Текст книги "Страсть и притворство"

Глава 19

Он назвал его Гарри. Пенелопа поежилась. Кем бы этот господин ни был, лорд Гарри хорошо его знал. Она видела в желтом свете его лицо. Глаза лорда Гарри были холодными, и на щеке дергался мускул. О да, он знал этого человека. И не очень любил.

– Добрый вечер, дядя, – ответил он.

О, значит, это был его дядя. Теперь стало понятнее, почему Недли Честертон относился к своему племяннику с такой ненавистью. Ведь тот на самом деле не был ему племянником.

– Вот он любимый наследник Кингсдира, – сказал человек, презрительно усмехнувшись. – Надо же, титул моего отца может перекочевать к столь никчемному ублюдку, как ты. Меня мутит при одной мысли об этом.

В самом деле, если больной старший брат лорда Гарри умрет без наследника, – что представлялось весьма вероятным, – все родовые титулы перейдут к нему. Неудивительно, что его дядя никак не мог успокоиться из-за этого. Он лишался наследства из-за какого-то ублюдка, которого его брат-рогоносец предпочел признать своим. Пенелопа боялась, что это обстоятельство давало дяде все основания желать утопить лорда Гарри в Темзе. Река протекала поблизости.

Но зачем сюда еще бросили профессора Олдема? Хотя Пенелопа, безусловно, была безмерно счастлива наконец познакомиться с ученым, пусть и не в столь благоприятной обстановке, как надеялась. Беседа при сложившихся обстоятельствах получится несколько натянутой.

– Олдем, ты мне нужен, – вдруг произнес сердитым тоном Недли. – Идем со мной. Живо!

Профессор Олдем хотел подчиниться, но лорд Гарри остановил его, взяв за локоть.

– На черта он тебе нужен? Когда причина твоей злости – я, дядя?

– Без него не было бы тебя, – ответил дядя. – С тобой я еще успею разобраться. А пока мне нужна экспертиза твоего… э-э-э… отца по поводу одной маленькой отправки, которую я должен подготовить.

– Отправки чего? – справился профессор Олдем.

– Тех милых, очаровательных раритетов, разумеется, которые вы как нельзя кстати раскопали в Египте. Мой добрый друг Берлингтон любезно хранил их у себя в доме в счет погашения кое-каких довольно скандальных карточных долгов. Но теперь мы нашли покупателя, и настало время упаковать вещички и отправить по назначению. Поскольку в половине из них я ничего не смыслю, мне нужен Олдем, чтобы убедиться, что все в порядке и готово к путешествию во Францию.

– Твой покупатель во Франции? – спросил лорд Гарри.

Его дядя усмехнулся:

– Где в ближайшее время окажутся все твои прелестные безделушки. Тебя это бесит?

Он разразился таким неприятным смехом, что Пенелопа невольно поежилась. Как же не повезло бедному лорду Гарри с таким родственником! Неудивительно, что они не ладят.

– Они принадлежат Египту, – сказал лорд Гарри. – У нас договоренность с их властями. Ты не имеешь права красть чужие древности. Их и так уже обокрали.

– Да, да, я все это знаю. Лорд Элгин со своим мрамором обобрал народ Греции; твои глупые египетские друзья думают, что имеют на это право… Боюсь, это старая история, и выслушивать все снова я не имею ни малейшего желания. К счастью, мне и не придется. Идем, Олдем. Для тебя и так все потеряно. В профессиональной деятельности. Не усугубляй дело, давая мне повод начать стрелять в твоих близких.

Профессор Олдем виновато опустил голову. Было невыносимо смотреть на то, что с великим человеком так грубо обращаются! С другой стороны, Пенелопа была рада, что он не стал спорить. Оба злодея в дверях держали в руках пистолеты и готовы были воспользоваться ими.

Она придвинулась ближе к лорду Гарри, и он обнял ее за талию. Чему, учитывая сложившиеся обстоятельства, она была рада, как никогда прежде.

– Поскольку мне придется заниматься их отправкой, я позабочусь о том, чтобы древние реликвии не пострадали, – сказал профессор и повернулся к сыну с жалкой улыбкой. – Жаль, что здесь нет наших египетских друзей. Они могли бы поехать ко мне в гости и остаться в старом доме, где мы с ними встречались.

