Текст книги "Гений наносит ответный удар. Хидео Кодзима и эволюция METAL GEAR"

9. Русская горячка

В сцене, где Босс похищает Соколова и побеждает Снейка, сбросив его с моста, появляется новый персонаж. Знакомьтесь – полковник Волгин. Он намерен использовать ученого, его разработки, заодно и Босс с отрядом «Кобры», чтобы свергнуть действующее советское правительство и поставить на его место свое. Соколов уже рассказывал нам о мотивах и истории Волгина, но теперь мы удостоены чести узреть этого человека во плоти. Он высоченный, здоровущий и от шеи до пят затянут в длинный мундир. И умеет создавать электрические разряды, которые эффектно бьют из его тела. Если вы принимаете это за чистую монету, стоит отметить, что это странно. Это, блин, очень и очень странно! Обычный вроде полковник с какими-то там политическими родственными связями и собственной армией. Почему он молниями пуляет?! Это не специально завербованный чудик, найденный Биг Боссом в каком-то забытом уголке мира и обученный стать элитным бойцом какого-нибудь экспериментального подразделения вроде «Гончих». Он просто большой накачанный мужик!

В любом случае, несмотря на его устрашающий вид, первое, что мы слышим от него, – это какая-то смешная бессмыслица: «Кувабара кувабара». Кодзима опять стебется над англоговорящими игроками!

Это японская фраза, не имеющая эквивалента в английском языке. Потому-то она и попала в игру. Как и многое другое в Snake Eater, она ссылается на нечто, требующее разбирательства для понимания. Если, конечно, нам действительно хочется это понять. Буквальный перевод слова «кувабара» – «шелковица», но это знание нам никак не помогает, потому что непонятно, почему Волгин вообще произносит это слово. Фраза «кувабара кувабара» – это не про шелковицу, а присказка сродни английской «постучи по дереву»[86]86
  Или русским присказкам «тьфу-тьфу» и «сплюнь». – Прим. пер.


[Закрыть], которую произносят в надежде избежать удара молнии во время грозы. Она основана на старой китайской легенде, согласно которой в тутовые деревья никогда не бьет молния. Считается, эти слова должны отгонять от вас страшные электрические разряды. Но это все еще не объясняет, почему Волгин произнес это именно тогда или почему Кодзима решил вставить в игру фразу, с легкостью превращающуюся в кошмар любого переводчика.

Так почему она тут? Да потому что Кодзима устал потворствовать американской ментальности и понимал, что эта фраза точно заставит западных игроков схватиться за голову. Ну а для японской аудитории, понимающей, о чем идет речь, она станет кринжовой присказкой. Просто русский цитирует японскую фразу, основанную на китайской легенде, и не нужно искать здесь никакого смысла. Она никак в игре не обсуждается и не объясняется, оставаясь настоящей загадкой для игрока, уютно устроившись рядом с ним и ехидно ухмыляясь. Может, эта фраза чертовски важна, а может, и ничего не значит – чтобы узнать наверняка, придется провести расследование.

Сцена на мосту – настоящий праздник сюрреализма, и это неслучайно. Водяная дымка окутывает мост, скрывая в тумане очертания идущей по нему Босс. Снейк не может ее разглядеть, пока она не оказывается совсем рядом. Она несет два больших оружейных кейса, по одному в каждой руке, и бросает их: сначала один, затем другой. Соколова и Снейка бросает из стороны в сторону, мост перекашивается от тяжести оружия. Сцена пропитана аллегорическим символизмом, который стоит разобрать подробнее.

