Текст книги "Наследие предков. Tod Mit Uns"

Глава 18
Рельсы и кости

Вторая развилка. Первая заканчивалась глухим завалом в двух направлениях. Какая-та сила обрушила сложные железобетонные перекрытия и замуровала альтернативные пути. Теперь был выбор – направо или налево?

– Сначала направо. Принцип правой руки, – подытожил Тигран и двинулся первым. Остальные за ним. Метров через сто они снова наткнулись на завал. Только выглядел он странно. Баграмян поначалу чертыхнулся очередной неудаче, а потом обратил внимание на характер разрушения. Казалось, что вызваны они были не временем, а каким-то мощным взрывом. Многие обломки встречались им задолго до самого туннельного тромба. Баграмян присел и стал внимательно изучать пол у завала, светя фонарем.

– Ребята, что-то мне подсказывает, что прежде, чем коридор обрушился, оттуда выплюнуло много кусков бетона и еще чего-то.

– Это как? – удивился Загорский.

– Может быть, взрывом? Не мог же эти куски кто-то просто таскать оттуда и бросать как попало, пока все не рухнуло? И здесь было много огня. Гляньте, вот кусок оплавленный. Вот еще один.

Александр присел на корточки и тоже стал осматривать куски выброшенных обломков.

– Тигран, смотри. Вот тут стекло. И вот еще.

– Где? – Баграмян присоединился к Загорскому, который протянул ему бесформенный кусок, представлявший собой какую-то мешанину из камня и мутного темно-зеленого стекла, поблескивавшего гранями в свете фонарей.

Взяв в руки странный обломок и повертев его несколько секунд, Тигран вдруг вытаращил глаза и отбросил предмет от себя.

– Мать твою! – воскликнул он и тут же полез в свой рюкзак.

– Что?! Что такое, Тигран?! – взволнованно заговорила Рита. – Что это?

– Я уже видел такое стекло, – нервно бормотал тот, ища что-то среди своей походной утвари.

– Где?

– На Чкаловском аэродроме. В эпицентре взрыва.

– ТО ЕСТЬ?!

– Это расплавленная порода. Или камень, или бетон, или все вперемешку. Или глина. Ее так плавит взрыв. Ядерный взрыв. Превращает в стекло…

Он судорожно извлек свой дозиметр и, включив его, приблизился к обломку стекла покрупнее. Дозиметр затрещал.

– Зар-раза! – прорычал Баграмян и проверил другой обломок. Тот же треск. Тогда он быстро подскочил к завалу. Треск усилился.

– Сваливаем отсюда! Быстро! Ну же!

Они бросились бежать от жуткой, невидимой, медленной и мучительной смерти, о присутствии которой так настойчиво говорил своим треском дозиметр.

«За неподчинение надзирателю – смерть.

За опоздание на построение – смерть.

За распевание песен в бараке – смерть.

За утаивание еды – смерть.

За саботаж – смерть.» – пульсировали в голове Загорского, в такт его бегу, строки из найденной листовки.

«За то, что мы вошли в этот запретный и запредельный мир, – смерть, – дописал он новую строку в мыслях. – Смерть! Она всюду! Она с нами! TOD!».

Он обернулся и взглянул в преследующий их мрак. А там словно тот самый мерзкий серый лик возник и скалился своими жуткими зубами, как олицетворение этого, невесть откуда взявшейся под землей призрак радиации и самой смерти. Все перемешалось в голове Крота: плачущая Лена Бергер, хаос, царивший в его квартире, часовня у военного училища, разбитый Ан-2 на «Дэвау», фоторамка, пукающий Борщов, обкуренные Чел и Марля, удар за железной дверью, метки мелом на стене, кусок стекла, лысина Самохина, пряжка немецкого солдата на ящиках со странными банками и надпись на ней – «GOTT MIT UNS». Бог с нами? Нет! Смерть! Смерть с нами!

TOD MIT UNS!!!

И он врезался в оступившуюся и падающую Риту. Медичка же вскинула руки и успела схватиться за рюкзак на спине Тиграна, увлекая его за собой. Баграмян упал. Рита на него. Загорский – рядом.

