Текст книги "Узник комнаты страха"

– А, ну понятно. Тогда извини. Надеюсь, что я тебя не разбудил.

– Нет, что вы! Деловые люди поднимаются очень рано, потому что, как говорится, «кто рано встает, тому бог дает».

– Ну хорошо, хорошо…

Следователь явно мялся, возможно, желая что-то сказать, но пока не решаясь. Игорь решил, что есть смысл в том, чтобы подтолкнуть старика.

– Что нового на вашем фронте, дорогой Пал Палыч? – спросил он как можно беспечнее.

– А ты уже слышал, что вчера случилось?

– Кого-то еще нашли мертвым? Я уже этому не удивлюсь.

– Слава богу нет. Но тоже интересно.

– Ну так говорите же уже!

– Похоже, ФСКН плотно села на хвост Мураталиева и уже даже сильно прищемила его.

Игорь очень постарался выдержать паузу и ничем не выдать свое волнение. Он молчал изо всех сил. Не дождавшись ответа, Кузнецов с оттенком некоторого разочарования продолжил:

– Вчера вечером они устроили настоящий скандал. ФСКН целой бандой нагрянула с облавой к Марату прямо во время празднования дня рождения Лили Лисицкой.

– Согласитесь, это красиво придумано, – не удержался от выражения восторга Жогов.

– Я не знаю, случайно так совпало, или эти бандиты заранее знали о мероприятии и, справедливо предполагая, что там найдется, чем поживиться, выбрали именно этот вечер. Не знаю.

– Много награбили?

– Взяли они кучу народа. Многих продержали полночи в участке.

– По какому поводу случился цирк? – как можно равнодушнее поинтересовался Игорь.

Он уже понял, что Мураталиев звонил после этого Армагеддона в пределах маленького закрытого королевства и, скорее всего, собирается о чем-то его просить. Встреча, согласно ночной договоренности, должна состояться уже сегодня, но только через полтора часа. Игорю не терпелось предугадать, о чем пойдет разговор.

– Как говорят свидетели, мои друзья, которые присутствовали там, ФСКН предъявила бумаги на ревизию его бизнеса. Мои коллеги доносят, что вроде бы поступил анонимный донос.

– Любопытно, – хмыкнул Игорь.

– Тебе, кстати, ничего не известно?

– От вас, Пал Палыч, слышу обо всем этом впервые.

– И вот что интересно, – продолжал следователь, – говорят, что вместе с Торчилиным пожаловал и Зубров. Вот это мне совсем не понятно.

Игорь не сдержался и присвистнул.

– Вот это уже, действительно, интересно. Они что же, были вместе?

– Я об этом тебе и толкую.

– Они же конкуренты?! К тому же, насколько я знаю, Мураталиев подкармливает Зуброва как раз для того, чтобы ФСБ отвадила Торчилина от маратовского общепита. А вы говорите, что они устроили облаву вместе. Что-то тут не вяжется.

– Именно. Но факт есть факт. Скандал был серьезный. Именинница пыталась звонить нам и направить на ФСКН полицию.

– Смешное решение.

– Да нет, нашим было не до смеха.

– А что же, все-таки, там делал Зубров? Как он это объясняет?

– Он никому ничего не объясняет, но я знаю, что он от ФСБ занимается делом Асанова.

– Ну конечно! Воин Закона. Как я мог забыть! – съязвил Жогов.

– Мне думается, – сказал Кузнецов, – что на Марата повернулись какие-то стрелки следствия.

– Все интереснее и интереснее. У вас есть какие-то доказательства этой догадки?

– На сей момент я знаю только то, что тебе сейчас рассказал. Думаю, когда приду на службу, получу больше сведений.

– Держите меня в курсе, прошу вас. Меня очень забавляет вся эта история!

После разговора настроение Жогова моментально улучшилось. Теперь он, наконец, знал, что Мураталиев придет как проситель. Значит, он полностью в его власти, а это не могло не радовать. Жогов нажал кнопку селектора и, услышав голос секретарши, спросил, не испарилась ли уборщица из его кабинета. Узнав, что она все еще там возится, он попросил принести ему кофе прямо сюда, в зимний сад.

