Текст книги "Сидни Шелдон. Сорвать маску-2, или Молчание вдовы"

А вот расследование убийств обещало стать сложным. Конечно, всегда существовал шанс, что копы все-таки поймают этого убийцу-зомби, лишив Дерека гонорара, однако вероятность была не столь велика. Пока полиция не слишком продвинулась в расследовании, а попытку убийства вообще всерьез не рассматривала. Именно поэтому никто не искал черный тонированный джип и парня на красной машине. Вера самой Никки в успех полиции была столь мала, что она даже не сказала им о полученных угрозах. Это тоже было на руку Уильямсу: чем меньше у копов улик и данных, тем выше его шансы на успех.

Итак, что ему известно?

Про убийства Лизы Флэннаган и Трейвона Реймондса детектив читал в прессе. Красивая любовница богатого женатика была растерзана ножом безумного маньяка и найдена случайными прохожими. Всего три дня спустя юный афроамериканец, успешно завязавший с наркотиками и вставший на путь исправления, прощается с жизнью при тех же обстоятельствах. Парень дожил до больницы, но не смог описать своего мучителя. Обе жертвы были так или иначе связаны с клиенткой Дерека. Дальше – больше. Под ногтем первой жертвы были найдены частицы мертвой плоти. Так стала раскручиваться история под названием «Убийца-зомби на улицах Лос-Анджелеса». В какую только чушь не верят современные люди! Впрочем, подозреваемых у полиции по-прежнему не имелось, с уликами и мотивом тоже было глухо. История более чем загадочная.

– Итак, подозреваемых у копов нет? – уточнил Дерек у миссис Робертс.

– Официально нет. Хотя один из детективов, некий Джонсон, держит под подозрением меня. Он ведет себя так, словно по мне тюрьма плачет.

– Не советую заморачиваться на эту тему, – сказал он. – Почти все копы редкостные хамы.

«Не все», – подумала Никки, вспомнив обходительного Гудмана, однако оставила эти мысли при себе.

Затем она огорошила Дерека, признавшись, что солгала полиции, когда ее допрашивали.

– Они спросили про одного мальчишку, Брендона Гролша. Я сказала, что впервые слышу это имя. Но я знаю его. Вернее, знала. Когда-то он был моим пациентом по настоянию мужа.

– Почему полиция им интересовалась? И почему вы скрыли правду?

Никки пожала плечами.

– Их мотивы мне неясны. Кажется, они думают, что Брендон может быть причастен к убийствам. Но я знаю, что это не так. Брендон был милым, добрым и застенчивым парнишкой. – Она улыбнулась. – Кажется, я соврала, желая его защитить. Не знаю наверняка. Так вышло.

– Вы же понимаете, что препятствуете расследованию? – уточнил Уильямс без тени осуждения. – Если копы узнают, это сильно вам навредит.

– Знаю. Наплевать! Я не слишком доверяю полиции.

Услышав эти слова, Уильямс мысленно ее расцеловал.

– А мне, выходит, доверяете?

– Ну, вам я плачу за услуги. – Никки ухмыльнулась. – Это располагает к доверию.

– Точно, это располагает. – Уильямс ухмыльнулся в ответ. – Итак, Брендон… Давно вы его видели?

– Прилично. Почти год назад он звонил из Бостона. Брендон снова подсел на наркотики, и ему было плохо. Кажется, он пытался переломаться в какой-то ночлежке.

– Что с ним стало? Он выбрался или умер?

Никки пожала плечами.

– Не знаю. Все возможно.

– Ладно. – Уильямс записал имя парня. – Тогда расскажите о тех, кто ведет расследование.

Никки тяжело вздохнула и принялась описывать Мика Джонсона, его раздражительность, грубость и предвзятость, поведала, что все ее ответы детектив оборачивал против нее и не желал слушать разумные доводы.

– Про джип и попытку меня сбить он вообще сказал, что это выдумки. Его напарник производит более приятное впечатление. Лу Гудман… – Дерек заметил, что доктор Робертс едва заметно запнулась и смутилась. – Он ведет себя иначе.

– В чем это проявляется?

