Текст книги "Принцесса-рыцарь – 7: Честь круглого стола"

* * *

Наступила ночь. Кобыла благополучно разродилась, но была слаба, а её приплод поверг всех в изумление. Это был белый жеребёнок, а посреди лба у него находился маленькой острый чуть закрученный рог. Все стояли молча, дивясь такому чуду.

– Это единорог5454
  Единорог – легендарное существо, которое с древности описывалось как белое животное, похожее на лошадь, или козу, с длинным прямым рогом со спиральными бороздками, раздвоенными копытами. Символ чистоты и изящества.


[Закрыть]? – произнёс Бедивер. – Невероятно. Такое существо стоило бы огромных денег.

– Он не принадлежит людям, – гордо возразила Моргана, закрыв собой невероятного жеребёнка.

– Это Цилинь5555
  Цилинь (английский – tʃilɪn, chee-LIN; китайский – 麒麟) – легендарное химерическое существо с копытами, из китайской мифологии и, как говорят, оно рождается с неизбежным появлением мудреца, или прославленного правителя.


[Закрыть], – Саньбао опустился на колени и поклонился маленькому существу и обернувшись на товарищей объяснил, – У нас говорят, если появляется Цилинь, то данная территория благословенна и под защитой мудрого правителя.

Малыш поднялся на едав державшие его тоненькие ножки и неспеша подошёл к Саньбао. Воин поднебесной вновь поклонился диковинному зверю.

Моргана взяла животное на руки и отнесла к лежащей кобыле.

Все стояли молча, не зная, что и думать. Саньбао поднялся на ноги.

– А ты кто такая? – спросил Бедивер. – И что делаешь так далеко от жилых поселений.

– Я еду в Камелот, чтобы излечить короля, – ответила она.

Все вновь оглядели женщину с ног до головы.

– Король следует за нами, и он в добром здравии, – ответил Бедивер.

– Ты уверен? – спросила Моргана.

– Да. Он был ранет, но всё обошлось.

– Никогда не утверждай то, о чём не заешь достоверно, – ответила женщина. – Или ты личный лекарь короля Артура?

– Нет, – ответил тот.

Все почувствовали стыд, некое сострадание, и даже страх. Но Вероника видела в этой женщине только силу защитного свойства.

– Надо ложиться спать, – сказал Бедивер. – Завтра трудный день, встанем с рассветом. Будем дежурить по очереди каждые два часа. Я первый.

– Нет, я останусь, – попросил Саньбао.

– Хорошо, – кивнул рыцарь и отошёл в сторону.

Остальные тоже чуть отдалились ближе к костру, готовя свои спальные места.

– Не бойтесь, его никто не тронет. Я не стану спать до утра, – заверил Саньбао. – Как лошадь? Она тоже не столь обычная, как я думаю. Такое потомство простому коню не выносить.

– Выживет, она сильная, – чуть улыбнулась Моргана. – Далеко ты от своих родных мест, путник.

– Да, – кивнул Саньбао.

К Саньбао вновь подошёл жеребёнок, тыкаясь носом в его ноги. Воин опустился на колени и несмело погладил малыша.

Моргана взяла небольшой бурдюк и присела рядом с мужчиной.

– Сложи ладони, – попросила она.

Саньбао соединил ладони в виде чаши и Моргана налила в них молоко. Жеребёнок принялся пить, смешно причмокивая и крутя мордочкой, разбрызгивая лакомство во все стороны.

Саньбао даже не надеялся когда-либо увидеть такое существо, а тем более кормить. Он искренне улыбался, мысленно благодаря богов, что позволили увидеть это чудо, о котором много рассказывал ему учитель.

– Сердце у тебя доброе. Значит видел таких? – спросила Моргана.

– Слышал и читал о них в древних книгах, – ответил он.

– Трудно беречь в себе доброту, когда меч в руках. Но твоя душа рождена силами более высокими. Они всегда приведут тебя туда, куда надо, только слушай их, и не отвергай помощь. Это не мягкотелость, а сила недоступная многим.

