Текст книги "Лудингирра"

– Я тебе людей давал, чтобы ты воевал против царя, а не прислуживал ему! Быстро он тебя купил!

Эбех достал кинжал.

– Запомни, хозяина менять – нельзя!

С этими словами Эбех отрезал Ургуле глотку.

– Уберите этого околдованного… – сказал вождь, вытирая лезвие. – Утухенгаль мне живым нужен. Телем, возьми лучших воинов. И помни – только живым!

Гунтардт дрался со знанием дела. Прорывался к выходу уже в одиночестве. И так ловко это у него получалось, что амореи не успевая понять кто и откуда на них набрасывается, падали замертво.

Телему удалось выследить Утухенгаля, но вот поймать… За каждую попытку амореи расплачивались собственными жизнями. От постоянной череды неудач Телем все более зверел.

И вот на террасе он оказался с Утухенгалем один на один. Но и этот поединок длился не долго. Царь вышел победителем и наступило относительное затишье…

– Где Телем? – рычал Эбех. – Что он там возится?!

– Великий вождь! – крикнул кто-то из воинов.

Эбех оглянулся и увидел, как трое амореев несут обезглавленного Телема.

– Где Утухенгаль? – мрачно обронил Эбех.

– Среди убитых его нет. Может сбежал…

Амореи выводили из храма пленных строителей и солдат.

– Э-э-э! Бараны черноголовые! Слушайте ушами! Тот, кто скажет где прячется Утухенгаль получит волю!

Строители молча переглядывались.

– Что молчите, овцы?! – рычал Эбех. Он поднял голову и увидел, как на верхнем ярусе среди зубчатых стен мелькнул кто-то, и этот кто-то явно был не аморейский воин.

– Это еще что за баран?! – возмутился Эбех. – Вы что, не весь храм прочесали?! – обратился он к своим.

– Храм очень большой…

– Эй, черноголовый! – крикнул Эбех тому, кто прятался на стене. – Иди сюда, присоединяйся к своему стаду!

Голова со стены посмотрела на Эбеха.

– Скиньте его оттуда! – приказал вождь.

Несколько амореев направились туда, где был замечен враг, завязалась драка. Снизу нельзя было рассмотреть, что там происходит. До Эбеха доносились лишь звон оружия и сдавленные крики.

И вот первое тело полетело со стены, а за ним второе. Оба оказались воинами Эбеха.

Наверх ринулся десяток амореев.

В то время как одни воины продолжали зачищать храм, другие уже убирали мечи в ножны и сгоняли пленников в одну кучу. Единственным человеком, которого не пугал аморейский плен и в чьих глазах еще теплилась надежда был Шешкала. Он продолжал всматриваться в лица, и вот среди пленных увидел знакомые черты…

– Шибкини, сын! Это мой сын! Отпустите меня и моего сына!

Эти слова были сказаны так простодушно что не могли не вызвать злорадство у аморейских солдат.

– Не смейтесь! Это мой сын! Отпустите нас, немедленно! – приказал корчмарь, прижимая к себе Шибкини. – Если не отпустите, я расскажу все Эбеху, он накажет вас!

Последняя фраза еще больше развеселила воинов, и в награду за веселье они от чистого сердца хватили Шешкалу аморейским кнутом по спине. У старика от удара застрял в легких воздух.

– Держись, отец! – Шибкини поддержал отца.

– Вы… а… вы не… не знаете с кем дело имеете… – выдавил Шешкала, когда к нему снова вернулось дыхание. – Прошу вас, отведите нас к Эбеху! Он вам все объяснит.

– Сиди смирно, баран! – прикрикнул аморей, которому надоели однообразные шутки, и он снова одарил старого паяца кнутом.

Теперь у Шешкалы вся надежда была на милость Эбеха. Да, Шешкала всегда его боялся и ненавидел. Но теперь он даже рад был знакомству с ним.

Это ведь Лахар уговорил Шешкалу торговать зерном с амореями. Прибыльное дело! Горцы землю не возделывали, считая подобное занятие недостойным для истинных воинов, но зерно охотно покупали или меняли на овец. И действительно, поначалу все шло обоюдовыгодным образом. Но вот случилась незадача… На караване два старых мешка лопнули и зерно просыпалось в песок. Шешкале обидно стало терять прибыль из-за таких пустяков, поэтому он пошел на небольшую – так ему казалось – хитрость. По прибытии к амореям добавил в мешки с зерном немного песка для веса. Совсем чуть-чуть. На самое дно. И все было б ничего, если бы не вздумалось Эбеху лично осмотреть товар. И когда вместе с зерном в глиняный чан посыпался песок, Эбех схватил за горло Шешкалу и осведомился:

– Это еще что за колдовство? Откуда здесь песок? А? Или ты думаешь, что мои люди ячмень от песка не отличают?