– Дорогая, ну не здесь же… – пробормотал, тяжело дыша, Тигран, выползая из-под женщины, – постеснялась бы молодого человека…

– Дурак!.. – фыркнула сквозь отдышку Рита.

– Мы… Мы глупость делаем… Моя вина… – продолжал тяжело вздыхать Баграмян и снова полез в рюкзак.

– Что не так?..

– Нельзя бежать. Мы бежим и делаем глубокие вдохи. А значит… вдыхаем эту гадость вместе с пылью. Никакого… больше… бега… – урбан извлек несколько ватно-марлевых повязок и раздал своим спутникам. После этого надел такую же сам.

– Не весть что, конечно, но хоть что-то.

– Сколько тут? – тяжело проговорил Загорский, смаркаясь на пол, перед тем как надеть повязку.

Тигран снова обратился к своему дозиметру.

– Ниже, чем там, но выше, чем надо. Поднимайтесь. Уходим отсюда.

* * *

Фон продолжал оставаться повышенным, хотя снижался по мере их углубления от той злополучной развилки в левый туннель.

– А что ты делал на аэродроме? – спросил Александр.

– Хотел своими глазами увидеть эпицентр. Это лет пять назад было. Насмотрелся.

– Так что же получается, мы под аэродромом? – произнесла Рита.

– Почему?

– Ну, на него упала ядерная ракета. Потому и туннель тот обрушился, и стекло это проклятое.

– Саня, как по твоим прикидкам? – Баграмян взглянул на Загорского.

– По моим прикидкам, мы уже далеко на северо-западе от Калининграда. И Чкаловский далеко позади.

– Может, другой эпицентр? – продолжала Гжель.

– Насколько я знаю, в области было два удара. По Балтийску, потому что там база ВМФ, и по военному аэродрому, потому что это единственный форпост нашей авиации в регионе. Сильно гадить рядом со своими союзниками они не хотели.

– Так, может, наши ударили позже? – предположил Александр.

– Наши? Им-то это зачем?

– Ну, по вражеским силам вторжения…

– Саня, тут не было вторжения.

– Ты уверен?

– Уверен. Ракеты просто не дали никому опомниться. Польские солдаты, может, и успели бы вторгнуться. Но они ведь разместили на своей территории американскую систему ПРО, а это приоритетная цель. И били по этой цели массированно, на случай перехвата одной или двух ракет. Они даже просто из казарм выбежать не успели. У нас в области было два удара. Два. Балтийск и Чкаловский, то есть, считай, Калининград.

– Тогда откуда это… там?

– Я понятия не имею, если честно. Может, какой-то наш подземный склад сдетонировал. Ну там, «Москиты»[34]34
  «Москит» – противокорабельная крылатая ракета. По классификации НАТО SS-N-22 «Sunburn».


[Закрыть] для кораблей с ядерной боевой частью хранились. Или ракеты для «Искандера»[35]35
  «Искандер» – оперативно тактический ракетный комплекс на самоходном шасси. По классификации НАТО SS-26 «Stone».


[Закрыть]. Хотя, черт возьми, ни о каких других взрывах я не слышал.

Они прошли еще немного и снова наткнулись на развилку. На сей раз – не похожую на другие. Здесь начинались три туннеля, расходящиеся веером. Они были в сечении крупнее того коридора, из которого вышли путники. И, самое примечательное, каждый туннель имел рельсы. Колея была заметно шире, чем та, что попалась вначале.

– Ну что, правило правой руки? – улыбнулся Загорский.

– На этот раз нет, – мотнул головой Баграмян.

– Тогда какой путь выберем?

– А ответ перед нами.

– В смысле?

Тигран присел ближе и посветил фонарем. В центре развилки находился круг из массивных досок, в котором блестели отрезки рельс. Это, видимо, такой своеобразный механизм перехода с одного туннеля на другой. В диаметре круг был не более трех метров, следовательно, перемещающийся по этим рельсам транспорт не должен быть длиннее. Иначе он на вращающуюся площадку не поместится. В круглой площадке были и сложенные рычаги для ручного поворота, хотя сам механизм наверняка давно заржавел. Как и рельсы в левом и правом рукаве. А вот поверхность рельс в центральном туннеле, которая обычно контактирует с колесами транспортного средства, блестела в лучах фонарей.

