Текст книги "Всё или ничего"

– Ну так слезьте с меня – и пусть мир обретет просветление!

Князь неуклюже сполз на пол. Повисло секундное молчание, а затем оба разразились заливистым хохотом.

– Господи, это уже истерика, – пробормотал ди Таэ, отсмеявшись.

Когда последние отзвуки их дружного хохота стихли, перестав отражаться от стен, в ржавой пустоте трюма воцарилась тишина. Но ненадолго. Не прошло и минуты, как Эрик беспокойно заерзал, пытаясь поудобнее устроиться на холодном сыром полу.

– Виктор! – окликнул он товарища.

– Да.

– Мы лежим в ржавом трюме.

– Да, – согласился байкер, не совсем понимая, куда клонит маг.

– Скованы наручниками сикось-накось…

– Да.

– Хуже и быть не может.

– Да уж…

– А мы лежим тут и ржем, как два идиота! – Князя вновь начал колотить смех.

– О да!.. Интересно, что бы сказали наши дамы, увидь они все это?

– Думаю, разгорелся бы грандиозный скандал. Кстати о птичках, то есть о дамах… Не пора ли нам покинуть сей негостеприимный трюм?

– Я всеми конечностями «за», – согласился Виктор, пытаясь сесть. Эрик последовал его примеру. Спустя минуту им это наконец удалось.

– Существует одна загвоздка, – озадаченно произнес маг. – Я остался без средств передвижения.

– Это не проблема. Гораздо больше меня волнует другое: насколько далеко мы от берега? – Байкер расстегнул пряжку ремня и выдернул его из шлеек своих брюк.

– Эй, что вы делаете? – недоуменно уставился на него ди Таэ.

– Что, страш-шно? – коварно ухмыльнулся Виктор.

– А что, должно быть? – в тон ему откликнулся князь.

– Я просто собирался избавить нас от этих дивных браслетиков, – пояснил байкер, принимаясь ковыряться пряжкой в замке. – А вы о чем размечтались?

Эрик скептически фыркнул и легонько щелкнул пальцами по наручникам. Те, раскрывшись с легким щелчком, брякнулись на пол.

– И какого тогда рожна мы все это время шейпингом занимались? – недоуменно спросил Виктор. – Неужели сразу нельзя было их снять?

Князь озадаченно уставился на него.

– А ведь и правда, – покаянно пробормотал он. – С чего это я так проморгал?.. Не-эт, удары по голове определенно не приносят никакой пользы…

– А как же Ньютон? – хитро осведомился байкер.

– Честно говоря, никогда не находил ничего хорошего в законе притяжения. Ну разве что к женщинам… Встать помогите.

– Да цепляйтесь уже, куда ж вас денешь…

Несколько минут спустя они выбрались на грязную, изрядно перекошенную палубу. Над морем раскинулось безбрежное, бархатисто-черное ночное небо, усыпанное мерцающими точечками звезд. Виктор на глаз прикинул расстояние, отделяющее их от береговых огней, и огорченно присвистнул:

– Где-то с километр наберется. Телепортируете?

– Вряд ли… – Эрик покачал головой. – Если бы с берега сюда, то без проблем, а отсюда на берег – нет. Вода – слишком нестабильная стихия. Я даже не поручусь за целостность объектов при выходе из портала, не говоря уже о точности места прибытия. К тому же колдовать на территории ихтианов – себе дороже. Хотя… А это идея… – усмехнулся князь. – Я думаю, что меньше чем через час мы обзаведемся транспортом, способным доставить нас на берег…

Злата пришла в себя от того, что кто-то ее облизывал, а точнее, сосредоточенно елозил шершавым языком по саднящему виску. С трудом разлепив веки, Пшертневская подумала, что понятие «близость» произошло именно от слова «облизывать», и увидела перед собой светящиеся желтым глаза.

– Ра… Радислава? – заикаясь, спросила она.

– А, кардинал, очнулись.

– Злата.

– Что? – не поняла менестрель.

– Меня зовут Злата. Можешь обращаться просто по имени.

Оборотничка пожала плечами: по имени так по имени. Ей без разницы. Если дипломаты не дорожат силой своих истинных имен, то это их проблемы. Все они тут малость с приветом…

Пшертневская пошевелилась. Так, руки-ноги связаны… Не скованы, и на том спасибо.