– Да во всем. Он воспитан, образован, умеет анализировать события с разных точек зрения.

– Очень хорошо. Правда, результатов пока нет, – напомнил Дерек.

– Пожалуй. Но этот человек хотя бы верит, что я не убийца. Он считает, что Лизу Флэннаган убили по ошибке, спутав со мной. В день убийства на ней был мой плащ.

Уильямс скептически хмыкнул.

– Так себе версия.

– Не знаю, не знаю. Было темно, шел дождь. К тому же мы с Лизой одного роста… были. Мы немного похожи. Конечно, у нас разный цвет волос, и Лиза моложе и красивее меня… была.

Уильямс слушал молча. Никки Робертс была молода и хороша собой. В таком случае Лиза Флэннаган, должно быть, «Мисс мира», не меньше! Он сделал пометку найти ее фотографии.

Далее Никки рассказала о пропавшем свадебном фото и отдала копию письма с угрозой, полученного накануне.

Дерек слушал и не понимал, какого дьявола идиот Джонсон привязался к Никки Робертс. Все его подозрения и версии были нелепыми и притянутыми за уши. Быть может, этот грубиян знал что-то такое, о чем не подозревал его вежливый напарник?

Рассказав о расследовании, Никки перешла к тому, что беспокоило ее больше всего, – неверности покойного мужа. История его смерти была довольно печальной, но, как показалось Дереку, клиентка о чем-то умолчала. Не хватало кусочков, чтобы мозаика сложилась. Похоже, Никки не была готова полностью довериться детективу, которому так щедро платила за услуги.

По ее словам, об изменах мужа она узнала лишь в день его гибели. Дуглас Робертс потерял управление над новой «теслой» и вылетел с трассы. Он умер на месте. Когда Никки позвонили из полиции, то сообщили, что в машине ее муж был не один.

– Меня спросили, кто бы это мог быть, но я терялась в догадках. Сначала я вообще ничего не соображала, поэтому решила, что это пациентка или коллега, которую он мог подвозить до дома. Правда вскрылась несколько дней спустя – я случайно подслушала диалог копов в участке. Они опрашивали персонал клиники, и почти каждый сотрудник ответил, что Дуглас в тот день уехал с любовницей. Признаться, поверила я не сразу. Я и сейчас верю с трудом. Но после мучительных размышлений я вывела на откровенный разговор Хеддона Дефо, друга и коллегу Дугласа. Он признался, что у Дугласа был роман. Я была просто раздавлена. Пыталась узнать у Хеддона детали, но он упорно твердил, что ничего не знает.

– Вы не поверили?

– А вы верите? Они с Дугласом были лучшими друзьями! Возможно, он считал себя не вправе рассказывать. Или пытался меня защитить. Но мне нужны ответы, мистер Уильямс, и вы в этом поможете. Я знаю, что это была русская женщина, ее звали Ленка. Больше ни единой зацепки.

– И какие ответы вы желаете получить?

– Любые! – Ноздри Никки гневно раздулись. – Хочу знать каждую деталь. Кем она была, как давно они встречались и где познакомились. Хочу знать, как часто он с ней виделся, где и, самое главное, почему! Почему он так поступал? Зачем ему понадобилось спать с другой женщиной? Мы же были счастливы, понимаете?

Уильямс молчал, внимательно изучая Никки. Она говорила гневно, яростно, с отчаянием, словно взбешенная фурия. Куда подевались те сдержанность и спокойствие, с которыми она говорила о многочисленных ножевых ранениях, нанесенных убийцей своим жертвам?

Похоже, Никки Робертс носила прекрасную, профессионально отрежиссированную маску. В офисе и на людях это была уравновешенная, внимательная, приятная женщина, однако в душе у нее зияла рана, полная боли и непонимания. Никки Робертс обманывалась в своем муже и в своем браке, и эта наивность обошлась ей очень дорого.

Несмотря на то что таинственный убийца в любой момент мог снова покуситься на жизнь миссис Робертс, все, что ее заботило, – тайна измены покойного мужа. Что же еще она скрывала? Какую-то информацию о таинственной русской Ленке? О Дугласе Робертсе? Собственная безопасность ее не волновала, но почему? Быть может, она черпала энергию и бесстрашие в мучительном самокопании? Что, если она мысленно наказывала себя за то, что не смогла сделать собственного мужа счастливым?