– Черт возьми! – сдавленно воскликнул Загорский. – Этим путем кто-то пользовался!

– Причем относительно недавно и, похоже, регулярно, – хмуро кивнул Тигран. – Этим путем и двинем.

– Ты уверен? – Рита неодобрительно на него посмотрела. – Вдруг там кто-то есть?

– И мы должны знать, кто, – решительно кивнул Тигран.

Загорский вздрогнул. Что если там кроются ответы на его вопросы? Особенно один вопрос… Что это за тварь смотрела не него из воды… с фотографии… и вообще…

Это было страшно. Безумно страшно. И до того манил этот страх за собой, что не было сил сопротивляться. Словно он кинулся в эту авантюру только ради этого исчадия ада…

Сделав несколько шагов в центральный туннель, исследователи увидели, как свет фонарей очертил впереди какую-то конструкцию, стоявшую на рельсах. Еще через несколько шагов стало ясно, что это некое подобие дрезины. Конструкция ее навевала на старую максиму – все гениальное просто. Стальной каркас, деревянный настил в центре и две велосипедные рамы слева и справа. В движение дрезина приводилась так же, как и обычный велосипед, – педалями и цепью. Обычная велосипедная седушка и руль, который, конечно, был не для руления, а просто для удобства. Чтоб было куда деть руки. Обе велосипедные конструкции направлены в разные стороны, то есть для удобного движения вперед и назад.

– Поглядите, Маргарита Казимировна. Вот и карета подана, – улыбнулся Тигран такой находке. Однако складывать на деревянном настиле вещи он не спешил. Сначала надо осмотреть транспорт. Настил не гнилой, хотя видно, что доски старые. Судя по всему, в свое время их хорошо чем-то обработали. Сама рама местами тронута коррозией, однако заметно, что оси, цепи и «звездочки» тщательно смазаны. Это говорило о том, что дрезиной пользуются, и за ней есть уход.

– Занятно, – хмыкнул Тигран, проведя осмотр. – Машинка ухожена. Подозреваю, что где-то поблизости должен быть и наездник.

– Черт, мальчики, мне что-то не по себе, – тихо проговорила Рита.

– Спокойно, – небрежно махнул рукой Баграмян. – У меня есть автомат. И пистолет. И ножичек. И еще я матом…

Он замолчал, только сейчас заметив в паре метров впереди ровный прямоугольный провал, чернеющий в стене справа.

– Саня, возьми пистолет, – Баграмян протянул Загорскому оружие и говорил при этом как можно тише. – Идешь замыкающим, и не вздумай стрелять, пока я не начну. Идите за мной, только очень тихо.

Они двинулись в странный проем. Коридор оказался узким. Самый узкий из всех, что им встречался. Будь у самого массивного в этой группе, а именно у Тиграна, плечи чуть шире, он бы задевал ими за стены слева и справа от себя. Коридор заметно уходил вниз. Через определенные интервалы встречалась ступенька, погружающая их глубже в недра земли еще на несколько сантиметров. Пройдя какое-то расстояние, Тигран остановился и стал разглядывать нишу в стене слева от себя. В ней было три латунных горловины, вмурованные в бетон.

– Смотрите, – прошептал он. – Сюда совсем недавно заливали еще. Вон, даже не просохло, – он осторожно потер пальцем один из латунных конусов. – Это похоже на какое-то смазочное масло.

– Но зачем? – шепнула Рита.

– Возможно, трубки ведут к какому-то механизму. И кто-то его отсюда смазывает. А может, и не один механизм, если горловины три… Ладно, идем дальше.

Пройдя еще метров сто, они оказались перед дверью. Дверь была железная, и ее петли также оказались хорошо смазаны. Тигран толкнул ее. Свежая смазка не дала петлям скрипнуть. Дальше коридор был шире, с множеством побочных помещений и коридоров. Они свернули наугад. Опять прямой коридор.

– Слушайте, я уже запуталась, – вздохнула Рита. Мы по кругу не ходим?

– Мы здесь точно не были, – проговорил Тигран, присев.

– Почему ты так решил?

Баграмян поднялся и показал спутникам шуршащую упаковку от шоколадного батончика.