– Где мы? – спросила она.

– В подвале городской ратуши, – мрачно удовлетворила ее любопытство менестрель.

Спрашивать, как они сюда попали, Злата не стала. И так все ясно.

– Мы здесь давно? Который час? – Госпожа кардинал попыталась перевернуться на бок.

– На моих соломенных корова стрелки съела, – иронично буркнула Радислава.

– А все-таки?

– Ну где-то три часа ночи, может, половина четвертого.

– Нужно выбираться отсюда.

– Согласна. Как? Это тебя они всего лишь связали, а у меня на руках серебряные колодки! Жгут, заразы, как раскаленные угли!

Пшертневской наконец удалось перевернуться на бок.

– Ты сможешь перегрызть веревку у меня на запястьях? – спросила она менестреля.

– Допустим.

– Давай. Потом я попробую что-то сделать с твоими наручниками. По счастью, основы замочного дела входят в курс подготовки дипломатов.

Радислава принялась за веревки. В отличие от тех, что ей довелось в свое время перегрызть в застенках инквизиции, эти оказались не кожаные, а волокнистые, в рот постоянно набивалась противная пакля. Вскоре с веревками было покончено. Злата села и принялась растирать затекшие руки. На запястьях осталось несколько синяков, платье зияло прорехами и пропахло плесенью. Ничего не скажешь, достойная награда за все ее труды во благо спокойствия двух миров!

«Видел бы меня сейчас Эрик… – подумала она. – А впрочем, хорошо, что не видит».

Распутав узлы на ногах, она выдернула из волос длинную шпильку и принялась ковыряться в наручниках оборотнички. Через несколько минут упорной возни замок капитулировал. Теперь, когда уже ничто не сковывало их движения, оставалось только выбраться наверх.

Пшертневская задумчиво оглядывала дверь, ведущую на лестницу. Кажется, снаружи никого нет, но это отнюдь не упрощает ситуацию. Насколько смогла понять Злата, эта дверь заперта на висячий замок. Причем снаружи! Радислава, стоявшая рядом, зачем-то постучала по квадратному, забранному толстым пластиком окошку в двери. Затем оборотничка стащила с себя куртку и, обмотав ею руку, со всей силы саданула по окошку. Пластик с треском вылетел на пол. Менестрель остервенело трясла рукой, шипя и ругаясь сквозь зубы.

– И? – заинтересованно вскинула бровь госпожа кардинал.

– На дверь посеребрение нанесено. Вот зараза! Лезь уже давай! – скомандовала Радислава.

Пшертневская еще раз осмотрела образовавшийся проем.

– Я точно не зараза, но лезу, хотя ничего не обещаю, – пробормотала она.

– Там навесной замок. Если ты колодки вскрыла, то он для тебя сложности не представит, – махнула рукой оборотничка, натягивая куртку.

– Я не про это, – вздохнула Злата. – Подсадишь?

– А… – Менестрель сноровисто подобрала волосы и опустилась перед дверью на четвереньки. – Только по пояснице не топчись.

Пшертневская скептически взглянула на импровизированную подставку, но все-таки полезла. Через несколько секунд оборотничка услышала глухой звук упавшего по ту сторону двери тела и глубоко содержательный комментарий по этому поводу. Оказывается, госпожа кардинал тоже знала много неприличных слов. Слышно было, как она возится с замком, потом последовал щелчок, металлический лязг, и дверь распахнулась.

– Что дальше? – не спешила проявить инициативу оборотничка, выходя в коридор.

– Нужно найти градоправителя и потолковать с ним по душам.

– Не думаю, что сейчас настало подходящее время для занятий дипломатией, – пробормотала Радислава.

– О нет, – нехорошо усмехнулась Злата. – Дипломатией я займусь после, когда возникнет необходимость извиняться за недостойное поведение своих сотрудников. А сейчас я жажду крови. – Госпожа Пшертневская с хрустом размяла пальцы. – Идем наверх.

– М-дя… – только и выдохнула шокированная менестрель, вдруг осознав, что госпожа кардинал принадлежит к тому типу людей, которых очень нежелательно доводить до крайности.

