Текст книги "Лудингирра"

– Уйди! – бросил ему кто-то из команды. – Не путайся под ногами!

Разворачивали парус по ветру. Значит возле стройки остановки не будет – смекнул Лудингирра. Может оно и к лучшему: оков нет, все занимаются своими делами, Раусер внизу – ничто и никто не мешает.

Когда корабль поравнялся с пристанью. Лудингирра ходил по правому борту и размышлял: броситься в воду прямо сейчас и вот она – свобода! Он был уверен, что Раусер даже если сильно захочет – не сможет найти его среди толпы строителей и великого нагромождения деревянных лачуг. А там, конечно, можно добраться до своих! Своих… а до каких это «своих»? И кто кому там теперь свой?

Лудингирра смотрел на берег. Там, возле бараков, что были сколочены прямо у самой воды играли дети – бегали друг за другом. Им должно быть сейчас очень весело! А вот этот мальчуган, что сейчас стоит и смотрит в мою сторону очень похож на моего сына. Поразительно похож. Лудингирра улыбнулся и представил Нинмара у себя в доме, рядом с Дамгулой. Мысль о доме согревала его сердце.

А на берегу действительно стоял Нинмар. Увидев своего родителя на чужом корабле, он крикнул: «Отец!» Но встречным курсом к пристани подходило другое судно и своим корпусом заслонило корабль, на котором стоял Лудингирра. Нинмар что было сил помчался туда, где работала Дамгула.

– Мам, мам! Там на корабле наш отец… я видел его только что!

– Ну что ты выдумываешь? – ответила мать, сгружая с арбы песок в яму.

– Нет, правда! Я видел… он был там! Пойдем, пойдем скорее…

– Ты обознался. – успокаивала Дамгула. – Если б ты и в правду видел своего отца, он бы давно уже был здесь. Тебе показалось, малыш.

Дамгула бросила работу и прижала к себе сына:

– Я понимаю… тебе тоже хочется его видеть, как и мне. Но на все воля богов.

– И то, что мы стали рабами – тоже воля богов?

Дамгула тяжко вздохнула:

– Принеси мне воды, малыш. Устала я что-то…

Часть третья. Дикарь

Глава одиннадцатая

Корабль Раусера, войдя в Ше-Иару проплыв вдоль Царского канала, причалил в городе Баст.

Дом, в котором жил посланник богов был немаленьким со внутренним двором. Сада в нем не было, от того он выглядел пустынно и неуютно. Лудингирру поселили в боковой пристройке для слуг. Комната казалось большой оттого ли, что в ней мебели фактически не было, а может после тесной аморейской шахты и кемитского корабля любая комната кажется просторнее дворца.

Первым человеком, с которым Лудингирра познакомился в доме Раусера был упитанный темнокожий слуга по имени Азибо.

– А ты хорошо говоришь на кемитском. – заметил толстячок.

– Да… я учился…

– Грамотный значит! Это хорошо! Грамотный раб – дороже стоит! – Азибо улыбнулся. – Пойдем на кухню, поглядим, может чего с обеда осталось. Ты сам-то откуда родом?

– Из Эреду. – ответил Лудингирра.

– И где же это захолустье находится?

– Это царский город…

– Ну, брат! И ты чё – прям в царском городе жил?

Лудингирра кивнул.

– Небось у какого-нибудь знатного господина, а? – расплылся в улыбке Азибо.

Лудингирра сел в угол напротив очага и силился понять: ерничает этот тип, или просто у него хорошее настроение.

– Да… у знатного… – отозвался он.

Азибо выловил из кипящего котелка утку разделил пополам и сообщил:

– У нас тут не царский город, но тоже место сытное.

– Ты давно у Раусера? – спросил бывший купец.

– Давно! Так давно, что теперь Раусеру без меня во век не обойтись!

– А чем занимается наш господин? – поинтересовался Лудингирра.

– Он бог!

От того, что Лудингирра оставался в неведении Азибо получал неслыханное удовольствие. Это было видно по его умасленному лицу. После обеда он сообщил:

– Пойдем со мной я покажу тебе твою работу! – и привел Лудингирру в некое здание, которое определил, как храм. Располагалась оно на окраине города. В пристройке храма горою лежала порода, купленная у горцев.

– Видишь камень – надо его сначала измельчить. – сказал Азибо.