– Когда вы последний раз видели такое?

Рита удивленно уставилась на обертку.

– Вот это уже совсем странно, – выдохнула она. – Таких батончиков ведь не было в те времена. Ну, во Вторую мировую.

– Именно. Это что-то современное. Если считать последней современностью десяток лет перед катастрофой, конечно.

Загорский замер, пристально глядя вперед. Там, куда едва доставал свет фонарей, была железная дверь бурого цвета с массивным рычагом задвижки. Вскоре ее заметил и Тигран.

– А ну, давайте-ка глянем, что за ней, – предложил он, двигаясь к двери.

– Нет! – выдавил вдруг Александр.

Его спутники обернулись.

– Почему? – тихо спросила Рита.

– Нельзя. Нельзя ее открывать, – как завороженный, бормотал Загорский.

– Да почему, черт возьми? – нахмурился Баграмян.

– Нельзя.

– Ты можешь объяснить?

– Нет! Нельзя! – На Александра словно нашло какое-то наваждение. Он с ужасом смотрел на дверь и бормотал одно и то же.

– Черт тебя дери, Саня, уже одно это подталкивает меня к тому, чтобы заглянуть внутрь! Почему ты против?!

– Нельзя…

– Да пошел ты! – фыркнул Тигран и, решительно шагнув к двери, дернул рычаг. Тот поддавался с трудом. – А вот тут, похоже, очень давно не смазывали, – кряхтел Баграмян, и все же открыл дверь, которая жутко скрипнула.

– Нет! – воскликнул Александр.

Из открывшейся темноты в нос ударил жуткий смрад. Тигран и Рита, морщась, шагнули внутрь, светя вперед фонарями. Помещение было довольно обширным, с бетонными подпорками потолка, расширяющимися вверху. У ближайшей стены свет фонарей выхватил человеческие останки. Кости. Два черепа с останками волос.

– О боже! – поморщился еще больше Тигран.

Самым странным в этих останках была одежда.

– Джинсы? – удивленно выдохнула Рита, глядя на обрывки брюк одного из скелетов.

Тут же были куски, являвшимися некогда частями кроссовок. У второго трупа на запястье поблескивали давно переставшие работать электронные часы.

– Вот тебе и Вторая мировая… – пробормотал Тигран, подходя ближе.

Внезапно позади раздался пронзительный скрип. Затем дверь захлопнулась, и было слышно, как кто-то опустил рычаг, блокируя ее снаружи. И то, что Александра Загорского в помещении не было, красноречиво говорило о том, кто их только что запер в этой ловушке.

– Черт! – Тигран кинулся к двери и попытался с разбега распахнуть ее ударом плеча. Но тщетно. – Саня! – заорал он, барабаня в дверь. – Саня, открой! Что за шутки! Открой сейчас же!

Никакого эффекта. Рита тем временем быстро оббежала вдоль стен. Других дверей в комнате не было.

– Тигроша, мы в ловушке! – выдохнула она. – Здесь нет другого выхода.

– Черт! – прорычал Баграмян. – Саня! Крот, мать твою! Открой сейчас же! Открой, падла! – Он принялся бить прикладом автомата по массивному железу двери. – Открывай, сука! Ес ку ворэт кунем[36]36
  Армянское ругательство, которое лучше оставить без перевода.


[Закрыть], собачий сын!

Тигран бился в дверь, наверное, с четверть часа. Однако ни дверь не поддалась, ни их вероломный спутник не сделал того, чего так настойчиво требовал от него Тигран.

– Черт! Вот же урод, а! – обессилено выдохнул Баграмян. – Рита, что на этого барана нашло, а?

Гжель какое-то время обреченно смотрела на Тиграна и на дверь, затем подошла к человеческим останкам и принялась шарить в обрывках одежды.

– Ты чего делаешь?

– Может, ответ здесь? – отозвалась Рита.

– И не противно тебе копаться в этом?

– Я врач, Тигроша. И не такие вещи в мединституте приходилось делать. Так. Что-то нашла… Карточка. Кредитка… Нет. Карта скидок какого-то магазина.

– Именная?

– Да. Руслан Махеев. Слушай! А тот морпех на бронетранспортере не Махеев ли был?

