Текст книги "Всё или ничего"

– Думаю, нужно просто переждать, – спокойно ответил князь. – Ты ведь не хуже меня знаешь, что однажды:

 
Монета встанет на ребро,
И выпадет в игре «зеро»…
 
 
И ход, все ставивший на кон,
Перемешает быль и сон,
А тьма укроет на мгновенье,
Но неизбежно столкновенье…
 

– «Заповедь азартного игрока», я помню, – кивнула княжна. – Хотя здравый смысл мне подсказывает: риск не всегда себя оправдывает. Ибо женщина должна принадлежать тому мужчине, который решит все ее проблемы, а не создаст новые.

– Да, но ты сама начала эту партию, так сыграй ее до конца. Иного выхода у тебя нет, – ультимативно отрезал Эрик.

– Даже если известно, что победителей не будет?..

– А в этой партии их и не должно быть, как, впрочем, и проигравших, – сочувственно улыбнулся князь, потрепав сестру по волосам. – Уж поверь моему личному опыту.

– Ладно, иди уже. А то твой «личный опыт» уже небось переживает, недоумевая, куда это ты запропастился.

Вернувшись в номер, Виктор первым делом отпустил поводок. Он не успел и глазом моргнуть, как очутился на полу. Оборотничка встала лапами ему на грудь, не давая подняться, и весьма недвусмысленно оскалилась.

– Эй, ты чего? – возмутился Виктор. Назвать мышкой агрессивно настроенную Радиславу у него сейчас просто язык не повернулся.

– Ты мне за все заплатишь, человек! – угрожающе прорычала она.

– Радислава, не сходи с ума, – начал вкрадчиво увещевать байкер, размышляя, как бы ему спихнуть с себя оборотничку, когти которой уже вспороли рубашку и продолжали все глубже впиваться в кожу.

– Слушай, а может, просто перегрызть тебе горло? – задумчиво произнесла она. – Кусь – и никаких проблем… – Радислава приблизила оскаленную морду к лицу Виктора, как бы примеряясь, с какой стороны лучше всего сделать этот самый «кусь». – Ф-фу, черт… – внезапно затрясла головой оборотничка.

– Что такое? Крест глаза режет? – с ехидцей осведомился байкер, прекрасно зная, что для оборотня крест – как мертвому припарка.

– За ухом почеши! – командным тоном неожиданно потребовала она.

– Зачем? – не понял мужчина.

– Затем, что чешется! Почеши мне за ухом или я за себя не отвечаю! – Второе требование прозвучало уже со слабым оттенком просьбы, с очень слабым оттенком. Конечно, осуществить данную манипуляцию она могла бы и сама, но для этого пришлось бы плюхнуться на зад и абсолютно неэстетично задрать лапу, чего перед лицом этого несносного человечишки Радислава позволить себе ну никак не могла. – У-у, да быстрее ты…

– Для начала слезь с меня.

Оборотничка покорилась. Виктор сел и запустил пальцы в густую серебристо-серую шерсть.

– Да не там! Чуть левее и выше! – раздраженно распоряжалась Радислава. – Да… да… ум-м-мр-р-р…

Виктор с удивлением наблюдал за тем, как оборотничка впадает в состояние, близкое к нирване.

«Надо бы взять на заметку сей загадочный феномен, – подумал он. – Вот только интересно, если опробовать это на ней в человеческом облике, эффект будет такой же?..»

Оборотничка, ощутив, что ее уносит в блаженные дали, нехотя вывернулась из-под пальцев байкера.

– Спасибо, – снисходительно буркнула она, скрываясь за дверью ванной комнаты.

Мужчина рассеянно проводил ее взглядом и машинально провел рукой по груди. Так и есть: разодранная когтями рубашка стала влажной от крови. Пробормотав что-то невнятное, он начал стаскивать одежду, второй рукой нашаривая в рюкзаке аптечку. Из душа послышался плеск воды и донеслось довольное фырканье.

Радислава вернулась в комнату несколько минут спустя, уже в человеческой ипостаси.

– Это еще что за внеплановый стриптиз? – скептически осведомилась она, увидев, что байкер сидит без рубашки и заклеивает пластырем глубокие порезы на груди.