* * *

Виктор, плавая из сна в дрему, слышал, как Зубров, хозяин квартиры, зачем-то приютивший их обоих – по официальной версии, преступников, – ходит по квартире. То он перекладывал какие-то вещи, громыхая мебелью, наверное, складывал постель, то шумел водой в ванной, то позвякивал посудой на кухне. Иногда он разговаривал по телефону, всегда кратко, всегда монотонно, всегда быстро.

Вчера вечером, придя домой очень поздно, но застав гостей все еще без сна перед телевизором, он сообщил, что утром уйдет рано.

– Служба у меня, – зачем-то решил объяснить он, – в отличие от вас, бомжей. Я уйду и мешать вам не буду, так что можете спать, сколько хотите, но ни в коем случае не высовывайте нос из квартиры.

– А если нам понадобится что-то купить в магазине? – наивно спросила Люся.

– Чушь. Не надо вам ничего. Можете брать в холодильнике еду. Если не хватит, потерпите, пока я вернусь.

– Так же поздно, как сегодня? – не сдавалась Люся.

– Не нравится условие? Тогда прямо сейчас иди гуляй, но подальше от моего дома и не возвращайся, – разрешил радушный хозяин и объяснил: – Мне неприятности не нужны.

На этот раз Люся ничего не ответила, только кивнула головой, поднялась с дивана и направилась в спальню.

– И еще кое-что, – добавил он чуть громче, наверное потому, что очень хотел донести смысл своей речи до девушки, уходящей прочь из комнаты, – когда я дома, никакого секса! Без меня – сколько угодно.

– Будет исполнено, – пообещал Виктор и тоже поднялся, чтобы пойти спать вслед за Люсей, освобождая место хозяину.

– Стоять! – отчеканил Зубров в спину Цилицкому. – Есть еще кое-что.

Виктор послушно остановился, повернулся и превратился в воплощенное внимание.

– Вам запрещается звонить по телефону.

– А это еще почему? – удивился Виктор. – Не с собственного же мобильного нам звонить?! Спалимся сразу.

– Откуда ты знаешь, умник, кто из твоих дружков еще не пообещал полиции слить тебя при первом намеке на твое появление? К тому же ты подставишь мой номер. Сечешь фишку? Ты меня, командира спецотряда ФСБ, подведешь под трибунал за укрывательство подозреваемых в двойном убийстве.

– Но мы не виноваты. Мы же все объясним.

– Я не уверен, что смогу объяснить, почему укрываю у себя дома людей, которых разыскивают все силовые службы страны. По крайней мере, быстро и убедительно это не получится, а времени на разбирательство, скорее всего, не будет. Только операцию сорвете. Нам надо главного взять, тогда оправдываться не придется. Два дня – и вы на свободе, чистые и красивые, почти герои.

Цилицкий, понимая, что времени на сон у него еще предостаточно, попытался заснуть, но шаги в глубине квартиры мешали этому. Он привык жить один. Он не привык к коммунальному хозяйству. Его смущали и пугали чужие люди, которые могут ходить рядом в то время, как он сам раздет, расслаблен, защищен от внешнего мира одним лишь одеялом.

Ему на зависть, Люся спокойно посапывала рядом.

С какой стати эта мало знакомая ему девушка оказалась связанной с ним так плотно? Он до сих пор только в страшных снах видел картинки своей супружеской жизни и – уж точно – не собирался обзаводиться семьей в обозримом будущем. Его устраивали не очень частые визиты Веры и чуть более частые посещения случайных залетных подружек, тщательно скрываемые от Веры. Ему даже нравилась секретность, она возбуждала фантазии.

Виктор на минутку представил, что теперь каждый день эта девушка будет крутиться рядом, спать рядом, иногда толкая его ногами или руками, вставать по ночам, тревожа его не глубокий, как правило, сон…

Хлопнула входная дверь и, наконец, наступила тишина. Цилицкий перевернулся на живот. С надеждой на скорый спокойный сон он обхватил руками подушку и закрыл глаза.

Перед внутренним взором маячила Вера и то и дело мелькала голая «лолита» – Катя. Все чаще она стала появляться залитая кровью. Она лежала на полу рядом с разбитым зеркалом, в котором под алыми подтеками вместо Кати отражалась все та же Вера.

