Текст книги "За Ширмой Свободы. Цикл книг: «Эйриния». Книга первая. Том II"

XXX Последний рывок к «Свободе»

– Малия, Малия! – первым очнулся от страшного удара Пик и ничего не разбирая вокруг себя, подполз к девушке.

В ушах стоял невыносимый гул, руки совершенно не слушались, мысли путались, но все-таки он нашел в себе силы и чуть приподнял голову мышки. А когда убрал руку, ужаснулся до глубины души – вся она была в крови.

– Не-е-ет! Только не снова, – еле выдавил из себя мышонок, содрогаясь от смятения и ужаса при одной только мысли, что всё могло повториться.

– Прошу Малия… Не надо-о-о, – взмолился паренек сдавленным голоском, чем заставил очнуться Тоша и Ночу.

– Пик?! – проскрипела черная мышка. – Пик успокойся – она жива! Жива! Слышишь?! – приложила палец к шее Малии девушка и вздохнула с облегчение.

– Да вроде, мы все живы… – в следующую песчинку раздался задорный голос Тоша, который первым делом потянулся к ране на голове Ночи.

– Я в порядке Тош, – не оборачиваясь отвечала на его беспокойство девушка, не смея отойти от раненой подруги.

– Это у меня так в голове свистит, или…

– Котел! – воскликнул тут в голос Пик.

В следующее мгновение переглянувшись, друзья осознали, что дела обстоят не важно.

Аккуратно подхватив Малию на руки, серый мышонок выполз с ней из окна, которое оказалось теперь сверху. Не задумываясь, водрузив себе на плечи молодого правителя Эсфира, его примеру последовал Тош, но прежде пропустил вперед Ночу.

– Скорее, он сейчас взорвётся! – хрипел знаток паровых двигателей, оказавшись вне пределов кареты.

Все побитые, израненные, в ссадинах, истекающие алой кровью с висков, мышата кинулись со всех ног куда глаза глядят. Не успели они сделать и десяти шагов, как карета вся заискрилась и в то же мгновение взлетела в воздух, в прямом смысле этого слова.

От взрыва котла Детище Ренна на доли песчинки воспарило в воздух и рухнуло прямо в воду. Взрывная волна так сильно подстегнула мышат, что, лишившись на мгновение твердой почвы под ногами, они рухнули на землю лицом.

– Вот так бумкнуло! – замотал головой Тош, пытаясь вытряхнуть из ушей невыносимый гул.

– А?! Что?! Где?! – замотал головой Пик.

Как и друг, оказавшись контуженным, он изо всех сил старался собрать остатки здравого рассудка в один пучок, но из этого ничего путного не выходило.

– За мной! – схватив обоих мышат за плечи, оторвала их от земли Ноча.

Не раз она сама вела огонь из куда меньших, чем на Флагмане Ренна, орудий «пиратов», оглашая тем самым возвращение на Родной остров, поэтому подобные громовые раскаты были ей привычнее. И пусть мышку всю знобило, она еле держалась на ногах, но она смогла собраться с мыслями и, более или менее, здраво оценить всю ситуацию.

Сквозь боль и сковывающий Волю панический страх и ужас, мышата поднялись и бросились по пристани в поисках подходящего для спасения корабля с этого негостеприимного берега. Который, благодаря Флагману Яна превратился в настоящее полыхающее Поле Брани.

– Слава бризу! – воскликнула спустя некоторое время черная мышка, завидев впереди чудом нетронутый бомбежкой корабль своего отца, носящее гордое имя «Мария».

– Надеюсь Тимур был прав и его мастера починили наш корабль, а то это будет самое скоропостижное спасение в моей жизни, – прохрипел Тош, потихоньку обретая прежний контроль над собой, что нельзя было сказать про Пика.

Пребывая на волоске от гибели, явственно ощущая леденящее душу дыхание Смерти в затылок, а также не в силах более смотреть на все те, казавшиеся бесконечными ужасы «сражения», виновниками которых были хладнокровные Реннцы, мышонок отстранился от всего происходящего. Как никогда он казался ни живым, ни мертвым: стеклянные глаза покрылись непроницаемой мглой, посиневшие губы дрожали, а израненное, всё в шрамах Сердце и надломленная горем Душа пребывали в предсмертных судорогах.