– Я… я… все объясню… Это все из-за крыс. – оправдывался Шешкала. – Мы всегда на дно мешка перед тем как насыпать в него ячмень кладем немного песка, чтобы крысы зерно не попортили. Они мешок-то прогрызут, увидят, что здесь песок и… и уйдут ни с чем, а зерно уцелеет.

– Крысы, стало быть виноваты… И много в ваших краях крыс? – допытывался Эбех, когда Телем и его подручные ломали Шешкале ребра. – Жить хочешь, крыса?

Шешкала закивал головой.

– Тогда слушай меня. Сейчас ты отправишься домой без прибыли, а до следующей луны ты должен сюда привезти три сотни мешков зерна. Если не привезешь, мои люди найдут тебя в твоем же городе и глотку отрежут. А еще и родственникам твоим тоже…

– Да, да, господин… я все сделаю… Конечно… все… – залепетал Шешкала в страхе.

Разумеется, он исполнил приказ – привез триста мешков. Он и после все что приказывал Эбех исполнял. «Проклятье! И как это боги допустили, чтоб те два мешка порвались! Если бы не они, все было бы иначе!» – с такой мыслью жил Шешкала, но теперь… Теперь в душе он ликовал, что все вышло именно так.

– Хвала Энлилю! – шептал он трясущимися губами. – Вечная Хвала!

Эбех в полной уверенности, что наверху находится Утухенгаль, лично вслед за воинами стал подниматься на верхние ярусы. Он уже представлял, как отрежет ему голову и провозгласит царем себя. Эта мысль его подстегивала. На очередном ярусе перед ним открылось несколько лестниц, ведущих выше. Эбех ринулся по одной из них. Подъем вывел его на недостроенную террасу. Напротив нее на почтительном расстоянии была другая симметричная терраса, с которой только что полетел вниз еще один воин Эбеха.

– Утухенгаль! – окликнул повелитель, того кто скинул его солдата. – Нет смысла биться!

Но когда предполагаемый царь показал свое лицо, Эбех понял, что обознался.

– Где твой царь, черноголовый?

– Не знаю. – ответил Лудингирра.

Эбех долго вглядывался ему в глаза и одновременно мерил расстояние между террасами. Но прыгнуть не решился.

– Э, твое лицо мне знакомо… Почему? Не тебя ли выкупил посланник богов?

– Так и было. – ответил Лудингирра.

– Бросай оружие, баран, пока голову не сбросил!

– Я Лудингирра сын Тимахты, и я презираю рабство и тебя, шакал, тоже презираю!

Лудингирра, войдя в раж, так посмотрел на Эбеха, что тот понял: сдачи в плен не будет.

Несколько лучников вбежали на террасу и тут же пустили стрелы в Лудингирру, но поздно, он успел скрыться за колонной.

– К другому выходу! – скомандовал Эбех.

Он спустился на площадку и стал прикидывать, какая из лестниц может вести на соседнюю террасу. Тем временем к нему подтянулись лучники и другие воины. Лучники взяли на прицел террасу и бойницы, а тяжело вооруженные пехотинцы ринулись покорять стену.

Тут со стены на площадку сбросили камень. Упав он с грохотом разорвался. Пятеро солдат взмыли в воздух. Эбеха отбросило к колонне.

– Это камни богов, повелитель!

– Я догадался… – процедил Эбех, сплевывая пыль.

Вслед за первым камнем полетел второй.

– Ложись! – успел крикнуть Эбех до следующего взрыва.

Еще пару воинов разорвало в клочья. Удаль аморейская исчезала на глазах. Эбех тонко чувствовал настрой своих людей. И этот настрой был на грани паники.

– Эй, Лудингирра! – крикнул Эбех из-за колонны. – Много у тебя еще камней? Мне не терпится отрезать тебе глотку.

– Много! – ответил Лудингирра через бойницы. – Есть маленькие, есть большие… Тебе какие больше нравятся?