Что это было? В глазах профессора промелькнуло тайное послание, когда он поймал взгляд лорда Гарри. Тот кивнул. Кивок был почти незаметен, но Пенелопа, находясь рядом, все же заметила его. Очевидно, мужчины обменялись каким-то скрытым сообщением. Что прочла она по лицу лорда Гарри? Его рука еще крепче сжала ее талию.

– Как только закончим, – сказал гадкий человек, – я вернусь за тобой, Гарри. И твоей прелестной мисс. Будем надеяться, что за это время никто не наделает никаких глупостей.

Очевидно, последние слова содержали предупреждение. Олдем кивнул. Он понял. Если не будет сотрудничать, с его сыном произойдет что-то ужасное. Пенелопа разумно предположила, что это касалось также и ее. Их держали здесь для гарантии, что все пойдет по плану. Но что потом? Ей не хотелось думать о том, что произойдет дальше, когда в них больше не будут нуждаться.

Судя по тому, как эти два бандита смотрели на нее, они тоже об этом задумались и, кажется, остались довольны плодами своих усилий. Какая мерзость! Она еще сильнее прижалась к лорду Гарри.

Дядя Честертон подтолкнул профессора Олдема к двери и махнул одному из своих вооруженных бандитов.

– Оставайся здесь и не своди с них глаз.

Тот радостно улыбнулся. Пенелопа поежилась. Было очевидно, что он с удовольствием будет наблюдать за ними, особенно за ней.

Если бы это было возможно, она бы еще плотнее прижалась к лорду Гарри.

Дверь захлопнулась, и комната снова погрузилась в темноту. Они остались наедине со своим охранником с бегающими глазками. Ситуация не слишком комфортная.

– Полагаю, что, когда все закончится, мой дядя велит вам нас убить, – сказал лорд Гарри охраннику, ничуть не успокоив Пенелопу.

Человек пожал плечами:

– Если повезет. Но опять же он может сделать это и сам.

– Может. В любом случае мы хорошо понимаем, что после всего он просто так нас не отпустит.

– Насколько я понимаю, вам и вашей дамочке особенно не на что надеяться, да?

– Не думаю, что тебя заинтересует сделка того или иного рода.

Разбираемый любопытством, мерзкий тип вскинул брови. Ага, лорд Гарри что-то замышляет! На мгновение у Пенелопы появилась надежда, но тут же угасла при виде того, как изменилось лицо человека.

– Насколько я наслышан, вы не в том положении, чтобы заключать сделки, – проворчал бандит. – Я слышал, что у вас нет за душой ни гроша, кроме того, что считает возможным дать дядя. К тому же один вонючий лорд не прочь всадить в вас пулю за то, что забавлялись с его половиной. Как-то непохоже, чтобы вам было о чем торговаться, осмелюсь сказать.

– Найдется не один десяток разгневанных мужей, мечтающих нашпиговать меня свинцом, – сказал лорд Гарри. – За все эти годы я не получил от своего чертова дяди ничего, однако живу довольно сносно. Поэтому не намерен сегодня здесь проститься с жизнью. Если окажешь мне услугу и позволишь выйти из этой двери, я в долгу не останусь.

– Ваш дядя хорошо мне платит за то, чтобы я выполнял его приказы. Что есть у вас такого, что могло бы меня заставить пойти против его воли?

Пенелопе не терпелось услышать ответ. Неужели у него есть средства, о которых ей неизвестно? Неужели перед тем, как его притащили сюда, он успел затолкать в карманы какое-то бесценное сокровище? Или, может, у него там имелся пистолет? Что мог он предложить во имя их спасения?

– Она.

Что это было?

– Если отпустишь меня, – пояснил он, – я оставлю ее тебе.

Поскольку других женщин в комнате не было, Пенелопа могла лишь предположить, что речь идет о ней. Боже правый, неужели он мог это сделать? Предложить ее в обмен на свой побег? Значит, он еще подлее, чем она думала, хотя какие только гадости она о нем не думала?

Для подтверждения своих намерений он схватил ее за руку и выставил вперед. Святые небеса, он предъявлял ее для обозрения! Пенелопа попыталась стать невидимой, но, естественно, не смогла. В мерцающем свете лампы злодей окинул ее своим липким взглядом.

