Текст книги "Крестоносцы"

– Обучиться?.. – недоуменно переглянулись родители, вытаращив на старика глаза.

– Да, да, не удивляйтесь, – заверил их старик, – есть вещи, о которых мы мало знаем, но я бы хотел знать больше. Потому, и хочу поговорить с вашим сыном. Если хотите, я вам заплачу, сколько скажите, – и он потянулся рукой к суме, висящей у него на боку.

– Нет, нет, не надо, – запротестовали родители, – мы разрешаем это так.

И вскоре эта беседа состоялась.

Мальчик вбежал немного растрепанный и недовольный.

– Что случилось, мама? Зачем я вам нужен?

– К тебе пришел поговорить один человек, – ответила Мэриен и показала на старика.

– Здравствуй, сынок, – поздоровался тот и даже привстал со своего места.

– Здравствуйте, – нехотя произнес Михаэл, усаживаясь на небольшую, предназначенную для него скамейку.

– Если можно, – обратился старик к родителям, – я бы хотел поговорить с ним наедине.

– Хорошо, – ответили те и оставили их двоих.

– Скажи, Михаэл, – обратился к мальчику знахарь, – что ты слышишь по ночам, прежде чем идти играть с луной? Ты ведь с нею играешь, правда?

Мальчик очень серьезно посмотрел на старика и ответил:

– А откуда вы об этом знаете?

– Хороший вопрос, – засмеялся знахарь и ответил ему так же, как и его родителям.

– Нy, хорошо, – продолжил старик, – тогда, скажи мне вот что. Как чувствуешь ты, что тебе нужно идти играть?

– Я не чувствую, – уверенно произнес Михаэл, – я знаю и все.

– Как знаешь? – снова спросил старик.

– Знаю и все, – упрямо твердил ему мальчик.

– Значит, не хочешь рассказать? – вздохнул старший и приподнялся со своего места.

– Подождите, – остановил его Михаэл, – скажите, зачем вы хотите знать это?

– Хочу помочь многим людям, – отвечал ему знахарь, – знаю я, что лунный свет в этом помощник. Только вот не знаю, когда и в какое время выходить к нему.

– Не надо этого делать, – ответил мальчик, совсем серьезно глядя ему в глаза.

– Почему? – удивился знахарь.

– Потому, что это не доведет до добра, – спокойно ответил тот, – вы сможете исцелить, но не сможете потом что-то сделать с этим человеком, если вдруг ему потребуется другая помощь.

– Откуда ты знаешь это? – спросил совсем удивленный старик.

– Знаю, – уверенно отвечал Михаэл, – я не советую вам этим вообще заниматься. Исцеляйте, как и раньше.

– А как же ты играешь на свету этом? Не вредно?

– Мне можно, – так же уверенно ответил Михаэл и снова посмотрел старику в глаза.

– Ну, хорошо, – заволновался почему-то тот, – тогда я, пожалуй, пойду к себе. Правда, есть у меня еще вопрос, но не знаю, ответишь ли?

– Отвечу, – сказал мальчик, – говорите.

Знахарь как-то засуетился и осмотрелся по сторонам, а затем спросил тихо.

– Слышал я, что есть сила огромная, из недр земли исходящая. Говорят, ею овладеть можно и многих исцелить. Что знаешь про это?

– Скажу просто, – ответил Михаэл, – сила эта не под силу всем нам и чтобы ею совладать, надо многое знать и уметь. До этого еще далеко. Но кое-что от этой силы есть во всех нас, в том числе, и в вас самих. Попробуйте ее и испытайте.

– Как? – спросил пораженный его ответом знахарь.

– Этого я не знаю, – ответил мальчик, – но вы все-таки попробуйте.

Старик недовольно пожал плечами, но все же поблагодарил Михаэла и, попрощавшись, ушел.

Мальчик посидел еще немного, задумавшись о чем-то, а затем бросился вслед за стариком.

Догнав его, он зашагал рядом.

– Ты куда? – удивился знахарь.

– Пойду с тобой, – перешел на «ты» он, хотя это и запрещалось со взрослыми.

– А, что скажут родители? – заволновался старик. – Да и люди, смотри вон, как смотрят.