– Кто бы спрашивал, – хмыкнул он, окидывая взглядом оборотничку, появившуюся из душа в стиле «ню».

Не обратив на его хмыканье ровным счетом никакого внимания, менестрель проворно оделась.

– Между прочим, за тобой долг, – назидательным тоном провозгласил Виктор. – Не забыла?

– Это какой же? – с вызовом взглянула на него Радислава.

– Ты проспорила, не опровергай это, а я получил право еще раз пригласить тебя на свидание.

– Ну ты и…

– Наглый, знаю, – продолжал улыбаться байкер.

– Насколько я понимаю, ты здесь исключительно по работе, – мстительно напомнила оборотничка.

– Можешь считать, что до завтрашнего утра мне объявили выходной.

Радислава задумчиво подергала себя за мочку уха, прикидывая, есть ли у нее столь неотложные дела, чтобы послать этого типа к чертовой бабушке, и пришла к неутешительному выводу: таковых в ее списке не значится.

– Ладно, не люблю ходить в должницах. Только в этот раз, пожалуйста, давай обойдемся без монстров и прочих сомнительных прелестей.

Одесса – неординарный и даже удивительный по своей сути город. Тот, кто здесь никогда не был, даже представить себе не сможет, насколько она самобытна и неповторима. Можно прожить всю жизнь, совершенно не догадываясь о ее существовании. А можно попасть в нее единожды – и запомнить навсегда.

Виктору город понравился. Несмотря на абсолютную несхожесть, Одесса чем-то напомнила ему родной Петербург. Возможно, влияла сама атмосфера, а может, так сложилось из-за того, что Радислава оказалась отличным проводником. Выяснилось, что она жила здесь последние три года, а потому знала Одессу вдоль и поперек. В любом случае байкер получил от прогулки массу удовольствия. Спутница его, поначалу демонстрировавшая, что это она так, лишь из вежливости отправилась вместе с ним, вскоре тоже пришла в хорошее расположение духа и поведала байкеру немало симпатичных городских легенд. А симпатичных мест показала втрое больше.

Таким вот приятным образом, неспешно бредя вдоль берега моря, они добрались до того пляжа, где Виктор вчера беседовал с ихтианами. Спустившись к воде, они устроились на прибрежных валунах. Байкер, подняв плоский камешек, запустил «лягушку». Галька шлепнула два раза по поверхности моря и с бульком ушла под воду. Радислава, насмешливо фыркнув, подобрала еще один камень и повторила эксперимент Виктора, но куда более удачно – ее галька ушла на глубину лишь на десятом скачке. Мужчина дважды пытался отвоевать первенство, но оба раза неудачно, тогда как менестрель успела установить абсолютный рекорд в пятнадцать скачков.

Беззлобно подтрунивая друг над другом, они уселись на широкий плоский камень у самой воды. Оборотничка неожиданно поймала себя на мысли, что была бы отнюдь не против, если бы все в ее жизни оставалось так же безоблачно, как сейчас. Наверное, в этом заключается ее судьба – пройти свой жизненный путь рука об руку с этим невозможным мужчиной. Наверное, они оба, ломаные и битые многочисленными бедами и потерями, нашли друг друга, получив заслуженную награду. Получив свою нелегкую любовь…

Виктор осторожно обнял ее за плечи. Менестрель не сопротивлялась. В данный момент ей было хорошо. Солнце, как измученный жарой путник, ползло к воде. Море набегало на берег, шурша галькой и совсем мелкими камешками, перемалывая ракушки в песок, дни – в мгновения, а невзгоды – в счастье. Вода приобрела небесно-голубой цвет и при соприкосновении с берегом рождала красивую успокаивающую мелодию. В голове Радиславы вдруг спонтанно всплыли строчки, прочитанные недавно в старой тетради с клеенчатой обложкой. Как же там написали… Ага! Оборотничка начала машинально отбивать пальцами ритм…

 
Таких, как ты, наказывает небо,
Таких, как я, не пожалеет Бог,
Почти не выбирая, вдруг и где бы
Опору выбить из-под слабых ног.
 
 
Меня не держит крепко и роняет,
Свернув сознанье в плотное кольцо,
И год за годом с болью удаляет
Из памяти моей твое лицо.
 
