Текст книги "Всё или ничего"

Чародейка уже третий час сидела над одним и тем же разворотом блокнота, задумчиво покусывая уже успевший подсохнуть бутерброд. Эрик неслышно материализовался у нее за спиной и первым делом слевитировал себе ломтик ветчины, до которого Анна еще не успела добраться. Княжна неодобрительно хмыкнула.

– Как успехи? – невинно осведомился досточтимый старший князь Высокого дома ди Таэ, неспешно и со вкусом поглощая незаконно экспроприированную ветчину.

– Они были бы значительно лучше, если бы кое-кто не посягал на мой ужин. – Анна скептически поглядела на значительно истончившийся кусок хлеба с маслом, но уже без ветчины.

– Не жадничай, – по-родственному непринужденно упрекнул Эрик.

– Может, я и жадничаю, зато от чистого сердца, – со смешком ответила чародейка.

– Ну так чем ты меня порадуешь? – продолжил князь, задумчиво поглядывая на сестру и размышляя над тем, а не посягнуть ли заодно и на оставшийся хлеб.

– Только попробуй! – пригрозила Анна, проследив его взгляд.

– Не будь букой, – фыркнул целитель.

– А ты не смотри на мой бутерброд так, будто он является смыслом всего твоего существования.

– Мы ушли от темы, – напомнил маг.

– По-моему, мы к ней еще и не подходили. Так, потоптались на пороге… Но раз уж ты решил заглянуть на огонек… Радовать, собственно, особо нечем, кроме того, что многоуважаемого лэрда Ниро де Крайто, упокой Господи его душу, вполне можно назвать человеком скрупулезным и обстоятельным. Он вел дневник с двенадцати лет и до самой своей смерти, день в день. Но мне, знаешь ли, от этого не легче.

– Зная тебя, я не думаю, что все настолько безнадежно. Ты из вредности сгущаешь мрачные краски, – догадливо усмехнулся князь ди Таэ.

– А ты, как всегда, прав… Аж противно от твоей прозорливости, – сердито попеняла Анна. – Кажется, сейчас в этой белиберде прорезался приятный цвет… Помнишь наши изыски по поводу неучтенного некроманта?

– Ну?

– Так вот, Криштоф де Крайто действительно не выдуманная, а вполне реальная личность. Он сводный брат Ниро де Крайто и один из лучших учеников дома. Первые записи о нем встречаются в тот период, когда Ниро едва исполнилось тринадцать. Но каковым было имя этого Криштофа до введения в дом, равно как и то, откуда конкретно он родом, неизвестно. Единственное, что мне удалось пока вычитать, – это его возраст. Упоминается, что ребята были ровесниками. Но в отличие от Ниро, чистого стихийного боевого мага, Криштоф изначально обладал ярко выраженным даром некроманта, причем без посторонних магических примесей – самородок, так сказать.

– Угу, самовыродок, – неприязненно буркнул Эрик. – Что дальше?

– Не знаю, не читала еще, – пожала плечами чародейка. – Нужно поговорить с Хьюго. Возможно, он что-то вспомнит об этом Криштофе.

– Вот это вряд ли, – вздохнул маг. – У него такой мощный блок на воспоминаниях стоит, что дай бог каждому.

– Ну, – задумчиво протянула княжна, – нет такой стены, в которой не нашлось бы щелей…

Одесса, как и любой другой портовой город, просыпалась рано, а иногда казалось, что и не засыпала вовсе, живя по какому-то особенному, лишь ей одной известному графику. Солнце, проворно вынырнувшее из-за линии горизонта, теперь уверенно карабкалось вверх по небосклону, обещая ясный погожий день.