– Хорошо, – согласился Михаэл, – сейчас не пойду, но ты придешь ко мне этой же ночью, и мы уйдем вместе.

– Куда? – удивился старик.

– К тебе. Там я покажу что-то очень важное для тебя и меня.

– Хорошо, а родители согласятся на это?

– Да, – уверенно произнес Михаэл, – можешь не волноваться за это. Найдешь меня в саду. Не заходи с порога, а обойди кругом. Меньше глаз будет смотреть. Придешь? – и мальчик вопросительно посмотрел тому в глаза.

– Да, – тихо ответил тот и постепенно удалился вперед.

Михаэл пошел обратно и, войдя в дом, нашел своих родителей очень встревоженными.

– Ты куда пропал? – спросил грозно его отец. – Я уж думал, не случилось чего?

– Ничего со мной не случится, – спокойно ответил Михаэл и прошел мимо отца.

Сев за стол, он открыто сказал:

– Сегодня ночью я пойду со стариком к нему домой. Так надо. Вы согласитесь на это. Иначе, я сам сбегу.

– С чего это, вдруг?.. – даже обиделись родители.

– Так надо, – упрямо говорил мальчик, даже не пытаясь что-то объяснить.

– И надолго? – уточнил Эв у своего сына.

– Нет, всего на пару дней, а затем я приду обратно.

– А, что скажут люди нам, если узнают?

– Да, ничего, – отвечал Михаэл, – они будут спать в это время, а на утро скажете, что отвели меня сами к нему, так как я заболел.

– Этому никто не поверит, – возpaзила мать, – ты ведь сколько не болел.

– А сейчас, так случилось, – ответил мальчик и, встав из-за стола, вышел наружу.

– Что будем делать? – взволнованно спросила Мэриен у мужа.

– Ничего, ждать возвращения, – спокойно ответил тот.

– Как? Ты не переживаешь за него?

– Почему же, переживаю и боюсь порой. Но ведь мы его не удержим силой. Если захочет – убежит в любое время.

– Да, это так, – нехотя согласилась мать и занялась своей домашней работой.

Вечером, а точнее, с наступлением ночи, пришел старик и увел Михаэла с собой. Родители переживали этот уход, но все же вслед не бросались.

– Поживем – увидим, – мудро говорил Эв, прижимая жену к своей груди.

Мальчик и знахарь шли по освещенной, луной дороге. До дома старика оставалось совсем недалеко, когда вдруг Михаэл остановился и посмотрел на небо.

– Садись, – сказал он знахарю и потянул его за рукав на землю.

Тот удивленно сел и осмотрелся по сторонам.

– Смотри внимательно, – шепнул ему на ухо мальчик и протянул руку куда-то вглубь темноты.

Старик внимательно всматривался в ту сторону, но ничего не видел.

– Смотри же, – почти громко сказал мальчик, направляя взгляд старика в нужную сторону.

– О, господи Иисусе, – зашептал старик, и волосы его поднялись дыбом на голове.

Впереди их, метрах в двадцати, стояла фигура человека во всем белом и словно освещающая все вокруг.

– Это архангел Михаил, мой покровитель, – объяснил мальчик, все так же держа в том направлении руку.

Знахарь в это время стал на колени и стал беспрестанно бить поклоны в ту сторону.

– Подожди, не торопись, – предупредил его мальчик, – смотри дальше, – и опять поднял старику голову в нужном направлении.

– Видишь, там дальше Иисус, матерь божья и другие. Видишь?

– Да, вижу, – взволнованно говорил старик, и ему казалось, что сердце его сейчас лопнет от страха и не выдержит такого испытания.

– А теперь, смотри еще, – предупредил Михаэл, когда все видения исчезли, – только не бойся и совладай с собой.

– Смотрю, – пролепетал знахарь, чувствуя, как язык его деревенеет внутри.

– Нe бойся, – почти прикрикнул Михаэл и снова протянул вглубь ночи руку, в этот раз обращенную вслед луне прямо на дорогу.

– Видишь, – тихо произнес мальчик, указывая на какую-то странную фигуру, направляющуюся к ним самим по дороге.

– Вижу, – лепетал старик, и сердце его еще туже сжималось.

По дороге, освещенной луной, шел какой-то человек весь в черном, а глаза его сверкали, как угли средь ночи.