– А что, это были маленькие? – крикнул Эбех.

– Маленькие!

– Тогда я подожду пока закончатся большие! – ответил Эбех и приказал своим воинам. – Ищите вход на башню!

– Уже ищем. – ответил аморей.

Глава тридцать первая

– Амореи! Человек сорок… сюда бегут с восточного входа! – Эннам вбежал, запыхавшись на стену. – Долго нам не выстоять!

– Что ты предлагаешь? – спросил Лудингирра.

– Надо выбираться отсюда.

– Храм окружен.

– Попробуем прорваться через западный вход! – предложила Мерит.

Тут на стену вбежал Нинмар.

– Отец! Отец, там кто-то поднимается сюда.

– Ты чего! Сиди здесь, не высовывайся! Понял?

– Нет, я пойду с тобой! Я так решил! – и вместе со всеми направился к западному входу.

Мерит спускалась первой и дала знак рукой – действительно кто-то поднимался. Лудингирра приготовил очередной «камень», но Мерит, его остановила.

Снизу доносились тяжелые шаги и басистое ворчание:

– Проклятые ступени… сколько же вас тут!

– Ты кто? – спросил Лудингирра приставляя меч к шее незнакомца.

От неожиданности человек так перепугался, что чуть было не покатился обратно по свежепроклятым ступеням, однако, вовремя удержался за стену.

– Хвала… Энлилю! Свои! – молвил он.

– Ты кто и почему здесь? – повторил Лудингирра.

– Мое имя Арад.

– Где твое оружие? – поучаствовала Мерит.

– Я… я не воин… главный надсмотрщик я… – переводя дух отозвался Арад.

– Почему вместе со всеми не ушел? – снова спросила Мерит.

– К Эбеху в плен? Спастись удалось немногим. Если хотите я могу отвести вас в безопасное место. Стену надо оставить. Ее вам не удержать!

– Да ты я вижу рехнулся, старик! – взревел Лудингирра. – Здесь два выхода и оба под нашим наблюдением!

– Может он и прав: стену скоро возьмут, и мы погибнем. Веди нас! – сказал Эннам.

Эннам, Мерит и Нинмар хотели уже пойти за главным надсмотрщиком, но Лудингирра дал волю чувствам:

– А ну стойте! Да вы что тут все, ума лишились?! Куда вы за ним пошли?! Вы что не поняли? Он пришел к нам с нижних этажей… Там амореев больше чем песка в пустыни!

– Амореев нынче повсюду хватает. – возразил Эннам. – Веди!

– Он и приведет тебя… к Эбеху! – рычал Лудингирра. – Ты у него спроси, если стену мы не удержим, зачем он сам сюда залез?!

– Действительно! – теперь усомнилась и Мерит. – Может он вовсе не строитель, и не Арад. Кто знает, что там на нижних этажах происходит!

– Отвечай, шакал! – рыкнул Эннам, поднося лезвие к горлу Арада. – Сколько тебе посулил Эбех, чтоб ты нас к нему привел?!

– Я… да я просто услышал ваш разговор про какие-то камни и решил подняться к своим… – пытался вразумить главный надсмотрщик.

– Не верю я человеку с нижних этажей. – сплюнул Лудингирра. – Эннам! – и дал знак чтоб тот отрезал Араду глотку.

– Стойте! Стойте! – взмолился Арад. – Я не аморей, я строитель… клянусь Энлилем! Я хочу вас спасти!

В это время на башню с восточного входа влетел отряд амореев.

Когда бахнул очередной «камень», брошенный Лудингиррой, Арад настолько перепугался, что забыл кто он такой и зачем сюда пришел.

– О, боги! – только и смог сказать он. – Что это было?

– Бронзовый камешек. – процедил бывший купец. – Дар богов… Чего стоишь, как изваяние?! Веди нас отсюда, но смотри: к Эбеху нас приведешь – умрешь первый!

Арад на деревянных ногах стал спускаться по ступенькам.

– Шевелись! Шевелись! – подгонял Эннам.

– Куда мы идем? – спросила Мерит.

Арад, к которому после взрыва стало возвращаться сознание, пробормотал:

– Госпожа, я… все будет хорошо… я знаю куда иду.

Арад не обманул, действительно, он отвел в подвал, очевидно это было вспомогательное помещение с надежной дверью, построенное еще «богами».

