Текст книги "Билет не туда"

Утром третьего дня, нагрузившись боеприпасами и пайками, две наши группы под командованием лейтенанта отправились по подземным коммуникациям недостроенного города энергетиков на его противоположную сторону, подальше от нашего лагеря. Два с половиной часа в техногенных пещерах, и мы выбрались из подземелья на берегу небольшой реки. Форсировать ее не было необходимости – русло вело в сторону нашей цели, к недействующему сейчас межмировому Порталу. Пока наш путь был несложным, ближе к одному из важнейших транспортных узлов планеты лесов и перелесков будет меньше, придется пробираться по открытой местности, в лучшем случае по улицам агломерации, возникшей вокруг портала. Меня Чжэн отправил в передовое охранение, рассчитывая на то, что мне удастся засечь врагов своими методами. Плюнув на маскировку, я расстегнул капюшон комбеза – здесь чувствительность важнее незаметности. Да и не сталкивался я пока с конгеретами, способными тонко чувствовать окружающее. Разве что жрецы, но и они, кажется, обладают совсем иными умениями.

Первый день прошел спокойно, двигаясь вдоль русла прозрачной, играющей бликами на перекатах речки, мы прошли запланированные километры, нашли подходящее место для отдыха и завалились спать. Меня лейтенант освободил от дежурства. За что я был ему премного благодарен – постоянно сканировать пространство тяжело. К вечеру я ощущал, что мой бедный мозг размягчился и готов вытечь через уши, ноздри и другие отверстия в черепе. Наутро все продолжилось, но ко второй половине дня мы вошли в один из городов спутников мегапоселения, образовавшегося вокруг Портала. Идти здесь было сложнее, я постоянно ловил засечки людей, которые прятались в городе, это были не враги, в большинстве своем обычные граждане, которые, как ни странно, боялись нас. Вроде бы ирмитская форма, но они совсем не стремились близко познакомиться с вооруженной группой людей. Возможно, боялись мародеров, которые должны были появиться после разгрома армии. Да и мы сами не спешили пересекаться с ними. Выжившие под бомбежками и нашествием Ночных охотников, они не были теми людьми, с которыми приятно пообщаться. Нас они могли воспринять исключительно как соперников в борьбе за ресурсы. А это сейчас вовсе не то, что нам нужно, перед нашим отрядом стоит конкретная цель, и мы должны ее достичь. Общаться будем потом. Но подумать об увеличении численности отряда стоит, об этом на очередном привале я сказал лейтенанту. Он принял к сведению. Ни да, ни нет.

Постепенно углубились в кварталы, которые были разрушены орбитальной бомбардировкой или ударами с воздуха. Пробираться стало сложнее, кое-где приходилось обходить развалины, пару раз даже снова спускаться в подземные коммуникации, обходя разрушенные кварталы. Тягостное зрелище. Приметы мирной жизни, пластиковые ведерца от сладостей и мороженого на площадях, детские игрушки и яркие пакеты, припорошенные пылью, запах разложения из подъездов и входов в магазины. Следы войны повсюду, воронки, руины, выгоревшие скелеты домов.

Неожиданно я почувствовал, что впереди группа людей, которые не собираются отступать в развалины, они засекли нас и ждут. Предупредил лейтенанта, мы собрались и более осторожно двинулись дальше. Метров за сто до точки контакта основная группа бойцов рассредоточилась, а мы с командиром осторожно пошли вперед. Встречающие не фонили излишней агрессией, ощущение, как от стаи собак, которые заметили на своей территории соперников и пока не знают, что будет дальше – грызня за территорию или мы просто мирно разойдемся. Выйдя на нетронутый разрушением пятачок, мы остановились в ожидании, демонстрируя, что «вас мы заметили, ждем ваших действий». Несколько минут спустя из развалин перед нами вышел человек среднего возраста в замызганной армейской одежде. Техник или командир боевой машину, судя по офицерским погонам.

– Ух! Какие тут щеголи ходят, в чистеньких боевых комбинезонах при уставном оружии! Просветите, планету отбили? Или вылезли из убежища этакие чудо-бойцы, повоевать от скуки?