Лудингирра бросил несколько кусков в объемный каменный чан и с помощью тяжелого вертикального молота стал дробить породу.

Работалось ему намного легче, чем на тележке в аморейских шахтах. По крайней мере, никто плетью по хребтине не одаривал.

Потрудившись немного, Лудингирра решил заглянуть в храм. Центральный зал был хорошо освещен солнечным светом, его перекрытие покоилось на двух рядах колонн. Каждая опора была выполнена из черного камня в виде женской фигуры с кошачьей головой. Здесь было пусто и только в дальней комнате, где согласно предположениям Лудингирры должен быть алтарь, слышались тихие голоса людей.

Чтобы не нарушать покой и тишину он подкрался и заглянул внутрь комнаты. Там находилось несколько человек все они в том числе и Раусер были одеты в длинные прямые юбки белого цвета. О чем переговаривались было не разобрать. Они сгрудились вокруг высокого ложа, более напоминавшего жертвенный стол. На ложе находилась покойница. Про себя Лудингирра отметил: «Красивая. Если бы она была жива, я б за ней приударил».

Раусер ножом распорол ей чрево, что-то сказал, остальным, потом стал извлекать внутренности.

Смотреть на это богомерзкое действие Лудингирре было не по силам. Поэтому он решил отвести взгляд. Некоторое время он рассматривал кошачью голову на одной колонне. «Как же это боги допускают такое надругательство?» – думалось Лудингирре. И тут ему показалось, что кошачья статуя хитро улыбнулась.

Все же любопытство пересилило брезгливость и Лудингирра вновь стал наблюдать. Раусер продолжая, о чем-то говорить, уже зашивал чрево покойнице. Затем помощники забинтовали тело, положили его на носилки и унесли прочь.

«Странные тут обычаи. Зачем у покойника извлекать внутренности? Почему просто не предать его земле? Одно слово – дикари!» – подумал Лудингирра и вернулся к измельчению породы.

– Много намолотил? – нагрянул с проверкой Азибо. – О! Неплохо… Пойдем, на сегодня работы более нет.

Азибо отвел Лудингирру к воде, вручил чистое одеяние, и после водных процедур они вместе вернулись в дом Раусера.

В одной из комнат, куда по ошибке заглянул Лудингирра ждал неприятный сюрприз. На ложе покоилось тело той самой женщины, с которой Раусер и его подручные проводили свой дикий ритуал. У изголовья сидела старуха с кувшином для омовений. Лудингирра сперва подумал, что это плакальщица. Но Азибо пояснил:

– А это наша кухарка тетушка Мези – самая лучшая во всей округе! – сообщил он, почесывая пузо. – Осталось с ужина че-нибудь пожевать? Есть больно хочется!

– Тебе всегда есть хочется! – проворчала старуха. – Куда в тебя только помещается! Смотри, когда-нибудь лопнешь! – но потом смягчившись, сказала: – Ладно… идем на кухню, посмотрим, может что и осталось. А ты, – она вручила Лудингирре кувшин, – присмотри здесь. И меня зови если что…

Лудингирра не понимая, что, собственно, от него требуется, остался наедине с покойницей. У нее было сильное стройное тело бронзового цвета. Детское лицо с пухлыми губами и большие глаза… Жаль, что они теперь закрыты. Он старался не смотреть… Не то чтобы он боялся мертвецов, но как-то было не по себе. Может отгонял от себя дурные мысли о вечном покое, а может женщина была уж слишком хороша и смерть еще не стерла красоту…

Но тут покойница открыла глаза и глубоко вздохнула. От неожиданности бывший купец чуть не поседел со страху. Уронил тяжеленный кувшин себе на ноги и, не почувствовав боли, хотел заорать от ужаса, но воздух внутри сперло.

Как выбежал из комнаты – он и сам не понял, кажется, прошел сквозь стену…

А тем временем на кухне тетушка Мези не спеша перемалывала зерно ручной мельницей, Азибо тихо примерялся к господскому ужину.

– Это для Раусера, не смей туда даже смотреть! – предупредила кухарка.

– Тетушка Мези, тут два куска. – рассуждал Азибо. – Один возьму я, а другой достанется ему. Почем ему знать сколько мяса было в похлебке? Ты же ему не скажешь?