– Если ты и вправду строитель, может скажешь, что ты тут строил под видом храма? – Лудингирра почувствовал вкус к допросам.

– Это не храм. Это плотина. Ее боги начали воздвигать очень давно… Но они ее не закончили. А я закончил! – не без гордости сообщил Арад.

– А ты не подумал, что этой плотиной можно создавать засуху в Киэнгире?

Главный надсмотрщик промолчал.

– Ты не подумал, – продолжил Лудингирра. – Что, если Эбех возьмет эту плотину, нас ждет голод.

– Можно этого не допустить. – тихо сказал Арад.

– Не допустить? Вода уже уходит!

– Надо просто опустить заслон и сломать механизм. Без него ворота не поднять. Эбех его не скоро починит.

– Рассказывай, как это сделать. – сказала Мерит.

– Если ты знал, что строишь, зачем согласился? – спросил Лудингирра.

– Мне доверили.

– Кто?

– Утухенгаль.

– Ты знал, что Утухенгаль не тот, за кого себя выдает. Его настоящее имя Гунтардт. Это его народ строил здесь плотину… для себя строил…

У Арада вытянулось лицо в вертикальную линию, будто он силился перемножить в уме восемь шестизначных чисел. Лудингирра не стал рассказывать все подробности – это было бессмысленно.

– Я видел какие-то странные письмена и рисунки. – выдавил из себя Арад. – Они были не на глине как у нас, а на свитках… Утухенгаль в них часто смотрел, когда давал мне указания.

– Надо досидеть здесь до темноты. – предложил Эннам. – Может Эбех, не найдя Утухенгаля, уберется прочь. Кстати, где он?

– Эбех? – уточнил Арад.

– Утухенгаль.

– Я не знаю… – вздохнул Арад.

– А куда ведет этот ход? – Мерит заметила в потолке круглое отверстие с металлической лестницей.

– Как раз к подъемному механизму и ведет. – оживился Арад. – Через него можно забраться и на сами ворота.

– Здесь так тихо, – заметил Нинмар, – будто все закончилось…

Тут в дверь ударили чем-то тяжелым. Потом еще и еще…

– Ты же говорил, здесь никто нас не найдет! – заметил Эннам.

И сразу все как по команде растерялись.

– Так и будем ждать, пока засов сломают? – осведомился Лудингирра. – Полезли наверх!

Шешкала, находясь среди толпы рабов, разговаривал то с богом, то с сыном:

– Хвала Энлилю… Все будет хорошо… Вечная хвала! – повторял он по кругу. – Мы выберемся, с тобой, обязательно выберемся… вот увидишь… – вдруг он перестал причитать. Он подошел к охраннику грязному как свинья от которого разило тухлятиной и сказал:

– Благородный господин, я знаю где находиться Утухенгаль.

– Отец, ты что такое говоришь? – попытался остановить Шибкини.

– Я знаю, что делаю. – успокоил сына корчмарь. – Ваш повелитель его не там ищет. Мне бы увидеть Эбеха я все бы ему рассказал.

– Кто ты такой? – просипел охранник, шмыгая носом. – И почему я должен тебе верить?

Его напарник подошел и предложил:

– А что мы теряем? Если он и вправду знает, где скрывается царь, то и нам награда будет, а если нет, прямо там и вырвем его лживый язык.

Охранники поволокли его к Эбеху. Повелитель прохаживался вокруг храма и ему докладывали:

– Пока не нашли… Ни среди мертвых, ни среди живых…

– Повелитель! – просипел свиноподобный аморей. – Этот человек говорит, что знает где прячется Утухенгаль!

– В самом деле? А! Это ты, бараньи мозги, ну, говори?

Шешкала почувствовал облегчение, что его, наконец, узнали.

– Чего молчишь?! Язык отрезать?!

– Если ты освободишь меня и моего сына…

– Говори! – приказал Эбех.

– Сначала освободи нас.

– Ты что, со мной торговаться вздумал?! – повелитель амореев достал кинжал.

– Нет, я не хотел, повелитель, я…

– Говори! Живо!..

– Он там, там… среди твоих воинов…

– Что? Утухенгаль?? Среди амореев??? Лжешь, баран! Глупцом хочешь меня выставить?!

Шешкала упал на колени:

– Пощади, я всегда верно служил тебе, я правду сказал. Отпусти меня и моего сына. Умоляю! Ты же обещал…

– Показывай, где он!

