Текст книги "Демоны моего мира"

Глава 20. Виктор

– А как же Ника? – Лекси взглянула на меня почти умоляюще.

За окном сверкнуло, и пока до нас докатился раскат грома, я обдумывал, что же делать с этой тьмой внутри Лекси. Если Абигор прав, и она разрастается, то наступит момент, когда ее сны станут явью.

– Виктор? Может, ты что-нибудь скажешь? – предложила девушка, скрестив руки на груди.

Выглядело это довольно забавно. Оказавшись под ее влиянием, я снова вспомнил, какие чувства к ней питаю. Возможно, именно эмоции не давали мне оценить всю степень ее переживаний за подругу. А возможно то, что я знал. В любом случае, сейчас мне бы хотелось разобраться со всеми проблемами по порядку, начиная с тьмы живущей в Лекси. Ее подруга никуда не денется, но если об этом сказать, то боюсь, пророчество Абигора сбудется раньше, чем мы предполагали, и она разорвет меня на части прямо здесь. «Не стоит расстраивать девушку, у которой есть оружие, способное тебя убить, Виктор», – мысленно сказал я сам себе.

– Абигор увел ее перед самым вашим приходом. Даже странно, что вы не столкнулись нос к носу.

– Ничего странного, если он сокрыл себя магией, – предположила Элейн.

– Он ведь убьет ее, если мы не найдем их раньше, – Лекси уже чуть было не вскочила с дивана, но сестра жестом остановила ее.

– Не думаю. Она нужна ему как приманка, он хочет… – и тут я начал понимать всю расчетливость Абигора. – Ну, конечно. Теперь все встало на свои места. Все, о чем он говорил.

– Что говорил? О чем ты? – Лекси заметно напряглась.

– Он сказал, что сначала хотел сделать приманкой меня, но ему не удалось склонить меня на свою сторону, поэтому понадобилась другая.

Вся абсурдность его плана, наконец, начала обретать ужасающий смысл.

– Ника – приманка для меня. Это понятно. Но чего он добивается?

Я немного помедлил с ответом, представляя ее реакцию. Снова. До Элейн, кажется, тоже начал доходить смысл. Сестра смотрела куда-то сквозь меня, едва заметно покачивая головой.

– Он хочет, чтобы я выполнил то, зачем он послал меня сюда.

Лекси непонимающе уставилась на меня. Неужели ей удалось забыть тот эпизод в склепе, когда она все узнала?

– Он хочет, чтобы я убил тебя.

Ее глаза округлились то ли от изумления, то ли от испуга. Руками девушка схватилась за мягкое, податливое сидение дивана и чуть приоткрыла рот, явно намереваясь что-то сказать, но потом передумала. В доме повисла оглушающая тишина. Она давила слишком сильно, чтобы ее затягивать.

– Может, все-таки, тебе чего-нибудь налить? – еще раз предложила Элейн, но Лекси на нее даже не посмотрела.

Она молча продолжала буравить меня взглядом.

– Что ж, молчание – знак согласия, – наигранная жизнерадостность в голосе сестры выдала ее беспокойство.

Элли прошла на кухню и поставила чайник, пока мы с Лекси продолжали смотреть друг на друга.

– Ты действительно убьешь меня? – спросила девушка шепотом.

Обойдя журнальный столик, я встал перед ней на колени и взял ее руки в свои.

– Я никогда не причиню тебе вреда, слышишь? Никогда.

Она немного помолчала.

– Почему? Ты ведь демон. А я охотница. Может Абигор прав, и я действительно истреблю весь ваш род? Это было бы логично.

– Послушай меня, пожалуйста. Никто и ничто не имеет права указывать тебе, как жить и что делать. Ты сама творишь свою судьбу. Сама выбираешь дорогу, по которой хочешь идти. Все зависит только от твоих решений.

– Но как я выберу дорогу, если не буду владеть собой? – в глазах Лекси заблестели слезы.

– Тебе придется бороться. Или подчиниться. Это тоже твое решение и твой выбор.

– Знаешь, психолог из тебя такой себе, – она чуть улыбнулась, а я смахнул сбежавшую из ее глаза слезинку.

Наклонившись, она коснулась своим лбом моего лба, и я ощутил неистовое желание обнять ее. Мне так хотелось защитить ее от всего страшного, что есть в этом мире, даже от себя. Но как защитить ее от нее самой?