От лейтенанта повеяло плохо сдерживаемой яростью.

– Представьтесь! – не проговорил, а каркнул командир.

– Капитан Толо, гвардия Орла, третий участок. С кем имею дело?

– Лейтенант Чжэн, Силы особого периода.

– И куда, лейтенант, путь держим?

Желание убить, транслируемое лейтенантом, можно было рубить и мазать на хлеб. Нужно что-то делать, а что я могу? Этот капитан явно провоцирует нашего лейтенанта! Но он сдержался и почти спокойно ответил:

– Движемся к порталу. Хотим разведать, что там, и пощипать конгеретов, если найдем. Еще вопросы?

Капитан подобрался, хотел что-то сказать, но не стал. Одумался?

– Ладно, лейтенант, показали, у кого яйца круче. Серьезно идете туда?

– Да. Возможно, причина отсутствия подкрепления союзников именно там. Хотим разобраться. И пощипать темных, если случай будет.

– О как! А сможете?

Бешенство командира схлынуло, он почти спокойно ответил:

– Пока мы – лучшая группа СОП. Завалили жреца и орду Ночных охотников. Простых солдат – несколько сотен, без счета. Сможем. – Лейтенант начал «бахвалиться», рассчитывая пополнить отряд.

– Интересно, – без особого интереса кинул капитан, развернулся и крикнул: – Бойцы! Свои.

Из развалин стали появляться солдаты, вооруженные кто чем. У некоторых в руках были даже конгеретские штурмовые винтовки. Дюжина, не больше.

– Давай отойдем, поговорим, «лейтенант». Вот кажется мне, что видел я тебя совсем с другими погонами! Ошибаюсь?

Лейтенант оглянулся, махнул засевшим в развалинах бойцам рукой, в смысле все нормально, расслабляемся.

– Отойдем, – ответил Чжэн. – Поговорить никогда не вредно.

Наши, особо не теряя бдительности, подтянулись ко мне. По сравнению с бойцами капитана мы и в самом деле выглядели просто элитой армии – однообразно экипированные в полевую амуницию, хорошо вооруженные, даже чрезмерно – половина несла плазму или ракетные ланчеры, остальные навьючены зарядами к тяжелому оружию. Бывшие курсанты снова вспомнили, что они вообще-то «зелень» перед старыми бойцами. Но пополнение, отбитое из плена, наоборот, чувствовало себя орлами – у каждого за плечами несколько боевых операций, куча трупов, от вида крови нас уже не мутит. Некоторые подталкивали бывших курсантов, типа не робейте, мы орлы перед этими навозными мухами! Коктейль эмоций, которые я ощущал сквозь защиту комбеза, веселил. И те, и другие ощущали себя бывалыми перед новичками. Как будто их замызганное обмундирование и разношерстное оружие, в том числе и взятое у врага, что-то значат! Я отошел в сторону, а на рукоять меча, видневшуюся у меня из-за плеча, поглядывали с недоумением. Ко мне подошел Шано и предложил:

– Может, достанешь, подточить ведь надо! – Ага, сейчас, буду я им устраивать бесплатный цирк!

– Не подкалывай. Ждем, до чего офицеры договорятся.

Они общались минут десять – пятнадцать. Когда вернулись к нам, было сразу видно, что капитан принял руководство нашего командира. Тут даже не нужно читать эмоциональный фон, невербально было понятно, кто из них старший. Чудеса армейской жизни!

– Значит, так, бойцы, – сказал Чжэн, – отклоняемся на несколько километров к югу, нужно наших новых товарищей экипировать и вооружить.

Понятно, опять тайный схрон ирмитской армии посетим. Силы особого периода. Откуда только он знает столько их?

Офицеры быстро распределили увеличившуюся в составе группу, я снова занял место в авангарде. Указав маршрут, лейтенант отдал приказ к выдвижению. Сквозь развалины, опустевшие и чудом уцелевшие кварталы или отдельные поселения, парки и перелески.

