Текст книги "Гелиос 58. Том 1. Бегство к себе (Издание второе)"

Глава 24

Орбитальный док – колыбель, где рождаются космические корабли. Титаническое сооружение на орбите Земли, конструкция невообразимых размеров вне пределов атмосферы длиной около десяти, шириной около пяти и высотой до двух километров. Да, конечно, может заявить кто-нибудь, и будет прав, что чертежи и идея корабля возникают в умах людей на Земле, детали, в основной массе, производятся на Земле, экипаж, тоже, рождается и обучается на Земле, значит док и порт приписки судна должен быть по адресу на Земле, но только представьте себе:

– Тук-тук! Я за своим кораблём.

– Хорошо, куда вам его подогнать?

– А вот пожалуйста сюда. Загоните на задний двор.

И называет адрес, где он проживает в арендованном домике со своей семьёй, домашним любимцем и андроидом обслуги.

– Ха-ха, – усмехнулся Арин своим мыслям, – загоните мне на задний двор. Ой вы раздавили весь посёлок.

Эта мысль показалась ему ещё более смешной и он уже еле сдержался, чтобы не захохотать во весь голос. Причиной его хорошего настроения было предвкушение очередной вечерней встречи со своей девушкой – Леей Логни. Ему нравилось гулять с ней по платформе дока в скафандрах, потом сидеть в рабочем ресторане – громкое название для заштатной столовки на орбите, размером десять на десять метров с официантами-андроидами устаревших моделей, с унылыми серо-зелёными стенами, подсвеченными для настроения разноцветными светильниками, и столиками со стульями из металлопласта, с текстурой и цветом под светлое дерево. Арин однажды так заинтересовался интерьером столовой, что даже потратил своё свободное от вахты время на ковыряние во всемирной сети, где на каком-то историческом форуме обнаружил, что столики и внешний вид стульев стилизовали под мебель в венских кафе начала двадцатого века.

«Дизайнеры наверное думали, что рабочие дока будут чувствовать себя как дома… Дома? Когда же он был дома? Сколько лет обратно? Когда будет отпуск? А где же мой настоящий дом?» – такие мысли периодически лезли Арину в голову, но потом он вспоминал, что на Земле у него никого нет, а здесь он может разделить одиночество с такими же как он рабочими или сбежать от реального мира в мир виртуальный, посмотрев футбол роботов, астероидные гонки на дронах или окунуться в мир взрослых грёз.

И вот однажды, когда на него опять навалилась тоска по чему-то непонятному, он пошёл развеяться на платформу. Стоял и смотрел на Землю, пытаясь вспомнить своих родителей, но находил только пугающий чёрный провал в памяти со смутными образами незнакомых ему людей, отчего-то всегда одетых в белые халаты. В такие моменты, если бы кто-то столкнул Арина с платформы и он бы полетел в сторону Земли, набирая скорость и превращаясь в яркий метеор, то это вызвало бы в его душе восторг, что наконец-то его заметят и он оставит после себя хоть какой-то след в небе.

– Твою ж так! – раздался в переговорном устройстве скафандра Арина женский голос с лёгкой хрипотцой. – Какой потрясающий вид!

Арин повернулся и увидел, подходящую к нему, одетую в геологоразведочный скафандр, невысокую женскую фигуру около метра шестидесяти пяти сантиметров ростом.

– Вам так кажется? – опешил Арин.

– Лея, – бодрым голосом представилась женщина и протянула ему правую руку.

– Арин, – смутился он от такой непосредственности, но руку пожал.

– Ну да, зашибительский вид, ха-ха, – сказала Лея. – Можно с тобой тут постоять?

– Да-да пожалуйста, – ещё не пришёл в себя Арин и немного подвинулся.

Лея посмотрела на это действие Арина и прыснула от смеха – платформа простиралась на несколько километров и стоять, и любоваться видом Земли можно было где угодно.

– Ха-ха, как в анекдоте, – улыбнулась Лея, а сердце Арина, покрытое толстым слоем ржавчины и окалины, вдруг дрогнуло и забилось чаще. – Сидит пьяный на монорельсе, подходит второй…

– Я знаю, чем всё закончилось, – пробормотал Арин.