Кейсы тяжелые, и мы с нашими героями это отлично чувствуем. Старый веревочный мост – это тонкая связь между двумя сторонами. Место неожиданных встреч. Висящий высоко мост невероятно опасен для жизни – он может обрушиться, или кто-то может свалиться с него. Действия Босс кидают Снейка в одну сторону, лишая его свободного выбора своей лояльности. Мост – это возможность обмена чем-то между людьми. Идеями, оружием, чем угодно. Он символизирует сотрудничество и диалог, даже если обе стороны рискуют столкнуться с печальным исходом. Если дословно, но все же не без символизма – это путь Снейка к победе и завершению миссии. Но когда оружие падает на мост, то все летит в бездну. Снейк и Соколов спотыкаются и изо всех сил пытаются удержаться на ногах, но Босс, не сдвинувшись ни на миллиметр, уверенно стоит посередине. Она полностью контролирует и себя, и мост. Босс поддерживает баланс происходящего. Сохраняет способность оставаться нейтральной и верной себе, даже когда мир немилосердно кидает ее из стороны в сторону. Вскоре Волгин использует то самое оружие в кейсах, чтобы нарушить мировой баланс сил, поставив под угрозу хрупкую надежду на мир между сверхдержавами. Волгин – воплощение дисбаланса, тщеславный, горделивый и готовый сжечь за собой все мосты. Босс же – воплощение нейтралитета, она способна выдержать все, что приносит с собой смена времен. Молодой Биг Босс оказывается не готов ко всему этому, теряет самообладание и в конечном счете терпит крах, неспособный остановить ее и взять ситуацию под контроль.

Но в сюрреалистической сцене на мосту Кодзима преследует и другую цель. Это разрыв реальности, возвращение в мир грез MGS2, где сверхъестественные события происходят не только за закрытыми дверями и без свидетелей[87]87
  На Шэдоу-Мозесе шаман Вулкан Рейвен, используя своих птиц, демонстрирует способности, не поддающиеся разумному объяснению, но свидетелем этого становится только Снейк, который отбрасывает мысли о магии, посчитав увиденное галлюцинацией. Загадочную смерть Вулкана Рейвена тоже объяснить трудно, но она хотя бы на сюжет никак не влияет.


[Закрыть], но и в ключевые моменты сюжета. Это вызов для игрока – отказаться от буквального прочтения и погрузиться в решение почти философских вопросов, вооружившись символизмом и аллегорией. Не забывайте, что в аллегории самые весомые вопросы совсем не прямолинейны. Вылив на игроков ушат с абсурдом под названием «Кобры», Кодзима отринул всю буквальщину.

Мы знакомимся с отрядом «Кобр», наблюдая, как над мостом, закрывая собой солнце, сгущаются темные тучи, которые оказываются плотным скоплением шершней. И не обычных, а телепатически управляемых. А управляет ими стоящий в вертолете человек в маске. Снейк ненадолго оказывается сбит с толку, но этого хватает, чтобы другой член «Кобр» успел спуститься из шершневого облака и затащить напуганного Соколова в вертолет. Почему турбулентный след вращающихся лопастей никоим образом не влияет на насекомых – или на что-либо еще вокруг, – никак не объясняется, потому что вертолет, похоже, вообще никаких потоков воздуха не создает[88]88
  Мы знаем, что Кодзима в курсе существования вертолетных спутных струй, поскольку это знание он продемонстрировал в MGS1 – в сцене, где Ликвид Снейк взлетает с площадки на «Миг‑24», а охранники прикрываются от сильных потоков воздуха. Чтобы подчеркнуть мощь воздушных потоков, Кодзима даже воспользовался функцией вибрации недавно вышедшего контроллера DualShock.


[Закрыть]. Мы слышим раскаты грома, и внезапно начинается дождь, вопреки только что стоявшей ясной погоде. «Идет кровавый дождь», – говорит Босс. На самом деле дождь идет обычный, и в красный цвет ничто не окрашивается – это все иллюзия. Сзади к ней приближается похожая на привидение фигура, и Босс задается вопросом – неужели это плачет «он», имея в виду Скорбь, чей призрачный лик появляется у нее за спиной. Затем он исчезает, и в вертолет поднимается туманный дух. Дождь прекращается. Во время этой мнимой грозы мы не слышим вертолета, но как только дождь заканчивается, все звуки возвращаются. Как будто была создана карманная реальность. Необъяснимые способности громовержца Волгина не так удивляют после увиденной бесовщины.