 
Таких, как ты, уже осталось мало,
Таких, как я, спасались единицы,
Мы над любовью надругались шало,
Испачкав кровью чистые страницы.
 
 
Потерянно теперь по жизни бродим,
За глупости свои себя коря,
Мы на вопрос ответа не находим:
Любили – зря? А может быть, не зря?..
 
 
Таких, как мы, уже не раз ломали,
Но можно ли неломкое сломать?
Нам в крошки дух и тело растоптали,
Стремясь всем в назиданье наказать.
 
 
Но воскресаем мы в стихах забытых
И в будущем напишем новый стих,
Спасем таких, как я, зазря убитых,
Спасем, как ты, не выживших – таких…
 

К своему удивлению, менестрель обнаружила, что произносит эти строки вслух, более того, она такая не одна. Это ведь байкер начал, она включилась чуть позже. Кажется, их связь становится все сильнее. Радислава закусила губу. Все ее попытки доказать неизвестно кому, что это просто ни к чему не обязывающая случайность, терпели крах одна за другой. Но она ведь знает – нельзя оставаться. Остаться – значит, однажды потерять, а терять его ей хотелось меньше всего.

Менестрель встревоженно вывернулась из-под руки Виктора и резко поднялась на ноги. Мужчина удивленно смотрел на нее снизу вверх.

– Все, человек, хорошего помаленьку, – с непроницаемым лицом хрипловато заявила она.

– Что случилось, мышка? – Виктор тоже поднялся.

– Не называй меня мышкой! – сердито потребовала Радислава.

– Рада…

– И Радой меня тоже не называй! – Голос оборотнички звенел.

– Тогда как…

– Никак! Вообще забудь, что когда-то видел меня! – Менестрель развернулась и быстро пошла прочь.

– Радислава! Стой, мышка! Подожди! – Виктор бросился за ней, стремясь во что бы то ни стало прояснить столь резкую смену настроения своей спутницы.

Оборотничка свернула за нагромождение каменных глыб.

– Радислава, постой!.. – Метнувшись следом за ней, Виктор едва не налетел на застывшую столбом девушку. Менестрель отступила на шаг назад и натолкнулась на него. – О, черт… – только и смог выговорить байкер.

Метрах в десяти от них стояло какое-то богомолообразное существо ростом под три метра, с абсолютно голой серой кожей. Почти идеально круглой формы тусклые глаза навыкате отрешенно смотрели куда-то перед собой. В жилистой корявой лапе существо сжимало нечто среднее между великанской погремушкой и заклинательским жезлом. За его спиной подрагивали перепончатые крылья.

– Тихонько отходим, – одними губами произнес Виктор, крепко удерживая Радиславу за плечо. Он не сомневался, что, несмотря на кажущуюся отрешенность, существо их заметило. Но рвануть со всех ног у него на глазах означало подписать себе смертный приговор, а так оставался еще хоть какой-то шанс на спасение.

Они пятились медленно и бесшумно, передвигаясь практически на цыпочках.

– Что это за тварь?.. – сдавленно спросила менестрель, когда они завернули за камни.

– Пожиратель душ, просвиру ему в селезенку, хотя подзакусить плотью он тоже не брезгует. Валим отсюда, мышка! – Виктор помчался по пляжу, увлекая за собой Радиславу.

Над головами предполагаемой добычи раздалось угрожающее хлопанье крыльев – тварь решила атаковать с воздуха. Байкер толкнул девушку вперед и принял удар на себя. Его швырнуло на землю и протащило по камням. Мужчина попытался встать, но подошва берца неудачно скользнула по влажной гальке. Лезвие уруми Радиславы свистнуло в воздухе, распоров перепончатое крыло твари. Пожиратель душ переключился на менестреля, вскидывая жезл в ее сторону. Виктор, бросившись вперед, едва успел вывести девушку из-под удара, и они покатились по гальке. Вырвавшийся из жезла сноп света расплескался о камень, превратив его в груду осколков.

– Ходу! – рявкнул байкер, поднимая Радиславу на ноги и утаскивая за собой вверх по тропе, ниточкой протянувшейся вдоль гранитной стены.