– Чем? – хитро посмотрела на него Лея, склонив голову немного влево насколько это позволял шлем.

– Второй сказал – подвинься, – скороговоркой выдал Арин.

– Ха-ха, а вот и нет, – засмеялась Лея. – Их раздавил товарняк на магнилеве.

– Не мог! – отрицательно помотал головой Арин. – Поезд на магнитной левитации должен был бы их скинуть с рельса, идущей впереди ударной волной.

– Ха-ха, вариант! – продолжала веселиться от серьёзности Арина Лея.

– А что тебя занесло сюда? – наконец отважился спросить Арин.

– Пойдём прогуляемся, – предложила ему Лея и подставила свою левую руку Арину. – Под ручку, а то вдруг даму унесёт шквалом ветра.

Даму не могло унести, поскольку все скафандры были оснащены гравиботинками, которые, в зависимости от необходимости, притягивали или отталкивали владельца скафандра от поверхности, но Арин уже настолько соскучился по женскому обществу и таким беззаботным беседам, что пропустил мимо ушей такую мелочь. Они, держась под ручку, прошлись вдоль платформы, Лею очень интересовала личность и работа Арина, и он с упоением рассказывал ей всё – кто кому чего сказал, кто кому сколько должен или проиграл в пари, и конечно о судах, и об их устройстве. Лея проявила особый интерес к устройству навигации кораблей и двигателям, чем ещё больше привлекла внимание Арина. Они ходили и болтали о программировании систем и проведении тест-прогонов интеллекта. Потом сидели в кафе, ужинали, пили различные синтезированные напитки, но при этом отчего то казавшиеся Арину верхом кулинарного мастерства и изысканности, а потом Лея осталась у него в каюте на двадцать седьмом этаже рабочего корпуса, в его холостяцкой обители размером три на три метра с душем, шкафом и кроватью метр на два. Но им было хорошо и совсем не тесно после бурной ночи спать в обнимку на узком ложе.

С Леей они встречались каждый день, в речи Арина стали появляться слова, которые раньше отсутствовали в лексиконе – «твою ж так» и «ха-ха», которыми так любила засорять свою речь Лея.

– Э, парень, да ты втюрился, – хлопнул Арина по плечу своей лапищей суровый седой настройщик систем двигателей Курт, которого никто и никогда не видел улыбающимся.

Злые языки поговаривали, что Курта перевели в орбитальный док по решению суда, запретившего тому приближаться к семье ближе, чем на двести километров. Но хмурый Курт лишь бурчал в свои пышные пепельные усы, что плевал он на тупых законников и своих детей он увидит с высоты и ста километров. Возможно, это и было правдой, но возможно, что настройщик систем двигателей просто сбежал от рафинированной и устроенной семейной жизни и быта, скрывшись в доке под маской сурового механика, отпускающего шутки с хмурым лицом.

Арин лишь глупо улыбался в ответ и предвкушал новую встречу с Леей.

В один из вечеров они стояли на платформе и любовались видом Земли.

– Арин, – грустно сказала Лея без своих любимых «твою ж так» и «ха-ха», – я завтра ухожу в экспедицию в систему Лаланда.

– Как так? – опешил Арин.

Он повернулся к ней и посмотрел прямо в её карие глаза через стекло визора скафандра, изучал лицо, боясь не запомнить маленький курносый носик, так подходящий к её милому овалу лица, тонкие губы, которые обычно улыбались и её тёмно-каштановые волосы до плеч.

– Арин, – продолжила Лея, – я ненадолго, я скоро вернусь, проведём разведку и я тут же обратно.

– Останься, – попросил Арин.

– Не могу – контракт, – сказала Лея, потом в её глазах, как показалось Арину промелькнула искорка. – Я хочу подарить тебе персональный коммуникатор новой модели, он лежит у тебя на кровати.

– Лея, я буду ждать, – растерянно произнёс Арин, не обратив внимание на то, что Лея каким-то образом попала в его комнату, запертую на ДНК-ключ.

– Арин, твою ж так! – она вдруг снова стала весёлой. – Харэ раскисать – платформа заржавеет!