– Я не скажу, а он все равно узнает…

– Да ладно! – с этими словами он аккуратно вытащил мясо из котелка и стал пропихивать себе в рот, но тут ворвался Лудингирра с шальными глазами и заорал:

– Демон смерти! Он здесь! Он вселился в покойника! Это черное колдовство!

От неожиданности Азибо уронил кусок мяса обратно в котелок, и едва не опрокинул горячую похлебку себе на пузо.

– Что ты орешь, как ужаленный!? – крикнул Азибо.

– Это злые духи! Прочь! – Лудингирра с головой ушел в истерику. – Дайте нож и священное масло!

Азибо преградил ему дорогу.

– Э, э, брат! Брось нож! Брось, кому говорю!

– Пусти меня!

Лудингирра мертвой хваткой держал тесак и не смотря на крепкие объятья Азибо, вырывался из кухни. Тетушка Мези тоже не сидела сложа руки – окатила Лудингирру холодной водой.

– Да вы что тут, а? Сговорились меж собой?! – рычал Лудингирра.

Азибо уже начал проигрывать схватку и из последних сил въехал разбушевавшемуся рабу по уху. Бывший купец потерял равновесие и шлепнулся на пол.

– Я тебе так скажу, брат, – выпалил Азибо. – У тебя самого злые демоны в голове сидят! Никакого колдовства тут нет! Она просто спала, а теперь проснулась!

– Просто спала?! – сплевывал пену Лудингирра. – Вы тут сидите и не ведаете… А я своими глазами видел… Раусер брюхо ей распарывал и все внутренности вытаскивал!

– Обычное дело. – сказала тетушка Мези, усаживаясь за мельницу. – Наш господин так людей исцеляет.

Мирный тон кухарки подействовал на Лудингирру успокаивающе.

– Исцеляет! Ага!

– Ну, пришел в себя?! – осведомился Азибо. – Вот и хорошо! Другой раз затеешь битву – тетушка Мези съездит тебе мешалкой по затылку, а я добавлю – и все демоны живо повыпригивают из твоей головы! Кстати, надо бы Мерит проведать, как она там…

Все трое зашли в комнату. Бывшая покойница лежала и обводила обстановку бессмысленным взглядом. Потом кинула взор на Лудингирру, на Азибо и едва слышно спросила воды.

Азибо вывел Лудингирру на улицу.

– Пойдем, тетушка Мези тут сама справится.

– До сих пор не могу поверить, что такое возможно! – сказал Лудингирра.

– Ну ты, брат, дикарь!

– Но как…

– Я же тебе говорил, наш хозяин – бог! – важно произнес Азибо.

Лудингирра промолчал. Азибо чувствовал себя мудрецом, знающим истинный смысл всех вещей.

– А ты сам как попал к Раусеру? – поинтересовался Лудингирра.

Азибо сделал трагическое лицо, а взгляд устремил в неведомую даль.

– Это давняя история. Я тогда был молод. Воевал с кемитами и командовал сотней.

– Так ты нубиец?

– Ну да. Мой отряд вырезали всех до единого, а меня схватили и сделали рабом. Спасибо господину, выкупил меня.

– А шрамы у тебя на спине? Это Раусер тебя так?

– Что ты! Руки нашего господина никогда не держали плети. Это от кемитского хепеша.[18]18
  Хепеш – (др. Египет) – холодное оружие с серповидным клинком.


[Закрыть]

– Досталось же тебе!

– Познание жизни даром не дается! – изрек нубиец. – Хочешь набраться мудрости – положи мои слова в свое сердце – будешь всегда сыт и никогда не пропадешь. – и потом, как бы промежду прочим, осведомился: – Мяса хочешь?

– Нет. Тем более, это нашего господина.

– Наш господин сегодня всю ночь проведет в гробнице. А домой придет только утром. Я точно знаю.

– Чем он там занимается по ночам? Целительством?

– Это вряд ли… в этой гробнице, говорят, скрыты сокровища богов. Но смерть ждет того, кто осмелится войти в нее… Так-то, брат!

******

Следующим заданием для Лудингирры было смешать размельченную породу, что привезли от амореев с густой пастой, вылепить из полученной массы блоки и оставить их высыхать на солнце. Эту работу он выполнил еще до полудня. А потом не спрашивая разрешения отправился послоняться по городу.

