Текст книги "Реальная угроза"

– Конечно, сэр. Сейчас принесу.

– Вы хотели, чтобы все осталось в тайне, – усмехнулся Джексон, когда Бремер вышел. – Так и будет. – Он достал из сумки свой лётный костюм и шлем. У вас есть багаж?

– Бритвенные принадлежности и одна сумка, – ответил Мюррей.

– С этим проблем не возникнет.

Через пятнадцать минут все четверо поднялись по трапам и разместились в двух истребителях. Джек летел со своим другом. Ещё через пять минут «Томкэты» выруливали на взлётную дорожку.

– Только не увлекайся, Роб, – попросил Джек, когда истребители замерли, ожидая разрешения на взлёт.

– Полетишь, как в авиалайнере, – пообещал Джексон. И тут же стало ясно, что в действительности дело обстояло несколько по-другому. Истребители оторвались от земли, словно подброшенные вверх, и устремились к крейсерской высоте, поднимаясь вдвое быстрее «Боингов-727». Однако Джексон держал слово поднявшись на нужную высоту, они полетели плавно, как настоящий лайнер.

– А теперь рассказывай, Джек, – послышался его голос по системе внутренней связи.

– Робби, я не имею права...

– Я не рассказывал тебе, какие штуки можно выделывать на такой «птичке»? Джек, дружище, в моих руках она может петь! Я могу заставить её кувыркаться подобно куропатке!

– Робби, мы пытаемся спасти людей, которых намереваются бросить на произвол судьбы. И если ты расскажешь об этом кому-нибудь, даже своему адмиралу, то можешь оказаться виновником их гибели. Теперь решай сам.

– Ладно, понимаю. Что делать с твоим автомобилем?

– Пусть стоит там, где я его оставил.

– Я скажу ребятам, чтобы на него оформили соответствующий пропуск.

– Отличная мысль.

– А ты начинаешь привыкать к полётам, Джек. На этот раз ты ни разу не захныкал.

– Да, конечно. Сегодня мне предстоит ещё один полет – на каком-то говенном вертолёте! Я не летал на этих «сундуках» с того дня, как сломал позвоночник на Крите. – Райан чувствовал себя лучше, когда говорил об этом. Вопрос на самом деле заключался в другом – удастся ли им достать вертолёт. Но это уже забота Мюррея. Джек повернулся, чтобы посмотреть, где его спутник, и с ужасом увидел, что второй «Томкэт» летит всего в нескольких футах от их правого крыла. Мюррей приветственно помахал ему рукой.

– Боже мой, Робби!

– В чём дело?

– Да ты посмотри на второй самолёт!

– А что? Я предупредил его, чтобы не подлетал слишком близко, вот он и летит чуть дальше обычного, футах в двадцати. Мы всегда летаем в боевом порядке.

– Поздравляю, Робби, вот я и захныкал.

Полет продолжался чуть больше часа. Мексиканский залив показался сначала как голубая лента на горизонте, а затем, когда истребители начали снижаться, заходя на посадку, превратился в гигантскую водную гладь. Дорожки аэродрома Пенсаколы виднелись на востоке, потом затерялись в дымке Райану показалось странным, что он не так боится полётов, когда летает на военных самолётах.

Здесь лучше видишь происходящее, и это каким-то образом меняет ситуацию. Однако истребители даже посадку совершали в боевом порядке, что представлялось безумно опасным, хотя ничего не произошло. Ведомый первым коснулся посадочной дорожки, а через секунду или две приземлился и самолёт Робби. Оба «Томкэта» прокатились до конца дорожки и развернулись у двух стоящих там автомобилей. Наземная команда стояла наготове с лестницами.

– Желаю удачи, Джек, – произнёс Робби, и тут же фонарь кабины поднялся.

– Спасибо за прекрасный полет, дружище. – Джеку удалось выбраться из кабины без посторонней помощи, и он спустился по лестнице. Минуту спустя рядом с ним оказался Мюррей. Они сели в ожидавшие их автомобили, а истребители начали разбег, чтобы закончить перелёт на расположенной поблизости базе морской авиации в Пенсаколе.