Поддавшись секундной слабости, я потянулся к ней, и наши губы соприкоснулись. В этот момент все будто перестало существовать. На долю секунды я снова ощутил себя живым и по-настоящему счастливым. Уже начав отстраняться, я почувствовал ее руки, как она притягивает ими меня к себе. Вместо того, чтобы слушать голос разума, снова поддался сердцу. Ее губы оказались все такие же мягкие, с привкусом латте с корицей. На этот раз уже не я, а она целовала меня, и по всему телу побежали мурашки. Я встал с колен и поднял ее на ноги с дивана, крепко обнимая за талию, пока она ерошила мне волосы. Этот миг казался таким бесконечно долгим и ужасающе коротким одновременно.

– Кхм-кхм, – деликатно покашляла Элейн прямо возле нас.

Мы с Лекси поспешно оторвались друг от друга, она смутилась, а я недовольно взирал на сестру. В руках Элли держала кружку с ромашковым чаем.

– Держи, – протянув напиток Лекси, она подмигнула мне. – Можете продолжать, я уже ухожу наверх.

– Извини, я не… Не знаю, что на меня нашло, – еще больше смутившись, Лекси сделала большой глоток успокаивающего напитка.

– Еще один совет плохого психолога: не извиняйся за свои решения, даже если потом они покажутся тебе глупостью.

– Спасибо, – девушка выдавила их себя улыбку.

Было видно, каких усилий ей стоит сохранить самообладание. Только не было понятно, это из-за происходящего, из-за сокрытой в ней тьмы? Или из-за меня и этого внезапного поцелуя.

– Я хотел уберечь тебя, – признался я. – Снова. Надеялся, что если оттолкну, то ты будешь в большей безопасности. Хотел вернуть тебе подругу и исчезнуть из твоей жизни раз и навсегда. На этот раз по-настоящему.

Нахмурившись, Лекси опустила глаза, будто заметила под ногами что-то любопытное и сейчас старательно это разглядывала.

– Знаешь, я пыталась выкинуть тебя из головы. Все эти месяцы я думала, что вы с сестрой уехали далеко, и это к лучшему. Но как ни старалась себя в этом убедить, я… скучала. По вам обоим. А когда Элейн появилась у меня на пороге и рассказала про тебя… В общем, я пытаюсь сказать, что оттолкнуть вас было не лучшей идеей. Так что, наверное, и тебе не стоит отталкивать меня. Пожалуйста.

– Не буду, – улыбнувшись, я поцеловал ее еще раз.

Ее взгляд был таким, как раньше: нежным, но с капелькой вызова. Ни тени обиды или злобы. Мы будто вернулись в тот миг, когда стояли и любовались огромным, золотистым полем покачивающихся на ветру подсолнухов. Казалось, я мог бы любоваться ее разноцветными глазами бесконечно долго, но тут заметил в них странную вещь, которой раньше никогда не было.

– Лекси, у тебя ведь не было черных точек в радужках? – уточнил я, решив, что мог забыть эту особенность.

– Каких точек? – девушка изумленно уставилась на меня.

– В ванной есть зеркало, – взяв за руку, я повел ее в комнату.

Судя по реакции Лекси, ничего подобного раньше с ней не происходило. Измученная, она вышла из ванной и облокотилась о стену.

– Полагаю, это последствия сидящей во мне темной сущности, – голова ее поникла, а голос казался абсолютно безжизненным. – Если Абигор прав, то я опасна для вас.

– Не говори глупостей, – мой голос был спокоен, но обнимая Лекси, что-то внутри меня насторожилось. – Нужно просто понять, с чем мы имеем дело.

– И спасти Нику.

– Да, и спасти Нику. Я отвезу вас домой.

Я кивнул сидящей на полу кошке, и она последовала за нами.

Глава 21. Виктор

Я возвращался домой по осенним улицам города. Пробыв в неволе три месяца, я вдруг пожалел о том, что пропустил лето и наступление осени. Сейчас уже было холоднее, и листья из ярко-красных и оранжевых начали превращаться в тусклую, безжизненную коричневатую шелуху. Они хрустели под ногами на радость детям. Несмотря на тревожные раскаты грома и яркую молнию, дождь все никак не мог хлынуть на сухую землю. Тучи чернее ночи нависли над городом, и в голове мелькнула мысль, а точно ли это настоящая гроза?