– Почему ты считаешь, будто градоправитель все еще здесь? Сейчас же глубокая ночь! – не выдержала оборотничка.

– Потому что уверена на все сто процентов: наши рыцари без страха и упрека уже тут накуролесили, – с оттенком гордости пояснила Злата. – А ты в них разве сомневаешься?

Радислава согласно осклабилась. Если мужчина к тридцати годам не построил дом, не вырастил сына и не посадил дерево, то он – безрукий пофигист, не любящий природу. Но именно такие женщинам почему-то и нравятся…

Глава 8

Досточтимый градоправитель славного города Одессы задумчиво мерил шагами кабинет, покачивая в руке недопитый бокал со спиртным. Смысла ехать домой уже не было, и он решил провести остаток ночи на рабочем месте. Главное, что госпожа кардинал Пшертневская все же прибыла по назначению, и это дает ему значительные преимущества. Какие именно, градоправитель так и не смог сформулировать: то ли сказывались переживания минувшего вечера, то ли выпитый коньяк, то ли негромкое вкрадчивое покашливание, вдруг раздавшееся у него за спиной. Достойный чиновник обернулся и чуть не сел от неожиданности…

Напротив него, зловеще скрестив руки на груди, стояла Злата Пшертневская. А ведь он даже не услышал, как она вошла! Женщина плавно шагнула вбок, и от дверного проема на градоправителя кинулось нечто зубастое, лохматое, с глазами, горящими янтарным блеском. Тот даже крякнуть от ужаса не успел, как сразу оказался припечатанным к полу. Досточтимый глава города вяло попытался избавиться от незваного монстра, но не тут-то было… Радислава выпустила когти и упреждающе зарычала, подаваясь вперед, к лицу градоправителя. Вот тут ему стало по-настоящему страшно: на лбу мужчины выступили крупные капли пота, а в штанах подозрительно повлажнело.

– Лежите спокойно, господин градоправитель, – вежливо произнесла Злата, присаживаясь возле него на корточки. – Моя подруга очень не любит, когда на нее надевают серебряные колодки, а поэтому лучше вам ее не нервировать.

– Пшертневская, не дурите, – истерично взвизгнул изрядно струхнувший мужчина. – Это вам с рук не сойдет!

– Не буду, – покладисто кивнула госпожа кардинал, – если вы скажете, куда запрятали оружие и реликвии ихтианов. Но если сведения окажутся неверными, оборотень перегрызет вам глотку. Правда?

В ответ Радислава клацнула челюстями и смачно обмахнула пасть языком, демонстрируя белоснежные клыки.

– Стол… В верхнем ящике… все… – запинаясь, выдавил градоправитель.

Злата не замедлила проверить полученную информацию.

– Вот и славненько, – усмехнулась она, направляя пистолет в голову градоправителя.

– Вы этого не сделаете! – суетливо засучил ногами он. – Охрана услышит выстрел!

– Выстрел? – Пшертневская удивленно вскинула бровь. – А кто вам сказал, что я буду стрелять? – Госпожа кардинал ловко перевернула пистолет в ладони и от души треснула градоправителя по лбу рукояткой.

Радислава весьма неохотно слезла с бесчувственного тела.

– Лучше бы я его загрызла, – проворчала она. – Меньше проблем…

– Не твои же проблемы, так что не капризничай. Перекидывайся, и убираемся отсюда. Думаю, настал час покинуть сей негостеприимный дом державных мужей.

– Если не боишься отбить пятки, предлагаю воспользоваться окном, – откликнулась менестрель, спешно одеваясь.

Когда они выбрались к набережной, начинал загораться рассвет. Злата в задумчивости остановилась. Теперь нужно срочно решать, куда идти дальше. Вариант с гостиницей однозначно отпадал.

– Вообще-то у меня здесь поблизости есть пара личных квадратных метров, – как бы ничего не значащим тоном сообщила оборотничка.

– Что? У тебя имеется жилье в Одессе?! – чуть не подпрыгнула госпожа кардинал.

– Ну да, я здесь последние три года более-менее стабильно жила, – пожала плечами менестрель.

– Отлично! Знать бы только, где носит этих двоих…

– Мрачных, грязных, ободранных субъектов, которые усердно испепеляют нас гневными взглядами? – уточнила оборотничка.