К очередному складу дошли в сумерках. Чжэн быстро вскрыл хранилище, бойцов капитана переобмундировали, снабдили нормальным оружием и амуницией. После поужинали и устроились отдыхать. Все, кроме дежурных, офицеров и меня, как бессменного разведчика. Капитан просветил, что ждет нас дальше на подходах к порталу. В принципе ничего сложного, благодаря крюку, который мы проделали, завернув к схрону, мы обошли довольно большой гарнизон, находящийся у нас на пути, засевший в расчищенных развалинах. Что им там было нужно, никто не знал, но конгереты что-то усердно разыскивали в развалинах, пытаясь найти там нечто им необходимое. И пусть копают, нам там пока ничего не нужно. Можно, конечно, устроить налет, но офицеры решили не размениваться на пустяки. Ночь прошла спокойно, но чем дальше, тем меньше я понимаю наших врагов. Они ведут себя даже не беспечно. У меня нет слов для описания их поведения! Они точно исполняют инструкции, абсолютно не приемлемые в текущей ситуации. Напоминают муравьев, которые действуют под влиянием наработанных тысячелетиями инстинктов. Но у муравьев нет сознания, в отличие от нашего противника! Тем не менее они даже не пытаются приспособиться к изменившимся условиям. Нам удается столь малыми силами одерживать над ними победы, просто приспосабливаясь к ситуации. Просто импровизируя. Невероятно! Задумавшись об этом, я уснул. Ночью снова снилась какая-то ерунда, но, проснувшись, не смог вспомнить ничего. Зато отдохнул, сбросил напряжение прошедшего дня, все-таки идти в авангарде, постоянно сканируя окружающее, тяжело. Был бы напарник с такими навыками – было бы легче. Подкатил с этим вопросом к Язону, но он меня разочаровал в этом отношении. Сканер из него никакой, по его словам. А не верить ему оснований нет – хоть он и не из тех, что сам вызывается взвалить на себя тяжелую ношу, но на прямой вопрос всегда отвечает честно.

Утром, перекусив, снова повернули к порталу. Я привычно проверил, как выходит меч из ножен, и пошел в авангарде нашего отряда. Чем ближе к Порталу, тем меньше я ощущал живого перед собой. Даже грызуны и насекомые исчезли, не говоря уже о людях, прячущихся в развалинах, или домашних животных. Пробираться было нелегко, повсюду нагромождения из камня и раскрошенного бетона, перекрученная арматура, взметенное на дыбы покрытие дорог и тротуаров. Глаз цепляется за яркие пятна каких-то тряпок, припорошенных бетонной пылью, кусков пластика, битого стекла, сверкающего на солнце. Постапокалипсис в чистом виде, иногда встречаются чудом нетронутые куски довоенной жизни, скоростной глайдер, запыленный, но целый, рекламный плакат, столики, стоящие рядом с разбомбленным кафе, – взрывная волна чудом оставила их на месте.

К обеду вышли к зоне безопасности вокруг портала: на расстоянии пятисот метров строить здания запрещено. Засели в окружающих портальный форт руинах. Форт тоже был снесен, почти до основания, на поле вокруг него воронки, но у развалин в центре копошились вражеские солдаты. Непонятно, что они искали там, может быть, управляющие кристаллы? Справа от разрушенного форта находилось алтарное поле, где в жертву принесли не один десяток, а то и не одну сотню разумных – смердело тьмой от него жутко. Закапывали жертвы рядом, сбрасывали тела в воронки и засыпали обломками. Там, думаю, смердело не только в эмофоне, а и реально, вражеские солдаты не рисковали особо приближаться к братским могилам. Кроме солдат, на развалинах чем-то занимались гражданские, тоже в форме, но отличной от военной.

Я очень спокоен и уравновешен. Но желание отомстить конгеретам, пусть и не за своих соотечественников, но за разумных, которым следовало жить, радоваться жизни, существовать, настолько переполнило меня, что Язон, тоже способный ощущать чужой фон, переполз ко мне и сжал предплечье. Я посмотрел на него, он на меня. Мы, не сказав друг другу ни слова, обменялись обещанием убить всех, а остальных заставить каяться за все совершенное. Это невозможно простить! Лейтенант, залегший рядом, внимательно посмотрел на нас. Он не мог ощущать чужие эмоции, но он понимал, что мы ощущаем. Он испытывал те же эмоции. В его взгляде читалось обещание вычистить эту мразь!