Из-за того, что Абигор в городе, ни на что нельзя было полагаться, как раньше. Его сила велика даже здесь, в человеческом мире, и ее уж точно хватило бы на пару-тройку молний с громом. Даже на привычную дорогу нельзя было рассчитывать, потому что она могла завести туда, где ждет он. Сейчас что угодно могло оказаться иллюзией, и буквально за каждым поворотом могли ждать неприятности.

Меня беспокоили его слова о Лекси и тьме внутри. Если он знал об этом довольно давно, то откуда? Может, он следил за ней? Может, знает намного больше, чем кто-либо из нас? Лекси уверяет, что в дневниках и книгах ее отца ничего нет, но они не настолько древние, чтобы вместить в себе первоначальные знания.

– Как она? – спросила Элли, стоило мне переступить порог дома.

– Напугана и полна решимости спасти подругу. Может уже поставим входную дверь? Или ты готова принимать бродячий цирк на нашей кухне? – предложил я, чтобы сменить тему.

– Под цирком ты Медину подозреваешь? – сестра приподняла одну бровь.

– Элли, скажи, что ты помнишь о своей маме? – мы редко говорили о наших матерях, но что-то подсказывало мне, что сейчас это значит намного больше, чем когда-либо.

– Да в общем-то ничего, – она так сильно нахмурилась, что между бровей пролегла глубокая складка. – Лилит ведь рано умерла, почти сразу после моего рождения.

– А знаешь, что еще странно? Я тоже ее не помню.

– Ну она ведь не твоя мама, верно? С чего бы тебе ее помнить?

– Элли, послушай. То, что Медина нашла меня с твоей помощью, вряд ли простое везение. Ты же знаешь, как работает ее магия, – сестра смотрела на меня в упор, уже явно догадываясь, к чему я клоню. – А моя мама… Абигор сказал, что она погибла от рук охотников, а через некоторое время родилась ты. Но никто не знал и не видел Лилит. А у твоего отца никто ничего не спрашивал. Все приняли твое рождение и смерть ее возлюбленной как данность.

– Я понимаю, к чему ты клонишь, но это просто невозможно… Такого не может быть, – Элейн отрицательно замотала головой, но на глазах у нее выступили слезы.

– Мою маму звали Элеонор. Сокращенно Элли. Я помню, что у нее было зеленые глаза.

Элейн смотрела во все глаза, по ее щекам уже скатывались робкие слезы. Мне и самому было тяжело признать и поверить в это. Но то, как Абигор говорил о ней, когда я спрашивал, как лелеял память моей матери, несмотря на то, что осуждал ее доброту… Все это обрело смысл, когда Элейн рассказала, что магия Медины сработала.

– Я долго об этом думал. Элли, мы с тобой не двоюродные брат и сестра. А родные.

Сдерживаемые до этого слезы хлынули из ее глаз потопом, Элейн крепко меня обняла.

– Знаешь, мне кажется, я всегда это чувствовала. Где-то в глубине души я будто всегда это знала, – всхлипывая, призналась сестра. – А может, я просто хотела, чтобы это оказалось правдой.

– Остался только один вопрос.

Девушка отпустила меня и посмотрела в глаза.

– Что этот монстр сделал с нашей мамой? – прорычала она сквозь зубы.

Нас отвлек шум приближающейся машины. Выйдя из дома, я заметил подъезжающий к нам красный мерседес. Женщина за рулем авто была в солнцезащитных очках, хотя необходимость в этом отсутствовала. Ее лицо было смутно мне знакомо, будто я уже где-то встречал подобные черты. Женщина элегантно и гордо вышла из машины.

– Вас зовут Виктор? – ее тон был холоден и расчетлив.

– Да, – я кивнул, все еще пытаясь понять, кого она мне так смутно напоминает.

– Меня зовут Коралин. Коралин Ревера. Я мать Алексии.

В недоумении я замер. Такого знакомства с родителями Лекси невозможно было даже предугадать. Элейн позади меня тоже замерла.

– Нам нужно поговорить, – все тем же холодным тоном произнесла гостья, и я кивнул, чтобы она проходила в дом.

– Что вам нужно? – Элейн явно была не рада такой компании, но я не знал, почему.

