Текст книги "Череда совпадений, или История городка имени Виры"

Глава 7. Уэйн

Ливи набросилась на меня с вопросами и указаниями, стоило мне переступить порог квартиры с бессознательным телом девушки на руках. Она быстро очистила столешницу на кухне и убежала в свою комнату за медикаментами, а я уложил Сэм на теперь чистую поверхность. Девушка дрожала, кожа на руках стерлась до мяса, а разрез на платье, которого там быть не должно, открывал опухшее бедро. Я знал, что лучше её не трогать: много раз видел, как похожие люди лежали на столе в приюте сестры, как она работала, и как запрещала лишний раз трогать пострадавшего. Но эта девушка так тряслась, и во мне появилось желание успокоить её, утешить, закрыть от боли и печали. Я собирался было положить руку ей на голову, когда меня окликнула сестра.

– Не смей её трогать, Уэйн. – она влетела в комнату, громом рассеяв витающую ранее тишину, открыла сумку и начала доставать оттуда склянки и медицинские инструменты. Я встал по другую сторону столешницы, молча наблюдая за ней, готовый по первому зову помочь.

– Намочи полотенце холодной водой и положи ей на голову. – я подчинился, и, укладывая полотно на горячий лоб, задержался взглядом на ушах: они были красные, словно остужать нужно было их, а не голову.

Сестра тоже видела ту аномалию, но никак не прокомментировала. «Ну что ж, видимо стандартная ситуация» – подумал я, ожидая следующих указаний.

– Что с её руками? – сестра аккуратно приподняла их за запястья, и положила на постеленную мной, пропитанную каким-то раствором марлю. Всё тело было в уже затянувшихся шрамах, давних, и не очень, синяках, а после случившегося – в свежих порезах и ссадинах, но самоё плачевное место было на ноге. Когда Ливи начала промывать там рану, тело Сэм изогнулось, и девушка закричала, но не очнулась.

– Уэйн, держи её! Сядь на неё, прижми руки и ногу к столу, с этой я справлюсь сама. – я быстро запрыгнул на стол, и сделал, как велела Ливи. Саманта Хьюз была худенькой, так что проблем с её удержанием не возникло.

– Это что, пуля застряла? – она бросила на меня злобный взгляд, – Уэйн, я жду объяснений после того, как закончим. – а я только сейчас задумался, что ей сказать.

Я не мог объяснить того, что произошло, потому что сам понял не много, и решил, что сошлюсь на уличную потасовку, свидетелем которой я совершенно случайно стал, и благородно помог бедной девушке выбраться из передряги. Не особо успешно, учитывая, что она без сознания лежала на столе в нашей кухне, но эта версия показалась мне менее безобидной, и была не так далека от истины.

Сестра погружала пинцет в рану, когда маленькие лампочки, свисающие с потолка начали подпрыгивать, раскачиваться, и стукаться друг об друга, посуда – сыпаться с полок, а мебель – просто ходить ходуном. Ливи ошеломленно озиралась вокруг, а поймав такой же изумлённый мой взгляд, опустила голову к женскому бедру, решив поскорее покончить с этим.

Когда пуля была извлечена, девушка снова выгнулась и взлетела со всеми плясавшими ранее по комнате вещами под потолок, задержавшись в воздухе на несколько бесконечных секунд, и затем рухнула вниз. Ливи села, прижавшись к столешнице и закрывая руками голову, а я ловил нашу полную загадок гостью, стараясь самому не грохнуться на пол под градом вещей.

– Вот дерьмо! Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – Ливи ругалась, поднимаясь и осматривая кухню, теперь больше напоминавшую поле боя.

– Брось, я давно думал сделать перестановку. – я неловко улыбнулся – трясущими руками укладывать девушку обратно было не так то просто.

– Уэйн, ты окончательно потерял рассудок? – в меня полетел рулон бумажных полотенец, и я засмеялся, поняв, что это не самое страшное, что сегодня довелось пережить. – Хватит смеяться, чёрт бы тебя побрал! – теперь в меня россыпью летели не вещи, а удары маленьких кулачков Оливии Брукс, и я начал смеяться ещё сильнее. Она обречённо вздохнула, и снова взялась промывать рану, заранее наказав мне держать девчонку как следует.