– Приятно посмотреть, да? – спросил лорд Гарри.

Пенелопа повернула к нему голову, чтобы облить полным презрения взглядом, но он отвел глаза.

– И могу поручиться за то, что скрыто от глаз, – продолжил он.

О, что за мерзкая тварь!

– Вы что, отдаете ее мне, да? – удивился головорез.

– Да, как только ты позволишь мне выйти за дверь, – подтвердил лорд Гарри.

– А что помешает мне взять ее сейчас? – поинтересовался злодей. – Похоже, только у меня есть пистолет.

– Ты сможешь ею наслаждаться, держа меня под пистолетом, да? – осведомился лорд Гарри. – Вряд ли.

Словно желая сделать свое предложение более соблазнительным, лорд Гарри провел пальцами по локону, сбегавшему вниз по ее шее. Кожа Пенелопы покрылась мурашками, и она ощутила тепло. Боже, она не должна была испытывать этот трепет, возникший в недрах ее живота. Ведь он собирался использовать ее как товар! Ее глупое тело не вправе реагировать так, как реагирует.

Тут он наклонился вперед, и она ощутила возле уха его теплое дыхание.

– Доверься мне.

Она услышала слова, но смысл их едва уловила. Что он хотел этим сказать? Неужели надеется, что она поверит ему после всего, что он сделал? Конечно, не поверит. Но что еще она может сделать? На что еще может надеяться? Вдруг, несмотря на жестокую сделку с глазеющим на нее бандитом, он знает, как их спасти? Пенелопа не знала, что глупее: поверить ему или нет?

Бандит, видимо, не догадался о том, что они общались, и продолжал пялиться на нее. При всем отвращении, которое испытывала, Пенелопа не могла не сознавать, что лорду Гарри будет легче захватить охранника, пока он поглощен своими эмоциями. Разумеется, если это входило в его план. И если этот план у него действительно был.

Надеясь, что сделала правильный выбор, она глубоко вздохнула и слегка приоткрыла накидку. Глаза бандита округлились и потемнели, язык вывалился. Вот гнусная скотина.

– Итак, – осведомился лорд Гарри после достаточно длинной паузы, чтобы Пенелопа могла перевести дух, – договорились?

Злодей втянул язык в рот.

– Она не согласится.

– Хм, это правда. Ладно, но вот что я тебе скажу. Перед тем как уйти, я помогу тебе ее связать.

– Связать? – удивился человек.

– Связать? – повторила Пенелопа.

Лорд Гарри кивнул головой в сторону какой-то кучи в углу.

– Там есть веревка. Если позволишь мне уйти, я помогу ее связать.

Эта идея показалась их охраннику заманчивой. У него дернулась губа.

– Связать ее, говорите?

– Ей это нравится, – добавил лорд Гарри, перегибая палку.

– Ладно, – согласился бандит. – Тащите веревку.

– Мне нужен свет, – сказал лорд Гарри и, подняв с пола маленькую масляную лампу, направился в угол.

– Только не пытайтесь отколоть какую-нибудь шутку, – предупредил человек, очевидно, не настолько глупый, каким казался.

– Она лежала где-то тут, – добавил лорд Гарри, не обращая внимания на угрозу бандита и роясь в хламе, сваленном в углу. – Я видел ее, когда вошел мой дядя с фонарем.

Пенелопа продолжала стоять на месте, но теперь в тени. Бандит как будто растерялся. Переводя взгляд с одного на другого, он не мог решить, в кого из них целиться. Возможно, лорд Гарри на это и надеялся, на момент растерянности, чтобы сбить бандита с ног или броситься за дверь. Но ничего такого не сделал, а по-прежнему находился в углу, роясь в хламе. Может, ждал от нее каких-то действий?

Но что она могла сделать? Пенелопа чувствовала себя беспомощной и ненавидела свою беспомощность. Никогда еще она не чувствовала себя такой растерянной. Может, напасть на охранника? Или подождать, когда лорд Гарри предпримет какие-то действия? Ни один из вариантов ей не подходил. Что, если он вообще не собирался ее спасать? Или хуже того: его самого убьют?