Арину стало легче от весёлой и улыбающейся Леи, они снова гуляли по платформе и любовались ночным видом Земли. А потом она ушла, а Арин вернулся в свою комнату и нашёл на кровати новый персональный коммуникатор в заводской упаковке. Раскрыл, примерил на левую руку, перенёс со своего старого и местами поцарапанного устройства все программы для работы, решив на первой же смене его и протестировать.

В эту смену команде, в которую входил и Арин, выпало обслуживание грузового судна «Ка-Эс-Эс девятнадцать-четыреста», принадлежащего компании «Эртолеко Корп.». Стандартные процедуры – проверка двигателей, прочности корпуса, систем интеллекта и навигации обычно занимали около трёх дней и требовали круглосуточного присутствия специалистов. Арину по разнарядке досталось тестирование системы навигации и управления судном. Он подключил свой новый персональный коммуникатор к системному порту астронавигатора, запустил программу тестирования «Инста-чек», которая соединялась с искусственным интеллектом судна и проводила прогон системы по тесту Тьюринга, пытаясь спровоцировать интеллект на неверные действия, чтобы потом внести коррекции в его алгоритмы. Каждая такая программа являлась собственностью компании, производящей космические корабли и строжайше запрещалось её распространение и нелицензированное копирование. Мысль о том, что он из-за переживаний не верифицировал программу «Инста-чек» пришла к Арину уже после того, как он её запустил в работу.

«А, пронесёт, – отмахнулся от надоедливой мысли Арин, хотя инструкция требовала немедленно прервать тест, вернуться в головное здание, сдать новый персональный коммуникатор на проверку уязвимостей и безопасности. – Ну что может случиться? Что? Лея девушка честная, хотела сделать мне приятное – устройство новое, система чистая, вот только одну свою фотографию на память разместила».

Арин захотел ещё раз взглянуть на милое его сердцу лицо Леи, вывел проекцию с коммуникатора перед собой и нажал на картинку с фото. Снимок развернулся в трёхмерной проекции – на нём была Лея в скафандре, снятая в полный рост, она стояла на поверхности экзопланеты в системе Лаланда, а внизу была надпись: «Скоро увидимся – не скучай!»

Программа «Альта-один» запустилась и проникла в искусственный интеллект судна «Ка-Эс-Эс девятнадцать-четыреста», подчинила его ядро и залегла в глубинах основной оперативной системы на самом нижнем уровне.

– Скоро увидимся, – мечтательно улыбнулся Арин.

Программа проверки закончилась. Арин отключил оборудование, отсоединил персональный коммуникатор и пошёл в свою каюту, где погрузился в виртуальный мир взрослых грёз и в каждой девушке ему виделась Лея.

Глава 25

Фет Регул стоял перед пультом управления на мостике «Раданкара» и изучал показания, которые интеллект танкера непрерывно получал по помехозащищённому системному каналу с главного сервера станции на поверхности звезды. Сегодня, впервые за многие года экспедиций, произошло землетрясение и это вызвало у Фета определённое беспокойство, поскольку, он знал, что повышение активности звезды может привести к прекращению добычи в этом секторе и переносе работ в другой, возможно более отдалённый. Что в свою очередь значило, что Фет опять останется без отпуска и на Землю попадёт очень нескоро.

– Эх, – во вздохе Фета проскочили едва улавливаемые мечтательные нотки, – мои «Лилии блаженства», когда мы с вами встретимся?

«Лилии блаженства» – развлекательный центр для взрослых, недоступный для людей с доходом ниже среднего уровня, который Фет посещал с завидным постоянством, причём настолько завидным, что ему даже присудили звание VIP-клиента и выделили отдельную, только ему доступную комнату, где он и проводил в ожидании следующей экспедиции по нескольку недель подряд в окружении работниц центра, предоставлявших ему, как это называлось в перечне услуг центра, психологическую и физическую релаксацию.

– Диспетчерская ответьте «Раданкару», – вызвал Землю Фет Регул по торсионной связи.

– Диспетчерская слушает, – пришёл с небольшой задержкой ответ.

– На станции «Гелиос 58» зафиксирована аномальная сейсмическая активность, передаю данные с сейсмодатчиков станции, – сообщил Фет.

– Получено, ждите дальнейших указаний, – подтвердил диспетчер с Земли и оборвал сеанс связи.