Девушка скулила, когда сестра зашивала рану, но больше не дёргалась и не устраивала погром. Наложив повязку поверх шва, мы поняли, что беда миновала, и Ливи взялась за более мелкие раны, уже не боясь последствий. Я в это время наводил порядок в комнате: разбилось, к счастью, не много. Сестра провозилась без малого час, латая девушку, а после распорядилась положить её в моей комнате. Уложив девушку мы вернулись на кухню, где молча просидели, осмысливая произошедшее, пока Ливи не подала голос.

– Выкладывай.

– Ну-с, с чего бы начать. Я гулял по нашей прекрасной Вире, наслаждаясь вечерней прохладой и огнями, свидетельствующими о надвигающейся на город ночи, ища вдохновения, и… – меня перебили.

– А если не паясничать? – она улыбнулась, подняв одну бровь.

– А если не паясничать, то на неё напали бандиты, а я вклинился, чтоб помочь. Конец истории. – такова была моя выдумка. Я пожал плечами.

– Каков герой. – она ухмыльнулась, ткнув мне в бровь, что почему-то было очень больно. – Тебя тоже зацепило, сейчас вернусь.

Она снова принесла свою сумку и молча зашила мою, как оказалось, рассечённую бровь. Вытирая царапины и кровь с моего лица, она пристально посмотрела мне в глаза и долго не моргала, пока я не скорчил ей рожицу, и она снова не улыбнулась.

– Уэйн, когда она очнётся, давай не будем заваливать её расспросами? – она взяла мои руки в свои. – Мне тоже очень интересно, но, я думаю, она сама расскажет, если захочет.

– Ты же видела, что она здесь устроила, Ливи! Я думаю мы должны узнать правду! – естественно меня интересовала ещё и собственная персона, зачем-то схваченная минувшей ночью, но говорить об этом Ливи я не стал.

– Уэйн, это не наше дело. – голос принял строгий тон. Она всегда так делала – включала старшую сестру, чтобы я подчинился.

– Вещи летали по комнате, Ливи! Летали в воздухе, это же невероятно! – я пытался уговорить её.

– Это не наше дело. – она отчеканила каждое слово, сжав мои руки.

– Ты же всегда рвёшься всех спасать, почему же не в этот раз? – фыркнул я, вскакивая из-за стола.

– Я помогаю – это не то же самое, что спасать. Ей мы уже помогли. Хватит.

Разговор был окончен, и мы разошлись по комнатам, совершенно обессилев. Тело ужасно ломило, но, растянувшись на полу, уснуть так и не получилось, и я пролежал вот так до рассвета, слушая, как сестра шумит в своей комнате. Ливи ведь души не чаяла в любом страдальце, и так было, сколько я себя помню. Если нам хватало продовольствий и вещей, и оставалась лишняя монетка, она обязательно оказывалась у какого-нибудь бродяги под мостом или в метро. Если, наевшись, мы видели, что еда ещё осталась в кастрюле, эта еда летела в контейнер, а Ливи – выискивать бездомных. Она даже запомнила, в каком районе какой бедняк ошивается. Я всё думал, есть ли предел её милости, а нимб всё ярче сиял над её головой. Но что же не так было в нынешней ситуации? Я терялся в догадках, пока Ливи терялась в своих переживаниях.

После завтрака в полном одиночестве – сестра так и не покинула комнату – я вернулся к себе и начал искать ноутбук так тихо, как только мог, только бы не спугнуть морок, поглотивший нашу гостью. В комнате был бардак, и свою цель я обнаружил покопавшись в бумагах на столе. Открыв крышку, я чертыхнулся, заметив сообщение от девушки, с которой должен был встретиться в ресторане «Под звёздами», прежде чем меня похитила команда Аарона. «Мне очень жаль, что я не смогла прийти на встречу. Я поставила тебя в неловкое положение, и не жду, что ты простишь меня. Но мне правда очень-очень жаль. И, наверное, нам стоит повременить со встречей.»

