Мерит научит тебя ими пользоваться.

Раусер встал с кресла и потихоньку зашагал в зал, где стояла небесная колесница.

В это же время к гробнице богов под покровом ночи торопились воины Сефу. Все были в полном обмундировании – в доспехах и при щитах; с копьями и широкими боевыми топорами на длинном древке. Только Сефу шел в черном одеянии богов и налегке. Шел не торопясь, и лицо его было абсолютно спокойным.

– Он один, но у него еще осталось оружие богов. – на ходу объяснял он своим людям. – Если увидите, что летит камень – падайте на землю и голову закрывайте руками. Ясно?!

– Но это всего лишь камень? – возразили ему.

– Это не просто камни. Это камни богов. Они людей разрывают в клочья.

******

– Раусер! – прогремел у входа в гробницу голос Сефу.

Лудингирра сильно занервничал. Видя это, Мерит положила руку ему на плечо.

– Ну, ты решил, куда направишься? – спросил Раусер. – В Эреду или к Черным вратам? На твоем бы месте я бы присмотрелся к этому сооружению повнимательней. Если дядя Гунтардт решил построить храм, то уж точно не для молитв…

Раусер нажал на рычаг в стене – потолок залы медленно раздвинулся и ветер заглянув в пещеру, бросил на пол несколько горстей песка. Мерит уже сидела внутри прозрачной полусферы. Колесница загудела и стала разворачиваться на месте.

– Нет… – едва слышно, будто сам себе сказал Лудингирра. – Я направлюсь к амореям в горы. А потом…

– У тебя нет «потом»! – крикнул Раусер, сквозь гул. – Силы Черного солнца у этой колесницы хватит только на путь туда, обратно в Эреду придется иначе.

Воины Сефу уже занимали одно помещение за другим. В поисках Раусера они обыскивали каждый угол, переворачивали все вверх дном.

– Раусер, отзовись! Страх нынче не в чести! – Сефу надеялся, что противник подаст хоть какой-нибудь знак своего присутствия. Из недр гробницы ему ответил оглушающий рев. Бывший начальник стражи без труда распознал его – так взлетает небесная колесница. Нет, конечно, он не надеялся на то, что Раусер улетит и оставит ему Черное солнце. Хотя…

Послышался грохот, потом еще и еще. То, о чем предупреждал Сефу своих людей сбывалось. Раусер, выдергивая кольца, бросал «бронзовые камни» в атакующих воинов. Стены сыпались, клубилась пыль и в суматохе воины не сразу поняли, что происходит. Но когда пыль рассеялась и увидели растерзанные тела своих товарищей – дрогнули даже самые смелые.

– Куда, собаки трусливые! – орал Сефу, вцепившись крепкой рукой в горло солдата, что надеялся спастись бегством. – Страшно? А воевать с богами всегда страшно!

Среди воинства началась паника, многие ринулись из гробницы, иные оцепенели от ужаса. А Раусер, воспользовавшись передышкой, спустился с огненным луком по лестнице туда, где находилось Черное солнце. Открыв дверь, он устроился перед ней на полу и стал ждать…

«Вот он…» – думал Раусер, пересыпая песчинки из ладони в ладонь – «… поистине вездесущий всепоглощающий песок…» И, закрыв глаза, вдохнул поглубже и увидел прозрачное озеро, медовые травы, деревья до небес с иголками вместо листьев… а по стволам стекают душистые смолы и дождь весь день как из ведра. Увидел самого себя в далеком детстве. Вот он совсем маленький сидит в бревенчатом доме за огромным деревянным столом, вертит в руках недопитый стакан молока и наблюдает как по тарелке с ягодами ползет крошечный муравей. В комнате воздух сырой и прохладный; пахнет яблоками и пряной зеленью. Отец где-то рядом… В доме покой. Стоит тишина. И только наверху под самым потолком медный маятник отсчитывает время. А дождь все сильней размывает пейзаж за окном. Что там было? Кажется, сад. Теперь уже не важно…

– Что, Раусер, кончились камушки? – крикнул бывший начальник царской охраны.

– А ты проверь! – ответил Раусер. – Страх не в чести, Сефу!

– Убить его! Вперед! – скомандовал самозванец. Но воины не спешили выполнять приказ. Тогда он схватил первого попавшегося под руку и бросил вниз по лестнице. – Пошел!

Солдат пролетел несколько ступеней и упав, вжался в стену, не решаясь двинуться ни вперед, ни назад. Глядя на такое дело, Сефу отнял топор и сам стал спускаться к Черному солнцу. Робко, потихоньку, но воины стали следовать за своим командиром. Шаг за шагом – сопротивления не было.

Сефу первым вошел в подвал.

– Ну, вот и все! – объявил он, видя, как Раусер лежит, напротив настежь распахнутой двери, за которой был заветный камень. – Тащите его сюда, я лично отрублю ему голову!

Раусер подобрал огненный лук и вскинул его на плечо. И это последнее что увидел в своей жизни бывший начальник царской стражи.

– Не пытайся отрубить чужую голову, если свою удержать не в силах. – сказал Раусер, направил огненный лук на Черное солнце и нажал крючок.

Взрыв был колоссальный, а потом – выжигающее глаза сияние… Лудингирра, сидя в небесной колеснице, зажмурился и прикрыл рукой лицо, а когда сияние потухло, увидел, как рушится скала погребая под собой Черное солнце, а в небо вздымается густой серый дымовой столб. Наверху дым собирался в огненное облако, которое расходилось над горизонтом огромным кольцом…