Паренек совершенно никого и ничего не видел перед собой. Главной целью своего жалкого, как ему думалось, Существования он поставил – во чтобы то ни стало спасти Малию из этого Царства Жестокости и Кровожадности.

Достигнув первой своего корабля – единственного, что осталось от Родины и Отца, Ноча быстро отшвартовала его, отвязав все канаты от причала.

– Скорее на борт! – раздавала она команды направо и налево, понимая, что друзья по-прежнему не отдают себе отчета, в какую неприятность вляпались.

– Здесь никого нет, – подметил Тош, пропуская вперед Пика с Малией на руках по шаткой доске, переброшенной с суши.

– Это и к лучшему! Отчаливаем! – забежала следом за ними на борт черная мышка, отбрасывая ногой трап.

– Ох, и не расплатитесь Вы с нами, – сквозь боль проскрипел Тош, снимая со спины Тимура.

Не зная, куда пристроить Пашу, он аккуратно положил его на полуразвалившуюся, всю обгоревшую палубу и прислонил парня к единственной уцелевшей мачте. Точнее то, что от неё осталось после ночного пожара, который лишь чудом не уничтожил весь корабль.

– Вот гады! Они ничего не починили! – прорычал мышонок, кинувшись к штурвалу.

– Как видно и не собирались, – тяжело вздыхая, отвечала Ноча, в свою очередь пытаясь завести механизм судна.

– Слышишь, Великий правитель Эсфира?! Ваши Приказы больше не исполняются с прежним рвением, – прокричал со злости Тош, пиная головешки.

Тем временем, не особо интересуясь, что их Спасение зашло в тупик, Пик аккуратно опустил мышку на палубу. Не зная, что подложить ей под голову, не задумываясь он сорвал с себя рубаху. Свернув её в несколько раз, паренек со всей возможной сейчас заботой, возложил израненную головку девушки на подобную «подушку».

После чего окончательно потеряв силы, рухнул рядом.

– Прости меня, Малия… Я не должен был так говорить… Ты вовсе не белянка… Не высокомерная и хладнокровная гадюка… Ты… ты… Просто необыкновенная девушка, и я… Мне кажется… Ты мне… – запинаясь, с некой дрожью в голосе, чуть слышно шептал паренек, не зная, как ей помочь.

Единственное, чем сейчас был «богат» мышонок – это заботой, да добрыми нежными словами. От которых, как ему казалось – мало пользы в подобные минуты горя и отчаяния. Еле оставаясь в сознании, паренек взял её ладошку в свои, преподнес к устам и приготовился поведать обо всем, что с некоторых пор терзало сердце и душу.

Но в следующее мгновение рядом послышалось тихое кряхтение. Оно принадлежало молодому Правителю Эсфира. Сквозь «дрёму» услыхав совсем рядышком чей-то голос, он через силу приоткрыл очи и обратил затуманенный взор в сторону, где простирался его Родной город, часть которого к тому времени лежала в руинах, а остальную охватило всепоглощающее пламя огня.

– По… по… че-му-у? – по слогам прохрипел Тимур и распростер ладони к Родине, над которой вот так нещадно «надругались». – Они… – не договорил паренек и снова потерял сознание.

Тут же обернувшись, Пик увидел вторую карету Ренна, что подъехала к пристани и остановилась. Стрелой из неё вывалились не более пяти мышей в плащах. Вместе с Августом и Себом, бравые вояки незамедлительно кинулись к шлюпкам, горя желанием нагнать «пиратов» и наказать по всей строгости «Закона».

– У нас Гости, Ноча! Скорее, попробуем хотя бы от берега отчалить! – приметил их прибытие Тош.

– Скорее не выходит, – выжимала из корабля всё, что могла мышка, раз за разом ударяя металлическим штырем, что подобрала на палубе, по рычагам.

Тем самым ей удалось развернуть торчащие из боков неисправные гребни в нужную ей сторону, и корабль, подхваченный волнами, что поднялись во время бомбежки, устремился параллельным суше курсом.