Я быстро напечатал ответ, радуясь, что не я один не явился на встречу, что несомненно сделало бы меня абсолютно бессовестным человеком в глазах этой леди, и зашёл на свой сайт. Произошедшие события не шли из головы, и я решил изложить их в формате новой истории, опуская имена, и раскрашивая её в своём стиле.

Выложив получившийся рассказ в сеть, я направился мириться с сестрой. Постучав в дверь её комнаты и не дождавшись ответа, я вошёл, моментально получив за это нагоняй.

– Стучаться не учили? А если бы я была раздета? – она вытащила наушники из ушей, и отъехала от стола на кресле на колёсиках. Её лицо освещал лишь экран монитора, и я щёлкнул выключателем, озаряя комнату.

– То я не увидел бы ничего нового. – я пересёк комнату и открыл окно – в комнате было душно. – И кстати, я стучал. – матрац прогнулся под моим весом, и я посмотрел на сестру: волосы растрепаны, синяки под глазами молили о сне, но сам взгляд был ясный, и направлен на меня через очки. – Прости, я не хотел тебя расстраивать.

– Ты меня напугал, а не расстроил. Я вижу последствия человеческой безответственности и глупости каждый день, и я мечтаю, чтобы ты держался подальше от этого. – она потёрла глаза под очками, а потом сняла их вовсе. – Я рада, что ты вырос добрым и порядочным, но нужно знать границы, иначе это обернётся тебе боком.

– Спасибо что помогла ей. – только и смог выдавить я. – Когда она должна очнуться?

– Вообще-то уже пора бы, но… – она помолчала, думая, что сказать. – Видимо потрясение было сильным. – её голос звучал неуверенно.

– Ты ведь что-то знаешь, Ливи? – я поймал её грозный взгляд, и она вздёрнула подбородок.

– Я знаю, что связываться с ней опасно.

– Потому что на неё напали? – я продолжил допытываться.

– Просто потому что это она. – Ливи сжала руками подлокотники, а встал с кровати, чтоб сократить расстояние между нами.

А потом из моей комнаты донёсся крик, и мы кинулись туда. Та, с кем, по-мнению моей сестры, связываться было опасно, очнулась.

Сестра снова скрылась в своей комнате, стоило Сэм отлучиться в ванную комнату. Услышав её тихий голос за дверью, я приложился к ней ухом, вместо того, чтобы постучать. Сколько себя помню, в нашей семье было всего одно правило – у каждого своя жизнь, и мы не лезем в дела друг друга, пока один из нас не попросит помощи или совета. И я исправно его придерживался, однако сейчас меня привлекло имя, произнесённое сестрой.

– Роджер Шоу. Да. Нет. Не могу сказать. – я различил судорожный вздох. – Алекс, ты можешь просто разузнать про него ради меня? Да, потом обязательно. Хорошо. Спасибо. – её голос зазвучал прямо возле двери, и я поспешно постучал в неё, ожидая ответа. Ливи быстро закончила разговор, и после распахнула преграду между нами.

– Где моя двадцатка, сестрёнка?

– Не припомню, чтобы мы спорили.

– Ты идёшь? Всё почти готово. – я кивнул в сторону кухни.

– Закончу дела и приду. – дверь захлопнулась перед моим носом так же быстро, как и открылась. Мне не было стыдно за подслушанный разговор. Мы все: я, Ливи, Сэм – были как-то замешаны в этом деле, проблема лишь в том, что каждый скрывал это от другого.

На следующий день Ливи в квартире уже не было, а я отправился завтракать в полюбившееся мне за последний месяц кафе «В шоколаде», прихватив с собой сумку с ноутбуком. Мой последний рассказ разительно отличался от того, что я писал обычно, и мне важно было узнать мнение читателей. Я уже подошёл к двери кафе, как вдруг услышал знакомый голос, и обернулся – Саманта Хьюз, в чёрных шортах, кедах и с огромной плюшевой кофтой, накинутой на плечи, звонко смеялась и что-то, яро жестикулируя, рассказывала своим компаньонам. Стоящие рядом выглядели её ровесниками, все с сигаретой в руках, в чёрном облачении, и у каждого на груди, как и у самой Сэм, висел бейдж. Поняв, что совсем скоро мы встретимся вновь, я улыбнулся и вошёл в здание.