А вдруг гнев и отчаяние, связанные с изменой мужа, просто испепелили ее изнутри?

Дерек по опыту знал: нет более опасных людей, чем те, кому нечего терять…

Он еще раз пробежался глазами по записям, открыл плотную папку, которую оставила ему миссис Робертс, и просмотрел содержимое. Дамочка оказалась повернута на деталях. Папка была новая, но уже имела наклейку с надписью: «Материалы дела». Что же именно клиентка сочла важным для его внимания? Учитывая недоверие Никки Робертс, Уильямс пока не знал, что ему ожидать. Впрочем, едва ли не каждый его клиент что-то скрывал.

Дерек приготовился внимательно изучить содержимое папки.

Внезапно сердце его забилось сильнее, а горло перехватило. Он ощутил удивительное чувство, похожее на полет. Он был счастлив, да, по-настоящему счастлив! Кажется, удача повернулась к нему лицом. Он снова был в деле, и дело это обещало быть интересным.

Дерек Уильямс в деле!

Изучению бумаг он посвятил несколько часов. Разрозненная информация пока не складывалась в единое целое. Сложно было решить, за какую именно ниточку надо потянуть в самом начале и поможет ли это распутать клубок.

Из всех мелких фактов, названий и дат цепкий ум Дерека выхватил одно имя. Оно было произнесено Никки едва ли вскользь, однако Дерек знал человека, о котором шла речь.

Да, давненько это было. Десять лет назад.

Глава 22

Десять лет назад

Сквозь стеклянную дверь Дерек Уильямс смотрел на семейную пару, сидевшую в приемной.

Новый офис частного детектива Уильямса был отделан по последнему слову моды и выглядел роскошно. Высокие потолки, кожаные светлые диваны, стойка-ресепшен с плавными линиями – все было сделано по совету новой жены Уильямса, Лорейн.

– Чтобы заработать деньги, надо сначала их потратить, – говорила она.

Лорейн любила эту фразочку не меньше, чем: «У тебя никогда не будет второго шанса произвести первое впечатление».

Дерек не спорил с женой, потому что был влюблен: у нее была потрясная задница и отличные сиськи – и не переставал удивляться тому, что из всех мужиков, которые табунами носились за ней, она выбрала именно его.

Удивительно, но бизнес-философия Лорейн работала. Дерек вложил кругленькую сумму в офис, вдвое поднял почасовую ставку, и – что удивительно! – у него стало втрое больше клиентов.

– Я расскажу, как это работает, милый, – щебетала жена. – Чем больше клиенты платят, тем выше их уверенность, что им есть за что платить: если твои услуги так дороги, значит, ты великий профессионал. Никому не нужен дешевый сервис!

Пара, ожидающая в приемной, заплатила Дереку солидную сумму за работу, не считая денег на текущие расходы. При этом он не мог избавиться от мучительного чувства вины за то, чем закончилось его расследование. Взволнованные и напряженные, мужчина и женщина жались к друг другу как два продрогших воробышка.

Лицо Такера Клэнси – крепко сбитого, с такой широкой шеей, что, казалось, надень он рубашку, узкий воротничок запросто перережет ему глотку – выражало полнейшую растерянность, а в глазах застыло глубокое горе. Наверное, ему было лет сорок, но выглядел он на все шестьдесят. Смерть ребенка – страшное событие, но еще страшнее жить надеждой, что единственная дочь, пропавшая без вести, может вернуться домой. Бесконечная агония. Существование в персональном аду.

Жена Такера, Мэри, казалось, держалась чуть лучше: хоть и выглядела измученной, однако в ее глазах сквозило принятие неизбежного, за которым, как правило, наступает безразличие, а затем исцеление, – но и она лелеяла надежду, что дочь найдется.

Что ж, хотя бы один из них принял реальность.