– Этого явно маловато будет, – прохрипел Тош, хвостом чуя, как реннцы нагоняют их.

– Попробуйте отрегулировать запуск гребней – без них нам не уйти! – повысила голос мышка, размахивая ломом, как заправский «рубака».

Не горя желанием спорить, когда в руках у столь хрупкой девушки оказалось подобное опасное «холодное оружие», Тош кинулся к Пику.

– Прости друг, но ты у нас тут один шаришь во всем этом, – с этими словами он оторвал серого мышонка от палубы и силой утянул в трюм.

Где спустя пару минут, под зрительным контролем Мастера, Тошу удалось найти затор в механизме судна. Окунувшись в сияющую в трюме дыру с головой, прекрасно помня, что сталось с рукой друга, Тош аккуратно достал целое «бревно», угодившее между шестернями.

После чего, усилиями Пика, схватившегося ему за ноги, мышонку удалось выбраться из-под «жерновов», прежде чем те сомкнулись над его головой.

Тяжело дыша, все взмыленные, мышата переглянулись и обратились вслух. Прямо под ними заработал с монотонным постукиванием главный механизм судна. Вздохнув свободнее и сдержанно ликуя от радости, что всё удалось, друзья, похватав «ноги в руки», бросились на палубу.

– Заработало-о! – с диким криком выскочили они на воздух, но тут их уже поджидали нагнавшие их на шлюпках мыши Августа.

– Спасибо! – встретил «пиратов» сам наследный Принц Ренна и нанес сильный удар эфесом шпаги по голове подвернувшемуся ему Пику.

Благодаря чему серый мышонок вмиг потерял сознание и рухнул на палубу лицом.

– Ты чего творишь?! – зарычал Тош, когда его поспешили повязать подручные Августа, которым досталось не меньше, чем их родовитому «хозяину».

Реннцы оказались побитыми, израненными, в изорванных одежках, с ущемленной гордостью и потрепанной репутацией непобедимых солдат Эйринии.

– Не рыпайся! – прорычал Принц, указывая взглядом на плененную Ночу, к горлу которой приставил острие клинка Себ.

– Предатель! – прохрипел мышонок, отдаваясь на милость победителей.

– Поскорее убираемся отсюда! – недолго думая, скомандовал Август.

Быстрым взглядом обведя судно, на которое без слез нельзя смотреть, на глаза попался молодой эсфирец, в котором все без труда узнали Правителя Тимура-Пашу.

– А этого возьмем, как гарант нашей безопасности, – небрежно бросил парень.

– Нет, даже не вздумайте! Разве не видите – нас подставили! Его хотели отравить, свалив всю вину на вас! – закричала Ноча, пытаясь вырваться из рук мышей в плащах, схвативших её и Тоша.

– С виду это просто перепивший мышь – не более… А вот то, что мы видели – и вправду смахивает на предательство Эсфира! Сговор с пиратами, смерть моего дяди Яна и последующая резня, учиненная ими в стенах Дворца! – отчеканил сухим голосом Август.

– До чего же вы глупые мыши – всё это дело рук Монри и этого пресловутого графа Де Гри! – вмешался в его крайне «рассудительный» диалог, Тош.

– Не смей так говорить о моем отце! – вскипел тут Себ и метнувшись к мышонку, нанес упреждающий удар по лицу.

– В трюм их, под замок! – заорал что было сил Наследник Ренна, разделяя с другом волну гнева и негодования на этих «мерзавцев».

– Сигнальте отбой обстрелу! Тимура в лазарет! А Софию на моё судно! Бедняжке досталось по вине этих негодяев…

Были последними словами, что смогли уловить мышата, прежде чем их силой потащили в трюм пиратского судна, где им было суждено сгинуть, так и не раскрыв правду этим двоим настырным высокородным вельможам…

Продолжение следует…

Самара 2014 год

Послесловие

– Прежде чем я покину Эсфир, я должен знать – Тимур-Паша мертв?! – крайне тихо прохрипел один заговорщик другому.

– Почти? – с явной неохотой делился своей промашкой его собеседник – долговязый крыс.