Как будет видно из дальнейшего анализа, «Кобры» – претендент на самую топорную попытку использования аллегорий, которую когда-либо предпринимал Кодзима. Но следует признать, что игрокам все равно было наплевать – до них доходил только поверхностный смысл. Snake Eater считалась крутой веселой игрушкой. О том, чтобы вникать в абсурдность «Кобр» и задумываться о внезапном появлении сверхъестественных сущностей, не могло быть и речи – этот путь вел обратно к чему-то дикому типа «теории VR». Более того, в MGS2 Кодзима показал, как он обходится с социальными комментариями и метанарративом: агрессивно впихивает их в нас через болезненно длинные разговоры между говорящими головами.

Когда в MGS2 Райден впервые встречает Вампа, а затем Фортуну, у него начинает ехать крыша. Он не может поверить своим глазам. И признается, что чувствует себя как во сне и что это все не может быть по-настоящему. Их способности находятся за гранью реальности, и он это отлично понимает. Так Кодзима пытался пробудить игроков в предыдущей игре, но здесь, когда нам показывают совсем уж безумную дичь, никто и бровью не повел. Все персонажи молчат, будто так и должно быть. Даже ваша команда поддержки не говорит ни слова. Спите спокойно.

«Добродетельная миссия» завершается тем, что Волгин запускает миниатюрную ядерную ракету с помощью реального американского оружия 1960‑х – системы «Дэви Крокетт». Это разработанное в 1950‑х годах, устанавливаемое на треножник орудие M28, предназначенное для запуска на территорию противника небольшого ядерного заряда мощностью от десяти до двадцати тонн. Конечно, это ничтожно мало по сравнению с мощностью полноразмерной ядерной бомбы – там речь идет о сотнях и миллионах тонн в тротиловом эквиваленте, но радиоактивный характер взрыва означал, что он загадит смертоносной радиацией все вокруг. Орудие и заряд для него – вот что было в кейсах, которые Босс после своего предательства подарила своим новым советским партнерам. Волгин намеревается уничтожить взрывом конкурирующую российскую группу, повесив вину на Босс, предположительно для того, чтобы у нее не осталось никаких шансов еще раз сменить сторону. Кодзима заставляет Волгина произнести: «Помни Аламо!», когда тот запускает снаряд, ссылаясь на реального героя войны за независимость Техаса, в честь которого и было названо оружие.

Вас уже не должно удивлять, что Кодзима включает в повествование весьма специфические концепции и детали, поднимающие вопросы о нравственном облике США. Не забывайте, что цель игры – превратить Биг Босса в человека, который противостоит американской империи не потому, что он сумасшедший или террорист, а по соображениям морали. Нейкид Снейк оправляется от ран на берегу реки, в которую его сбросила Босс, и тут вспышка, ядерный взрыв, и Снейк получает свою незаслуженную дозу облучения. Пока мы вместе с ним наблюдаем за клубящимся грибовидным облаком, экран темнеет и начинает звучать незабываемая заглавная песня.

О да, это легендарнейшая заставка. Если бы это был фильм о Джеймсе Бонде, то все показанное до этого было бы лишь тизером, где зрители знакомятся с персонажами и некоторыми деталями сюжета. Сексуальная, томная заглавная песня – идеальный выбор для эпохи 1960‑х, когда звезда Бонда находилась в зените. Визуальным дизайном заставки занимался Кайл Купер – всемирно известный создатель вступительных титров для таких культовых голливудских фильмов, как «Миссия: Невыполнима». Поэтому, хотя образы и дизайн основаны на предложениях и рекомендациях Кодзимы, детали были не в его руках.