– Это дьявол или сатана, – пояснил Михаэл, – но ты его не бойся. Со мной он тебя не тронет. Бог послал его на землю, дабы воплотить в души человеческие.

– Зачем? – еле выговорил знахарь, всматриваясь в черты фигуры, почему-то остановившейся от них на расстоянии.

– Не спрашивай сейчас, потом объясню. Перекрестись три раза и сплюнь через левое плечо, и скажи: «Сгинь нечистая сила, ибо сила господня у меня в руках, а в душе крест святой».

Старик сделал указанное, и фигура мгновенно исчезла.

– Фу-у, – облегченно вздохнул он, вытирая рукой пот, сбегающий ручьем на лицо.

– Что, страшно? – спросил мальчик, ничуть не боясь увиденного.

– Конечно, – удивился старик, – такого я в жизни никогда не видел.

– Теперь, будешь видеть, – сказал ему Михаэл.

– Как? – испугался старик. – Зачем мне это надо?

– Затем, что так сказал бог наш единый и отец его, святым духом окруженный, – пояснил мальчик.

– Это он сказал тебе? – испугался еще больше старик.

– Да, мне, – ответил Михаэл, вставая с пыльной дороги и отряхиваясь, знахарь поднялся следом.

– Теперь, с этих пор, будешь изгонять таких дьяволов из людских душ, – пояснил дальше мальчик. – Как? Я обучу тебя за эти два дня. Не бойся ничего, тебя никто не тронет, даже он сам, ибо ложу на тебя я силу большую, – и Михаэл прикоснулся к плечу старика.

Тот почувствовал, словно ожог какой-то в том месте и даже содрогнулся от этого, но промолчал.

Мальчик подержал руку еще немного, а затем резко одернул.

– Чувствуешь силу, восходящую изнутри, – спросил он у старика.

– Да, – ответил взбодрившийся на мгновение знахарь.

– Будешь ее укреплять молитвами божьими, сердцем и душой своей, а опосля будешь осязать дух благословенный, на землю богом опущенный.

– Как это? – удивился старик, еще не до конца отошедший ото всех этих событий.

– Спросишь после, не торопись. А теперь, пошли в дом к тебе. Я освящу это место и дам силу поболее этой.

– Зачем? – снова спросил удивленный знахарь.

– Затем, чтоб нечисть разная в этом доме не собиралась, а уходила от него подальше, – объяснил мальчик по дороге к дому.

Вскоре они достигли желаемого, и Михаэл принялся за работу. Только к утру все завершилось, и они вместе легли отдыхать, даже не съев чего-нибудь и не выпив глотка воды.

Проснувшись где-то в обеденное время, слегка перекусив и запив все это водою, Михаэл принялся за обучение.

Долго объяснял он многие вопросы, возникающие в их обоюдном разговоре.

Долго втолковывал старику то или иное правило для борьбы с всеобщим человеческим злом.

И со стороны казалось вовсе смешно, как малое дитя учит чему-то старика, но так было. И история эта вовсе не придумана ради хвастовства или россказни какой.

Обучив всему, чему необходимо в новых обязанностях старика, Михаэл облегченно вздохнул.

– Слава богу, – сказал он, – ты вроде бы все уразумел правильно. Но напоследок скажу тебе еще одно. Никогда не бойся дела своего и не отворачивайся от него, ибо оно богом на свет пущено и им же забрано будет. Это понятно?

– Да, – тихо ответил старик, склоняя немного голову пред этим маленьким человечком, ибо понимал, что сие неспроста будет и знал воочию это, так как сам убедился вчера.

Ночью они занялись тем же, что и накануне, и Михаэл снова приблизил к ним все указанные ранее фигуры.

Когда настала очередь самого дьявола, старик неожиданно взмолился опять.

– Может, не нужно его сюда подзывать, – просяще смотрел он в глаза мальчику и тянул к нему руку, а другую приложив к сердцу своему.

– Нет, – помотал головой тот, – надо. Иначе ты его не узреешь, как следует, и еще хуже бояться будешь. Потому, смотри, запоминай и отгоняй, как я говорил тебе лично.

Знахарь покорно опустил голову, но тут же вскинул ее, поняв, что нужно делать главное.