Пожиратель душ кинулся в погоню за беглецами. Из-за распоротого крыла он уже не мог взлететь, а эти люди оказались неожиданно слишком проворными, но монстр все равно упорно следовал за ними. Заметив в гранитной гряде достаточно широкую щель, Виктор не задумываясь нырнул туда, протянул руку Радиславе и втащил обортничку в укрытие. Но земля вдруг стремительно ушла из-под ног, и они кубарем покатились вниз.

Пожиратель душ бросился за ними…

Глава 5

Света, проникающего в щель, которая рассекала стену грота, оказалось достаточно, чтобы увидеть: ход уводит в глубь кряжа. Байкер и девушка направились вперед. Монстр не отставал.

После того как они попали в подземелье, роль ведущего автоматически перекочевала к Радиславе, которая в отличие от Виктора прекрасно ориентировалась в темноте. Тварь, осознав успехи ускользающей от нее добычи, опять решила воспользоваться жезлом. Но тут пол вновь резко пошел под уклон, и все трое полетели в пустоту. Сверкнуло, грохотнуло, взметнулся веер каменных осколков, раздался истошный визг твари, и беглецы погрузились в темноту…

Непредвиденное падение закончилось так же внезапно, как и началось, – в луже на полу подземного грота. Виктор и Радислава с плюхом шлепнулись в воду, коей оказалось не более чем по щиколотки. Мужчина тут же вскочил и, подхватив свою спутницу, увлек ее подальше, обезопасив от скатывавшихся вслед камней. Наконец обвал прекратился. Монстра тоже нигде не было видно, но теперь они очутились в новой ловушке – проход полностью завалило базальтовыми обломками. Впрочем, в подземелье оказалось не так уж и темно – слабый свет садящегося солнца проникал сквозь многочисленные тонкие щели, образовавшиеся в каменных стенах. Путники огляделись… Судя по всему, они находились в тупике: небольшая пещера не имела другого выхода, кроме того, через который они сюда попали. Пологая каменная осыпь значительно сократила и без того скудное свободное пространство.

– Кажется, мы влипли, мышка, – громко выдохнул байкер, восстанавливая сбитое беготней дыхание. – Замуровали… демоны…

– Вижу, – подтверждающе буркнула Радислава.

Виктор поднял голову, всматриваясь в тонкую щель, змеящуюся возле самого потолка пещеры. Судя по красноватому цвету проникающих в нее солнечных лучей, клонящееся к горизонту солнце уже почти коснулось поверхности моря. Близилась ночь. Но байкера обеспокоила отнюдь не перспектива очутиться в абсолютной темноте, а некая иная напасть. Они ведь все время двигались под уклон… Похоже, во время вечернего прилива эта пещера всегда находилась ниже уровня воды и ее заливало…

Менестрель молча наблюдала за тем, как он перемещается по подземелью. Оборотничка зябко обхватила себя за плечи. Кажется, в этот раз они действительно угодили в ловушку.

Виктор вскарабкался по осыпи наверх и неопределенно хмыкнул: между потолком и камнями оставался довольно приличный зазор. Сам он не пролезет – слишком узко, а вот Радислава вполне способна это сделать. Их падение длилось секунды две, и, следовательно, расстояние до выхода из грота не превышает пары метров.

– Значит, так, – безрадостным тоном доложил Виктор, сползая вниз, – мы попались.

– Я уже поняла.

– Но… Видишь вон ту дырку? Она как раз таких размеров, чтобы ты в нее пролезла. Ты ведь сможешь найти обратный путь?

– Ты что, рехнулся, человек?! – взъярилась Радислава – Я тебя тут одного не оставлю.

– Оставишь как миленькая, – прервал ее байкер. – Выберешься наверх и…

– Я сказала – нет! – огрызнулась оборотничка.

– А я сказал – да! – Виктор потихоньку оттеснял ее к осыпи.

– Ты не смеешь мне приказывать! Я делаю то, что хочу!

– Еще как смею, если это касается сохранения твоей жизни! – начал раздражаться байкер. – Лезь давай!

– Да кто ты такой, чтобы мне указывать?! Я сказала, что не полезу…

– Марш отсюда! Твое геройство мне ни к чему!

– Мне плевать!

– Пошла вон! – рявкнул мужчина, полностью выходя из себя.

Радислава на секунду столкнулась с ним взглядом.