Первое, что мы видим, – заголовки газет, которые быстро перетасовываются, а элементы страниц летают туда-сюда и сменяются другими. О чем говорится в заголовках, в реальном времени прочитать затруднительно. Первый заголовок рассказывает о Берлинской стене и о побеге людей с коммунистической стороны 8 октября 1961 года. Это реальное событие – тогда на Запад сбежали 137 человек. Второй заголовок – из французской газеты – о Карибском кризисе, но по неведомой причине в газете указана дата 31 мая 1963 года, хотя кризис произошел в 1962 году. Кроме того, в дате указан четверг, но на самом деле тогда была пятница. Если это было сделано намеренно, то я понятия не имею почему. Третий заголовок, датированный 13 июля 1965 года, гласит, что во Вьетнаме сражаются полмиллиона американских солдат. Это необъяснимое преувеличение реальной численности войск, которая на тот момент составляла менее двухсот тысяч человек, но она соответствует размерам сил Вьетнама, насчитывавших более пятисот тысяч бойцов. Но в том месяце произошло резкое увеличение численности войск, а подзаголовок говорит о том, что общественность призывает их покинуть Вьетнам, что соответствует действительности. Четвертый заголовок – новость о том, что 20 июля 1969 года человек ступил на Луну.

Вступительные титры создавались за несколько лет до завершения работы над MGS3, с момента выхода MGS2. И Купер, и Кодзима сами не знали точных дат событий игры и что там будет происходить. Но они уже условились остановиться на 1960‑х годах, да и общие темы были обрисованы. Я никак не могу объяснить ошибки в заголовках (в любом случае незаметные без остановки видео и рассматривания мелкого шрифта прищурившись), но я бы предположил, что во всем виноват подгоняемый сроками и не слишком внимательный к деталям Кайл Купер. В любом случае ролик – зрелище завораживающее.

Но песня затмила все. Ее написал и сочинил композитор Норихико Хибино, сотрудничавший с Кодзимой на предыдущих проектах. Текст написан на английском, но то тут, то там вылезает кривой синтаксис и странное построение предложений. Особенно интересен припев:

 
I give my life
Not for honor, but for you (Snake Eater)
In my time, there’ll be no one else
Crime, it’s the way I fly to you (Snake Eater)
I’m still in a dream
Snake Eater[89]89
  Мы приводим перевод припева и уверяем вас – в оригинале он звучит так же неестественно.
Я отдаю свою жизньНе за честь, а за тебя (Пожиратель змей).На моем веку таких больше не будет.Злодеяния, вот как я прилечу к тебе (Пожиратель змей).Я все еще во сне,Пожиратель змей.  – Прим. пер.


[Закрыть]
 

Возможно, вы заметили ключевую строку. Она повторяется в конце песни дважды, в прекрасном и пленяющем исполнении Синтии Харрелл. Я все еще во сне, Пожиратель змей.

Как мы выяснили в главе 6, если мы хотим видеть и понимать вещи так, как их видит и понимает автор, нам необходимо разрушить иллюзию. Отбросим мысли о совпадении, и уж тем более отринем их, когда речь заходит о совместной работе, которая стоит денег и требует согласования с самим Кодзимой. Необходимо отказаться от мыслей о случайности результата. Случайности, ра‑ зумеется, происходят – в производстве обычных телесериалов или фильмов, но вы не понимаете, эта игра – это другое. Здесь Хидео Кодзима планирует переломный момент в своей карьере сразу после того, как собственноручно провернул величайший постмодернистский трюк в истории. Теперь он вернется, докажет миру свою правоту и повергнет всех своих врагов. И это не какая-то малюсенькая деталь – мы говорим о заглавной песне, которой суждено стать классикой, и ее ключевой строчке, дважды повторяющейся в кульминационный момент композиции. Так и будем считать, что это ничего не значит?

Ладно, давайте так считать. Представьте себе мир, в котором Хидео Кодзима – одержимый творец, работающий над самой важной вещью в своей жизни, – плевать хотел на то, о чем там будет петься в заглавной песне. Мы должны поверить, что Норихико Хибино догадался о содержании игры, не спрашивая Кодзиму, и что пассаж о пребывании во сне взялся из ниоткуда? То есть он решил написать странный и вызывающий вопросы текст самостоятельно, без какой-либо причины, а Кодзима это все взял и сходу одобрил, не посмотрев, на что это там намекают всякие английские словечки? Может быть, с таким же успехом можно было написать «Я завтра иду в магазин, Пожиратель змей»? Или как насчет «Я кушоц хочу, Пожиратель змей»? Если это взятая с потолка бессмысленная фраза, а Кодзиму устраивало что угодно, то почему бы и нет? Я, кстати, боюсь даже прикинуть число заглавных песен из аниме со взрывающими мозг фразами на изуродованном английском. Сами-то песни на японском, а языкоблудие – нормальное в Японии дело, просто английский для них звучит круто. Но тут все иначе. Snake Eater готовилась пободаться с заокеанскими конкурентами вроде игр Rockstar, о чем и свидетельствуют подколы в трейлере с E3. Вон, даже текст песни полностью на английском.