Эбех поволок корчмаря за шиворот.

– Где ты его видел?

– Он шел мимо рабов в твою сторону.

Эбех уж хотел было отпустить Шешкалу в страну предков за ненадобностью, но тут увидел, как его воины несут нагое тело.

– Что это? – спросил Эбех.

– Это наш…

– Почему он без оружия и одежды?

– Великий вождь, в таком виде мы его и нашли! На нем не было ни единой нитки.

– Где нашли?

– В храме.

Эбех забеспокоился. Он начал бродить среди воинов и стал заглядывать им в лица, пытаясь узнать царя черноголовых.

Как он надеялся узнать его, он и сам не знал. Эбех видел его лишь раз, да и то с большого расстояния. Осенью в Эреду проходил праздник урожая. Эбех тайно со своими людьми прибыл в город и видел, как за торжественной процессией музыкантов с террасы наблюдает царь. Тогда убить царя Эбех не решился: его бы схватили, а царем назначили другого. Вот и весь урожай…

За Эбехом попятам следовал Шешкала.

– Как же я… ты же обещал! – бормотал он.

Эбех хватил по спине аморейским кнутом Шешкалу и тот упал лицом в грязь.

– Обещал… обещал ведь… – пожаловался корчмарь родной земле.

– Э-э-й! Утухенгаль! – заорал Эбех, думая, что царь его непременно услышит. – Довольно прятаться, выходи один на один!

Все воины несколько оторопели. Никто ничего не сказал. Эбех понял, что выглядит словно помешанный. Он хотел было отдать приказ, чтоб искали Утухенгаля среди амореев, но вовремя одумался. Это бы принесло больше паники, чем толку.

– Хитер, змея, хитер! – сказал себе Эбех.

******

Огромные зубчатые колеса, металлические канаты и небольшой огражденный выступ, на котором разместились Арад, Эннам, Мерит, Нинмар и Лудингирра. Высоко. А под ногами бурлит вода.

– Вот видите этот стержень металлический. – Арад старался перекричать шум Идиглата, указывая на деталь с руку толщиной. – Надо его дернуть на себя, а потом сломать вот это колесо и заслон будет не поднять.

– Сколько у нас камней осталось? – спросил Лудингирра.

– Один большой и один маленький. – сообщил Эннам.

– Еще есть огненная стрела… одна. – добавила Мерит.

Лудингирра приступил к закладке «камня».

– Отец! – крикнул Нинмар, увидев аморейского воина, что полез к механизму.

Мерит кинула в него нож, правда, не убила и тот успел позвать своих.

Для Лудингирры теперь главное было успеть попасть одним камнем по второму, чем и вызвать разрушение указанной детали. Спускались в ту же комнату, из которой бежали. Тут их радушно встретили амореи. Завязалась резня. Сражались Эннам и Мерит и Арад. Причем, главный надсмотрщик рубился кулаками – так было привычнее.

Лудингирра вырвал кольцо из камня и бросил в механизм. Грянул взрыв, и огромная металлическая стена преградила путь воде.

– Проклятье! – зарычал Эбех. – Что там происходит?

Но этот вопрос остался без внимания – амореи разбрелись по пепелищу. Кто-то убирал тела, кто-то в одиночку вином праздновал победу.

– Да, что вы ходите за мною по пятам?! – бросил Эбех своим воинам.

Те не сразу сообразили, что от них требуется. И это дало повод подумать: может один из них и есть переодетый Утухенгаль. Вождь обнажил клинок на своих и амореи не заставили повелителя повторять дважды – поспешили прочь.

Повелитель спустился на пристань. Там стояли несколько кораблей и барж, что привезли царя, жречество и угощение на праздник – теперь от них остались полузатонувшие сгоревшие остовы. Лишь один корабль остался невредим – царский и амореи грабили его, не стесняясь. Особую ценность для них представлял запас вина и дорогие одежды. Многие воины от спиртного уже не могли стоять на ногах – валялись прямо в обнимку с бочками.

Увидев своего повелителя, амореи разом прекратили дележ царского имущества и сложили к его ногам, то, что успели наворовать. Эбех с мрачным видом прошелся сапогами по царским платьям, пристально заглядывая в хмельные глаза соплеменников.

– Пошли вон! Все до единого! – тихо, почти шепотом сказал Эбех.

Амореи подчинились. Тех, кто сам уже передвигаться был не в состоянии, под руки отнесли на причал.