Саньбао глянул женщине в глаза, вспоминая видения из далёкой прошлой жизни, что показала Малит.

– Ты, как она, – Саньбао кивнул на Веронику, которая невдалеке рассёдлывала Рики.

– А ты хорошо понимаешь людей, – кивнула Моргана. – Да, мы чем-то похожи. Она привела сюда не менее значимых гостей, и вернула того, кого ждали многие. Жить мы можем где угодно, но у каждого из нас есть свой дом, и рано или поздно, он зовёт нас обратно.

К ним подошла Вероника, оценив улыбкой мужественного няньку для магического существа. Малыш вылизал ладони Саньбао, лёг рядом с ним, и мирно заснул.

– Они чувствуют верность, преданность и заботу, – пояснила Моргана. – Не важно, как мы выглядим снаружи, главное то, какие мы внутри.

Вероника присела и погладила маленького единорога.

– Он милый. Но что случается с такими, если ими овладевает чёрная магия? – спросила принцесса.

– Живая истинная магия не имеет цвета, – ответила Моргана. – Это людская ненависть и злоба, смешанная с магией, может создать какого угодно монстра. Ты думаешь про то существо, что уничтожила?

– Откуда ты знаешь? – удивилась Вероника.

– Не мучь себя напрасно, ты его не убивала, та мантикора была создана намеренно, в ней не было жизни. Реальные магические существа рождаются естественно, они имеют тело, душу, и хотят кушать, как и все животные. Ты почувствовала облегчение, когда созданная лжемантикора исчезла, ведь так?

Вероника слегка кивнула.

– А теперь вспомни, что ты чувствовала, когда стрела пронзила другое известное тебе создание.

Воспоминания обдали Веронику холодом и жаром внутренней боли. Да, это были два различных состояния и ощущения.

– Ты знаешь и об этом?

– Слухи быстро расходятся. И мантикоры существуют, но рождаются они не каждый день.

– Ты его создала? – вновь спросила Вероника.

– Нет. Я помогаю таким существам родиться и пытаюсь следить, чтобы они оставались живы, как можно дольше, – ответила Моргана. – Тебе ещё многому предстоит научиться, – она слегка улыбнулась. – Иди, ложись спать. Твоя охрана тоже ходит за тобой. Но я не из тех, кто прибегает к силе, ради силы.

– Благодарю, – кивнула Вероника.

Принцесса поняла, что это ещё одна природная ведунья. То, что она как-то связана с миром её матери, было очевидно, Бейла много рассказывала ей о природных и родовых защитниках. Природные богини есть на каждой территории, называются они по-разному, но колдуют только во благо.

Девушка чувствовала, что Кари рядом. Прошлый раз его вид ей понравился, но это было неестественно для альва, но она не стала его об этом спрашивать, понимая, что он чувствовал себя неуютно, хотя и вёл себя со свойственной ему гордостью.

– Доброй ночи, – пожелала Вероника.

Как это не стронно, но Эрик и Бедивер уже спали. Моргана, своей внутренней силой успокоила их прыть. Принцессе тоже хотелось спать. Краем глаза она увидела белую шерсть среди деревьев. Она поняла, что Кари не станет без надобности вмешиваться в чужие дела на чужой территории, оставаясь лишь тайным охранником. Девушка вскоре уснула.

* * *

Едва готов был наступить рассвет, проснулся Бедивер. Эрик пытался не уснуть, сидя у тлеющего костра.

– Отдохни немного, – проговорил рыцарь и подбросил в костёр сухой валежник.

– Нет, же утро, – принц глотнул воды из бурдюка и вылив себе немного на руки, протёр лицо и огляделся. – А где Вероника?

Принц бодро вскочил на ноги. Кроме них, у костра никого не было. Оба осмотрелись по сторонам и направились, чуть в сторону. Какое же было их удивление, когда вместо белой лошади, на кучке недавно сорванной травы, лежала молодая женщина со светлыми волосами, укрытая плащом. Рядом стояли Саньбао и Вероника. Все молча переглянулись, не зная, что сказать.