Последние три недели Дерек провел в Мехико-Сити, разыскивая следы пропавшей Шарлотты Клэнси. Он пытался связать воедино разрозненные факты, отследить передвижения девушки и построить правдоподобную версию того, что с ней произошло. Красивая молодая блондинка с прекрасной фигурой… Возможно, связалась с плохой компанией или на нее положил глаз дурной человек.

Информация, которую Дерек получил от несчастных родителей, была весьма скудной. Мексиканская полиция, так ничего и не обнаружив, топталась на месте. Дело передали американцам, и на их опыт Такер делал большие ставки. Увы, полиция, ФБР, Интерпол – все разводили руками. Именно поэтому Такер Клэнси решил, что мексиканские копы, да и вообще все копы в мире, – кучка ленивых идиотов.

– Вам просто плевать на нашу девочку! – орал он в участке и в кабинетах, брызжа слюной и размахивая пудовыми кулаками. – Она же американская гражданка! Почему никто ничего не делает?

Отчаяние привело Такера Клэнси к частному детективу.

Уильямс выслушал его, понимающе кивая.

– Правда в том, мистер Клэнси, что ФБР и Интерпол работают в полную силу, только когда речь идет о крупных махинациях, международных отношениях или важных персонах. Вашей дочери было восемнадцать. В этом возрасте дети часто уходят из дома.

– Но не Шарлотта! – рявкнул Такер.

– И не на год, – добавила его жена, шмыгнув носом. – За такой срок любой подросток поймет, что погорячился, и вернется домой. Это Мексика, мистер Уильямс. Там пропадают туристы. Мы все слышали о похищениях, о продаже людей на органы и прочие истории. Миссис Баден показала нам статистику…

– Кто это?

– Валентина Баден, – ответил Такер. – Жена Уильяма Бадена. У нее благотворительный фонд, который помогает в поиске пропавших без вести. Ее люди перерыли половину Мексики в поиске следов нашей девочки.

Именно в этот момент Уильямс вспомнил, где видел эту несчастную пару. О чете Такер сняли несколько репортажей, их приглашали на ток-шоу, где бегущей строкой шло объявление о фонде по поиску пропавших людей с просьбой внести посильную лепту.

– Припоминаю… – откликнулся Дерек, делая пометку в блокноте.

– Мне не следовало ее отпускать, – в отчаянии пробормотал Такер.

– Понимаете, – вступила его жена, – когда похищают иностранцев, приходит требование о выкупе. Но нам никто не звонил и не писал.

«И это очень плохо», – подумал Уильямс. Хотел бы он знать, сообщила ли своим клиентам предприимчивая Валентина Баден, что в подобном случае шанс найти девушку примерно один к ста. В Мексике человеческая жизнь стоила ничтожно мало. Шарлотта была молода, красива и наивна. Очень, очень мало шансов.

Клэнси все равно наняли Дерека Уильямса, и он пообещал им сделать все, что в его силах.

Уже через три дня он приземлился в аэропорту Мехико. Кроме адреса работодателей Шарлотты и имени подружки, о которой дочь упоминала во время редких звонков родителям, у Дерека ничего не было. Надежда на удачный результат была весьма призрачной, но Лорейн призывала мужа не сдаваться.

– Это же десять тысяч долларов, милый, – пела она. – Ты постараешься сделать все возможное. Если нет… хотя бы загоришь.

Никогда к своей жизни Дерек не сталкивался с тем, что ожидало его в Мексике. Дикий Запад был более цивилизованным местечком, чем этот рассадник беззакония. Как можно было отправить дочь работать туда, где на улицах торговали коксом, копы беззастенчиво брали взятки, а одинокий крик в подворотне никого не заставит даже вздрогнуть и обернуться? Нет, конечно, и тут попадались энтузиасты, работавшие за идею. Честные полицейские пытались ловить преступников и бороться с беззаконием, однако это было каплей в море. Здесь правили миром наркокартели, а их боссы занимали места во власти. Коррупция пропитала все вокруг, и ничего не имело значения большего, чем запах денег, исходивший от хозяев жизни.

Семья Энчеррито, в которой жила Шарлотта, испокон веков жила в столице. Они давно смирились с жестокостью Мехико и его законами.