Во время бесцельных блужданий он вдруг озаботился мыслями о своем сыне и жене. Как они там без меня? Что с ними произошло? И что их ждет в дальнейшем?

Но в эти мысли предательски проник образ той девушки, которую исцелил Раусер. Лудингирра даже имя ее запомнил – Мерит. И этот образ навязчиво висел перед глазами и, надо признать, мешал думать о возвращении домой.

Тут Лудингирра осознал, что за ним нет присмотра, и он может абсолютно безнаказанно сбежать от Раусера. А еще ему вдруг стало нестерпимо стыдно перед самим собой, за то, что не смог сбежать с корабля, когда была такая возможность. За этими помыслами он и сам не заметил, как прошел базар и оказался на причале.

Невольно он подслушал разговор двух людей. Ничего особенного, просто покупали продукты… Но эти двое разговаривали на родном для Лудингирры языке.

Найти корабль из Киэнгира на небольшой пристани не составило труда и Лудингирра решил попытать счастье – поговорить с хозяином судна – грузным человеком со страдальческим выражением лица. Хозяин сидел, облокотившись на бочки и дремал.

– Хвала Энлилю!

– Вечная хвала! – хрюкнул спросонья хозяин, продрал глаза, и уставился на Лудингирру тупым взором.

– Ты хозяин?

– Ну… – соотечественник был весьма недоволен тем, что потревожили его дневной отдых. – Чего хотел?

– Куда направляется этот корабль?

– В Эреду. А тебе на что?

– Я тоже отправляюсь в Эреду. Вот ищу судно.

Тут хозяин окончательно проснулся, встал, и потирая руки любезно произнес:

– А что, мой корабль хоть куда! Здесь можно хорошо расположиться… да… К тому же у меня в трюме есть бочонок превосходного вина и уж ты мне поверь – с ним дорога домой станет вдовое короче. Сейчас мои люди загрузят товар и до захода солнца отчалим. Двадцать шеклей от Баста до Эреду. А? Что скажешь? Дешевле все равно не найдешь!

– Хорошо, – ответил Лудингирра. – Ты получишь плату, но только по прибытию в Киэнгир.

– Э, нет, так не пойдет! Если тебе нечем платить здесь, ты не заплатишь и там.

– Верь мне я заплачу. – сказал Лудингирра.

– Почему я должен тебе верить? – лицо хозяина приобрело грозное выражение. – Я впервые тебя вижу. Я даже твоего имени не знаю.

– Я Лудингирра, сын Тимахты и мое слово…

Тут хозяин побагровел:

– Ты и вправду сын Тимахты? Ты же преступник… и ты хочешь, чтобы я тебе помогал?! Убирайся с моего корабля, чтоб я тебя и близко не видел!

Теперь настал черед удивляться Лудингирре. Убедившись, что никого из команды поблизости нет, он схватил за одежду хозяина и стал его охаживать кулаками.

– Говори, пес, что ты знаешь! – требовал Лудингирра.

Хозяин как мог уклонялся, но силы оказались неравными. А когда Лудингирра схватил увесистую жердь, хозяин запричитал:

– Довольно, довольно! Прошу тебя!

– Ну, говори!

– Тебя обвинили в краже казны… – залепетал хозяин. – Твою жену и ребенка обратили в рабство… Это все что я знаю…

– Где они теперь?

– Я… не знаю… не знаю, клянусь богами! Может… их на стройку угнали к Черным вратам… многих туда ссылали…

Пока Лудингирра переводил дыхание и обдумывал как поступить дальше. На борт уже бежали трое из команды корабля. Двое тут же повисли на руках Лудингирры, а третий начал рассчитываться за своего хозяина…

Поздним вечером Азибо сидел на кухне с тетушкой Мези, ел чечевицу с мясом и рассуждал:

– Никак не могу понять: куда он подевался?

– Лудингирра-то?

– Ну да… В храме его нет, дома тоже… Сбежал!.. жаль, конечно… А если сбежал – стало быть ужинать не будет. Правда, тетушка Мези?…

Азибо хотел было залезть за добавкой, но кухарка увела котелок у него прямо из-под носа.

– Пойди прочь, ненасытная утроба!

– Ну не пропадать же добру! – обосновывал свою позицию Азибо.