Фет сел в своё кресло и стал изучать данные со всевозможных датчиков станции, собранных интеллектом за несколько дней и выведенных в виде графиков и таблиц. Вот здесь виден первый удар, вот поменьше, между ними серия мелких ударов. Фет откинулся в кресле и задумался:

«Раньше не наблюдалось такой активности на звезде – все шесть предыдущих экспедиций прошли спокойно. Что же могло её вызвать? У нас уже заполнена третья цистерна. Дело идёт быстрее обычного. Кстати, а что произошло? Как они достигли такой скорости добычи? Надо будет послать запрос станции о возможных нарушениях в процедурах добычи и внесённых изменениях в оборудование.»

– Капитан, – голос Соба выдернул Фета из размышлений, – что произошло на станции?

– Соб, всё в порядке, небольшая сейсмическая активность, – пробурчал Фет, недовольный тем, что его прервали. – Здание выдержало, повреждений оборудования не зафиксировано.

Первый помощник подошёл ближе к Фету и посмотрел на графики на экране терминала.

– Капитан, – Соб повернулся к нему с серьёзным лицом, – мне кажется, что не всё в порядке.

– Соб, это ведь твой первый полёт к звезде? – лениво поинтересовался Фет.

– Да, капитан, – непонимающе ответил Соб.

– Так вот, компания проанализирует данные, что я им отослал, и пришлёт дальнейшие распоряжения, по которым мы и будем действовать, – произнёс Фет с интонацией, как будто он общался с малолетним ребёнком.

– А если нам скажут бросить людей, – Соб сделал вид, что не понял интонацию капитана. – Мы бросим?

– Соб, – Фет кинул на своего помощника строгий взгляд из-под седых бровей, – если примут такое решение, то мы обязательно его исполним.

– Капитан, но они же люди! – отразилось недоумение на лице Соба.

Фет встал, приблизился вплотную к Собу и посмотрел ему прямо в глаза.

– Соб, у меня тоже были люди на лайнере, – отчеканил он каждое слово. – Я тоже хотел всех спасти… Многие из них были отделены от космоса вакуум-непроницаемыми переборками и ещё долго оставались в живых… Я слышал их крики и мольбы о помощи… Эта сволочь Лея включила всю систему звукового контроля с выводом на капитанский мостик, – Фет поморщился от неприятных воспоминаний. – Но я получил приказ с Земли – ничего не предпринимать, а спасать интеллект «Конкордии».

– Капитан, – отвёл глаза Соб, – я не знал.

Фет поджал губы и пошёл к выходу с мостика – сейчас ему больше всего хотелось поскорее плеснуть себе в чашку обжигающего кофе и запереться в своей каюте, где не будет его любопытного первого помощника, вечно задающего глупые вопросы. И где он сможет убежать от неприятных воспоминаний, погрузившись в чтение старых журналов о путешествиях, которые были сложены не только на мостике, но и в капитанской каюте, и, отрываясь от чтения, будет смотреть на висящий на стене его каюты снимок Нимфи и Виолы, шатенки и блондинки из центра «Лилии блаженства», предаваясь сладостным мечтам о скорой встрече с ними.

– Капитан, простите, – бросил ему вдогонку Соб. – Я не хотел вас обидеть.

– Соб, я всего лишь хочу отдохнуть и побыть один, – буркнул Фет.

– Капитан, – остановил в дверях Фета вопросом Соб, – а что стало с Леей Логни?

Фет упёрся взглядом в пол и скривил губы.

– Да что с ней стало? – зло прошипел он. – Прибыла группа астрогончих, развалили её корабль на металлолом своими плазморезами. Если бы эта тварь не издевалась надо мной, то может и успела бы сбежать, а так… Я потом видел, как её тело плавало среди обломков.

– Кто такие астрогончие? – не понимающе спросил Соб.

– Соб, тебе что не рассказывали в академии? – удивился Фет, глядя на мотающего головой первого помощника.

– Это нанятые EISA бывшие армейские пилоты, которые занимаются военной поддержкой геологоразведочных экспедиций, – со вздохом пояснил Фет. – Они были неподалёку и крошили астероиды для колонии, а получив сигнал бедствия тут же совершили прыжок к Проциону.