Надеясь задушить неприятные картинки, Виктор поглубже уткнулся лицом в подушку.

– Цилицкий, ты – лузер! – на разный манер, с разными настроениями и оттенками – то с издевкой, то с укоризной, то шутя, то злобно – говорил у него в голове голос Веры.

«Почему это я лузер?! – мысленно возмутился мужчина. – Я-то как раз, похоже, выскакиваю сухим из воды, да еще и с выгодой!»

– Ты теперь на всю жизнь повязан. Ты теперь на всю жизнь обязан! – тыкала в него пальцем из липкого кровавого зеркала Вера.

«Ну, уж точно не с тобой и не тебе!» – снова мысленно возразил ей Виктор.

– Ты посмотри, Цилицкий, кто рядом с тобой?! Ты этого хотел? Простушка-потаскушка? Ты нашел ее в грязном подъезде. Она подставила тебя по всей программе. Из-за нее у тебя все проблемы. А кто она? Она всего-навсего какая-то необразованная медсестра! И теперь это – твой крест до конца дней.

– Чушь! – услышал свой голос Виктор и осекся, он даже сам немного испугался этого неожиданного звука.

В темноте плотно зашторенной комнаты плавали незнакомые тени. Воздух казался слишком плотным и липким. Сердце билось, как царь-колокол – медленно и мощно. Ему показалось, что по одеялу скользят чьи-то руки.

«Катины!», – почему-то решил он, и решительно открыл глаза, уставившись в темноту. Оказалось, что там никого нет. Ничто не скользило по одеялу.

«Это только мои мысли!» – повторил себе несколько раз Цилицкий и снова закрыл глаза. И снова ощущение навязчивого липкого контакта окутало его сознание. Вроде даже он услышал какие-то голоса. Кто-то ходил за стенкой.

Виктор снова открыл глаза и понял, что все это ему опять только мерещится. Он понял, что все это с ним происходит на той стадии засыпания, когда он начинает проваливаться в сон. Но от этого не было легче, потому что избавиться от наваждений не получалось, а они, эти призраки бессознательного, казались уж очень натуральными, правдоподобными, навязчивыми и страшными. Они как будто специально донимали его, чтобы вызвать страх, которым питались, которым жили.

Цилицкий встал и вышел из спальни.

В другой комнате тоже было темно, хотя окно не было зашторено и свет уличных фонарей кое-как освещал эту жилое пространство на втором этаже хрущевки. Виктор нашел выключатель и включил свет.

Обстановка была обычной. Шкаф, диван, журнальный столик, компьютерный стол у окна, компьютер. Повсюду навалены бумаги, газеты, журналы, папки официального вида. Виктор взял одну из них и уселся на диван.

Это было досье на совершенно незнакомого ему человека. У него было много имен, толстая красная линия подчеркивала некоторые из них, возможно те, которые употреблялись чаще. Фотографии в папке рассказывали о том, что этот человек ходит в какие-то кафе, встречается с какими-то людьми, ездит на каких-то машинах. У него есть дочь лет семи, жена и любовница. Человек работает в иностранном банке начальником аналитического отдела. Зачем за ним следил спецотдел ФСБ? Не посвященному в тайны спецслужб, решил Виктор, этого не понять, как ни просматривай подобные документы.

Виктор кинул папку рядом на диван и откинул голову на спинку. Видимо, он случайно нажал на пульт, валявшийся где-то тут в подушках, потому что вдруг заработал телевизор. Точно, пульт оказался под папкой. Чтобы не разбудить шумом подругу, спящую в другой комнате, Цилицкий спешно нажал кнопку «выкл».

Утро еле-еле начиналось. Делать было нечего. Телевизор не привлекал. Вик поднялся и, делая круговые движения плечами для разминки, пошел ходить кругами по комнате. На третьем кругу его внимание привлекли шкафчики письменного стола, увенчанного компьютером.

Это были шкафчики как шкафчики, но наверняка там было много всякого хозяйского барахла, ничем не ценного для постороннего человека, но весьма интересного, если учесть, кто был хозяином – командир спецотряда Федеральной службы безопасности.