– Она моя сестра, – подошла Моргана и протянула женщине небольшой кувшин.

Блондинка быстро выпила то, что было в кувшине. Тут же её ноги и руки стали удлиняться, а тело расширялось, и она мгновенно обратилась в белую лошадь. Кобыла встала на ноги, рядом с ней бодро прыгал маленький единорог. Она склонила голову перед Саньбао.

– Нет, что ты. Не перед мной тебе кланяться, – изумился Саньбао.

– Она благодарит тебя, – Моргана озвучила воину данное действие.

Маленький единорог оббежал вокруг воина Поднебесной, и потёрся о его ноги. Взволнованный мужчина сел на колени и чуть обняв малыша, погладил его, а потом легонько подтолкнул обратно к матери.

Кобыла что-то профырчала.

– Идите. Я буду о вас помнить, – Саньбао поднялся на ноги.

Келпи и её уникальный малыш стали удалятся от людской стоянки и вскоре пропали в дымке предрассветного тумана.

– Она келпи, – сказала Моргана, смотря на удивлённые лица Эрика и Бедивера. – Всё трудней и трудней приходится встречать тех, кто понимает нас.

– А ты действительно та, как говорила? – спросил Бедивер.

– Доставь меня в Камелот, тогда и узнаешь, – ответила Моргана и в её глазах блеснул зелёный огонёк. – Но как прибудем на место, ты обо мне ничего не сможешь вспомнить и рассказать.

– Странная ты, – изумился Бедивер. – Нам пора в путь, – он кивнул остальным. – Седлайте коней.

26

По замку и за его пределами бегали люди, спеша с приготовлениями для приезда короля. Со стены уже были видны штандарты двух королевских семейств, и процессия приближалась достаточно быстро. Замок и его строения были масштабным, с хорошо укреплёнными массивными стенами с двумя башнями. Цитадель располагалась чуть на возвышенности. Камелот был оплотом и завистью, окружённый сочными лугами и полями, которые питала влага от протекавшей рядом полноводной реки, а на горизонте вырисовывался лес, где всегда в достатке водилась живность.

– Мы могли бы проплыть по реке, и остановиться намного ближе от города, – сказал Харун, указывая на реку.

Вся команда мореходов, включая Ланселота, стояла на стене, над главным входом в замок. Мост был опущен, железная решётка поднята, а по главной дороге уже стояли толпы встречающих.

– Ты прав, – Мансур кивнул Харуну. – Ллин заставил нас кружить по лесу и сделать огромный крюк.

– Тогда бы мы не увидели то, что увидели, – ответил Саньбао.

От процессии отделились несколько всадников и стремглав понеслись к замку.

– Что-то случилось, – поняла принцесса. – Спускаемся вниз.

Во дворе был переполох.

– Скорей, готовьте комнату короля! – выкрикивал Бедивер. – Где Арно? Найдите его срочно!

– Что случилось? – подбежала Вероника и её команда.

– Артур умирает, – вздохнул Бедивер.

– Не может быть, на них напали? – спросил Ланселот.

– Нет, у него открылась рана, которую нанесло то чудовище.

Во двор замка первой въехала крытая повозка, следом Мирддин и рыцари. Карета подаренная Леодегрансом была не слишком удобна, чтобы король мог лежать.

Артур бессознательно лежал на нескольких плащах рыцарей. Он тяжело дышал, вся его грудь была в крови, а лицо в испарине. Заплаканная Гвиневра находилась рядом.

Ланселот помог королеве спуститься с повозки. Её платье и руки были в крови. Гвиневра уткнулась лицом в грудь Ланселота и зарыдала. Мужчина заботливо прижал её к себе.

– Он истекает кровью, – плакала она. – Мы ничего не можем сделать. Он умирает.

– Как это случилось? – не мог понять Ланселот.