– Придет он. Куда ему деваться! А ты, когда – нибудь отведаешь у меня мешалкой по затылку!

Уразумев, что все возможные доводы иссякли, Азибо направился в опочивальню и чуть было не споткнулся об Лудингирру.

– Брат, ты чего это здесь разлегся?

Бывший купец застонал.

– Да что с тобой? – Азибо помог ему подняться.

– А… аккуратно… – едва дыша произнес Лудингирра.

– Тебя что, побили?

Лудингирра закивал в ответ и попытался лечь, но стало тяжело дышать.

– Здесь болит? – допытывался Азибо, указывая на левое ребро.

– Есть немного…

– Сейчас хозяина нет, он в гробнице… Я могу ошибаться, но, по-моему, у тебя сломаны ребра. Ладно, что-нибудь придумаю… Давай, перевяжем тебя.

Впервые в жизни Лудингирра спал сидя. Точнее не спал, а дремал временами… А между дремотами – обдумывал что завтра будет говорить Раусеру насчет своих подвигов.

На следующий день Раусер лично осматривал Лудингирру, правда, вместе с Азибо.

– Кто это тебя так? – спросил хозяин.

– Пустяки, местные воришки на базаре…

– Это хорошо… Хорошо, Азибо – правильно забинтовал. – похвалил Раусер нубийца. – Дай нашему хворающему свитки – пусть пока переписывает.

Когда Раусер ушел, Лудингирра спросил:

– Откуда ты научился целительству?

– Ну, брат, поживешь с мое – еще не тому научишься! Хозяин меня многому научил. Только зря ты его обманываешь! Его нельзя обмануть!

– Что ты хочешь сказать? – спросил Лудингирра, поднимаясь с ложа.

– Я хочу сказать: неумело ты навыдумывал про воришек с базара. Хозяин тебе не поверил… и я тоже… Держи, вот свитки. Трудись, искупай вину.

Для Лудингирры это занятие было непривычным. Во-первых, писать приходилось не на сырой глине, а на тонком гибком материале, что изготовляли кемиты из болотного тростника, а во-вторых – краска… Она все время растекалась и никак не хотела ложиться правильным контуром.

Сами тексты были очень специфичными. Скорее, это был сборник рецептов от разных заболеваний. Половину из написанного Лудингирра просто не понимал. В тот день он испортил не один свиток. И когда Азибо спросил:

«Сколько переписал?» Лудингирре неловко было озвучить свой результат: толком не сделал ни одного.

– К утру надо все пять! Хозяин сказал, что в них очень ценные сведения для одного важного человека.

Лудингирра работал всю ночь. Ему казалось, что он спит с открытыми глазами, и вместо сна видит знаки. Под утро он поплелся на кухню, где уже хлопотала тетушка Мези.

– Скажи, а Мерит кто она? И почему ее сюда принесли?

Тетушка Мези усмехнулась:

– Тебе на что?

– Просто интересно… и все.

– Интересно ему! – передразнила кухарка. – Мерит служит нашему хозяину.

– Это его… наложница? – уточнил Лудингирра.

Тетушка Мези бросила перед ним миску с похлебкой.

– На вот, вкушай и проваливай со своими расспросами! Некогда мне тут с тобой слова перемалывать – на базар пора идти. Сейчас еще этот придет… Ненасытная Утроба.

– А где Мерит сейчас?

Тетушка Мези застыла как изваяние и одарила таким ледяным взглядом, что Лудингирра посчитал за лучшее просто закрыть рот.

Отсутствие работы порождало в голове Лудингирры любопытные мысли. Он вспомнил слова Азибо, о гробнице с сокровищами богов, вспомнил о сыне и неудачный разговор с хозяином старой посудины. И Лудингирру поглотило… То самое чувство вины за собственную беспомощность. Он понимал: воровать поступок крайне скверный, особенно у того, кто отнесся к тебе по-человечески. С другой стороны – прикидывал он – если я проникну в гробницу и возьму не все сокровища, а малую толику, быть может, Раусер и не заметит. Да и к тому же все сокровища вряд ли можно унести одному человеку. Плох тот раб, кто не мечтает обрести свободу!