Нет, этого она не могла допустить. Если лорд Гарри намерен ее спасти, – и она готова на все, лишь бы помочь ему в этом, – то он непременно будет благодарен ей, если она отвлечет охранника. Надо что-то придумать немедленно.

Пенелопа схватила подол юбки и, вскинув его до колен, громко завизжала.

– Мышь! Боже, по моей ноге пробежала мышь!

Закружившись в безумной пляске, она все дальше и дальше отодвигалась от лорда Гарри и все выше и выше поднимала юбку, даже при скудном освещении предоставляя бандиту хороший обзор ее ног. Забыв, что должен держать их на прицеле, он следил за ней, не отрывая глаз.

– Помогите! Кажется, она забралась мне в белье! – кричала Пенелопа, одергивая одежду самым провокационным образом. – Выньте ее! О, выньте ее оттуда!

Перемещаясь к бандиту, она наклонилась вперед, изо всех сил тряся телом и роясь за пазухой, как будто хотела вытряхнуть оттуда наглое животное. Пенелопа чувствовала себя полной идиоткой, но вниманием бандита завладела. Опустив пистолет, он как зачарованный следил за каждым ее движением. Пенелопа услышала треск разрываемой ткани сорочки и могла лишь гадать, не слишком ли сильно обнажилась, но ведь старалась исключительно с благой целью.

Краем глаза Пенелопа заметила, что лорд Гарри двинулся в их сторону. Но понять, что он собирается делать, не успела. В следующий миг все было кончено. Он бросился на бандита и, сбив его с ног, вместе с ним повалился на пол.

Пенелопа едва успела отскочить в сторону. Мужчины боролись, размахивая кулаками. Пистолет с глухим стуком ударился об пол и отлетел в сторону. Ни один из них не мог до него дотянуться. Проклятие! С наемником оказалось не так легко справиться. Он оказывал лорду Гарри яростное сопротивление.

Решив покончить с этим, Пенелопа схватила пистолет и громко скомандовала:

– Сейчас же прекратить или буду стрелять!

Они продолжали драться. Ничего хорошего это не сулило. Если она выстрелит, то может попасть в лорда Гарри, и оружие станет бесполезным. А как его перезарядить, Пенелопа понятия не имела. Как, спрашивается, она могла положить конец этой драке и помочь лорду Гарри одержать верх?

Ладно, один раз она уже отвлекла бандита. Наверняка сможет отвлечь его снова. Только теперь для этого понадобятся более радикальные средства.

Зажав пистолет между ног, она принялась развязывать тесемки ночной сорочки. Но холодные пальцы не слушались. Пришлось применить силу. Разрываемая ткань затрещала. Боже, она найдет способ, как отвлечь внимание наемника.

Ее одежда медленно поползла вниз, обнажая плечи и руки. Господи, в сыром помещении было промозгло. Оставшаяся на ней нижняя сорочка практически не защищала от холода. И страха.

Взяв пистолет в руку, Пенелопа позволила ночной сорочке сползти с бедер и распластаться у ее ног бесформенной грудой. Пенелопе было жалко приносить в жертву столь красивую вещь из тончайшего льна; но отчаянная ситуация требовала отчаянного шага.

– О, помогите, у меня сорочка упала! – крикнула она.

Никакой реакции со стороны мужчин не последовало. Стоит повторить попытку.

– Помогите, говорят вам! С меня свалилась одежда!

На этот раз ее услышали. Катание клубка тел на полу слегка замедлилось. Пенелопа сделала глубокий вдох, моля Бога, чтобы это помогло.

– О Боже, что, если и нижняя сорочка свалится? Я останусь в чем мать родила!

Ага, она поймала взгляд пары глаз. Да, борьба утратила ярость натиска. Лорд Гарри с минуты на минуту воспользуется ситуацией и… На нее смотрел не враг, а лорд Гарри! Господи, она отвлекла внимание не того мужчины.

Наемник швырнул лорда Гарри на спину и занес кулак, целясь в его красивое лицо. Пенелопа находилась слишком далеко, чтобы вмешаться, но в ужасе закричала, словно ощутила удар на себе. Но бандит промахнулся.