– Нет, – Тигран устало мотнул головой. – Тот был Ми́хеев. Стоп! – Он вдруг вскочил. – Руслан Махеев?!

– Да. Тебе что-то говорит это имя?

– А второй труп?

– Второй… похоже, это молодая девушка была, судя по одежде и размерам костей.

– Точно! Имя!

– Я не знаю ее имени, Тигран.

– Поищи!

Рита принялась обыскивать обрывки одежды несчастной.

– Тут в кармане ученический проездной.

– На имя Елены Бергер?! – воскликнул Тигран.

Рита удивленно вытаращила на него глаза:

– Да… А откуда ты…

– Вот ушлепок, а! Вот сука! – сокрушенно восклицал Баграмян.

– Да ты можешь толком объяснить, и без ругани? – Рита подошла к нему.

– Ты знаешь историю этого козла, Загорского?

– Ну, он вроде за несколько дней до Катастрофы заблудился в каких-то казематах.

– Именно! А с ним были его друзья! Егор Хрусталев, Лена Бергер и Руслан Махеев! Егор погиб. Упал в какой-то колодец. Он сам эту историю мне давно рассказывал! А Руслан и Лена пропали!

– Пропали?

– Он так сказал! Он сказал, что они пропали, а сам он потом еще сутки или больше блуждал один под землей! Он не сказал «погибли»! Именно «пропали»! Урод чертов!

– Погоди, ты хочешь сказать…

– ДА! Он знал, что они здесь, потому и не хотел, чтоб мы открывали эту дверь! Он точно знал, что с ними случилось! – Тигран вдруг сильно схватил Риту за плечи и встряхнул. – Рита, это ОН ИХ УБИЛ!

Глава 19
Монстр

– У меня остался всего один шоколадный батончик, – жалобно проговорила Лена.

– Поделим на троих, – вздохнул Руслан, кивая и поглаживая волосы девочки.

– Нельзя этого делать, – резко возразил Саня.

Одноклассники устало взглянули на него. В тусклом свете догорающей свечи в глазах Лены поблескивали слезы.

– Почему, Сань?

– От шоколада еще сильнее пить захотим. А воды у нас нет, и не известно, сколько нам тут еще ходить.

– Но мы давно не ели. Ленка есть хочет! – нахмурился Руслан.

– А еще у нас обезвоживание! Нельзя! Без еды можно протянуть больше, чем без воды! – продолжал злиться Загорский.

– Ну, можешь не есть! – крикнул Махеев. – Твою долю отдам Лене!

– Не ешьте вы это, блин!

Но все было зря. Обертка батончика полетела на пол. Руслан протянул подруге бо́льший кусок, и девочка с жадностью на него накинулась.

Потом они нашли дверь. Массивную, железную, с запорным механизмом, с которым пришлось возиться почти час, прежде чем он поддался. Руслан и Саня сильно пропотели, теряя еще больше драгоценной влаги из организма. И за дверью их ждал жуткий шок: глухое помещение. Изможденные усталостью, все просто повалились на пол в отчаянии и безысходности.

Но нет. Саня не отчаивался. Ему хватило нескольких минут. Он встал на ноги отправился исследовать другие ответвления и помещения поблизости. Выход должен быть. Обязательно должен быть. Он нашел какой-то коридор, откуда, как ему показалось, потянуло легким сквозняком. Это шанс. Быть может, последний, но шанс на спасение. И он побежал обратно. Искать то злополучное помещение пришлось долго. Саня забыл делать пометки на стене. Да и мел уже почти кончился. Но можно было царапать каким-нибудь обломком бетона. Все же он нашел ту большую комнату, где оставались его одноклассники. И когда вошел в нее, его ждал страшный удар… Да, он знал, что Лена и Руслан вместе. Он знал, что девчонка по уши влюблена в самого высокого и спортивного парня в их классе. Но он, Саня Загорский, всегда любил Лену. И он сгорал от ревности, когда видел, как она смотрит на Махеева. Его испепелял жуткий деструктивный монстр, когда он видел, как они держатся за руки.