– Что значит почти?! – прорычал обладатель полноватой внешности. – Всё было идеально! Вам только и оставалось, что придушить спящего Правителя. А после – Вы, как его Приемник, заняли Трон…

– Поверьте мне, Монри, никто не желает этого сильнее, чем я! Но мне помешали…

– Кто? Эти мыши из Ренна? – с явным пренебрежением прорычал подручный Графа, скрываясь в темноте глухого коридора дворца Паши.

– Нет! То вина этих пиратов, что прибыли нынче…

– Что?! Они живы?! Я же предупреждал – казнить всех, кто причалит не под вашим флагом! – вскипел раскрасневшийся крыс, готовый лично показаться «из тени» и завершить начатое.

– Всё так и случилось бы… Но в дела тюремщиков вмешался сын Де Гри…

– Как?! – сорвалось с уст Слуги Графа глухое восклицание, и он замер, подобно тени.

– Виконт Де Себа оказался в их числе… Теперь Тимур у Августа, и они все вместе уплыли под покровом ночи, – закончил свой «доклад» Советник Зар.

Посреди полного безмолвия опустевших коридоров Дворца наступила зловещая тишина, как раз под стать Великим Планам этих двух крыс.

– Говоришь… Они забрали Тимура? – отмер спустя полминуты Монри, беря себя в руки.

– Простите, но боюсь так оно и есть…

– И Софию? – вкрадчивым голоском перебил его поток извинений, куда сведущий в подобных хитроумных планах Дворецкий.

– Да, – виновато опустил голову Зар.

– Ну тогда… Будем импровизировать по ходу дела, – хитро прошептал верный слуга Графа, доставая из-за пояса Королевскую Печать.

– Получили ли вы письмо из Эхтера? – продолжил он свою сладкозвучную «песнь» играясь в ладонях печатью, как незатейливой побрякушкой.

– Да… Но оно оказалось совершенно пустым! – не скрывал своего негодования его собеседник.

– Не беда… – скривил усмешку Монри. – Сейчас мы это с легкостью исправим… А после, я скреплю его содержимое вот этой печатью… И уже завтра ты – как новый временно исполняющий обязанности Алатан-Паши Эсфира, поведешь весь свой флот к берегам Ренна! – прогремел хитроумный крыс, которого так и распирало от восхищения самим собой.

– Зачем?! – вопрошал бывший Советник Паши, не особо отличающийся догадливостью.

– Само-собой – освобождать своего горячо любимого Правителя…

– А поверят ли мне?!

– Это Письмо, похищение молодого Паши, и то, какое побоище сегодня устроила команда Флагмана Яна – будет лучшим подспорьем в твоих начинаниях… О-о-о Всесильный Правитель Эсфира – Зар Первый…

– Зар Первый, – с замиранием сердца повторила крыса.

Предчувствуя сладость Правления и сгорая от нетерпения, Зар на радостях пожал руки Монри.

– Замечательно, я согласен!

– И помни, мой старый друг – ради какой именно Великой Цели мы делаем всё это!

– Сделаю всё от меня зависевшее… И даже больше! – стукнул себя в грудь без пяти минут Паша. – Клянусь именем нашей Покровительницы – Богини Турии – нынче же я объявлю Ренну Войну! А завтра с рассветом, весь наш флот двинется к его берегам, дабы раз и навсегда покончить с этими ненавистными Реннцами!

– Смотри не подведи, ибо расплата за неудачу будет ужасной! И не заставит себя долго ждать…

Песня к Книге

 
«Зачем?»
 
 
Зачем?!
Ты пожертвовала всем?!
Ради такого, как я?
 
 
Я не достоин был тебя,
Ведь ты, открыла мне глаза,
На мир, на правду, на себя,
А я не смог спасти тебя…
 
 
Зачем?!
Ты говорила, что Любовь моя,
Тебе дороже жизни?
 
 
И все, что знал я, все, чем жил —
Являлось сладкой ложью!
Что не могли насытиться с тобой,
Отчаянья черпая чащей…
 
 
Зачем?!
Не повстречав меня тогда,
О-о-о, Сиба, ты была жива…
 
 
Лишения, страх, отчаяния —
Все было нипочём!
А что теперь? Я одинок,
И у меня болит Душа…
 
 
Зачем?!
Открыв глаза и распахнув сердца,
Ты в миг один оставила меня?
 