Понаблюдав за врагом, мы отползли вглубь развалин. Там начали обсуждать план действий.

– Врагов не больше сотни! Мы можем без потерь их уничтожить, нас теперь более тридцати человек! – Вполголоса убежденно проговорил лейтенант. – Атакуем в темноте, они не умеют воевать ночью!

– Сожалею, командир, но ничего не выйдет, – ввязался в разговор Язон, хотя не должен был участвовать в обсуждении операции, чином не вышел. – Там жрец.

Это меняло дело. Сотня солдат – не проблема, но даже самый слабый жрец – непреодолимая преграда, они чувствуют враждебное внимание, направленное на них, так они уходят от выстрела. Можно нанести массированный удар тяжелым оружием, но с расстояния в пятьсот метров он может просто уйти из зоны поражения.

– Командир, – сказал я, у меня возникла идея, – давайте попробую. Есть мысль. Не получится – отступим, все равно, не уничтожив чернорясника, атаковать Портал бессмысленно. Есть мысль, лейтенант. Вы меня знаете, я не подводил вас. Дайте попробую!

Чжэн сомневался. Он предлагал схему «гарантированного» накрытия жреца ракетами и плазмой (хотя сам понимал, что это не так). Он ругался, но осознавал, что верных вариантов нет. В конце концов сдался. Мы расположились по развалинам, вокруг разбитого форта. Более тридцати автоматов в режиме дальнобойного оружия – сила. Почти десяток плазмоганов и ланчеров – еще бо́льшая. Если мне удастся, мы сметем врагов за считаные минуты.

Я взял автомат, погладил ложе рукой, настраиваясь. Навел прицел на скол камня в метре от фигуры жреца. Никакой реакции. Оторвался от прицела, вытер о рукав вспотевшую ладонь. Больше контроля! Снова приник к прицелу, плавно повел его по группе вражеских солдат. Остановился на капюшоне жреческой робы, теперь чуть ниже. Ткань. Из чего жрецы шьют свои робы? Вот этого… Жрец в прицеле нахмурился и начал озираться. Спокойно, Вик, сказал я сам себе, ты просто разглядываешь, чем там занимаются эти люди. Отвел прицел от жреца, посмотрел, как некий гражданский специалист Темной империи в смешном желто-коричневом мундире пытается выковырять что-то из куска спекшейся породы. Смешно. Кстати, солдаты здесь в синих мундирах, не простая пехота. Снова перевел взгляд (через прицел) на жреца. Спокойно, просто я наблюдаю, интересуюсь, что они там делают? Посмотрел на яркий, бликующий в лучах солнца камень, украшающий лоб жреца. Задумался, он вживлен в его лоб или я просто обруча не вижу? Интересно. Хорошо, что сегодня такой приятный, солнечный день! Люблю такую погоду. Аккуратно положил палец на курок – просто рука устала держать эту тяжесть, так удобнее. А если подумать, насколько продуманно делали мой автомат, курок шершавый, не скользит, даже если руки вспотели. Легким движением пропустил холостой ход, палец затек от неподвижности, еще чуть-чуть, чтобы в суставе щелкнуло. Щелкнула винтовка, слегка толкнувшись мне в плечо, голова жреца разлетелась красными брызгами, тело начало заваливаться. Так же, не думая ни о чем, отодвинул винтовку в сторону. Мысли, выпущенные на свободу, понеслись, разламывая череп. Удалось.

– Огонь! – крикнул командир.