Выбрав самое видное место, я приземлился на диван, а официант уже раскрывал передо мной меню. Заказав кофе, я достал ноутбук и, ожидая свою цель и напиток, поднял экран.

Того Алекса, с которым разговаривала моя сестра минувшим вечером, знал и я: он мог найти информацию на любое живое и неживое существо, и часто заходил к сестре в приют. Ливи нравилось помогать людям, зная, от чего отталкиваться, а людям не хотелось распространяться о своей былой жизни, и именно в такие моменты в игру вступал Алекс.

Я и сам разок обращался к нему за помощью: хотел разузнать хоть что-нибудь об отце, но всё было тщетно. Это было очень странно, учитывая, что этот парень всегда находит хоть что-то, но только не в тот раз. Тогда он смог лишь пожать плечами.

Набрав номер Алекса, я прослушал два гудка, прежде чем услышал сонный голос.

– Уэйн Брукс, чем обязан?

– Приветствую тебя, Алекс! Есть работа, интересует?

– Имя? – парень был холоден, как и всегда.

– При встрече, друг мой. В какое время тебе удобно?

– Полночь, адрес с тебя. – в трубке снова зазвучали гудки.

Я открыл сайт с новостями, однако сосредоточиться ни на одной не получалось: взгляд всё время поднимался в зал, ища знакомую фигуру, и, когда она всё-таки появилась, я начал улыбаться, как умалишенный. Выбежав из двери с табличкой «Служебное помещение», Саманта перекинулась парой слов с официантом, принявшим мой заказ, и, огибая барную стойку, зашла в сам бар. Кофе-машина зашумела, выдавливая из себя струйки пара, а я глядел, как девушка, пережившая бойню два дня назад, пританцовывая рисовала молоком узоры в чашке, и с широкой улыбкой на лице, кстати, не являвшем ни намёка на прошедшую драку, отдавала напиток официанту, одновременно что-то рассказывая. Колготки скрывали тонкий слой бинта на бедре, а руки покрывала обтягивающая кофта с длинным рукавом. Лишь пальцы спрятать не удалось: они, конечно, уже начали заживать, но выглядели ненормально, и я задумался, как она отвечала на расспросы о них.

В голове всплыло имя мистера Шоу. Когда я был привязан к стулу, то смог немного подслушать болтовню тех головорезов, и, насколько я понял, Роджер нанял Аарона выловить снующую сейчас за баром Саманту. Но вот, что было странно: Шоу не дал совершенно никакой информации своим подчинённым, и единственной полезной зацепкой был тот тощий, кудрявый мальчишка, способный опознать их цель. И именно обо всем этом я и хотел справиться у Алекса.

Сэм крутилась в работе, успевая параллельно обмениваться шуточками с официантами, растягиваясь в улыбке. Осматривая зал, она задержала на мне взгляд, ничем не выдав нашего знакомства, и как ни в чём не бывало продолжила работать. Я просидел ещё пару часов, когда она направилась к служебному помещению, кивнув мне. Оставив ноутбук, я вышел на улицу.

– Не знал, что ты куришь. – я одарил её лучезарной улыбкой.

– Не знала, что ты сталкер. – Сэм закуталась в кофту, накинув на заплетённые в косички чёрные волосы капюшон. – И я не курю. Есть шанс, что ты оставишь меня в покое, Уэйн Брукс?

– Какая неблагодарность для той, кому я любезно предоставил свои покои. – я поддразнивал девушку, очаровательно хмурящуюся под солнцем. – Я ведь и помочь могу.

– Мне не нужна помощь. – её карие глаза заблестели, когда она подняла на меня взгляд.

– И тебя совершенно не интересует Роджер Шоу? – она открыла рот, собираясь ответить, но потом передумала. – Я не буду болтаться под ногами, честно-честно!

Она кусала губу, обдумывая моё предложение, пока наконец не выдала:

– Хорошо, ты подсобишь мне с информацией, и на этом всё.