Из рассказа Рики Муранаки[90]90
  Знаменитый музыкальный продюсер на проектах Кодзимы. См. главу 8 книги «Кодзима – гений», раздел «Капля тщеславия», с. 153 и главу 10, раздел «Тайное знание», с. 347–349.


[Закрыть] мы знаем, что Кодзима мнит себя великим знатоком музыки, но не понимает и половины того, о чем говорит, и при этом еще слишком требователен и щепетилен в выборе песен для своих игр. «The Best is yet to Come» («Лучшее еще впереди») и «Can’t Say Goodbye to Yesterday» («Не могу попрощаться со вчерашним днем») насквозь пропитаны очевидным метанарративом: песня из MGS1 намекала на то, что сногсшибательный сиквел на подходе (который он и правда собирался сделать, пока из-за событий, описанных в предыдущей книге, все не пошло наперекосяк), а песня из MGS2 открыто признавала, что это не тот сиквел, который все ждали, и что все так и будут ждать возвращения на Шэдоу-Мозес. Черт, да вся игра – сплошное признание того, что MGS1 намного лучше! А если учесть, что MGS2 должна была стать финальной игрой всей серии, то «невозможность попрощаться со вчерашним днем» с годами приобретает совсем иной смысл. Это важные послания, и хотя все признают, что тексты и конкретные слова тех песен важны, когда речь заходит о красивых заключительных словах в «Snake Eater», интереса к ним не возникает никакого. Это и есть диссонанс.

Правдоподобия мысли добавляет и тот факт, что они были написаны на английском языке, но японцами. Когда писателю приходится подбирать точные формулировки на другом языке, процесс перестает быть интуитивным. Это может привести к рождению ужасных или страшно смешных исковерканных текстов, когда что-то идет не так (и, разумеется, в «Snake Eater» попадаются неуклюжие фразы), но песни в играх Кодзимы до сих пор были понятными и эстетически цельными. И это превращается в некую игру по подбору слов, которые передадут вашу мысль с должным эффектом. Я придерживаюсь мнения, что подобно тому, как субтитры в фильме усиливают эффект каждого слова для зрителя, который внимательно и вдумчиво читает, так и при написании на языке, который не является родным, каждое слово имеет двойное значение. Пребывание «все еще» во «сне» – не случайность. Это говорит что-то и о прошлой игре, и об этой. Мы пока спим. Это не реальный мир[91]91
  В книге «Кодзима – гений» я рассказывал о том, как в фильме «Побег из Лос-Анджелеса» звучит песня Sweat группы Tool, а в ее тексте упоминается «во сне новый сон». Скорее всего, в японской версии фильма на экране были субтитры с переведенным текстом песни, которые и бросились Кодзиме в глаза. Англоязычные зрители песню даже не заметили, но Кодзиму она могла сразить как громом, наводя на мысль, что странный, эксцентричный фильм сам по себе может быть сном, на что с помощью музыки и намекает Джон Карпентер.


[Закрыть].