– Мне нужна… Услуга, – это слово далось ей с большим трудом.

– Вы знаете, кто мы? – уточнил я.

– Прекрасно знаю, иначе бы не приехала. Видите ли, моя дочь не примет помощь от меня, но почему-то принимает ее от вас. Для меня это немного дико, но если она по какой-то причине вам доверяет, то, надеюсь, и я могу.

– С чего вы взяли, что мы вам будем помогать? – взорвалась сестра.

– Элли, помолчи, – я попытался ее осадить, но попытка провалилась.

– Ну уж нет. Вы ненавидите ее. Собственную дочь. А потом удивляетесь, что она не принимает вашей помощи?! – в глазах девушки уже горел яростный огонь, и я побоялся, как бы она не вышла из себя окончательно.

– Я не ненавижу ее. Но сейчас это не имеет никакого значения, я пришла, чтобы попросить вас ее защитить.

Мы с сестрой переглянулись и в еще большем недоумении уставились на Коралин.

– Как вы вообще нас нашли? – я скрестил руки на груди.

– У меня крупнейшее ателье в городе, много связей. Какими бы сильными демонами вы ни были, в людском мире есть множество способов вас вычислить. Лекси рассказала мне все, что произошло на кладбище, а потом и о своей поездке на Аляску. И тогда я решила узнать, ради кого она собиралась пожертвовать всем.

– Так что конкретно вам нужно? – спросила Элейн.

– Помогите мне связаться с Каином.

Глава 22. Лекси

Виктор отвез нас с Кэтрин домой, но там ожидал крайне неприятный сюрприз. Заметила я его только тогда, когда вышла из душа. Кэтрин злобно шипела, сверля взглядом «подарок». На подоконнике лежало пять уже знакомых черных роз, перевязанных алой лентой. Внутри меня тут же все вскипело, пальцы заискрились.

«Погоди, там что-то есть», – сказала Кэт, запрыгнула на подоконник и зубами вытащила из-под ленты записку. На пергаментной бумаге были начерчены непонятные мне символы.

– И что это значит? – спросила я.

«Понятия не имею», – ответила Кэтрин.

Одним резким движением руки я запустила молнию в букет, и он тут же рассыпался в пепел. Но от созерцания чудесного зрелища меня отвлек телефонный звонок.

– Мам? Что-то случилось? – ответила я.

– Ты уже вернулась? – по голосу Коралин невозможно было понять, зачем она звонит.

– Да. И тебе привет.

– Мы можем встретиться?

– Это обязательно?

– Нет, но… – она сделала короткую паузу. – Послушай, мне придется уехать на какое-то время. По работе. Я оставила ключи от дома в твоем почтовом ящике.

– Зачем они мне? – удивилась я.

– Я завела себе комнатное растение, его нужно поливать каждые три дня. Я буду благодарна тебе, если ты поухаживаешь за ним в мое отсутствие.

Сказать, что я удивилась – ничего не сказать. Кора и комнатные растения всегда были вещами абсолютно несовместимыми. Хотя, на мой взгляд, Кора и что-либо живое – несовместимо.

– Эм… Ладно. Я постараюсь не забыть.

– Спасибо.

Она отключилась так же внезапно, как и позвонила. В недоумении я вышла из квартиры. Заглянув в почтовый ящик, действительно обнаружила там ключи. Это было не похоже на Кору, обычно она в таких вещах осторожна и прагматична. Если она действительно хотела со мной встретиться, то не оставила бы их заранее.

Немного подумав и убедив себя в том, что моя мать – очень сложный человек, я вернулась домой и повесила ключи на крючок. Отметив в календаре день, когда нужно будет заехать к ней, я задумалась. Быть может, после всего, что случилось, она захотела найти для себя хобби, требующее заботы о чем-то? Хотя это все равно было странно, я решила позже уточнить у нее.

На полу возле кухни рассыпался пепел с подоконника, и Кэтрин как-то укоризненно на меня смотрела.

– Ну что такое? – спросила я у фамильяра.

«Я это своим хвостом подметать не стану», – ее голос недовольно проворчал в моей голове, и я рассмеялась. Смех получился скорее истерическим, нежели веселым. А немного успокоившись, я убралась не только на подоконнике, но и во всей квартире сразу. Решение пришло как-то внезапно, мне хотелось выпустить куда-то свою энергию. А когда она закончилась, я начала плакать.