Эбех остался наедине со своими мыслями. Он бродил по палубе и случайно запнулся об ногу здоровенного аморея, лежащего подле бочки, из которой вытекало вино.

– А тебя что, не касается?! – рявкнул Эбех.

Тело что-то невнятное буркнуло и снова впало в беспамятство. Эбех одарил лежащего увесистым ударом.

– Вот свинья! Эй, быстро ко мне!

На призыв вождя откликнулись два воина, да и те не самые трезвые.

– Уберите это отсюда! – приказал Эбех, и зашагал в сторону храма.

Он слышал, как эти двое кряхтя и проклиная напившегося собрата, пытаются справиться с непомерной ношей. Но вдруг проклятья оборвались на полуслове. И за спиной Эбеха повисла тишина. Он обернулся – эти двое лежали на палубе между бочками. А здоровенное тело, стояло над растерзанными солдатами и смотрело на Эбеха не отводя глаз.

– Добро пожаловать на мой корабль! – тихо произнес Утухенгаль. Эбех почувствовал внутреннюю силу соперника. Спокойный уверенный тон царя действовал не лучшим образом: вождь амореев ощутил в себе фоновый страх, но виду старался не подавать.

– Боги услышали меня!

– На помощь звать будешь?

– Сам справлюсь! Больше чести будет!

Эбех атаковал первым. Утухенгаль без особых усилий отбивал удар за ударом. Главарю амореев стало казаться, что царь знает все его хитрости наперед и распознает атаку, еще до ее начала. «Он что, заколдован?!» – мелькнуло в голове горца. Он уже действительно начал жалеть, что не позвал на помощь, и все сильнее увязал в обороне…

******

Арада было уже не спасти – слишком много крови потерял. Его оставили, несмотря на то, что тот еще дышал. Эннам, Мерит и Лудингирра с сыном на плечах по горло в воде двигались к выходу из зала. Но вот странное дело: амореев в храме не было. Не было их и возле стройки.

– Куда это они подевались? – спросил Лудингирра. – Может мы чего-то не знаем?

– Там на пристани… – ответила Мерит.

Внизу была какая-то непонятная суета. Амореи приходили на пирс, тут же уходили, и посредине всего этого действия стоял как потерянный Шешкала.

– Мне нужен ваш повелитель… – говорил он то одному, то другому аморею. – Он обещал меня отпустить… Прошу вас, отведите меня к нему…

Никто на него внимания не обращал. И только один воин показал угрюмо на пристань и сказал:

– Эбех там.

Повелитель амореев лежал на причале, а голова его была насажена на зажатое в досках копьё.

Шешкала долго таращился на мертвого Эбеха, не зная то ли радоваться этому событию, то ли горевать. Но решив, что смерть Эбеха это лучше, чем то, на что он мог рассчитывать, корчмарь прибежал где сгрудились пленные, и где охранники уже обсуждали как будут их уводить в горы и на какие работы пошлют.

И впервые в жизни Шешкала осознал, что может сделать в своей жизни нечто очень значительное. То, что никто не сможет, а он сделает. И это перевернет его жизнь и жизнь его земляков. Он так разволновался, что с трудом подбирал слова:

– Братья… братцы, Эбеха убили… – лицо Шешкалы стало просветленным, пропал извечный хитрый прищур.

– Ты что несешь?! – гаркнул охранник. – А ну прикуси свой нечестивый язык!

– Да, это правда. – говорил Шешкала, не обращая внимания на аморея. – Я сам видел… его обезглавили там на причале. А голову насадили на копье… – Шешкала сглотнул, – Да, братцы… это свобода… нам всем свобода…

Рабы молчали.

– Я видел собственными глазами… Братья, давайте по домам… я…

И тут он застонал и упал.

– Отец! – раздался крик.

Аморей вытащил из поясницы Шешкалы меч и прохрипел:

– Сидите смирно, бараны, и может останетесь в живых…

Шибкини набросился на охранника и свалил его с ног. Второй аморей, ринулся на помощь первому, но толпа рабов накинулась и смела его.

Амореи не сразу поняли в чем дело, а когда опомнились, начали рубить пленных направо и налево. Но это нисколько не помогало. Восставшие, завладев аморейским оружием, не хотели снова оказаться в неволе.