Я захлопал в ладоши, а она вздохнула и протянула мне руку для рукопожатия. Я аккуратно взял её, стараясь не касаться пальцев, и поцеловал в запястье.

– Миледи, во сколько заканчивается ваш рабочий день? – её щёки порозовели, заставив меня улыбнуться ещё шире.

– Мы закрываемся в полночь. – она опустила свою руку, зацепившись взглядом на том месте, где я оставил поцелуй.

– Чудесно! Значит я подожду тебя до закрытия, а после мы встретимся с одним моим другом. – мы вернулись к служебном входу, где я открыл для неё дверь, а после зашёл через главный вход, и, уже расслабившись, посвятил себя работе.

Новую историю читатели приняли радушно, и отзывы в основном были положительные, за исключением консерваторов-ветеранов моих работ, сетующих на непривычный стиль и тематику. Я не собирался менять стилистику, я лишь хотел выплеснуть эмоции, клубившиеся внутри, и заодно провести эксперимент, а читатели, изголодавшиеся по рассказам во время моего застоя, оказались донельзя критичны: был обсосан каждый герой, каждый их шаг, каждое чувство.

Я закрыл ноутбук, и всё оставшееся время не сводил глаз с энергичной, улыбающейся Саманты. В стенах этого заведения она казалась совершенно другим человеком. Она казалась обычной девушкой, и не было ничего, что могло бы выдать в ней мага. И осознание того, что я один знаю другую её сторону, безжалостную, хмурую, уставшую и смущенную моими выходками, разливалось теплом по телу. Кофе остыл, и я заказал новый, а потом ещё один, и ещё, а стрелка часов стремительно подползала к двенадцати.

Глава 8. Сэм

Я вернулась домой среди ночи. После семейства Брукс моя квартира насмехалась над моим одиночеством, и я спешно включила музыку, рассеивая гудящую тишину. До моей смены оставалось ещё несколько часов, и я быстро сварила кофе, переливая его в термос, а после нырнула в шорты и футболку, собираясь отправиться в лазарет. Да, мне должны были позвонить, когда Том очнётся, но я не могла ждать. Мне нужно было видеть, что он правда идёт на поправку, что он в порядке. Накинув на плечи плюшевую кофту, я выбежала на улицу.

Лазарет был специализирован на магах, и, как всё магическое, должен был действовать в своей трещине, чтобы не затрагивать примитивных. Эта трещина отличалась своей мощью – она чувствовалась из любой точки города, а ещё у неё было несколько входов и выходов. Ханна объяснила мне и этот нюанс: бывали случаи, когда помощь требовалась незамедлительно. Пересекать весь город, истекая кровью на глазах примитивных, было не лучшей идеей, тогда-то и решили увеличить радиус трещины до всего города, и количество входов до каждой подворотни. Когда я зашла внутрь, меня встретил тот самый мужчина в очках, забравший Тома.

– Я не могла ждать звонка, простите моё внезапное появление. – я перебирала термос руками, озираясь по сторонам.

В этой трещине я была впервые. Лес вокруг тихонько шуршал листвой, пахло хвоей и пихтой, и на душе становилось спокойнее.

– Гарри Кирк. Зовите меня Гарри. И, честно говоря, я ждал вас, ээээ… – он протянул мне руку.

– Саманта Хьюз. – мы обменялись рукопожатием.

– Да, Саманта. Так вот, у меня есть несколько вопросов к вам по поводу того мальчика.

Гарри шёл быстро, периодически поправляя очки на носу, а на горизонте уже маячила крыша огромного здания. Издалека оно напоминало замок: несколько шпилей тянулись в небо, белоснежные стены символизировали чистоту, а над входом в виде двух огромных дверей прямо в стене было высечено: «С нами Алиса, с нами Вира, с нами Мир». Я засмотрелась на надпись, когда Гарри окликнул меня, придерживая тяжёлую дверь, и быстро забежала внутрь.

– Что означает та надпись? – я оглянулась.

Внутри лазарет был обычной больницей: доктора, медсёстры, пациенты. Всё донельзя стерильное и чистое, даже больничный запах такой же. Вот только здесь было столько магов, сколько я не видела за всю свою магическую жизнь. Сила лучилась из них и игралась с моей, разливаясь теплом по телу.