Ее крик предупредил лорда Гарри о нависшей угрозе, и в последний момент он успел повернуть голову, и бандит всадил кулак в пол. Хрустнули доски, а может, кости, – и громила завопил от боли. Лорд Гарри тотчас же воспользовался ситуацией.

Сбросив с себя наемника, он вскочил на ноги и придавил сапогом ушибленную руку противника. Тот взвыл. Снова услышав хруст, Пенелопа поморщилась. Как неприятно!

– Дай мне пистолет, Пенелопа, – приказал лорд Гарри.

Она уже забыла, что держит его, но тут же с радостью протянула лорду Гарри. Стоя над своим противником, он нацелил пистолет ему в лицо.

– Говори, что намерен делать мой дядя.

Человек застонал. Лорд Гарри слегка опустил пистолет и повторил свой вопрос:

– В чем состоит его план?

– Он уже почти все осуществил, – огрызнулся наемник. – Сообщил вашим египетским дружкам, что вы предали их, что вместе со своим напарником забрали все находки и продали их.

– Все это мне известно. Зачем он доставил сюда мисс Растмур? Что собирается с ней сделать?

Бандит лишь пожал плечами. Тогда лорд Гарри надавил на руку с большей силой.

– Зачем она здесь? Говори, иначе твоим родственникам придется выковыривать твои зубы из твоих мозгов.

Пенелопа судорожно сглотнула. Фу, как это неприятно!

– Она здесь, потому что нравится вашему дяде, вот почему. Он говорит, что вы ее недостойны, поэтому решил взять ее себе, изнасиловать, а потом расправиться и сказать, что это вы с ней такое сотворили.

– Что? Это же безумие. Я обручен с ней. Никто не поверит, что я мог причинить ей зло.

– Мертвому не все ли равно? О да, он планирует избавиться и от вас. Рассказывал мне, что у вас есть полоумный брат, недостойный носить этот титул. Убрав с дороги вас с вашей маленькой мисс, он, видимо, думает, что настала пора и вашему братцу уступить своему нездоровью.

– Он не посмеет!

Лицо лорда Гарри покраснело, и Пенелопа решила, что он и вправду нажмет на спусковой крючок, чтобы разметать мозги человека по комнате. Но он этого не сделал и, зарычав, попятился, продолжая держать злодея на мушке.

– Пенелопа, дай веревку, – велел он.

Она не осмелилась ослушаться. Бросившись к груде хлама, где все еще мерцала лампа, увидела среди мусора кусок веревки. Выходит, про веревку он не солгал. Оставалось надеяться, что использовать ее собирался не так, как обещал.

– Свяжи его, – скомандовал лорд Гарри.

Хорошо. Значит, планировал использовать ее, чтобы связать их охранника. По крайней мере хотелось этому верить.

Пенелопа взяла веревку и быстро выполнила поручение лорда Гарри, старательно затянув узлы, и только буркнула под нос что-то вроде извинения, когда обвязывала веревкой поврежденную руку бандита. Он ведь не проявлял к ним милосердия. Скомкав подходящую тряпку, лорд Гарри заткнул ему рот.

Обыскав одежду злодея, лорд Гарри обнаружил в его сапоге большой смертоносный нож.

– О, как мило, – сказал лорд Гарри с улыбкой.

Головорез попытался его лягнуть, но веревки помешали. Наверное, он при этом еще и чертыхнулся, но кляп во рту заглушил ругательство. Подобный расклад Пенелопе понравился.

– Идем, – позвал ее лорд Гарри, закончив свою работу.

Нож он сунул в сапог, а пистолет – за пояс. Взял Пенелопу за руку и подвел к двери. Один поворот ручки – и они на свободе. Их похититель не запер дверь, полагаясь на своего наемника. Ночь встретила их безмолвием и темнотой. Высокая стена вокруг доков еще больше сгущала тени, придавая пейзажу налет загадочности. Двигаясь вдоль стены, можно было легко оставаться незаметными для тех, кто рыскал в темноте.

– Экипажа моего дяди нет, – прошептал лорд Гарри. – Как и того, в котором привезли меня. Наверное, поехали забирать сокровища. Нам надо отсюда выбраться. Сохраняй молчание и держись возле меня.