Оказалось, Мюррей заранее сообщил о прилёте. Встречавший их офицер был начальником разведгруппы Первого авиакрыла специального назначения.

– Нам нужно встретиться с полковником Джоунсом, – сказал Мюррей, предъявив свои документы. Этого было достаточно для первого разговора. Автомобиль ехал мимо самых больших вертолётов, которые когда-либо приходилось видеть Джеку, и остановился, наконец, у низкого одноэтажного здания с маленькими окнами. Офицер разведки ввёл их внутрь и представил находящемуся там лётчику, ошибочно принимая и Райана за сотрудника ФБР. затем вышел, оставив гостей наедине с полковником.

– Чем могу быть полезен? – спросил Пи-Джи, глядя на них с нескрываемым подозрением.

– Мы хотим поговорить относительно полётов в Панаму и Колумбию, – ответил Мюррей.

– Извините, но мы не рассказываем о своей работе. В конце концов, это авиакрыло специального назначения.

– Пару дней назад вы получили приказы от вице-адмирала Каттера. Тогда вы находились в Панаме, – произнёс Мюррей. – До этого на вашем вертолёте были переброшены в Колумбию вооружённые солдаты. Сначала их высадили в прибрежных низменностях, затем вывезли в Панаму и снова доставили в Колумбию, но уже в горные районы Это верно?

– Сэр, я ничего не могу ответить на это, и, если вы делаете какие-то выводы, это ваше дело.

– Я – полицейский, а не репортёр. Приказы, полученные вами, были незаконными. Выполняя их, вы становитесь соучастником тяжкого преступления.

Мюррей решил, что лучше выложить карты на стол. И тут же увидел, что его слова возымели желаемый эффект. Услышав от высокопоставленного сотрудника ФБР, что полученные приказы незаконны, полковник Джоунс пробормотал в свою защиту:

– Сэр, вы задаёте мне вопросы, на которые я не знаю, как ответить.

Мюррей достал из сумки конверт из плотной бумаги, открыл его, извлёк фотографию и передал полковнику.

– Человек, который отдал вам этот приказ, является, разумеется, советником президента по национальной безопасности. До встречи с вами он беседовал вот с этим мужчиной на фотографии. Это полковник Феликс Кортес. Раньше он служил в кубинской секретной полиции, но сейчас занимает пост начальника службы безопасности Медельинского картеля, занимающегося контрабандным ввозом наркотиков в США. Он виновен в убийстве американских граждан в Боготе. Нам неизвестно, о чём договорились эти двое, но кое о чём мы догадываемся. Так вот, мы знаем следующее. На холме над Гэйллард-Кат находится фургон с аппаратурой спутниковой радиосвязи. Он обеспечивал связь с четырьмя группами, действующими на земле. Каттер побывал там и распорядился эту связь прервать. После этого он приехал к вам и приказал вернуться домой, причём запретил говорить с кем-нибудь о выполненных вами полётах. А теперь попытайтесь соединить все это в одно целое и скажите мне, готовы ли вы принимать участие в том, что у вас получилось.

– Не знаю, сэр, – произнёс Джоунс. Его ответ был автоматическим, однако лицо покраснело.

– Полковник, эти группы солдат уже понесли потери. Представляется вероятным, что отданный вам приказ имел целью добиться их полного уничтожения. Сейчас, в данный момент, за ними охотятся, – сказал Райан. – Чтобы спасти их, нужна ваша помощь.

– А кто вы такой?

– Я из ЦРУ.

– Но ведь это ваша операция, чёрт возьми!

– Нет. Однако я не собираюсь утомлять вас подробностями, – ответил Джек. – Мы просим вас о помощи. Если к солдатам не придёт помощь, они погибнут. Все очень просто.

– Значит, вы посылаете нас обратно, чтобы мы исправили то, что вы натворили. Так всегда с вами, вы хотите, чтобы мы...