Виктор вспомнил, что копаться в чужих вещах – неприлично, как бы ни было ему сейчас скучно. Чтобы уйти от соблазна, мужчина отправился на кухню, решив сварить себе кофе и взбодрить организм.

На кухне, занявшись конкретным делом, он, кажется, чуть повеселел и даже забыл о ящиках стола. Наконец, он закончил все приготовления, сел перед чашкой горячего кофе и, предвкушая удовольствие, поднес ее к носу, чтобы втянуть ноздрями приятный аромат.

Чьи-то руки легли ему на плечи и чьи-то пальцы заскользили вокруг шеи.

Виктор вздрогнул и чуть было не опрокинул чашку. На столе образовалась крупная лужа и горячий ручеек тут же устремился от нее к краю столешницы, чтобы хлынуть водопадом на голые ноги мужчины.

– Прости, милый, я не хотела тебя испугать, – виновато промурлыкала Люся, предупредительно отойдя чуть в сторону.

Виктор молча вытер стол тряпкой, сполоснул руки и все так же молча сел за стол. Кофе пить уже не хотелось.

– Ну, не дуйся, – девушка похлопала его по плечу, – ничего страшного не случилось. Я сейчас схожу в душ и составлю тебе компанию. Свари мне, пожалуйста, чашечку.

– Зачем ты встала? Еще очень рано, иди поспи.

– Я хочу побыть с тобой. Чтобы тебе не было скучно.

– Я привык быть один. Я люблю быть один, – буркнул он вслед уплывающей подруге.

– Привыкай быть со мной, – хихикнула она, чуть повернув голову, и скрылась за поворотом в ванную комнату.

Через четверть минуты громко зашумела вода. Виктор с грустью посмотрел на свою полупустую чашку, запачканную по краям коричневой гущей.

Спустя пару секунд он резко встал и вылил остатки содержимого в кухонную раковину. Сполоснув руки, мужчина принялся тщательно готовить новую порцию.

* * *

За пятнадцать минут до назначенного Мураталиеву времени встречи, Игорь собрал портфель, надел пальто и вышел из кабинета.

– Вы уходите? – спросила удивленная секретарша.

Действительно, было странным то, что начальник, не успев прийти, почти сразу уходит. Он вполне мог бы вообще не приходить ради этих нескольких минут в офисе, а предупредить секретаршу по телефону, что задерживается.

– Ира, – повернулся к девушке Жогов, – скоро ко мне придет посетитель. Скажи ему, что меня еще не было, но я звонил и сообщил, что уже еду. Предложи ему подождать в моем кабинете. Дай все что захочет, кофе, чай, печенье. И открой ему бар. И оставь: пусть делает что хочет. Не трогай его, пока я не приду. Понятно?

– Понятно, Игорь Павлович. Вас не было, вы в дороге. Дать ему все что захочет и открыть бар. И не трогать до вашего возвращения.

– До моего прихода, Ира, до моего прихода.

– Я поняла. Пока вы не придете.

После этого Жогов прямиком направился в отделение секьюрити.

– Саня, – хлопнул он по плечу дежурного, – мне нужно посидеть перед мониторами одному. Сходи погуляй.

– Сколько, Игорь Павлович? – спросил готовый действовать по любому приказу шефа, охранник.

– Двадцать минут ты точно свободен. Потом посиди у моей секретарши, она тебя сориентирует.

– Может, я сразу у нее посижу? – смущенно улыбнулся дежурный.

Жогов окинул взглядом его спецформу, задумался на пару мгновений и, снова радушно хлопнув парня по плечу, согласился:

– Пожалуй, так будет даже лучше. Веди себя там так, будто ты на своем месте. Короче, иди, охраняй мою секретаршу. А я пока тут вместо тебя присмотрю за своим хозяйством.

Когда дверь за дежурным закрылась, Игорь достал из кармана ключ, открыл небольшой шкафчик и включил спрятанный в нем монитор. Этот экран работал только тогда, когда Жогова не было в офисе. Он, когда приходил, собственноручно закрывал и замыкал шкаф, после чего забирал ключ с собой, а уходя домой или по делам, наоборот, вверял ключ от шкафа дежурному. Этот специальный монитор следил за его кабинетом.