Фигура появилась снова. На этот раз она казалась еще страшнее, чернее и зловещее.

– О-о, – проговорил Михаэл, – я вижу он удвоил свою силу, но старик его не слушал.

Он занимался тем, чему его обучили. Но пока ничего не получалось.

Фигура приближалась к ним, и уже оставалось совсем немного, и огромные, как угли, глаза, казалось, сейчас сблизятся с их глазами.

И здесь, старик проговорил:

– Именем Христа заклинаю тебя, и чернь твою его рукою светлою окропляю. Духом отца его освящаю и изничтожаю в прах, – после чего знахарь перекрестил фигуру трижды и подул в ее сторону.

Чернь с горящими, как угль, глазами испарилась. Старик облегченно вздохнул и снова, как и в прошлый раз, вытер пот со лба.

Михаэл похвалил его.

– Молодец, Пиларет, смог справиться с этим. Но этого мало. Придется еще кое-чему обучиться.

И они отправились снова в дом, где до утра разбирали все подробно, и мальчик объяснял, что к чему.

В конце беседы старик не выдержал и спросил:

– Все же скажи мне, Михаэл, зачем господу нашему довелось опустить на землю силу эту огненную и окаянную?

– Он не опускал ее, – ответил мальчик, – она возродилась в душах людских сама от изуверства людского, лживого порочащего слова и внутренней ожесточенности. Вот потому, Бог и послал меня сюда.

– Но, вначале ты сказал, что Бог ее наслал, – не отступил от своего знахарь.

– Да, – согласился Михаэл, – но тогда я сам точно не знал этого. Ко мне приходит все постепенно, и я узнаю больше со своими годами и даже днями. Многого объяснить до конца не могу и сейчас, ведь мал я еще для такого. Но думаю, для этого Бог и послал ко мне тебя.

– Как это? – изумился Пиларет. – Самолично?

– Нет, – помотал головой мальчик, – через меня одного.

– А это как? – не унимался старик.

– Этого не знаю, – спокойно ответил Михаэл, – но придет время, скажу и об этом. А теперь, давай отдыхать, а то завтра мне в дорогу, домой нужно. Родители, наверное, волнуются очень.

Они легли спать, и приснился старику сон его.

Будто лежит он в гробу, а над ним нечистая сила смеется и измывается. И, склонившись поближе, глядя в глаза его, говорит:

– Что? Хочешь силой большей совладать? Так нет ее у тебя, – и чудовище рассмеялось.

– Нет, есть, – отвечал старик, лежа почему-то в гробу и доставая из-под себя крест святой. – Вот она, эта сила, – говорил он дальше, протягивая крест прямо к дьявольскому обличью.

Оно испуганно перекосилось и мгновенно исчезло, а старик в это время проснулся весь в поту и встревоженный.

– Вот она, сила, – повторил он еще спросонья и достал из-под себя крест деревянный, когда-то подаренный ему отцом его.

Мальчик к этому времени проснулся и, завидя крест в его руке, сказал:

– Надо сделать такой из серебра и побольше. Он будет больше тебя защищать. Только не забывай, что после любого изгнания его надо очищать в святой воде, находящейся в таком же сосуде. Воду также меняй после действа всякого, а также руки и лицо свои умывай в другом подобном. Запоминай это и делай, как я говорю.

И Пиларет запомнил. Спустя два дня он отправился в ближайшую кузницу и попросил сделать ему из серебра указанное, заплатив за это, конечно, все, что у него было на то время.

Правда, богатств его не хватило, и кузнец сделал прошенное им, добавив к его и свое богатство. Когда-то знахарю пришлось принимать роды у его жены, и тот повек ему был благодарен за это.

Получив необходимое, Пиларет воротился обратно и застал у себя дома мальчика. Он удивленно вскинул брови и спросил:

– Ты что здесь делаешь, Михаэл?

– Я охранял дом твой, – ответил мальчик.

– От кого? – удивился Пиларет. – У меня ведь нет ничего драгого.

– Есть, – ответил Михаэл.

И снова старик удивился, спросив:

– Что же это?

– Сила, – уверенно ответил мальчик.

– Сила чего? – не понял его старик.

– Сила веры в твоем исполнении. Если ею овладеет кто-то, то может пустить в другую сторону.