 
Прости меня,
Я раб любви твоей,
Что в сердце навсегда,
Тебе клянусь сберечь…
 
 
Зачем?!
Ох, Зачем?!
 

На стихи была написана Песня на итальянском языке и создан Клип, ознакомится с которыми вы сможете, пройдя по ссылке:

https://www.youtube.com/watch?v=T8xF4OLLszg

Или написав в поиске:

Эйриния – Песнь Пика: «Perché»

Песня создана к Книге из Цикла «Эйриния» – «За Ширмой свободы»

https://ridero.ru/books/eiriniya_za_shirmoi_svobody/

Главные Герои

Пик из Семьи Марка – серый мышонок с голубыми глазами и чуть растрепанными короткими волосами. В его глазах читалась бездонная грусть и некая тревога, не за себя, а за тех, кого любил и о ком поклялся заботиться.

Ничем не примечательный паренек возрастом четыре с половиной года, наделенный пытливым умом и честным сердцем. Любит механизмы и даже сам сконструировал «хитроумный будильник».

Три с половиной года он проходил обучение в начальной и средней школах Эхтера. Закончив последнюю с Красным Дипломом, не достигнув совершеннолетия, которое наступало у мышей в пятилетнем возрасте, он вот-вот готовится вступить во взрослую жизнь.

Одежа паренька состояла из простой безрукавки с капюшоном, сшитой из мешковины, темно зеленоватого цвета. И коротеньких штанишек, что спускались до колен, сшитых из двух одинаковых половинок полушерстяной материи, коричневого оттенка. Они были на резинке, что весьма устраивало мышонка, так как это освобождало его от хлопот по завязыванию и развязыванию узлов. Обувью мышонку служили великовозрастные резиновые сапоги до колен.

Полноводная река Элара – главная артерия Эйринии, берущая начало далеко на севере в Эхтерских горах. Обхватывая город с южной стороны, она несла свои воды далеко на восток, где впадала в Эфирское море.

Песчинки – самая малая доля исчисления времени, принятая в Эйринии с незапамятных времен.

Город Эхтер – промышленный центр всей Эйринии, столица Королевства.

Суховей – степной ветер с высокой температурой и низкой влажностью воздуха в степях, полупустынях и пустынях.

Рабочий кабинет Советника – большой зал по-королевски убранный: с высокими, просторными окнами, обитыми шелками стенами и холодным мраморным полол. Из мебели здесь располагался длинный деревянный стол и множество стульев. А также, полные всяких свитков и книг в кожаных переплетах, шкафов, которыми были заставлены глухие стены без окон. Одним словом – убранство кабинета Советника соответствовала его нелегкой работе.

Тайный Советник Короля – Граф Де Гри – пепельно-серого окраса худощавый, высокий, с остроконечным носом и бородкой крыс. Обладающий огненно-красными чуть прищуренными глазами и сухими костлявыми руками, которые обычно держал за спиной сжатыми в кулаки.

Был облачен в одеяние, что имело довольно необычный крой и состояло из длинной темно-бордовой мантии до уровня пола, именуемой – Альбара. Она имела невысокий ворот и широкие расклешенные рукава. Поверх нее была накинута Туника – с более укороченными рукавами и подолом, из черной атласной ткани и узким кожаным поясом, отлично подчеркивающим худому Советника. Она застегивалась на целый ряд пуговиц, шедших от уровня колен до груди. Поверх неё на плечах красовалась короткая накидка из плотной материи, с меховой оторочкой. На уровне шеи к тунике на застежках крепился черный словно ночь плащ, полностью покрывающий спину и скрывающий хвост ее обладателя. Несмотря на всю строгость и мрачность одеяния, Мантия Советника была подходящей для должности, которую занимал этот крыс.

Себастьян Дэви Монри – невысокого роста среднего телосложения песчано-бурого окраса слуга-крыс, обладающий редким серо-желтым цветом глаз, густыми бровями и толстым хвостом, которого, в отличие от своего Господина, не прятал за одежкой. Является Дворецким в Королевском Дворце и Правой Рукой самого Советника, которого он называет «Мои глаза и уши».