– Мне жаль это говорить, но я уверен, что девушка погибла, – сказал Хуан Энчеррито. В его глубоком баритоне не было особой печали – скорее хозяин дома констатировал неизбежное. – Здесь такое случается.

– Случается – что? У вас есть хоть какая-нибудь версия? – спросил Дерек. – У семьи не просили выкуп, а ведь они могли неплохо заплатить за единственную дочь.

Анджелина Энчеррито, красивая женщина с тщательно закрашенной сединой у висков, ответила вместо мужа:

– У нас в городе некоторым бандам даже повод для убийства не нужен. Мы просили Шарлотту не выходить вечерами и не бывать в определенных районах, но, кажется, упрямство и склонность к риску родились раньше ее.

– И что, она уходила в темное время суток? Вы даже не запрещали ей? Ведь она пользовалась вашей машиной, можно было забрать ключи, – с нажимом заметил Уильямс. Его раздражало почти полное равнодушие этих людей к беззаконию в родном городе.

– Послушайте, мы наняли Шарлотту присматривать за нашими детьми, – ответил Хуан. – Но мы не нанимались следить за каждым ее шагом. Вечерами человек имеет право на личную жизнь.

– Но речь о молодой привлекательной девушке.

– Вот именно. Кто может быть упрямее молодежи? – заметила Анджелина. – Быть может, ее убили на сексуальной почве.

– А она с кем-то здесь встречалась?

Муж с женой покачали головами.

– За ней никто не заезжал?

– Мы никого не видели. Днем Шарлотта присматривала за детьми, это же была ее работа. А вечером – кто знает? Она общалась с одной девушкой, которая тоже приехала на подработку. Но парни… Нет, вряд ли. Мне кажется, Шарлотта была не из тех, кто крутит романы в чужом городе.

– А подругу звали не Фредерика?

– Точно! Фредерика! – улыбнулась Анджелина.

– Фамилию вы, конечно, не помните?

Она развела руками.

– Я помню!

На террасу выбежал мальчик лет десяти. Смуглый, с густыми черными волосами и длинными ресницами, одетый, словно кукла, в теннисный костюмчик от Ральфа Лорена.

– В самом деле?

– Да, Фредерика Зидан, – со значением прошептал мальчик и засмеялся. – Как футболист Зидан. Я потому и запомнил.

– Огромное тебе спасибо, – с чувством произнес Уильямс. – Ты очень помог в расследовании дела. Как тебя зовут?

– Антонио. – Похоже, мальчику понравилось говорить со взрослыми, но его родители недовольно поджали губы.

– А ты встречал Фредерику лично, Антонио? – спросил Уильямс. – Быть может, она приходила к Шарлотте?

– Конечно! Много раз.

– Помнишь, как вы познакомились?

Мальчик кивнул.

– В парке. А потом мы были у нее в доме. Ну, где она работала. Там только девчонки, зато у них есть водная горка и трамплин в бассейне.

– Ну, хватит, Антонио, – прервала его мать, поймав напряженный взгляд мужа. – Тебе пора играть в теннис.

– А где был тот дом? – торопливо спросил Уильямс, хватая мальчика за руку.

– У Антонио урок с тренером, – твердо сказал Хуан Энчеррито. – Прошу вас, мистер Уильямс, не злоупотребляйте нашим гостеприимством. Наши разговоры не касаются моего сына.

– Как раз касаются. Мне нужен адрес, сеньор Энчеррито. Возможно, Фредерика Зидан была последней, кто видел Шарлотту. Представьте, через что проходят родители бедной девочки. Как бы вы себя чувствовали, если бы пропал ваш сын? – Он кивнул в сторону мальчика, который переминался с ноги на ногу, не зная, уйти или остаться.

Хуан смягчился.

– Ты помнишь, где тот дом, милый? – спросил он.

– Конечно, – просиял мальчик и повернулся к детективу. – Я могу вас проводить, если хотите.

Фредерика Зидан оказалась приятной молодой особой лет двадцати с короткими каштановыми волосами и каким-то бесформенным телом, какое обычно бывает у женщин за сорок. К тому же она совершенно не учитывала особенности своей фигуры, выбирая довольно открытые наряды. Когда она открыла Уильямсу дверь, на ней была короткая джинсовая юбка и белая обтягивающая футболка, из-под которой торчали лямки алого лифчика. Фредерика приятно улыбнулась гостю, а узнав о цели визита, сразу пригласила внутрь.