– Когда хозяин дома, слежки в этом экране не ведем! – Так учил начальник охранной службы жоговского концерна всех новеньких, поступивших к нему в подчинение. – И наоборот, когда главный отсутствует, следим, чтобы даже муха не летала по его кабинету, причем особенно внимательно следует следить за уборщицами…

Сейчас Игорь был один. Он постарался поудобнее устроиться на жестком стуле и понял, что не зря старался, когда специально выбирал для охранки стулья по возможности неудобные, на таком сиденье парни вряд ли могли расслабиться во время службы, потеряв бдительность, и, тем более, заснуть.

Десять минут на экране монитора, показывающего внутренности его святая-святых, ничего не происходило, поэтому Игорь высматривал, что делается на главной наблюдательной панели.

В разных помещениях работа шла своим чередом, постепенно она закипала, становилась все более интенсивной и напряженной. Посетителей так рано утром еще было не много, но сотрудникам работы уже хватало. В общем-то, никто праздно не шлялся без дела.

Монитор внешнего наблюдения показал, как к главному входу подъехал черный «галендваген». Игорь насторожился. Это, как он и предположил, был Марат. Вместе с ним из авто вышли его вечные спутники – охрана. Мураталиев дошел до двери под их наблюдением, а потом остановил своих верзил и жестом приказал им ждать его в машине. Значит, он идет к Жогову один, не защищенный, с открытым, что называется, забралом. Значит, он идет не угрожать, а, скорее, договариваться о чем-то для него важном.

И тут Игорь увидел, что один из охранников протягивает хозяину какой-то громоздкий пакет. Игорь насторожился, но в следующий миг понял, что пакет не может быть опасным, потому что, во-первых, он слишком легкий, судя по тому, как беззаботно старикан его принял, а во-вторых, не станет же он причинять вред прачечной ценой своей жизни?! Игорь расслабился и с интересом стал дальше следить за посетителем.

С ощущением, будто присутствует на каком-то аттракционе или участвует в игре, он смотрел, как Мураталиев идет по коридорам. Игорь даже заволновался и хотел крикнуть, что поворачивать надо в другую сторону, когда тот повернул не к его приемной, а в противоположном направлении. Но, пройдя несколько шагов, гость без тени растерянности остановился перед приемщицей и поставил свой пакет перед ней на прилавок.

«Может, это не Мураталиев?» – на миг засомневался Жогов. Человек в его глазах стал похож на обыкновенного посетителя химчистки, тем более, что в принесенном пакете оказалось обычное черное пальто.

Внимание, однако, снова обострилось тогда, когда на развилке коридоров человек пошел не к выходу, а прямиком к двери приемной.

Секретарша рассказала все, что и требовалось согласно выданной ей ранее инструкции, и проводила посетителя до кабинета шефа.

Теперь Игорь, наконец, мог переключить все внимание уже на свой монитор. Дверь в штаб управления его империей отворилась, и в комнату вошел Мураталиев. Он нерешительно осмотрелся и сел на стул, стоявший в самом углу. Через пару минут зашла Ира с подносом. Кофе она водрузила на стол, принудив таким образом гостя пересесть на другое место. Когда тот устроился поудобнее и взялся за чашку, девушка открыла бар, замаскированный в стене, и, продемонстрировав его содержимое, удалилась.

Посетитель пил кофе не спеша. Когда чашка опустела, он достал телефон и посмотрел на время. Окинув взглядом кабинет, он, наконец, встал и подошел к бару. Перебрав несколько бутылок, но ничего не выбрав, он захлопнул дверцу. Затем Марат снова прошелся по сторонам скучающим взглядом, но все же не поддался чувству любопытства и не стал бродить по кабинету, высматривая, информацию, которая может случайно пригодиться. Вел он себя, в целом, спокойно и естественно. И казалось, что нервничает он только из-за того, что прошло довольно много времени, а хозяина все нет.

Наконец, когда гость, сидя на своем стуле около пустой чашки кофе, начал трясти ногой и то и дело смотреть на часы, Игорь закрыл шкаф с монитором на ключ и направился в свой кабинет.