Гостиный двор «Щербата Рында» представлял собой трехэтажное здание – старинная постройка еще довоенных времен. Со стороны моря стены полностью покрывал плющ и дикий виноград, успевший засохнуть за зиму, а теперь поспешно выбрасывающий новые побеги и листья. Сейчас, что называется, был не сезон, и поэтому половина номеров пустовала. В коридорах царила идеальная тишина, но лишь до тех пор, пока в одном из номеров не начал надрывно звонить будильник…

Виктор, не открывая глаз, вытянул руку и шлепнул ладонью сразу по всем клавишам истерично верещавшего телефона. Тот обиженно пискнул и отключился. Байкер с обреченным стоном перевернулся на спину, с трудом продирая глаза. Заснуть ему удалось только под утро, часа за два до звонка будильника. Героическим усилием воли оружейник заставил себя встать, утешаясь мыслью о том, что он быстренько уладит все дела и вернется в номер досыпать. Виктор посмотрел в зеркало и обнаружил там опухшее нечто, взирающее на него как-то отстраненно, с эдаким небрежным интересом. Сочувственно присвистнув, байкер мгновенно пришел к закономерно напрашивающемуся выводу: пора становиться «белым человеком». Для начала следовало убрать столь несообразную для агента спецотдела Дипломатического корпуса трехдневную щетину. Пошарив по карманам так и не разобранного вчера рюкзака, Виктор невнятно выругался, помянув незлым тихим словом того нерадивого индивидуума, который этот рюкзак паковал. Оказалось, что он умудрился не взять с собой бритву. Байкер тяжело вздохнул: на его памяти, он забывал сей нехитрый предмет туалета почти всегда. Ну да ничего страшного: бриться ножом для него не впервой.

Щетина поддавалась нехотя, со скрипом, но, не выдержав напора стали и крепкой мужской руки, все же сдалась.

Далее последовала бессмысленная попытка привести волосы хотя бы в некое подобие порядка. Убедившись, что те неизменно возвращаются в свое изначальное состояние, Виктор еще несколько раз скребанул гребнем и, плюнув на это неблагодарное дело, собрал свою гриву в более-менее пристойный хвост. Затем одежда…

Через час из зеркала на Виктора смотрел довольно-таки симпатичный священник. Благостную картину несколько портил застарелый шрам на лице. Байкер поморщился: он терпеть не мог этот маскарад. Особенно раздражала форменная рубашка, плотно застегнутая под самое горло, и просторная сутана. Ах да, еще и долженствующая случаю физиономия, донельзя постная и смирная. Официальное выражение, которое сам Виктор охарактеризовал как «идиот под кайфом».

А еще через полчаса он стоял в приемной градоправителя, располагающейся в городской ратуше, и ждал, когда же «большой босс» соизволит оторваться от утреннего кофепития и примет неурочного посетителя.

Секретарша, положив на рычаг трубку АВС, подняла на Виктора миндалевидные ореховые глаза и мелодично прожурчала:

– Боюсь, господин градоправитель не сможет вас принять.

– Ничего, я могу и позже зайти, – чопорно откликнулся он.

– Боюсь, что и позже он вас не примет, – гипнотизирующе журчала девица. – Боюсь, он вас вообще не примет. Данное дело слишком серьезно, и господин градоправитель не желает обсуждать его с людьми, не имеющими высоких полномочий. Господин градоправитель просил передать, что соблаговолит говорить только с вашим начальством во избежание усугубления и так непростой ситуации…

– Все, хватит! Понял! – Виктор резко поднялся и вышел прочь, едва сдержавшись, чтобы не хлопнуть оглушительно дверью. – Бюрократ чертов! – буркнул себе под нос байкер. – Чтоб вас якорем проткнуло… – Он извлек из кармана телефон и набрал номер Пшертневской.

Радислава сидела на высоком стуле у дальнего конца стойки и, подперев голову кулаком, лениво рассматривала карту предлагаемых здесь напитков.

– Привет, хвостатая, – окликнул ее невысокий кряжистый трактирщик неопределенной расы.

– И тебе тем же самым по тому же месту, Райетт, – ответно пожелала менестрель.

– Давненько я тебя в наших краях не видел. Уж, грешным делом, начал думать, что все, отбегалась.

– Это потому что головой надо думать, а не грешным делом, – беззлобно огрызнулась оборотничка. – Хотя в принципе ты весьма недалек от истины. Если бы не добрые люди…

– Добрые люди… хм… А я думал, что такой вид в природе не встречается, – иронично хмыкнул трактирщик. – Тебе плеснуть чего?

– Угу, соку гранатового.

– Чего? – Трактирщик вытаращился на нее, как на привидение. – У тебя гемоглобиновый голод, что ли?

– Рай, и где ты только слов таких нахватался!

– Где нахватался, там уже нету, – ухмыльнулся Райетт. – Так чего тебе плеснуть?