– А вы знаете, что за все эти месяцы ко мне ни разу не пришли спросить про Шарлотту? Собственно, вы второй. – Она указала на мягкий диван и налила в стакан холодной воды из графина. – Первой была та дама из фонда.

– Дама из фонда?

– Да. Та, что ищет пропавших без вести. Хотя бы ей было не все равно, ведь полиция не слишком надрывалась.

«Любопытно», – подумал Дерек. Со слов Такера и Мэри Клэнси он понял, что Валентина Баден лишь помогла придать делу о пропаже их дочери некоторую публичность и обеспечила рейтинги, чтобы привлечь внимание общественности. Но похоже, этим ее деятельность не ограничилась. Странно, что она не поделилась результатами с родителями девочки.

– Вы говорите о мексиканской полиции? – спросил он.

Фредерика кивнула.

– Поговаривали, что американские полицейские тоже должны включиться в поиски, но оказалось, это просто слухи.

Фредерика родилась и выросла в Руане, однако ее французский акцент был практически незаметен, и это впечатляло Уильямса.

– В детстве я много путешествовала, – пояснила она. – Английский выучила ребенком, а сейчас знаю еще испанский и итальянский. Язык помогает мне ассимилироваться в любой стране. Вот бедняжке Шарли приходилось тяжело, испанский у нее был слабенький. Я помогала ей с документами, мы даже в магазин ходили вместе. К тому же я старше, и она чувствовал себя под защитой. Ведь она впервые оказалась так далеко от дома, – вздохнула Фредерика. – Такая грустная история.

– Мне надо восстановить события, понять, какую жизнь вела Шарлотта в Мексике.

– Попытаюсь вам помочь. Что именно надо рассказать?

– Семья Энчеррито утверждает, что Шарлотта ни с кем не встречалась. Это так?

– Ну, они просто не знали. У нее был парень, и я говорила об этом копам, но они не проявили интереса.

– Зато я готов слушать. Вы с ним сталкивались? Знаете имя?

Фредерика покачала головой.

– Нет. Дело как раз в том, что Шарли держала все в секрете. Мне кажется, он здорово ее зацепил, она болтала о нем без умолку. Однако парень был женат. Более того, парнем его можно назвать лишь с натяжкой – он был намного старше. Судя по всему, богатый и у власти, но деталей я не знаю.

Уильямс внимательно слушал. Это был рывок вперед.

– Местный или американец?

– Шарлотта никогда не говорила, но мне думается, что мексиканец. Хотя я могу и ошибаться. И путешествует он явно много: Шарли постоянно страдала, что его нет в городе.

Дерек сделал запись в блокноте.

– А где они встречались?

Фредерика задумалась.

– Я не совсем уверена, но, кажется, в доме семьи Энчеррито. Может, он был деловым партнером сеньора Энчеррито?

– Помните еще какие-нибудь детали? Может, о роде его занятий, семье, окружении? Хотя бы что-то, что могло бы навести на след?

– Вряд ли. – Фредерика закусила нижнюю губу. – Не слишком-то я помогла, да? Быть может, он банкир или бизнесмен. Как я поняла, у него много денег. Шарли мало рассказывала о его жизни – больше о том, как он хорош в постели. А еще он делал ей подарки.

– Подарки? Какие?

Карие глаза Фредерики вспыхнули.

– Он покупал ей туфли за тысячу баксов и бриллиантовые украшения. Всякое дорогое барахло, фирменные безделушки. Она обожала его, но кажется, он тоже ее ценил.

– Они все еще встречались, когда Шарлотта пропала? Или, быть может, поссорились и расстались?

– Никаких ссор, это точно. Кажется, они все больше сближались. Тем вечером они как раз планировали увидеться, и Шарли была очень взволнована. Она сидела прямо тут, на вашем месте, и говорила, что хочет провести с ним всю жизнь.