– И какая же она? – изумился Пиларет.

– А вот какая, – ответил мальчик и сказал дальше, – дай свою руку сюда.

– На, – протянул тот ладонь.

– Теперь, возложи на нее крест.

Пиларет выполнил это.

– Теперь, поверни в сторону солнца.

Старик проделал указанное.

Луч отразился в серебре и скользнул по комнате, упершись в ее стену.

– А теперь, смотри, – сказал мальчик и сам направил туда свой взгляд.

В месте, куда упирался луч, отразившийся на стене, образовалась небольшая вмятина, а в руке старик ощутил сильное жжение.

– Не бросай крест, – предупредил его Михаэл, и взглядом отвел луч в сторону, сначала к потолку, а затем к окну.

Рука Пиларета поворачивалась вместе с ним по ходу его взгляда. Луч исчез, а жжение прекратилось.

Старик взял крест другой рукой и осмотрел свою руку. Практически, вся она была им обожжена и болела сейчас нестерпимо.

– Потерпи, – предупредил мальчик, – я сейчас.

И он, взяв немного воды и налив ее в принесенную знахарем посуду, поднес часть ее к руке и окропил, а затем подул.

– Легче? – спросил он у старика.

– Да, – согласно ответил Пиларет, – но, что это было? Что за сила такая?

– Сила, дающаяся в помощь богом нашим, дабы искоренить зло людское и изгнать дьявола с земли нашей.

– Как смогу я совладать ею? – испугался старик, осматривая вторично свою руку, на которой вспухли небольшие пузырьки.

– Сможешь, – уверенно сказал ему Михаэл, – только вот что. Крест свой никому в руки не передавай, ибо сила сия может навредить любому другому человеку. Помни это.

– Хорошо, – понял его старик, в третий раз бросая взгляд на свою руку.

К его удивлению, пузырьки начали исчезать, а затем, спустя еще немного, на их месте образовалась сухая корка.

– Такого я еще не видел, – удивился Пиларет, протягивая руку мальчику.

Тот внимательно осмотрел ее, а затем сказал:

– Это лишь небольшая часть той силы и пользуйся ей благонравно, ибо уронишь себя – себя же погубишь ею. Помни об этом и на этом прощай. Больше мы с тобой встречаться не будем. Я вскоре уеду отсюда, но ты услышишь обо мне. Не позабудь этого, Пиларет. Вот тогда и приходи ко мне. Да, храни тебя господь наш. Добейся величины своей и не искази суть свою, – и мальчик трижды окрестил старина.

– Ты говоришь, как бог наш, – удивился Пиларет, – уж не он ли сам в образе твоем? – испугался вдруг старик и упал на колени.

– Не бойся этого, – прозвучал голос Михаэла, – и поднимись. Я ухожу, а ты не забывай всего того, чему обучил я тебя. Знай и действуй по своему усмотрению, но услышишь обо мне – приди сразу.

– Приду, – очень уверенно в себе ответил ему Пиларет и протянул руку для пожатия.

Маленькая ручонка почти утопла в его собственной, но сила, от нее исходящая, дополнительно всколыхнула сердце старика.

Что-то больно кольнуло внутрь его, и Пиларет немного содрогнулся, слегка исказив болью свое лицо.

– Что это? – недоуменно спросил он у Михаэла.

– Это и есть сила божья, – уверенно ответил мальчик и, повернувшись, вышел из дома.

Старик вышел следом и еще долго смотрел вслед удаляющейся фигуре.

– Счастья тебе и благословления, – произнес тихо он и, обернувшись, пошел в дом.

Михаэл тем временем продолжал идти по дороге, как вдруг очень ясно услышал внутри себя звучащий голос.

– Стой, – приказал тот ему, и мальчик остановился.

– Садись на дорогу и посиди немного, – распорядился тот.

Михаэл сел, а затем так же внутренне спросил:

– Кто ты и почему приказываешь мне так делать?

– Я глас божий, – звучало у него в ушах, – и ты должен мне подчиняться

– А откуда я знаю, что это так и есть? – удивился Михаэл. – Может, ты обманываешь меня?

– Верно, – согласился голос, – но почему ты меня тогда слушаешь до сих пор?