– Простите, господин Мураталиев, – извинился он с порога, – я задержался по важным делам. Очень сожалею, что вам пришлось ждать. Надеюсь, моя секретарша сделала все для того, чтобы вам было комфортно.

– Да, благодарю, – рассеянно кивнул гость, вставая со своего места навстречу хозяину кабинета.

После рукопожатия Жогов жестом предложил конкуренту в бизнесе снова сесть. Старичок не отказался, но на прежнее место не сел, а прошуршал несколько шагов следом за Игорем и устроился на стуле чуть ли не рядом с ним.

– Я готов выслушать, – с вежливой улыбкой, но с совершенно безучастным выражением на лице сказал хозяин.

При этом Игорь без перерыва что-то искал в своем портфеле, затем начал перекладывать бумаги на столе: он давал понять, что интересуется только своими делами, а не проблемой посетителя.

– Игорь, дело очень серьезное, – постарался привлечь его внимание Мураталиев. – Я даже не уверен, что его следует обсуждать в вашем кабинете. Я волнуюсь. Понимаете ли… Чужие уши… И у стен есть уши… Может, вы все же пройдетесь со мной по улице?

– Это исключено. Тем более, я не хожу по улицам без охраны. И вам не советую. А это и есть уши. Говорите тут. Все что хотите. Это здание – моя крепость. Если у этих стен и есть уши, то это мои уши. Не стесняйтесь и ни в чем себе не отказывайте, чувствуйте себя как дома.

– После того, что случилось со мной вчера вечером, я не думаю, что кто-то может претендовать на то, что имеет «свою крепость».

– Что же с вами случилось?

Игорь Жогов не собирался сообщать, что уже все о происшествии знает. Подобное признание, как он полагал, сделало бы его сопереживающим, потому что знания, полученные до того, как их принес главный участник событий, говорят о том, что ты, как минимум, имеешь интерес. Показывать свой интерес Игорь не собирался никому и никогда. Чем меньше тебе надо, тем больше тебе дают. Это простое наблюдение он сделал уже давно и с тех пор не позволял людям догадываться о том, что, почем и сколько надо ему, Игорю Павловичу Жогову.

– До вас еще не дошли слухи?

– Нет. А что, должны были? И какие слухи? Я не в курсе, о чем вы говорите.

– Это было довольно яркое событие в жизни нашего района. Я думал, уже каждый первоклассник знает. Даже по телевизору отрапортовали.

– Я не смотрю телевизор и не имею столько праздного времени, как первоклашки. В мой плотный поток информации ваша новость, Марат, как-то не просочилась. Расскажите же скорее, если это так важно.

Гость помялся, будто подбирая правильные слова для успешного начала беседы. В любом случае, будучи просителем, он сейчас проигрывал по всем статьям, а Игорь расслабленно наблюдал за тем, как плавают тени сомнений на его лице.

– Меня вчера взяли, короче…

– Но вы же тут?

– Не перебивайте, уважаемый. Я нервничаю. Меня вчера накрыла облава ФСКН. Аккурат в то время, когда Лиля Лисицкая отмечала с гостями ее день рождения. Шумно, дерзко, нагло. Многих повязали и продержали ночь в обезьяннике. Обнаружили изрядно своего ведомственного «состава преступления», правда, все – у гостей.

– Это серьезно. Но вам-то, как я понимаю, повезло. Ваш бизнес не пострадал, я надеюсь, – подчеркнуто вежливо поинтересовался участью конкурента хозяин кабинета.

– Слава Богу, вы правы, мой бизнес не пострадал. Пока…

– Зачем же вы, Марат, пришли ко мне? За вами ведь наверняка сейчас следят! Тем более, что у меня нет рычагов влияния на ФСКН. Да и, честно говоря, я вряд ли взялся бы вам в этом помогать. Это же очень серьезное дело.

– Я все понимаю. Но за мной не следят, это я гарантирую. Тем более, что из осторожности, на всякий случай, понимаете ли, я принес с собой пальто и сдал его в чистку. Так что формально я пришел к вам за официальными услугами.