– Я же сказала!

– Извини, но компотов не держу. Могу «Кровавую Мэри» сделать. Для тебя – самое то.

Радислава пожала плечами, мол, без разницы, раз нет того, что заказано. Она придвинула к себе бокал с коктейлем и осторожно отхлебнула. Ничего так, пить можно. Тот же томатный сок, только с градусами.

– Ну так кто он? – напрямую спросил Райетт.

– В смысле «кто он»?

– Кто тот несчастный, который рискнул похитить сердце бесстрашной девы-менестреля? – с усмешкой уточнил трактирщик.

– С чего ты взял?..

– Девочка, я среди людей уже сто с лишним лет, семьдесят из которых провел за этой стойкой, – назидательно сообщил Райетт. – Я читаю посетителей, словно открытую книгу. Ты сидишь как в воду опущенная. И будь ты хоть трижды оборотень, но что у тебя в душе творится, от меня не скроешь. Я слишком хорошо тебя знаю, хвостатая.

– Тоже мне, телепат нашелся! – недовольно буркнула Радислава. – Плесни-ка лучше еще этого пойла…

– Ладно, не хочешь – не говори, – примирительно откликнулся он. – Но если тебе нечем будет вытереть слезы, помни, моя жилетка в твоем распоряжении.

Досточтимая госпожа кардинал Злата Пшертневская наконец соизволила нажать кнопку приема вызова на АВС, чтобы тут же услышать нелестное мнение обо всех засонях, обитающих в отделе.

– И вам доброе утро, Виктор, – корректно откликнулась Пшертневская. – Я так понимаю, что-то случилось?.. Ах у вас проблемы… Кто бы сомневался. Как? Я встала не с той ноги? Нет, просто я изначально не хотела отправлять вас одного. Так что случилось? Вы не поладили с ихтианами? А, с людьми-и… И что?

После достаточно эмоционального объяснения, в чем именно заключается суть возникшего недоразумения, ироничная усмешка сползла с лица госпожи кардинала. Пшертневская сочно прокомментировала ситуацию и услышала в ответ некое слабопонятное, но явно одобрительное восклицание.

– Нет, ничего не предпринимайте, – вздохнула Злата. – Я приеду. Да. Не позднее завтрашнего утра. Это дело нужно закрыть как можно быстрее, и желательно в пользу отдела. Где вы остановились? Так, записываю… гостиный двор «Щербата Рында». Нет, встречать меня не нужно. До свидания. – Пшертневская положила трубку и задумчиво побарабанила пальцами по столу. М-да, что-то тут не вяжется. Пусть Виктор далеко не идеальный сотрудник, но при этом он и раньше работал один, успешно решая куда более сложные проблемы. Нагрудный жетон Дипломатического корпуса и удостоверение спецотдела служили идеальным пропуском в самые высокие инстанции, причем посолиднее, нежели кабинет градоправителя Одессы. Нынешняя же история с самого начала пахла подставой, и сейчас Злата еще больше в этом убедилась. Похоже, на сей раз не один только Саграда решил прибегнуть к столь радикальному способу противодействия, намереваясь распустить ее отдел…

«Козни Дэпле, будь он трижды неладен!» – уже нисколько не сомневалась Злата, нажимая кнопку внутреннего вызова:

– Профессор, Эрик, зайдите ко мне.

Спустя минуту телепорт, раскрывшийся посреди кабинета Пшертневской, выплюнул мага и Криэ, явив их пред ясные очи госпожи кардинала. Внимательно выслушав озвученную Златой информацию, целитель тут же выразил свое праведное возмущение:

– Никуда ты не поедешь! По крайней мере, не поедешь одна! Мне вполне хватило того, что тебя чуть не убили две недели назад! Это глупо – открыто лезть в явную западню!

– И что ты предлагаешь?

Князь на секунду запнулся, но уже спустя миг его красивое лицо озарила торжествующая улыбка.

– Либо я еду с тобой, либо ты никуда не едешь! – вынес свой вердикт князь ди Таэ.

Злата спокойно смотрела на него. Примерно чего-то подобного она и ожидала.

– И как ты себе это представляешь? – спросила она.

– То есть что значит «как»? – Целитель начинал закипать. – Я думал, тему меня и кресла мы оставили далеко за бортом!