– Не могли они просто сбежать? – спросил Уильямс. До этого момента он был совершенно уверен, что девушка мертва, однако новые обстоятельства изменили его мнение. Новая версия была куда более радужной и приятной. – Может, живут сейчас в каком-нибудь городке на побережье залива.

– Я тоже думала об этом. Было бы здорово, окажись все именно так. Но ведь вероятность мала, да? Богатый занятой бизнесмен, имеющий семью, просто исчезает со сцены? Это вряд ли! И потом, Шарлотта была хорошей девочкой из хорошей семьи, любила родителей и вряд ли заставила бы их пережить такой ужас.

Дерек оставил Фредерике визитку на случай, если она вспомнит что-то еще.

– Я остановился в «Хилтоне». Номер забронирован на десять дней. Можете звонить туда или на сотовый, буду признателен за любые детали.

Дальше дела пошли быстрее.

Энчеррито не слишком обрадовались возвращению Дерека, равно как и известию, что пропавшая няня их ребенка водила в дом мужчину. Хуан отрицал, что это мог быть кто-то из его знакомых.

К счастью, кое-кто из прислуги оказался не столь враждебно настроен. Пара песо и бутылка американского виски развязала язык садовнику, который непрестанно улыбался беззубым ртом. Так Уильямс узнал, что в отсутствие хозяев в дом действительно приходил красивый американец в летах, который подолгу болтал с юной няней.

– Они нравились один другому, – говорил садовник на ломаном английском. – Видно обоих.

Оказалось, что американца хозяину дома представил Луис Родригес, местный бизнесмен и филантроп.

– Банкир или адвокат был, – пояснил садовник, описывая американца. – Луис Родригес тоже. Хороший человек. Поднялся из простых и всегда помогает бедным. Не как эти… – И он сделал неопределенный жест в сторону дома Энчеррито.

Спустя пару дней Дерек позвонил Лорейн в Америку.

– Я попрошу оплатить мне еще неделю в Мексике, – сказал он жене, стоя на балконе. Солнце палило, у бассейна внизу лежали женщины в бикини и шляпах, но Дерек не обращал на них внимания. – Я чувствую, что этот американец связан с исчезновением Шарлотты. Члены семьи, в которой она работала, делают вид, что не знают, о ком идет речь, но они лгут. Угадай, кто еще лжет, милая? Ну по крайней мере скрывает правду?

– Кто же? – послушно спросила Лорейн.

– Валентина Баден. Официально она дала делу ход, когда осветила все детали в прессе, хотя к тому моменту уже несколько месяцев искала девушку, но ни словом не обмолвилась родителям. Почему?

– Дерек, я не знаю, – сказала Лорейн.

– Любовник Шарлотты работал на местную шишку, некоего Родригеса, этакого Робин Гуда, которого все знают. Так что у меня есть несколько ниточек, за которые можно потянуть. Мне нужно только имя, милая. Я всего в шаге от разгадки, я чувствую!

– Поняла. – По какой-то причине жена не разделяла его восторгов. Голос звучал прохладно. – Еще одна неделя, но потом возвращайся. Телефон в офисе разрывается от звонков, а тебя нет.

– Но я же не в отпуске, милая. Я веду расследование, и клиент платит.

– Да, платит. Но из-за одного клиента ты теряешь других. Мы не можем позволить себе такую расточительность. У нас скоро будет малыш. Подумай о семье и наших доходах.

Уильямс был расстроен и разочарован. Как Лорейн не понимала, что он ведет большое дело? Все, что ему оставалось сделать, это поговорить с Луисом Родригесом. Возможно, уже через пару дней у него будет имя убийцы! Ведь он так далеко продвинулся! Если Дерек успешно окончит дело, то не просто даст успокоение несчастным родителям Шарлотты, но и зарекомендует себя как крайне успешный частный детектив. Он обойдет полицию двух государств, ФБР и Интерпол! Мыслимое ли дело? Благодаря раскрутке дела в СМИ о результатах его работы станет известно во всем штате. Миллионы американцев поймут, что Дерек Уильямс – отличный детектив с железной хваткой. Репутация в мире расследований дорогого стоит!