Во мне как будто что-то сломалось. Что-то, что заставляло меня двигаться, говорить и даже дышать. Какая-то часть моей души в миг перестала функционировать. Я ощутила такую нестерпимую боль, что страшно даже представить. Казалось, что все, что произошло, случилось только по моей вине. Каждый мой новый шаг приближал к тем ужасным событиям, что мне пришлось пережить. Мне вспомнились глаза Кита и тот звук, когда меч насквозь пронзил его тело. Вспомнился предсмертный голос Хелебора. Тогда я не задумывалась об этом, но сейчас меня гложила мысль, что я убила отца Виктора.

Кто-то наверняка мечтает, чтобы вокруг него крутился весь мир, но он и не подозревает, какие от этого могут быть последствия. Сейчас мир крутился вокруг меня, и от моих действий зависело будущее не только близких мне людей, но и половины человечества. А то и вообще всего. Это бремя весило тонну и давило так сильно, что в итоге что-то треснуло внутри меня.

Взглянув на свои руки, я заметила, как сильно выделились и потемнели вены. Это меня встревожило, но не настолько, чтобы звонить Виктору или в больницу. Списав все на стресс, я вытерла с лица слезы и попыталась восстановить ход своих мыслей.

Записка Абигора привлекла мое внимание. Странно было то, что сначала я не могла разобрать на ней ничего, но сейчас сквозь пелену заплаканных глаз я вдруг уловила знакомые элементы. Постепенно каждый из них обрел правильные очертания и, наконец, смысл.

«Приходи туда, где ты первый раз поддалась тьме, Охотница», – гласили слова на клочке пергаментной бумаги. У меня перехватило дыхание. Он точно знает, что со мной происходит… Значит, должен знать, как это остановить. Руки дрогнули, записка упала на пол. «Это глупо, он скорее поможет мне умереть, чем разобраться с этим», – подумала я, но в сердце зародился крохотный лучик надежды. Если каким-то образом мы сможем выяснить у Абигора, что это за тьма, то, возможно, поймем, как от нее избавиться. А значит, я перестану быть опасной для Виктора и Элейн.

– Где я первый раз поддалась тьме… – размышляла я вслух.

«Что?» – спросила Кэтрин, уже занявшая свою лежанку.

– Ничего, я просто думаю.

Что он имеет в виду под тьмой? Сон, в котором я убила Виктора, приснился мне дома, но все произошло в замке. Абигор не может быть в замке, он наверняка здесь.

Внезапный телефонный звонок прозвенел будто в тиши. От неожиданности я чуть не подскочила. На экране высветилось имя Марка и, хотя я успела проникнуться к нему большим уважением, чем раньше, сейчас мне снова захотелось поджарить его своей магией.

– Привет, Марк. Как ты?

– Привет, знаешь, я думаю, что тебе стоит приехать, – судя по голосу, он был сильно напуган.

– Что сучилось? – я насторожилась, уж не Абигор ли пожаловал к нему?

– Я только что пришел к Нике домой и нашел еще одну розу на подоконнике. На этот раз с запиской. Она адресована тебе, – его голос дрожал.

– Что?! – вскочив с кровати, я начала мерить комнату шагами, левая рука непроизвольно сжалась в кулак.

– Лекси, что происходит? – Марк уже был на грани истерики.

– Не знаю, – соврала я. – Что в записке?

– Здесь все, кроме твоего имени, написано на каком-то странном языке.

Кинув взгляд на свою записку, валяющуюся на полу, я поняла, что эти символы – очередная иллюзия, предназначенная мне. Абигор играет со мной. Со всеми нами.

– Оставайся там, ничего не трогай, я еду, – отключив звонок, я почувствовала внутри раздражение. – Не день, а приключение какое-то, – фыркнула я и пошла собираться.

Добравшись до дома, где жила Ника, я перебрала в голове все варианты оправданий, почему сразу не позвонила Виктору.

– Наконец-то, – Марк бесцеремонно схватил меня за руку и буквально втянул в квартиру.

– Ты не звонил в полицию? – в глубине души я надеялась, что он этого не сделал, но мне показалось это странным.

– Нет, я решил, что сначала ты мне все объяснишь, – Марк протянул клочок пергаментной бумаги. Точно такой же, какой был у меня.