– Саманта, вы что же, не знаете нашу историю? – Гарри замер посреди коридора.

Слышавшие наш диалог озадаченно вертели головами, а какой-то старик в углу цокнул языком.

– Молодёжь, совсем наплевать на своих предков.

– Как же так получилось? Но ты ведь знаешь наши законы? – Гарри Кирк положил руки мне на плечи и встряхнул, посмотрев прямо в глаза.

– Ээээ… Ну, можно и так сказать. – я неуверенно улыбнулась.

Всё, что я знала о законах, так это то, что они есть. Парочку мне поведал Стэн, когда оформлял меня как мага, но, к сожалению, в библиотеках и книжных я не нашла ни одного томика, как, собственно, и в интернете, так что мои познания в этом деле были весьма ущербны.

Поймав мой растерянный взгляд, Гарри вздохнул и потащил в дальнюю комнату второго этажа, оказавшейся его кабинетом. Комната была маленькая: стол и шкаф, битком набитый книгами, занимали почти всё пространство. Гарри занял место во главе стола, предложив мне стул напротив, однако я осталась подпирать стенку спиной, поставив свой напиток на стол.

– Что с Томом? – я наконец озвучила то, зачем пришла сюда.

– Он ещё не очнулся, но все показатели в относительной норме. Мальчик был истощён, так что сейчас мы пополняем его магическую силу, а когда он очнётся, то сядет на специальную диету по набору массы.

– Вряд ли он захочет задерживаться здесь. Я запишу ваши рекомендации по диете, и лично проконтролирую его питание. – лопатки упирались в стену, и я вздрогнула, когда голос Гарри зазвучал новыми нотками.

– Вы его опекун? На мать не похожи – слишком молодая, а для сестры слишком долго не приходили его навестить. – мужчина снял очки, и сейчас смотрел на меня оценивающе и недоверчиво. Я выдержала его взгляд, но пальцы сжались от волнения.

– После событий той ночи я очнулась лишь несколько часов назад, и, насколько я знаю, вас не должна волновать личность пациента, только его здоровье. – я не была уверена в своих последних словах, поскольку слышала их лишь однажды, от Ханны, и мой голос предательски дрожал, а язык заплетался.

– Этот разговор ведётся не под запись, и я интересуюсь исключительно в личных целях. Чтобы так истощить ребёнка, нужно сильно постараться, а состояние его шеи вообще за рамках понимания. – Гарри встал, облокотившись руками на стол и опустил голову. – Простите мою дотошность, просто мне больно видеть мальчика в таком положении.

Я не знала, стоит ли раскрывать ему всё, но, чувствовала, к Тому он меня так просто не подпустит.

– Вы правы, я не его мать, не сестра, и даже не опекун. – Гарри поднял на меня глаза. – Его родители примитивные, пьяницы, которые видят в мальчике не более, чем таракана. Я старалась заботиться о нём с тех пор, как мы познакомились, а потом его похитили. Два дня назад я нашла его и сразу вызвала вас. – с каждым словом мужское лицо искажалось, а мой голос гремел всё громче, отлетая эхом от стен. – Это я виновата, я не смогла его защитить, но этого больше не повториться. Я обещаю, чёрт возьми. Я обещаю.

Мужчина какое-то время смотрел на меня, а потом взял со стола коробку с салфетками и протянул мне. С моего подбородка что-то капало, а щёки оказались мокрыми. Когда я вытерла слёзы, он молча вышел из кабинета и повернул в отделение с палатами. Я побежала за ним. Комната Тома была последней, и, как и сказал Гарри, мальчик был в отключке.

Кудрявые волосы покоились на подушке, сквозь больничную рубашку проступали кости, шея была перевязана бинтами. К мальчику тянулось несколько трубок, а из вен торчали иглы, и это маленькое существо смотрелось так неправильно на этой койке. На одеяле, расртянувшись, лежала маленькая ящерка, проснувшаяся и возмущённая шумом в палате. Она потянулась и залезла под одеяло, оставляя после себя на ткани следы маленьких лапок.