– Эрик, я не об этом! – Ссориться с любимым мужчиной Пшертневской сейчас хотелось меньше всего, да еще по такому дурацкому поводу. Она давно перестала обращать внимание на средство передвижения князя. – Прости, но ты слишком заметная личность, а в этом деле я не собираюсь привлекать лишнее внимание. Я не верю, будто по Одессе табунами шатаются высокородные маги на необычных средствах передвижения.

– Ладно, – немного успокоился целитель, – если загвоздка только в этом, то я берусь незамедлительно ликвидировать данную проблему. Я еду с тобой и обещаю, что более незаметного существа ты в своей жизни не увидишь.

Злата огорченно вздохнула. Легче было доказать не требующую доказательств аксиому, чем переупрямить несгибаемого Эрика ди Таэ.

– Профессор, что касается вас… На время моего отсутствия вы назначаетесь исполняющим обязанности главы отдела.

– Кажется, это прерогатива отца Рида, – справедливо заметил Криэ.

– У Рида сейчас другие заботы. Он тоже получил от меня поручение, – отмахнулась госпожа кардинал.

– Вы так и не отказались от идеи вернуть документы Скрипто?

– Нам представилась реальная возможность. Грех ею не воспользоваться, – ответила Злата.

– Мы сильно рискуем, – напомнил Эрик.

– Мы все время рискуем, – уточнила женщина. – Мне хватило того, что Сарагосская рукопись очутилась в руках инквизиции. Представьте, что произойдет со всем миром, если Саграда воспользуется еще и тем архивом… Да, ему не удалось отловить нашу общую знакомую, но кто сказал, что он не найдет еще одного оборотня?

Криэ лишь недоверчиво покачал головой. Злата ничуть его не убедила. Лично он весьма смутно представлял себе, как можно заполучить назад этот злополучный архив…

Госпожа Ингерда Бьернсдотир ди Эроен только что вернулась в свой кабинет после лекции у четвертого курса и, швырнув папку в ящик стола, резко опустилась в кресло. Окинула взглядом кабинет. Ей по-прежнему не давало покоя последнее сообщение, полученное от Криэ, но, перед тем как отправиться в Будапешт, она решила еще кое-что выяснить.

Взмахнув рукой, Ингерда откинула тонкий палас на полу, открывая выжженную на паркете пентаграмму. Еще одно движение пальцев, и узор замерцал голубоватым светом. Его эфемерная копия воспарила в воздух, поднялась чуть ли не до потолка и опала, рассыпавшись гаснущими искрами. В центре пентаграммы возникло жутковатое существо с кирпично-красной кожей, под которой перекатывались бугры мышц. Смоляно-черные волосы существа змееобразно шевелились над плечами. Монстр вздрогнул и открыл глаза – растопленное золото без зрачков.

– Здравствуй, Тэраз, – проговорила Ингерда, когда высший демон обратил свой взор на нее. – Прости, что пришлось вновь тебя потревожить…

Демонам, пусть даже и высшим, не слишком приятно находиться в мире плотских существ. Во время прошлой командировки Тэраз сопровождал Ингерду, и по выполнении им миссии женщина пообещала, что в ближайшем будущем не станет вытаскивать демона в свой мир, позволив ему отдохнуть по меньшей мере месяц.

– Ты никогда не беспокоишь просто так, salerosa[15]15
  Salerosa – грациозная (исп.).


[Закрыть]. – Демон склонился в легком полупоклоне. – Что случилось? – Голос Тэраза звучал, как шуршание сухих листьев.

– Помнишь, ты как-то оговорился, будто в последнее время слишком много низших демонов проходит в мой мир?

– Я говорил не «много», я говорил «больше, чем обычно». Раньше – до пяти в год, сейчас – больше десятка за два месяца. Это не та магия, которую используешь ты, salerosa. Другая, более сильная, мертвая.

– Что значит «мертвая»? – не поняла Ингерда.

– Вся ваша магия живая, – охотно пояснил Тэраз. – А эта – не живая, мертвая. Для мертвых, – поправился он.

– Магия мертвых? Некромантия?

– Да, у вас ее так называют.

Демонолог задумчиво пересекла кабинет:

– Тэраз, ты можешь сориентироваться по карте и точно указать мне источник этой магии?