«И с чего я так возмущаюсь?.. – пронеслась у нее в голове обиженная мысль. Развернувшись, оборотничка стала карабкаться вверх по осыпи. – Его проблемы меня не касаются! Пусть сдохнет здесь! Мне-то что? Мне-то что?! Ну и что мне с того? – Она уже добралась до лаза. – Что мне с того, что он тут останется?!.. Что мне с того, что тогда я просила его не умирать?..»

Радислава мигом скатилась вниз и накинулась на Виктора:

– Ты ненормальный! Я без тебя отсюда не уйду, слышишь! И плевать мне, хоть силой туда заталкивай! Я остаюсь! Ты… Ты… ненавижу… – Оборотничка ударила мужчину кулаками и со всхлипом уткнулась ему в грудь.

Байкер, слегка ошеломленный такой импульсивностью, машинально обнял доверчиво прижавшуюся к нему девушку. А чего он хотел? В глубине души он осознавал, что ожидал от нее именно такого поступка. Они – одно целое. Отныне и навсегда!

– Я тебя ненавижу… – глухо всхлипывала она. – Я тебя здесь одного не оставлю…

– Не оставишь, потому что так сильно ненавидишь? – через силу улыбнулся Виктор, ласково проводя рукой по спутавшимся жемчужно-русым волосам.

– Ты… несносный тип… – прорыдала Радислава. – Я даже ненавидеть тебя не могу… – Рука скользнула по его плечу. Менестрель с удивлением взглянула на ставшие влажными пальцы. – Кровь… – пробормотала она. – Ты ранен?

– Да ерунда, царапина, – отмахнулся Виктор. – Разодрал кожу, когда падал.

– Все равно опасно, мало ли какую заразу можно подцепить в этом склепе. Рану нужно обработать. Сними рубашку и присядь, а то я не достану. Вымахал тут «дядя, дай воробышка».

Байкер послушно стянул одежку и опустился на каменную осыпь, пытаясь понять, чем же конкретно оборотничка собирается обрабатывать его рану. Радислава, пристроившись напротив, принялась… зализывать ссадины, сплевывая время от времени. Виктор опешил.

– Ай, щиплет! – констатировал он чуть погодя.

– Ничего, потерпишь, – хмыкнула менестрель, нашаривая в кармане платок и закрывая им ссадины. – Все, первая помощь оказана.

– Спасибо, – усмехнулся байкер.

– Теперь давай думать, как отсюда выбра-а… – Радислава спрыгнула с осыпи и, оступившись, чуть не полетела в воду. Виктор едва успел схватить ее за плечо. – Ф-фу, – выдохнула она. – Палки какие-то под ногу подвернулись…

– Палки? – Байкер спустился и пошарил рукой в воде. – Да нет, мышка, это не палки, – обрадовался он, вытаскивая из лужи жезл Пожирателя душ. – Это значительно лучше. Ну-ка, отойди. Желательно за меня. – Виктор вскинул жезл в направлении световой щели и нажал на кристаллический выступ.

Сноп света вырвался из оружия, столкнулся со стеной. Раздался грохот, а когда он прекратился, в стене зияла приличных размеров дыра.

– Мышка, ты умеешь плавать? – спросил байкер, выглядывая сквозь дыру наружу.

– Что за глупые вопросы?

– Тогда как насчет ночного купания?

– Что?

– Ну знаешь ли, иногда мне хочется чуток банальной романтики, – приглашающе улыбнулся Виктор. – Поплыли?..

Двадцать минут спустя они вылезли из грота, попав на тот самый пляж, с которого все началось. Байкер, щурясь, смотрел на мерцающие в отдалении городские огни.

– Знаешь, мышка, по-моему, нам с тобой сегодня крупно повезло, – с облегчением в голосе сообщил он. – Пожиратель душ – не самое приятное в мире существо. Интересно, почему никто из горожан до сих пор не обратился к чистильщикам?[16]16
  Чистильщики – отряды, занимающиеся истреблением опасной нежити.


[Закрыть] Ведь наверняка мы не первые его жертвы.

– Возможно, ты не заметил, человек, но эта тварь носила ошейник, – устало откликнулась Радислава. – Помнишь, я говорила тебе сегодня о возможных последствиях твоей выходки в трактире?