– Вообще-то, мы собираемся отправиться с вами, – перебил его Мюррей. – По крайней мере, часть пути проделаем вместе. Когда вы будете готовы к вылету?

– Объясните точно, что от меня требуется.

Мюррей начал говорить. Полковник Джоунс кивнул и посмотрел на часы:

– Через девяносто минут.

Вертолёт МН-53J был намного больше того СН-46, который едва не прикончил Райана, когда ему исполнилось двадцать три года, но от этого не стал менее пугающим. Джек посмотрел на единственный гигантский ротор и вспомнил, что им предстоит продолжительный перелёт над морем. Члены команды вели себя очень профессионально и по-деловому, подключили обоих пассажиров к системе внутренней связи и показали, где можно сесть. Райан особенно внимательно выслушал наставления, как поступать в случае вынужденной посадки в море. Мюррей то и дело посматривал на шестиствольные пулемёты, установленные на турелях, и огромные коробки, полные пулемётных лент. В вертолёте их было три, и они производили внушительное впечатление. Сразу после четырех винтокрылая машина поднялась в воздух и полетела на юго-запад. Мюррей попросил одного из членов экипажа пристегнуть его к полу двадцатифутовым страховочным тросом, чтобы получить возможность передвигаться. Люк в задней части вертолёта был полуоткрыт, он подошёл к нему и увидел, что внизу проносится морская поверхность. Райан не двинулся с места. Полет был более плавным, чем на вертолётах морской пехоты (прошло много лет, но Джек все ещё помнил их), однако ему по-прежнему казалось, что он сидит на люстре во время землетрясения. Машина вибрировала и раскачивалась под гигантским шестилопастным ротором. Он взглянул вперёд и увидел одного из пилотов, удобно сидящего в кресле, словно за рулём автомобиля. Но Райан напомнил себе, что это не автомобиль.

Он ещё не знал, что им предстоит дозаправка топливом в воздухе. Джек почувствовал, что вертолёт увеличил обороты и занял положение, чуть подняв кверху нос. Затем через иллюминатор он увидел крыло самолёта. Мюррей поспешил вперёд, чтобы следить за дозаправкой, стоя позади сержанта Циммера. Мюррей и Райан были подключены к системе внутренней связи и могли разговаривать с пилотами.

– Что случится, если вы запутаетесь в заправочном шланге? – поинтересовался Мюррей, следя за тем, как вертолёт приближается к воронке.

– Не знаю, – равнодушно ответил полковник Джоунс. – Со мной такого ещё не случалось. Вы не могли бы помолчать, сэр?

Райан оглянулся по сторонам в поисках «удобств» и увидел что-то вроде сортира, которые бывают в маленьких автобусах, однако, чтобы добраться до него, следовало отстегнуть страховочный трос. Он предпочёл воздержаться. Дозаправка прошла благополучно благодаря, Джек не сомневался в этом, его молитвам.

* * *

«Панаш» крейсировал в районе Юкатанского пролива, назначенном для патрулирования, между Кубой и Мексиканским побережьем. С того момента, как фрегат прибыл сюда, не было обнаружено ничего необычного, однако само возвращение в море успокаивало команду. В данный момент самым интересным было наблюдать за новыми членами экипажа – женщинами. На борту находились новый младший лейтенант, только что закончившая академию береговой охраны в Коннектикуте, и полдюжины других женщин, главным образом матросов без специальности, однако среди них были две старшины, специалистки по электронике.

Их коллегам-мужчинам с неохотой пришлось признать, что они обе неплохо разбираются в своём деле. Капитан Уэгенер следил за младшим лейтенантом, которая несла вахту. Подобно все молодым офицерам, она нервничала, немного побаивалась, но старалась показать себя с лучшей стороны, особенно в присутствии шкипера. Кроме того, на неё было приятно смотреть, что было в высшей степени необычным для Уэгенера, никогда прежде не думавшего так о младших лейтенантах.

– Вызываю капитана, вызываю капитана, – донеслось из громкоговорителя на переборке. Уэгенер взял телефонную трубку с аппарата у своего кресла.