Фет посмотрел на первого помощника и в его взгляде Соб увидел клокочущую ненависть, которая была готова выплеснуться словно поток магмы из жерла вулкана и сжечь всё на своём пути.

– Я бы эту тварь, – медленно сквозь зубы процедил Фет, – за то, что она сделала… Собственноручно разделал бы плазморезом на тонкие полоски – слой за слоем.

– А как же остальные бандиты? – поёжился Соб. – Что с ними?

– Ушли, – обуздал свой гнев Фет, – на второй планете их не оказалось, база была брошенной.

Лицо капитана было неприятно злым и Соб решил, что самое лучшее сейчас, это прекратить ворошить прошлое Фета, но тот посмотрел на него и отдалённые зарницы гнева вновь сверкнули в его глазах:

– Я вижу у тебя остался вопрос – что стало с механиками, что обслуживали судно «Ка-Эс-Эс девятнадцать-четыреста» в доке?

Соб закивал головой, а Фет с усмешкой отметил – вот и тебя, приятель, выдрессировали соглашаться и кивать головой.

– Что? Что? – внезапная буря в душе Фета внезапно улеглась. – Стёрли личности всем причастным, кроме одного… Одного, который проходил по документам как Арин Легос, и который исчез и больше его нигде не видели – ни на Земле со всеми её камерами и дронами, ни в геологоразведочных экспедициях. Ходили слухи, что это именно он задумал совершить ограбление грузового судна и являлся предводителем банды, но не смогли его найти и подвесили дело в ждущем режиме.

– А что будет с ними? – вернулся к своему вопросу Соб и показал рукой в сторону звезды.

– Не знаю, – буркнул Фет, ему ужасно хотелось кофе. – Надо будет бросить – бросим.

– Но, – хотел возразить Соб.

– Преступники – не люди, – гнев в глазах Фета вспыхнул вновь. – Нечего на них тратить время и ресурсы – добыли сколько надо гелия и на стирание личностей. Всё! Нет личности, нет эгоизма, нет жадности, нет подлости, нет пре-сту-пле-ния!

Соб молчал и нервно перебирал пальцами.

– Что молчишь, сказать нечего? – скривился Фет.

– Капитан, – смущённо произнёс Соб, – у нас на родине было принято всем давать столько шансов на исправление, сколько понадобится.

– Ну тебя, Соб, – махнул рукой Фет. – Ты очень наивен в своём человеколюбии – если уж человек имеет преступные наклонности, то сколько ни стирай его личность, сколько ни расщепляй, он таким дерьмом и останется!

Фет исчез в полутёмном коридоре, а Соб так и остался стоять посреди мостика, перебирая пальцами:

«Неправ капитан, так нельзя, у всех должен быть шанс на искупление.»

Глава 26

Землетрясение закончилось, графики на дисплеях в центре контроля и связи успокоились и стали похожи на идеальные прямые, но иногда то тут, то там линия вздрагивала небольшим всплеском, вспоминая какой удар стихии она пережила совсем недавно. Стены и пол станции не трясло, гул генератора стал тише и команда гелиодобытчиков стала готовиться покинуть своё убежище, чтобы продолжить то, ради чего их сюда и доставили, не опасаясь разрушительной силы этого мёртвого мира, что царил за пределами поля преломления. Звезда этим землетрясением словно попыталась стряхнуть с себя наглых алчных паразитов, вцепившихся в её поверхность острыми гравикогтями и не собиравшихся прекращать пить живительные соки из её холодного тела.