Пенелопа кивнула, недоумевая, куда еще, по его мнению, могла она отправиться. Ее костюм для бала явно не годился. Он вообще ни для чего не годился. Это могло стать проблемой.

Они двигались по темному проулку. Гаррис чувствовал, как она дрожит. Хотя пока никого не видели, но слышали голоса. Ночной караул обходил доки. Эта часть города никогда полностью не погружалась в сон. Гаррис сознавал, что они должны торопиться, если хотят спасти его отца и вернуть артефакты, но в том состоянии, в каком находилась Пенелопа…

Он не мог тащить почти раздетую женщину со стучащими от холода зубами по всему Лондону. Поэтому, прежде чем заняться чем-то другим, следовало позаботиться о ней. Но как?

Господи, он чуть не лишился рассудка, когда узнал, что ее похитили. И потом, увидев ее съеженную в этой грязной комнате… Он чуть не сошел с ума от радости и в то же время мог с готовностью совершить убийство. Было невыносимо думать, что ей могли причинить зло и что он сам втянул ее в это дело.

Теперь прежде всего он должен позаботиться о ее безопасности.

– Вот, наденьте это, – предложил Гаррис, снимая сюртук.

Пенелопа не стала возражать и проворно продела руки в рукава. По ее виду он понял, что она оценила его заботу и тепло. А он – ее в своей одежде.

О чем, разрази его гром, она думала, когда там раздевалась? Наверное, надеялась отвлечь на себя внимание, но неужели полагала, что он сможет сохранять здравомыслие, наблюдая, как ее ночная сорочка сползает на пол? Неужели не догадывалась, как это отразится на нем?

Очевидно, нет. Даже сейчас, когда над ними висела смертельная опасность, она смотрела на него с невинной улыбкой. Даже после всего не потеряла веры, что он не даст ее в обиду и не позволит ничему дурному случиться. Проклятие! Да, обидеть ее он действительно не позволил бы, а вот защитить от дурного… пока неизвестно. Он хотел ее.

Нагую. Сытую. Умоляющую о продолжении. Вот какую он ее хотел. Так что защита от дурного в картину совсем не вписывалась.

Нет, проклятому Недли он больше не позволит подойти к ней и близко. Как и наемным головорезам, и любым другим сомнительным типам, кто пожелает использовать ее с гнусными намерениями. К несчастью, в их число он должен был включить и самого себя.

Черт подери, нужно вернуть ее Растмуру. Да побыстрее.

В стене, окружавшей доки, он нашел старую дверь. Дверь оказалась запертой, но стоило Гаррису покачать ее, как петли, заскрипев, отвалились. Отставив дверь в сторону, он выглянул наружу. Снаружи было темно и тихо. То, что надо.

– Идем, – сказал Гаррис и, взяв Пенелопу за руку, вывел на улицу. – Следует найти вам какую-нибудь одежду.

Она нахмурилась.

– Одежду? Но нам нужно спасать профессора Олдема!

– Я позабочусь об этом. Но сначала должен благополучно доставить вас домой, что будет проще сделать, если вам не придется разгуливать по городу в нижнем белье.

Пенелопа не стала возражать. Если ее увидят с ним в таком виде, ее репутация пострадает. Еще больше, чем уже пострадала из-за него. Да, Олдема следовало спасать, но прежде всего он должен спасти Пенелопу.

Выйдя за пределы порта, они продолжали держаться в тени. Чтобы найти более или менее подходящий магазин, предстояло пройти еще какое-то расстояние. Тут Гаррис заметил кое-что интересное. Крошечную лавочку, в которой продавались подержанные вещи, в том числе и одежда. Разбитые окна в жилых помещениях наверху свидетельствовали о том, что жильцы их покинули. Вот и хорошо. Значит, никто не услышит, как они проникнут внутрь.

Заведя Пенелопу во двор магазинчика, Гаррис знаком велел ей молчать, а сам занялся замком выщербленной двери. Его действия привели Пенелопу в ужас.

– Мы не можем просто взять и влезть внутрь! – прошипела она.