– Я не знаю, рана открылась ещё в день нашего отъезда, но никто не предполагал, что кровь не остановить.

– Ты сможешь ему помочь? – тихо прошептал Эрик на ухо Веронике. – Как мне, тогда, на острове.

Вероника оглянулась на принца.

– Несите его в замок, – глухо проговорил Мирддин, соскакивая с коня. – Где Арно?

Маг ничего не мог сделать, никак не ожидая такого, и не понимая в чём причина. И это было вторым в его жизни случаем, когда он не знал, что предпринять.

– Арно не поможет, – подошла Моргана и положила руку на голову молодого короля.

Мирддин уставился на женщину. Вероника почувствовала его внутреннее магическое напряжение, но эмоции маг умело скрывал.

– А ты поможешь? – спросил Мирддин.

– Всё будет зависеть от него.

– Какие лекарства тебе нужны? Я всё прикажу доставить.

– Некоторые раны лекарствами не лечатся, – ответила она. – Я сделаю всё, что смогу.

Мирддин слегка кивнул.

Моргана осмотрела молодую королеву и первого рыцаря, заметив, что он совсем не по-дружески её обнимает. На пальце Ланселота сжалось кольцо, он встретился взглядом с Морганой, и тут же быстро отстранил от себя королеву.

– Не плачь, будь сильной, – проговорил Ланселот. – Он поправится.

– Кровь единой власти поделена на двоих. И первый оказался сильней, – Моргана глянула на Мирддина. – Теперь от тебя мало что зависит, – она вновь оглядела Ланселота.

Ланселот тоже её внимательно осматривал.

– Несите его в комнату. Быстро, – Мирддин отмёл в сторону ещё не успевшие возникнуть вопросы.

Четверо рыцарей, в числе которых был Ланселот, осторожно переложили короля с повозки на носилки, и понесли в замок.

– Тут не всё так просто, – ответила Вероника Эрику.

Сколько же тайн скрывают те, кому суждено что-то по праву, а их завистники намеренно стараются данных прав лишить. Эти земли уже давно были устланы костями великих воинов, не жалея себя сражавшихся за своих странных, порой, королей.

Вопреки недоверию к этим местам Мирддин построил замок, а Ллин подсказывал ему. Сначала в Камелоте никто жить не хотел. И Мирддин пошёл на хитрость. Однажды утром, на глазах у всех строителей и помощников, он провёл ритуал, якобы изгнания всех неугодных злобных существ. Многие поверили после первой ночи, проведённой на стройке, ничего не лучилось, все мирно спали. Рабочих тут же прибавилось и строительство пошло быстрей. Мирддин больше не видел Кернунна, но от Ллина узнал, что теперь это всецело его территория, а духи этого места станут помогать.

Мирддина все считали королём, хотя он сам говорил, что придёт день, когда истинный правитель придёт на эти земли и окончательно выдворит захватчиков, а он только готовит для него место.

И вот тайна открылась, будущий король жил недалеко, являясь приёмным сыном старого Кинира Рыжего5656
  Кинир Рыжий (валл. Cynyr Goch), иногда, Кинир Прекраснобородый (валл. Cynyr Ceinfarfog) – правитель Каэр-Гоха. Согласно самым ранним валлийским версиям легенды об Артуре, он был приёмным родителем, который воспитал короля Артура, со своим сыном сэром Кеем, хотя позже это было приписано сэру Эктору.


[Закрыть], но так ли это было, никто не знал. Кинир почил до воцарения Артура. Письмо с печатью Утера представил Мирддин, в документе говорилось, что мальчика надлежит спрятать от врагов короля Пендрагона. Нашлись и те, кто подтвердил подлинность печали и почерк Утера, а далее молодой монарх с трудом привыкал, что от него теперь зависит огромная территория и люди, без оглядки присягнувшие ему на верность. Мирддин был хорошим учителем, а военное дело и тренировки боя, безусловно были заслугой Кинира, которого Артур всегда считал своим отцом.

Первый советник вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Гвиневра хотела пройти в спальню, но Мирддин остановил её.