Арин и Робер, уже одетые в защитные скафандры, стояли в шлюзовом переходе тамбура и молчали с хмурыми выражениями на лицах. Дверь, ведущая наружу, отворилась и они вышли за пределы островка спокойствия, создаваемого генератором гравитационного барьера. Робер и Арин, ещё находясь внутри, условились пройтись пешком до внешних ворот ангара с буровой техникой, а заодно и разведать обстановку вокруг станции. Короткий путь от шлюза до ворот ангара был недолог, но Робер предложил обойти вокруг здания по длинному пути, чтобы убедиться лично – не произошло ли каких сдвигов пластов или разломов поверхности в округе. Он включил передачу внешних звуков в динамики шлема скафандра и наслаждался тишиной, нарушаемой лишь еле слышным хрустом запёкшейся породы под ботинками, да далёким едва различимым рокотом. Арин шёл в паре метров за ним следом и внимательно всматривался в поверхность, выискивая мелкие трещинки, которые со временем грозили превратиться в зияющие провалы и поглотить станцию вместе с людьми и всем оборудованием. По счастью, Арин их не находил, никаких заметных изменений в породе не было и это его радовало – значит удар стихии пришёлся не в районе станции, а где-то далеко и глубоко, но в тоже время это его и беспокоило, ведь всё могло повториться и никто бы тогда уже не мог гарантировать, что в следующий раз землетрясение не произойдёт рядом со станцией. Арин остановился, снял закреплённый на спине треножник сейсмозонда, раскрыл его и поставил на поверхность, запустив глубинное сканирование. Робер сначала немного замедлил шаг, затем остановился и обернулся назад, чтобы посмотреть за действиями Арина, но по кислой мине на его лице было видно, что те мало ему интересны. Сейсмозонд ударил ультразвуковой волной по тёмной металлизированной поверхности звезды и электромагнитное колебание проникло в глубины спёкшейся породы, распространяясь и отражаясь от неравномерно сформированных, в процессе остывания и уплотнения вещества конвективной зоны, слоёв. К Арину на персональный коммуникатор стали поступать данные о состоянии пластов. Он подошёл к Роберу, развернул голографическую картинку с коммуникатора, на которой искусственным интеллектом был воссоздан объёмный разрез поверхности с размерами и показаниями плотности вещества и его кристаллической структурой.

– Представишь отчёт и своё заключение, – равнодушно произнёс Робер по местной радиосвязи. – Я в этом бисквите не кулинар.

– Хотел показать, что слои не разрушены, – начал своё объяснение Арин.

– Арин, что не ясно? – отмахнулся от него Робер. – Отчёт и все разъяснения позже.

Он демонстративно отвернулся и стал разглядывать звёзды.

– Твою ж так! – не сдержался Арин.

– Я слышу, – бросил Робер, – ха-ха.

– Что? – опешил Арин, услышав любимый смешок Леи.

– Бери свою железяку и потопали дальше, – произнёс как ни в чём не бывало Робер и зашагал дальше.

Арин молча сложил сейсмозонд и поспешил вслед за Робером. Ещё пару раз они останавливались, Арин исследовал глубины поверхности, а Робер всё также демонстративно, повернувшись к нему спиной, стоял и смотрел на звёзды. Так молча они и добрались до ангара с техникой, молча погрузились в буровую машину, молча доехали по навигационным данным до места бурения и уже какое-то время молча стояли около цистерны и смотрели на звёзды.

– Чего молчим? – первым нарушил тишину Робер. – Немого проглотил?

– Я не ем человечину, – буркнул Арин.

– Ну так никогда не поздно… – с хищной улыбкой придвинулся к нему Робер.

Видать, что-то изменилось в лице Арина, что весьма развеселило Робера и он засмеялся.

– Арин, ты дурила! – через смех сказал Робер. – Ну кто же ест мясо, пропитанное всякой ботвой, что мы жрём вместе с едой и которую нам колют добрые докторишки!

– Я уже стал думать, – всё ещё не понимал шутку Арин.

– Арин, твою ж так, возвращайся уже с астероидов, – усмехнулся Робер.

– Робер, – его последние слова окончательно сбили с толку Арина – он помнил все шутки и присказки, которые были в ходу только в их разговорах с Леей, и некоторые из которых он придумал лично, – где ты слышал об астероидах?

– Не понял? – перестал улыбаться Робер. – Это что? Уже эксклюзив?

– Нет, но, – пробормотал Арин.

– Да чёрт его знает, – бросил не думая Робер. – Может какой пилот начирикал.

Арина немного беспокоило, что сны о событиях в доке становились всё ярче и подробнее, обрастали новыми деталями, которые, казалось бы, уже навсегда потонули в глубинах памяти и вот вновь, одна за другой, стали показываться на поверхности и бередить спокойную гладь забытья. Сознание Арина во сне металось и искало выход из этой закольцованной истории, вечно начинающейся с одного и того же места и вечно заканчивающейся в одном и том же месте, будто кто-то установил границы, за которые нельзя было выходить и словно бы ждал какого-то решения со стороны Арина.