На нем красовался строгий «с иголочки» наряд Дворецкого: атласные черные штаны со стрелками, белая хлопковая рубаха на пуговицах и пиджак без воротов и бахромы, спадающий до уровня колен спереди, а сзади доходивший почти до пола. На ногах были одеты кожаные туфли черного цвета, с чуть вздернутыми носами. Голова, как и следует слуге, была без головного убора. Аккуратно подстриженные волосы, прямая гордая осанка, уверенная дикция и умеренность в жестах и мимике, говорили о его большом опыте на подобной работе.

Принцесса София – совсем еще юная мышка, редкого нежно-светло-русого окраса, с маленькими кругленькими ушками и голубенькими глазками. Обладала милым слегка сонным личиком, чуть вздернутым носиком и нежные хрупкими маленькими ладошками. Ее слегка растрепанные локоны прекрасных длинных чуть вьющихся волос, спадали ей на плечи.

Сундук Принцессы – располагался у нее под кроватью. Заметить его было не так просто, так как он оказался обит той же тканью, что и оборотная сторона кровати. В ней мышка хранила все наряды прислуги, в которые облачалась, когда покидала Дворец без ведома крыс.

Наряд смертника – мышонок был облачен в обычную длинную рубаху, больше походившую на мешок с тремя дырками сверху – для головы и рук. Она была изрядно потрепанной и спадала ему до уровня колен. Подпоясан подобный наряд был лоскутом материи, который он оторвал от рубахи. Ноги оказались и вовсе без обуви, ведь приговоренным к смерти она не полагалась. Крайне замученный и печальный образ мышонка заканчивали его растрепанные грязные, как и он сам, волосы, покрытые ко всему прочему толстым слоем песчаной пыли.

Плачевное состояние Принцессы – вторым путником являлась маленькая мышка, не менее замученная и уставшая, с повязанной на голове тряпочкой красного цвета, что оберегала голову от солнечного удара, который она могла «схватить» в любую минуту. Храня полное молчание, девушка неотступно следовала за пареньком и явно держалась из последних сил. Её волосы, торчавшие из-под повязки, на солнце совсем высохли и спадали до плеч, как сухая солома, с которой кусочками запекшейся земли, отваливалась грязь.

Вид этой девушки, оказавшейся здесь мог заставить любого даже самого черствого парня, лишь единожды бросив на неё взгляд – пожалеть мышку и посочувствовать. Всех, кроме впереди идущего Пика

Тош (Эхтон) – молодой мышонок, возрастом не старше Пика и Малии, светлого-песчаного окраса с желтоватым отблеском, можно сказать почти блондин, обладающий жгучими карими глазами, чуть взъерошенными уложенными на бок волосами средней длины и шпагой в левой руке.

На плечах паренька была накинута развивающаяся на ветру темно-коричневого цвета накидка, пристегнутая к вороту его одеяния пустынного странника на одну большую пуговицу. Свободного покроя светло-песчаного цвета штанишки до уровня лодыжек были подпоясаны в несколько слоев толстой веревкой. А легкая рубаха без рукавов, плотно прилегающая к телу, отлично подчеркивала атлетично сложенную фигуру паренька. Даже несмотря на босоногость мышонка, те кто видел Тоша впервые, сразу примечали его миловидное личико и некий шарм, исходивший от него.

Единственным отличием этого песчаного мышонка являлись его уши – не такие округлые и торчащие, как у обычных мышей, а с кисточками на концах, приглаженные к голове и казавшиеся частью немного волнистых волос. По себе мышонок левша, что немало удивило Пика и Малию.

Надо признать, он обладал редким даром смешить даже тех, кто был мрачнее самой серой тучи. Его рассказы вызывали больше улыбки и смех, нежели раздражение и ссоры.

В раннем детстве мышонок побывал на рабовладельческом судне. Много чего он натерпелся и каких только ужасов не повидал. В конце концов – стал свидетелем не одной смерти. После нескольких недель плавания на подобном корабле Смерти, его продали в Эсфир. Но как только мальчонка подрос, он сбежал от своих Хозяев и основался там, где его нашли Малия и Пик – в степях близ Эхтера.