Но сейчас… Они целовались в свете декоративной свечи. Страстно. Совсем по-взрослому. И срывали с себя одежды. Юная влюбленная парочка, видимо, уже решила, что им не спастись, и решила сделать то, чего никогда не делали. Они решили расстаться со своим детством. С невинностью. Расстаться со всем этим до того, как их настигнет неминуемая смерть. Они решили умереть именно так, пока еще есть хоть немного сил. И они совсем его, Саню, не замечали. Им было наплевать. И Лене наплевать. А ведь она-то знала, как он к ней относится. И ведь именно он, Саня Загорский, пытался их спасти! Что сделал Руслан? Он только болтался рядом с Ленкой и сюсюкался с ней. Он ведь не предпринял ничего для того, чтобы выбраться из подземного плена. А Саня не отступал. Не сдавался. Он продолжал держаться и искать выход. Ведь если он их спасет, у него появится шанс стать для Лены Бергер настоящим героем. Стать тем, кто спас ее едва начавшуюся жизнь. Он должен был ее спасти и заслужить ее этим… Но они решили по-своему.

Чудовищная ненависть, лютая злоба, всепожирающая ревность обратила разум Сани Загорского, молодого паренька, во что-то потустороннее. Дьявольское. Он ненавидел их всеми фибрами своей души. Все его естество, вся его жизнь была сейчас посвящена ненависти к Руслану и Лене…

И тогда он захлопнул дверь и опустил рычаг. А уже мгновение спустя осознал, что никогда больше не сможет открыть эту дверь снова. Нет на это уже никаких сил. Ведь они со спортсменом Махеевым почти час возились с рычагом. А теперь… Он один. Он приговорил их.

И Саня Загорский бросился бежать…

* * *

– Тут какое-то убежище было. Или лазарет, – Тигран неторопливо осматривал помещение. – Черт, как же здесь воняет!

– Что же нам теперь делать? – обреченно вздохнула Рита.

– Не знаю я…

– Ну так придумай что-нибудь. Ты же мужчина, в конце концов.

– Зашибись! – всплеснул руками Баграмян. – Мне что теперь, своим мужским признаком эту дверь расколотить?

– Ну и грубиян же ты… Постой, у тебя ведь есть взрывчатка!

– Ну да. Есть. Но здесь замкнутое помещение. Стены бетонные. Только вон та отдушина, дюймов на пять, видимо, для вентиляции. Я, конечно, могу заминировать петли, но в лучшем случае мы с тобой навсегда потеряем слух. Представляешь, как взрыв сожмет здесь воздух?

– Ну что тогда делать? Умирать здесь медленно, как два этих бедных подростка?

– Не волнуйся. У меня есть автомат. Так что медленная смерть нам точно не грозит.

– Отличное решение, черт возьми!

– Успокойся, – вздохнул Тигран, подходя к двери. Он снова принялся стучать прикладом по ней. – Саня! Ты еще там, козел упоротый?! Я знаю, что ты сделал тем летом, гаденыш! Открой, я все прощу!

– Н-да. Умеешь ты уговаривать…

Тигран махнул рукой и отошел от двери. Присел рядом с Ритой и выключил фонарь.

– Совсем темно, – послышался ее тихий голос. – Кромешный мрак. Может, лампу масляную зажжем. Или свечку?

– Здесь и так мало воздуха. Огонь будет пожирать последнее.

– Может, оно и к лучшему? Чего ждать?

– Ты только что возражала против пули.

– От недостатка кислорода мы потеряем сознание. А пуля… Это больно.

– Рано еще отчаиваться, Риточка, – он приобнял женщину за плечи. – Может, этот ишак одумается в конце концов.

– А если нет? – голос ее стал совсем тихим, однако Тигран слышал его уже совсем близко. Даже чувствовал ее дыхание на своей шее. И вдруг он ощутил, как она поцеловала его. Прямо под ухом.

– Может, если нам суждено прожить всего какой-нибудь час, мы не будем мучительно ждать, а умрем в блаженстве? – страстно шептала она, осыпая его шею поцелуями почти через каждое слово.

– Рита! – выдохнул он, прикрыв глаза. – Что же ты делаешь…

– М-м-м… разве ты не об этом всегда мечтал?..