– Капитан слушает. – Вас просят срочно зайти в радиорубку, сэр.

– Иду. – Рэд Уэгенер встал. – Продолжайте нести вахту, – произнёс он, направляясь в сторону кормы.

– Сэр, – обратилась к нему радистка, когда он вошёл в радиорубку, – мы только что приняли передачу с вертолёта ВВС. В ней говорится, что им нужно высадить на борт нашего фрегата одного человека. Просят держать это в тайне. Мне не было передано никаких инструкций по этому поводу и... я не знала, сэр, как поступить, и вызвала вас, сэр.

– Вот как? – удивлённо произнёс Уэгенер, взял у радистки микрофон, поднёс его ко рту и нажал на кнопку передачи. – Говорит капитан фрегата «Панаш». С кем я разговариваю?

– «Панаш», это «Босс». К вам направляется вертолёт, осуществляющий «Сьерра-Оскар». Должен высадить человека. Конец.

«Сьерра-Оскар» означало какую-то специальную операцию. Уэгенер задумался на мгновение, затем решил, что здесь не о чём размышлять.

– Действуйте, «Босс». Сообщите время прибытия.

– Время прибытия – через один-ноль минут.

– Понял, один-ноль минут. Ждём. – Уэгенер вернул микрофон радистке и поднялся обратно на мостик.

– Приготовиться к приёму вертолёта, – обратился он к вахтенному офицеру. Мисс Уолтерс, судно в положение «отель Корпин».

– Слушаюсь, сэр.

События начали развиваться быстро, в соответствии с давно отработанной процедурой. Вахтенный боцман включил бортовую трансляцию:

– Все наверх, приготовиться к приёму вертолёта, команде вертолётной палубы занять свои места. Дымовую шашку на палубу. – Мгновенно сигареты полетели; за борт, матросы сняли головные уборы, чтобы их не втянуло в воздухозаборники вертолёта. Младший лейтенант определила направление ветра и соответственно изменила курс, увеличив скорость до пятнадцати узлов и приведя таким образом корабль в положение «отель Корпин», наиболее благоприятное для приёма вертолёта. И все это, подумала она с гордостью, сделано самостоятельно, без подсказок со стороны. Уэгенер отвернулся, скрывая улыбку. Девушка сделала один из многих начальных шагов в карьере молодого офицера. Она действительно знала, что предпринять, и сделала все как надо. Капитану казалось, что он наблюдает за своим ребёнком, делающим первые шаги. Усердная и понятливая.

– Ты только посмотри, какой огромный, – раздался голос Райли с крыла мостика. Уэгенер подошёл к нему, чтобы взглянуть на вертолёт. Он сразу определил, что это АР-53, который намного больше всех вертолётов, имеющихся у береговой охраны. Пилот приблизился со стороны кормы, развернул свою машину и летел теперь боком. Кто-то, прикреплённый к спасательному тросу, опускался в руки четырех матросов палубной команды. Как только были отстёгнуты ремни крепления, вертолёт опустил нос и направился на юг. Уэгенер с одобрением заметил, как быстро и умело провёл операцию пилот.

– А я и не ожидал, что к нам прилетит гость, – заметил Райли и достал сигару.

– Отбоя ещё не было, старшина! – резко бросила младший лейтенант Уолтерс из рулевой рубки.

– Так точно, мисс. Извините, забыл, – отозвался боцман, хитро глянув в сторону Уэгенера. Выдержано ещё одно испытание. Она не побоялась поставить на место главного старшину, несмотря на то, что он старше её отца.

– Можете объявить отбой, – произнёс капитан. Затем он повернулся к Райли.

– Я тоже не ожидал этого. Пойду на корму и посмотрю, кого нам высадили. Спускаясь на кормовую палубу, он слышал команды младшего лейтенанта Уолтерс, за действиями которой следили лейтенант и два старшины.

Уэгенер увидел, что гость, приближаясь к вертолётной палубе, снимает зелёный лётный костюм. Это показалось капитану странным. Затем мужчина повернулся, и всё стало ещё непонятнее.