В числе прочих за свободу билась и Гешти. Откуда только силы взялись! Деревянным брусом она сбивала с ног амореев, а уже лежачих добивали остальные… И сколько бы еще она повергла врагов, если бы не стрела, вонзившаяся ей в спину… Через боль, она смогла оглушить еще двух дикарей… последних в ее жизни…

Какой-то солдат, покидавший причал, засек, как трое взрослых и ребенок бегут со всех ног и метят прыгнуть на царский корабль. Чтобы не окликнул своих, Мерит выпустила в него стрелу и едва не попала в Шибкини, который спасался бегством от всеобщей резни.

– Отец! Там Шибкини, за ним гонятся! – крикнул Нинмар и побежал на встречу своему другу.

Лудингирра, что занимался отшвартовкой корабля бросил канаты и побежал за сыном. Эннам, а затем и Мерит присоединись к нему. Трое против пяти амореев… Но Шибкини был спасен.

– Они убили моего отца. – сказал он.

– Поехали с нами! Корабль готов. – сказал Лудингирра.

– Корабль… – неопределенно сказал Шибкини.

– Да… а что? – не понимал Лудингирра.

– Он уплывает без вас!

Лудингирра смотрел и не верил глазам. Действительно корабль шел вдоль причала по течению и ветер надувал парус.

Лудингирра рванул за ним. Бежал по корявому настилу, на ходу соображая кто мог стоять у руля. Как удалось перепрыгнуть с пристани на борт – Лудингирра и сам не понял, только на борту он столкнулся с давно знакомым пронизывающим взглядом.

– Далеко собрался? – Лудингирра вскинул на плечо огненный лук.

– Не дури! – ответил Гунтардт.

– Ты хотел получить стрелы богов? У меня есть одна. Для тебя берёг. – сказал Лудингирра.

Гунтардт бросил руль и стал медленно приближаться к Лудингирре.

– Сделаешь шаг, и я пущу стрелу.

– Даже и не думай. Эта стрела убьет нас обоих и разорвет корабль в клочья.

– Пусть так, – резанул Лудингирра. – Мне терять нечего…

******

Лудингирра и Утухенгаль стояли в трех шагах друг от друга. Никто не решался броситься в атаку, но и отступать намерений не было. А корабль шел себе по течению никем не управляемый. И неизвестно сколько бы это противостояние длилось, если бы судно не наскочило на мель. Сильный удар сбил обоих с ног. Из пробитого борта в трюм стала хлестать вода.

Гунтардт, не выпуская Лудингирру из вида, спрыгнул с корабля на берег Идиглата. Лудингирре ничего не оставалось делать, как переплыть на противоположный, туда, где остались Мерит, Эннам и Нинмар. Выбравшись из воды Лудингирра взглянул на Гунтардта. Тот шел вдоль воды и вдруг остановился… Лудингирре даже показалось, что он ждет, когда в него полетит стрела богов.

– Не поддавайся. – сказала Мерит. – Стрела нам может пригодиться. А ему пусть будут скитания в этой пустыни.

Амореи ушли в горы, оставив после себя тяжкий след. В живых более не было никого.

– Надо найти еду. Путь не близкий. – сказал Эннам.

– Мы пойдем вдоль Идиглата? – спросил Шибкини.

– Другого пути нет. Без воды мы и пару дней не протянем…

– Можно сократить путь. – предложил Шибкини. – Мы с отцом всегда так к амореям ходили. Надо идти вдоль Сухой реки. Она нас приведет к Песчаному озеру. И там есть колодец. А оттуда до селения добраться можно.

– А что это такое – Сухая река?

– Это старое русло. В нем нет воды. Оно и выведет нас на дно пересохшего озера. Но там есть колодец – это точно.

– А до селения далеко?

– Нет, совсем близко.

– Интересно, – сказал Лудингирра. – Кому это по нраву жить в пустыне.

– Амореям. Это аморейское поселение. – невозмутимо ответил Шибкини.

Лудингирра взглянул на паренька так, словно увидел перед собой Утухенгаля.

– А что? – удивился паренек. – Мы с отцом всегда там останавливались на ночлег. Они живут уединенно и гостям всегда рады…

– Я заметил.

– Нет, правда… – спокойно проигнорировал язвительность Шибкини. – Они не признают власть Эбеха и очень будут рады вести о его смерти. Отец часто им привозил то зерно, то одеяния…

– А что мы теряем? – сказал Эннам. – Вдоль Идиглата на пять дней пути ни людей, ни жилья…

– Да и стрела богов у нас еще осталась. – подхватила Мерит.