– Да! А…

– Они у тебя за спиной, – вздохнула Радислава.

Пшертневская стремительно обернулась. Сказать, что «грязные субъекты» испепеляли их взглядами, значило не сказать ничего.

– Потрудитесь объяснить, почему вы в таком виде?! – в один голос воскликнули все четверо.

– Ну… – замялась Злата. – И вообще, мы первые спросили!

Эрик и Виктор встревоженно переглянулись.

– Э-э, может, не стоит обсуждать это на улице? – вкрадчиво произнесла менестрель. – Одесса – это такой город, где на одном краю чихнули, а с другого «будь здоров» скажут, да еще и поинтересуются, как ваша больная печень, потому что тетя Соня таки видела вас вчера в аптеке.

Тонкие лучи восходящего солнца тщетно пытались пробиться сквозь плотно сдвинутые портьеры, и потому в гостиной дома великого инквизитора Нейтральной зоны, его святейшества Христобаля Саграды, по-прежнему царил столь милый его сердцу полумрак. Сам хозяин сидел в кресле, напряженно вцепившись тонкими узловатыми пальцами в жесткие подлокотники, и, не мигая, глядел в пространство.

Команданте не любил применять какую-либо иную магию, кроме той, коей владел сам. Следовательно, когда возникала необходимость в действиях, основанных на магии духа или стихий, сеньору инквизитору приходилось несладко. К тому же досточтимый мэтр Саграда всегда предпочитал вести важные деловые переговоры с глазу на глаз, общаясь с собеседником в реальном пространстве и времени и уж никак не телепатически, но… Приходилось признать: герцог Высокого дома ди Амбер не настолько сильно желал лицезреть сеньора великого инквизитора, чтобы по первому его зову телепортироваться в Будапешт. Сеньор Христобаль униженно скрипел зубами, но ничего с этим прискорбным фактом поделать не мог, а посему вынужден был испытывать сейчас все сомнительные прелести телепатического общения. Как говорится, даже гении не обходятся без сообщников. Подвиги невозможно совершать в одиночку, а уж злодейства – тем паче.

«Какого черта вы тревожите меня в такую рань, мэтр?!» – Телепатический обмен мыслями не передавал интонаций, зато энергетический окрас фразы явственно свидетельствовал: герцог ди Амбер отнюдь не в восторге от того, что его разбудили.

«Сегодня на Территорию древних прибудет княжна Высокого дома Анна ди Таэ», – сухо откликнулся Саграда.

«Что? Опять? А этот ненормальный крылатый лорд?»

«Не знаю. Наверное, приедет вместе с ней. Так вот, я хочу, чтобы они там и остались. Меня не волнует, что вы с ними сделаете, хоть съешьте! Но вернуться в Будапешт они не должны».

«А с какой стати вы решили, будто можете мне приказывать, мэтр?!»

«Остановить их – в ваших же интересах, герцог. Молодые ди Таэ дотошны до ужаса. И я думаю, вы испытаете немало неприятных минут, если они узнают, кто в действительности ответственен за гибель Анри ди Таэ и его супруги. А более того, если они переступят через свою гордость и прибудут на Совет, дабы обнародовать подробности гибели дома де Крайто… При наилучшем раскладе князь Эрик, возможно, оставит вам право выбора оружия…» – Инквизитор позволил себе многозначительную паузу.

«А по-вашему выходит, что если я избавлюсь от княжны, то он возрадуется и взрукоплещет такому распрекрасному мне?!» – Волна сарказма, пришедшая от собеседника, неприятно резанула по мозгу Саграды.

«О князе не беспокойтесь, Алоизиус. Пусть пока вашей головной болью будет лишь Анна ди Таэ», – по-деловому лаконично парировал он.

«Ладно, но если у вас что-то не срастется, то не сомневайтесь: вас постигнет та же участь, что и де Крайто!» – припугнул герцог ди Амбер.

Но Христобаль Саграда лишь многозначительно хмыкнул и разорвал телепатический контакт.

Китайские мудрецы утверждают: на спине спят святые, на животе – грешницы, на правом боку – царицы, на левом – мудрые женщины… Анна всегда ворочалась во сне, видимо, не могла определиться… Но так плохо, как сегодня, она не спала еще никогда.