Нам стоит об этом задуматься. Мы только что стали свидетелями одной из самых безумных сцен в истории франшизы, которую по странности может превзойти только сцена с парящей в воздухе голографической платформой, о которой я подробно рассказывал в предыдущей книге. А, ну и полное сумасшествие «Внешнего наблюдателя» тоже может переплюнуть увиденное. Волгин и «Кобры» бросают вызов здравому смыслу. Да даже не бросают, а полностью отвергают его. Происходящее выходит далеко за рамки того, что Райден в прошлой игре после встречи с Вампом и Фортуной назвал «дурным сном». В этой короткой вступительной главе есть несколько намеков на Райдена: маска, которую Биг Босс надевает перед HALO-прыжком; резиновое лицо Райдена (с дурацкой прической, да); тот факт, что героя называют Джеком (а Босс зовет его исключительно так), и недоразумение с «Виртуальной миссией». Текст песни явно вдохновлен конкретными темами и идеями игры – он точно не от балды написан. В песне упоминается поедание древесных лягушек; фраза «на моем веку» подчеркивает акцент на уникальной политике и проблемах эпохи; а «Я отдаю свою жизнь. Не за честь, а за тебя, Пожиратель змей» – это в точности то, что решит сделать Босс. Это совсем не бессодержательная песенка. Ее создание наверняка согласовали с Хидео Кодзимой, поскольку Норихико Хибино – всего лишь музыкант, и вряд ли бы его озарило откровение, раскрывшее все тонкости сюжета и тем игры. Разумеется, ему о них поведал Кодзима. Вероятность того, что самая важная строчка песни не имеет никакого отношения к игре, не то что менее правдоподобна, чем альтернативные версии, но вообще практически нулевая[92]92
  См. Приложение А: «MGS3: Миссии во снах».


[Закрыть].

Если вы никогда не писали собственных сочинений, возможно, вам трудно понять, насколько в них все продумано. Персонажи не говорят, пока вы не подберете им слова. Ничего не происходит, пока вы в точности не опишете происходящее. Я предлагаю всем читателям попробовать написать короткий рассказ с диалогами, действием, сюжетными поворотами и крепкой моралью в конце. Это поможет лучше понять образ мысли писателя или сценариста.

Спустя неделю Биг Босс приступает к выполнению нового задания. На него возлагается ответственность за доказательство непричастности Америки к инциденту в Советском Союзе – необходимо усмирить военачальников, лютующих после новостей о ядерной атаке, в которой обвинили Босс. И надо доказать начальству ЦРУ, что «Лисы» все еще боеспособны и готовы действовать. Ему поручено спасти Соколова, собрать сведения о творении ученого – мобильном ядерном супероружии «Шагоход», и убить Босс, всех членов отряда «Кобры» и полковника Волгина, предотвратив тем самым Третью мировую войну. Вот почему миссия носит кодовое название «Пожиратель змей» – потому что придется покончить с отрядом, названным в честь змеи. В реальности же термин «пожиратели змей» – это жаргонное название членов спецназа сродни «зеленым беретам» и тому подобному. И восходит оно к традиции угощения змеиным мясом посетителей демонстрационных объектов специальных войск. Практика организации проведения совместных со спецназом операций и набора сотрудников ЦСО из числа лучших бойцов зародилась в ЦРУ во времена вьетнамской войны. Вот почему снято так много фильмов про элитных солдат и секретные миссии во Вьетнаме и так сильно размыта граница между официальной армейской деятельностью и сверхсекретным миром грязных делишек ЦРУ. Действие игры происходит в 1964 году, в середине вьетнамской войны, но Кодзима создает свою версию происхождения змеиного термина.

Узнав о своем чудовищном задании, Биг Босс говорит майору Зеро, что он «не наемный убийца». Учитывая, что в будущем ему уготовано стать «Легендарным наемником», это служит напоминанием о том, что пока он относительно невинен. И не похож на циничного и безэмоционального Солида Снейка, называющего себя в Metal Gear Solid 4 «старым убийцей, нанятым, чтобы сделать очередную грязную работу». Перед тем как Босс сбрасывает его с моста, Волгин спрашивает у нее, пойдет ли Снейк с ними, на что получает ответ, что пока он им не подходит, что он «все еще дитя, слишком непорочное для „Кобр“» и что он «пока не нашел эмоцию, которую должен нести в бой». Кодзима пытается донести до нас суть различными способами. Помните, что метанарратив здесь в том, что его трансформация аллегорически отражается через Биг Босса, так что бессмысленно было бы делать его озлобленным и безразличным к произошедшему.