– Не знаю, – засмущался Михаэл, – наверное, потому, что мне этого самому хочется. А может, и по-другому?

– По какому же? – настаивал на ответе глас.

– Может, я верю тебе отчего-то, – ответил просто мальчик.

– Это хорошо, – продолжил глас, – что веришь. Только вот подумай, во что веришь и почему?

– Верю в бога нашего и силу его, – отвечал Михаэл, – верю в отца его и дух святой осязаемый. Верю в молитвы наши, от души исходящие и верю в доброе слово людское.

– Это хорошо, – похвалил глас, – а еще во что ты веришь?

Михаэл на минуту задумался, а потом ответил:

– Верю в горе людское, ибо люд приобрел себе силу дьявольскую. Вижу горе это в непокаянии своем. Слышу его также в неповиновении закону, осоружному всеми. Уповаю на милость божью и ее благодать.

– Хорошо, – опять поддержал голос, – а, что ты еще хочешь мне сказать, окромя этого?

– Хочу спросить тебя, кто я, – откровенно признался мальчик, – хотя ты пока не сказал мне, почему я тебе должен верить во всем.

– Я не сказал этого, – отвечал тот же, – верить ты должен скорее себе, чем мне, а вот исполнять сказанное – обязан.

– Почему я? – удивился Михаэл. – И как это понимать вовсе?

– Хорошо, я отвечу тебе на первое. Ты есть посланник божий на земле предков его.

– Как это? – усомнился в искренности этого мальчик. – Я ведь не заслужил такого ничем, и мои родители также.

– А этого и не нужно, – успокоил его глас, – у тебя еще все впереди. Но ты должен подчинить себя воле моей свыше и тогда добьешься своего призвания на земле этой святой.

– Что делать я должен? – тут же заторопился Михаэл.

– Погоди, – засмеялся глас, – не так скоро. Ты ведь мал еще и не самостоятелен. Надо подрасти вначале, а затем исполнить свою часть вносимой в общее работы по благородству земли этой.

– Я подрасту, – уверенно отвечал мальчик и смотрел, как ему казалось, вверх на небо.

– Сначала открой глаза, – неожиданно оборвал его мысли голос, – и осмотрись кругом. К тебе идут какие-то люди. Скажи им, что с тобой все в порядке.

Мальчик словно встрепенулся и открыл действительно глаза, которые, наверное, сами до этого закрылись.

Совсем неподалеку от него впереди шли навстречу люди. Скорее всего, какие-то больные, ибо их лица были странными и обезображенными.

– Видишь, – резко сказал голос, от чего Михаэл немного содрогнулся.

– Да, вижу, – ответил он мысленно

– Это больные, пораженные оспой и незрячие к тому же. Ведет их поводырь одноглазый. Скажи им, что с тобой все в порядке, и они оставят тебя сами.

– А, что они могут причинить мне вред? – удивился мальчик. – Они ведь слепые?

– Да, но заразные, – предупредил глас, – отойди в заветренную сторону и пропусти их. Одноглазому же скажи, что ты здоров, чтобы он провел их другою стороною.

– Хорошо, – ответил Михаэл и тут же отошел в нужную сторону.

Люди приближались. Впереди шел одноглазый с большим посохом в руках и торбой на шее. Все они были больными или прокаженными.

Завидев, что мальчик сошел с дороги и сел в стороне, одноглазый спросил его, подойдя ближе:

– Ты здоров? С тобой все в порядке?

– Да, – ответил Михаэл, отступая еще дальше в сторону.

– Слава богу, что так, – сокрушенно помотал головой старик, – беда заставила нас идти искать лекаря или знахаря какого, чтоб исцелил это, – и он указал на исковерканные лица стоявших позади людей.

Михаэл не знал, что ответить на это и молчал. Тот же голос ему подсказал:

– Скажи, что ты знаешь того, кто исцелит их и укажи путь к старику, от которого идешь.

Мальчик тут же выпалил все это одноглазому.

– Я знаю, к кому вам нужно. Он живет вон в том доме. Он исцелит вас и даст новые души.

– Как это? – удивился проводник. – Я не слыхал о таком.

– Узнаете, если пойдете, – уверенно ответил Михаэл, обходя их сам стороной и направляясь в сторону своего дома.