Княжна ди Таэ открыла глаза и поняла: спать одетой – то еще удовольствие. Особенно если при этом ты почему-то просыпаешься не в своей постели, вдобавок еще и не расстеленной. Спрашивается, каким образом она очутилась пусть и в своем доме, но не в любимой спальне, а в гостевой комнате, на непривычной для нее кровати?

Княжна ди Таэ медленно села и с нажимом помассировала виски. Голова гудит, словно чугунная сковородка. Тори как ни в чем не бывало отдергивала шторы, впуская в комнату солнечный свет. Анна сонно прищурилась, скосившись на полившиеся в комнату лучи.

– Как вы себя чувствуете, госпожа? – участливо осведомилась карлица.

– Я что, так паршиво выгляжу? – спросила чародейка.

– Ну почему же…

– Потому что обычно ты задаешь этот вопрос с умыслом, дабы удостовериться, что мое внешнее состояние соответствует внутреннему, – вздохнула Анна, пытаясь пальцами расправить спутавшиеся волосы.

– Просто вчера вечером мой внучатый племянник видел, как вы потеряли сознание, – пояснила Тори. – Он хотел позвать на помощь, но тут появился молодой господин и отнес вас в комнату.

– Ага-а-а… – многозначительно протянула княжна. – А где сейчас этот «молодой господин»?

– Спит в гостиной.

– Ладно, – вздохнула чародейка, – пусть спит. Время еще есть.

– Госпожа, я могу спросить?

– Да. Хотя смотря о чем.

– А почему молодой господин не остался ночевать с вами?

– Эх-кх… М-да… – Анна ошарашенно уставилась на Тори круглыми глазами. – Ну и вопросы у тебя! Почем мне знать? Вот проснется, у него и спросишь, – отмазалась чародейка, запоздало сообразив, что с милой нянюшки вполне станется понять ее буквально, а значит, напрямую задать Хьюго сей щекотливый вопрос.

В отличие от княжны Хьюго давно привык спать одетым. Как говорится, в жизни случается и не такое, тут уж не до привередства. Не то чтобы он так уж прекрасно выспался, все-таки диван – он и есть диван, но… Но если судить объективно, это все же оказалось значительно лучше, чем вчерашняя ночевка в отделе. Одежда, правда, фактически утратила товарный вид, но, приложив определенное усилие, эту проблему еще можно исправить. И нужно срочно убрать эту несообразную щетину, выросшую на лице!

Пообщавшись с пожилой приветливой карлицей, священник смог выяснить, где находится ванная комната. Де Крайто толкнул дверь и нос к носу столкнулся с Анной ди Таэ. Поскольку чародейка только что вылезла из душа, то из одежды на ней имелся всего лишь один предмет – золотистое махровое полотенце. Влажные волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Заметив Хьюго, чародейка оторвалась от усердной чистки зубов и приветственно махнула ему рукой. Де Крайто ошеломленно застыл на пороге, больше всего на свете желая куда-нибудь провалиться, причем немедленно.

– Шак вы шебя шуствуече? – проявила учтивость княжна.

– А? – Хьюго понимал, что таращиться в упор на не совсем одетую (а точнее, совсем не одетую) чародейку как-то не очень вежливо… и посему усердно шарил глазами по сторонам, пытаясь найти хоть какой-нибудь предмет, способный отвлечь внимание.

– Как вы себя чувствуете? – переспросила Анна, избавившись от заполнявшей рот зубной пасты.

– Э… н-нормально, – с трудом выдавил он.

– Да прекратите вы уже глазами по стенам бегать! – не выдержала чародейка. – Я понимаю, что сейчас выгляжу не очень презентабельно, но зачем же так открыто это демонстрировать?

– Что? Нет… Все… э-э… нормально… Хороший вид…

– Спереди или сзади?

– Что?

– Вид.

– А… э… – Только сейчас до Хьюго дошло, что последние секунд тридцать он старательно таращится в зеркало за спиной княжны. Вдобавок юноша наконец-то умудрился разглядеть и свое собственное отражение: волосы встрепаны, рубашка расстегнута, небритое лицо – цвета спелой черешни. Ужас какой! Де Крайто смущенно уткнулся взглядом в пол и, принявшись рассматривать изображенных на кафеле дельфинов, немного перевел дух.