Демон плавно переместился к висящей на стене карте Европы и ткнул когтистым пальцем:

– Здесь.

Ди Эроен внимательно присмотрелась. Демон указывал на Будапешт.

– Мне нужно попасть туда к вечеру, – вежливо, но твердо потребовала она.

– Ты уверена, salerosa? – прошелестел демон.

– Уверена, Тэрри, уверена. К тому же там есть кому обо мне позаботиться, а ты сможешь вернуться к себе.

– Как скажешь, salerosa, – пожал плечами Тэраз. – Я вернусь позже и проведу тебя. Будь готова.

Демон растворился в полыхнувшей пентаграмме. Ингерда спешно вернула ковер на прежнее место. До вечера осталось не так уж много времени, ей следует поторопиться…

Глава 4

Виктор толкнул дверь первой попавшейся на пути забегаловки и вошел внутрь. Не обращая внимания на малочисленных посетителей, проследовал через весь зал и с мрачным видом уселся на высокий стул у стойки.

Райетт незаметно скосил глаза на нового посетителя: высокий жилистый молодой мужчина в сутане, хотя вряд ли священник. Явно не в духе, ишь какой мрачный сидит.

«Жди неприятностей, – решил Райетт. – Не от него, так из-за него. Вон хотя бы от той поддатой компании за дальним столиком, состоящей из пятерых великовозрастных обалдуев. Они как раз на той стадии опьянения, когда тянет на подвиги…» Трактирщик саркастически хмыкнул. Всем известно: мудрец учится на чужих ошибках, умный – на своих, а дурак не учится вообще. Вернее – дураки, ибо эти же вьюноши со взором горящим неделю назад разгромили ихтианский храм, идиоты малолетние.

Получив заказанное пиво, байкер душевно выхлюпнул чуть не полкружки зараз и лишь после этого окинул испытующим взглядом все помещение. Ничего так, трактир как трактир: тихо, уютно, чисто. Посетителей почти нет, ну так и не время еще, ближе к вечеру подтянутся.

Компания из пятерых парней, еще минуту назад выпивавшая за дальним угловым столиком, поднялась и нетвердой поступью направилась… нет, не к выходу, а к девушке, расположившейся у другого конца длинной стойки. В следующий момент Виктор узнал Радиславу.

– Вот и доказывай теперь, что ты не верблюд, – пробормотал он, немедленно спрыгивая со стула и двигаясь в том же направлении, что и пятерка.

Менестрель заметила приближающуюся к ней братию сразу же, едва парни поднялись из-за стола. Оборотничка прекрасно расслышала их намерение «пойти закадрить во-он ту за стойкой», озвученное с вульгарной прямолинейностью. Уходить сейчас Радиславе хотелось меньше всего, к тому же Райетт только что поставил перед ней второй бокал «Кровавой Мэри». Оборотничка лениво наблюдала за раздухарившимися парнями, даже не подумав надеть темные очки, скрывающие ее глаза. Подвыпившая компания, возжелавшая женщин и подвигов, полукругом обступила менестреля. Вперед выдвинулся лидер нетрезвой пятерки, в котором девушка узнала сына градоправителя. Он вперился в Радиславу масленым взглядом, многозначительно задержавшись на глубоко расстегнутом вороте куртки.

– И зачем такая девушка скучает тут одна? – нагло поинтересовался юнец.

– Чтобы ты спросил, – осклабилась Радислава, демонстрируя в ослепительной улыбке белоснежные клыки.

Но на парней этот намек не произвел никакого впечатления. Они явно считали, что некрасивых оборотней не бывает, а жуткое количество гномьего самогона, выпитого бездельниками, лишь укрепляло их в этом мнении.

– Так почему бы нам не присесть рядом и не развеять тоску?

– Действительно, можно и присесть. – Улыбка оборотнички стала откровенно плотоядной. Ногти на руке значительно удлинились, превратившись в острые как бритва когти.

– Это несправедливо, когда такая шикарная девушка чахнет в одиночестве. Так почему нет? – Парень лениво потянулся к плечу Радиславы.

Из-за спины девушки вдруг раздался чей-то низкий хрипловатый голос:

– Потому что у этой дамы уже есть кавалер, – и на плечо менестреля опустилась тяжелая костистая ладонь.