– Привет, капитан, – произнёс Мюррей.

– Что случилось?

– У вас есть тихое место, где можно поговорить?

– Пошли.

Вскоре они сидели в капитанской каюте.

– Я вам премного благодарен, – обратился Уэгенер к Мюррею. – Вы могли бы доставить мне массу неприятностей из-за того глупого фокуса, который мы выкинули. Спасибо и за адвоката. То, что он мне сказал, здорово меня напугало оказалось, правда, что я беседовал с ним уже после того, как обоих ублюдков убили в тюрьме. Больше никогда не сделаю такой глупости, – пообещал Уэгенер. Вы, по-видимому, прилетели сюда, чтобы востребовать долг?

– Правильное предположение.

– Так что же происходит? Вряд ли можно позаимствовать один из этих вертолётов специального назначения для личных целей.

– Мне нужно, чтобы завтра вечером вы находились в определённом месте.

– Где именно?

Мюррей достал из кармана конверт.

– Вот координаты. Я подготовил и план радиосвязи. – Затем Мюррей объяснил более подробно.

– Вы разработали все это сами? – спросил капитан.

– Да. А что?

– Вам следовало, бы ознакомиться с прогнозом погоды.

Глава 27
Битва за холм

У армии свои обычаи. Постороннему наблюдателю это часто кажется странным или даже безумным, однако каждый из этих обычаев основан на четырехтысячелетнем опыте войн. Уроки, извлечённые из этого опыта, в основном указывают на то, чего делать не надо. Всякий раз, когда воины бессмысленно погибали, армии учились на этих ошибках, стараясь никогда больше их не повторять. Разумеется, ошибки все равно повторялись, однако среди военных, как и среди других специалистов, есть настоящие профессионалы, которые никогда не забывают основных принципов.

Капитан Рамирес принадлежал к их числу. Однако, хотя капитан сознавал свою излишнюю сентиментальность, смерть подчинённых, являющаяся неотъемлемой частью выбранной им профессии, была для него слишком тяжким грузом, чтобы пренебречь уроками, один из которых был недавно подкреплён самым трагическим образом. Он всё ещё надеялся, что вечером их заберёт вертолёт ВВС, и был уверен, что ему удалось ускользнуть от вооружённых боевиков, преследовавших группу «Кинжал».

Тем не менее капитан Рамирес не забыл, как погибли его солдаты из-за того, что их командир не проявил должной осторожности, пренебрегая основными принципами.

Одно из главных правил гласило, что подразделение, перестав двигаться, особенно уязвимо, и, чтобы обезопасить себя, хороший командир разрабатывает план обороны. Рамирес не думал, что кто-то нападёт на его группу этой ночью, однако приготовился к этому.

Его план обороны отражал характер угрозы, которая, по его оценкам, могла исходить от очень большой группы относительно плохо обученных боевиков, и основывался на двух преимуществах своих солдат: во-первых, на том, что у всех были портативные трансиверы для поддержания связи между собой, и, во-вторых, на том, что в его распоряжений находились три бесшумных автомата. Надеясь, что нападения не будет, но всё же допуская такую возможность, Рамирес рассчитывал преподнести противнику несколько неприятных сюрпризов.

Всех солдат он разделил на пары для обеспечения взаимной поддержки – нет ничего страшнее, чем вести бой в одиночку, и эффективность каждого солдата многократно увеличивается всего лишь благодаря тому, что рядом находится его товарищ. Каждая пара вырыла для себя три укрытия, носившие названия «главного», «запасного» и «дополнительного», которые составляли часть независимых оборонительных систем. Все они были тщательно замаскированы и располагались таким образом, чтобы обеспечить взаимную поддержку. Там, где это было возможно, расчистили огневые зоны, но всегда их направление выбиралось таким образом, чтобы огонь бил противника с фланга, а не спереди, и часть плана заключалась в том, чтобы заставить нападающих двигаться в направлении, удобном для группы.

Наконец, если близилось поражение, можно было воспользоваться тремя заранее подготовленными путями отхода, ведущими к соответствующим сборным пунктам.