– Ну?

– Похоже, это они и были. Градоправитель Одессы, насколько я знаю, очень любит содержать подобных зверушек, используя их для своих целей…

– М-дя… – озадаченно поскреб маковку байкер. – Кажется, вместо одной неразрешенной проблемы к приезду Златы их будет целый воз… Но ничего, разберемся. Утро вечера мудренее. А к утру мы как раз доберемся до гостиницы.

Начальник внутренней инквизиционной гвардии капитан Эстебан Ханера засиделся на службе допоздна. Не так давно он завел себе новую привычку – помимо обычного вечернего обхода проводить еще один, негласный, проверяя, все ли подчиненные вернулись в казарму и не исчез ли кто из них, пропав уже после вечерней поверки.

Последние несколько дней Ханеру постоянно мучили мысли о том, кто же стоит за всем произошедшим. Больше десятка его подчиненных погибло, а он ни на йоту не продвинулся в самодеятельно затеянном расследовании. В раздумье он перелистывал страницы служебного журнала, где фиксировал отчеты обо всех проведенных делах, в которых были задействованы его люди. Пытался отыскать хоть какую-то зацепку…

Так ничего и не найдя, Ханера взял лист бумаги, ручку и начал выстраивать временную цепочку происшествий, размещая их в обратном порядке. Капитана терзало подозрение, будто он упустил нечто важное. Начав с последнего инцидента и сверяясь с журналом, он постепенно восстанавливал весь ход событий.

Перечитав получившиеся записи, Ханера озадаченно потер переносицу. По его логике выходило, что всякие мелкие странности начали происходить в их ведомстве еще в сентябре минувшего года. Эстебан вновь уткнулся в журнал. Теперь он интуитивно ощущал, что истинная причина всех несчастий появилась примерно в то же время. Он тщательно пересматривал записи: сентябрь – ничего, август – тоже. Ханера начинал терять терпение. Июль – тоже ничего особенного… И тут взгляд капитана споткнулся о фразу: «Отряд в составе пятнадцати человек отправлен в Мадрид для изъятия еретического документа, известного как Сарагосская рукопись…» Тут Эстебан принялся с ожесточением перечитывать все записи, касающиеся этого периода…

– Вот оно! – Ханера едва не подпрыгнул в кресле.

То злополучное утро, когда вернулся маг Зенек Стахура, ученик покойного Эльдара Керна, считавшийся пропавшим без вести…

– Будь проклят тот день, когда команданте Саграда привел этого колдуна в инквизицию, – прорычал себе под нос капитан.

Его передернуло от отвращения, когда он вспомнил, КАКИМ именно вернулся в Будапешт ученик чародея, загадочно пропавший в Мадриде. Слава богу, его вовремя успели прикончить. Но при нем имелся сверток… Это Эстебан помнил точно: увесистый продолговатый предмет, обернутый черной тканью… Именно этот сверток Ханера тогда собственноручно передал верховному инквизитору, не особо задумываясь над тем, что же он собой представляет. А теперь по всему выходило, что это и была чертова Сарагосская рукопись. Капитан в сердцах треснул кулаком по столу. Кажется, он все-таки нашел причину всех своих неприятностей. Кто-то использует книгу умело и по назначению… Получается, нужно немедленно найти рукопись и связаться с Вилдаром Криэ. Ведь именно спецотдел занимался тогда этим делом, расследуя его параллельно с инквизицией.

Ханера поднялся. В этом здании имелось лишь одно-единственное место, где хранились подобные документы: малое книгохранилище. Правом доступа туда обладали только представители высшей инквизиции, но капитана это мало тревожило. Беспризорное детство и юность, прошедшие на улицах Праги, научили его кое-чему полезному, а в частности – навыкам правильного обращения с неподатливыми дверными замками…

Несколько минут спустя капитан уже стоял у дверей малого книгохранилища. Эстебан возблагодарил Бога за то, что здесь по-прежнему отвергали всякую электронику, отдавая предпочтение механическим замкам, пусть и довольно мудреным. Поковырявшись в этом шедевре замочных дел мастера несколько минут, он все же совладал с запирающим механизмом и протиснулся внутрь. Поскольку стеллажи книгохранилища начинали заполняться от двери, Ханера уверенно прошел в дальний конец помещения. Приблизившись к последнему стеллажу, он начал поиск. Осмотрев верхние полки, капитан присел на корточки, дабы добраться до нижних, и…

Первым его взгляд привлек некий элегантный, обтянутый кожей футляр. Это оказалась не Сарагосская рукопись, но на торце тома поблескивала надпись «Волчий мор», выведенная замысловатой вязью. Капитан вздрогнул от нехорошего предчувствия. Не так давно Эстебан уже слышал об этом деле, да и девушку-оборотня, попавшую в застенки инквизиции, помнил достаточно хорошо.