Неудачливый ухажер отпрянул назад.

– Т-ты?! – Оборотничка резко обернулась, с трудом узнавая в подошедшем к ним человеке Виктора. Она никак не ожидала встретить байкера в этом заведении, да и узнала-то скорее по запаху, чем по виду, настолько сильно он изменился.

– Что ты здесь делаешь?

– Да так, мимо проходил, – отшутился байкер.

– Эй, дядя, шел бы ты… своей дорогой, – вновь активизировался неугомонный юнец.

– Уйди в туман, парень, – достаточно миролюбиво посоветовал байкер. – Эта дама со мной.

– Что? – не сдержалась Радислава. – Я же, кажется, предупреждала тебя: не вмешивайся не в свое дело!

Мужчина раздраженно возвел очи горе: ну неужели нужно затевать перебранку именно сейчас? А ведь он так надеялся уладить все миром.

– Дядя, ты что, не видишь, девушка тебя не хочет, – петушился юнец. В его руке появился нож-бабочка.

Виктор страдальчески поморщился – этот щенок еще и оружие держать не умеет.

– Тебя она хочет еще меньше, поверь, – проворчал он, перехватывая руку с ножом и выбивая оружие из ладони нападавшего. Далее последовала увесистая оплеуха, и юнец полетел на пол. Виктор, схватив Радиславу за локоть, повлек ее прочь из трактира. Впрочем, обольщаться не стоило: друзья пострадавшего кинулись за ними.

Байкер метнулся в первую попавшуюся подворотню, проскочив между стеной и бортом выезжавшего оттуда конного фургона. Девушку он не отпускал, утягивая за собой. Пропустив фургон, ворота захлопнулись, и только теперь Виктор рассмотрел – их занесло в какой-то тупиковый внутренний дворик. Попытку перебраться через ворота пришлось отбросить, ибо он понял, что зазор между верхней частью створок и аркой слишком узок. Причем не только для крупного него, но даже для миниатюрной оборотнички. К тому же с другой стороны улицы за воротами наблюдали злые до чертиков товарищи опозоренного Виктором задиры. Сам пострадавший, прислонившись к стене, зажимал разбитый нос и костерил байкера на чем свет стоит.

– Какого черта?! – взорвалась Радислава. – Какого черта ты меня преследуешь, человек?!

– Я? У меня и в мыслях такого не возникало, мышка. Я просто пива зашел хлебнуть. Кто же знал, что ты там сидишь?! – смущенно оправдывался Виктор.

Оборотничка обескураженно закусила губу – такие навязчивые совпадения уже начинали ее пугать. Мало того что этот ненормальный безо всяких подсказок назвал ее истинное имя, так их еще и притягивает друг к другу, словно магнитом.

– Зачем ты вмешался? Я бы и сама прекрасно справилась! – сердито проинформировала она.

– Ну да, – язвительно хмыкнул байкер. – Вспорола бы глотки одному-двум и загремела бы в застенок. Оно тебе надо?

– Зато мы теперь сидим в этой дыре, как мыши под веником! Это, по-твоему, лучше?! И еще не факт, что все обойдется без последствий. Ты-то уедешь, а мне здесь жить. Ты хоть знаешь, кому нос расквасил, а, человек?

– Угу, наглому, не в меру ретивому щенку, – буркнул Виктор.

– Это сын градоправителя. Трактирщик сказал мне, что это он виновен в конфликте с ихтианами…

– А чтоб тебя! – выругался байкер. – Похоже, к приезду Златы количество проблем значительно возрастет… Но для начала нужно выбраться отсюда. Что это за двери? – деловито осведомился он, указывая на крыльцо, выходившее во двор.

– Магазин подержанной одежды, – недовольно откликнулась менестрель. – Главный вход выходит на ту улицу, с которой мы сюда попали.

– Ага… – многозначительно протянул мужчина. – Побудь тут, я сейчас. – Он исчез за дверью магазина.

– Ненормальный, – только и сказала оборотничка.

Виктор вернулся спустя несколько минут, сжимая в руке сверток, из которого выглядывали джинсы, рубашка и какая-то дурацкая сумка в цветочек.

– Подержи, – сунул он сверток в руки Радиславе.