Он привык держать все в себе, но порой готов был разрыдаться горькими слезами боли и отчаяния, что разрывали его сердце на куски. При этом Тош умело сдерживал свои слабости, не желая выставлять их напоказ.

Ма – внушительных размеров змея Песчанка. Невиданное доселе мышатам Существо внушительных размеров. Ее длинное гибкое тело, совершенно лишенное рук и ног, покрытое мелкой чешуей на подобии рыбьей так и сверкало и переливалось под палящими лучами солнца. Плавно переходящая в тело сплюснутая морда без шеи и широко посаженные горящие глаза с узкими листовидными зрачками, говорило, что их обладательница казалась способной предвидеть любое движение своих жертв. А длинный раздвоенный язык, который «вываливался» у нее изо рта не сулил ничего хорошего тем, на кого Невидаль положила глаз.

Она могла раскрывать широко пасть, при этом оголяя торчавшие сверху пару острых клыков подобно клинкам.

Песчанка очень ядовитое Существо. Окрас ее тела от темно-коричневого, до светло-желтого почти песчаного цвета, который меняется в зависимости от времени года. Сама Ма уже не молода и у нее нет яда.

Подруга Тоша, для которой она стала как Мать Родная. Несмотря на то, что является существом хладнокровным, обладает очень мягким и чутким любящим сердцем. Она всегда готова прийти на помощь Тошу, утешить его в горе и подбодрить, когда он впадает в уныние.

На спине своей змеи Тош любит путешествовать по бескрайним просторам степей, а когда ночь застает их в пути, ночует прямо у нее в пасти.

Зыбучие пески – отделяют степи, что тянутся бесконечным ковром за пределами Эхтера, от моря на востоке.

Уцелевшие Хроники Эхтера – которую однажды прочла Малия. В книги рассказывалось, что некогда лишь одной мыши были подвластны змеи. К сожалению, имя этой девушки она не смогла вспомнить.

Дом Тоша – походил на развалины какой-то цитадели или особняка, посреди безмолвного океана пепельно-серого песка. Они представляли из себя каменный костяк, что остался от некогда могучего сооружения и представляли сейчас лишь малую часть всего комплекса.

Здесь некогда жили мыши, или еще кто-то, чей страстью были алые цветы, о чем говорят оставшиеся расписные стены. Тош любит смотреть на них и представлять, как жили здесь до него. До сих пор он гадает, что же случилось и почему все здесь сгорело в зловещем огне. Стены и всё здесь – одна сплошная черная копоть и сажа, а земля и вовсе выжжена до основания на многие сотни шагов.

Всюду куда не брось взгляд виднелись острые торчащие во все стороны основания некогда высоких шпилей домов. То тут, то там, показывались из песка верхние капители могучих колонн, что смогли пережить все те беды и несчастья, что постигли эти Земли. Всюду царила мрачная леденящая душу и сердце обстановка безмолвной Смерти и Ужаса.

Убежище Тоша – располагалось вдали от лишних глаз на втором ярусе в самом центре Руин. Дорога в его Палаты, как в шутку он называл свой Дом, проходила через потайной вход в стене. Здесь под открытым небом был натянут гамак между двумя колоннами, что и заменяла мышонку кровать. В соседних помещениях, с частичным потолком располагался склад его трофеев и место для отдыха от солнца. Комната находилась в самом центре Руин и увидеть ее с земли было почти невозможно. Со всех сторон она была укрыта высокими стенами и шпилями. Но тем не менее здесь присутствовали участки с открытым видом на небо. На единственной здесь целой стене был изображен совсем выгоревший фрагмент фрески, на которой крайне реалистично изображался целый сад красный маков.

Сочный Корень (как называет его Тош) – корнеплод, что растет в засушливых районах Эйринии. Он отлично заменяет путникам в степях и пустынях пищу и воду, которыми здешние места обделены. Запах у него малоприятный. Зато на вкус он сладковато-кислый и отлично утоляет голод и жажду.

Архиширы – гигантские ящерицы. Используются кочевниками как средство передвижения в пустыне. Благодаря своей выносливости и скорости, стали незаменимыми спутниками торговцев, чьи караваны пересекают пустыню исключительно верхом на этих существах. В степях Эхтера ящерицы стали незаменимы спутниками ловцов невольников.