Велев ей замолчать, Гаррис открыл дверь и, вынув пистолет, направился внутрь, пряча Пенелопу за спиной. Хозяина лавки в маленьком помещении, к счастью, не оказалось. Прикрыв за собой дверь, Гаррис привел Пенелопу в переднюю часть магазина, где были выставлены наиболее привлекательные вещи. Пенелопа следовала за ним в нерешительности.

– Вот, – предложил Гаррис, оставив пистолет на ближайшем столе, чтобы взять с вешалки симпатичный муслин. – Вот, примерьте это.

– Это не мое!

– Естественно, не ваше. Но я не могу доставить вас в Мейфэр незаметно, люди непременно обратят внимание, что вы… неодеты.

– На мне ваш сюртук. Ничего не видно.

– Этого мало.

Этого и вправду было мало. Он видел более чем достаточно, чтобы испытывать к ней желание. И очень сильное. Здоровая, невредимая, теплая, живая, она вызывала потребность заключить ее в объятия. Но после того как с ней сегодня обращались, только отъявленный мерзавец мог думать о ней таким образом. А он постоянно думал.

– Ладно, – согласилась Пенелопа с драматическим вздохом и начала снимать с себя его сюртук.

Гаррис поймал себя на том, что помогает ей. Боже, не стоило стоять так близко и помогать женщине раздеться. Все же он не смог найти в себе силы, чтобы отодвинуться подальше, и как зачарованный смотрел, как из-под сюртука появляются ее женственные формы, хорошо видимые сквозь тонкую ткань отсыревшей в ночи сорочки. Так что дух захватывало.

Освободившись от пиджака, Пенелопа приблизилась к нему на шаг, чтобы взять из его рук муслиновое платье, но он обнаружил, что не отпускает ее. Пенелопа подняла на Гарриса глаза. Он точно знал, что хотел ей сказать, что должен был сказать, но это было выше его сил. И теперь он мог лишь смотреть в ее огромные доверчивые глаза.

– Пожалуйста, не отвозите меня сразу к Энтони, – взмолилась Пенелопа. – Вам понадобится помощь, чтобы спасти проф… вашего отца.

– Я найду помощь. Вы должны находиться в безопасном месте. Дома.

– Я не хочу домой Я хочу поехать с вами.

Он не хотел ей сейчас возражать. Он многое чего хотел с ней делать, но только не спорить.

– Нельзя. Вы должны находиться в безопасном месте.

Она стояла так близко, что он чувствовал тепло ее тела, видел мурашки на ее коже, вызванные холодным дыханием ночного воздуха. Чувствовал, как глубина ее бездонных глаз засасывает его и он в них тонет.

– Я не хочу быть в безопасности, – сказала Пенелопа.

Вот черт! Гаррис ответил единственным способом, на который был способен. Притянул ее ближе и поднял ее лицо так, чтобы зацеловать до безумия.

Господи, она была такая сладкая. Коснувшись ее губ, Гаррис задался мимолетным вопросом: догадывается ли она, какой опасности подвергается? Громкий стук крови в венах заглушил голос разума, пытавшийся напомнить ему, кто он и что должен делать.

Его руки заскользили по ее телу и забрались под сорочку, чтобы ощутить тепло ее кожи. Он взял ее грудь в ладони. Изданный ею чуть слышный возглас лишь способствовал усилению его желания. Потерев ее сосок, он получил в награду затвердевший пик. В ответ она его поцеловала с такой нетерпеливой страстью, какая бушевала и внутри его.

Играя с его языком своим, она прильнула к нему и погрузила пальцы во влажное от сырости полотно его рубашки. Она хотела его не меньше, чем он хотел ее, и этот факт отнюдь не способствовал его джентльменскому поведению. Яростно целуя ее в губы, он чувствовал, как в брюках распирает его плоть.

Девчонка, изгибаясь, прижималась к нему и как нарочно терлась своими мягкими округлыми формами о его самое чувствительное место. Боже, если она не проявит осторожности, то несколькими украденными поцелуями не отделается. Его сжигал огонь, грозивший перерасти в пожар. И тогда им спасения не будет.

Родные Пенелопы спасли ее однажды, на балу у леди Берлингтон. Но сегодня она была одна, всецело в его власти. И если он не овладеет собой, ее уже никто не спасет.