– Не совсем… Ты… Ты просто отчаялась. Ты думаешь, что больше не будет в твоей жизни мужчины, да и жизни той осталось чуть-чуть… А я теперь единственный вариант… Ты это делаешь не от каких-то чувств… Если бы не Крот запер нас, а я запер тебя и Крота… То…

– Что, «то»? – резко и громко спросила женщина.

– То он был бы сейчас на моем месте.

Рита резко отстранилась и стряхнула его руку со своего плеча.

– Господи… Дура! Ну какая же я дура! – проворчала она куда-то в сторону.

– Зачем ты так? Может, это я дурак? – усмехнулся Тигран.

– Что, уже пожалел о сказанном? О том, что так сильно ударил меня по рукам?

– Не в этом дело, милая. Я бы не хотел, чтобы ты потом жалела о том, что сейчас могло произойти.

Гжель вскочила и, схватив его за воротник, с силой встряхнула.

– Да не будет никакого «потом», понимаешь?! Мы в ловушке, из которой не выбраться! Всё!

Тигран безошибочно обхватил ее невидимое во мраке лицо ладонями и с силой притянул к себе. Впился губами в ее губы. Она тяжело задышала, зло сопя и покусывая его. Тиграну показалось, что она вырывается, но он не хотел ее отпускать. Однако Рита не вырывалась. Она просто судорожно искала ладонями на его теле застежки куртки, чтобы снять ее с него как можно скорее…

И вдруг по роковой железной двери что-то сильно лязгнуло.

Он и она вздрогнули и замерли. Не показалось ли в порыве страсти?

Не показалось. С той стороны стали раздаваться ритмичные стуки. Похоже, кто-то бил чем-то железным по рычагу, чтобы поднять его и отпереть дверь.

– Блин! – сокрушенно вздохнул Тигран. – Не мог он этого сделать чуток пораньше? Ну или через пятнадцать минут…

– Пятнадцать минут?! – возмущенно воскликнула Рита.

– Прости. Двадцать. Конечно, двадцать.

– Ну ты…

– Тише, родная. Стуки прекратились.

Стучать действительно перестали. Видимо, тот, кто был за дверью (а никто не сомневался, что это Загорский), прислушивался к звукам, которые просочились на ту сторону. Особенно – резкий голос Риты.

Стуки возобновились через несколько секунд. И стали они чаще. Похоже, Крот торопился открыть дверь. Тигран включил фонарь, примотал его скотчем из вещмешка к цевью автомата подошел к двери и направил оружие в сторону стука.

– Тигран! Ты же не собираешься его убить? – тревожно прошептала Рита.

– Только чуть-чуть. Не насмерть, – прошипел Баграмян.

* * *

Он вспомнил тот момент, когда Лена Бергер сделала снимок, так напугавший Александра совсем недавно. Собственно, тогда она и не собиралась фотографировать. Это была ее форма мести за то, что Егор Хрусталев постоянно светил фонарем на ее зад. Лена просто развернулась и щелкнула цифровой «мыльницей», слепя Егора фотовспышкой. Но снимок получился. Физиономия Хруста засвеченная, на весь экран, и…

Александр хорошо вспомнил тот момент. Он тогда находился в стороне. Держался особняком, впрочем, как и всегда, в силу своего характера. Он держался особняком в школе. На внеклассных мероприятиях. Во время турпоездки всем классом в Закопане[37]37
  Закопане – Горнолыжный курорт в Польше.


[Закрыть]. Во время походов с друзьями, которых у него было не так уж много.

И в тот раз он держался особняком. Стоял в темноте позади Егора Хрусталева, и вспышка запечатлела лишь призрачный, едва различимый силуэт. Именно это так напугало Загорского, когда он включил фоторамку. ОН НАПУГАЛ САМОГО СЕБЯ!

Значит, и то страшное лицо, всплывавшее из колодца, в котором утонул один из его обкуренных помощников… Не было никакого монстра. Это было лишь его искаженное отражение.

– Нет здесь никакого монстра, – скривился Загорский, обезумевшим взглядом сверля мрак манящего его идти дальше коридора. – Нечего здесь бояться. Я – МОНСТР…

И он зашагал вперед, забыв совершенно обо всем. Об оставленных в ловушке друзьях. Ведь это было в прошлой жизни. Об оставленных там же недавно попутчиках. Ведь сейчас уже не жизнь.