– Спасибо тебе, мальчик, – поблагодарил одноглазый и повел за собой небольшую группу прокаженных, державшихся друг друга руками за лохмотья одежд.

Михаэл посмотрел им вслед и зашагал дальше по той же дороге.

– Не иди по ней, – громыхнул глас снова у него внутри, и мальчик остановился. – Сойди с дороги, – настаивал голос, и Михаэл подчинился ему.

– А дальше что? – спросил он, исполнив сказанное.

– Иди здесь, – послышалось в ответ, и ему снова пришлось подчиниться.

Пройдя довольно большой отрезок пути, внутри снова послышался глас, приказывающий возвратиться на дорогу.

– Я что, так и буду скакать то туда, то сюда, – возмутился Михаэл, направляясь к дороге.

– Будешь, если жизнь твоя тебе дорога, – отвечал голос ему внутри.

– И, что же теперь? – продолжил Михаэл, выйдя на дорогу и устремляя свой взгляд вперед.

– Ничего, – спокойно послышалось в ответ, – иди дальше. Пред самим домом немного постой и вытряхни свою одежду, а затем перед тем, как войти, вымой руки и то же проделай с лицом своим.

– А зачем это? – удивился Михаэл, ускоряя свой шаг вперед.

– Так надо, – послышалось в ответ, и глас как будто исчез.

– Эй.., эй.., – тревожно обратился внутри себя же Михаэл, – ты где? Я тебя не слышу?

– Что? Боишься потерять меня? – нарочно удивленно спросил голос.

– Да, – как-то неуверенно и заметно смущаясь, ответил мальчик.

– Тогда слушай, что я тебе скажу, – предупредил глас, – если потребуюсь срочно или в минуту какую поговорить просто так захочешь, зови мысленно меня к себе, и я тут же тебе отвечу. Ты не получил еще ответ на свой второй вопрос. Помнишь об этом?

– Да.

– Спросить еще раз не желаешь?

– Желаю.

– Тогда, слушай. Верить надо тому, что внутри из себя исходяще, а также – что наружно само по себе всходяще. Мне же можешь доверять лично, ибо я есть глас божий, воскресший в тебе для большего понимания всех действий твоих наружных. Веришь ли этому?

– Да, – убежденно отвечал Михаэл, продолжая идти по дороге.

– Тогда, поверь и другому, – продолжил глас.

– Чему же?

– А вот чему. Коль услышишь ты этот глас более самостоятельно, то не искази его тревогой и заботой своей повседневной, а также не утоли его в жажде какой, либо в похоти жалкой человекоподобной. Ибо это уже есть искажение силы людской силой дьявольской и противоречной.

– Как это? – удивился мальчик, даже остановившись в пути.

– Иди, не останавливайся, – ободрил его голос, продолжая свое объяснение, – как это – поймешь, когда станешь немного старше и увереннее в себе лично. Сейчас же могу сказать тебе только одно. Я буду всегда с тобой рядом и смогу прийти на помощь тебе. Потому, живи, как и жил до этого, а время и люди подскажут тебе другое.

– А как старик? – неожиданно задал вопрос Михаэл. – Что с ним будет?

– За него не волнуйся, – объяснил глас, – он справится со всем, а когда подойдет нужное время, вы с ним свидитесь и обговорите обо всем.

– А, что мне сказать дома своим родным?

– То же, что и говорил им всегда, – ответил глас и снова, словно исчез.

Но на этот раз мальчик уже не стал задавать вопрос и даже не пытался его спровоцировать внутри себя. Он знал точно, что глас божий с ним и, что он никогда его не бросит.

Потому, Михаэл довольно быстро добрался домой и, проделав все ранее указанное свыше, встретился со своими родными.

– Ну и где же ты был? – поинтересовались мать и отец у своего сына. – Может, объяснишь нам что-то?

– Нет, – упрямо отвечал Михаэл, – ничего говорить не буду. Все узнаете потом, а сейчас, давайте мне поесть, а то что-то я сильно проголодался за это время.

Родители, молча, переглянулись и, ничего не сказав, принялись угощать мальчика и потчевать какой едой.

Так закончилось первое путешествие юного Михаэла по земле предков его: совсем непродолжительное и недалекое по своей протяженности пути.