– Спасибо, кстати, что не оставили ночевать в коридоре, – продолжила Анна их светскую беседу. – Но все же могли бы и в чувство привести или хоть раздеть. Между прочим, в Мадриде вы так и сделали.

– В Мадриде меня вынудили к этому серьезные обстоятельства. – Найдя новый объект для созерцания, Хьюго успокоился и перестал изъясняться междометиями.

– А вчера, значит, обстоятельства вас вынуждать отказались? – понимающе усмехнулась княжна. – Ну да, верю!

Де Крайто, считавший, что краснеть дальше ему уже некуда, умудрился сменить цвет лица еще на полтона.

– Ладно, – сжалилась над ним чародейка, – идите в душ. На все про все я даю вам пятнадцать минут. Парусник Эорлин-ши уже наверняка заходит на посадку. Да, вашу грязную одежду оставьте здесь. Сейчас она только ворон пугать и годится. Оденете что-нибудь из гардероба Эрика. Думаю, он не обидится. – С этими словами княжна вышла из ванной комнаты, в который раз оставив Хьюго в состоянии полного душевного раздрая…

Кардинал Дэпле пребывал в крайнем раздражении, подкрепленном здоровым и вполне обоснованным страхом за свою жизнь. Попытка нейтрализовать Пшертневскую в Одессе провалилась. И, скорее всего, конфликт с ихтианами уже улажен в пользу отдела. А если об этой истории узнает великий инквизитор, будь он неладен, тогда… Дэпле нервно покусывал губы и суматошно перебирал пальцами по столешнице красного дерева. Н-да, нужно срочно придумать себе какое-то оправдание, какую-то отговорку, пока до мэтра Саграды не дошла информация об очередной победе спецотдела. Вернее, об очередном провале всех его замыслов…

Пока досточтимый кардинал Дэпле пребывал в раздумьях, зазвонил телефон. Толстяк непроизвольно дернулся. Звонить на его рабочий телефон, минуя секретаря, имели возможность очень и очень немногие персоны. Те, слышать которых ему как раз и не хотелось. Дэпле неохотно снял трубку с аппарата:

– Глава дипломатического…

– Оставьте свои титулы при себе, Дэпле! – Печально знакомый голос Христобаля Саграды невежливо оборвал кардинальскую велеречивость. Звучал он, впрочем, как-то вяловато, но перепуганный дипломат списал эти огрехи на плохое качество связи.

– Что вам нужно, сеньор инквизитор? – пролепетал кардинал, мгновенно покрываясь потом.

– Не так давно внутренняя гвардия инквизиции понесла значительные потери. Одним из погибших стал капрал Андраш Мрочек. Я отправил его с поручением в отдел кардинала Пшертневской, где он был застрелен одним из ее сотрудников, а именно Вилдаром Криэ. Думаю, полиции эта информация окажется небезынтересна. – Засим, даже не попрощавшись, сеньор инквизитор положил трубку.

Дэпле недоуменно таращился на аппарат, пытаясь понять, с каким это поручением отправили к Пшертневской вышеупомянутого гвардейца инквизиции. Впрочем, в его тугодумном мозгу постепенно зарождалась здравая мысль: не так уж важно, зачем и почему его туда отправили. Гораздо важнее плачевный результат, последовавший за этим памятным событием, который вполне способен посодействовать роспуску ненавистного отдела!

То, что Радислава пышно именовала личными квадратными метрами, представляло собой скромную мансарду, расположенную в одном из домов возле набережной.

– Кто высокий – пригнитесь, – предупредила менестрель, ныряя в приземистый дверной проем.

Внутри мансарда больше всего напоминала кладовку с низким потолком. В одном углу – кровать, в другом – кресло, рядом с ним шкаф и подставка для гитары, два метра свободного пространства по центру и свисающая с потолка одинокая лампочка без абажура. Вот и весь интерьер! Дополняли картину две узкие двери: одна находилась в правой стене, вторая в левой. Оглядев эти хоромы, Злата немедленно испытала легкое ощущение дежавю.

– Где-то я уже это видела, – пробормотала она, невольно вспоминая жилище Виктора.

– Кухня налево, удобства направо, – просветила гостей оборотничка. – Колдуна своего можете на кровать складировать, можете на кресло, мне все равно.