Немного драгоценностей помогут добраться ближайшим караваном или судном до Киэнгира, а там… Там можно выкупить жену и сына из рабства и рассчитаться с теми, кто обрек их на тяжкую долю. Правда, насчет последней мысли у Лудингирры закрались крепкие сомнения. На чем были основаны эти сомнения объяснить себе не удалось. Он только повторял про себя, словно заклинание: «Они мне за все заплатят! За все!». Кто это: «они»? И за что эти «они» должны платить, да с какой такой стати – Лудингирра не уточнял. А зачем, собственно?

Глава двенадцатая

Более удачного времени – не найти: хозяин был в храме, Азибо – тоже; тетушка Мези – отправилась на базар.

Лудингирра взял на кухне тесак, прихватил холщовый мешок, и пошел добывать сокровища. Правда, в этот мешок можно было поместить Азибо с головой, но Лудингирра рассудил так: не буду же я наполнять ценностями весь мешок. Хватит и четвертой части. Хотя, если посмотреть со стороны, мешок-то, по сути, не так уж и велик. Можно и треть набрать… Но ежели сокровищница богов будет огромна, то и полмешка – не убыток. В конце – концов боги добудут себе еще – они же всемогущие; подумаешь, какой-то смертный взял один-единственный мешочек с побрякушками! Ерунда какая! Главное – охрану отвлечь. В самом деле: они спят, ходят по нужде, да и вообще, они тоже люди. Может договоримся как-нибудь…

Мимо дозора Лудингирра проплыл, смиренно опустив очи, дабы не спросили: куда, мол идет этот недостойный раб, да еще с кухонным тесаком, завернутым в тряпки. Через несколько шагов он обернулся – хвала Энлилю – воины растворились в толпе по своим делам.

Гробница пряталась за городом в скалах. И ничто, помимо огромного прямоугольного входа, не выдавало ее присутствие. Ни тебе надписей, ни тебе дверей, ни даже охраны. Последнее обстоятельство с одной стороны обнадеживало: биться с парой – тройкой крепких воинов с помощью кухонного ножа, да еще человеку со сломанными ребрами – тут могли быть разные варианты. А с другой – что-то больно подозрительно. Но внутренний голос звал Лудингирру вперед и только вперед.

И вот Лудингирра внутри.

Глаза еще не успели привыкнуть к темноте, а шея уже почувствовала холод острого лезвия.

– За сокровищами пожаловал? – услышал Лудингирра за спиной строгий голос. Это была Мерит.

Вступать в бой с женщиной, особенно, когда она уже застала тебя врасплох – глупо. Оправдываться что пришел с огромным мешком только взглянуть на драгоценности – глупее вдвойне.

И все же у Лудингирры была уверенность – горло ему резать не будут хотя бы потому, что он тоже, как и Мерит служит Раусеру. Это придавало ему смелости, и он дерзнул – попытался ловким движением сбить с шеи клинок и оказался прав – горло ему не отрезали, зато отвесили такой удар в челюсть, что он упал лицом в пол.

Когда Лудингирра открыл глаза над ним уже стояли четыре человека: две Мерит и два Раусера.

– Разве тебе не говорили – вход в гробницу богов закрыт. – слышался будто из потустороннего мира голос Мерит и ее двойника.

Лудингирра поднялся и ошалелым взором обвел вокруг себя. Потом подобрал кухонный тесак, принял оборонительную позу, но, когда понял, что никто на него нападать и не собирается, побрел, шатаясь вглубь помещения.

Все вокруг плыло перед глазами. А в голове была решимость взять нечто ценное и вернуться домой. Его даже не смущало то обстоятельство, что и Мерит и Раусер тихо следовали за ним по пятам. И лишь тогда он оставил свою затею, когда его ноги подкосились и он почувствовал, что сопротивляться более не в силах.

Пришел в себя Лудингирра, от холодной воды. Голова еще кружилась. Над ним стоял Раусер уже в единственном числе.

– Ты действительно хотел взять сокровища богов? – спросил он тихим, но твердым голосом.

– У меня не было выбора. – заныл Лудингирра. – Здесь в порту… было судно из Эреду. Так вот… хозяин его… От него я узнал, что моя жена и сын попали в рабство. Я хотел взять немного денег, чтоб добраться домой…

– И что? Чтобы ты сделал, вернувшись в Эреду?

– Выкупил жену и сына.

– Выкупил, да? – Раусер усмехнулся. – Пойдем, я тебе покажу то, что называют сокровищами богов.