Восприняв это, как должное, его родители вскоре позабыли обо всем, тем более, что сын по возвращению не стал больше играть по ночам и наводить на них какое-то беспокойство.

Спустя много лет, они и вовсе забыли о происходящем, разве что изредка, как далекий сон, вспоминая о тех днях.

Мальчик вырос и превратился в красивого и привлекательного юношу. Все это время рос он так же, как и все, хотя ни на секунду не забывал о тех прошлых днях своего странного путешествия.

Мысленно мальчик все же боялся обратиться к тому гласу, им услышанному, а потому, вскоре и, само собой, он постепенно смирился с этим и жил, как и подобает всем людям его возраста.

Мать с отцом не могли не радоваться всему этому, ибо их сын рос достаточно здоровым, сильным, а к тому же красивым, что ему давало огромное преимущество перед остальными сверстниками.

Вскоре появились и первые знакомства в противоположной девичьей среде.

К этому времени Михаэл обучался в одном из достаточно древних монастырей, расположенном неподалеку от их настоящего поселения.

Надо сказать, что когда ему исполнилось десять лет, его родители перебрались в другое место, следуя за некоторыми другими семьями, где, как им показалось, было больше доброты и тепла, исходящих от других людей.

Но то, что кажется в самом начале, не всегда основывается внутри человека. И здесь, так же, как и на старом месте, после небольшого ознакомления с остальными проживающими, на их семью начали коситься, или просто иногда избегали встреч.

Но искать другое место уже не было никакого смысла, и родители твердо решили остаться здесь до конца своих дней.

Надежда, конечно, была на их сына, одного-единственного в семье, ибо почему-то бог не давал им больше детей. Так они и жили на новом месте.

Отец зарабатывал своим ремеслом, а мать шила, да помогала кому по дому, более богатому, за определенную сумму денег. Этого им вполне хватило на то, чтобы отдать сына в обучение за монастырские стены.

Как правило, чины этого учреждения денег не брали и считали сие грехом великим, но все же плата существовала в виде добровольной милостыни на храм, возведенный в честь бога их общего и единого.

Потому, пожертвовав достаточное количество денег, родители добились обустройства сына за святые стены монастыря, где он и провел около трех с половиной лет своей жизни. Обучившись грамоте и кое-какому письму, Михаэл не захотел продолжать учебу и возвратился по весне домой.

Родители его встретили радостно, ибо он для них был сейчас той опорой и надеждой, которая в будущем дала бы им возможность спокойно отойти на покой и не заботиться о заработанном куске хлеба насущного.

Но не так думал их сын. И после первых минут радостного объятия, он во всеуслышание заявил, что отправляется в город, дабы увидеть жизнь по-настоящему и, возможно, остаться там на время.

Мать с отцом, конечно же, огорчились, но, привыкшие жить по его усмотрению, все же согласились с этим решением, а спустя две недели проводили сына.

Мать плакала и молилась, отец сурово молчал, хотя в душе ему также было жалко и не по себе от этого. Они обнялись, а затем попрощались.

Почему-то Михаэл сказал:

– Вскоре обо мне заговорят все. Вот увидите. Только не приходите ко мне сами. Я сам приду, когда сосчитаю нужным. Хорошо, мама?

Мать, молча, и тихо согласилась, то же сделал и отец, хотя это ему не особо понравилось. Так они и расстались на простой запыленной дороге, ведущей, по словам иноходцев, к большому городу. Мать с отцом еще долго смотрели сыну вслед, а когда его фигура исчезла за горизонтом, воротились обратно. Казалось, дом стал пустым и каким-то отчужденным, и женщина снова горько заплакала.

– Успокойся, – погладил по плечам ее Эв, – ничего с ним не случится. Ведь не случилось же до этого. И ни разу он не заболел, как другие. Так что, вернется вскоре. Что там в городе делать? Ни земли, ни сада. А бездельничать сын наш не будет.

– Так-то оно так, – согласилась Мэриен, – но сердце мое словно разрывается. Словно не увижу я его больше.

– Что ты говоришь, – немного разозлился отец, – все будет хорошо. Я верю в это. Давай лучше помолимся господу нашему, чтобы ему повезло в пути, и беда его миновала.

– Хорошо, – согласилась Мэриен, и они вместе обратились к богу.