Солдаты работали весь день, копая окопы, готовя огневые позиции, устанавливая противопехотные мины «клеймор», и время, оставшееся для отдыха, использовали только для сна, а не для разговоров. И всё-таки капитан не мог принудить себя не думать.

Ситуация в течение дня все усугублялась. Радиосвязь установить не удалось, и всякий раз, когда наступало время очередного сеанса, а эфир молчал, надежд становилось все меньше. Он больше не мог объяснить это отсутствием питания или выходом из строя оборудования на принимающей станции. Всю вторую половину дня он убеждал себя, что их не могли лишить связи, и отказывался даже рассмотреть вероятность такого поворота событий, однако эта мысль не оставляла его и звучала все настойчивей. Неужели их бросили, оставили один на один с противником вдали от дома и теперь они могут рассчитывать лишь на то, что имеют с собой?

* * *

Вертолёт совершил посадку на той же базе, которую покинул всего двое суток назад, и въехал в ангар. Ворота за ним немедленно закрылись. Сопровождавший их М-130 тоже был спрятан от посторонних взоров. Райан, измученный перелётом, вышел из вертолёта, едва переставляя ноги, и увидел, что Кларк ждёт его.

Единственной хорошей новостью было то, что Каттер даже не подумал о том, чтобы встретиться с начальником базы, – ему и в голову не пришло, что его распоряжения не будут выполнены. В результате возвращение вертолёта сил специального назначения оказалось самым рядовым происшествием, а один зелёный вертолёт – в тени все они выглядели чёрными – ничем не отличался от другого.

Побывав в туалете и выпив там пол-литра воды, Джек вернулся к вертолёту.

Все были уже представлены друг другу, и он увидел, что между полковником Джоунсом и Кларком установились дружеские отношения.

– Вот как, Третья группа специального назначения?

– Совершенно верно, полковник, – ответил Кларк. – Сам я так и не побывал в Лаосе, но ваши парни спасли немало наших. С тех пор я служил в ЦРУ – почти с тех пор, – поправился Кларк.

– Но ведь я даже не знаю, куда лететь. Этот придурок из ВМФ заставил нас уничтожить все карты. Циммер помнит некоторые радиочастоты, но...

– У меня есть список всех частот, – заметил Кларк.

– Это хорошо, но нам все равно нужно сначала разыскать их. Даже при поддержке воздушного танкера моя дальность полёта недостаточна для серьёзных полётов. Там огромная территория, да и полёты на большой высоте пожирают массу топлива. Что у нас за противник?

– Масса людей с автоматами Калашникова. Знакомо, должно быть.

– Знакомо. – По лицу Пи-Джи пробежала усмешка. – У меня три шестиствольных. Но без воздушной поддержки...

– Точно. Вы и есть воздушная поддержка. Шестиствольные пулемёты – это хорошо. Итак, места эвакуации были согласованы заранее? – спросил Кларк.

– Да. Для каждой группы одно основное и два запасных, всего двенадцать.

– Придётся исходить из того, что их расположение Известно противнику. Наша задача на сегодня – отыскать парней и перебросить их в какое-то другое место, известное нам, но о котором не подозревает противник. Тогда завтра вечером вы летите и забираете их.

– А после этого... Этот парень из ФБР хочет, чтобы мы совершили посадку на маленькое судно. Меня беспокоит «Адель». В последнем метеопрогнозе – я видел его в полдень – говорилось, что она перемещается на север в сторону Кубы. Мне хотелось бы получить свежую информацию.

– Я только что получил её, – произнёс Ларсон, присоединившийся к группе. «Адель» изменила направление и снова движется на запад. Час назад её переклассифицировали в ураган. Скорость ветра в центре составляет сейчас семьдесят пять миль.

– Проклятье! – выругался полковник Джоунс. – Насколько быстро она перемещается?

– Завтра вечером будет где-то рядом, но сегодняшнему полёту не помешает. О каком полёте вы говорите?