Оборотничка с недоумением следила за тем, как оружейник переодевается.

– Мог бы и мне что-нибудь прикупить, – обиженно проворчала она.

– А кто тебе сказал, что я это купил? – криво усмехнулся Виктор. – К тому же зачем? Ну что ты так на меня смотришь? Перекидывайся давай!

– Ну знаешь ли!.. – возмутилась оборотничка.

– Слушай, мышка, – категорично оборвал ее байкер, – уж поверь мне, слепой и собака-поводырь привлекут гораздо меньше внимания, чем священник и оборотень.

– Я не собака, я волчица! – огрызнулась Радислава.

– Да хоть Змей Горыныч! Без разницы! Перекидывайся давай! – Виктор начинал терять терпение.

– Отвернись! – потребовала менестрель, начиная раздеваться.

– Ой какие мы стеснительные, – съехидничал байкер.

– Я из эстетических соображений, дурень! – прошипела оборотничка.

– Я в своей жизни и не такое видел, – заверил он, но отвернулся.

– Все, можешь смотреть, – раздалось через минуту. Голос звучал чуть хрипловато, но оказался вполне узнаваем.

Виктор обернулся… Перед ним стояла крупная поджарая волчица. По серебристой шерсти, повторяя татуировку, шли темные узоры.

– Вот и отлично. – Мужчина фамильярно потрепал оборотничку за ушами. Радислава недвусмысленно ощерилась.

Виктор выдернул из шлеек своих брюк проклепанный ремень и проворно затянул петлю:

– Нагни голову, пожалуйста.

– Ты что, совсем страх потерял, человек?! – глухо прорычала волчица.

– А что опять не так? Смотри, какой клевый поводок получился… – Виктор насмешливо растянул в руках ремень.

– Да я же тебя…

– М-да, намордник бы тоже пришелся весьма кстати, – задумчиво добавил байкер.

Радислава даже присела от такой наглости. Воспользовавшись секундным замешательством, Виктор быстро надел на шею волчицы импровизированный поводок.

– Ну все, человек, тебе конец! – прорычала оборотничка.

– К твоему сведению, собаки не разговаривают, – заговорщицки шепнул мужчина, склонившись к ее уху.

– Я НЕ СОБАКА!

– Тем более, – удовлетворенно поддакнул Виктор, нашаривая в сумке Радиславины очки. – Теперь идем, – произнес он, водружая на нос «кротики» с зеркальными линзами. – Я слепой, а ты мой верный поводырь, и цель наша – гостиный двор «Щербата Рында».

Радислава отозвалась мстительным ворчанием, ясно давая понять, что она сделает с этим несносным типом, лишь только они окажутся в безопасности…

Досточтимый глава Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви его светлость господин кардинал Дэпле уже довольно долгое время не имел чести лицезреть в своем кабинете великого инквизитора Нейтральной зоны, многоуважаемого и достойного сеньора Христобаля Саграду. Более того, его светлость господин кардинал Дэпле предпочел бы не видеть его еще столько же, а лучше вообще никогда не видеть. Но, как говорится, хорошего помаленьку. И вот великий инквизитор Нейтральной зоны, досточтимый гонитель ереси команданте Христобаль Саграда в кои-то веки почтил визитом его светлость кардинала Дэпле.

Стоило двери захлопнуться за спиной вошедшего в кабинет Саграды, как Дэпле непроизвольно вжался в кресло, мечтая стать невидимкой.

«Вот ведь принесла нелегкая», – обреченно подумал он, отметив про себя, что выглядит сеньор Христобаль неважно: заострившийся нос, шелушащиеся губы, ввалившиеся щеки, лихорадочно блестящие глаза. Седина почти полностью высеребрила волосы команданте, которые еще полгода назад были черны как смоль.

«А ведь ему еще и пятидесяти нет…» – невольно подметил господин Дэпле. Впрочем, особой жалости вид Христобаля Саграды у него не вызвал. Наоборот, господин кардинал лихорадочно соображал, что же именно привело досточтимого инквизитора в его кабинет.

Команданте смерил дипломата тяжелым пронзительным взглядом, заставив Дэпле еще сильнее вжаться в кресло.

– Мне категорически не нравится ваша глупая самодеятельность, Дэпле, – вместо приветствия враждебно проронил сеньор Христобаль.