– Я не колдун и не предмет, – обиженно опроверг Эрик, устраиваясь в жестком кресле. – Я целитель и маг.

– Те же яйца, только в профиль, – насмешливо фыркнула Радислава.

Виктор исподтишка показал подружке кулак.

– Надеюсь, мы закончили обсуждать мою физиологическую специфику. А теперь мне все же хотелось бы получить ответ, – сухо произнес князь. – Почему вы обе в таком виде?

– Потому что кое-кто решил поиграть в героев, – огрызнулась Пшертневская. – Кто тебе вообще давал право нас усыплять?!

– Для вашего же блага!

– Тебе напомнить, куда ведут благие намерения?

– Ma daeni, не начинай… – попытался остановить начинающийся скандал ди Таэ, но поздно: зерно раздора попало в благодатную почву.

– О нет, я не начинаю! Я ведь даже не поинтересовалась, почему вы с Виктором больше походите на пару портовых оборванцев, нежели на уважаемых сотрудников Дипломатического корпуса! Мог бы хоть немного подумать!.. Кто еще пару недель назад слезно умолял меня не соваться во всякие неприятности? А сам?!

– Ma daeni… – В слабости перед женщинами князь всегда проявлял завидную твердость.

– И добро бы хоть результат какой был! Нет! Нам пришлось все делать за вас! Вот, полюбуйтесь! – Пшертневская победно взмахнула папкой с ихтианскими раритетами.

Эрик и Виктор озадаченно переглянулись. Против такого весомого аргумента возразить нечего. Кажется, мужчины вот-вот одержат победу над женщинами в необъявленной войне за право считаться слабым полом. Иначе все это и не назовешь.

– Ладно, – примирительно вздохнул князь, решив отложить душеспасительную беседу до более подходящего часа. – Руки только покажите… обе.

Пшертневская и менестрель недоуменно переглянулись, но рукава подвернули. Чародей страдальчески поморщился: на запястьях Златы красовались продолговатые темно-фиолетовые синяки, а у Радиславы – краснели впечатляющие ожоги.

– Что дальше делать будем? – осторожненько вопросил Виктор, пока князь занимался лечением.

– Полагаю, Виктор, вам стоит завершить начатое дело и вернуть ихтианам их реликвии, – вынесла вердикт госпожа кардинал, растирая пока все еще онемевшие запястья, но уже избавленные от синяков. – Я свяжусь с Эорлин-ши, вечером он вас заберет.

– А вы с князем разве не останетесь в Одессе, отдохнуть денька два? – удивился байкер.

– Нет! – ответил за двоих Эрик. – С меня вполне хватило этой… командировки, чтобы еще продолжать ее. К тому же думаю, ихтианы отнюдь не возрадуются, вновь увидев меня. Все же насильственная магия над древними расами запрещена законами: ведь я заставил их транспортировать нас на берег. А ее, – он обернулся к Злате, – я одну тут не оставлю. Посему мы отбываем домой немедленно, телепортом, уж извините.

Злата едва открыла рот, намереваясь возразить, но ди Таэ решительно оборвал ее.

– А с тобой, ma daeni, я еще дома поговорю, – напомнил он, раскрывая телепорт.

Пшертневская кивнула, прикидывая, какой бы сценарий разыграть, чтобы это самое многообещающее «поговорю» отодвинулось куда-нибудь подальше, на очень задний план…

Парусник «Эолова арфа», так же как и несколько недель назад, заходил на посадку неподалеку от особняка Высокого дома Скрипто. Хьюго настороженно осматривался вокруг. Он чувствовал себя не в своей тарелке, и в первую очередь из-за одежды. Рубашка свободного покроя со шнуровкой у ворота и замшевая безрукавка значительно преобразили его, и сейчас молодой человек действительно больше походил на аристократичного представителя Высокого дома, нежели на священника.

– Вы бывали раньше на Территории древних? – осведомилась Анна ди Таэ, подходя к нему.

Де Крайто вздрогнул от неожиданности.

– Нет, и не жажду.