– Мы с Ларсоном собираемся отправиться на юг и отыскать группы. – Кларк достал портативную рацию из сумки, раньше принадлежавшей Мюррею. – Будем летать взад и вперёд по долине, вызывая их по этому радио. Если повезёт, установим контакт.

– Должно быть, сынок, ты действительно веришь в удачу, – заметил Джоунс.

* * *

О'Дэй думал о том, что жизнь агента ФБР не всегда такая романтическая, как считают многие. Дело в том, что в слежке принимало участие меньше двадцати сотрудников, и он не мог поручить это пренеприятное задание агенту помладше.

Однако и помимо этого при осуществлении расследования он сталкивался с массой проблем. Агенты ФБР даже и не подумали о том, чтобы получить ордер на обыск, а попытка проникнуть в дом Каттера без законного основания – не говоря о том, что Бюро редко прибегало к подобной мере, – была теперь неосуществима. Жена Каттера только что вернулась обратно и распоряжалась прислугой, словно прирождённая аристократка. С другой стороны, несколько лет назад Верховный суд постановил, что осмотр мусора не требует оформления особого ордера. В результате Пэт О'Дэй получил возможность поупражнять свой плечевой пояс так, как ему не доводилось уже несколько лет. Теперь, загрузив тонны вонючих мешков с мусором и отбросами в кузов мусоровоза, окрашенного в белый цвет, он с трудом поднимал руки. То, что искало ФБР, могло находиться в любом из нескольких мусорных ящиков. Район Форт-Майера, где жили высокопоставленные лица, все ещё считался военным поселением; даже мусорные ящики размещались в строго установленном порядке, и в данном случае на каждые два дома приходилась общая точка сбора для мусоровоза, принадлежащего подрядчику, исполнявшему своё дело с военной чёткостью. О'Дэй пометил их, и сейчас в одной из лабораторий ФБР находилось пятнадцать дурно пахнущих мешков. Правда, эта лаборатория не принадлежала к числу тех, которые охотно показывают туристам, поскольку ФБР предпочитало показывать гостям лишь самые привлекательные стороны своей деятельности. Таким образом, группы туристов, посещающие здание Гувера, видят только хорошо оборудованные, чистые, антисептические лаборатории. Однако и у этой лаборатории были свои достоинства; в частности, здесь превосходно работала вентиляция и имелось несколько баллонов освежителя воздуха, скрадывающего запахи, проникающие через хирургические маски. Инспектору казалось, что эскадрильи трупных мух будут теперь преследовать его до конца жизни. На поиски потребовалось больше часа – отбросы рассыпали на широкий белый стол с крышкой из искусственного мрамора, и сотрудники методично просматривали четырехдневную коллекцию кофейной гущи и недоеденных булочек, гниющих пирожных с кремом и грязных пелёнок – последние попали сюда случайно: к хозяину соседнего дома привезли внучку.

– Вот! – произнёс техник. Его рука в резиновой перчатке сжимала компьютерный диск. Несмотря на перчатки, он держал его пальцами за края и осторожно опустил в протянутый пластиковый пакет. О'Дэй тут же понёс его наверх для проявления скрытых отпечатков пальцев.

Сегодня два старших специалиста работали сверхурочно. В общем-то, они немного смошенничали. У них уже были отпечатки пальцев адмирала Каттера, полученные из центрального перечня отпечатков – при поступлении на воинскую службу каждый обязан предоставить свои отпечатки пальцев, – и наготове имелось самое хитроумное оборудование, включая лазер.

– Как он лежал? – спросил один из них.

– На пачке газет, – ответил О'Дэй.

– Ага! Никакой посторонней грязи и отлично изолирован от теплового воздействия. Есть некоторые шансы. – Техник извлёк диск из прозрачного пластикового пакета и принялся за работу. Ему потребовалось десять минут, в течение которых инспектор расхаживал по комнате.