– Не понимаю, о чем вы? – потерянно пролепетал толстячок-кардинал, всплескивая пухлыми ручками.

– Бросьте, все вы понимаете. Но раз уж так настаиваете на обратном, то, пожалуй, я освежу вашу память. – Инквизитор прошелся по кабинету. – Вспомните пожар на площади у церкви Святого Матиаша, произошедший около двух недель назад. Сгорел дом кардинала Пшертневской. К счастью или к несчастью, его хозяйка в ту ночь отсутствовала. – Саграда обличающе навис над кардиналом. – Вы затеяли опасную игру, Дэпле.

– Помилуй бог, о чем вы, сеньор инквизитор?! – Глава Дипломатического корпуса нервно заламывал пальцы.

– Мало того что вы ничего не можете сделать сами и мне вечно приходиться тыкать вас носом, – уничижительно продолжил Саграда, – так вы еще и другим умудряетесь палки в колеса вставлять.

Дэпле затравленно смотрел на него снизу вверх.

– Если подобное вмешательство повторится, вы рискуете пополнить список моих личных врагов, – ультимативно закончил сеньор Христобаль. – Смею надеяться, этого не случится, ибо у меня нет ни времени, ни желания возиться с таким слизняком, как вы! – Завершив таким образом столь резкую тираду, сеньор Саграда покинул кабинет досточтимого кардинала Дэпле, гулко бухнув дверью. Надо полагать, для напоминания и для острастки.

Сам же господин кардинал, слегка придя в себя после данного визита, незамедлительно схватился за трубку АВС и потребовал, чтобы его немедленно соединили с градоправителем Одессы. Слишком далеко он зашел, чтобы отказываться от разыгрываемой им комбинации. И если ему в итоге удастся обставить Саграду, то… Дэпле нетерпеливо поскреб подбородок. Наконец его соединили с запрашиваемым абонентом…

– Эхм, милая девушка, а не подскажете ли, где здесь кабинет госпожи кардинала?

Анна оторвалась от чтения и слегка удивленно смерила неузнающим взглядом Эрика, стоявшего напротив нее. На ее памяти брат в последний раз вылезал из кресла и брался за костыли лет эдак шесть назад, как, впрочем, и менял кимоно на что-то менее претенциозное. А зачем? Молодому князю ди Таэ нравилось находиться в центре всеобщего внимания… И посему то, что сейчас он стоял перед сестрой на костылях, в светлых джинсах, клетчатой рубашке и коричневой кожаной куртке, воистину стало событием из ряда вон выходящим.

– Попробую угадать… – Анна задумчиво прикрыла глаза, сосредотачиваясь. – Небо рухнуло на землю?

– Не-а…

– Саграда покончил с собой, признавшись в предсмертной записке, что Рид является его внебрачным сыном?

– Мелко плаваешь, – фыркнул Эрик, пытаясь сдержать смех.

– В таком случае по какому поводу маскарад?

– Сегодня вечером я отбываю в мой любимый город Одессу, – чуть растягивая гласные, заявил брат. – В качестве телохранителя ее светлости госпожи кардинала.

Княжна выразительно покрутила пальцем у виска, доходчиво показывая, какого она мнения обо всей этой затее.

– Кстати, а с чего это «любимый»-то? – переспросила чародейка. – Ты же там не был никогда.

– А-а-а, это так, к слову, – небрежно отмахнулся маг.

– А к чему маскарад?

– Просто мы пришли к выводу, что в своем естественном виде я буду привлекать слишком много внимания, – усмехнулся Эрик.

– По-моему, ты в принципе не можешь привлекать мало внимания, – вздохнула Анна.

– В некоторых ситуациях данное обстоятельство не может не радовать, – напыжился маг, – но… Что-то случилось? – Целитель присел на угол стола и пытливо заглянул в лицо сестре.

– Не знаю. – Анна растерянно обхватила голову руками. – Я в каком-то подвешенном состоянии! Думала, вот верну его душу – и все последующее сложится нормально, точнее, ненормально… А оно не так и не эдак…

– Ясно, – коротко обобщил Эрик.

– А самое глупое состоит в том, что я не понимаю, как мне поступить дальше, – печально закончила чародейка.