Он просто шел вперед просто потому, что пути назад для него теперь не существовало…

* * *

Стуки за дверью прекратились, и их сменил неприятный лязг. Рычаг поддался и вытянул запоры из пазов. Дверь со скрипом раскрылась, и кто-то, открывший ее, вдруг вскрикнул, попав под прямой и яркий луч фонаря. Вскрикнул громко и как-то жутко. Почти не по-человечески. Хотя что-то в этом возгласе заставило и Риту и Тиграна сразу понять, что кричавший был женского пола.

– Ахтыж…! – выругавшись скороговоркой, Баграмян буквально отпрыгнул, едва не сбив Риту с ног.

Тот, кто открыл дверь, не был Александром Загорским. На полу, ослепленное непривычно ярким светом фонаря, корчилось какое-то существо, лишь отдаленно напоминающее человека. Бледное и грязное. В лохмотьях из мешковины и в шлепанцах, похоже, сделанных из мотоциклетных покрышек, на грязных босых ногах. С большой брезентовой сумкой через плечо и с массивным молотком, которое существо при падении выпустило из рук. Из сумки выкатились жестяные колбы. Из одной выплеснулось масло. Выпали также какие-то инструменты: разводной ключ, какой-то крюк… А на полу, чуть в стороне, стояла керосиновая лампа.

– Господи! Кто это?! – воскликнула Рита, бросившись к двери. – Тигран! Выключи фонарь! Ты ее ослепил!

– Ее?! Это она?!

– Выключи!!!

Он повиновался.

Лежа на полу, существо жалось к стене и зажимало лицо ладонями, издавая какие-то полузвериные стоны.

– Это вообще что за на фиг такое?! – выдавил Баграмян. – Рита, не приближайся к нему! К ней… к этому… Может, оно кусается!

– Перестань сейчас же!

Гжель осторожно присела рядом с существом и тронула его за плечо. Существо вздрогнуло и жалобно вскрикнуло. Да. Определенно это что-то вроде молодой женщины. Она стала испуганно отползать, продолжая закрывать лицо ладонями.

– Кто ты? – как можно ласковей проговорила Рита.

Нежный женский голос, возможно, сумел хоть немного успокоить перепуганное нечто. Незнакомка перестала отползать и всхлипнула.

Рита осторожно обняла ее и помогла сесть, но не настаивала на том, чтобы та убрала ладони от глаз.

– Господи, да кто же ты? Ты можешь говорить?

Существо не отвечало. Только тихо постанывало.

– Блин, Тигран, для нее, наверное, самый яркий свет в жизни был от этой керосинки. Ты же ее ослепил!

– Да я знал, что ли? – фыркнул он в ответ.

Баграмян внимательно осматривал инструменты. Похоже, что им уже много лет. На каждом небольшое фабричное клеймо: маленькое, утрированное изображение железнодорожного вагона и орел со свастикой. Он собрал все, что рассыпалось, и осторожно, чтобы не тревожить неизвестную оборванку, отправил инструменты обратно в ее сумку. Понюхал жестяную масленку.

– Рита, похоже, это то же самое масло, которым смазан тот рельсосипед.

– Чего? – поморщилась Гжель. – Кто смазан?

– Ну дрезина на рельсах.

– И что?

– Что если он… она на ней и приехала? Давай ее отнесем туда и поедем на этой дрезине. Может, выедем к ее жилищу?

– Хорошо. Давай.

Тигран осторожно взял неизвестную оборванку на руки. Она была совсем легкая, что и неудивительно. При ее невероятной худобе и при том, что в подземной жизни есть проблема нехватки кальция, у нее наверняка кости тонкие и хрупкие, как у птицы. Рита взяла ее вещи, лампу и пошла следом.

– Еще бы обратный путь до той развилки найти, – прокряхтел Тигран. – Черт, Рита, поверить не могу, что ты меня пыталась соблазнить рядом с двумя трупами!

– Господи, ну зачем сейчас уже вспоминать об этом? – отозвалась Гжель.

– Вот! Я же говорил! – воскликнул Баграмян, отчего незнакомка испуганно вздрогнула.

– Прекрати уже…