Символы, больше похожие на детские каракули, начали постепенно менять свое начертание. Из бессмысленных линий сложились слова: «Алексия, твоя подруга ждет тебя там, где все началось».

– Да чтоб тебя, – выругалась я, сжимая записку в кулаке.

– Ты тоже ничего не можешь понять? Кто это сделал? Похититель? Откуда он знает тебя? Может, ты его следующая жертва? – затараторил Марк.

– Слишком много вопросов. Даже я столько не задаю за раз.

Моя надежда на то, что в этой записке будет какой-то ориентир, рухнула напрочь. Абигор указывает на конкретное место, но на какое именно? В общем, понятнее не стало.

– Ты сейчас прожжешь дырку взглядом в этой записке, – заметил Марк. – Я позвоню Риггзу. Если ты тоже в опасности, он должен знать.

«Ох, Марк, я в опасности с того самого момента, как родилась», – подумала я, но вслух говорить ничего не стала. В конце концов, он все равно позвонил бы детективу, и я с этим ничего не могу поделать. Чтобы побыть немного наедине со своими мыслями, я ушла на кухню, пока мой друг поневоле пытался дозвониться в полицейский участок.

– Что ты имеешь в виду? – мысли вслух лучше помогали сосредоточиться, но я следила, чтобы Марк не вошел и не услышал мои безумные разговоры с самой собой. – Там, где я первый раз поддалась тьме, там, где все началось. Ну же, Лекси думай! Когда это могло начаться? Когда случилось страшное, темное, неправильное, – и тут меня осенило. – О, Боже…

Достав телефон из кармана джинсов, я быстро отправила Виктору сообщение: «Я знаю, где Ника».

Придать лицу прежнее выражение было трудновато, но я постаралась сохранять спокойствие, чтобы Марк ничего не заметил. Он еще говорил по телефону, но, думаю, собирался завершить разговор. Надо быстро решить, что делать. Если Риггз посчитает, что мне грозит опасность, он запрет меня дома или приставит охрану, которая будет ходить за мной по пятам. Не лучшая перспектива.

– Лекси? – позвал Марк.

– Я здесь, – пока он разговаривал, я успела поставить чайник, а сейчас успешно делала вид, что хочу выпить кофе.

– Детектив Риггз сказал, чтобы ты была очень осторожна и никуда просто так не ходила.

– Ты случайно не спросил, можно ли мне после работы заезжать в кафе? Или это из разряда «ходить просто так»? – мое раздражение усилилось, словно зуд, от которого никак не избавиться.

– Лекси, это ведь не шутки. Кто бы это ни был, он полный псих, – он немного помолчал. – Слушай, может, останешься здесь? Диван в гостиной раскладывается. Ну, чтобы тебе не ездить лишний раз.

Я закатила глаза.

– Спасибо за заботу, Марк, но я как-нибудь сама о себе позабочусь, – бросила я и направилась к выходу.

– Ты все еще меня ненавидишь? – вдруг спросил он.

Я остановилась обдумать ответ и обернулась.

– Нет. Ты здесь ни при чем. Просто я сейчас не лучшая компания.

Пожав плечами, Марк кивнул, и я вышла из дома. От Виктора пришло несколько сообщений: «Где?», «Лекси?», «Откуда ты знаешь?», «Что-то произошло?», «Ответь». Наверное, он был не в курсе женского негласного правила выждать пару минут и только потом отвечать на сообщения парня. Хотя сейчас была не та ситуация. Я позвонила.

– Лекси? Что случилось? – Виктор ответил на звонок так быстро, как если бы он все это время не выпускал из рук телефон и ждал.

– Абигор оставил очередную розу. С запиской. Одну у меня, а другую у Ники, адресованную мне. Я как раз сейчас еду от нее.

– Что?! Почему ты рассказываешь об этом только сейчас? – было слышно, как он ходит по комнате, явно встревоженный.

– Потому что мне нужно было убедиться.

На несколько секунд между нами повисла пауза. Прежде, чем продолжить разговор, Виктор глубоко вздохнул.

– Ладно, что в записках?

– В моей было написано «приходи туда, где ты первый раз поддалась тьме», а у Ники, что он держит ее там, где все началось.

Еще одна короткая пауза.

– Кладбище, – с выдохом догадался Виктор. – Там ты впервые убила демона.

– Там я убила своего брата.