Я села на краешек кровати, и погладила Тома по голове, прислонившись губами ко лбу. Гарри куда-то вышел, а я взяла мальчика за руку, продолжая гладить второй. «Интересно, эта их диета допускает панкейки?» – пронеслось в голове, когда Гарри вернулся в палату.

– Я бы предложил подпитать тебя силой, но сейчас нет свободного персонала. – Он поставил на тумбочку возле кровати чемоданчик, в котором оказалась куча медицинского барахла. Сев рядом со мной, он взял мои руки в свои и принялся обрабатывать их растворами, мазями и чем-то ещё.

– Как вы подпитываете людей магией? – я смотрела, как аккуратно от перебирает каждый мой палец.

– У нас есть определённая группа людей с подходящими способностями. Суть в том, что они могут использовать свою силу, наделив ей кого-то или что-то. В основном, это кто-то, и этот кто-то зовётся фамильяром. Часто выбирают своих питомцев: попугаев, кошек, крыс, – Гарри усмехнулся, – Я даже видел фамильяра-коршуна. Животина с характером, но свой долг исполняет. – а ящерка зашуршала под покрывалом.

– Они могут быть свободны от хозяев?

– Могут, конечно, но маг и его сосуд слабеют вдали друг от друга, так что это непрактично. – он отпустил мои руки и указал на бедро, на котором бинт уже прилично пропитался кровью, и я подумала, что стоит надеть колготки, перед тем как появляться на рабочем месте.

– А можно наделить силой примитивного?

Гарри развязал бинт, и, резко оторвав прилипшую повязку, начал ваткой ловить побежавшую из раны жидкость. Я поморщилась от боли.

– Это исключено. Ты правда не знаешь законов? – он покачал головой. – Напомни перед уходом дать тебе томик, у меня есть в кабинете. Закон запрещает использовать магию на примитивных, и тем более впутывать их в наш мир. – пинцет поддел запёкшуюся кровь, отрывая её от кожи.

– А если они случайно узнают? – я отвернулась, вспоминая о Уэйне, и вдавила ногти в ладони, стараясь отвлечься на новую боль.

– А для таких случаев существует команда зачистки. Они не только прибирают за неопытными магами, не знающими или игнорирующим трещины, но и подчищают память примитивных, превращая магическую дуэль, скажем, в простую потасовку. – Гарри закончил обрабатывать бедро, и занялся перевязкой.

– А если человек не хочет забывать, – Уэйн с таким жаром требовал ответов, что едва ли позволил стереть эту часть своей жизни. – Хочет быть частью этого мира?

– Это редкие случаи, требующие определённой государственной процедуры. Если мне не изменяет память, необходимо просто подписать некоторые бумаги, и примитивного начнут позиционировать, как одного из нас. Но, – Гарри внимательно посмотрел на меня. – В таком случае примитивный обязуется жить по нашим законам. А они, как ты, вероятно, уже догадалась, не самые щадящие.

– Это точно. – я вздохнула, осматривая своё перебинтованное бедро, пока мужчина собирал медицинские принадлежности. – Что всё-таки означает надпись при входе? – из-под одеяла вылезла голова ящерки, и я погладила её кончиком пальца.

Гарри начал рассказ, и мы ещё долго беседовали, пока на моём телефоне не прозвенел будильник – в это время я обычно просыпалась и собиралась на работу. Я потрепала Тома по макушке, пообещав скоро вернуться, а Гарри, как и говорил, подарил мне потрепанный томик сводов законов для магов. Я поблагодарила его за всё, и вызвалась дойти до нужного выхода из трещины в одиночку.

На выходе из здания я ещё раз взглянула на высеченный след над дверьми, а после покинула трещину. До работы я добралась быстро, и, облокотившись на ещё закрытую входную дверь, стала разглядывать снующих прохожих. Сонные, растрепанные, люди спешили в школы, институты, или как я – на рабочее место, но все они были примитивными.