Жогов внутренне рассмеялся – он видел, с какой помпой и на какой машине прибыл магнат от пищепрома. Неужели, удивился Игорь, этот человек серьезно верит в то, что вещи в чистку сдают именно так, как это сделал он?! Но никаких комментариев на эту тему он давать не стал.

– А не формально? – спросил Жогов, уже начинающий терять терпение, потому что время шло, а результата все не было.

– Мне предъявили ордер на обыск, – с готовностью начал объяснять гость, – и копаться они будут повсюду несколько дней. О взятке мне договориться не удалось – даже обмолвиться об этом Торчилин не позволил. Но вы же, наверняка, знаете, какой он жуткий человек!

– Не знаю, не встречался, – отказался от соучастия в сговоре против представителя ФСКН Жогов.

– В таком случае, вам везет.

– Я знаю, продолжайте же говорить о деле.

– Короче, Торчилин этот меня сильно не любит.

– Люди говорят, что он вас ненавидит, – безжалостно уточнил Игорь, – но мне казалось, что речь идет всего лишь о недополученной взятке.

– Увы, ни разу он не дал мне возможности с ним подружиться.

– Хорошо, но при чем тут я?

– У меня к вам, Игорь, большая просьба…

– Просьба?

– Ну, нет, конечно, не просто просьба. Деловое предложение. Мы же с вами деловые люди. Правда?

– Допустим. По крайней мере, я себя к таковым отношу, а другие меня не заботят, пока не мешают.

– Деловые отношения гораздо надежнее, чем всякого рода услуги и разного вида товарищеские поддержки.

– Совершенно согласен.

– Вот поэтому я и пришел к вам с деловым предложением.

– Я давно вас слушаю! Что за предложение?

– Мне нужны складские площади в аренду.

Жогов не ожидал такого поворота и совершенно искренне взметнул брови от изумления. Мураталиев, дав ему попереживать это чувство, продолжил:

– Мне нужны складские площади в аренду. С завтрашнего дня. На неделю. Думаю, что дольше ФСКНовские шакалы у меня с досмотрами не задержаться. Тогда я освобожу все то, что займу у вас.

– Скажем, площади у меня есть, – медленно, потому что еще не понимая, к чему все это клонится, начал Жогов. – Мой новый склад еще не пущен в работу. Но я должен знать, какого свойства товар вы собираетесь хранить. Или, думаю, правильнее будет сказать: «прятать».

– Так точно, прятать, – кивнул Мураталиев. – Зачем бы мне иначе обращаться к вам за помощью.

– Итак, что это?

Старикашка мялся. «Слишком долго телится», – подумал Игорь.

– Я не понимаю, чего вы тянете. Все равно придется раскрыть свой секрет. Я должен знать, что это: взрывчатка, порошки, трава. Это важно. И какой объем?

– Нет, нет, это не оружие, уверяю вас. Но мне не хотелось бы говорить, что именно.

– Глупости! Вы собираетесь оставить продукт у меня и боитесь сказать, что это?!

– Я хочу взять помещения в аренду с условием, что охрана будет моя.

– Так не пойдет.

– Мне нужно только помещение, без услуг его обслуживания. Только помещения. Я хорошо заплачу.

– Во-первых, я не оставлю свое имущество без контроля. Я не знаю, что вы затеяли и в какие неприятности можете меня втянуть.

– Упаси боже! Зачем мне неприятности! – взмолился Мураталиев.

– Во-вторых, – не обратил на его слова внимания Игорь, – меня не интересуют деньги, которые можно получить таким образом. Какими бы большими ни были складские пространства, с них не снимешь путем сдачи в аренду те деньги, которые меня в принципе могут заинтересовать и заставить хоть что-то предпринимать. А одолжения и жесты доброй воли я не делаю уже много лет. Это – моя твердая позиция.

– Да, я понимаю, – промямлил Мураталиев. – Любые деньги.

– Глупо! Вы даете мне понять, что продукт вам так важен, что вы готовы заплатить любые деньги. Вы меня интригуете? Или хотите обмануть?

– Ни то, ни другое, уважаемый.

Игорь подметил, что гость начал серьезно волноваться, значит, появилась возможность додавить его и узнать, в чем дело.

– Значит, вы отказываетесь говорить, что это? Может, вы меня хотите подставить?