Ну, сейчас уже можно, подумал я, переворачиваясь на спину. Накатила усталость. Я даже не посмотрел, как в сторону врага полетели ракеты и протянулись голубые, почти не видимые при ярком дневном освещении лучи плазмоганов. Защелкали автоматы, выкашивая конгеретов, не разбирая гражданских и солдат. Так и пролежал до конца боестолкновения, глядя в небо, и даже травинку сорвал не глядя, сунул в зубы и стал жевать. Я свое дело сделал. Дальше пусть снайпера работают, они ребята сдержанные, чувства контролировать умеют почище меня. Трудно ли любить врага вплоть до того, как пуля расколет ему череп? Или хотя бы не желать ему зла? Трудно. Но они справятся. Я свое дело сделал. Даже не пошел добивать раненых. Сил не было. Выложился.

Способ и впрямь оказался рабочим. Лейтенант дотошно, очень дотошно, ужасно дотошно – я был готов сорваться – расспросил меня, как я это сделал. Я описывал все последовательно, как и о чем думал. Но ведь ему просто описание принципа – мало! В общем, он не слезал с меня пару часов. Потом передал информацию по своей связи. В итоге ирмиты научились бить и этих зверей. Накладки, конечно, случались, но это был рабочий способ. И если раньше меня уважали наши, то теперь стали и новые бойцы из группы капитана. И не только за то, что я хаосит. «А еще он врагам бошки рубит!» – рассказывали новичкам курсанты-старички. Смешно и приятно. Чертовски приятно!

Разобравшись с группой, ковырявшейся у Портала, мы не смогли ничего понять. Солдаты, под руководством гражданских, действительно выковыривали из развалин управляющие кристаллы. Но к чему? На всякий случай мы их забрали. Тем более что вещь очень дорогая и самим пригодится. Но никаких своих магических построений они не возводили. Разрушать нечего! Причина отсутствия подкреплений из Хаоса явно не в этом. Мы победили, уничтожили врага, в том числе и еще одного жреца, но мы проиграли. Так как надеялись на большее. Бойцов охватило уныние, но лейтенант быстро нашел способ его развеять. Конечно, мы не смогли решить исход войны одним ударом, но!.. Мы все равно их победим, учитывая их невероятно глупую тактику ведения войны. Даже если коронные армии не придут на помощь, взгляд в мою сторону, этих идиотов мы уничтожим. При этом у меня в ранце лежат управляющие кристаллы Портала, которые стоят миллиарды! Святое правило: то, что в бою взято, – свято. Они наши. Мы все после войны станем миллионерами! Аргумент сработал, бойцы приободрились, тем более что лейтенант придумал новую пакость врагу.

А пакость была изрядная. Вернувшись в лагерь, лейтенант все же сообщил нам, что ни для кого не было новостью: у Сил особого периода есть своя связь. Благодаря которой он может планировать операции и координировать усилия с другими отрядами. Новую операцию ему присоветовали из штаба Сил, дерзкую, умную и сокрушительную. Мне самому она необычайно понравилась.

Ирм готовился к сражениям с конгеретами сотни лет. Происходило перевооружение армии, старые образцы оружия уходили в тайные склады, потом устаревали новые, и все это богатство копилось, ожидая врага. Лет восемьдесят назад появилась концепция войны роботизированными танковыми платформами. Легкие, средние и тяжелые танки со специализированным интеллектом должны были сокрушить высадившиеся орды врага, армия при этом не несла потерь в личной силе. Позже выяснилось, что эффективно воевать могут только платформы, оборудованные искинами высокого ранга, которые крайне дороги. Были варианты с управлением массы низкоуровневых интеллектуальных машин, под управлением высокоуровневых искинов, но концепция была признана морально устаревшей, и в хранилища отправились армии роботизированных танков. Теперь они могли пригодиться. Должны были пригодиться!

Конгереты, высаживаясь на планету, сделали это в трех основных точках. Нет, конечно, их десантные боты доставляли войска в разные места, но основными военно-административными узлами были три базы. При этом недалеко от нас находился один из таких узлов. И как ни странно, а скорее в связи с грамотным планированием штаба СОП, недалеко от этого узла находилось несколько скрытых мест хранения оружия. В том числе и устаревших на столетие танков. Которые мы и решили применить. Для вооруженных сил Ирма это было безнадежное старье, а вот для конгеретов! Наша новая пакость была спланирована, и мы, не используя живую силу, решили использовать роботанки.