– Пропусти! – гордо заявила Гвиневра.

– Нет, туда никто не войдёт, – ответил маг.

– Я – королева, а ты всего лишь советник.

– Ещё не королева, – ответил маг.

– Что? – взвизгнула Гвиневра. – Ты просто дашь ему умереть!?

– При ней не было никаких лекарств. Как она собралась его лечить? – спросил Ланселот.

– Пропусти меня сейчас же! – королева ринулась к двери, но маг стоял, как скала.

– Тебе придётся меня убить, – спокойно сказал Мирддин. – Но в эту дверь никто не войдёт. Глэдис, покажи королеве её комнату и помоги переодеться.

– Да, господин, – подбежала молоденькая служанка и поклонилась Мирддину, а потом королеве, – Следуйте за мной, ваше величество.

– Я никуда отсюда не уйду, – Гвиневра села прямо на пол, возле мага.

– Идёмте, ваше величество, мы все устали, путь был долгим, – подошла Вероника.

Принцесса протянула королеве руку, Гвиневра всхлипнула и всё же взялась за руку девушки, и встала на ноги.

– Вас хорошо разместили? – Мирддин спросил у Вероники.

– Да. У вас отличный замок.

– Благодарю, – кивнул Мирддин.

– Идёмте, я всё покажу, – улыбнулась Глэдис.

Все, кто был у двери, ушли, исключая Мирддина и пятерых охранников.

* * *

– Где я? – Артур стоял на живописном берегу реки.

– А как ты думаешь? – ответил женский голос позади.

Кароль обернулся. Моргана сидела на поваленном стволе дерева, и это единственное, что портило прекрасный пейзаж, однако дерево было живое, хотя листья наполовину пожелтели.

– Кто ты? – спросил он. – Я тебя где-то видел, но не знаю где. И это место часто снилось мне в детстве. – он вновь огляделся по сторонам.

– Эта заводь недалеко от замка, здесь любила гулять твоя мать.

– Ты её знала?

– Да.

– Говорят, Утер украл её у мужа и овладел силой. Как хорошо, что я его не знал. Кинир описывал его, как славного короля и воина, видать он тоже мне врал, а я считал его лучшим отцом.

– А если я скажу, что твоя жена тоже принадлежит другому, – поведала Моргана.

– Это неправда.

– И власть и корона принадлежит не тебе.

– Мне нет дела до власти, но меня и Гвиневру соединили древние узы и силы.

– Значит тебе не нужна власть? – Моргана встала на ноги. – В тебя поверили люди этой земли. В тебя поверил Мирддин, принеся жертву.

– Я не просил. Это не моя жертва. Для меня важнее честь.

– Неужели, – улыбнулась Моргана. – Тогда понадобится жертва и от тебя. Ты, или умрёшь мгновенно, или станешь бессмертным на века.

Боль пронзила всё тело Артура, он схватился за свой бок, и опустился на колени, чувствуя, как рубаха быстро намокает от выступившей крови.

– Кто ты такая? – спросил он. – Убей сразу. Или я уже мёртв?

– Я не в праве убивать. Я – Моргана, твоя Деа Матрона5757
  В кельтской мифологии Деа Матрона – «божественная богиня-мать». Галльский теоним «Mātr-on-ā» означает «великая мать». Dea Matrona – в переводе с латыни означает «богиня-наставница».


[Закрыть], защитница твоего рода.

– И что ты от меня хочешь? – Артур старался как можно лучше рассмотреть представительницу из древних легенд, уже считая, что это предсмертные видения, отлично помня, что причина этому открывшаяся рана.

Он заметил и то, что дерево, на котором сидела Моргана стало постепенно подниматься, треснувшая кора срасталась, а листья зеленели.

– Если бы все короли и правители проходили обряд посвящения в свою власть, то никогда бы никаких войн не было, – проговаривала родовая защитница. – Если бы несправедливость их деяний, отдавалась им телесной болью, то стоял бы мир и порядок.