В подземной зале, куда привел Раусер своего раба стоял яркий свет. Но ни факелов, ни масляных ламп не было. Пространство озаряли перевернутые чаши, свисающие с потолка. И каждая из них – ярче солнца. На полу стояли огромные железные творения. Ничего подобного Лудингирра не видел даже во сне. Потому, как если бы такое увидел – не проснулся. Единственное что понял Лудингирра – это были колесницы. Довольно странные: спереди у них огромный вогнутый щит, как у воина, а позади – тройной плуг, размером в два человеческих роста. Колес много по обе стороны и одеты они в металлические ленты.

– Это строительные приспособления. – пояснил Раусер.

Чуть дальше – стояла похожая колесница, только сверху на стальное основание поместили огромную наковальню неправильной формы, из которой выглядывала металлическая полая труба.

– Это тоже для строительства? – спросил Лудингирра будто во сне.

Раусер испытал определенную неловкость:

– Нет… это для войны… – едва слышно ответил он.

– Откуда здесь все это?

– Дары богов. – на лице Раусера проявилась едва заметная усмешка.

– Значит, ты их видел, раз тебя называют посланником богов?

Раусер улыбнулся.

– Что? – недоумевал Лудингирра. – И ты… тоже?

Раусер молчал и смотрел ему прямо в глаза. И было в этом взгляде что-то очень заботливое, отеческое и давно забытое.

– Как такое возможно? Боги среди смертных людей… И это не легенды?!

– Это не легенды. – вздохнул Раусер. – Только богами вы называете самых обычных людей как ты, как я…

Лудингирре стало мниться, что его водят за нос.

– Нет… Но человек такое создать не может! – Лудингирра пробовал на ощупь металл. – Это невозможно!

– Ребенок, родившись не может ни ходить, ни говорить, и то и другое кажется ему непостижимым. Тебе стоит знать – целые народы подобны отдельным людям: одни – старше, другие – совсем юные. Кто-то уже освоил многие науки, а кто-то только пытается разучить простые слова. Ну, и что ты сможешь взять из всего этого, чем не побоишься владеть?

Лудингирра стоял как потерянный и даже не слышал последнего вопроса. Раусер направился в самый дальний зал.

– Ты когда-нибудь мечтал о полете? – сказал он издалека.

– Я летал, в детстве… во сне. – ответил Лудингирра, и покорно проследовал за хозяином. – О боги! Это… это небесная колесница?

– Да, вы именно так это называете.

Конструкция напоминала гигантскую расплющенную птицу. Своей колоссальной массой она нависала над Лудингиррой. А он стоял и смотрел на нее как заколдованный, пытаясь понять живая она или нет и на лице застыл восторг.

– Возьми, надевай. – Раусер вручил одеяние. Бедный Лудингирра долго вертел в руках кусок ткани, не зная с какой стороны его на себя напялить. Но когда надел – получилось что-то вроде облегающей туники с рукавами и штанами… Весьма удобно, хоть и не привычно.

В центре небесной колесницы находилась полусфера из прозрачного, но твердого материала. Кресла внутри были очень удобными. Лудингирра все никак не мог поверить, что это происходит с ним наяву здесь и сейчас. Он трогал прозрачный купол и удивлялся как ребенок, который впервые в жизни видит окружающий мир.

Сначала ощущалось легкое покачивание – небесная колесница оторвалась от земли. А затем перекрытие гробницы раздвинулось и Лудингирра устремился в небо, да так быстро, что вдавился в кресло и перестал дышать. Сердце поползло куда-то в район копчика. «Чтоб вас всех! Помогите!» – пытался крикнуть Лудингирра, но слова застряли поперек горла.

Колесница набрала высоту и стало легче… отчасти. Мысленно Лудингирра проклинал этот прозрачный материал – сквозь него было видно все вокруг и от этого кружилась голова. Он старался не смотреть вниз, но ощущение высоты от этого не пропадало. Дышал он через раз и мертвой хваткой сжимал собственное кресло. А попросить Раусера посадить колесницу не дерзнул.

Сколько времени провел в полете он не ведал, а когда воздушное путешествие закончилось, и небесная колесница вернулась на свое место Лудингирра долго не мог решиться встать и выйти наружу. Он испытывал смешанные чувства восторга и страха; будто он прикоснулся к великой тайне, заглянул в потусторонний мир.