– Я обнаружил отпечаток большого пальца с восемью точками сходства на лицевой стороне и что-то похожее на размазанный отпечаток безымянного пальца с одной точкой сходства и ещё одной сомнительного качества. Кроме того, есть и целый набор совершенно непохожих отпечатков, однако размазанных, их опознать будет трудно. Впрочем, узор ничуть не похож и принадлежит, наверно, другому человеку.

О'Дэй решил, что это лучше, чем можно было ожидать при таких обстоятельствах. Для опознания человека по отпечаткам пальцев требуется обычно десять независимых точек сходства – индивидуальных отклонений, свойственных лишь одному лицу, что и составляет искусство опознания, – но это число всегда является произвольным. Инспектор не сомневался, что Каттер держал этот компьютерный диск в руках; правда, если дело дойдёт до суда, присяжные могут усомниться в этом. Теперь нужно выяснить, что записано на диске, и он направился в другую лабораторию.

После того как персональные компьютеры поступили в продажу, их применение в преступных целях явилось всего лишь вопросом времени. Для расследований этой стороны использования компьютеров у Бюро имеется собственный отдел, однако наибольшую пользу приносят частные консультанты, занимающиеся «хакингом» доскональным изучением вычислительных систем с целью расширения их возможностей. Для таких консультантов – или «хакеров», как называют их на профессиональном жаргоне, – компьютеры представляют собой увлекательные игрушки, а работа с ними является удивительно занимательной игрой. Когда важный государственный департамент приглашает «хакеров» для консультаций и платит за такие игры, это рассматривается ими как высокое профессиональное признание, подобное приглашениям в профессиональном футболе. Специалист, ожидавший О'Дэя, принадлежал к числу самых лучших. Ему было двадцать пять лет, и он всё ещё учился в местном колледже, хотя на его счёту уже имелись пакеты программ более чем на двести часов работы, причём самой низкой оценкой при их составлении была В+. У него были длинные рыжие волосы и борода – и то, и другое нуждалось в воде и мыле. Инспектор передал ему диск.

– Это совершенно секретное дело, – напомнил О'Дэй.

– Интересно, – заметил консультант. – Это «Сони», гибкий микродиск MFD-200, двусторонний, с двойной записью информации, 135ТРI, форматированный, по-видимому, для 800К. Что на нём может быть?

– Мы не уверены, однако считаем, что здесь шифровальный алгоритм.

– Вот как! Русские системы связи? Советы овладевают сложной технологией?

– Вам не нужно знать этого, – напомнил консультанту О'Дэй.

– С вами и пошутить нельзя, – проворчал парень и вложил диск в дисковод, присоединённый к новому компьютеру «Эппл Макинтош IIx», в котором каждое расширительное гнездо занимала специальная монтажная плата, две из которых были сконструированы самим техником. Ходили слухи, что он согласится работать на компьютере IВМ, только если к его виску приставят пистолет.

Для своей работы он использовал программы, составленные другими «хакерами» для получения информации с повреждённых дисков. Первая программа называлась «Рескьюдейта». Операция была весьма деликатной, Сначала считывающие головки составляли схемы каждой магнитной зоны на диске, перенося полученную информацию в восьмимегабайтовую память компьютера и одновременно делая постоянную копию в накопителе на жёстком магнитном диске и копию на флоппи-диске. Это позволило ему выбросить оригинал из дисковода, и О'Дэй тут же спрятал диск обратно в пластиковый пакет.

– Стёрли, – произнёс консультант.

– Что?

– Информацию стёрли – не уничтожили, а просто стёрли запись. По-видимому, маленьким игрушечным магнитом.

– Проклятье, – пробормотал инспектор. Он достаточно разбирался в компьютерах, чтобы понять, что под воздействием магнита накопленная информация разрушается.

– Не переживайте.

– Почему?

– Если бы этот парень решил очистить диск, вот тогда бы все пропало, но он всего лишь поводил над ним магнитом. Часть информации исчезла, но кое-что, возможно, осталось. Дайте мне пару часов, и, может быть, удастся восстановить её – вот здесь есть немного. Но я незнаком с методами шифровки, сэр. Выглядит довольно сложно. – Он огляделся по сторонам. – Мне нужно время.