Но как он мог владеть собой? После всего, что им пришлось пережить? После того как она видела, что его чуть не убил наемный головорез, Пенелопа не могла не льнуть к нему. Сознавая, что может потерять его навеки, она тем сильнее хотела быть с ним.

Но он отталкивал ее от себя, бормоча что-то о ее безопасности и необходимости отвезти к Энтони. Однако Пенелопа не хотела ехать к Энтони. Она вообще никуда не хотела ехать. Хотела быть все время с лордом Гарри.

– Я думала, что мне конец, когда очнулась в зловонном чулане с незнакомым мужчиной, – сказала она, когда, отодвинув ее от себя, Гаррис пытался снять со своей шеи ее руки. – И тут появились вы, и я поняла, что спасена.

– Но спасения не будет, если не наденете это платье и не позволите мне отвезти вас к брату, – заметил он.

– Мне не нужен брат, – возразила она, сознавая, что должна быть с ним предельно откровенна. – Мне нужны вы.

– Нет, Пенелопа, – ответил он после паузы. – Я знаю, вы перенесли… тяжелое, страшное испытание. Может, что и чувствуете сейчас ко мне, но это всего лишь благодарность.

Благодарность? Как же он ошибался.

– Да, я кое-что чувствую, лорд Гарри, – ответила она храбро и прижала ладонь к натянутой ткани переда его брюк. – Но, уверяю вас, едва ли это простая благодарность. А вы разве ничего не чувствуете? Когда мы были с вами наедине на балу у леди Берлингтон, я думала, что вы тоже кое-что чувствовали. Или это была всего лишь игра и вы ничего не испытывали, кроме радости, что украли моего скарабея?

– Мое поведение достойно порицания. Я не должен был позволять себе такие вольности.

– Тогда почему позволили?

– Потому что хотел вас, черт подери! И хочу сейчас, но должен отвезти вас домой.

– Чтобы мой брат выслал меня из города и я всю оставшуюся жизнь провела в ссылке?

– Но вы будете в безопасности.

В безопасности? Слово прозвучало как богохульство. Сколько Пенелопа себя помнила, все стремились создать ей безопасные условия. Она и жила до сих пор в безопасности, поэтому понятия не имела, что делать в такой момент, как этот, когда внутри все горело и она была на все готова, лишь бы этот мужчина снова ее поцеловал.

– А как же вы? – спросила она. – Вы тоже будете в безопасности?

– Вы знаете. Мне нужно спасти отца и вернуть украденные ценности, если получится.

Значит, он будет рисковать, а потом и вовсе уйдет из ее жизни. Если останется жив, то, вероятно, вернется в Египет. Она состарится и умрет без него. В безопасности, но в одиночестве.

Но сейчас она не одинока, и пока лорд Гарри с ней, ей не грозит опасность. Пенелопа исполнилась решимости не упустить свой последний шанс узнать, как все сложилось бы, если бы мужчина, которого она любит, оказался подходящим женихом. Она придвинулась к нему и принялась расстегивать на его брюках застежку.

– Не хочу никакой безопасности, – прошептала она, чувствуя прилив крови к щекам от подобной наглости. – Я хочу тебя.

– Пенелопа! – произнес он, накрыв ее ладони своими и твердо посмотрев ей в глаза. – Не нужно. Я не один из тех смирных ручных щенков, к которым ты привыкла.

– И слава Богу. Они меня никогда не интересовали.

Гаррис наклонился, чтобы ее поцеловать. А Пенелопа вдруг испугалась. А что, если она поцелует его, а он вновь отпрянет и начнет играть в благородство? Но он не стал. Его пробный, целомудренный поначалу поцелуй набирал силу.

Крепко обняв, Гаррис притянул ее к себе. Послушная его рукам, Пенелопа позволила ему делать с ее губами все, что заблагорассудится, и он обрадовался. Его волшебные руки заскользили по ее спине, лаская и воспламеняя.

Он сжимал ее с такой силой, что ее пальцам пришлось оставить застежку на брюках и довольствоваться мятой рубашкой, забравшись под которую она могла гладить его тело. Его кожа горела огнем, как и ее собственная. От его талии вверх поднималась соблазнительная волосяная дорожка, приятно щекотавшая кончики ее пальцев. Она играла, исследуя его тело, и получала от этого удовольствие.