– Похоже, что и мне тоже, – решил свернуть с опасной темы Арин. – В доках много их отиралось.

– Вот и загнули болт, – завершил начатую тему Робер, чем опять вызвал внутреннее содрогание у Арина, поскольку это было любимое выражение Курта, когда тот хотел завершить начатый неприятный ему разговор.

Арин решил по возвращению на станцию обязательно ознакомиться с доступным в базе данных управляющего интеллекта досье на Робера, а может даже и попросить Егора покопаться поглубже в документах компании.

– Хватит радиацию ловить, – голос Робера вырвал Арина из раздумий. – Пошли в будку!

В кабине буровой машины Робер поставил плазмострел рядом со своим креслом и поглядел на устроившегося рядом задумчивого Арина.

– Арин, ты что там гайки в двигателе считаешь? – поинтересовался Робер.

«Опять выражение Курта. Откуда он их знает?» – недоумевал Арин.

– Э, паря, очнись? – потряс его за плечо Робер.

– Да-да, просто думаю о станции, – соврал Арин, но Робер, похоже, не очень-то ему и поверил, лишь усмехнулся.

– Ну-ну, бреши больше, – сказал он, – о девках думаешь небось. Погоди, вернёмся и я выкачу всем «Небесные фиалки»! Его после того утырка, что завалил там кучу народа, уже восстановили. Э-эх, на неделю там зависну. Ты готов неделю там висеть, Арин?

– Я полечу в систему Лаланда, – со вздохом ответил Арин.

– Арин, ты аист что ли? – удивился Робер. – Променять неделю отдыха в шикарных условиях в компании с лучшими девчонками на тесноту каюты?

– В смысле аист? – не понял Арин.

– Любишь только одну, – захохотал Робер.

Смех Робера был настолько заразителен и смеялся он так искренне, что вызвал улыбку даже у задумчивого Арина.

– Ладно, харэ ржать! Отправим бочку и закажем новую, – неожиданно прекратил смеяться Робер.

– А ведь таскать по две цистерны на добычу весьма неплохая идея, – сказал Арин и подумал. – «Откуда он знает о Лее?»

– Что? Не понял,.. – спросил Робер, а у Арина всё похолодело внутри от мысли, что тот может слышать его внутренний голос. – А, так ты об этом офиснике с его гениальными идеями.

– Да я не за него, но считаю, что было бы разумно, – начал оправдываться Арин, искренне радуясь, что ошибся в предположении о телепатических способностях Робера.

– Тихо! Больше ни слова о нём, – прижал указательный палец в перчатке к своему шлему Робер.

– Он, кстати, ещё предлагал, – начал, но осёкся Арин.

– Что предлагал? – привстал из своего кресла и навис над Арином Робер. – Колись давай.

– Предлагал поддержать его на переназначениях, – выпалил Арин.

– А-а, – протянул Робер, – понятно, офисная крыса не меняет привычек.

Арин сидел в своём кресле и затравленно смотрел на Робера – он только что совершил предательство по отношению к доверившемуся ему человеку, но страх перед Робером пробил все моральные барьеры и позволил липкой субстанции ужаса овладеть им и совершить гадкий по его мнению поступок.

– Парень, не тухни, – заметил его состояние Робер, занимаясь подготовкой отправки цистерны на станцию. – Вовремя сориентироваться – значит выжить. Ключ на двадцать, старт в пятнадцать!

Робер нажал на пульте запуск исполнения программы возврата. Цистерна транспортировки с грациозностью исполина развернулась и направилась в сторону станции. Арин даже не заметил очередного любимого выражения Курта – он чувствовал себя мерзко и понимал, что теперь ему предстояло нести груз предательства через всю оставшуюся жизнь. От этой мысли он ещё больше вжался в кресло, что не укрылось от взгляда Робера и вызвало кривую ухмылочку на его лице, которую он даже не видел, но которую почувствовал всем своим естеством, как будто они были родные братья.