Прилив магической силы, который дошёл до меня, как доходил запах одеколона, прошедшего мимо человека, заставил сильнее вертеть головой, вынуждая найти источник. Право слово, я бы совсем не удивилась этому магическому вторжению, если бы не одно но – я очень-очень редко чувствовала чужую силу. Словно маги не были существами с целой историей, своими устоями и правилами, позволяющим жить бок о бок с примитивными. Словно нас можно было пересчитать по пальцам. Лазарет был единственным местом, в котором мне удалось почувствовать так много магической силы, причём совершенно разной.

Я собиралась было пойти по потоку этого наваждения, однако меня окликнули, и вот я снова ощущала лишь запах цветущего города, только-только пробуждающегося ото сна, а магический поток перестал оседать теплом на кончиках пальцев.

– Ты сегодня рано. – я кивнула подходящему парню: он шатался в стороны, словно шёл с закрытыми глазами.

– Ума не приложу, как ты поднимаешь себя с постели в такую рань, Сэм. – он зевнул, проглотив половину слов.

Это был Макс Лорри, официант, посвятивший своей работе целых девять лет. Он отлично знал своё дело, нравился гостям и легко ладил со всем персоналом. Мы с ним часто обсуждали книги и много шутили, но совершенно ничего не знали друг о друге. У нас была своего рода обоюдная дружба на расстоянии. И потому, заметив неестественно огромные круги под глазами, я колебалась, стоит ли спрашивать, чем он занимался ночью. Обычно Макс отшучивался, стоило поднять вопрос о его личной жизни и состоянии, но я сама поступала точно так же, и не могла его судить.

– Ума не приложу, почему тебя до сих пор не уволили за твои опоздания, Макс. – шутить над его единственным минусом было традицией. Он наигранно улыбнулся.

– А как иначе? Без меня это место давно бы загнулось.

– О-хо-хо, а ты не слишком высокого мнения о себе? – я улыбнулась.

– Тебе виднее. – он подмигнул, глядя на меня снизу-вверх.

– Да, а ещё с такой высоты отлично видны твои синяки. – я подмигнула в ответ, ожидая очередной колкости, но улыбка медленно сползла с его лица, а рука взъерошила и без того лохматые волосы.

– Мой отец, кажется, пропал. Мы с матерью всю ночь провели в участке, составляя заявление. – парень хмыкнул. – Надеюсь, он скоро найдется.

Сердце пропустило удар. Я как никто другой понимала его состояние, но не знала ничего про его семью, и, соответственно, ничем не могла помочь, потому просто опустила руку на его плечо.

– Да, я тоже надеюсь, Макс. Всё будет хорошо.

Макс отмахнулся и начал рассказывать про нового писателя, на которого недавно наткнулся, а остальная смена тоже потихоньку подтягивалась – пора было открываться. Больше всего в работе я любила коллектив. Это были абсолютно разные ребята, каждый со своими тараканами в голове, проблемами, особенностями и историей. Каждый со своим характером, но это никогда не было причиной наших редких конфликтов. Когда работы так много, что просто-напросто забываешь поесть, вместо того, чтобы злиться, мы подшучиваем над такими же ничего не успевающими ребятами, а они в свою очередь делятся с тобой своими улыбками или ответным юмором. Точно, мы были юмористами. И случайно разбитый бокал не нагнетает осуждением, и заказ, который случайно забываешь отдать в череде других таких же, вдруг оборачивается мимолетной возможностью снова обменяться парой слов. Юмор нас спасал, иначе каждая смена была бы адом, сосущим твои силы и время драгоценной молодости.

Хоть я и смогла скрыть большую часть того, чего остальным видеть не нужно, свои руки спрятать не получилось, как бы я этого не хотела – не отрежешь же их, в самом деле. Ходить в перчатках в первый летний месяц – нет, перспектива прозваться местной умалишенной меня не впечатляла. Некоторые смотрели с неподдельным интересом, но язык держали за зубами, и, честно говоря, такое воспитание мне очень даже нравилось. Тем же, кто задавал вопросы, я наплела с три короба. Врать я не умела, но ребятам не оставалось ничего иного, кроме как принять мою неубедительную ложь, да и пальцы на удивление быстро принимали нормальный вид – Гарри отлично знал своё дело.