В себя бывший царский купец пришел только когда, вылезая из колесницы стукнулся головой о какую-то балку и прикусил язык.

– Страшно? – спросил Раусер, выпрыгивая из полусферы. У Лудингирры все еще тряслись конечности. – Это потому, что ты привык всю жизнь ходить по земле. И для тебя это было единственно правильным. Тебе внушали, что летать могут только боги…

– Зачем же мы почитаем богов? Выходит, мы молимся… зря… – попробовал рассуждать Лудингирра, когда его стопы почувствовали под собой твердую землю.

– Вы просто сваливаете ответственность за себя на некие высшие силы. Вам так удобнее живется.

– Но не все, что с нами происходит – наша вина! – возразил Лудингирра.

– Правда? А когда тебя отправляли к амореям, разве тогда не было в твоем сердце сомнения? Разве ты не чуял, что тебя посылают на гибель?

– Откуда ты… – осекся Лудингирра.

– Ведь ты чуял дурное, не так ли? – продолжил Раусер, глядя ему прямо в глаза. – И тем не менее, все равно поплыл. А почему? Молчишь… Да потому что ты боялся ослушаться царского слова. Ты боялся потерять свое положение, и в результате ты его и потерял, лишился семьи и чуть не расстался с жизнью. Вот то, в чем ты никак не можешь себе признаться.

Было невыносимо слушать слова Раусера. Тяжко оттого, что уже ничего не исправить и все сказанное – правда. И эта правда ложится на сердце тяжким грузом, не давая дышать.

Лудингирре захотелось поскорее выпрыгнуть из собственной шкуры… Эхом в голове отозвались слова: «Смерть ждет того, кто войдет в гробницу богов». И действительно: того самого Лудингирры сына почтенного Тимахты, что знал он с самого детства до сей поры… его больше нет. Он умер.

******

Ненасытная Утроба сидел возле дома, жевал финики и отдыхал.

– Что, тебя снова поколотили на базаре? – съехидничал он, завидев Лудингирру. – У тебя кровь на лице запеклась…

– Да… упал неудачно…

– И синяк вон свежий совсем…

– Это… это я Мерит встретил…

Азибо сплюнул косточку и обомлел.

– Ты что был в гробнице богов?

– Был…

– А ты, стало быть, нравишься Мерит!

В глазах Лудингирры появился огонек.

– С чего ты взял?

– Иначе она бы тебя убила! Ну, расскажи: как оно там… Небесную колесницу видал?

– Видал, даже полетал с Раусером.

– Ну! – удивился Азибо.

– Ты что, сам никогда не летал?

– А мне по земле ходить больше нравиться. Так оно спокойней выходит. А пламя Черного солнца видал?

– Чего?

– Этот камень испускает лучи, внутри гробницы…

– Я уже ничему не удивлюсь… Скажи, а ты знал, что Раусер из какого-то древнего народа?

– Знал ли я?! – воскликнул Ненасытная Утроба. – Знал ли я! Дикий ты человек! Да это всем давно известно! Фиников хочешь?

Азибо вручил остатки плодов, но вдруг повел носом и замер:

– Чуешь?

– Что?

– Запах… м-м-м! – протянул Азибо.

– Запах?

– Да-а-а. Тетушка Мези готовит что-то необычное, и очень вкусное… – подтвердил он. – Да брось ты жевать эту гниль, – Азибо хлопнул Лудингирре по руке и тот обронил угощенье в песок. – Пошли на кухню, может и нам чего перепадет. Клянусь, такого запаха я давно не чуял.

Заметив неприятеля на дальних подступах, тетушка Мези взяла самую тяжелую мешалку и преградила в кухню путь.

– Даже не проси! – решительно бросила она.

– Тетушка Мези! – подлизывался Утроба.

– Дважды повторять не стану – отправлю в страну предков!

Азибо старался заглянуть на кухню и оценить масштаб будущей трапезы.

– Да у тебя тут на десятки людей варится…

– Прочь! Убирай свое брюхо из кухни! – лицо старушки обрело сердитую надменность.

– К нашему господину гости собираются? Ого! Видно знатные гости… И вина тут смотрю, дорогие…

– У! – тетушка Мези замахнулась мешалкой.