Капитан снял с полки футляр и вытряхнул из него подшивку документов. Разложив ее на коленях, перелистнул несколько страниц и едва не выронил из руки фонарь. Вновь перечитал столь поразивший его абзац.

– «…основой ликантропоса является вытяжка из крови истинных оборотней…» – одними губами произнес он, поневоле вспоминая слова Христобаля Саграды о том, что оборотничка может являться носителем… – Нет, эти документы тоже нельзя здесь оставлять, – пробормотал он, откладывая подшивку и продолжая осматривать полки. Но больше он так ничего и не нашел.

Запихнув подшивку по Волчьему мору за пазуху, Ханера вернул на место пустой футляр. Пусть стоит для отвода глаз, мало ли что…

Криэ неспешно поднимался по лестнице в свою квартиру. Сегодня он засиделся в отделе допоздна. Перед тем как уехать, Злата свалила на него кучу неразобранной документации. К тому же Профессор дожидался вечерней почты, надеясь наконец-то получить ответ из синода, касающийся его запроса относительно дела Хьюго де Крайто. Да и от демонолога должна уже поступить информация. Но, увы, вечерняя корреспонденция не оправдала чаяний Профессора…

Криэ запер дверь и, сделав несколько шагов, застыл на пороге комнаты. В кресле, лучезарно улыбаясь, сидела красивая черноволосая женщина, одетая в фиолетово-черное платье с серебряной вышивкой.

– Привет, Дар! – весело произнесла Ингерда ди Эроен, вставая и подходя к застывшему столбом Вилдару Криэ.

– Инка… – Профессор горячо обнял ее.

– Думаю, нет смысла спрашивать, насколько сильно ты по мне соскучился, – с намеком прошептала она.

– Угу, – невнятно согласился Криэ, утыкаясь носом в волосы подруги.

Госпожа ди Эроен чуть отстранилась, понимая, что если так пойдет и дальше, то в ближайшие несколько часов их деловой разговор вообще может не состояться.

– Как ты сюда попала?

– Как и положено всякой уважающей себя ведьме – на метле, – рассмеялась чародейка, наслаждаясь тем, что в кои-то веки получила редкую возможность пообщаться как нормальный человек, не слыша мыслей собеседника. Она по-прежнему не могла «читать» Криэ.

– Господи, Инка, я же меньше всего хотел втягивать тебя в эту историю, – виновато покаялся Профессор, не отпуская ее от себя. – Специально в письме все до малейших подробностей изложил…

– Твои подробности помогли мне, как собаке пятая лапа, – нравоучительно откликнулась ди Эроен. – Для того чтобы точно сказать, с чем конкретно вы столкнулись, мне нужно увидеть труп. К тому же подобные пертурбации волнуют и жителей Нижнего мира, и… И я по тебе соскучилась, – просто закончила она, понимая, что деловой разговор все же не состоится.

– Как там Хельги? – тихо спросил Криэ.

– Нормально. Рвался приехать. Еле отговорила, пришлось клятвенно пообещать, что ты сам приедешь, как только сможешь.

– Угу, – согласно кивнул он. Профессор решил, что подаст в отставку сразу, как только завершит это дело с инквизицией. Ему изрядно надоело то, что он виделся с семьей два раза в год – в летнюю и зимнюю сессии.

Хьюго тщетно пытался отыскать в карманах ключ от квартиры, которым его снабдил Профессор. Де Крайто только что вернулся в Будапешт – усталый и злой. Трансильвания – отнюдь не милый туристический курорт, а весьма опасное место, способное преподнести самые неожиданные сюрпризы. Оказывается, не все тамошние легенды – лишь легенды… Выводы по законченному им делу Хьюго обязательно отразит в отчете, а единственное, чего ему сейчас хочется, – это добраться до кровати, лечь и не вставать как минимум минут шестьсот.