– Ну что вы, уважаемый! – вскочил Мураталиев, но тут же сел. – Ну хорошо, я скажу. Раз нет другого выхода, то я скажу.

– Давно бы так!

– Дело в том, что завтра мне привозят довольно крупную партию гашиша. Сделка заключена давно. Но тут так некстати нагрянула ФСКН! Совсем уж некстати.

– Согласен, некстати, – поддакнул Жогов.

Тема гашиша его интересовала давно, но негласное разделение рынка пока не позволяло взять и тут контроль в свои руки. Сейчас, он понял, перед ним замаячил реальный шанс.

– Мне нужно другое место, кроме моих складов, где можно его передержать. Обещаю, что мы даже трогать его не будем, пока все не уляжется. Понимаете, дело тонкое. Мы, вроде, конкуренты с вами…

– Даже враги, сказал бы я, – задумчиво поправил его Жогов.

– Да, да, вроде того, – согласно закивал Мураталиев. – Но дело очень деликатное. Я не могу задержать поставку, потому что партия уже в дороге. И я не могу отменить сделку, потому что я потеряю канал…

– Не тараторь! Мне-то нет никакого дела до твоих проблем. Сколько товара и сколько ты мне готов дать?

– Сколько скажете, уважаемый.

– Половину.

– Половину чего? – наивно переспросил старик.

– Половину партии. Расплатишься товаром. Пополам.

Мураталиев резко вскочил, затем так же неожиданно сел. Потом он вытер с лица вдруг выступивший пот и, как загипнотизированный, уставился в одну точку на столе.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Марат? – стальным голосом спросил Жогов, выждав несколько минут. – Кстати, ничего, что я на «ты» перешел? Мы же теперь вроде как партнеры.

– Да, да, нормально. На «ты» – нормально.

– Так ты в порядке? Что-то ты побледнел. Сквозь весь твой южный загар видно.

– Но половина – это слишком много! – Марат как будто снова пришел в себя и включился в разговор. – Мне больших трудов стоило получить это… Четверть!

– А мне больших трудов стоило сделать такой склад, куда не сунется ни ФСКН, ни ФСБ, ни полиция в ближайшие двадцать пять лет. Или дольше. Половина. Не меньше. Может, стоит даже больше взять. Ты же все равно все потеряешь, если не согласишься на мои условия. Я уверен, что у тебя нет других вариантов.

– К сожалению, это так. Если бы были, меня бы не было тут. Да, эти шакалы могут прийти ко всем моим друзьям и даже едва знакомым людям. К врагу только не пойдут. Это верно. Но давайте хотя бы на треть сговоримся. Этого вам будет вполне достаточно, уважаемый.

– Не тебе решать, что мне достаточно, а что – нет. Я знаю себе цену. Я сам называю ту, за которую готов рисковать. И, похоже, сейчас ты убедишь меня в том, что половина – это мало. Мы же оба понимаем, что они затеяли у тебя проверку потому, что хотят повесить на тебя убийство Асанова. Или я один это понимаю?

– Да, – грустно покивал Мураталиев, – я это, кажется, тоже понимаю. Только принимать не хочу.

– Половины, я думаю, действительно, мало, – с цинизмом продолжал гнуть свое Игорь.

Марат склонил голову и принялся молча крутить пуговицу на пиджаке.

– Так! – хлопнув по столу обеими ладонями и поднимаясь, сказал Игорь, выводя гостя из ступора. – У меня время вышло. Работы полно. Пора прощаться.

– Ладно, – вдруг встрепенулся и тоже поднялся вслед за хозяином старик. – По рукам. Пусть будет половина. Завтра.

Он, уже согласно кивая головой, протянул Игорю руку для пожатия, скрепляющего сделку.

Игорь, проигнорировав предложение рукопожатия, вновь сел за стол и достал из портфеля пачку бумаг.

– Завтра так завтра. Во сколько?

– В четыре.

– Завтра в четыре, – повторил Жогов. – Секретарша продиктует тебе адрес склада и даст схему. Завтра в четыре.

Давая понять, что больше у него Марату делать нечего, хозяин кабинета нажал кнопку селектора.