После атаки на портал нам нужно было отдохнуть и провести слаживание с новыми бойцами. Да и штаб вырос до трех офицеров. Пополнение медленно привыкало к новым условиям, старички, которые часто были вдвое моложе новых бойцов, рассказывали о том, как воюют враги и об их слабых местах. Бойцам, сидевшим в развалинах городов, было удивительно узнать о том, что конгереты совершенно не готовы к партизанской войне. В руинах мегаполиса враги хоть как-то ориентировались, но в лесах… Даже воздушная разведка слабо помогала, тем более что, судя по всему, инфракрасные датчики они не использовали. Откровенно говоря, это удивляло и меня, а уж как это удивляло наше пополнение! Оказывается, враг не так страшен, как предполагалось.

Отдых я использовал по максимуму, тренируясь с мечом (любимое развлечение наших бойцов!), медитируя и просто отдыхая. Неожиданно я почувствовал, что трансформа дается мне чуть легче и магические возможности немного возросли. С еще большим усердием я тренировал свои возможности, до гвардейского уровня я их не подтяну, но поднять еще немного, еще чуть-чуть! Это дополнительная возможность выжить, это нужно наращивать изо всех сил. И я старался. Похоже, на эти способности воздействует боевая обстановка, риск для жизни. Это стоит запомнить, это важно. Даже если Гвардия закрыта для меня, в чем я уже не сомневаюсь, магия и трансформа помогут мне выжить во время работы вне коронных миров. Тем более что там будет мало обученных бойцов Хаоса.

Тренируясь, медитируя и просто живя в нашем походном пристанище, я постепенно вливался, встраивался в наш отряд, через него – в армию Ирма и вообще в жизнь планеты. Это совсем неплохо, но возникает вопрос – смогу ли остаться здесь? Хочу ли я этого? Кто знает. Может, останься я здесь (правда, сначала стоит выжить в этой войне!), я достиг бы таких вершин, которые мне и не снились даже в гвардии. А что эти вершины? Стать маршалом и вести в бой тысячи бойцов? Вроде не это. Победить врага я очень хочу, но дальше что? Нужно разбираться в себе. Тем более если мы разобьем врага сейчас, снова настанет пауза на десятилетия, если не на столетия, пока конгереты будут собирать силы для атаки. А я этого вовсе не хочу. С одной стороны, я не самоубийца и не хочу постоянно подвергать свою жизнь опасности, но и служить в армии «мирного времени» мне тоже не хочется. Нужно разобраться в себе самом, чего я в принципе хочу? Если бы я служил в Гвардии, все было бы понятно – начальство послало воевать, я воюю. Начальство оставило в гарнизоне, я отдыхаю. Несу непыльную службу. А вот если я пойду служить по найму, сам буду выбирать, какие задания принимать, какую степень риска. Чего я хочу в такой ситуации, когда ответственность за свою жизнь несу сам? Нужно думать. Похоже, жизнь наемника посложнее жизни гвардейца…

А пока настало время нашего бенефиса. Устроить массированную атаку на базу врага, причем используя не бойцов из плоти и крови, а роботизированные танки, – что может быть лучше! Причем у конгеретов я не видел тяжелого вооружения, бить танки им, почитай, и нечем. Разве что жрецы смогут что-то сделать, но их будет относительно немного, и наши железные солдаты получили директиву в первую очередь уничтожать черные балахоны. А смогут ли они почувствовать пристальное внимание позитронных мозгов? Не знаю. В любом случае наших помощников будет слишком много, будем надеяться, что они справятся. Завалят жрецов. Судя по словам лейтенанта, наших железных друзей будет много. Очень много.