Артур рухнул на каменистый берег.

– Я хочу того же, но это лишь наивные мечты, – молодой король зажмурился, стараясь только не закричать от жгучей боли. – Победа достаётся только в боях.

– Значит ты готов сражаться со всеми?

– Не со всеми. Меня выбрали королём, не затем, чтобы сражаться с чудовищами. Люди намного хуже. В моей собственной армии оказался предатель, которого я не распознал.

– Говорят, короли не всё могут делать сами, – улыбнулась она.

– Но подданные смотрят на правителя и поступают так же, или же карают его. Утер имел всё, а ему понадобилась чужая жена.

– В тебе сила двух родов, которую соединила природа. Это было намеренно, так случилось. Сильнейшие всегда побеждают.

– Позор не может быть силой, – Артур, как мог, терпел боль, сжимая зубы. – А природа совершенна, в отличии от человека.

– Мирддин хорошо обучил тебя, но одних мудрых слов мало. Природа может восстановить себя, как это дерево, – Моргана указала на уже живое росшее прямо дерево с зелёными листьями.

– Хватит иллюзий, я в это никогда не поверю, иначе бы все дрова зацвели после рубки.

Моргана засмеялась.

– Природа и человек думают по-разному. Твой род оказался сломанным деревом, а ты родился, чтобы восстановить его. Хватит ли у тебя сил, зависит только от тебя. Больше магия не станет вмешиваться.

– Я так и знал, что Мирддин приложил к этому руку. Если я унаследовал власть Утера, то отныне всё будет по чести… – Артур простонал, боль была нестерпимой, перед глазами плыли яркие круги. – Если Гвиневра не моя жена, то зачем она согласилась, когда я дал ей право отказаться? Если в меня поверили люди, то я – король этих земель. Если я не прав, я отдаю себя в руки той силе, которая сделала меня таким.

Свет слепил его глаза, но вскоре его заслонило милое лицо женщины, уже другой женщины, красивой, и до боли родной.

– Мальчик мой, прости меня и Утера, – чуть прозрачная и туманная фигура Игрейн5858
  Игрейн (i ɡreɪn) – мать короля Артура. Известен на латыни как Igerna, на валлийском как Eigr (средневаллийский Eigyr), на французском как Ygraine (старофранцузский Ygerne или Igerne), в Le Morte d’Arthur как Ygrayne – часто модернизируемый как Igraine или Igreine – и в Parzival как Arnive. Она становится женой Утера Пендрагона, после смерти своего первого мужа, Горлуа.


[Закрыть] села возле сына и положила его голову себе на колени, гладя по голове и стирая с лица испарину. – Он меня полюбил, а я поддалась. Ты тоже любишь, я чувствую, и твоя любовь искренняя. Прости меня.

– Мама?.. – простонал Артур.

– Да, мой мальчик, это я.

– Ты ни в чём не виновата… – глаза Артура застилал туман.

Король силился вглядываться, но словно проваливался куда-то. Вскоре боль начала стихать, его одолевал сон, но он старался не спать. Перед глазами постепенно всё прояснялось.

Артур сел, осматривая себя. Крови не было, а рана почти затянулась. Вдруг, ствол того же ожившего дерева стал разделяться на две половинки, образовав посередине небольшой овальный проём, в котором сияла перламутровая дымка. Из него бодро выскочил белый единорог и фыркая, остановился недалеко от молодого короля.

Артур поднялся на ноги.

– Ты рождён с титулом дракона, – эхом раздался голос Морганы. – Теперь и сердце твоё будет наполовину от единорога.

Артур пытался найти взглядом Моргану, но рядом никого не было.

Единорог нацелил на него свой рог и сбивая копытами пыль, понёсся на короля. Артур успел сделать назад только шаг, рог вонзился в сердце короля. Боль пронзила словно молния, а вполне реальный единорог превратился в дымку, которая проникла в тело молодого короля. Тут же всё вокруг него закружилось и потемнело. Король бессознательно рухнул на землю.