Но Дерек думал не только о выгоде, которая светит лично ему. Он жаждал найти Шарлотту Клэнси, живую или мертвую. Возможно, Уильямс был единственным во всем мире, кроме родителей девочки, кто принимал ее исчезновение близко к сердцу.

Зазвонил телефон. Дерек взмолился, чтобы это была Валентина Баден, которой он тщетно пытался дозвониться несколько дней, но это оказалась Фредерика. Ее голос звучал взволнованно.

– Я кое-что вспомнила!

– Прекрасно. – Уильямс уже приготовил блокнот.

– Его машина. Однажды Шарлотта садилась к нему в машину. Точнее, я не видела водителя, но она готовилась к свиданию и лицо у нее было такое сияющее.

– Что за машина? – взволнованно спросил Уильямс, у которого внезапно пересохло во рту.

– «Ягуар». Такой старинный. Темно-зеленого цвета.

– Так-так, – бубнил Уильямс, готовый расцеловать Фредерику.

– Ведь это редкая машина, да? – уточнила девушка. – Ну сколько еще таких машин ездит по Мехико?

– Полагаю, весьма немного, – восторженно ответил Дерек.

Следующая неделя выдалась напряженной.

На счет Уильямса перекочевало три тысячи долларов для продолжения расследования, супруги Клэнси молились об успешных поисках. Дерек надеялся на скорые ответы, однако Мехико был не из тех городов, где что-либо решалось по звонку. Он не понимал, как здесь вообще решались дела и зарабатывались деньги. Никто не отвечал на его запросы. Никто не торопился помочь. Всюду он натыкался на глухую стену.

Получить список владельцев зеленых «ягуаров» оказалось тоже непросто. О да, Дерек определенно был не в Штатах! Казалось, любой архив, любое управление здесь жили по правилу: зачем хранить информацию, если ее можно не хранить.

Лопаясь от злости, Дерек продолжал звонить Валентине Баден, полагая, что она могла обладать хоть какой-то информацией, но ответом были только длинные гудки. Он оставлял сообщения, писал имейлы в ее фонд – тишина.

Но главной проблемой стал Родригес, который оказался совершенно недосягаем. Не то чтобы к нему было трудно попасть. Трудностей Дерек не боялся. Попасть к Родригесу оказалось невозможно. Его дом за высоким забором, утыканный камерами и охраняемый доберманами, казался неприступной крепостью.

Родригеса знал каждый. Все хвалили его щедрость и широту души, но никто не знал, как к нему подобраться.

Уильямс раздобыл журнал «День». Там было опубликовано интервью Родригеса, в котором он много рассуждал о роли полиции. «Я перевожу деньги в фонд полиции, потому что она наш единственный и крайний рубеж в войне против наркотиков и разгула преступности. Меня часто критикуют, говорят, что есть другие, более благородные цели: пожертвования в пользу больных детей например, – но полиция наш щит и меч».

«Щит и меч, как же, – думал Дерек уныло. – Да мексиканские копы только штаны просиживают в участках да взятки берут».

«Но наркотики все равно выходят на улицы, забирая наших родных и близких. Поэтому я организовал реабилитационный центр для зависимых людей, о котором вы все знаете. Моя сестра была наркоманкой и погибла от героина. Я помогаю несчастным людям избавиться от этой болезни, а затем даю им рабочие места. Поверьте, это не политика. Я просто верю в лучшее для этого города».

По мнению Дерека, интервью было слишком восторженным и имело целью рассказать о достоинствах Родригеса. Но цифры, перечисленные ниже, производили впечатление. Родригес жертвовал на благотворительность кругленькие суммы, особенно на реабилитационный центр. Что ж, больше Дерека не удивляло, что люди так восхваляют Луиса Родригеса.

Повезло Дереку только в среду: неуловимый Родригес как раз вышел от своего массажиста и собирался садиться в машину.

– Я ищу пропавшую девушку, американку, – торопливо выпалил Дерек в спину мужчине, стараясь достучаться до него прежде, чем здоровенный телохранитель, вылезавший из машины, не сломает его пополам. Родригес обернулся. – Мне нужна всего минута вашего времени, сэр. Я полагаю, что с Шарлоттой Клэнси был знаком один из ваших партнеров.