Нынешняя работа выдалась муторной и хлопотной. Последние двое суток он вообще не спал. Распоротое плечо – еще одно последствие поездки, приобретенное им помимо усталости, – болезненно ныло. Мечник наконец нашарил ключ, отпер дверь и вошел. Лямка заплечника выскользнула у него из руки, и сумка шлепнулась на пол. Хьюго ошеломленно привалился к двери. Профессор и его гостья повернулись на звук.

– О… – Ингерда ди Эроен многозначительно вскинула бровь. – А это, я полагаю, и есть твой подопечный? – Женщина окинула де Крайто изучающим взглядом. – Какой милый мальчик! – Ди Эроен приблизилась к Хьюго и заглянула ему в глаза. – Знаешь, юноша, если бы семнадцать лет назад твой наставник не пленил мое сердце, то сегодня это бы сделал ты. – Демонолог хитро улыбнулась.

Хьюго залился краской замешательства. Профессор, едва сдерживая смех, поспешил прервать этот спектакль:

– Инка, не смущай парня, а то, боюсь, он решит, что я старый развратник, прикрывающийся формой священника. Хьюго, познакомься, это Ингерда ди Эроен, моя жена.

– Жена? – Де Крайто почувствовал, что еще немного, и он сползет по стенке на пол. – А… э… Вы же из черного духовенства…

– О, это долгая история, – проказливо усмехнулась Ингерда.

– И весьма скандальная, – вздохнул Профессор.

– Мм… – Хьюго усилием воли заставил себя собраться. – Э-э-э, думаю, мне лучше переночевать в отделе, – пробормотал он.

– Не говори ерунды! – прервал его Вилдар.

– Нет, я пойду… так лучше будет. – Мечник подхватил сумку и вышел.

– Хьюго!..

– Ш-ш, не нужно. – Женщина успокаивающе положила руку на плечо Криэ. – Он все правильно понял и правильно сделал.

– Ты его «читала», – с мягким упреком констатировал Профессор.

– С того самого момента, как он вошел, – не стала отрицать ди Эроен. – И, смею заметить, меня многое заинтересовало. Например, откуда у него взялся такой чудный блок на памяти… Но давай поговорим об этом завтра… – Ладонь чародейки многообещающе скользнула по плечу Вилдара. – Кстати, – тонкие пальцы госпожи Ингерды неспешно расстегивали крючки на сутане Профессора, – у твоего воспитанника хороший вкус.

– Мм?

– По-моему, Анна ди Таэ – более чем достойная партия…

В отличие от брата княжна ди Таэ редко засиживалась в отделе допоздна, но сегодняшний вечер стал одним из тех редких исключений, которые, по логике вещей, лишь подтверждают правила. Отчасти причиной этому послужил дневник Ниро де Крайто, а отчасти – нежелание Анны возвращаться домой в одиночестве. К тому же содержание дневника ее настолько увлекло, что она перестала следить за временем. А облюбованная ею приемная госпожи кардинала как нельзя лучше подходила для подобного времяпрепровождения, хотя бы потому, что там помимо кресел находился диван, на который, презрев приличия, можно было забраться с ногами.

Княжна вскинулась на звук открываемой двери.

– Добрый вечер, – удивленно поприветствовала она, рассматривая появившегося на пороге Хьюго де Крайто.

– Добрый вечер, – не менее удивленно откликнулся он, не ожидавший застать здесь кого-нибудь в настолько неурочное время.

– Что привело вас сюда в этот поздний час, Хьюго? – чуть насмешливо осведомилась чародейка, отметив про себя, что де Крайто выглядит очень уставшим.

– Просто у Профессора гости… и я решил, что мне стоит переночевать в отделе.

Анна изумленно вскинула бровь, но промолчала. Что ж, каждый имеет право на свой собственный скелет в шкафу.

– А… а вы… почему здесь? – нерешительно выдавил из себя де Крайто.

– Да вот, зачиталась… Дневник вашего отца, знаете ли, весьма увлекательное чтиво, – неопределенно пожала плечами княжна.