Мы снова собрали все, что могли унести, так как покидали очередное временное пристанище насовсем. Такова судьба партизана – нет ничего постоянного. Меня опять отрядили в авангард следить за обстановкой. Язона, кстати, наоборот, прикрывать тылы. Как-то он попалил свои возможности перед лейтенантом. Опытный офицер, он такой, глазастый. И выводы делать умеет. Но в этот раз наши возможности не пригодились. Мы довольно быстро и без проблем добрались до нашего хранилища техники. Не знаю, насколько это разумно, но мы не стали таиться и отправились к танковому хранилищу не на своих двоих, воспользовались трофеями. Быстро загрузились, я выбрал удобное место в грузовике – просто сел на скамью, прислонившись к борту, и задремал. Сон на войне одно из самых ценных нематериальных богатств, его никогда много не бывает. Как и еды. В этот раз меня не пригласили в лимузин, и я был рад этому – спать на виду у начальства перед рискованной операцией… Они просто меня не поймут. А так удобно и среди своих.

Не долетая пары километров до цели, мы приземлились, замаскировали технику и двинулись к нужному складу. Я снова впереди, пытаясь засечь врага. Он не попадался, видимо, не знал, что здесь спрятаны такие интересные ништяки. Но нам же лучше. Час по прелой листве, недавно прошел дождь, и она скользила под ногами. Сквозь кустарник и завалы. Их мы, конечно, старались обходить, но иногда было быстрее перебраться через завал, чем обойти его. Я не устал, но как-то надоело это занятие. И тут мы выходим на полянку, где возвышается холм, заросший молодыми деревьями. Заросший только с одной стороны, не зная, заподозрить подвох невозможно, а он присутствует! Лейтенант подошел к лысому склону холма, поковырялся в чем-то, невидимом с моей позиции, и холм начал раскрываться. Он раскрылся почти на всю свою ширину, вся обращенная к нам сторона оказалась огромными воротами. Где в темноте что-то зазывно поблескивало. Мы добрались, осталось только активировать этот танко-хлам и отправить его на врага!

Как водится, рядовых солдат и сержантов поджидал небольшой (хотя как сказать) сюрприз. Танки нужно было активировать вручную, тестировать их схемы, и только потом механическое воинство было готово к атаке на врага. Пришлось впрягаться, хотя в технике я соображал меньше, чем совсем ничего. Техника была покрыта консервационным составом, который мазался как деготь, лючки для проверки работоспособности и активации были покрыты этой дрянью особенно густо. Я вымазался в первые же минуты работы, и, что неприятно, постоянно приходилось обращаться к другим бойцам за помощью. Везде пишут, что продвинутая техника должна быть интуитивно понятной. Наверное, это относится к жителям технологичных миров, потому что я путался и дергал соседей постоянно. Не хватало моей интуиции!

За этим занятием мы провели сначала все время до обеда, а потом до ужина. Самое гадское, выяснилось, что танкам требуются транспортно-заряжающие машины. Автоматы-топливозаправщики. Машины поддержки и комплексы ПВО/ПРО. Машины управления и логистики. На каждый боевой танк приходится три-четыре вспомогательные машины! И без них эффективно сражаться они не могут. Кроме того, этой армаде нужна пехота в боевых доспехах, которой у нас просто нет. Ни пехоты, нас всего сорок семь человек, ни доспехов – они хранятся совсем в другом складе СОП, километрах в двухстах отсюда. Слава богам, пехота – необязательная опция. Кроме того, здесь были легкие автоматы, способные отчасти заменить ее.

Мы возились до ночи. Офицеры тоже присоединились к нам и выглядели как замухрышки, не лучше самого замызганного бойца. Утром продолжили работу. Автоматизация и робототехника вовсе не означают отсутствие ручного труда. Просто вместо выполнения простых операций, от которых людей освободил робот, им приходится тратить время на уход за роботами. Возможно, где-то в этом огромном хранилище есть сервисные машины. Которые мы нашли, но они не были предназначены для активации других машин! Они должны были обслуживать уже работающую технику, чинить в случае поломок и так далее. И за ними тоже нужно ухаживать. Я нашел способ немного разнообразить эту монотонность. Дождавшись заполнения энергией своего резерва, сливал ее на укрепление рук и отворачивал эти болтики-шпунтики-гаечки голыми руками. Потом снова накапливал энергию и повторял это. Нужно поднимать свои возможности. Иначе можно легко сыграть в ящик, а этого совсем не хочется.