– Чувствуете себя неуютно? Это нормально. Мы здесь чужаки…

– Я – да, а вот вы…

– Моя семья никогда не жила на Территории древних, – начала откровенничать Анна. – Мои предки могли спокойно пересекать границу, пока та еще существовала, но мы всегда считались чужими здесь, как и Высокий дом де Крайто. Ваша семья тоже не принадлежала к древним. Кстати, о том, кто вы есть и как вас зовут, тут лучше не распространяться. Ясно?

– Вы не доверяете Скрипто? – Хьюго напряженно смотрел перед собой.

– Здесь я никому не доверяю, – уточнила княжна. – Но Скрипто – это те, кому я не доверяю чуть меньше, чем всем остальным. А произнесенное вслух слово – это, увы, такая опасная вещь, которая, как бы вы ее ни утаивали, все равно выплывает наружу. Здесь всегда найдутся уши, которые все услышат.

– Госпожа, извините, – прервал чародейку подошедший к ним Эорлин-ши. – Боюсь, мы не сможем вас дождаться…

– Что случилось? – встревожилась она.

– К вечеру мы должны вернуться в Одессу, чтобы забрать еще одного вашего друга.

– Ах да, – княжна понимающе тряхнула головой, – Виктор же сейчас в Одессе. Не стоит беспокойства, Эорлин-ши. Наша транспортная магия почти бессильна на этой территории, но думаю, лэрд Лаэн не откажет нам в такой малости, как прямой телепорт домой. Можете спокойно отправляться в Одессу. Благодарю вас за любезность.

Сильф церемонно откланялся.

На посадочной площадке их, как и в прошлый приезд, встречал Иль ди Амбер-э’Скрипто.

– Честно говоря, мы даже не надеялись, что вам удастся вернуть эти документы, – искренне признался Иль, когда они покончили с взаимными приветствиями и направились к дому. Травник крепко прижимал к груди папку с архивом по Волчьему мору.

– Честно говоря, мы тоже, – не стала скрывать Анна. – Просто на сей раз обстоятельства сложились в нашу пользу.

– Скромничаешь! – галантно не поверил Иль. – Кстати, а кто твой молчаливый спутник? Надеюсь, не еще один мятежный архонт? – Он искоса взглянул на Хьюго.

– Нет, об этом можешь не беспокоиться, – таинственно улыбнулась княжна. – Скажем так, это моя личная охрана на период пребывания в ваших опасных краях.

Иль кивнул. Кажется, княжна хитрит. Этот импозантный юноша ничуть не похож на телохранителя, хотя и сразу видно – боец. Ди Амбер был готов поспорить на что угодно: сопровождающий Анну красавец – высокородный и происходит из благородного семейства. Аристократизм, знаете ли, ничем не замаскируешь… Но если его гости хотят играть в инкогнито, то пусть играют.

– Анна, я заранее спешу извиниться, – произнес травник секунду спустя, – но лэрд сможет уделить вам внимание не раньше чем вечером. Сегодня состоится Совет Высоких домов, и мы, как наблюдатели, обязаны там присутствовать.

– Не суть важно, – благодарно улыбнулась чародейка. – Главное, чтобы лэрд Лаэн после всего телепотрировал нас домой.

– О, с этим проблем не возникнет, – заверил ее Иль.

Лэрд поджидал их у входа, ведущего на широкую открытую галерею, опоясывающую дом по периметру. По его лицу княжна поняла, что проблемы у них уже возникли и, более того, начинать их расхлебывать нужно немедленно. Лаэн э’Скрипто держал в руке небольшой свиток и выглядел донельзя мрачным.

– Княжна, скажите, за что вы так не любите меня, старика? – скептически осведомился он.

– Что случилось? – насторожилась Анна.

– Несколько минут назад прибыл вестник от ди Амберов с вот этим сообщением. – Скрипто протянул свиток чародейке, та быстро пробежала его глазами и тихонько застонала.

Хьюго показалось, что еще немного – и княжна упадет в обморок.

– Да что там такое?! – не выдержал де Крайто.

– Приглашение, – страдальчески выдавила девушка, – от которого нельзя отказаться… А так хочется. В прошлый мой приезд представители рода ди Амбер нанесли нашей семье довольно тяжкое оскорбление, отказав Арьяте в статусе подмастерья. А теперь они желают исправить допущенную ошибку и поэтому приглашают нас на прием, который состоится сегодня вечером после окончания Совета.