27

Большой зал совета гудел, как улей. Гвиневра сидела на малом троне, от которого ещё пахло свежей стружкой. Его срочно сделали не так давно. Главный королевский трон пустовал. Рядом с ней стояли Эрик, Вероника, и команда мореходов.

Кроме Вероники и Гвиневры женщин в зале не было. Почему им позволили присутствовать на совете, было открытым вопросом, многие смотрели на девушку в мужских доспехах с недоверием.

– Где Мирддин? – проговорил пожилой мужчина. – Это не в его интересах нам лгать. Не стоит делать поспешных выводов.

Мужчины слегка утихомирились.

– Вальтер прав, – сказал Персиваль.

– Прошло пол дня, – злился Кей. – Король, мой названный брат, и я хочу знать, что с ним.

– Согласен, – ответил Ланселот. – Мирддин не пустил к нему даже королеву и отказался от лекарств. Я недавно с вами, многое успел повидать в этом походе, и получил почести, которых не заслуживаю, но я поклялся служить королю, а не Мирддину. У него слишком много власти и прав.

Образовалась тишина. Об этом знали все, но предпочитали молчать. Воины, участвующие в этом походе поначалу были удивлены, что Артур, а не Мирддин назначил Ланселота первым рыцарем. Кто в этом королевстве главный, было ясно с самого начала, и никто не решался это оспаривать.

Ланселоту не хотелось вмешиваться во всё это, но он давно понял: что одни боятся Мирддина и молчат, а другие благоговеют перед ним.

– И что ты предлагаешь? – спросил Бедивер.

– Кто та женщина? – спросил Ланселот. – Её тоже никто не знает. Она прибыла сюда с вами ведь так?

– Какая женщина? – удивился Бедивер.

– Которая осталась в комнате с королём.

– Ты в своём уме, там только Мирддин, – удивился Бедивер.

– Но как, она же… – высказал было Эрик.

Вероника тут же схватила парня за руку и сжала его пальцы.

– Ты чего? – не понял принц.

– Молчите, – шикнула она и тут же перевела взгляд на Саньбао.

Мореход кивнул. Мансур и Харун, хоть ничего и не поняли, но вопросы решили не задавать.

– Разве вы её не видели? – удивился Ланселот. – Она осталась в комнате с королём.

– Не было там никого, – ответил Кей. – Никто в комнату не входил. Мирддин до сих пор стоит у дверей.

Ланселот непонимающе оглядел всех и его взгляд коснулся королевы.

– Ваше величество, эта женщина шла рядом с вами, – Ланселот подошёл к королеве.

– О чём ты? Я никого не видела, – ответила Гвиневра, пытаясь понять его слова.

– А ты? – Ланселот посмотрел на Веронику. – Неужели станешь лгать? Я ни за что не поверю, что ты её не видела.

– Я не знаю о ком ты, – спокойно ответила Вероника.

Принцесса поняла, что это значит. Это был тот же магический заслон, когда в королевстве Одэмрот никто не видел её мать, пока она сама не раскрыла себя. Чары могли действовать не на всех. Бедивер забыл о Моргане, как она и предрекла, а Ланселоту помогало видеть её его зачарованное кольцо.

– А вы? – Ланселот осмотрел Эрика, Саньбао и его команду.

– Мирддин выдворил всех из комнаты, ты сам там был, – Эрик поддержал секрет Вероники, надеясь на то, что она потом всё объяснит.

– Ты устал, дорога вымотала всех, – Гвиневра встала с трона и как бы невзначай взяла рыцаря за руку. – Если Мирддин никого не пустил в комнату, то это полностью его вина.

Ланселот не мог ошибиться, он даже слышал тихие переговоры Мирддина и той женщины у повозки. Это не могло ему привидеться. Он запомнил пристальный взгляд её зелёные глаза. Усталость в нём была, но не настолько, чтобы видеть призраков.