Охотники за живым товаром (Ловцы невольников) – по сути обычные разбойники пустынь – работорговцы и всякий другой сброд, которые кочуют по степи и пустыням, что располагаются восточнее города Эхтера. И пусть вся эта территория является землями Королевства, в котором рабство запрещено, здесь не действуют законы столицы и каждый творит то, что вздумается.

На них было одето облачение пустынных кочевников: длинные до пола плащи, из-под которых виднелись изрядно поношенные свободного покроя штаны из плотного материала и рубаха с длинными рукавами. Лица этих мерзавцев скрывали обернутые вокруг головы в несколько слоев куски ткани, отлично защищающие их от песка. Обуви как таковой не было, их заменяли подвязанные бечёвкой обноски старых одежек. На поясах красовались их дубины – оружие, которым они отлично владели, и с которым не расставались даже когда спали.

Поселение торговцев Невольниками – с первого взгляда могло показаться, что это хаотично застроенное поселение, с небольшим количеством невысоких домиков, наспех сооруженных из соломы и глины прямо посреди бескрайней степи, плавно переходящей в пустыню. Но приглядевшись, к своему непомерному удивлению сразу осознаешь, что это место было ничем иным как одним большим Базаром: с лавками, кричавшими караванщиками-торговцами и всюду сновавшей свои носы разношерстной толпы. Большинство из них мало чем отличались от тех, с которыми был вынужден сейчас идти Пик. Все они были одеты в длинные одеяния до пола, с повязками на головах и лицах, в которых походили на далеких жителей южных пустынь или на обычных разбойников, коими и являлись по большей части Гости этого Поселения торговцев Невольниками.

На окраине поселения располагались пристани, где стояли на приколе небольшие однопалубные суденышки.

Торговля невольниками – проведя всю жизнь за стенами Эхтера Принцесса наивно полагала, что Рабство искореню много лет назад. Но настоящая Жизнь оказалась куда жёстче, чем она могла себе представить, а познания внешнего Мира и вовсе очень скудными.

Выражение «Шахеруют» (Шахермахерство) – означает: обманывают, надувают, разводить липу.

Капитан Горл Жестокий – местный скупщик живого товара, который бороздит просторы реки Элара и Эфирского моря.

Высокий худощавый крыс, выгоревшего пепельно-черного окраса, с серьгой в правом ухе и бородкой, одетый в длинный морской плащ, поверх широких морских штанов грязно-алого цвета и бесцветную рубаху. Его хитрый взгляд серо-голубых прищуренных глаз выдавали в нем умелого торгаша, всегда знающего цену своим словам.

Фазир – конкурент капитана Горла. При одном упоминании имени которого Горл теряет самообладание.

«Время знаешь ли – зерна!» – пословица местных торгашей.

Матросы капитана Горла – не блистали манерами и чистотой гардероба. От них жутко разило чем-то протухшим, а их одежа ограничивалась порванными кусками ткани, которыми они обмотали себя вокруг талии. Ко всему прочему они были все взлохмаченными, а их кривые зубы, что торчали из пастей не внушали доверия к подобным личностям. Количество подобных отбросов на этом не менее прогнившем корабле насчитывалось не более десятка матерых крыс, боцман-верзила и наконец сам капитан.

Большая Мамочка и Полудохлый сухой сверчок – клички, которыми одарили Тош и Пик капитана Горла, по прибытию на его «чудное» судно.

Зума Ибн Ахмат – стройный, полный жизни, с миловидным лицом и сияющими голубыми глазами, от кончика хвоста до кончика носа черно-пепельного окраса молодой песчаный крыс. Обладающий короткой стрижкой и одетый в скромное темное одеяние, на подобии халата, подпоясанного у талии. На ногах красовались изогнутые кверху сапоги. В руках он держал небольшую сумку, а второй вкладывал шпагу в прорезь на поясе, вешая её на бок.

По легенде является сыном Главного лекаря самого Тимура-Паша, который владеет сетью аптек по обе стороны Эфирского моря.