Второй день тоже прошел в техработах. Вечером уснул как мертвый, удивлен, что не снились танковая броня, контрольно-измерительные приборы и постоянная тягучая смазка. Еще один день такого издевательства я точно не выдержу. К счастью, утром нам объявили, что наше механическое войско готово. Я ушел в сторону от обсуждавших будущую атаку бойцов. Хотелось почистить комбез. За этим безрезультатным занятием меня застал один из наших новичков, завербованных лейтенантом возле портала.

– Брось, не старайся. Мы нашли тюки с комбезами. Проще переодеться.

– Спасибо. А то скоро вши заведутся. Душ принять бы еще.

– Это тоже можно. Воду берут из артезианского колодца, холоднющая, но хватит на всех.

Это мне подходило. В корпусе нас не баловали теплой водой. Привел себя в норму, переоделся и снова ощутил – я в порядке! Можно жить. Единственное, комбинезон резал мою чувствительность. Но с этим ничего не поделаешь, я уже привык. Или защита или чувствительность.

– Скоро начинаем? – спросил у проходящего мимо Спаса.

– Да, уже готово, выдвигаемся!

Он показал на тяжелые машины, которые, выбрасывая из непонятных труб сзади черный дым, пошли к выходу, кроша бетон. За ними поехали машины поменьше, а потом и самые маленькие. Армада двинулась. На мой взгляд, танков и прочей техники было несколько тысяч, посмотрим, что конгереты смогут противопоставить ей. Я, да и многие вокруг, переключился на камеры танков, наблюдая за окружающим с помощью их сенсоров. Ощущение забавное, но голова кружится. Пришлось отключиться и просто наблюдать, как стальной поток выливается из хранилища.

Отсюда до космодрома несколько часов езды, можно было засесть в транспортеры для перевозки пехоты, но я подумал, что это неудачная идея. Хотелось проехаться на броне, обозревая стальную армаду, а то внутри я просто усну и пропущу все самое интересное. Лучше сверху, тем более что в комбезах мы совершенно теряемся на ней, а транспортеры, кстати, можно вычислить и уничтожить ударом с воздуха. Тем более что конкретных указаний на этот счет не поступало.

Первый час я с интересом и удовольствием наблюдал, как танки ломают и вминают в землю все, что им попадется на пути. Разве что серьезные преграды вроде зданий алгоритм управления движением заставлял их обтекать. Мой танк машина легкого класса, однако совсем не маленькая – выше человеческого роста и длиной даже не подберу с чего. Длинная, короче. Он двигался в глубине построения, и смотреть по большому счету было не на что. Вид железа, вставшего на гусеницы и превращавшего луга и пустоши, заросшие кустарником, в перемолотую глину с вкраплениями измочаленной растительности, не слишком интересное зрелище. Быстро захотелось спать, но я боялся сорваться под гусеницы и быть перемолотым вместе с глиной и растительностью. Приходилось держаться изо всех сил, потом я сдался и залез в десантное отделение. Можно было сразу это сделать, отсюда все видно не хуже, чем с брони, да и еще можно переключаться с датчиков одной машины на датчики другой. Без вони, издаваемой выхлопами машин, лязга и тряски. Подумав обо всем этом, я задремал.

Проснулся оттого, что качка прекратилась и шум двигателя заглох. Оглядевшись с помощью сенсоров роботанков, я понял, что мы добрались до цели. Армада сосредоточилась недалеко от главного космопорта планеты, где окопались наши враги, дожидаясь машин, которые в силу поломок или других причин отстали. Хотя я понимал, что в этом сражении мне, скорее всего, не придется стрелять, а тем более атаковать врага холодным оружием, надпочечники впрыснули в кровь адреналин, ладони вспотели, а лицо загорелось. И мышцы потребовали действия. Можно, конечно, вылезти на броню и посмотреть на все своими глазами, только лишнее это. Отсюда я все разгляжу лучше, перескакивая с одного визора на другой, и риска схлопотать шальную пулю или осколок меньше.