– Что ты такое говоришь? Он тебя тоже заворожил? – Ланселот обхватил дрожащие руки королевы, а потом вновь оглядел всех. – Он использует чары и магию, вот как он узнаёт всё обо всех. Сейчас ваш король умирает, а вам и дела нет.

– Я отлично себя чувствую, – раздался громкий голос и в распахнутую дверь вошёл король Артур.

На голове Артура была золотая корона. Он был в чистой одежде. Но усталый и болезненный вид выделял небольшие тени под глазами. Всё случившееся за последнее время оставило отпечаток в его душе и сердце. Теперь он не был похож на неопытного мальчика. Взяв под свою защиту Камельярд и женившись на Гвиневре, он, за это путешествие, стал полновластным королём.

Следом шёл Мирддин. В руке маг держал ещё одну корону, чуть изящней и меньше.

Ланселот тут же отпустил руки королевы и преклонил одно колено перед королём. Все рыцари совета последовали его примеру и поклонились королю.

– Да здравствует король! – выкрикнул Ланселот.

Этот радостный возглас повторился ещё несколько раз:

– Да здравствует король!

– Да здравствует король!

– Да здравствует король!

Артур протянул руку Гвиневре. Королева положила свою ладонь на руку короля, они вместе подошли к тронам и сели на них. Ланселот удручённо поднялся на ноги.

– Друзья, это было испытанием для всех нас и для меня в особенности, – проговорил Артур. – Откройте двери и позовите всех. Если желает Гвиневра, то её коронация будет прямо сейчас, – он поцеловал королеве руку.

– Сейчас? Ты ещё слаб, – удивилась королева.

– В бреду я видел сон, что ты можешь принадлежать другому, – Артур серьёзно взглянул жене в глаза. – Я спрашиваю тебя при всех: хочешь ли ты быть королевой Камелота? Если же нет, я отпущу тебя домой.

Королева была обескуражена такими словами. Рыцари и совет стояли в недоумении, но то, что король жив и здоров, было важнее всего остального.

– Я твоя жена перед богами и людьми, – несмело ответила Гвиневра, чуть опустив глаза, а потом вновь посмотрела на мужа. – Как я могу вернуться обратно. Я принадлежу тебе, мой король. Это был всего лишь сон.

Тронный зал постепенно заполнялся людьми.

Ланселот отвёл взгляд от монархов и вздохнув, отошёл в сторону. Все его надежды навсегда окончательно рухнули. Он уже не понимал зачем он здесь и для чего.

Артур кивнул Мирддину и магический советник встал позади королевы, держа над её головой корону.

– Принцесса Гвиневра, согласна ли ты чтить законы Камелота? – спросил Мирддин.

– Да, – ответила Гвиневра.

– Принцесса Гвиневра, согласна ли ты стать частью целого, всегда и во всём быть опорой и спутницей короля Артура?

– Да.

– Принцесса Гвиневра, согласна ли ты стать честью и частью Камелота?

– Да.

– Этот миг, как вечность, эта вечность, как должное, этот долг, как право, это право, как цель, – Мирддин надел корону на голову Гвиневре и величественно провозгласил, – Да здравствует Гвиневра, королева Камелота!

Все, кто был в зале тут же поклонились: мужчины встали на одно колено, а женщины присели в реверансе.

– Да здравствует Гвиневра, королева Камелота! – разнёсся возглас по залу.

– Да здравствует Гвиневра, королева Камелота!

– Да здравствует королева! Да здравствует король!

– Да здравствует королева! Да здравствует король!

От входа заиграла лютня, все расступились. К королевской чете неспеша шёл Ллин и пел:

 
– Дальше звёзд и выше солнца, есть священные оконца,
Мир времён в котором время, лишь зерно и мало семя,
Дар, как данность сохраните, и судьбу свою примите,
Клятвы данные однажды, никогда не дарят дважды.
Славься вечный Камелот, чести, верности оплот!
 

Ллин поклонился королю и королеве.

– Благодарю тебя бард, рад приветствовать в Камелоте, – улыбнулся Артур.