Было решено переночевать в храме и с рассветом отправиться в путь. В поисках еды Мерит и Лудингирра заходили во все помещения подряд. Лудингирре вдруг приспичило взглянуть на взорванный механизм, дабы убедиться в том, что все вышло как надо. Теперь можно было никуда не спешить и рассмотреть более детально. Зубчатые колеса треснули, а рычаг и вовсе оторвался и на его поверхности Лудингирра увидел знаки.

– Что это? – спросила Мерит.

– Это… это наше старое письмо. Теперь уже так не пишут.

– Ты можешь это прочитать? – спросила Мерит.

– Здесь два знака. Один означает «вода», другой – «освобождение». Но… если все это сделано нашими мастерами, то почему об этом никто ничего не знает?

– А ты знаешь историю своего народа?

– Я лишь знаю то, что знают все, – сказал он, швырнув болванку. – Наш народ пришел в долину Бурануна и Идиглата задолго до Великого потопа. Откуда пришел и зачем не понятно. Говорят, что мы пришли из того места, где было великое изобилие.

– А тебе не приходило в голову, что твой народ мог прийти с Земли богов? Или твоих предков могли изгнать оттуда?

– Я уже ни чему не удивлюсь…

Удалось достать немного хлебов и начатый бочонок вина. Потом стали соображать где безопасней провести ночь. Эннам и Мерит были за то, чтобы найти укромное местечко в недрах подвальных этажей и по очереди караулить, на случай появления врагов. Но там стояла вода и Лудингирра был против. Он сказал:

– Будем ночевать на башне. И разожжем костер.

– Мой господин, наш костер будет виден издалека. И кто придет на его свет? Амореи? Утухенгаль?

– Эннам, ты опять за старое! Я тебе сколько раз говорил: не называй меня господином!

– Хорошо, мой господин! То есть…

– На счет врагов – никто не придет. А если и придут – погибнут.

******

Ночь на башне. Вокруг темно как в подземелье, а до звезд рукой подать.

– Почему не спишь? – спросила Мерит. – Завтра нам целый день идти до колодца.

– Не спиться. – ответил Лудингирра. – Скажи, а ты можешь угадывать мысли?

– Меня этому учили на Земле богов. – подтвердила Мерит.

– Интересно, как?

– Нас учеников делили по парам и каждый прятал от другого свой предмет. И если соперник угадает что это за предмет, то забирает себе. Выигрывает тот, у кого больше оказывается предметов. – Мерит заметила, что Лудингирру ее слова вгоняют в печаль. – Что? Что с тобой?

– Гунтардт… он тоже играл со мной так, когда я был маленький…

– Не пускай чужую печаль в свое сердце. – вздохнула Мерит. – Он сам выбрал себе судьбу.

Она положила руку ему на затылок и стала тихонько гладить по волосам. Неприятное состояние Лудингирры растворилось.

– Знаешь, – сказал он. – У меня такое чувство что теперь все будет по-другому. Все будет так, как мы того захотим. Замечательно все будет. Раньше у меня на сердце лежала тревога. Постоянная тревога, а теперь ее нет. Я вижу, что в этом селении нас хорошо встретят – ведь мы принесем добрую весть о смерти Эбеха. А Гунтардт… Он не рискнет вернуться сюда. И не потому, что у нас стрела богов… Просто он уже проиграл.

Мерит очень серьезно посмотрела в глаза Лудингирре и сказала:

– Ты изменился. Сильно.

– Чем он изменился? – спросил Нинмар.

– Спи уже. Негоже подслушивать взрослые разговоры. – усмехнулся отец. Но никто не спал.

На башню поднялся Шибкини ему удалось раздобыть козьего сыра. Поделили на всех и, вроде, поровну. Но Лудингирре – так уж вышло – достался самый маленький кусок.

– Вот возьми у меня. – сказала Мерит и протянула ему часть своей доли. – Говорят, что козий сыр дает силу. Поэтому – ешь!

Шибкини поерзал на месте и подвинулся ближе к костру. Лудингирра невольно стал вглядываться в его лицо. В отсвете пламени показались очень знакомые черты… «Он похож на… Раусера. Невероятно… Забавно… Чего только не сотворит с воображением причудливая игра пламени!»